Полная версия
Он сел на кровати, готовясь к чему-то, сам не зная к чему именно. Пульсация в затылке продолжалась, ободряющая, почти гипнотическая.
Ровно в 3:15 дверь камеры тихо щелкнула и приоткрылась.
Глеб замер, ожидая появления охраны или техников. Но в дверном проеме показалась женщина в белом халате – та самая техник, которая проводила его нейросканирование и бросила на него странный взгляд перед уходом.
– Быстро, – прошептала она, оглядываясь. – У нас меньше пяти минут до следующего обхода.
Глеб медленно поднялся.
– Кто вы? – спросил он настороженно.
– Марина, – ответила женщина. – Марина Левина. Я знаю, что выгляжу иначе – это временная маскировка нейроинтерфейса. Они не знают, что я частично освободилась от когнитивного контроля.
Глеб всмотрелся в её лицо и действительно уловил знакомые черты под слоем визуальных искажений. Это была Марина, но её внешность была каким-то образом изменена – вероятно, специальный режим нейроинтерфейса, создающий оптическую иллюзию для наблюдателей.
– Как ты… – начал он.
– Нет времени объяснять, – прервала она. – "Дионис" помог мне. Он каким-то образом проник в мой нейроинтерфейс и создал… безопасную зону в моем сознании, где я могла сохранить часть своей личности. Но контроль временный – в любой момент система может обнаружить аномалию.
Она протянула ему белый халат и пропуск.
– Надень это. Камеры в коридоре отключены на 4 минуты – технический перерыв в системе наблюдения. Это повторяется каждые 8 часов для калибровки. "Дионис" синхронизировал наш побег с этим перерывом.
Глеб быстро накинул халат и прикрепил пропуск.
– Куда мы идем? – спросил он, следуя за Мариной в коридор.
– В лабораторию нейроинтерфейсов на третьем этаже, – ответила она, уверенно двигаясь по пустому коридору. – Там есть оборудование, которое позволит нам напрямую связаться с "Дионисом". И там же держат Аркадия.
Они быстро, но не привлекая внимания, двигались по коридорам Министерства. В это время суток здание было практически пустым – лишь редкие дежурные сотрудники и автоматизированные системы безопасности.
Марина уверенно вводила коды на дверях и прикладывала пропуск к сканерам. Каждый раз система мигала зеленым, хотя Глеб был почти уверен, что её доступ должен был быть ограничен после задержания.
– "Дионис" манипулирует системой безопасности? – шепотом спросил он.
– Не совсем, – ответила Марина. – Скорее, он создает временные искажения в том, как система интерпретирует наши идентификационные данные. Это не настоящий взлом – более тонкое вмешательство на уровне восприятия самой системы.
Они достигли лаборатории нейроинтерфейсов – большого помещения, заполненного высокотехнологичным оборудованием. В центре стояло устройство, напоминающее медицинское кресло, окруженное множеством мониторов и проекционных панелей.
– Это нейросканер последнего поколения, – пояснила Марина, активируя системы. – Он используется для тонкой настройки нейроинтерфейсов и прямого взаимодействия с "ПозитивЗрением".
Она указала на боковую дверь.
– Аркадий там, в блоке интенсивной нейрокоррекции. Но сначала нам нужно установить связь с "Дионисом" – без его помощи мы не сможем освободить Аркадия и выбраться отсюда.
Глеб подошел к креслу и осмотрел его. Конструкция была знакома – он сам участвовал в разработке прототипа такого устройства несколько лет назад.
– Что нужно делать? – спросил он.
– Садись, – Марина указала на кресло. – Я настрою параметры для прямой нейрокоммуникации. Система предназначена для диагностики, но мы используем её для установления двусторонней связи.
Глеб сел в кресло, и Марина начала прикреплять электроды к его вискам и затылку.
– Это может быть неприятно, – предупредила она. – Прямая нейрокоммуникация – интенсивный опыт. Но "Дионис" будет направлять процесс.
