Я скреббер

– Опять голодная? – Спросила Алия.

– Не то чтобы…. Просто вспомнила, что у нас наверху рыбка висит.

– Сожрали ее давно. Много там рыбы было? Я бы тоже не отказался. – Пророкотал кваз.

– Да откуда много? Так, остатки. Килограмм триста в холодильнике.

– В холодильнике? – Линия рта кваза изломилась в какую-то странную усмешку. – Ну, тогда надежда есть. Заражённые тупы. Им двери не открыть. Сломать могут. Так что, может и полакомимся еще, если муров не принесет.

– Муры, это самые страшные монстры? – Спросила я, вспомнив, что Алия что-то говорила про высших заражённых.

– Муры, это самые страшные твари. Они те, кто был монстром еще до того, как попал сюда. Предатели рода человеческого. – Прошипела Алия.

– Вот он кваз. – Кивнула она на Канта. – С виду монстр, но внутри человек. Добрый, умный. Не предаст и не бросит. А они, наоборот. С виду люди, но внутри гнилье и тьма. Отлавливают имунных и продают их на органы внешникам.

– Внешники? Это еще что за звери?

– А это те, кто попал в Улей не при перезагрузке, а научился приходить в него и уходить обратно. Как, я не знаю, даже не спрашивай. Порталы у них там, какие-то.

– Так, а почему они других через свои порталы не проведут?

– — Размечталась. Внешники местных за людей не держат. Мы, для них, ливер. Сырье.

– А захватить порталы? Заставить этих уродов вывести нас. Пусть даже не в родные миры, но, хотя бы, в нормальные.

– Оставь одежду, всяк, сюда входящий. – Хохотнул кваз, вытирая дно кастрюли хлебным мякишем.

– Нам путь обратно заказан навеки. Даже если, вдруг, чудо случится, и ты вернешься домой, то и ты, и твой мир, недолго после этого протянете.

– Это еще почему?

– Здесь, в Улье, не надо пасти коров, сажать картофель, строить фабрики и заводы. Сюда конечный продукт сам падает с завидной регулярностью. В одном кластере жратва и одежда, в другом, оружие. В третьем еще какие ништячки. И все бесплатно. Настолько бесплатно, что ни деньги, ни даже золото здесь не имеет никакой цены. Ты паюсную икру ела когда-нибудь?

– Икру?

Кваз снова хмыкнул.

– Ты не знаешь, что такое, икра?

Чойта, не знаю. – Обиделась я на такое обвинение. – Лягушки икрой размножаются. Да и рыба тоже. Но разве это едят?

Алия и Кант захихикали, прикрываясь руками. Я обиделась еще больше.

– Как моему миру может повредить то, что мы не едим икру?

– Ты дура, что ли? – Беззлобно спросил Кант. – При чем тут икра? Миру повредит то, что ты принесешь туда заразу. Все превратятся в чудовищ и пережрут друг друга. Монстры, муры, имунные. Там, в нормальном мире нормальных людей не будет. От слова совсем. Именно потому, что мир нормальный. Обычный. И еда с неба там не упадет. И новая одежка сама собой не появится. Монстры будут жрать людей. Люди тоже будут жрать людей. И последние сдохнут с голоду. Вот и получится, что ты сама всех угробишь нахрен. Ты этого хочешь для своего мира?

– Я представила себе эту жуткую картинку и помотала головой.

– — Нет.

– У тебя там кто-нибудь остался? – Тихо спросила Алия. – Муж, дети?

– У меня там кот остался. – Всхлипнула я. – Кто его кормить будет?

– Ты и будешь.

– Алия протянула руку и погладила меня по руке.

– Не переживай за своего котика. Говоришь, твой дом под загрузку не попал? Ну, стало быть, с котиком все хорошо. Он давно натрескался рыбки и мурлычет у тебя на коленях. Ну, или яйца лижет.

– То есть, как это, у меня на коленках? Я же тут.

