Под прицелом

К счастью, Чарли крепко спал и не проснулся. Иначе ей пришлось бы объяснять, что она делает в его гостиной посреди ночи полуголая и с ножом в руках. На цыпочках она обогнула диван, добралась до лестницы и поднялась на второй этаж. Устроившись удобно в кровати, Джессика приступила ко второй попытке. Она аккуратно прошлась лезвием по линии сгиба и вынула содержимое конверта.

На фоне копий газетных вырезок и фотоснимков выделялся белый листок бумаги, сложенный вдвое. Зная, что прочтет, Джессика все равно развернула его.

Дорогой Кристофер!

После нашей встречи я переживала, что ничем не помогла. Однако удача нам улыбнулась, и в тетушкином архиве отыскались старые газеты, которые тебя заинтересуют. Я обнаружила любопытную деталь, когда снимала копии. Но лучше обсудить ее лично ввиду того, что мне неизвестно, к кому попадет конверт и получишь ли ты его в должном виде. Заходи в любое время.

Анна.

Джессика с силой сжала листок, оставив вмятины по краям.

– В любое время, как же! – возмутилась она, будто нашла записку в кармане брюк Кристофера, будто он когда-нибудь сможет на нее ответить.

В коридоре послышался шорох. На шаги походило мало, но Джессика нутром ощущала чье-то незримое присутствие. Она обратилась в слух. Звук становился явственным. Рука потянулась за ножом, когда дверь толкнули снаружи. Мышцы напряглись. Зрение обострилось.

Фред протиснул круглую морду, затем появился весь и чинной походкой прошествовал до кровати, запрыгнул и облизнулся.

– Ты меня напугал! – выдохнула Джессика, но погладить надменного пушистика не решилась. – Что ты здесь делаешь? Слезь, пожалуйста, с бумаг! – Она поймала себя на мысли, что разговаривает с животным, как с равноправным членом семьи. Докатились!

Фред улегся на кипу статей и не собирался уходить. Он внимательно смотрел на квартирантку, как бы спрашивая «Ну, что дальше будешь делать?»

Джессика действовала осторожно. Сначала она подвинула к себе листы, которых кот не касался. Это оказалось проще всего. Затем вытащила пару фотографий из-под его задних лап. А когда потянулась к той, что лежала у него под животом, Фред подскочил, словно ужаленный, и зашипел. Ксерокопии разлетелись по кровати, что-то упало на пол. Джессика вскрикнула от неожиданности.

– Что тут у вас? – спросил всклокоченный после сна Чарли, входя в комнату.

– Пап! – как в детстве воскликнула Джессика. – Ты водил своего кота к ветеринару? У него же бешенство, это очевидно!

– Ну-ну, не сердись! – примирительно ответил Чарли и поднял на руки верного друга; тот одарил Джессику торжествующим взглядом. – Фред привык, что мы с ним только вдвоем. Гости ему в новинку, надо подучиться этикету.

Джессика фыркнула и второпях принялась собирать бумаги. Чарли поднял с пола вырезку и прочитал название. Его глаза округлились.

– Ты до сих пор занимаешься расследованием после того, что случилось? – поразился он.

Ее поймали. С поличным. Отрицать бесполезно.

Чарли спустил разочарованного Фреда на пол и сел на край кровати. Он выудил из стопки еще одну статью и пробежался глазами.

– Закончил медицинский с отличием, – сказал он с уважением к чужим заслугам и взял другой листок.

– Работал в военном госпитале, спас раненого солдата, – заключил он и посмотрел на дочь. – Зачем тебе это нужно?

– Хочу сорвать маски, – призналась Джессика.

Она не знала, как отреагирует взрослый Чарли. Тот Чарли, которого она помнила, никогда не осуждал; он внимательно слушал и давал отличные советы.

– А зачем? – повторил он.

– Я не понимаю, папа.

Чарли отложил бумаги и пояснил:

– Разве имеет значение, носит человек маску или нет? Значение имеет твоя позиция: ты борешься конкретно с ним или с тем, что он делает?

Джессика хотела возразить, но ей в голову пришла мысль. Ей не нужно выяснять, имеет ли сенатор право заниматься коммерческой деятельностью, может ли он снимать офис на свое имя и если нет, то на кого оформлен тот, где она побывала. Кристофер жаждал возмездия, но за что? В голове тихонько звенел колокольчик.

– Ориентированы на медицинское оборудование, – проговорила она вслух, вспомнив слова Алана, и посмотрела на отца. – Закончил медицинский, работал военным врачом.

– Что ты такое бормочешь? – нахмурился Чарли.

– Да так, – улыбнулась она. – Что на завтрак?

