Я скреббер

– Руку держи, кобыла троянская.

– Конь.

– Чего?

– В Трое конь был, а не кобыла

– Конь был в Трое, а тут ты, кобыла. Руку держи! Не тряси, не соседу дрочишь.

Мне иногда очень хотелось убить Тиберия. Прямо руки чесались. И убила бы, наверное, и меня бы, скорее всего, оправдали. Но эта сволочь обладала сногсшибательной харизмой, фигурой Аполлона и такими ласковыми руками, что стоило мне прикрыть глаза, и я начинала ощущать их на своем теле. К тому же, под его чутким руководством я и правда делала успехи.

На моем счету уже была парочка топтунов добытых самостоятельно. На пустышей меня выводили с первых же дней. Ну, как с первых, хотя, если исключить нашу недельную пьянку, то да. С первых. Самым трудным было понять, что это уже не люди. Крови я не боялась и убивать умела. Пусть до этого были только крольчата и курочки.

Кстати, ту Беляночку нам все-таки удалось выманить. По приходу в стаб, ее тут же отжала Масянька. Одна из тех детей, которых Алия вытащила с полустанка. Не знаю, как эти двое между собой договорились, но крольчиха носилась за девчонкой как собачка, вызывая умиление на просоленных Стиксом лицах рейдеров.

– Нам скоро выезжать, а ты кисель на ножках.

– Тибик, ты про Гагарина слышал?

– Слышал и чо с ним?

– Долетался. А ты дофиздишься.

– Гагарин? Когда успел? Я же его вчера только в баре видел?

– Тьфу на тебя, я про настоящего Гагарина, который в космос летал. А с этим то что станется? Его рубер ломом не убьет. А куда поедем?

Тиберий приподнял мою опустившуюся руку с кирпичом. Присел, проверяя уровень обеих рук и фыркнул.

– А то ты не знаешь, что инфа после выезда.

– Ну, думала, хоть тебе Алла скажет.

– В смысле, хоть тебе?

– Да брось. Думаешь, я не знаю из чьей постельки я тебя забрала?

– . Ты забрала?! – Глаза Тиберия полыхнули яростью. Он выхватил кирпичи из моих рук и так шваркнул их друг об друга, что те разлетелись пылью.

Мне стало страшно, от его перекошенного злобой лица и побелевшей радужки глаз.

– Взбесился, что ли?! – Взвизгнула я, пятясь назад.

– Забрала, говоришь? – Тиб возвышался надо мной как волк над ягненком. – Я тебе что, тапочки, чтобы меня забирать? Вы, три шлюхи и так нами, как трусами меняетесь, мало вам? Надо еще ноги об нас вытирать?

Неожиданно я успокоилась. Мне бы только до его макушки добраться, а там уж я ему покажу кто тут шлюха.

– Можно подумать, тебе это не нравилось, – Промурлыкала я, пододвигаясь к нему поближе и протягивая руки для объятий. Но он схватил меня за запястья и развел руки в стороны.

– Не тянись ко мне, тварь. – Прошипел он, и мне снова стало страшно. А когда мне страшно, бояться начинают все.

Я рванулась к нему и, прижавшись, со всей дури врезала коленом в пах, почти сразу же ударила лбом ему в переносицу и когда он выпустил мои руки и начал сгибаться пополам, я ускорила этот процесс, схватив его за белобрысые кудри и приложив еще раз лбом о колено. Потом сцепила пальцы рук и размахнулась, чтобы нанести свой коронный по почкам, но неожиданно услышала хлопки.

Я обернулась. Позади стояли обе мои двойницы и хлопали лениво в ладошки.

– Ну, думаю, на бис повторять не стоит. – Молвила Алла, наклоняясь над Тибом. – Жив?

– Вроде да. – Прохрипел тот, усилием воли останавливая кровотечение из носа. – Надо было Слона на нее натравливать. Я уже старенький для таких концертов.

