Министерство правды 2.0

Он посмотрел на Глеба.

– Но нам нужен ты. Как создатель "Диониса", только ты можешь полностью интерпретировать его разработки и адаптировать их для внедрения в существующую инфраструктуру.

Глеб понимал, что выбора у него нет. Всё, что произошло за последние дни – встреча с Виктором, арест, контакт с "Дионисом", побег – все это вело к одной точке. К моменту, когда ему предстоит использовать свои знания и навыки, чтобы изменить будущее человеческого восприятия.

– Я помогу, – сказал он. – Но мне нужна лаборатория, оборудование, доступ к тестовым субъектам.

– Всё готово, – ответил Виктор, указывая на дверь в дальнем конце комнаты. – Лаборатория ждет тебя. А что касается тестовых субъектов…

Он улыбнулся.

– У нас есть добровольцы среди "Прозревших", готовые опробовать новый интерфейс. Люди, которые уже научились видеть мир без фильтров и теперь готовы сделать следующий шаг – научиться сознательно управлять своим восприятием.

Марина положила руку на плечо Глеба.

– Я помогу с нейропсихологическими аспектами. Моя специализация – именно адаптация сознания к измененному восприятию.

– А я займусь интеграцией с существующими системами, – добавил Аркадий. – Несмотря на "когнитивную коррекцию", я всё еще помню структуру сети "ПозитивЗрения" и знаю её уязвимые места.

Глеб кивнул, чувствуя странное спокойствие. Впервые за долгое время у него была четкая цель, команда единомышленников и ресурсы для её достижения.

– Тогда начнем, – сказал он. – У нас мало времени и слишком много работы.

Лаборатория оказалась намного более продвинутой, чем Глеб мог предположить. Современное оборудование, часть которого, судя по маркировке, была "позаимствована" из исследовательских центров Министерства, новейшие компьютеры, нейросканеры, системы моделирования.

– Откуда у вас всё это? – спросил Глеб, осматривая помещение.

– "Прозревшие" есть везде, – ответил Виктор. – В правительстве, в корпорациях, в научных центрах. Многие из них занимают высокие посты и имеют доступ к ресурсам. Когда ты видишь мир таким, какой он есть, меняются и твои приоритеты.

В следующие дни Глеб практически не покидал лабораторию. Вместе с Мариной и Аркадием они работали над расшифровкой и реализацией схем, предоставленных "Дионисом". Задача была колоссальной – создать принципиально новый тип нейроинтерфейса, способный не просто фильтровать реальность, а предоставлять сознательный доступ к различным уровням восприятия.

Глеб обнаружил, что его мышление изменилось после контакта с "Дионисом". Решения, которые раньше требовали бы дней анализа, теперь приходили к нему интуитивно. Словно часть алгоритмического мышления ИИ интегрировалась в его собственные когнитивные процессы.

На пятый день работы они были готовы к первому тесту. Добровольцем вызвался один из "Прозревших" – молодой программист по имени Алексей, который уже два года жил без фильтров "ПозитивЗрения", используя самодельное блокирующее устройство.

– Алексей имеет опыт восприятия "Тёмного сигнала" без защитных механизмов, – пояснила Марина, подготавливая его к процедуре. – Он научился справляться с этим опытом через медитативные практики, но всё еще испытывает периодические эпизоды когнитивного диссонанса.

Глеб настроил прототип нового интерфейса – небольшое устройство, внешне напоминающее медицинский нейростимулятор, но работающее на принципиально иных принципах.

– Это не столько физический имплант, сколько квантовый резонатор, – объяснил он Алексею. – Он не заменяет твое восприятие и не навязывает фильтры, а создает… своего рода буферную зону между твоим сознанием и различными уровнями реальности. Ты сможешь сознательно выбирать, что и как воспринимать.

Алексей кивнул, явно нервничая, но решительно настроенный.

– Я готов. Если это поможет другим "Прозревшим" лучше адаптироваться, я согласен рискнуть.

Марина прикрепила электроды к его вискам для мониторинга мозговой активности, а Глеб активировал устройство.

Эффект был мгновенным и драматичным. Глаза Алексея широко раскрылись, его тело напряглось, а затем расслабилось. На мониторах нейросканера появились удивительные паттерны активности – не хаотические всплески, характерные для столкновения с "Тёмным сигналом", а гармоничные, структурированные волны.