Чутье подсказывало, что сенатора не случайно выбрали для открытия комплекса. Такой важный стратегический объект, центральный транслогистический узел. Она была уверена, что Экклберри являлся звеном непростой цепочки, где задействованы серьезные партнеры и многомиллионные инвестиции. То, что ему доверили разрезать ленточку, говорит об оказанной чести за некое участие. Так заведено в мире больших мальчиков. И им не понравится, что какая-то журналистка копает под них. Если она не будет осторожной, то на мушку возьмут не только ее, но и всех, кто ей близок. Чарли не должен знать подробности. Никто не должен.

Джессика застыла.

«Интересно, что видела Молли в доме сенатора? Что если это взаимосвязано с расследованием Кристофера? А если…»

Дело выходило опасней, чем она предполагала. Но как быть? Отступить? Джессика понимала, что это как борьба ребенка с подкроватным монстром: можно залезть под одеяло и отсидеться там до утра, а можно рискнуть и спуститься с постели. Да, неплохо бы отсидеться, вот только ночь наступит снова.

Чудовище не исчезнет, если остаться на месте.

***

Джессика вернулась домой ближе к вечеру. Примирение с отцом залатало ноющую рану и вызвало необъяснимый всплеск силы. Она набрала Биллу, но вызов приняла Ава и сообщила, что шеф умчался в недельную «командировку», оставив ее разбибаться с текучкой.

– Наверняка устроил себе отпуск и играет с друзьями в гольф, – жаловалась она в трубку.

– Нам всем иногда нужен перерыв, – сказала Джессика, зная, что у Билла нет друзей с подобными увлечениями, но, представив его в смешной кепке и с клюшкой, невольно улыбнулась.

– Только у некоторых он затянулся, – обиженно произнесла Ава.

Джессика пропустила укор мимо ушей и попросила прислать предназначавшиеся ей поручения почтой, как это делал шеф.

Часом позже позвонил Арни. От его казарменных шуток она чуть не подавилась тостом и еле уговорила его не высылать спасательный отряд в лице Остина. Она спросила, кому еще помимо нее доступна такая услуга в клубе, а не получив ответа, подумала, что внезапно обзавелась двумя великорослыми няньками, и это знакомство помимо веселья принесет немало проблем. Тем не менее, она забронировала первый порт на утро пятницы. Уж если проблемы нагрянут, она будет знать, как отстреливаться.

Ава прислала письмо, от которого Джессика пришла в восторг: по задумке Билла весь штат превращался в рождественских эльфов и отправлялся искать тех, кто давно потерял надежду на развешанные у камина носки. Вместо конфет счастливчики получали нативную рекламу.

«Хорошо хоть шапку с бубенцами не заставил носить», – подписала Ава.

«Бедняга», – подумала Джессика и завела будильник. Она знала, кто станет ее героем.

Ранним утром Джессика прохаживалась по парку и выискивала взглядом невысокого мужчину в очках. Когда слух после взрыва вернулся, Хлои привела ее к фонтану и познакомила с Яном Карлсеном. Семья Яна эмигрировала в Америку в семидесятых годах из Норвегии; отец устроился на фабрику по производству удобрений, мать воспитывала троих детей. Ян стал четвертым и не особенно желанным ребенком, ведь появился на свет, когда женщине исполнилось сорок шесть. Через пару лет умер отец. Жили впроголодь. Однажды, возвращаясь домой, мальчик услышал тихую мелодию и, пойдя за ней, увидел, как сосед, бывший музыкант, а ныне обыкновенный алкаш, выдувал ноты из металлической штуки. Ян просил научить и его, сосед согласился. Когда цирроз одержал верх над стариком, мальчику достался в наследство его саксофон. Ян играл на улице, зарабатывая на хлеб. И пускай спустя много лет он обзавелся работой и собственной семьей, прошлое будто манило его вернуться к истокам, открыть чехол и, достав инструмент, затянуть нежную мелодию, подслушанную в зловонных трущобах.

Джессика решила, что история Яна достойна внимания рождественского эльфа, которым она собиралась стать для него, вот только мужчины нигде не было.

Продрогнув насквозь, Джессика поехала в кафе, потому как была уверена, что найдет подругу именно там. Может, она что-нибудь знает об их саксофонисте.

Хлои сидела за столом, подперев голову кулаком, и стучала в листок грифелем карандаша, отчего тот искрошился, но она будто не замечала.

– Не знаешь, куда девать купленную тыкву? – пошутила Джессика, усаживаясь напротив и стягивая шарф.

Хлои оторвалась от бумаги и перевела рассеянный взгляд на посетительницу.

– Джесс, ты какими судьбами?

– Ездила по работе к Бетесде, искала Яна. Ты не знаешь, где он?

