Волшебник Лукоморья. Книга 1

– Я уже встречал их много лет назад, – спокойно ответил Добромир, не отводя взгляда. Его рука невольно скользнула к рукояти меча, бережно укутанного в мешковину и подвешенного за спиной на плече. – И, как видишь, жив.

– Посмотрим, как ты заговоришь, когда они придут за такими как ты! – оскалился стражник.

Не говоря больше ни слова, Добромир, накинув на голову капюшон дорожного плаща, слегка толкнул стражника плечом и направился к выходу, увлекая за собой пошатывающегося Тихона.

На улице их встретил прохладный вечерний воздух. Добромир крепко схватил друга под руку, уводя подальше от таверны.

– Ты слышал? – прошептал Тихон, когда они отошли достаточно далеко. – Они служат этому культу…

– Слышал, – коротко ответил Добромир. – И запомни: больше никаких рассказов о наших подвигах. Особенно в тавернах.

*****

Неделя тянулась медленно и однообразно.

После того как Никита остался без своего лучшего друга, его жизнь словно потеряла остатки ярких красок. Теперь он часто бродил один по окрестностям, находя утешение в одиночестве. Заброшенный завод, который раньше был их любимым местом для игр, теперь казался Никите чужим и немного пугающим. Но всё равно мальчик часто приходил сюда. Ржавые конструкции, которые раньше казались крепостью, теперь выглядели просто старыми и унылыми. Никита забирался по тем же лестницам, где они с Серёжей устраивали свои приключения, и вспоминал, как они вместе придумывали истории о пиратах и рыцарях. Завод стал для него местом не только одиночества, но и размышлений.

Большую часть времени Никита проводил за чтением. Книги стали его верными спутниками в эти одинокие дни. Он погружался в волшебные миры, где герои сражались со злом, совершали невероятные подвиги и находили настоящих друзей. Страницы книг уносили его далеко от серых будней. Никита представлял себя то отважным рыцарем, то волшебником, то путешественником между мирами. В этих фантазиях он мог быть кем угодно и делать что угодно, не боясь осуждения или одиночества.

И вот наступил его одиннадцатый день рождения. Утром этого особенного дня мама, как обычно, проснулась раньше всех. Она тихонько зашла в комнату Никиты и присела рядом с его кроватью.

– С днём рождения, мой дорогой! – нежно произнесла она, поглаживая сына по голове.

Никита сонно улыбнулся и сел на кровати.

– Спасибо, мам! – ответил он, потягиваясь.

– Знаешь, – мама немного замялась, – у меня сегодня снова много работы. Но я придумала! Давай ты поедешь к бабушке с дедушкой? Они уже всё подготовили для твоего праздника.

Никита немного погрустнел – он так хотел провести этот день с мамой. Но видя, как мама расстроена из-за работы, он кивнул:

– Хорошо, мам. А ты мне что-нибудь подаришь?

Мама улыбнулась:

– Подарок ты получишь вечером, когда приедешь от бабы с дедом. Обещаю, он тебе очень понравится!

Собрав небольшой рюкзачок с вещами и любимой книгой, мальчик отправился в пригород – всего час пути на автобусе. В окно автобуса он смотрел на знакомые улицы, думая о том, как будет праздновать свой день рождения в кругу семьи. Когда автобус подъехал к остановке, Никита увидел, как бабушка с дедушкой машут ему издалека. Они стояли рядом, держа в руках воздушные шарики.

– Никитушка! – радостно воскликнула бабушка, едва увидев внука. – Иди скорее к нам, мой хороший!

Дедушка подхватил его рюкзачок:

– Ну-ка, герой, давай помогу! Как доехал?

– Хорошо, дедушка! – улыбнулся Никита, чувствуя, как тепло разливается в груди от их заботы.

Бабушка приобняв за плечи:

– Ой, да ты замёрз, наверное! Пойдём скорее в дом, там уже всё готово. И пирог ждёт, и подарки!

В доме их встретил уютный запах свежей выпечки. Бабушка тут же усадила внука за стол:

– Сначала чай с пирогами, а потом всё остальное! Дедушка, неси подарки!

Дедушка торжественно вынес небольшую коробку, украшенную лентами:

– Это от нас с бабушкой, именинник! Открывай скорее!

Никита, сияя от радости, развернул подарок. Внутри оказалась новая книга с красочными иллюстрациями – его любимые рассказы про волшебство.