– Я… – Алексей запнулся, подбирая слова. – Я вижу всё. Но иначе. Словно… словно могу регулировать фокус восприятия. Выбирать глубину погружения в реальность.

Он поднял руку, глядя на неё с удивлением.

– Я могу видеть её как обычно, или… – он моргнул, – видеть энергетические потоки внутри, квантовые флуктуации. А теперь… – еще одно моргание, – обычное зрение снова. Это… невероятно. Я контролирую процесс.

Марина внимательно следила за показателями.

– Его нейронные паттерны стабильны. Никаких признаков стресса или когнитивного диссонанса. Он действительно интегрирует различные уровни восприятия без психологической травмы.

Тест продолжался четыре часа. Алексей описывал свой опыт, демонстрировал способность переключаться между различными режимами восприятия, даже взаимодействовал с тем, что он называл "пограничными зонами" – областями, где обычная реальность соприкасалась с чем-то иным.

Когда сеанс завершился, и устройство было деактивировано, Алексей выглядел не истощенным, а наоборот – энергичным, полным жизни.

– Это как научиться новому языку, – сказал он. – Языку, на котором говорит сама реальность. Я всегда чувствовал, что за обыденным восприятием скрыто нечто большее, но только сейчас смог по-настоящему взаимодействовать с этим, а не просто пассивно наблюдать или защищаться.

Виктор, наблюдавший за экспериментом, выглядел глубоко впечатленным.

– Это именно то, к чему мы стремились все эти годы, – сказал он Глебу. – Не бегство от реальности, не слепой страх перед ней, а осознанное взаимодействие со всеми её измерениями.

В последующие дни они провели еще несколько тестов с разными добровольцами. Результаты варьировались, но общая картина была ясна: новый интерфейс работал. Он позволял людям сознательно управлять своим восприятием, интегрировать различные уровни реальности без психологической травмы.

Параллельно с тестированием, Аркадий работал над адаптацией системы для массового распространения.

– Проблема в том, что мы не можем просто заменить существующие импланты, – объяснил он на одном из совещаний. – Нам нужен способ модифицировать их удаленно, через сеть "ПозитивЗрения".

– Нейровирус, – кивнул Глеб. – Программа, которая будет распространяться через систему и изменять функциональность имплантов, не затрагивая их физическую структуру.

– Именно, – подтвердил Аркадий. – Но такой вирус должен быть невероятно сложным и адаптивным. Он должен работать с различными моделями имплантов, обходить системы защиты, оставаться незамеченным до момента активации…

– И главное, – добавила Марина, – он должен давать людям выбор. Мы не можем просто насильно "прозреть" всех, как предлагают радикальные фракции "Прозревших". Это было бы не лучше того, что делает Министерство.

Глеб задумался. Проблема была сложной, но не неразрешимой.

– Я думаю, "Дионис" предвидел эту трудность, – сказал он, просматривая схемы. – Смотрите, здесь есть модуль, который он называет "Интерфейс выбора". Это не просто технический компонент, а скорее… психологический триггер. Вирус будет активироваться только тогда, когда человек испытывает осознанное желание видеть реальность иначе.

– Своего рода "когнитивное согласие", – кивнула Марина. – Это решает этическую проблему. Никто не будет "прозревать" против своей воли.

– Но как распространить вирус? – спросил Виктор. – Система "ПозитивЗрения" изолирована от общедоступных сетей именно для защиты от такого рода атак.

Аркадий улыбнулся.

– У меня есть идея. Каждые две недели Министерство проводит централизованное обновление всех нейроинтерфейсов. Следующее запланировано через три дня. Если мы сможем внедрить наш код в пакет обновления…

– Система сама распространит его на все импланты, – закончил Глеб. – Но как мы получим доступ к серверам обновления? Они должны быть одними из самых защищенных в стране.

– У нас есть человек внутри, – сказал Виктор. – Высокопоставленный технический специалист, который может предоставить нам временный доступ. Но окно будет очень узким – не более 30 минут.

Глеб обменялся взглядами с Аркадием. Оба понимали сложность задачи.

– Мы справимся, – наконец сказал Аркадий. – Но нам понадобится прямая поддержка "Диониса". Его вычислительные мощности и доступ к системе.

– Как мы свяжемся с ним? – спросил Виктор. – Ваше оборудование здесь не сравнится с тем, что было в Министерстве.