В грудь ударило тупым невидимым бревнышком. Я даже приподнялась с ящика, собираясь немедленно бежать и проверять, как там мой любимчик, у меня на коленях себя чувствует.

Кваз поднял ладонь в успокаивающем жесте.

– Ни в одном из миров никогда не слышали о пропадающих городах, областях, озерах. А между тем, все это падает в Улей постоянно. И это подтверждает теорию, что миры не переносятся, а копируются. И сейчас ты спокойно сидишь себе дома со своим любимым котиком. Эй..Эй, ты чего!

А я, представив своего Мерлина, решила закатить новую истерику. На этот раз серьёзную. С воем, ревом и битьем головой о стены. Не дали.

Суровая Алия влепила мне такую затрещину, что из глаз полетели искры, а сама я, на пол. Впрочем, кваз перехватил меня в полете, поставил вертикально и зашипел.

– Тихо, тихо. Доберемся до стаба, там хоть изорись. А здесь и думать не смей. Монстры, они ушастые. А наверху какой-то идиот мясной бульон разлил. Тварей там на запах натащило, мама не горюй. Не стоит их еще и сюда звать. Нам всем выжить нужно и домой вернуться. С тобой, желательно.

Я икнула.

– Так может, все-таки, объясните, на кой я вам сдалась?

– Не нам. Мне. – Вступила в разговор Алия. – Я тебе никого не напоминаю?

– Есть такое. Вспомнить никак не могу, откуда я тебя знаю… – И уже договаривая фразу, я вспомнила ее слова о том, что в одном мире ты такой в другом, другой, и поняла, где я ее видела.

– В зеркале. Лет двадцать назад. Только у меня волосы были темно-русые. От природы. Но эта же природа пожадничала на стойкость пигмента, и волосы за неделю выгорали на солнце до почти белого цвета. А Алия была жгучей брюнеткой. Если не красилась, разумеется. В любом случае, локон, выбившийся из-под банданы, был цвета воронова крыла.

– Значит, мы с тобой…

– Двойники. Умница. Вся в меня. – Улыбнулась Алия.

– Ты девочка совсем.

– Я уже говорила тебе про бонусы. По сути, мы одногодки. Я тут уже пять лет. Долгожительница, можно сказать. Благодаря Алле.

– Дай, угадаю…

– Уже угадала – Заулыбалась Алия. – Она тоже наш двойник. Здесь, в Улье, иметь двойника, значит иметь двойной запас прочности. Твой дар усиливается, быстрее развивается. К тому-же двойники, при длительном общении, могут делиться друг с другом дарами в экстремальных ситуациях.

Ну, и общаться мы с Аллой уже можем на любых расстояниях. Чувствуем боль друг друга. Даже оргазмами делимся, – На ушко шепнула Алия. Но шепнула достаточно громко, чтобы это услышал и кваз. По-моему, он покраснел. И пошел снова ставить кастрюлю на огонь.

– А у тройников запас еще круче?

– — Вот мы это и проверим. К вопросу о возрасте. Если тебе повезет прожить тут годик, полтора, то и ты станешь снова молодой.

– Что значит, повезет? Ты же сказала, что мы бессмертны.

– Это да. Сами мы не умираем. Но тут очень много желающих с этим помочь. Монстры, муры, внешники. Да даже свой брат, рейдер, может бросить тебя на съедение, если это даст ему шанс выжить. Ну, а теперь, иди сюда, смотри и учись.

Алия убрала со столика кастрюлю и достала свой таинственный мешочек. Вытряхнула из него три свертка. Развернула. В первом оказались округлые серые шарики.

– Это спораны. – Сказала Алия. – Они встречаются во всех монстрах кроме пустышей. В лотерейщиках писят на писят. В остальных почти обязательно. И чем страшнее монстр, тем больше споранов. Смотри сюда. Это водка. Это вода. Смешиваем. Бросаем, растворяем, процеживаем, Пьем. Все понятно?