– Спасибо, бабушка, дедушка! – воскликнул мальчик, обнимая родных. – Это именно то, что я хотел!

Бабушка потрепала его по голове:

– А мы знали, что тебе понравится! Теперь давай зажжём свечи на пироге.

Весь день прошёл в заботе и внимании. Бабушка рассказывала интересные истории из своего детства, дедушка спрашивал про успехи игры на гитаре.

Когда наступил вечер и пришло время собираться домой, Никита начал складывать вещи в рюкзак. Вдруг дедушка остановился и внимательно посмотрел на внука:

– Никитушка, постой. У меня для тебя есть ещё один подарок.

Никита удивлённо обернулся:

– Какой ещё подарок?

Бабушка с дедушкой переглянулись, и дедушка медленно подошёл к комоду.

– Твой отец просил меня передать тебе это на твой одиннадцатый день рождение. Он приезжал незадолго до… своего исчезновения.

Никита замер:

– Почему вы молчали всё это время?

Дедушка вздохнул:

– Я уважал твоего отца и обещал сделать так, как он просил.

Он достал из ящика комода небольшой свёрток, завёрнутый в старую бумагу:

– Открой его дома, внучок. А на нас с бабулей не обижайся, мы не со зла.

Никита осторожно взял свёрток. В его сердце зародилось странное чувство – смесь волнения и любопытства. Он понимал, что этот подарок особенный, ведь его оставил отец.

– Спасибо, дедушка, – тихо произнёс мальчик.

Бабушка подошла к внуку и обняла его:

– Мы знаем, как тебе не хватает папы, Никитушка. Он очень любил тебя и всегда думал о тебе.

Никита прижался к бабушке, чувствуя, как ком подступает к горлу. Он никогда не забывал отца, хотя прошло уже много времени с тех пор, как тот исчез.

Дедушка положил руку на плечо внука:

– Твой отец был хорошим человеком. Он хотел, чтобы ты получил этот подарок именно в свой одиннадцатый день рождения.

Никита кивнул, стараясь сдержать слёзы. Он понимал, что этот свёрток – единственная связь с отцом, которую он имеет сейчас.

– Спасибо вам, бабушка, дедушка, – прошептал мальчик. – Я буду хранить его как самое дорогое.

Они вместе вышли на улицу, чтобы проводить Никиту до остановки. Бабушка накинула на него тёплую куртку.

– Приезжай к нам почаще, внучок, – сказала она, целуя его в щёку.

Дедушка добавил с улыбкой:

– И не забывай учиться игре на гитаре, станешь у нас музыкантом!

Когда подошёл автобус, Никита помахал родным на прощание. В рюкзаке, рядом с вещами и книгами, лежал загадочный свёрток от отца. Мальчик не мог дождаться момента, когда останется один и сможет его открыть.

В салоне автобуса он сел у окна и смотрел, как удаляются родные, машущие ему вслед. В груди было странное чувство – смесь грусти и предвкушения. Что же скрывается в этом свёртке? И почему отец выбрал именно одиннадцатый день рождения, чтобы передать его сыну?

Не в силах больше сдерживать своё любопытство, Никита осторожно достал свёрток из рюкзака. Он огляделся по сторонам – в салоне было немного пассажиров, и никто не обращал на него внимания. Мальчик аккуратно развернул старую бумагу, и его глазам предстал небольшой медальон на тонкой цепочке.

Медальон был сделан из потемневшего от времени металла, но даже в тусклом освещении автобуса можно было разглядеть его удивительную красоту. Он имел круглую форму, а в центре находился непонятный Никите символ.

Этот символ представлял собой сложное переплетение линий, напоминающее древо жизни. В центре медальона находился большой круг, от которого расходились четыре ветви, каждая из которых заканчивалась маленьким кругом. Между ними были искусно выгравированы древние узоры, напоминающие руны. Поверхность медальона была украшена тонкой резьбой, создающей эффект объёмного изображения. Металл, из которого было сделано украшение, имел тёплый золотистый оттенок, а в некоторых местах виднелись следы искусной чеканки. Цепочка, на которой висел медальон, была выполнена из того же материала и выглядела очень прочной.

Никита почувствовал, как от медальона исходит особое тепло. Он осторожно надел цепочку на шею.

– Красивый медальон, молодой человек, – внезапно произнёс голос прямо над ухом Никиты.