– Ничего, ничего. Битое мясо мягче. – Утешила его Алла, вытирая кровь с его красивого лица. Он приобнял ее за тонкую талию. Алла была в каких-то новомодных джинсах, которые начинались от середины ягодиц. Красивые, кстати, ягодицы. Накачанные. Такие можно вообще без штанов носить. Я смотрела на это безобразие совершенно спокойно. Это я про их обнимашки, а не про задницу.

– Ничего не понимаю. Вам что? Захотелось узнать, справлюсь ли я с Тиберием?

– Для зачем нам это узнавать? И так ясно, что не справишься. Он тут уже три года. У него и силы и реакции на десять тебя хватит.

– Не сомневаюсь даже. Потому и не понимаю.

– Да что тут понимать. – Встряла Алия. – Часть тренировки. Ты никогда и нигде не будешь в безопасности. Даже с тем, кому безоговорочно доверяешь. Даже с тем, с кем только что переспала. И даже тогда, когда спишь, все равно не доверяй. Ты ведь поверила, что он тебя сейчас убьет?

– Признаться нет. Как-то не думала об этом. Просто испугалась.

– Значит, поверила. И то, что испугалась, тоже хорошо. После приема гороха стресс необходим.

Я вопросительно на нее взглянула.

– Вирус подстегивает. Ему ведь тоже жить хочется, а тут опасность. Вот он и начинает быстрей усиливать носителя. Не экономит материалы до лучших времен и не откладывает на черный день. Ему тоже надо объяснять, что черные дни тут постоянно.

– А нельзя было его как-то по-другому подстегнуть? – Сердито просипела я, потирая колено.

Я не могла смотреть на Тиберия. Его перекошенная морда лица до сих пор стояла перед моими глазами. Вряд ли я смогу с ним целоваться после его шлюх и трусов. Пусть даже это была проверка меня на вшивость. Для разгона иммунитета могли бы и на кластер меня взять, а то я уже тут полтора месяца, а дальше полигона и бара никуда не выходила.

– Вот, завтра и пойдем.

– Что? Я это вслух сказала?

Девчонки переглянулись и синхронно кивнули.

– Завтра, говорю, пойдем на кластера. Ты с нами.

При этих словах Алла улыбнулась так, будто обещала мне весь мир и коньки в придачу.

– Попробуй это, и вот это примерь. Может это лучше подойдет? Милый, а сними как нам вон ту прелесть.

Если вы думаете, что мы, с девочками, выбирали себе новые наряды, то ошибаетесь. Мы подбирали мне оружие. Нож и пара пистолетов, на мух, у меня уже была. А вот с более убойным оружием никак не могла определиться. С одной стороны, я неплохо стреляла. И Алия все пыталась навязать мне оптику. Да я и сама была бы не против, не будь та оптика выше меня ростом. Таскаться с ней не очень-то хотелось. Калаш, мне еще плохо удавалось удерживать в руках, несмотря на кирпичи. Другого, более легкого оружия хватало, но по убойной силе и надежности с ним мало что могло сравниться. В общем-то на полигоне я уже выбрала для себя забугорный ФЭК. И если б не Калаш, даже и не подумала бы ковыряться сейчас на полках склада.

Алла только посмеивалась, глядя как я хватаюсь то за одно, то за другое. Но, видимо кладовщику надоело смотреть на это безобразие, а может обиделся, что я отбраковываю все подряд.

– Привереда какая. – Пробормотал он достаточно громко, чтобы можно было понять, это он не с собой, любимым, разговаривает. – Тебя только нолдовским Миражом можно успокоить.

Я бровку вопросительно приподняла.

– Нолды, они не люди. Или не совсем люди. – Начала пояснять Алла. – То ли мутация, то ли родились такими. Но от наших с тобой миров по развитию оочень далеко ускакали. Не догнать. И технологии у них такие, что фантасты курят за углом, жалея, что не додумались до подобного.

– Кстати, закурить не найдется? – встрял кладовщик.