Руки Алии порхали над столиком, смешивали, взбалтывали, цедили. Узкая ладонь, длинные красивые пальцы с обломанными ногтями. Запястье перечеркнуто тонким бледным шрамом.

Главное, выдерживай пропорции. И лучше брось один споран, чем три. Вот этот осадок тоже не выбрасывай. Это чистый яд. И для нас, и для монстров. Смешиваешь с желатином, смазываешь пули. И если повезет попасть монстру в глаз или в рот, или в свежую рану, то ровно через пять секунд, он, почти наверняка, почувствует легкое недомогание. И, возможно, это спасет тебе жизнь. Если ты умудришься эти пять секунд прожить. Идем дальше.

Она развернула второй лоскутик. Там лежали три кусочка желтоватого цвета, похожих на рафинированный сахар.

– Это горошины, или сахар, как только не называют. Это тоже можно растворять в водке, но долго. Быстрее, если в уксусе, потом гасишь содой, разводишь, чтобы можно было пить и пьёшь. Одна горошина раз в неделю. Не чаще. Без гороха ты можешь прожить. Без живчика нет. Теперь вот. Сакральное знание, за которое тебя могут или убить или озолотить. Но, поскольку, золото тут не в цене, то ты помалкивай, о том, что умеешь делать спек.

– Так я и не умею

– Так я тебя сейчас научу.

– Ага! Чтоб меня убили?

– Нет, радость моя. Чтобы ты не платила в семь раз дороже, чем оно стоит. Молчи и учись.

Алия развернула третий лоскут. Там лежали золотистые нити с утолщениями по всей длине.

– Это янтарь. Добывается только из очень развитых монстров. Самый главный секрет приготовления в том, что янтарь готовится в растворе гороха, сделанном на водке. Поняла? И здесь пропорции очень важны. Смотри.

Алия налила в блюдце жидкость из бутылочки, которую ей подал кваз. Потом взяла одну из нитей за кончик правой рукой, зажала между ногтем и пальцем левой и протянула, выдавливая крохотные золотистые капли в блюдце. Потом повторила процедуру с остальными нитями. – Ждем час. Потом наберем в шприцы, по два кубика и храним.

– Зачем?

– Чтобы было. И очень сильно надеемся, что он нам не пригодиться.

Я молчала и смотрела на Алию, ожидая продолжения. Выдержав красивую театральную паузу, девушка глубоко вздохнула и продолжила.

– Это наркотик. Настолько мощный, что даже если тебя пополам порвут, есть шанс выжить, уколовшись спеком, и дожить до знахарей. Правда, нужен еще кто-нибудь, кто тебя до этих знахарей дотащит. Его всегда, слышишь, всегда надо иметь при себе.

– Спек, или того, кто дотащит?

– Одно без другого – деньги на ветер.

– Чай пить будем? – пророкотал кваз. На импровизированном столике горой были навалены вкусняшки. В трех дизайнерских, столовских, кружках, дымился ароматный напиток. Чай номер 38. Этот запах ни с каким другим не перепутаешь. Да и вкус тоже. Я невольно потянула носом.

– Да, чай у вас тут отменный. И конфеты изумительные. Только ради них сюда и заруливаем. Больше то брать нечего.

– Чойта, нечего то? У нас всё вкусное. Говорят, альмарцы за наши продукты золотом платят. И икру мы не едим, зато рыба любая есть. И недорого. А ели бы икру, откуда бы рыба бралась? А у альмарцев только конфеты жевательные, да яйца из крахмала.

– А где тут у вас продуктовые магазины? За все время только один и попался. С конфетами.

– С конфетами у нас тут только кондитерская. А магазин, это что?

Алия и кваз переглянулись, а потом уставились на меня.

– Магазин, это такое место, где можно купить то, что нужно. Одежду, продукты.