Мальчик вздрогнул и резко поднял голову. Перед ним стоял высокий, стройный мужчина с аккуратно уложенными каштановыми волосами. На носу незнакомца поблескивали круглые очки в тонкой оправе, а одет он был в необычный удлиненный пиджак, ниспадающий почти до колен. Брюки мужчины были строгого покроя, идеально выглаженные.

Незнакомец внимательно смотрел на медальон. Его глаза, скрытые за стёклами очков, словно пытались проникнуть вглубь украшения.

– Вы… вы меня напугали, – пробормотал Никита, инстинктивно пряча медальон под рубашку.

Мужчина мягко улыбнулся:

– Простите, не хотел. Этот медальон… Он особенный.

Никита насторожился. Никто, кроме его семьи, не должен был знать об этом подарке.

– Откуда вы знаете? – спросил он, стараясь говорить уверенно.

Незнакомец снова улыбнулся, но теперь в его улыбке промелькнуло что-то загадочное:

– Скажем так, я разбираюсь в древних символах.

В салоне автобуса стало как будто тише. Другие пассажиры словно растворились, хотя Никита знал, что они всё ещё здесь. Только этот странный мужчина и его слова заполняли всё пространство вокруг.

– Что вы имеете в виду? – спросил Никита, чувствуя, как по спине пробежал холодок.

– Позже, – тихо ответил незнакомец. – Когда будешь готов. А пока… береги его.

Никита оцепенел, он не понимал, что следует думать и говорить. Слова незнакомца повисли в воздухе тяжёлым грузом.

А незнакомец, пригнувшись поближе, прошептал:

– Никита, ты ведь хочешь научиться управлять своей силой? Я могу помочь.

Эти слова прозвучали как гром среди ясного неба. Никита почувствовал, как кровь отхлынула от лица, а в ушах зашумело. Что этот человек знает? О чём он говорит?

Не в силах больше сдерживать охвативший его ужас, Никита резко вскочил с кресла. В этот момент автобус затормозил на остановке. Не думая ни о чём, мальчик рванулся к выходу, словно за ним гнались все демоны мира.

Он вылетел из автобуса, будто пуля, и бросился бежать, не разбирая дороги. Его сердце колотилось так, будто готово выскочить из груди. Лёгкие горели от быстрого бега, но он не останавливался.

В голове билась только одна мысль: «Откуда? Откуда он знает?!»

Никита бежал, пока силы не начали покидать его. Только тогда он остановился, прислонившись к стене какого-то дома. Тяжело дыша, он пытался прийти в себя, но образ странного мужчины и его пугающие слова никак не выходили из головы.

Что это было? Кто этот человек? И главное – откуда он знает о том, что было с хулиганами? Ведь Никита никому не рассказывал о том странном событии, даже маме.

Мальчик достал медальон из-под рубашки. Тот казался теперь не просто украшением, а чем-то зловещим. Никита спрятал медальон поглубже и побрёл домой, стараясь держаться тени.

Дорога до дома казалась бесконечной. Никита брёл, погруженный в свои мысли, то и дело оглядываясь через плечо, словно опасаясь преследования. Мысли о загадочном незнакомце и его пугающих словах не давали покоя.

Когда впереди показались знакомые окна их квартиры, Никита почувствовал облегчение. Мама ждала его у подъезда с праздничным тортом в руках.

– Привет, сынок, мой именинник! – радостно воскликнула она, целуя мальчика в щёки.

Но Никита лишь машинально ответил:

– Привет, мам…

Его голос звучал отстранённо, а взгляд был направлен куда-то вдаль.

Мама сразу заметила неладное:

– Что случилось, сынок? Ты какой-то бледный.

– Всё в порядке, – выдавил Никита, натянуто улыбаясь. – Просто устал с дороги.

Он понимал, что не может рассказать маме о случившемся. Не сейчас.

В квартире мама предложила:

– Пойдём, я хочу показать тебе твой подарок.

Она повела его в комнату, и то, что Никита увидел, заставило его на мгновение забыть обо всех тревогах. На его столе у окна стоял новенький компьютер с большим монитором. Рядом лежали клавиатура, мышь и целая стопка дисков с играми.

– С днём рождения, сынок! – улыбнулась мама.

В этот момент все страхи и тревоги отступили на второй план. Никита почувствовал, как к глазам подступают слёзы. Он осознал, сколько сил и труда мама вложила в этот подарок, работая с утра до ночи.

