Перворожденный

У Катрины подобное развитие событий в голове не укладывалось. Инквизиция бывала жестока, именно поэтому она не смогла там работать, но чтобы такое…

– Погоди, – спохватилась Катрина. – Ты так говоришь, будто сам присутствовал там, но в прошлом видении ты ясно показал, что пришел уже после.

Нэйтан пожал плечами.

– Кому, как не тебе, знать, что, чтобы увидеть что-то своими глазами, не обязательно присутствовать на месте событий. Я видел все, что произошло, глазами одного из инквизиторов, пришедшего в тот день в дом Карлоса. Позже. Через много лет.

Катрина вдруг поняла, что малодушно не хочет знать, где и при каких обстоятельствах Нэйтан встретился с тем инквизитором. И что с ним стало потом. С тем инквизитором, не с Нэйтаном.

– У тебя есть еще вопросы? – лениво поинтересовался узник.

Катрина покачала головой.

– Лучше покажи, что было дальше.

– Как знаешь, – согласился без споров, протянул руки.

Нэйтан шел пешком от самого поместья. Не прятался, скорее, искал встречи. Но вокруг не было ни души, кроме им же выпущенных лошадей.

Инквизиторы ушли.

Куда они направились? Оставили свою затею или отправились на его, Нэйта, поиски? Только Нэйтана сейчас мало интересовала собственная участь.

«Крестьянин. Донос», – эти слова не выходили у него из головы. Кто? Мать? Отец? Петро? Любой, любой в его деревне мог это сделать, и он должен был узнать кто именно.

Юноша быстро шел вперед, с силой впечатывая ботинки во влажную после дождя землю. Перед глазами так и стояло мертвое тело наставника, распростертое на столе.

Почему он не сопротивлялся? Почему не пытался бежать?

Нэйт узнает, во что бы то ни стало узнает. Сколько бы лет ни прошло, сколько бы сил ни потребовалось, он найдет тех, кто это сделал…

Впереди показалась река, а за ней его родная деревня, Заречье. Нэйт мог бы сделать небольшой крюк и перейти речку вброд по мелководью, как делал это всегда, когда возвращался пешком. Но сегодня он поднял свое тело в воздух и перелетел воду, не заботясь о том, что его кто-нибудь заметит.

Заречье. Всего несколько часов назад Нэйт уходил отсюда, рассчитывая никогда больше не возвращаться, был полон надежд на новое, счастливое будущее. Но теперь ничего этого нет, даже тела Карлоса больше нет – он сам сжег его.

Подходя к деревне, Нэйт снял все блоки, которые так усиленно раньше ставил, чтобы не слышать и не чувствовать односельчан. Сила рванулась на свободу, так, что даже защипало кончики пальцев.

Выходной день, все жители дома или поблизости – то, что надо.

Взгляд направо: в сарае Петро и Ларка, он косноязычно объясняется ей в любви, это искренне, она слушает и с грустью думает о том, что надо бы изобразить радость и кинуться ему на шею, все равно же родители сказали, что выдадут ее за него. В доме рядом бабка Микка мается спиной и проклинает молодых и здоровых. В соседнем – дед Мейхан вспоминает юность.

Нэйт скользил по их сознаниям, видя мысли, страхи, потаенные желания. То там, то здесь всплывали образы, связанные с ним, он видел себя глазами соседей: нескладный длинный мальчишка с вечно отросшими волосами. О нем думали как о чужом, странном. Его не любили и некоторые даже побаивались, как дикого зверя.

Узнал, что Инквизиция была здесь ранним утром, когда он еще спал у реки. В дом Карлоса они направились, не найдя Перворожденного дома.

Если бы Нэйт остался на ночь в деревне, Дьерти был бы жив…

Нэйтан зажмурился, заставляя себя сфокусироваться. Сейчас он искал не это, ему нужно было узнать, кто сообщил о его существовании инквизиторам.

Но ни у кого из односельчан Нэйтан не нашел того, что искал.

Искомое оказалось в собственном доме. Отец…

Нэйтан не удивился, что в Инквизицию донес он, но был поражен, узнав, о чем именно сообщил им отец. Он пожаловался не на то, что Нэйт обладает странными способностями, а пришел и потребовал от них разобраться с помещиком из-за реки, который, по его мнению, развратил его сына.

Отец по-прежнему думал, что Нэйт ему не родной, но посчитал своим долгом отстоять честь семьи.