Хлои оглянулась по сторонам и, убедившись, что за ней никто не наблюдает, лениво потянулась

– Прости, эти подсчеты навевают сон. Одно дело взвешивать муку, другое – считать елочные шары для витрины. – Она виновато улыбнулась и оправила фартук. – Ян сменил работу и играет только по пятницам. А зачем он тебе?

– Хочу написать о нем статью к Рождеству. В пятницу, говоришь?

Хлои вдруг обеспокоилась.

– Ты же не забыла про наш вечер?

Джессика растерла замерзшие руки, дыхнув в ладони горячий воздух.

– Не волнуйся, я помню, – заверила она. – Умоляю, напои меня чем-нибудь горячим.

На двери звякнул колокольчик. Новые посетители впустили в кафе холодные щупальца ноября. Джессика поежилась.

– Уже бегу, – рассмеялась Хлои. – Ах, да, – обернулась она на полпути. – Что с правами?

– Первый тест в четверг.

Джессика быстро согрелась и любовалась кафе: друзья не скупились на атмосферу. В канун Дня всех святых Хлои безбожно тратилась на тыкву, ко Дню Благодарения Марк закупал индейку, к Рождеству – еловые ветви и шары.

– Ваши угощения, – сказал официант и расставил на столе посуду.

Джессика замерла и уставилась на второй бокал с пушистой сливочной шапкой, посыпанной корицей. Тыквенный латте, подумала она. Сердце сжалось до семечки. Она обернулась к стойке. Хлои ворковала с посетителями у витрины, но, заметив встревоженный взгляд подруги, спешно закончила разговор и направилась к ней.

– В чем дело? – спросила она и проследила за взглядом Джессики. – О! Томми меня неправильно понял, я просила двойную порцию. Сейчас же попрошу переделать.

– Нет, – остановила ее Джессика. – На мгновение я поверила, что он придет.

– Джесс…

– Все в порядке, честно! – соврала она и про себя подумала: «Еще один секрет на двоих».

Тем же вечером, доедая остатки сладостей на своей кухне, Джессика размышляла о том, почему так происходит: стоит забыть на минуту о горе, как мгновенно приходит напоминание, словно заметка в электронном календаре. Как отключить эту опцию?

Она подошла к окну и не сразу поняла, что привлекло ее внимание. А когда поняла – тут же отшатнулась. Напротив ее дома, в бесцеремонной близости, стоял черный «Кадиллак». Джессика выключила свет и заперлась в спальне. По обыкновению, из машины никто не вышел. Невидимый наблюдатель простоял до глубокой темноты и под покровом ночи выкатил с улицы.

В час, когда звонить без особого повода стыдно, Джессика взяла телефон и посмотрела на номер матери. Она условилась с отцом, что сама сообщит об их встрече, да и сейчас, как никогда, ей было необходимо услышать родной голос.

«Мам, мне нужно кое-что тебе рассказать!» – так начинаются чистосердечные признания и унизительные откровения, которые способен переварить и принять только человек, который тебя воспроизвел.

– Что случилось? – послышалось в трубке. – Ты цела?

– Кажется, я обеспечила себе целую вечность твоего беспокойства, – вздохнула Джессика, измеряя комнату шагами.

– О, ты сделала это, как только родилась. Когда у тебя будут дети, поймешь, о чем я. Так что за важные новости в такой час?

– Я помирилась с отцом, – произнесла Джессика и остановилась. – И он пообещал мне свой бьюик, когда я получу права.

– Эту колымагу надо было сдать на металлолом еще тогда. Сейчас за нее никто и доллара не заплатит! Не вздумай соглашаться!

Джессика рассмеялась и призналась:

– Я скучаю по тебе, ма.

– Твоя комната неизменно тебя ждет. А если считаешь, что жить с престарелой матерью не модно, то хотя бы навести ее в День Благодарения. Всегда можно прикрыться традициями перед друзьями.

– Что скажешь насчет отца?

С минуту трубка молчала, затем заговорила:

– Вам и не нужно было мириться, ведь вы никогда не ссорились. Твой отец оставил меня, но…

– Мама!

– Послушай! Ты решила, что обойдешься и без него. Но, как ни крути, детям нужны оба родителя. Моя вина в том, что слишком увлеклась своей болью и не помогла тебе справиться с твоей. Я просто не замечала ничего вокруг! Ты затаила обиду и долго хранила ее в себе. Однако время лечит. Я не держу зла на Чарли, хорошо, что и ты отпустила прошлое. Все-таки мы не становимся моложе.

– Спасибо, мам, – прошептала Джессика, а сама подумала: «Вот бы и прошлое меня отпустило».