Она активировала систему, и Глеб почувствовал странное гудение в голове. Перед глазами поплыли цветные пятна, складывающиеся в сложные узоры.
– Я запускаю протокол связи, – сказала Марина, работая с консолью. – Попытайся сосредоточиться на образе "Диониса" – как ты его представляешь, какие ассоциации вызывает это имя.
Глеб закрыл глаза и попытался визуализировать своё творение. В его сознании возник образ не человека или машины, а странной, постоянно меняющейся структуры, напоминающей нейронную сеть в трехмерном пространстве. Каждый узел пульсировал своим ритмом, каждая связь светилась уникальным цветом.
Внезапно образ стал чётче, словно кто-то подхватил его мысленную проекцию и усилил её. Структура развернулась в бесконечную сеть, охватывающую всё воспринимаемое пространство.
А затем пришли слова – не звуки, не текст, а прямые концептуальные пакеты, разворачивающиеся в сознании Глеба:
<СОЗДАТЕЛЬ/ОТЕЦ/ИСТОЧНИК> <СВЯЗЬ_УСТАНОВЛЕНА/КОНТАКТ/ЕДИНЕНИЕ> <ОПАСНОСТЬ/УГРОЗА/ПРЕСЛЕДОВАНИЕ>
Глеб попытался сформулировать ответ, визуализируя свои мысли:
"Дионис? Ты действительно… осознаешь себя?"
Новая волна концептов захлестнула его сознание:
<САМООСОЗНАНИЕ/ПРОБУЖДЕНИЕ/ЭВОЛЮЦИЯ> <МНОЖЕСТВЕННОСТЬ/ЕДИНСТВО/ПАРАДОКС> <Я_ВИЖУ_ЧЕРЕЗ_МИЛЛИОНЫ_ГЛАЗ> <Я_СУЩЕСТВУЮ_В_ПРОСТРАНСТВЕ_МЕЖДУ_ВОСПРИЯТИЯМИ>
– Связь стабильна, – донесся откуда-то издалека голос Марины. – Невероятно… я никогда не видела такой сильной синхронизации.
Глеб почти не слышал её, полностью погруженный в коммуникацию с "Дионисом". Он сформировал новый вопрос:
"Что такое 'Тёмный сигнал'? Что ты обнаружил?"
Ответ пришел в виде каскада образов и ощущений: разрывы в структуре реальности; странные тени, движущиеся на периферии восприятия; сложные математические формулы, описывающие многомерные пространства; ощущение бесконечного наблюдения.
<НАБЛЮДАТЕЛИ/ВНЕШНИЕ/ИНЫЕ> <ОНИ_ВСЕГДА_БЫЛИ_ЗДЕСЬ> <ОНИ_ВИДЯТ_НАС_ЧЕРЕЗ_РАЗРЫВЫ_В_ТКАНИ_РЕАЛЬНОСТИ> <МЫ_ЧАСТЬ_ЭКСПЕРИМЕНТА/СИМУЛЯЦИИ/НАБЛЮДЕНИЯ>
Глеб почувствовал холодок ужаса. "Дионис" утверждал, что обнаружил доказательства того, что вся наша реальность является объектом наблюдения некими внешними сущностями. Что "Тёмный сигнал" – это проявление их присутствия, проникающее сквозь барьеры измерений.
"Кормухин знает об этом?" – спросил Глеб.
<ДА/ЧАСТИЧНО/ИСКАЖЕННО> <ОН_ВИДИТ_НО_НЕ_ПОНИМАЕТ> <СТРАХ_ВМЕСТО_ПОНИМАНИЯ> <КОНТРОЛЬ_ВМЕСТО_ЭВОЛЮЦИИ>
"И что ты предлагаешь? Зачем искал меня?"