– Одежка на заводе делается. А продукты… – Я швыркнула горячим чаем и нависла над кучкой сладостей. Порывшись, выбрала с импровизированного столика, самую большую конфету. Мою любимую «Три медведя». И принялась медленно ее разворачивать. Шорох фольги меня всегда успокаивал. А предчувствие удовольствия от лакомства, которое я нечасто себе позволяла, было, наверное, вкуснее самого лакомства. Алия внимательно следила за моими руками, а потом хапнула с тарелки вторую «Мишку». Последнюю. Я сердито втянула носом воздух и откусила сразу половину огромной конфетины. А потом, чамкая от наслаждения, продолжила. – Продукты только в столовых можно взять. Зачем магазины какие то, если тут все есть?

– То есть, я дома не могу себе даже овсянки утренней сварить?

– А зачем ее варить, если можно прийти в столовую и позавтракать. Или домой заказать. Тем более, тут сбалансированные комплексы, диетологи, кому надо.

– А если я хочу жареной картошечки, а диетолог запрещает?

Я пожала плечами.

– Как может диетолог запретить? Он только советует и составляет меню. А ты жри, что хочешь, если здоровье не дорого.

– А экономия? Самому же дешевле готовить.

– Не уверена. Не углублялась в этот вопрос, но на еду, при среднем заработке, уходит примерно четверть дохода. По мне, так это немного. А вот время, потраченное на готовку, действительно, ценно. Сколько полезного можно сделать за три-четыре часа. Даже переработай ты эти часы на своем производстве, вот тебе и кормежка на неделю. Ну, дня на четыре, точно. Наоборот, еда дороже, если готовить одному. А когда в складчину, она копейки стоит. А тут, считай, та же самая складчина.

– А стоимость вашей работы? А содержание здания, а затраты по энергии? Аренда земли? Тут у вас целый дворец.

– И чо?

– Это же всё расходы.

– Какой смысл городу самому у себя арендовать землю? Или самому себе энергию продавать? Станция ее вырабатывает на весь город в достаточном количестве. Еще и на пригороды хватает. Кто её считать будет? А здание содержать. Ну прорвало у нас трубу. К примеру. Потому что на моей памяти такого не бывало. Придут работники, принесут новую трубу, сделанную на заводе, установят ее, повысят себе счет и пойдут дальше работать. Стены под биопластом не разрушаются и ремонта не требуют. Отделку и дизайн, в обеденном зале и кабинетах, мы сами меняем, когда вожжа под хвост попадет.

– Но вам за это хоть платят? – Удивленно пророкотал кваз.

– Баллы добавляют. Наверное. Я как-то не интересовалась. Питание в столовке для работников бесплатное. Котикам моим рыбку и печенку всегда можно стащить. Куриную, так вообще хоть выбрасывай. Не любит ее народ.

– Кстати о рыбке. – Встрепенулся кваз. – Ты что-то о ней упоминала.

– Так говорю же, в нашем холодильнике полно. Какой хочешь.

– Осетра мечтаю попробовать. Есть у вас там осетр?

– Да, была, вроде, парочка.

– Ты серьезно???

Кваз даже приподнялся.

– А еще какая есть?

– Точно не скажу. Семга есть обязательно. Дежурное блюдо. Сайры, маринованной, ведро было. Белугу привозили, но ее директор домой уволок. У жены день рождения.

– Ворюга. – Рыкнул Кант.

– Чо ворюга то? Взял и взял. Ее все равно никто не заказывал. Не кошкам же скармливать.

– У вас там, случайно не коммунизм был?

– Чо ето?

– Строй государственный у вас какой был?

– Так империя. Как Катька германка себя императрицей объявила, так мы и империя.

– И революции у вас не было?

– Революции?

– Понятно. Может, у вас тут и войн не было?

– Были. Как не быть. С татарвой. С финнами. С Японией даже воевали. С европейским союзом. Эти гады мало того, что промеж собой объединились, так еще и Китай подтянули. Но пока они раскачивались, наши дипломаты с альмарами договорились. Те за нас выступили. За помощь почти всю Европу себе выдавили. Падлюки. Но, зато мы потом их на газе подловили. Теперь вот и за газ, и за опилки золотом платят и радуются.