Алла протянула ему пачку сине-черных сигарилл. Тот вытянул одну, прикурил, со смаком затянулся и вместе с дымом выдал.

– «Мираж» – это мечта. В любую руку ложится, будто под нее сделан. Лёгкий, как перышко, но в любой элите такую дыру делает, что той сразу становится неохота жить.

– И где такие продаются?

Кладовщик, не понявший юмора, заржал было, но под взглядом Аллы тут же осекся.

– Нигде такое не продают. Разве что нолду понравишься, так подарит.

– Не подарит. – Вздохнула грустно Алла. – Хоть занравься. Их там тоже, знаешь, вздрючат за утерю, мало не покажется.

– А откуда тогда вообще про Миражи известно?

– Всяко бывает. Нолды тоже люди и тоже гибнут. А тут что упало, то пропало.

– А падает куда?

– Далеко, отсюда не видать. – Почему-то рассердилась Алла. – Пошли, вредина. Подарю тебе свой.

– Свой что? Мираж?

– Ага, размечталась. Патриотом обойдешься.

Наутро, как только включили местное солнышко, мы выехали со стаба. Собственно, Белый Орел, был не стабом, а очень медленным кластером. Небольшое плато в скалах. Что здесь было в том мире, с которого падал кластер, никто не знал. Крохотный поселок. Десяток двухэтажных домиков-общежитий с толстыми стенами из белого силикатного кирпича. Комнаты, обставленные в спартанском стиле. ФАП. Контора, имеющая всего один этаж, и целых три подвальных уровня. Собственные ветряки и четыре генератора с неплохим запасом соляры. С единственным подъездом по ущелью, уровень которого был ниже плато, метров на тридцать. И собственной системой водоснабжения из чистой горной речки, протекающей по дну ущелья. Не кластер, а голубое блюдечко с золотой каемочкой.

Поселок был законсервирован и людей с ним не попадало. Но самым интересным было то, что во всем поселке не нашлось, не то что никаких документов, но даже и единой буковки или циферки. Даже двери общежитий не были пронумерованы.

Кластер этот продал Аллочке один шальной рейдер, которому повезло заблудиться в этих местах. Какой-то заклятый приятель, видимо решив избавиться от более удачливого коллеги, хитро подсунул тому карту местного Эльдорадо. Сказочный кластер, о котором все знают, но который никто не видел. Где ништяки навалены одной большой кучей, а монстры приветливы и безобидны, как бабочки.

От плато до ближайшего жилого стаба было более двухсот километров. А между, сухая степь с редкими островками густой лесной растительности. По этой степи рейдер шлялся две недели. И если бы не его продвинутый дар, вызывать воду, там бы ему и конец пришел. Монстры пустынями и степями не сильно интересовались, а мелкие ящерки были вкусны и питательны даже сырыми.

Упорство вознаграждается. И в один прекрасный день рейдер проснулся от странного гула. Звук мог исходить только от ближайших скал. В стене ущелья был пробита удобная, хотя и узкая тропа. В самом поселке нашелся приличный запас сублиматов и рейдер беззаботно и счастливо прожил на кластере целых три месяца, пока однажды не проснулся ночью от знакомого уже кислого запаха. Похватав в охапку одежду и оружие, рейдер, как был, голым, бросился бежать. Успел. И трое суток сидел на одной воде, ожидая окончания перезагрузки. За три месяца он успел прогуляться по окрестностям. Обнаружил еще пару кластеров. В том числе и мой. И ни разу, за все время, ему не попался ни один монстр.

Только нужда в живчике заставила рейдера вернуться в большой мир. Там его удачно подцепила Аллочка. С помощью алкоголя и двух прекрасных грудей вытянула из бедолаги информацию про чудесное место и, пока тот не пришел в сознание, уговорила его подписать договор о продаже.

Куда делся рейдер после сделки я предпочла не спрашивать.

Гаражи были внизу. Ну, оно и понятно, каждый раз спускать, затаскивать десяток джипов на такую высоту по отвесной стене было бы не очень удобно.