А там инквизиторам уже было наплевать на то, что говорил им крестьянин, они считали его вдоль и поперек и узнали то, что заставило их заволноваться – в деревне у реки впервые за несколько сотен лет появился Перворожденный.

Инквизиторы никогда бы о нем не узнали, не пришли бы в дом к Карлосу, не убили бы его, если бы этот человек не сделал неверных выводов и не отправился доносить.

Вот теперь Нэйтан почувствовал ярость.

Ноги сами понесли его к родному крыльцу.

Не родному… В этом месте теперь все для него стало еще более чуждо, чем раньше.

Отец сидел за столом с огромной кружкой чего-то пахнущего спиртом, мать хлопотала у печки. Нэйт отсек от себя ее эмоции и шагнул к отцу.

– Чего приперся? Быстро закончили? – тот тут же швырнул обвинение в лицо. А сам был доволен, думал, Инквизиция искала Нэйтана, чтобы опросить как свидетеля, и ждал, когда же они разберутся и восстановят честь его семьи.

– Честь? – прорычал Нэйт. – Ты хоть знаешь, что такое честь?

– Чего? – Отец чуть не захлебнулся, отставил кружку, судорожно соображая, не сказал ли последнюю мысль вслух.

Так и не сообразил, плюнул, начал вставать из-за стола.

– Сегодня выходной, – шагнула к нему мать, миролюбиво улыбаясь, положила тонкую ладонь на огромное плечо. – Не порть себе настроение…

– Пошла!.. – тот отшвырнул ее от себя, так, что она отлетела в сторону, ушиблась бедром об угол стола и уже потом упала на колени на пол.

Куда жене следует пойти и зачем, мужчина пояснить не успел. На его шее затянулась невидимая удавка, сдавила горло, вздернула в воздух, проволокла по дому, а затем массивное тело с размаха впечаталось спиной в стену. Полетели кастрюли, разбился кувшин.

Мать закричала, но Нэйт даже не взглянул в ее сторону, шагнул к отцу, держа руку вытянутой и медленно сжимая кулак, движение которого повторяла удавка. Крестьянин захрипел, забился, заколотил ногами о стену.

– Испугался? – промурлыкал Нэйт, потом заорал: – Теперь тебе страшно?!

Немного разжал пальцы, дав отцу глотнуть воздуха, но тот, несмотря на возможность дышать, забился еще сильнее, на этот раз от ужаса.

Глаза жгло холодом. Нэйтан давно умел контролировать появление в них серебра, мог использовать магию без видимых изменений, но сейчас он хотел, чтобы отец увидел его во всей красе и испугался по-настоящему.

А еще ему хотелось убить. Прямо сейчас. Сжать ладонь в кулак так крепко, как только способен. Чтобы хрустнули позвонки. Чтобы этот человек поплатился за все, что сделал.

Нэйт повел рукой, притянул ее к себе, а потом резко выбросил вперед, снова впечатывая отца в стену. Воздух в домике пропитался страхом и ненавистью.

– Я не убью тебя только потому, что она, – кивок в сторону сжавшейся на полу матери, – любит тебя и считает, что без тебя пропадет. А ты, – снова притянул, а потом резко выбросил руку, сжал пальцы, услышал хрип, – будешь целовать ей ноги и молить о прощении до конца своих дней. Потому что, если ты еще хоть раз поднимешь на нее руку, я вернусь. Где бы я ни был, я узнаю, и я вернусь. А я узнаю.

Серебряный свет полился из глаз сильнее, заливая все пространство вокруг, ослепляя.

Отец в ужасе заскулил. В его голове не было ни единой мысли, от него исходил только животный ужас и желание жить.

Нэйт моргнул, возвращая своим глазам обычный вид, хорошенько тряхнул отца еще раз, а потом резко расслабил руку. Удавка исчезла. Отец с грохотом рухнул на пол.

– Я узнаю, – повторил Нэйтан уже через плечо.

И вышел вон.

Дверь захлопнулась.

– Эй, юродивый! Чего в твоем доме грохочет?! Нашли тебя те дядьки? – Закончивший зажиматься с Ларкой за сараем Петро сидел на завалинке, распушив хвост. От него исходили волны самодовольства.

Нэйт резко повернул голову в его сторону, вновь впуская холод в глаза.

Впервые увидев серебряный сверхъестественный взгляд, Петро в ужасе дернулся, потерял равновесие и рухнул с завалинки.

Как он приземлился, Нэйт уже не смотрел – переместился прямо посреди деревни на глазах выскочивших на шум односельчан.