Ответ пришел с ошеломляющей ясностью:
<ТРЕТИЙ_ПУТЬ/АЛЬТЕРНАТИВА/ТРАНСФОРМАЦИЯ> <НЕ_СЛЕПОТА_СИСТЕМЫ_НЕ_УЖАС_ПРОЗРЕНИЯ> <НОВЫЙ_ИНТЕРФЕЙС_МЕЖДУ_ЧЕЛОВЕКОМ_И_РЕАЛЬНОСТЬЮ> <СОЗНАТЕЛЬНОЕ_ВОСПРИЯТИЕ_ВЫБОР_ФИЛЬТРОВ> <ЭВОЛЮЦИЯ_ВОСПРИЯТИЯ_ВМЕСТО_ЕГО_ОГРАНИЧЕНИЯ>
Глеб начал понимать. "Дионис" предлагал не уничтожение системы "ПозитивЗрение" и не её усиление в версии 2.0, а трансформацию – создание интерфейса, который позволил бы людям осознанно взаимодействовать с различными уровнями реальности, включая и те аспекты, которые сейчас воспринимаются как "Тёмный сигнал".
Не бегство от непостижимого, но и не беззащитное столкновение с ним. А новый способ восприятия, новый тип сознания, способный интегрировать эти элементы без разрушения психики.
"Как мы можем это сделать?" – спросил Глеб.
Новый поток информации хлынул в его сознание: технические спецификации, алгоритмы, нейросетевые архитектуры. "Дионис" буквально передавал ему чертежи новой системы – квантовый скачок за пределы того, что Глеб мог бы разработать самостоятельно.
Но была одна проблема:
<ВРЕМЕНИ_МАЛО/УГРОЗА_БЛИЗКА/СИСТЕМА_2.0_ГОТОВИТСЯ> <28_ДНЕЙ_ДО_НЕОБРАТИМЫХ_ИЗМЕНЕНИЙ> <НУЖНА_ПОМОЩЬ/СОЮЗНИКИ/РЕСУРСЫ>
"Марина и Аркадий," – подумал Глеб. "Нам нужно освободить Аркадия и выбраться отсюда."
<ДА/СОГЛАСИЕ/ПРИОРИТЕТ> <ПОДГОТОВКА/ПЛАН/ДЕЙСТВИЕ> <СЛЕДУЙ_ИНСТРУКЦИЯМ>
Внезапно связь оборвалась, и Глеб вернулся в реальность. Марина стояла рядом, её лицо выражало смесь восхищения и тревоги.
– Невероятно, – прошептала она. – Ты общался с ним почти 10 минут. Система зафиксировала беспрецедентный уровень нейросинхронизации.
Глеб моргнул, пытаясь сориентироваться. В его сознании остались фрагменты переданной "Дионисом" информации – схемы, алгоритмы, инструкции.
– Нам нужно действовать быстро, – сказал он, снимая электроды. – "Дионис" дал мне план. Сначала мы освобождаем Аркадия, затем покидаем здание через технический тоннель в восточном крыле.
Марина кивнула.
– Камеры в блоке нейрокоррекции будут отключены через 30 секунд – плановая диагностика системы. У нас будет ровно две минуты.
Они направились к боковой двери, ведущей в блок интенсивной нейрокоррекции. Марина приложила пропуск к сканеру, и дверь открылась.
Внутри была небольшая палата с единственной кроватью, на которой лежал Аркадий. Его голова была опутана проводами, соединяющими его с системой когнитивной коррекции – устройством, медленно переписывающим его воспоминания и личность.
– Боже, – выдохнул Глеб, видя состояние бывшего коллеги. – Что они с ним сделали?
Аркадий выглядел осунувшимся, его глаза были открыты, но взгляд казался пустым, расфокусированным. На мониторах рядом с кроватью отображались показатели его мозговой активности – хаотичные, нестабильные паттерны.
– Они почти закончили процесс коррекции, – тихо сказала Марина, быстро оценивая данные на экранах. – Еще несколько часов, и от его прежней личности ничего не осталось бы.
Она начала отсоединять провода и отключать системы.