– Мама… – прошептал он, чувствуя, как ком подступает к горлу. – Извини меня, пожалуйста. Я и мечтать не мог о таком… Прости меня за тот грубый разговор на кухне. Я очень счастлив, но это не стоит твоих мучений, работы с утра до ночи.

Мама обняла его:

– Главное, что ты счастлив. А остальное мы как-нибудь переживём.

Никита прижался к маме, чувствуя себя одновременно счастливым и виноватым. В его голове всё ещё звучали слова незнакомца, но сейчас, в объятиях матери, они казались не такими пугающими.

*****

В разгар битвы, когда сталь звенела о сталь, а воздух был густым от пыли и запаха крови, Тихон вскинул лук. Его руки, испещрённые венами, двигались с точностью механизма, отлаженного годами практики. Стрела, сорвавшись с тетивы, прорезала воздух с пронзительным свистом. Она пролетела в волоске от лица Добромира, едва не задев его щёку.

В тот же миг раздался глухой стук – стрела нашла свою истинную цель. Головорез, торжествовавший мгновение назад, теперь лежал неподвижно, сжимая в окоченевших пальцах меч. Его глаза, ещё хранящие отблеск недавней победы, теперь смотрели в никуда. Стрела вошла точно в сердце пробив стёганный доспех на груди, и кровь медленно растекалась по земле, рисуя причудливый узор.

Добромир, успевший лишь кивнуть в знак благодарности, уже встретил нового противника. Огромная туша, сплошь состоящая из вздутых мышц и вен, ринулась на него, словно гора. Мощным толчком ноги он попытался сбить Добромира с ног, но тот, обладая недюжинной реакцией, совершил изящный кувырок. Вскочив на ноги, Добромир встретил противника молниеносным выпадом. Его меч, описав сверкающую дугу снизу вверх, отразил сокрушительный удар секиры. Не давая врагу опомниться, Добромир перешёл в наступление. Его клинок, словно живой, нашёл брешь в защите противника. Острый меч вошёл в живот нападавшего по самую рукоять. С усилием оттолкнувшись ногой от тела, сталь его клинка, алчно впитавшая чужую кровь, с противным чавкающим звуком освободилась из поверженного врага.

Добромир выпрямился, тяжело дыша, его грудь вздымалась, словно кузнечные мехи. Взгляд его, холодный и расчётливый быстро отыскал Тихона – старый охотник уже был вовлечён в новую схватку с двумя молодыми головорезами, круша их щиты своими топорами.

Старик, несмотря на свой возраст, двигался с удивительной лёгкостью. Один из юношей, не выдержав напора, совершил роковую ошибку – попытался провести слишком широкий выпад. Тихон, предугадав движение, молниеносно разрубил его щит в щепки и продолжил кружиться в смертоносном танце, отбивая атаки обоих противников. Один из молодых головорезов, получив рану в плечо, отступил, прижимая руку к кровоточащей ране. Второй, видя слабость товарища, попытался провести обманный манёвр, но Тихон был начеку, используя свой богатый опыт, он легко разгадал замысел молодого бойца.

Добромир же ринулся в самое пекло битвы. Его глаза, холодные и расчётливые, выискивали бреши в обороне врагов, пока внезапно среди этого хаоса не выхватили нечто знакомое – хрупкую фигуру в плаще, который показался ему до боли родным.

Отбив яростный колющий удар сбоку с такой силой, что клинок противника едва не переломился, он тут же перешёл в атаку. Его меч жалил врагов смертоносной серией выпадов. Первый противник рухнул с рассечённым плечом, второй получил удар в бок, третий попытался закрыться щитом, но сталь пробила дерево, словно бумагу.

Кровь фонтаном брызнула на землю, окрашивая траву в багровый цвет. Воздух наполнился криками раненых, звоном клинков и хрипом умирающих. Добромир двигался среди этого хаоса, словно призрак смерти, его движения были отточены годами сражений, каждое действие – выверено до миллиметра.

Наконец, пробившись сквозь живую стену врагов, он оказался рядом с таинственной фигурой. Перед ним стояла она – девушка в плаще цвета молодой листвы, пропитанном кровью врагов. Её волосы, цвета осенних листьев после первого инея, были заляпаны алыми пятнами. В её глазах читалась бездна тайн и загадок, а в руках она сжимала короткий меч, покрытый тёмными разводами.