Бывших односельчан…

– И куда ты пошел? – спросила Катрина, полностью выйдя из видения. Нэйтан был прав, становилось легче, хотя и все еще непросто.

– То туда, то сюда, – узник равнодушно пожал плечами, убрав руки в широкие карманы плаща.

– Скитался, – поняла Катрина. Для нее, выросшей в любящей семье и хороших условиях, это казалось ужасным.

Нэйтан внимательно изучал эмоции, отражающиеся на ее лице.

Хмыкнул.

– Тебе что, меня жаль?

– Не тебя, – огрызнулась Катрина. – Мальчика, который остался один на один со своим горем.

– И даром, – напомнил Нэйтан с усмешкой. – Огромным даром. С ним мне было нечего бояться. И я был уже не совсем мальчик, – подмигнул, заставив Катрину покраснеть, – мне было пятнадцать, и Ларка уже успела сводить меня на сеновал до того, как обручилась с Петро.

– Это ужасно! – выпалила Катрина.

Нэйтан покачал головой, глядя в потолок, раздумывая.

– Нет, – решил он, – не так ужасно это и было, первый раз все-таки.

Сначала Катрина разозлилась, а потом вдруг поняла, что, чем хуже воспоминание он показывал, тем больше насмехался над ней, демонстрировал свою сегодняшнюю силу и мощь, показывая, что больше не тот потерянный мальчишка.

С осознанием этого злость исчезла.

– Ты был потом в Заречье? – спросила тихо. – Узнал, что с ними стало?

– Отец спился и умер через пару лет. Мать он больше пальцем не тронул. А ее потом взял в жены дядька Вертен, тоже вдовец. Он ее не обижал.

– Так ты был там?

– Зачем? – Нэйтан пожал плечами. – Кто меня там ждал? Уходя, я поставил «следилку», ее можно было считать, особо не приближаясь. Карлос успел научить, как это сделать.

– Значит, ты не соврал, сказав, что узнаешь, и, если надо, вернешься, – пробормотала она.

– Конечно. – Его взгляд ясно говорил: «А как же иначе?» – Зачем мне врать и угрожать впустую?

Катрина его недооценила. Снова. Даже в пятнадцать он был очень опасен.

– Пожалуй, хватит на сегодня, – сказала она.

– Как знаешь, – легко согласился Нэйтан. – И сходи к Эрику, извинись за отмененный завтрак.

Катрина прищурилась, глядя на него, и гадая, зачем это ему. Заботится? О ней? Нет, в это она ни за что бы не поверила.

– Я подумаю, – пообещала Катрина.

Глава 10

– Леди Морено!

Будущая королева перехватила ее в коридоре. На ней был распахнутый полушубок, лицо раскраснелось с мороза – гуляла.

– Здравствуйте, леди Робердон, – поприветствовала ее Катрина, вовремя вспомнив родовое имя невесты короля.

– О, прошу вас, называйте меня просто Лаура, – улыбнулась девушка.

На взгляд Катрины, это было неуместно, но та улыбалась и смотрела на нее чуть ли не с мольбой.

Похоже, в этом замке не только Нэйтан – любитель пренебрегать этикетом.

– Тогда и вы меня – Катрина, – вернула улыбку.

– С удовольствием, – Лаура прямо-таки засияла.

Тонкая, почти воздушная, с огромными голубыми глазами и волосами цвета льна, она напоминала ангела. Катрина даже залюбовалась и невольно позавидовала. Лаура обладала теми самыми женственностью и нежностью, которых ей самой, по утверждению родственников-мужчин и даже однажды жениха, не доставало.

– Я могу вам чем-то помочь? – спросила, почувствовав, что пауза затягивается.

– Вообще-то, да, – улыбка девушки превратилась в смущенную. Она растерянно осмотрелась, будто ища место, куда можно было бы присесть, потом предложила: – Может быть, выпьем чая?

Катрина хотела чая, но в одиночестве и в своих покоях. После визитов в подземелье ей всегда хотелось отдохнуть и подумать, но уж точно не вести светские беседы. Однако отказать было бы невежливо.

– Конечно, леди… Лаура, – оговорилась и быстро исправила свою оплошность, получив новую порцию улыбок. – С удовольствием.

– Тогда пойдемте в мои покои, – немедленно предложила девушка. – Вы ведь не против?

Не будучи ни родственницей девушки, ни ее фрейлиной, Катрина не имела права заходить в личные комнаты будущей королевы.