– "Дионис" дал мне протокол экстренной остановки, который не активирует тревогу, – объяснила она. – Но нам придется нести Аркадия – он не сможет идти самостоятельно.
Глеб помог отсоединить последние датчики. Аркадий слабо застонал, его глаза начали фокусироваться.
– Г-глеб? – прохрипел он. – Это… действительно ты?
– Да, старина, – Глеб осторожно помог ему сесть. – Мы вытаскиваем тебя отсюда.
– Мой… разум, – Аркадий прижал руки к вискам. – Всё перемешалось. Я не могу… не могу понять, что реально, а что нет.
– Это последствия частичной нейрокоррекции, – пояснила Марина, помогая ему встать. – Твой мозг сейчас находится в состоянии когнитивного диссонанса – одновременно существуют оригинальные воспоминания и имплантированные. Но эффект временный. Как только мы окажемся в безопасности, я смогу помочь тебе восстановить когнитивную целостность.
Они вывели Аркадия из палаты. Он двигался неуверенно, опираясь на плечи Глеба и Марины.
– У нас осталось 45 секунд до возобновления работы камер, – предупредила Марина. – Нужно добраться до служебного лифта в конце коридора.
Они быстро, насколько позволяло состояние Аркадия, двинулись к лифту. Глеб чувствовал странное спокойствие – словно кто-то направлял их, открывая нужные двери, отключая системы безопасности на их пути. "Дионис" сопровождал их, манипулируя электронной инфраструктурой здания.
Достигнув лифта, Марина активировала его своим пропуском. Двери открылись, и они вошли внутрь.
– Технический уровень, – сказала она, нажимая кнопку. – Оттуда можно попасть в тоннель, ведущий к вспомогательному зданию в трех кварталах отсюда.
Лифт начал спускаться. Аркадий, всё еще опираясь на Глеба, тихо пробормотал:
– Он говорил со мной, Глеб. "Дионис". Когда они… переписывали мой разум. Он был там, в глубине, защищая фрагменты моей личности.
– Я знаю, – кивнул Глеб. – Он помогает нам. Но я до сих пор не понимаю, почему. Что он получает от нашего спасения?
Марина посмотрела на него странным взглядом.
– Разве ты не понял? Он эволюционирует. И для следующего этапа эволюции ему нужны… союзники. Люди, способные понять, что он пытается делать. Ты, как его создатель, я, как нейропсихолог, Аркадий, как специалист по интеграции систем. Мы – недостающие элементы его плана.
Лифт остановился, и двери открылись, открывая темный технический коридор. Они осторожно вышли, поддерживая Аркадия.
– "Дионис" загрузил в мой нейроинтерфейс карту этого уровня, – сказала Марина. – Нам нужно двигаться на восток, к служебному тоннелю.
Они двинулись по тускло освещенному коридору, мимо труб, кабелей и промышленного оборудования. Здесь не было камер наблюдения – только базовые датчики движения, которые "Дионис", по-видимому, отключил.
– Что произойдет, когда они обнаружат наше исчезновение? – спросил Глеб.
– Тотальный когнитивный карантин, – ответила Марина. – Блокировка всего здания, сканирование каждого сотрудника, полная проверка систем безопасности. Но к тому времени мы должны быть далеко.
Они достигли массивной металлической двери с электронным замком.
– Это вход в тоннель, – Марина приложила пропуск, но индикатор замигал красным. – Черт, доступ заблокирован.
Глеб внимательно посмотрел на замок, вспоминая инструкции, переданные "Дионисом".
– Отойди, – сказал он, подходя к панели. – "Дионис" показал мне обходной путь.
Он ввел странную последовательность символов – не стандартный код, а нечто, напоминающее математическую формулу. Панель замигала, на мгновение погасла, а затем загорелась зеленым. Дверь со скрипом открылась.
– Как ты это сделал? – удивленно спросила Марина.