– Интересненько вы устроились. – Прошамкала Алия с набитым, конфетами, ртом. – Потом расскажешь подробнее.

– Завтра, если все будет хорошо, сходим за рыбкой. – Мечтательно потянулся кваз.

– Тише ты. Не загадывай на будущее.

– Я бы еще чего поела. – Широко зевая, заявила я.

Меня накормили еще чем-то и уложили спать.

Проснулась я от ощущения ужаса и не успела приподняться и заорать, как что-то огромное упало мне на лицо и плотно прижалось. Я раскрыла глаза и, увидав две светящиеся полоски, нависающие надо мной, забилась как рыба на льду.

– Тссс – Еле слышно прошептала Алия. Я затихла. И услыхала за стеной шорох, как будто некто огромный чесал себе спину об стену. Кваз и Алия изображали из себя мраморные статуи, и, кажется, даже не дышали. Я не дышала по-настоящему, потому что ручища кваза так и прижималась плотно к моему лицу, зажимая и нос, и рот. Кажется, он твердо решил придушить меня, раз уж подвернулся удобный случай.

Я подняла руку, чтобы похлопать его по руке и тем обратить на себя внимание, но зацепила фляжку на его поясе, Та брякнула. Негромко. Но у того, кто чесал спинку за стеной, оказался отменный слух. Удар в стену был такой, что с потолка посыпалась штукатурка. За ним сразу последовал второй. Третий удар почти не оставил надежды на то, что первые два были случайными.

– Твоюжмать!! – Огорчился кваз. – И замахнулся на меня своей лапищей.

– Сам дурак. – Логично ответила я и шлепнула кваза по руке. Тот как-то странно дернулся и зашипел.

– Да заткнитесь вы оба. – Рявкнула Алия. – Нас сейчас жрать будут, а они собачатся. Оль, тут вентиляция есть?

– Нет.

– ..ять…

– Канализация есть. Подойдет?

– Сука ты! – Укоризненно мотнула головой Алия – Где? Показывай!

– Там, под мешками.

Четвертый удар и по стене поползли трещины. Над моей головой просвистел мешок с картошкой. Упорный кваз не терял надежды меня прибить. С другой стороны, прямо в плечо, прилетел небольшой кусок стены. Потом опять мешок… я, уворачиваясь, подтаскивала к люку рюкзаки со стратегической тушёнкой. Алия схватила в охапку оружие. Еще удар и в дыру, размером с арбуз просунулась огромная лапища и принялась шарить по полу.

– Алия, сзади!!! – Завопила я. Все происходящее далее напоминало кусочки разорванной картины.

Вот Алия подбирает автомат с пола. Вот коготь, цепляющий ее за пояс. Вот мешок, летящий прямо мне в голову и пол, на который я падаю, едва не разбив нос. Ногти Алии скользят по бетону, пропитанному пластом, в тщетной попытке зацепиться хоть за что-нибудь. Я бросаю, дорогую моему сердцу, тушенку и хватаю Алию за руки. Вместе мы орем – «Ка-а-ант!». Тут же нас с Алией схватили, как котят, за шкирки и швырнули в угол, поближе к люку. Там оставалось всего два мешка. И они уже не были существенной помехой. А вот то, что люк, с какого-то перепугу оказался заварен, стало для нас сюрпризом.

Алия и кваз уставились на меня.

– Это не я. – Пробормотала я, втягивая голову в плечи. – Я не знала.

Монстр времени даром не терял. После очередного удара в дыру просунулись уже две лапищи.

– Купол сможешь поставить? – Алия повернулась к приятелю.

– Для себя только.

– Значит, ты уйдешь.

Кваз дернулся

– Я сказала.