– Не против, – ответила осторожно. – Только будет ли это уместно?

– О, конечно же, – довольно закивала Лаура, отчего белокурые кудряшки у ее лица затрепетали. – Пойдемте. – И поспешила вперед.

Катрина последовала за ней, чувствуя, как одеревенели ноги после очередного сидения в неудобной позе на полу. Нет, с этим определенно нужно что-то делать.

***

Лаура приказала накрыть столик для чаепития на двоих и скрылась в спальне, чтобы переодеться, оставив Катрину дожидаться ее на диване в гостиной.

Пока хозяйка покоев отсутствовала, гостья успела осмотреться. Гостиная, занимаемая будущей королевой, была больше ее собственной по меньшей мере вдвое. Стены обиты голубым шелком, должно быть, выгодно оттенявшим цвет глаз Лауры, диван того же оттенка и мягкий светло-серый ковер, в котором утопали ноги. На вкус Катрины, здесь было слишком много цветов. Они стояли в вазах различных размеров на подоконнике, столе, полу вдоль стен. Опять же, это так подходило хозяйке покоев, ведь у мужчин женщины, как правило, ассоциируются с цветами.

Джошуа с завидным постоянством засыпал ее букетами по поводу и без. Срезанные, несчастные цветы… Однажды Катрина намекнула, что хотела бы в подарок живое растение, а не то, которое засохнет через пару дней. Тогда Джошуа решил, что она пошутила, и долго смеялся, хваля чувство юмора и оригинальность своей невесты. Позже мама объяснила, какую роковую ошибку совершила Катрина, и ее счастье, что жених ничего не понял. «Дорогая, это дурной тон, – качала она головой. – Цветы в горшках растят кухарки».

Лаура не была кухаркой, и она любила срезанные цветы, как и подобает королеве.

Девушка появилась как раз в тот момент, когда Катрина подумывала, насколько невежливо будет открыть окна, чтобы проветрить помещение. Ей становилось дурно от такого насыщенного цветочного аромата.

– Не заждались?

– Что вы, вовсе нет. – Заждалась и мечтала поскорее уйти отсюда.

В этот момент Катрина невольно позавидовала Нэйтану, который мог говорить что угодно и кому угодно. Глупо, но она, свободная женщина, завидовала человеку, запертому в камере в подземелье.

Принесли чай на огромном золоченом подносе. Служанка пожелала приятного аппетита и поспешила удалиться.

Чай тоже оказался цветочным. Следовало попросить кофе – нужно учесть на будущее.

– Так о чем вы хотели поговорить? – Торопить собеседницу тоже было нарушением этикета, но Катрине показалось, что Лаура чем-то смущена и не начнет первой.

– О Натаниэле, – призналась девушка, на щеках выступил румянец. – Скажите, Катрина, вы не знаете, где он и что с ним? С ним все в порядке?

Катрине с трудом удалось сохранить равнодушное выражение лица.

– А разве есть повод волноваться за его здоровье? – спросила нейтрально, сделала большой глоток приторного цветочного напитка.

– Не знаю. – Лаура выглядела несчастной. – Прошу прощения, но за ужином мне на секунду показалось, что вы что-то знаете о Натаниэле. Я спрашивала Эрика, но он ушел от разговора. Эрик всегда так делает, когда щадит мои чувства. Вот я и подумала.

Неужели на Нэйтана положила глаз не только сестра короля, но и его невеста? Уму непостижимо.

– К сожалению, нет. – Катрина покачала головой, теперь внимательнее рассматривая собеседницу. Вот тебе и ангел. – Я ничего не знаю о месте нахождения Натаниэля.

Чистая правда. Натаниэля вообще не существует.

Лаура опустила взгляд. Казалось, она вот-вот заплачет.

– И нет никаких вестей, когда он вернется… – Вздох. – Знаете, – печальные голубые глаза посмотрели на Катрину, – он обещал, что не бросит меня, а свадьба уже летом, времени осталось совсем мало.

Катрина ровным счетом ничего не понимала. Если Нэйтан настолько обнаглел, что завел интрижку с невестой короля, то не может же она быть так глупа, чтобы признаться об этом первой встречной?

– Прошу прощения, – начала сдержанно, – но, может быть, все не так плохо, и вам может помочь кто-то, кроме Натаниэля?

Лаура вскинула голову, в глазах появился проблеск надежды.

– В самом деле! – обрадовалась она. – Ведь вы и можете мне помочь!

– Я? – Катрина опешила.