«Ведунья…» – промелькнуло в голове Добромира. Ещё не успев до конца осознать природу этого озарения, как его взгляд метнулся в сторону, он увидел Тихона, спрыгнувшего с повозки и летящего обрушиться на головы противников. Головорезы, до этого момента теснившиеся в сторону от сражения, теперь оказались лицом к лицу с неистовым гневом ветерана.

–Чёрт бы тебя побрал, Тихон! – процедил сквозь зубы Добромир, и ринулся в завершающийся бой.

*****

– Елена Викторовна, вы же знаете, что я прав! – настаивал незнакомый мужской голос.

– Я не могу, он единственное, что осталось у меня, к тому же он слишком маленький, как он без меня будет, – отвечал мамин голос, в котором слышалась тревога.

Никита приоткрыл глаза. В полумраке комнаты он не мог понять, спит он или бодрствует. До его слуха доносились приглушённые голоса из соседней комнаты.

– Хочу вам напомнить, что дети в нашу школу поступают с семи лет, – продолжал незнакомец. – Он, минуя младшие классы, будет зачислен в среднюю школу. На счёт его состояния и здоровья вам не следует беспокоиться, я лично прослежу, чтобы он освоился. Ему столько необходимо наверстать, и для него же лучше начать прямо сейчас. У нас с вами нет времени на споры и… сентиментальность.

– Я знаю… – голос мамы дрожал. – С трёх лет знала. Его отец мне всё рассказал, я не верила, до того, как сама не увидела… немыслимые… его навыки.

В комнате повисла тяжёлая пауза. Незнакомец молчал, давая маме возможность собраться с мыслями.

Никита осторожно поднялся с кровати и на цыпочках подошёл к двери. Прижавшись к ней ухом, он старался разобрать каждое слово.

– Его отец хотел оградить его от всего этого, – продолжала мама. – Хотел, чтобы он рос обычным мальчишкой, как и все дети…

– Но он не обычный мальчик, и вы это знаете, – голос незнакомца стал более серьёзным, почти строгим.

В этот момент Никита похолодел. Он узнал этот голос! Это был тот самый незнакомец из автобуса, который говорил о его внутренней силе и медальоне. Страх холодной змеёй заполз в душу мальчика.

«Что ему нужно? – пронеслось в голове. – Как он нашёл нас? И почему мама разговаривает с ним так, будто знает его давно?»

Сердце колотилось как сумасшедшее. Никита отпрянул от двери, стараясь не шуметь. Его руки дрожали, а в голове крутились мысли одна страшнее другой.

– Я понимаю ваши чувства, Елена Викторовна.

Мама тяжело вздохнула:

– Я знаю… Но как же я… как я буду без него?

Никита больше не мог оставаться на месте. Тихо, на цыпочках, он вернулся к своей кровати и юркнул под одеяло, стараясь дышать как можно тише. Его глаза широко раскрылись в темноте, а мысли метались как испуганные птицы.

«Что всё это значит? – думал он. – Кто этот человек? И почему мама так послушно его слушает? А главное – что за способности во мне он имеет в виду?»

Медальон под рубашкой снова потеплел, словно живой. Никита машинально сжал его в руке, чувствуя, как от украшения исходит странное, успокаивающее тепло. Но страх не уходил. Наоборот, он разрастался внутри, заполняя всё существо мальчика.

Разговор за дверью продолжался, но Никита уже не слышал слов. В его ушах стоял гул, а перед глазами мелькали картинки вчерашнего дня: встреча в автобусе, странный незнакомец, его пугающие слова…

Некоторое время Никита не слышал никого и ничто, веер мыслей крутился у него в голове, и только мамин голос вывел его из раздумий:

– Сынок, доброе утро, ты вчера допоздна играл в компьютер, уже полдень. Вставай, завтрак готов.

Немного помедлив, она добавила:

– У нас гости. Я хочу тебя кое с кем познакомить, – в её голосе прозвучала печаль, которая заставила Никиту встрепенуться.

Мальчик медленно поднялся с кровати, чувствуя, как каждая клеточка его тела наполняется напряжением. Проходя по узкому коридору, Никита прислушивался к каждому звуку. В квартире царила странная, гнетущая тишина. Даже обычно весёлые солнечные лучи, проникающие через окна, казались сегодня тусклыми и безжизненными. Когда он вошёл в кухню, его взгляд сразу упал на незнакомца, сидящего в стуле. Тот словно ждал его появления, спокойно попивая чай. Их глаза встретились, и Никита почувствовал, как по спине пробежал холодок.