– Погодите, какой купол? Вы о чем – Заволновалась я, понимая, что я вот сейчас останусь тут и буду сожранной жутким монстром в то время, как этот гад зеленый уйдет себе спокойно и останется жив.

– Неважно.

– Важно! – рявкнула я с перепугу.

– Купол он может ставить. Монстры тебя не видят. И того, кто рядом с тобой в тактильном контакте, но, пока мы сюда добирались, он свои силы досуха выжал. И ему для полного восстановления нужно два дня. Сейчас он может прикрыть только себя. Поле генерируется на пару сантиметров от тела. Да и то ненадолго. Две – три минуты. Успеть убежать подальше.

– Слушай, я повернулась к зелёному. – А если ты сильно сильно напряжешься, то на сколько сможешь прикрыть нас троих?

– Ни на сколько.

– Жаль. Тут рядом дверь в котельную. Нам бы только коридор проскочить.

– И что там?

– Там? Шанс. Может быть. Но тут его точно нет.

– Ты мне, тут интриги не разводи. – Алия вцепилась мне в плечо и тряхнула. В таких тонких ручках и такая силища. – Я должна точно знать, есть там выход?

– Есть, конечно. На задний двор. Еще лоток есть, уголь по которому спускают. Ну и труба. – Про трубу я, разумеется, пошутила, типа, но Алия сверкнула глазками.

– Труба, это хорошо. Труба, это замечательно. Кант, хватай оружие и на выход. Зелёный моментально окутался каким-то полупризрачным маревом, и стал подкрадываться к проломленной стене, которую старательно разбирал по кирпичикам монстр. Кладка была качественная. Армированная. В два кирпича. Цемент отменный. Монстру приходилось трудно. Слабенький, видать еще был. По крайней мере, не из тех, кто танки рвет. Как он вообще смог её так быстро проломить, если сейчас возится как годовалый малыш в песочнице.

Кант, не торопясь, подобрал автомат и пару винтовок. Монстр почуял, что рядом с дырой гуляет мясо. Видимо сил у кваза было и правда, мало. Лапы исчезли, а в дыру в один миг просунулась голова на длинной шее. Клацнули зубы, и будь парень пониже ростом и поменьше объемом, тут бы ему и конец настал, но монстр, не ожидавший от еды такой объемности, не рассчитал и просто толкнул его своей мордой. Кваз отлетел к противоположной стене. Башка дернулась, было за ним, но шея оказалась коротковата. И пока туповатенький монстр тянулся за вкусняшкой, вкусняшка выдернула нож и всадила этот самый нож ему в глазик, и сразу же во второй. Монстр взревел и дернулся обратно, но, не тут-то было. Пластины на его загривке зацепились за арматуру, которую он не сумел сломать, и монстр забился в ловушке, которую сам же для себя и создал.

Когда время переключилось на обычный режим, Кант встал, вытащил из-за пояса второй, длинный нож. Подкрался сбоку и всадил лезвие куда-то под задравшиеся пластины. Тварь обмякла.

– Зараза. К мешку не подобраться.

Мы с Алией переглянулись.

– Штаны сухие. – Спросила девушка.

Я глянула вниз.

– Да, вроде.

– Молодец. Другие, бывало, пачкали.

– Я просто не успела. – Пробормотала я, пытаясь подняться. – Но все еще впереди.

Мне и действительно срочно захотелось в гальюн. Алия, правильно истолковав мои вздохи, спросила.

– Там дальше по коридору что?

– Много чего. Котельная, аквариум, загоны для кроликов и кур.

– Чего? У вас тут звероферма, что ли была.

– Почему звероферма то? Столовка обыкновенная. Просто, диетическое мясо должно быть свежим. – Ответила я морщась. – Блин… блин.

– Иди… В загон, если это не очень далеко.

– А монстры?

– Тут рубер дохлый валяется. Мелочь близко не подойдет. Ну а что покрупнее, то везде достанет, не дай Иса. И откуда он тут вообще взялся? Местные вырасти еще не успели.