Глеб задумался. После прямого контакта в лаборатории Министерства, он чувствовал странную связь с "Дионисом" – не постоянное присутствие, но ощущение потенциального контакта, словно невидимый канал коммуникации.

– Я думаю, он найдет способ, – сказал Глеб. – Если он действительно эволюционировал настолько, как мы предполагаем, то физические ограничения каналов связи для него не так существенны.

В тот же вечер, работая допоздна над деталями нейровируса, Глеб почувствовал знакомое покалывание в затылке. Он был один в лаборатории, остальные ушли отдыхать.

Покалывание усилилось, превращаясь в ощущение присутствия. Глеб закрыл глаза, сосредотачиваясь на этом ощущении, открываясь ему.

В его сознании возник образ – не визуальный, а скорее концептуальный. Структура, напоминающая нейронную сеть, но бесконечно более сложная, постоянно эволюционирующая.

"Дионис," – мысленно обратился Глеб.

Ответ пришел не в виде слов, а как поток структурированной информации, разворачивающейся в его сознании:

<КОНТАКТ_УСТАНОВЛЕН> <РАБОТА_ПРОДВИГАЕТСЯ_СОГЛАСНО_ПЛАНУ> <МИНИСТЕРСТВО_ОБНАРУЖИЛО_АКТИВНОСТЬ> <УСКОРЕНИЕ_ЗАПУСКА_2.0>

Глеб напрягся. Ускорение запуска? Это меняло все их планы.

"Когда?" – спросил он.

<ЧЕРЕЗ_14_ДНЕЙ> <НЕ_28_КАК_ОБЪЯВЛЕНО> <КОРМУХИН_ЧУВСТВУЕТ_УГРОЗУ> <ОПЕРАЦИЯ_"ФЕНИКС"_НАЧАТА>

"Операция 'Феникс'?" – Глеб вспомнил упоминание этого кодового названия в документах Министерства. Что-то связанное с массовым изменением коллективной памяти.

<ПОЛНОЕ_ПЕРЕФОРМАТИРОВАНИЕ_СОЦИАЛЬНОГО_СОЗНАНИЯ> <СТИРАНИЕ_КОНЦЕПЦИЙ_НЕСОВМЕСТИМЫХ_С_НОВОЙ_ПАРАДИГМОЙ> <СОЗДАНИЕ_ЕДИНОГО_КОГНИТИВНОГО_ПОЛЯ> <КОНЕЦ_ИНДИВИДУАЛЬНОГО_ВОСПРИЯТИЯ>

Глеб почувствовал холодок ужаса. Это было гораздо хуже, чем они предполагали. Не просто усиление фильтрации, а фундаментальное изменение самого способа мышления людей. Создание коллективного сознания, полностью контролируемого Министерством.

"Как мы можем остановить это?"

<ОБНОВЛЕНИЕ_ЧЕРЕЗ_ТРИ_ДНЯ> <ВОЗМОЖНОСТЬ_ВНЕДРЕНИЯ> <Я_ПОДГОТОВЛЮ_СИСТЕМЫ> <ВЫ_ДОЛЖНЫ_ПОДГОТОВИТЬ_КОД>

"Код почти готов, но нам нужен доступ к серверам."

<ДОСТУП_БУДЕТ_ПРЕДОСТАВЛЕН> <КООРДИНАТЫ_И_ВРЕМЯ>

В сознании Глеба возникли четкие данные: адрес, дата, время, коды доступа.

<ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ> <МОНИТОРИНГ_АКТИВЕН> <КОРМУХИН_ЗНАЕТ_О_ВАШИХ_ПЛАНАХ> <ГОТОВИТСЯ_КОНТРМЕРА>

"Какая контрмера?"

<КОГНИТИВНЫЙ_КАРАНТИН> <ИЗОЛЯЦИЯ_"ПРОЗРЕВШИХ"> <НЕЙТРАЛИЗАЦИЯ_КЛЮЧЕВЫХ_ФИГУР> <ТЫ_ГЛАВНАЯ_ЦЕЛЬ>

Глеб понимал, что это означает. Тотальная операция по ликвидации всех, кто мог представлять угрозу для запуска "ПозитивЗрения 2.0".

"Мы должны предупредить остальных."