– Никита, – начала мама, стараясь говорить спокойно, – познакомься. Это…

Незнакомец поднялся со стула, и его взгляд, казалось, проникал прямо в душу мальчика.

– Здравствуй, Никита, я профессор Святозар – произнёс он тем же спокойным голосом, что и вчера в автобусе. – Нам предстоит многое обсудить.

*****

Вороны сидели на ветвях деревьев, их чёрные глаза-бусины жадно следили за происходящим внизу, предвкушая скорую трапезу. Их хриплые крики разрезали воздух. Оставшиеся в живых путники каравана, следовавшего по тракту, занимались мрачной работой – собирали тела павших в битве. Одни тела, принадлежавшие тем, кто заслужил последнего покоя, готовились к погребению. Их укладывали в ряд, прикрывая плащами и тряпьём, найденным в обозе. Другие же, те, кто принёс смерть и разрушение, были оставлены там, где пали – добыча для голодных клювов воронов.

– Давно я не встречала ведьмаков, – произнесла незнакомка, и в её голосе прозвучало нечто среднее между удивлением и признанием. Её зелёные глаза на мгновение сверкнули, выдавая внутреннее напряжение.

– Ах да… спасибо, – добавила она, и её губы изогнулись в лёгкой улыбке, которая, несмотря на грязь и кровь, покрывавшие её лицо, казалась удивительно светлой и искренней.

– Как тебя зовут? – спросил Добромир, внимательно наблюдая за её реакцией. – И что ведунья делает в такой глуши? – он кивнул в сторону путников, которые уже начали собираться в группы.

Незнакомка на мгновение задумалась, словно решая, сколько правды можно открыть.

– Настасья, – просто ответила она. Затем, не дожидаясь новых вопросов, она начала указывать рукой на собравшихся в стороне своих компаньонов:

– Гордан, – Настасья указала рукой на фигуру.

Добромир перевёл взгляд, оценивая комплекцию незнакомца. Гордан оказался низким и коренастым, с широченными плечами и мощными руками. Его смугло-землистая кожа отливала бронзой, а маленькие янтарные глаза сверкали из-под массивного, выдающегося вперёд носа, борода, заплетённая в единую косу, всё выдавало в нём представителя расы Корников – потомков древних хранителей гор и пещер Лукоморья.

Заметив любопытный взгляд Добромира, Гордан, стоявший ближе всех, широко осклабился, обнажая зубы, среди которых поблескивали искусно вырезанные золотые вставки.

– А это Захир и Закир, – продолжала Настасья, указывая на двух молодых людей.

Перед взором Добромира предстали два юнца среднего роста, ещё не успевшие нарастить достаточную мышечную массу. Их кучерявые волосы цвета угля и гладко выбритые лица с медным загаром кожи, явно отличало их от коренных жителей Лукоморья. В этот момент они увлечённо о чём-то спорили.

– Не было ни дня, чтобы два брата не поспорили друг с другом, – с улыбкой добавила Настасья.

– И последний, но не менее важный наш спутник – Тенемира, – представила она следующего попутчика.

Взору Добромира предстала загадочная фигура в чёрной дорожной накидке с капюшоном, скрывающим лицо. Лишь большие карие глаза сверкали из тени, а фигура выдавала в ней искусную воительницу. Сидя в отдалении у костра и начищая свои кинжалы, она на мгновение встретилась взглядом с Добромиром, едва заметно кивнула, словно слышала весь разговор между Настасьей и Добромиром, и продолжила заниматься своим оружием.

– А это Златолюб, – широким жестом Ведунья указала на купца, вокруг которого суетились его люди, занятые починкой повозок и сбором вещей. – Это его караван и его люди.

Добромир молча наблюдал за происходящим, впитывая каждую деталь. В стороне тем временем Тихон уже успел завести разговор с могучим Горданом, и они о чём-то оживлённо беседовали, то и дело жестикулируя.

– Ещё раз спасибо за помощь, – Ведунья устало опустилась на поваленное дерево. – Вы появились как нельзя вовремя. Эти головорезы из банды Зверобоя преследовали нас с самого Междуречья.

В её голосе проскользнула тень тревоги, а в глазах мелькнуло что-то похожее на страх при упоминании этой банды.

– Добромир, – произнёс он, словно пробуя своё имя на вкус, будто размышляя о чём-то важном. – Меня зовут Добромир, а этот старик – Тихон.