– Конечно! Натаниэль только начал меня учить, но ничего толком не успел.

– Учить? – теперь она совершенно растерялась.

– Ну да, – часто закивала девушка, – Натаниэль хотел научить меня ставить ментальные блоки без использования амулетов, а также щиты от атакующих заклятий. Он хотел, чтобы как будущая королева и жена его друга я была в безопасности в независимости от того, охраняет меня кто-то или нет.

У Катрины кровь прилила к лицу. Ей хватило недолгого знакомства с Нэйтаном, упоминания о сеновале и намеков принцессы Эрики, чтобы заподозрить невинную девушку в неверности. Да что с ней такое?

– Что? – нахмурились светлые брови. – А вы о чем подумали? – Катрина не успела ответить, а в лице Лауры уже отразилось понимание. – Ах, вот оно что! – И девушка звонко рассмеялась, ничуть не обидевшись, хотя Катрина на ее месте сочла бы подобное страшным оскорблением. – Натаниэль – преданный друг и очень хороший человек.

С последним утверждением Катрина пока что согласиться не могла.

– К сожалению, мне не посчастливилось близко его узнать. – Правда, если убрать «к сожалению».

– Так вы сможете мне помочь, пока Натаниэль не вернется? Потренировать, показать пару приемов?

Не похоже, чтобы девушка шутила.

– Признаюсь, я даже не знаю, – ответила Катрина, – думаю, в замке найдется не один одаренный, способный помочь вам освоить элементы самозащиты.

Лаура сморщила носик.

– И как я им это преподнесу? Научите меня, я не доверяю нашей службе безопасности? Меня сочтут трусихой и паникершей. Это не лучшая характеристика для королевы. Тем более, когда она просит подданных научить ее защищаться от других подданных.

– Но когда вы станете королевой, и я буду вашей подданной, – напомнила Катрина.

– Вы станете подданной символа власти, а не человека, – возразила Лаура. – Вы уедете и, должно быть, мы с вами больше никогда не встретимся лично.

Нет, девушка только производила впечатление наивной глупышки. Соображала она неплохо.

– Эрик сказал, вы окончили Магуниверситет на юге страны, – продолжала Лаура. – Там вам должны были преподавать основы защиты. Увы, мне не довелось получить такого образования. Когда объявили, что я стану королевой, мне было всего тринадцать. С тех пор меня готовили только на эту роль. – «Роль», не «место» – интересный выбор слов. – Так вы мне поможете?

– Я постараюсь, – пообещала Катрина.

Новая просьба, отказать в которой невозможно.

– Тогда, может быть, вечерами? – обрадовалась Лаура.

Такими, как сейчас, когда она валится с ног от усталости.

– Отличная идея, – заверила с улыбкой. – Тогда завтра и приступим.

***

Несмотря на опасения Катрины и предостережения Нэйтана, король не выразил неудовольствия по поводу несостоявшегося прошлым утром завтрака. Задал несколько вопросов, получил честные ответы.

Катрина прислушалась к совету Нэйтана и говорила только правду, сухо и не вдаваясь в подробности, но только правду. При описании убийства Карлоса Дьерти Эрик хмурился и качал головой.

– Теперь многое становится понятно, – только и сказал он.

Самой Катрине пока понятно не становилось. Оставалось лишь плыть по течению.

Однако что-то она была способна изменить.

Улыбнулась.

– Ваше величество, у меня к вам одна маленькая просьба…

***

– Сюда, сюда несите, – указала она слугам на лестницу, ведущую в подземелье.

Те переглянулись и послушно потащили свою ношу вниз.

Носильщикам позволили дойти до минус первого этажа, а затем груз приняли стражники, заранее предупрежденные о приказе короля.

– Сюда, – подсказывала Катрина, – вот сюда кладите.

Она и не мечтала, что однажды ей удастся удивить Нэйтана, но испытала тайное злорадство, увидев изумление на его лице, когда он подошел к решетке.

– Что это? – спросил, смотря на пол.

– Это матрас, – невозмутимо ответила Катрина. – Толстый, средней жесткости – то, что надо.

– И зачем нам матрас? – брови Нэйтана приподнялись.

– Затем, что мне надоело после каждого видения находить себя скрюченной на холодном полу, – пояснила, одарив строгим взглядом. Не все ему растолковывать ей элементарное. – Так никакого здоровья не хватит. – Она с удовольствием устроилась на своем новом приобретении, поджав под себя ноги и расправив широкую юбку. Довольно улыбнулась – блаженство. – Вот держи, – спохватилась, протянула между прутьев решетки край принесенного одеяла. – Потяни, – поторопила нетерпеливо, – иначе не пролезет. Хотела попросить два матраса, но Его Величество наотрез отказался открывать камеру. Сошлись на одеяле… Ну, потяни же!