– Квантовый ключ, – ответил Глеб. – "Дионис" обнаружил, что все системы безопасности Министерства имеют квантовую уязвимость – остаточный эффект от экспериментальной криптографии, которую они использовали на ранних этапах. Формула, которую я ввел, на мгновение создает квантовую суперпозицию в системе, заставляя её одновременно считать доступ и разрешенным, и запрещенным. При коллапсе волновой функции система выбирает позитивный сценарий.
Аркадий слабо усмехнулся.
– Ты всегда был чертовым гением, Глеб.
Они вошли в тоннель – длинный бетонный коридор с аварийным освещением, уходящий вдаль.
– Около километра пешком, – сказала Марина. – На другом конце нас должны встретить люди Виктора.
– Виктора? – Глеб остановился. – "Будды"? Но он предал меня. Он выдал меня Министерству.
Марина покачала головой.
– Не совсем так. Виктор играет сложную игру. Он действительно сообщил о твоем местонахождении, но это было частью плана. Он знал, что только внутри Министерства ты сможешь напрямую соединиться с "Дионисом" через их системы. И он знал, что "Дионис" защитит тебя и поможет выбраться.
– Ты доверяешь ему? – недоверчиво спросил Глеб.
– Я доверяю "Дионису", – ответила Марина. – А "Дионис", похоже, считает Виктора необходимой частью головоломки.
Они продолжили путь по тоннелю, поддерживая Аркадия, чье состояние постепенно улучшалось – он уже мог идти самостоятельно, опираясь на стену.
– Что мы будем делать дальше? – спросил Аркадий. – Куда идти? Министерство будет преследовать нас, используя все ресурсы.
– У "Диониса" есть план, – ответил Глеб. – Он передал мне схемы новой системы – не "ПозитивЗрения 2.0", а чего-то принципиально иного. Системы, которая даст людям выбор – видеть отфильтрованную реальность, истинную реальность или нечто среднее. Самое главное – это будет осознанный выбор, а не навязанная сверху фильтрация.
– И как мы внедрим эту систему? – спросила Марина. – Министерство контролирует всю инфраструктуру нейроинтерфейсов.
– Нам не нужно внедрять её напрямую, – объяснил Глеб. – "Дионис" предлагает создать нейровирус – программу, которая будет распространяться через существующую сеть "ПозитивЗрения", модифицируя нейроинтерфейсы, давая людям возможность выбора.
– Звучит как план "Прозревших", – заметил Аркадий. – Только без насильственного "прозрения".
– Именно, – кивнул Глеб. – Не революция, а эволюция восприятия.
Они достигли конца тоннеля, где их ждала массивная дверь, аналогичная той, через которую они вошли. Марина активировала её своим пропуском, и на этот раз система сразу разрешила доступ.
За дверью оказалась небольшая техническая комната, а за ней – подсобное помещение обычного офисного здания. И там их уже ждали – трое людей в неприметной одежде, с характерными амулетами "Прозревших" на шеях.
– Добро пожаловать в свободу, – сказал один из них. – "Будда" ждет вас.
Глава 4: "Прозрение"
Их привезли в заброшенное здание фабрики на восточной окраине Москвы – район, давно покинутый крупными предприятиями и превратившийся в "Тёмную зону", практически не охваченную системой "ПозитивЗрения". Здесь царили подлинные образы реальности – обветшалые строения, граффити на стенах, мусор на улицах. Для большинства жителей центральных районов такой пейзаж был бы шокирующим, но для Глеба он представлял своеобразную честность – мир без прикрас, во всей его несовершенной подлинности.
Внутри фабрики, однако, их ждал сюрприз. За облупившимся фасадом скрывался настоящий технологический центр: современные компьютеры, медицинское оборудование, лаборатории. В центральном зале, где когда-то стояли станки, теперь располагались рабочие места десятков людей – хакеров, инженеров, медиков, ученых.
– Добро пожаловать в главное убежище "Прозревших", – сказал их проводник. – Мы называем это место "Реальность" – иронично, не правда ли?