Кластер перезагрузился сравнительно недавно, и дорога была еще не сильно разбита. Белый Орел находился в центре огромного стаба. Кусок гор, посреди необъятной пустоши. Мутантам здесь делать было нечего. И потому первые три часа поездка напоминала выезд большой и дружной семьи на пикничок. Если, конечно, забыть про невероятное количество оружия. Алия взяла, таки, на мою долю оптическую винтовку. Моську, как её тут называли.

Наша бээмдэшка, обваренная пружинами и шипами ехала в голове. Позади тянулся шлейф еще из пяти машин. Переделанные до неузнаваемости КАМАЗы. На крышах кабин, на турелях были установлены мощные пулеметы. А на одном так вообще зенитка.

Задница нашего стрелка маячила прямо передо мной, и я с удовольствием пялилась на нее, пока не перехватила задумчивый взгляд Тиберия.

– Какой мудак, табачище не выбросил?

Алия резко повернулась к нам с переднего сидения. Все дружно начали обхлопывать себя.

– Я. – Робко вякнул молодой рейдер. Впрочем, они тут все были молодые, прожжённые Стиксом, опытные. Кроме меня. Сегодня был мой выгул.

– Чучело. Вылез из машины и пешком проветриваться!

Парнишка, молча спрыгнул на землю и побежал рядом с машиной.

Особого смысла это не имело, но курево строго настрого запрещалось брать в рейды, и это было обычным наказанием. Даже не наказанием, а так, память укрепить.

Монстр появился неожиданно. Просто ниоткуда. Я только и увидала как мотнулись в воздухе ноги пойманного рейдера и тут же крики, выстрелы. Наш водитель тормознул так резко, что мы повалились в кучу, но все тут же вскочили и ломанулись на выход. Хорошо, что я сидела дальше от двери, иначе меня бы просто затоптали. Когда я выскочила на дорогу, все машины уже стояли почти вплотную друг к другу. Рейдеры палили в белый свет как в копеечку. На ровном, как стол, пустыре не было никого видно.

– Прекратить!!! Прекратить, идиоты!! – Завопила Алия. – Вы, б..дь, патроны не рожаете!! Какого хера ты туда палишь? Ты видишь там что-нибудь??

Наскочила она на стрелка.

– Так скрытник же! – завопил в ответ тот. – Он где угодно может быть!

– Дебил! Это твои мозги где угодно, только не в башке твоей пустой. Вон, видишь, трава пятном примята? Вот туда и стреляй, придурок. Только по команде, а то ранишь его и толку не будет.

Алия мотнула головой своему водителю, убедилась, что тот донес ее мысль на остальные машины и дала отмашку. Воздух возле куста взорвался кровью и ошметками. Дернулся было маревом в сторону, но вдруг потемнел, сгустился до черноты и осел огромной тушей.

– Бегооом! – Завопила Алия.

Рейдеры отнюдь не бегом, а совсем наоборот, осторожненько, начали приближаться к туше, готовые в любой момент снова открыть огонь.

– Дебилы!

Алия выскочила вперед, подлетела почти вплотную к морде монстра, приставила дуло к его носу, нажала на курок и исчезла. По тому месту, где она только что стояла, пролетела черная лапа. Пролетела, чтобы тут же опасть в мертвой усталости. Алия стояла всего в полуметре от чудища. У ее ног дергался в смертельной агонии молодой рейдер. Ему очень повезло, что монстр сидел спиной к нам, прикрывая свою жертву от пуль. Алия опустилась перед парнем на колени. Провела рукой по голове, приподняла веко, вынула из нагрудного кармашка шприц со спеком и всадила дозу прямо в живот парню. Потом повернулась к нам.

– Долго пеньки изображать будете? Вы двое, взяли его в машину и обратно в стаб. Срочно! И не дай вам Иса не успеть! А ты – это уже Тиберию. – Посмотри, может там чего осталось.