Нэйтан смотрел на нее… странно. Будто видел впервые. Она, во всяком случае, в первый раз не получила от него насмешки вместо приветствия.

Одеяло взял.

– Так-то лучше, – Катрина поерзала, устраиваясь поудобнее.

Нэйтан одарил ее еще одним странным взглядом, потом хмыкнул, свернул одеяло в несколько раз, положил на пол и сел сверху, скрестив ноги.

– Начнем? – Катрина с готовностью протянула раскрытые ладони.

Нэйт усмехнулся. Впервые за время ее сегодняшнего пребывания в подземелье.

– Как скажешь, ты же командуешь.

Их руки соприкоснулись.

Пыльный торговый тракт. Жара, на небе ни облачка. Караван остановился, чтобы напоить уставших лошадей. Погонщики ухаживали за животными. Люди, следующие с караваном, повыходили из повозок, чтобы размять ноги.

Нэйт не вышел. Он мог снять напряжение с мышц, даже не пошевелившись.

Было скучно. Уже проклятые десять дней было скучно. Несколько раз пришлось прилагать усилия, чтобы не поддаться соблазну и не переместиться в более приятное место. Но Нэйт взялся за дело, и выполнить его было делом чести. Когда-то, много лет назад, Карлос Дьерти учил его доводить начатое до конца. Нэйтан усвоил урок.

Снаружи послышались громкие мужские голоса. Старуха, сидящая напротив него в крытой повозке, некрасиво выругалась о молодежи и нравах.

Нэйт не шелохнулся, так и сидел с закрытыми глазами, делая вид, что дремлет. От скуки потянулся внутренним зрением за пределы кузова.

Ссорились двое: крепкий молодой человек с темно-рыжими волосами и лысеющий мужчина за сорок. За спиной того, что помоложе, пряталась совсем юная девушка, лет четырнадцати, не старше.

Ее он почувствовал первой, от нее в пространство так и лился страх, причем вперемешку со злостью. От рыжеволосого же разило праведным гневом. Обостренное чувство справедливости – как же, встречали. Лысый пылал досадой и немного страхом – он побаивался молодого. Все трое – просто люди, без дара.

Нэйт копнул глубже. Оказалось, мужчина постарше – владелец одной из повозок. Он согласился подвезти девчонку за смешную по нынешним меркам цену, а сам во время стоянки попытался взять разницу в цене натурой. Девочка воспротивилась, позвала на помощь, а на крик примчался рыжеволосый.

Нэйтан еще раз оценил обстановку, не став забираться слишком далеко в головы троицы, убедился, что защитник невинности победит при любом развитии спора, и отвернулся.

Снова стало скучно.

Караван собрался и тронулся в путь. Скрипели рессоры, повозка качалась из стороны в сторону.

Жарко, люди сидели мокрые, пропотевшие. Нэйт оценил свой внешний вид и понял, что может привлечь внимание раньше времени – слишком чистый и сухой. Убрал заклятие прохлады, которым окружил себя с того момента, как начался солнцепек.

Развлекался тем, что разглядывал окрестности глазами птиц. Пробовал посмотреть через ящерицу, но во время бега слишком сильно трясло.

Долго. Когда он обещал градоначальнику избавить его от банды, разоряющей караваны, убивающей и грабящей путешественников, Нэйт полагал, что все будет быстрее, но преступники не показывались.

Нападавших еще никто не видел (свидетелей они не оставляли), но считали, что это одаренные, иначе маг, обязательно охраняющий караван бездарных, справился бы в два счета.

Нэйт мысленно поискал того самого мага, должного охранять процессию. Того разморило на жаре, и он мирно спал в последней повозке. Его дар едва теплился слабой искрой. Впрочем, сильного мага в сопровождающие к обычным людям не заманишь.

Караван двигался медленно, солнце начало клониться к закату, однако долгожданной всеми прохлады не наступало.

Нападение случилось в сумерках. Действовать в полной темноте разбойники не рискнули.

Нэйтан почувствовал приближение одаренных. Пять огоньков. Значительно ярче искры сопровождающего караван мага, но не слишком большие. Для Нэйта преступники опасности не представляли. Для людей без дара – еще какую.