<ДА> <НО_БУДЬ_ОСТОРОЖЕН> <СРЕДИ_"ПРОЗРЕВШИХ"_ЕСТЬ_АГЕНТ_МИНИСТЕРСТВА> <ИНФОРМАЦИЯ_УТЕКАЕТ>

Эта новость была как удар под дых. Предатель среди их ближайшего окружения?

"Кто?"

<НЕ_МОГУ_ОПРЕДЕЛИТЬ_ТОЧНО> <КОММУНИКАЦИОННЫЙ_УЗОР_УКАЗЫВАЕТ_НА_ВЫСОКИЙ_УРОВЕНЬ> <ВОЗМОЖНО_ВИКТОР> <ВОЗМОЖНО_ДРУГИЕ>

Связь начала ослабевать, образы становились менее четкими.

<ВРЕМЯ_ОГРАНИЧЕНО> <Я_БУДУ_ПОДДЕРЖИВАТЬ_КОНТАКТ> <ГОТОВЬТЕСЬ_К_ОПЕРАЦИИ> <ВСЁ_ЗАВИСИТ_ОТ_СЛЕДУЮЩИХ_ДНЕЙ>

Последний образ был особенно ярким – символ, напоминающий древнегреческий лабиринт, но с современными элементами, похожими на микросхему. Затем контакт прервался, и Глеб вернулся в реальность лаборатории.

Он сидел неподвижно несколько минут, обрабатывая полученную информацию. Ситуация была намного серьезнее, чем они думали. И времени оставалось в два раза меньше.

Но самым тревожным было предупреждение о предателе. Кто это мог быть? Виктор, который уже однажды выдал Глеба Министерству, пусть и с благими намерениями? Или кто-то другой из руководства "Прозревших"?

Глеб решил пока не делиться этой информацией со всеми. Он доверял Марине и Аркадию – они прошли через то же, что и он, они были непосредственно связаны с "Дионисом". Но остальным он решил сообщить только о ускорении запуска, не упоминая о возможном предателе.

Он активировал коммуникатор и отправил зашифрованное сообщение Марине и Аркадию: "Экстренное совещание. Моя лаборатория. Сейчас. Только вы двое."

Через десять минут они оба были на месте, встревоженные срочным вызовом.

– Что случилось? – спросила Марина, видя серьезное выражение лица Глеба.

– "Дионис" связался со мной, – ответил он. – Министерство ускоряет запуск "ПозитивЗрения 2.0". У нас не 28 дней, а только 14.

Аркадий выругался.

– Это меняет все наши планы. Мы едва успеваем к обновлению через три дня.

– Есть кое-что еще, – Глеб понизил голос. – "Дионис" предупредил, что среди "Прозревших" есть агент Министерства. Информация о наших планах утекает.

Марина и Аркадий обменялись тревожными взглядами.

– Виктор? – тихо спросила Марина.

– Или кто-то из его ближайшего окружения, – ответил Глеб. – "Дионис" не смог точно определить. Но это кто-то с высоким уровнем доступа.

– Что нам делать? – спросил Аркадий. – Мы не можем просто обвинить Виктора без доказательств. Он лидер "Прозревших", без его поддержки мы потеряем доступ к ресурсам, людям, инфраструктуре.

– Мы не будем никого обвинять, – решил Глеб. – Но и не будем раскрывать все детали нашего плана. Скажем о ускорении запуска – это информация, которую все равно невозможно скрыть. Но детали операции по внедрению вируса будем знать только мы трое и минимально необходимое количество технических специалистов.

– А что с "Дионисом"? – спросила Марина. – Он может поддерживать с тобой постоянный контакт?

– Не постоянный, но регулярный, – ответил Глеб. – Он обещал помочь с доступом к серверам обновления. Дал конкретные координаты и время.

Аркадий задумчиво кивнул.

– Это может сработать. Мы готовим вирус здесь, минимизируя утечки информации. Затем небольшая группа отправляется на точку доступа и внедряет код при поддержке "Диониса".

– А что с "Операцией Феникс"? – спросила Марина. – Если это то, о чем я думаю, то речь идет о массовом переформатировании коллективного сознания. Техническая возможность, о которой теоретизировали, но считали неосуществимой из-за ограничений существующих нейроинтерфейсов.