Тибик головой только кивнул и, позвав на помощь еще двух рейдеров, принялся переворачивать тушу монстра на живот. Мешок не был поврежден, и десяток споранов и несколько горошин в нем нашлось.

– Ну, а теперь твой выход, солнышко.

Алия повернулась ко мне.

Я посмотрела вопросительно. Чего тут еще делать? Печенку у него вынуть и поджарить, разве что.

– Мешочек ему проверь. Как ты это умеешь

– Аа. Ну вырезайте.

Икринок, как в прошлый раз, в мешке не нашлось. Зато я вытащила вообще непонятную херню, похожую на серого червячка сантиметров в семь.

– И что это? – Спросила Алия, задумчиво глядя на мою находку.

– Это ты у меня спрашиваешь? – Удивилась я, катая червячка на ладони. – Впрочем, он мне нравится. Пусть будет.

– Пусть. – Кивнула Алия. – Держи пока у себя. Пусть Тролль думает, с чем это съесть можно.

Мы проводили взглядами отъезжающую в гнездо машинку, расселись по своим и поехали дальше. Как будто ничего и не произошло.

– И ведь эту пакость в упор не увидишь. Она тебя, падла, жрет, а ты смотришь, как куски тебя от тебя отрываются и в пустоте пропадают. – Кипятился Пим. Раскосый эвенк, на свою беду приехавший, некогда, за невестой в большой и ненужный ему, город. Он так искренне возмущался вероломностью монстра, будто тот нарушил законный пакт о ненападении. Остальные рейдеры активно ему поддакивали. Алия молчала, и я, неожиданно поняла, что он сейчас вовсю материт себя, за то, что выпустила парня из машины на рейде. Только осознание того, что командир, в глазах подчиненных, должен быть непогрешим, удерживало ее от истерики.

Я задумалась, представляя себе картину поедания меня скрытником и что-то меня смутило.

– Ким…

– Что, прелестница?

– А как можно видеть, как монстр тебя жрет, если ни монстра не видно, ни тебя самого?

– Себя то ты видишь. И куски свои тоже. Пока отрывает.

– Куски, говоришь. И какой оставшийся кусок тебе это рассказал?

Пим ухмыльнулся.

– Думаешь, Марсу первому повезло? Монстры и так умом не особо отличаются, а скрытник, к тому же, уверен, что его невидимость обеспечивает полную безопасность. Да и зачем ему уходить от жратвы? Бегать туда-сюда. Вот он словит одного, придавит, положит под кустик, за другим идет. Запасливый, падла. А так то, если бы никто не уходил, кто б про них знал. Они обычно слабенькие. Хоть и элита. Вместо силы, вирус дарует им способность прятаться. Говорят, скрытники, это бывшие дети. Вырастать не успевают. Потому и редкие крайне. Детей, обычно, первыми сжирают.

До следующего кластера добрались без приключений. Солнце уже клонилось к горизонту, когда пустошь резко сменилась высоченным темным лесом. Огромные пушистые ели, с шишками. Мочалки сфагнума по нижним ветвям, под которыми прячется сказка. Тихая жуть по коже и острое желание пройти вот по этой тропиночке немножко, совсем чуть-чуть. И потом еще чуть-чуть. И потом еще. Пока ты не опомнишься и не повернешь обратно. И вот тут ты понимаешь, что тропинка не та, по которой ты шел. И вот этого поваленного дерева тут точно не было. И лужу эту ты не проходил.

Машины остановились. Вдоль дороги бежал серебристый ручеек. За ним раскинулась очаровательная полянка. Парни принялись вытаскивать из машин спальные мешки и прочий привалочный скарб. Мешок Алии подцепил Кант. Я покосилась на Тибика, но тот демонстративно повернулся ко мне спиной.

– Ладно, сволочь, – Прошептала я в эту спину. – Попросишь ты у меня стакан воды.

Сгребла свою скатку и потащилась следом за остальными.