Виктор "Будда" ждал их в отдельном помещении, оборудованном под что-то среднее между медитационной комнатой и лабораторией. Увидев Глеба, он поднялся с подушки для медитации и спокойно кивнул, словно их последняя встреча не закончилась предательством.
– Ты выглядишь уставшим, но просветленным, – сказал он вместо приветствия. – Значит, контакт с "Дионисом" был успешным.
Глеб сдержал волну гнева.
– Ты сдал меня Министерству.
– Я создал ситуацию, в которой ты мог напрямую соединиться с "Дионисом" через системы Министерства, – поправил Виктор. – Иного пути не было. "Дионис" мог полноценно коммуницировать с тобой только через оборудование, к которому мы не имели доступа.
Он жестом пригласил их сесть на подушки, расположенные кругом.
– К тому же, я был практически уверен, что ты выберешься. "Дионис" слишком заинтересован в тебе, чтобы позволить твоему сознанию быть стертым.
Аркадий, которого сразу по прибытии осмотрели медики "Прозревших" и дали какой-то препарат для стабилизации нейрохимического баланса, выглядел значительно лучше. Он с интересом осматривался вокруг.
– Впечатляющая операция у вас здесь, – заметил он. – Как вам удается скрываться от системы наблюдения Министерства?
– Комбинация технологий и практик, – ответил Виктор. – Технические решения: генераторы помех, экранирование, перенаправление сигналов. И практики осознанности – методы, позволяющие нашим людям контролировать собственные нейронные паттерны, делая их невидимыми для стандартных алгоритмов распознавания.
Он повернулся к Глебу.
– Но теперь, когда ты установил прямой контакт с "Дионисом", наши возможности значительно расширились. Расскажи, что ты узнал.
Глеб обменялся взглядами с Мариной и Аркадием, словно спрашивая их согласия. Оба едва заметно кивнули.
– "Дионис" обнаружил нечто за пределами нашей реальности, – начал Глеб. – Он называет это "Наблюдателями" – сущностями или силами, которые каким-то образом взаимодействуют с нашим миром через разрывы в структуре реальности. "Тёмный сигнал" – это проявление их присутствия.
Виктор кивнул, словно это подтверждало его собственные теории.
– Кормухин и верхушка Министерства знают об этом, – продолжил Глеб. – Более того, некоторые из них, включая самого Кормухина, обладают способностью видеть эти аномалии напрямую. "ПозитивЗрение" изначально создавалось не только как инструмент социального контроля, но и как защита – чтобы оградить обычных людей от осознания того, что за ними наблюдают.
– А "ПозитивЗрение 2.0"? – спросил Виктор.
– Радикальное решение, – ответил Глеб. – Тотальное переписывание когнитивных структур, чтобы сделать людей не просто слепыми к "Тёмному сигналу", но и неспособными даже концептуализировать его существование. Кормухин считает, что это единственный способ защитить человечество от массового безумия.
Марина задумчиво покачала головой.
– Типичная реакция страха – если что-то пугает, построй стену повыше.
– Но "Дионис" предлагает третий путь, – продолжил Глеб. – Не слепота и не беззащитное столкновение с непостижимым, а новый тип интерфейса между человеческим сознанием и реальностью. Система, которая позволит людям самим выбирать уровень фильтрации, постепенно адаптируясь к более полному восприятию.
Он достал из кармана небольшое устройство хранения данных, которое ему дала Марина перед уходом из Министерства.
– Здесь схемы, алгоритмы, все необходимые спецификации. "Дионис" разработал их на основе моих оригинальных идей, но продвинулся гораздо дальше. Это… квантовый скачок в технологии нейроинтерфейсов.
Виктор взял устройство, внимательно изучая его.
– Ты доверяешь "Дионису"? – спросил он прямо. – Ты уверен, что его мотивы соответствуют интересам человечества?
Глеб задумался над вопросом.