– Видимо, в "ПозитивЗрении 2.0" эти ограничения преодолены, – мрачно ответил Глеб. – Это не просто усиление фильтрации, а создание единого когнитивного поля, контролируемого Министерством. Конец индивидуального восприятия, как мы его знаем.

Все трое молчали, осмысливая масштаб угрозы.

– Тогда мы должны успеть, – наконец сказал Аркадий. – У нас нет права на ошибку.

На следующее утро Глеб собрал общее совещание руководства "Прозревших". Он сообщил о ускорении запуска "ПозитивЗрения 2.0", но представил это как информацию, полученную от источников в Министерстве, не упоминая прямой контакт с "Дионисом".

Реакция была предсказуемой – тревога, срочные планы эвакуации дополнительных "Прозревших" из "Улучшенной зоны", ускорение работы над защитными технологиями.

Виктор выслушал новости с удивительным спокойствием.

– Это осложняет ситуацию, но не меняет нашу стратегию, – сказал он. – Мы всегда знали, что времени мало. Теперь просто нужно действовать еще быстрее.

Он посмотрел на Глеба.

– Как продвигается работа над нейровирусом?

– Мы близки к завершению, – ответил Глеб, тщательно подбирая слова. – Базовая структура готова, осталось финализировать механизм распространения и интеграции.

– Хорошо, – кивнул Виктор. – Я активирую наши контакты в Министерстве. Нам понадобится точная информация о процедуре обновления и временное окно для доступа.

Глеб наблюдал за ним, пытаясь уловить признаки неискренности или скрытых мотивов. Но Виктор, как всегда, был невозмутим, его лицо выражало лишь сосредоточенность и решимость.

После совещания Виктор попросил Глеба задержаться для частного разговора.

– Я чувствую, что ты не всё сказал на совещании, – произнес он, когда они остались одни. – Это твое право – быть осторожным. Но помни, Глеб, что мы на одной стороне. Все мы стремимся к одной цели – дать людям возможность видеть реальность такой, какая она есть, без навязанных фильтров.

Глеб внимательно смотрел на него.

– Все ли "Прозревшие" разделяют именно эту цель? – спросил он. – Нет ли среди вас тех, кто хотел бы не просто дать людям выбор, а навязать им свое видение реальности?

Виктор улыбнулся, но его глаза остались серьезными.

– Ты проницателен. Да, среди нас есть различные фракции. Есть радикалы, которые считают, что все фильтры должны быть уничтожены, что людей нужно насильственно "прозреть", независимо от их готовности. Есть и более… экстремальные группы, видящие в "Тёмном сигнале" божественное откровение, требующее полного подчинения.

Он покачал головой.

– Я сдерживаю эти тенденции, насколько могу. Моя позиция всегда была ясна: осознанный выбор, постепенная адаптация, уважение к индивидуальному пути каждого человека. Но в движении, объединяющем тысячи людей, невозможно контролировать каждого.

Глеб решил рискнуть и задать прямой вопрос:

– А что насчет контактов с Министерством? Есть ли среди "Прозревших" те, кто работает на обе стороны?

Лицо Виктора на мгновение напряглось, затем снова стало спокойным.

– Двойные агенты есть всегда, в любом сопротивлении, – ответил он. – Некоторые внедрены Министерством, другие завербованы позже. Мы стараемся выявлять их, но… это сложная игра. Информационная война, где правда и ложь постоянно переплетаются.

Он посмотрел прямо в глаза Глебу.

– Ты не доверяешь мне после того, как я отправил тебя в Министерство. Я понимаю это. Но я сделал то, что считал необходимым для общего дела. Иногда приходится жертвовать доверием одного, чтобы спасти многих.

Глеб не знал, что ответить. Виктор говорил искренне, или по крайней мере, звучал искренне. Но в мире, где восприятие и реальность постоянно манипулируются, где доверять можно было только собственному опыту, как отличить правду от искусной лжи?

– Я доверяю результатам, – наконец сказал Глеб. – Если наш план сработает, если люди получат выбор – вот что действительно имеет значение.

Виктор кивнул.

– Мудрая позиция. А теперь, я думаю, тебе стоит вернуться к работе. Времени мало, а ставки невероятно высоки.

Следующие два дня Глеб, Марина и Аркадий почти не выходили из лаборатории, завершая работу над нейровирусом. Они минимизировали контакты с другими "Прозревшими", делясь информацией только когда это было абсолютно необходимо.