Лагерь был разбит за несколько минут. На бездымных спиртовках кипятилась вода. Никто не суетился. Не разговаривал без нужды. Я поначалу подумала, что все переживают из-за разорванного рейдера, но потом поняла, это их обычный день. Даже то, что один из их команды, возможно, умер сегодня, является обыденным делом. Сегодня кто-то другой, завтра ты. И не стоит рефлексировать по этому поводу.

Я сыпанула в свою кружку щепоть любимого чая, залила кипятком, закинула в рот леденец и уселась на кочку у края поляны. Мелькнула думка, подойти к Алии, утешить, но она быстро смылась, сменившись другой, более мудрой. Нефиг лезть, куда не просят. Если Алия поймет, что я уловила ее молчаливую истерику вряд ли это пойдет на пользу нашим отношениям. Поэтому я сидела на кочке, швыркала чаем и думала о том, как это все непохоже на наши ночевки в лесах. Как мы собирали по дороге дозволенные ветки для костра. И как потом тщательно его складывали, чтобы он подольше горел. И какие байки травил наш директор, старейший член нашей ячейки. Какой изумительный голос был у Маськи и как классно подыгрывали ей в четыре руки на одной гитаре Базик с Люцем.

– Это мое место.

– Чего?

Я вынырнула из своих воспоминаний так резко, что расплескала чай. И потому обозлилась.

– Это мое место. – Повторил парнишка.

– Не сегодня. – Фыркнула я. Парень кивнул и присел рядом.

Звали его Гон. Он был худощав так, что еще пара кило и его можно было назвать просто худым. На фоне остальных качков смотрелся бледно, но я видела, с какой легкостью он перевернул монстра, над которым до этого уже пыхтели двое. В том числе и Тибик.

– Почему Гон?

– Худой, потому что, как гончая. – Парень улыбнулся, и я невольно расплылась в ответной улыбке.

– Худой, зато сильный.

– Это дар у меня такой. Но я всегда неслабым был. Жилистый. Стикс ничего не дарит. Он лишь усиливает то, что уже в тебе скрыто. Там был сильным, здесь станешь титаном. Там был добрым, тут станешь знахарем.

– Ага. Был там гусем, тут станешь ментатом, – Подхватила я

– Кто такие гуси?

– Ну, менты по-вашему. —

Гон беззвучно засмеялся.

– У нас была полиция.

– У нас тоже. Просто мы их так звали.

– Так, а гуси то почему?

Государственное управление стабильности. ГУС

– Ну-ка, подвинься.

Между нами втиснулся Тиберий.

– Я твой мешок рядом со своим положил.

– Да? А почему не свой с моим? – Насупилась я

– А какая разница? – Искренне изумился Тиб. – Кстати, наша смена вторая, так что пошли спать.

Спать я хотела неимоверно. Только и ждала, когда отбой свистнут. Но хозяйский тон Тиберия мне очень не понравился.

– Иди. Я с Гоном посижу немного.

– Уверена?

– Стопудов.

– Ну, сиди.

В голосе Тиба не было ни тени ревности или злости. Ему действительно было пофиг, сплю я с ним, или сижу с кем-то другим. Поэтому я из вредности посидела еще минут пять и, пожелав спокойной ночи Гону, пошла спать.

Ага!!! Пойти то я пошла. Но вот куда? Мешки все одинаковые. В одних уже спят, закутавшись с головой от местных лесных комаров. Другие пустые, но где гарантия, что вот этот пустой мешок именно мой, и что в полночь ко мне не залезет настоящий хозяин, приняв меня за неожиданный, но приятный сюрприз?

– Тибик, падла, ты где? – Прошипела я, забыв, что здесь у всех слух как у летучих мышек.

Сразу три руки высунулись из мешков и указали мне путь.

– Как только я улеглась поудобнее Тиб пододвинулся ко мне вплотную и прошептал на ухо – Еще раз меня Тибиком назовешь, огребешь по полной.

Я задумалась было, в чем именно это «огребешь» будет выражено, но, неожиданно, уснула.