– — Приблудыш, какой-то. – Пророкотал Кваз.

– Хорошо если приблудыш. А если стая? Вот будет веселье. – Алия повернулась ко мне. – Осторожнее там. Услышишь шум, бегом обратно. Лучше в штаны навалять, чем без задницы остаться.

Я выскочила в коридор. Под ногами хрустела сбитая со стен штукатурка. Глубокие царапины на бетонном полу. Загон пустой. От кроликов и курочек не осталось даже памяти. Стеклянная крыша проломлена. Клетки разбиты в щепу.

Когда неотложные дела были сделаны, я прошла в угол и взяла там скребок, для чистки. Может пригодиться. Широкий топор, приваренный торцом к железной палке. Какое никакое, а оружие.

И уже уходя, краем глаза, заметила движение. Кролик. Живой. Точнее, крольчиха. Клетка для окота была с глубокими норками. Это и спасло животинку.

– Иди сюда, моя сладенькая. – Проворковала я. – Иди ко мне, моя хорошая.

Крольчиха сидела и дергала носиком. Но стоило мне только шагнуть в ее сторону, как она растворилась в черноте норы. Выходить белянка не желала, а у меня не было времени выманивать ее.

– Сожрут тебя, дурочка. – Вздохнула я и вернулась обратно в подвал.

На обратном пути заглянула в котельную. Чистота и уют. На белом кафеле ни пятнышка. На столе обязательный букетик. ТетьФень была маньячкой чистоты. Без конца вязала свои салфеточки и раздаривала всем желающим по любому поводу. Я задумалась, стала ли она монстром, или нет.

При одной мысли о том, что ТетьФень, или Ирочка, наша новенькая поварешка, стали монстрами, или их, не дай бог, уже сожрал вот такой вот рубер, у меня сжалось сердце, и воздух застыл в легких. О том, что сотни, а может и тысячи людей вчера либо обратились, либо… нет, я не думала. Незнакомые люди меня волновали мало. Я любила котов, и будь моя воля, завела бы их себе дюжину. А то и больше. Но, в одни руки дозволялось не более одного животного. Исключение было сделано для заводчиков, и владельцев особо редких пород. В свое время я не разошлась с мужем только потому, что у нас на двоих было два котика. И оставлять в чужих злых руках одного из своих пушистиков я не собиралась. Так и мучились, пока черныш Эрдоган не заболел чем-то настолько серьезным, что его усыпили сразу после первого осмотра. Горе от потери моего красавчика не смог сгладить даже долгожданный развод.

Подойдя к нашей каморке, я не удержалась и заглянула за угол. На полу, вытянувшись метров на пять, от шеи до кончиков уродливых ног, валялась туша монстра. На пузе еще оставалась проволочная щетина, переходящая в плотные роговые пластины. Костистый таз. Отростки позвоночника превратились в лезвия. Конечности перевиты канатами мышц. Короткие, толстые пальцы с когтями, длиннее самих пальцев. Шея мощная, под стать остальной тушке, покрыта острыми, как бритва, чешуйками размерами с мою ладонь. Голова находилась по другую сторону стены, но затылок твари был открыт и хорошо виден. И даже почти доступен. И на затылке этом висел мешочек, похожий на половинку головки чеснока. Именно о нем, мне и говорила Алия.

В подвале теперь уже кваз курочил стену, пытаясь добраться до заветного мешка. Монстр, в попытке выдернуть голову, плотно прижал ее к кирпичам, заклинив себя собственными пластинами. И теперь Кант пытался отколупнуть крайнюю. Ну, с чего-то надо начинать. Алия сидела на мешке с картошкой и с задумчивым видом чистила ногти своим ножичком, время от времени поглядывая на напарника.

– И долго ты будешь над ним издеваться? – Шепнула я, присаживаясь рядом.

– А что еще делать? – Хмыкнула девушка. – Времени у нас теперь полно. Нужно же как-то развлекаться.