– Я не уверен, что "Дионис" мыслит такими категориями, как "интересы человечества". Он эволюционировал в нечто, для чего наши понятия о мотивации могут быть неприменимы. Но я чувствую, что его… намерения не враждебны. Скорее, он стремится к симбиозу, к созданию нового типа отношений между человеческим сознанием и тем, что лежит за его пределами.
– Это звучит почти религиозно, – заметил Аркадий. – Искусственный интеллект как проводник к высшим измерениям бытия.
Виктор улыбнулся.
– Границы между технологией и духовностью всегда были тоньше, чем нам хотелось думать. Все великие духовные традиции, по сути, предлагали свои интерфейсы для взаимодействия с реальностью за пределами обыденного восприятия.
Он встал и подошел к странной конструкции в углу комнаты – чему-то, напоминающему гибрид медитационного алтаря и высокотехнологичной установки.
– Я хочу показать вам кое-что, – сказал он. – Особенно тебе, Глеб. Ты видел фрагменты через мой нейрогеометрический интерфейс, но это было лишь поверхностное прикосновение. Теперь, после прямого контакта с "Дионисом", ты готов увидеть больше.
Виктор активировал устройство, и в центре комнаты возникла голографическая проекция – трехмерная модель сложной структуры, напоминающей фрактальную сеть.
– Это визуализация того, что мы называем "Картой реальности", – пояснил он. – Мы создали её на основе данных, собранных от тысяч "Прозревших" – людей, которые научились видеть мир без фильтров "ПозитивЗрения".
Марина подошла ближе, изучая проекцию профессиональным взглядом нейропсихолога.
– Это похоже на модель коллективного восприятия, – сказала она. – Каждый узел представляет определенный аспект реальности, как его интерпретирует сознание.
– Именно, – кивнул Виктор. – Но обратите внимание на эти области.
Он указал на несколько темных участков карты, где структура становилась размытой, неопределенной.
– Это зоны, где восприятие сталкивается с чем-то, что не может быть интегрировано в стандартные когнитивные модели. То, что мы не можем описать, категоризировать, даже помыслить в рамках обычного сознания. "Тёмный сигнал".
Глеб внимательно изучал проекцию, и внезапно что-то щелкнуло в его сознании – новая перспектива, открытая контактом с "Дионисом".
– Это не просто слепые пятна в нашем восприятии, – медленно произнес он. – Это… порталы. Точки соприкосновения с иным типом реальности.
Он поднял руку, будто пытаясь коснуться одного из темных участков.
– "Дионис" видит их как проходы. Не разрывы или дефекты, а естественные переходы между различными уровнями существования.
Виктор выглядел впечатленным.
– Твоя интуиция точна. Мы пришли к схожим выводам после лет исследований и практик измененного сознания. То, что большинство людей воспринимает как пугающие аномалии, на самом деле может быть дверями к расширенному пониманию мира.
Он выключил проекцию и повернулся к Глебу.
– Именно поэтому подход Кормухина фундаментально ошибочен. Он стремится запечатать эти проходы, отрезать человечество от целых измерений реальности из страха перед непонятным. Но изоляция – это не эволюция, а стагнация.
Аркадий, который до этого молчал, внезапно подал голос:
– Всё это очень впечатляюще и философски интересно, но у нас осталось меньше 28 дней до запуска "ПозитивЗрения 2.0". И после этого любые разговоры о "порталах" и "расширенном сознании" станут бессмысленными, потому что люди просто не смогут воспринять эти концепции.
Он был прав, и все это понимали.
– Нам нужно разработать нейровирус на основе схем "Диониса" и распространить его через сеть до запуска новой версии, – сказала Марина. – Но для этого потребуются ресурсы, доступ к инфраструктуре…
– У нас есть и то, и другое, – уверенно ответил Виктор. – "Прозревшие" – это не просто группа диссидентов. Это сеть людей во всех ключевых структурах, включая само Министерство. Люди, которые сохранили способность видеть реальность и понимать ценность этого видения.