К вечеру второго дня мы подъехали к небольшому кластеру. Он был четко очерчен петлей широкой реки. Сначала я подумала, что это остров. Гарь и пепел. Часть домов разрушена. Остальные слепо смотрят разбитыми окнами. Ветер, на заваленных мусором дорогах. Тоска.

– Здесь очень красиво.

Я скосила глаза. Рядом стоял Гон.

– Странные у тебя понятия о красоте. – Хмыкнула я.

– Нет, не сейчас. Перезагрузка через пару часов. Ты сама все увидишь.

В этот раз мы не стали даже разбивать бивак. Каждый достал себе кусочек еды, и сидя, кто на крыше бээмдэшек, кто просто на земле, жевал, запивая водой из фляжек.

Мы с Алией устроились рядышком на поваленном дереве и подкреплялись холодными котлетами. Свой калаш она положила на колени и придерживала одной рукой. Стрелять с него она тоже смогла бы одной левой, упирая прикладом в живот. У меня под рукой был полюбившийся стечкин. Металл приятно холодил вспотевшую от волнения ладошку и придавал уверенности.

– М-м-м.

Я замычала сквозь забытую во рту котлету и принялась тыкать в сторону острова освободившейся рукой.

А там все затягивало легкой дымкой. Все плотнее и плотнее, пока руины не скрылись в густой белесой мгле. Время от времени мглу эту освещали голубые электрические разряды. К моему удивлению, народ смотрел не на это необычное и красивое явление, а совсем в другую сторону. Немного поразмыслив, я поняла, что перезагрузку эту они не в первый раз наблюдают, а монстры штука всегда случайная и неожиданная.

Туман потихоньку развеивался, открывая взору пасторальную картинку. Домики в два этажа, под карамельными крышами, утопающие в листве. Кривые улочки. Небольшие садики. В самой середке городка выделялось здание то ли ратуши, то ли местной мэрии. Во всяком случае, какой-то символ на крыше торчал. А вот что именно, символ веры или местный герб, поди знай.

Почти во всех окнах горел свет.

– Хорошее время.

– Что? – Повернулась я.

Рядом стояла Алия. Камуфляжная бандана почти полностью скрывала черные волосы. Она смотрела на город слегка прищурив глаза и скривив губки в своей обычной презрительной насмешке.

– И почему это оно хорошее?

– Люди по домам сидят. – Встрял Тиб. Опять подкрался как тень. – Потом уснут. Проснутся, а их уже нет. А кто и останется, дернуться не успеет, как его сожрут.

– Ты так спокойно об этом говоришь.

– Могу истерику закатить, если ты хочешь. Щаз, только печеньку доем. – Хмыкнул Тиб.

– Обойдусь. – Буркнула я и повернулась к Алии. – И что, совсем нельзя никого спасти? У нас же есть Нос.

– Он через стены не видит. Не будешь же ты все дома обходить.

Алия стояла, свесив ладони с калаша, и не отрываясь пялилась на город.

– Зачем дома? Можно же всех из домов выгнать. Собрать на площади. Я не знаю. Мэра там найти, пусть он объявление сделает. Военное положение и все такое. Мы имунных заберем.

– Умная самая, да.

Алия неожиданно резко повернулась ко мне, и я увидела, что глаза ее стали темнее. Почти как у Аллы.

– Думаешь, никто, кроме тебя, об этом ни разу не подумал? В этом городишке народу тысячи полторы, две. Имунных… ну, хорошо, если двадцать человек наберется. А остальные станут монстрами. И вся эта голодная толпа начнёт бегать и за теми, кто не изменился, и за нами, до кучи. Ты за этим сюда ехала? Расстрелять весь боезапас, потерять половину состава и, скорее всего, всех местных имунных. И вернуться ни с чем, если повезет остаться живой. Да и не соберешь их. Кластер очень быстрый. они через пару часов уже все обратятся. А к утру от имунных тут даже косточек не остается. Да что там, от имунных, переродки и друг друга неплохо едят.