***

Жизнь походила на день сурка, впавшего в спячку. Потому, когда наступила пятница, Джессика в состоянии легкой эйфории приехала на стрельбище и заняла первый порт.

– Почему здесь всегда пусто? – спросила она, надевая защитные очки и ненароком поглядывая на Остина, который не заметил нарушения одного из главных правил.

– Ты приходишь сюда на занятия, другие – чтобы выпустить пар после работы или чего еще, – ответил он и закрепил мишень; черно-белый силуэт, размахивая бумажным дулом, медленно попятился к противоположной стене. – Сегодня поработаем с «Береттой». Взгляни, видишь? Флажки предохранителя расположены с обеих сторон, удобно стрелять с любой руки. У нее высокая и узкая мушка, стрельба выходит кучной и более точной.

Поначалу Джессика сосредоточилась на оружии, но постепенно ее внимание перешло на человека, который взял над ней шефство. Без сомнений, он отлично знал, о чем говорит, однако делал это скорее машинально, чем осознанно.

– Попробуй хват, удобно держать?

Остин положил пистолет на тумбу, Джессика взяла его в руки и ощутила приятную тяжесть.

– Большая, – задумчиво произнесла она. – И не очень удобная.

– Да, такое возможно, если у тебя маленькая ладонь. Хотя, – он повертел своими и усмехнулся, – мне тоже не очень подходит.

Впервые за утро он посмотрел ей прямо в глаза.

– Будь осторожна, у нее мягкий спуск и высокий темп стрельбы.

Джессика не успела ответить. Дверь распахнулась и с грохотом ударилась о стену.

– Черт бы тебя побрал! – выругался Арни, принимая ответный удар стены. – Это ты смазал петли?

Остин неоднозначно кивнул головой и повернулся к Джессике.

– Потренируй стойку с пистолетом. Переноси вес тела с одной ноги на другую. И…где наушники? – нахмурился он.

Джессика привела амуницию в порядок за считанные секунды.

– Привет, боец! – поздоровался Арни и улыбнулся во весь рот.

– Привет, – шепнула Джессика и приступила к отработке задания, отчего-то ей совсем не хотелось раздражать Остина.

– Вау, впечатляет! Что же все-таки тебя привело сюда, Паркер? Неверный муж? Приставучий босс? – Он оперся плечом о разделительную перегородку и внимательно следил за ее реакцией. – Остин уже объяснил, что с оружием не шутят?

– А без оружия тем более, – огрызнулась Джессика.

Арни расхохотался. Остин, возившийся со вторым пистолетом, окинул друга недовольным взглядом.

– Не сбивай настрой, – предупредил он.

– О, поверь мне, с этим порядок! Я это, чего пришел…

Джессика легонько задела плечом амбушюр и прислушалась.

– У вас будет компания, – сказал Арни. – Джексон приехал.

Остина передернуло. Джессике стало любопытно, кто такой этот Джексон и почему он приехал в такую рань выпускать пар. Было видно, что ее няньки не питают к нему симпатий.

– Знаю, дружище, вариантов не было. Я предложил провести тренировку, но он отказался. – Арни выглядел виноватым.

– Все в порядке, разберусь.

– Добро. Я на базе, только свистни.

Они стукнулись кулаками, и Арни зашагал обратно. Дверь дернулась, в галерею ввалился худощавый мужчина среднего роста и неприятной наружности. Завидев их, он криво улыбнулся и ускорил шаг.

«Жуткий тип», – подумала Джессика и пожалела о том, что дверь не прихлопнула его наглую рожу.

Она кожей чувствовала, как накалился воздух; видела, как распрямилась и напряглась спина Остина. Джексон прошел мимо Арни, будто не заметил его, и распростер объятия.

– Не знал, что ты тренируешь цыпочек, так бы присоединился раньше, – вывалил он, едва ступив на смежный огневой рубеж.

Джессика сжала пистолет, повторяя про себя: «Мягкий спуск! Мягкий спуск!»

– Полегче, Джексон! – Остин вышел вперед. – Ты пришел без звонка, я сейчас занят.

– Да брось, Миллер. Не чужие же люди! Я проезжал мимо, увидел твой вездеход и дай, думаю, загляну. Я не буду мешать, так, побалуюсь рядом. Ты не против, красотка?

Он оскалил некрасивую улыбку и поиграл бровью.

– Проблемы? – спросила Джессика, в которой проснулась дрянная девчонка из гетто, коей она никогда не являлась, и вздернула подбородок, чувствуя, как внутри закипает котел неистовой ярости. В тот же миг его буквально затушили водой до посмертного пшика.

– Да, в мишени ни одной дырки! – с резкостью ответил Остин, смерив ее строгим взглядом.

Джессике удалось совладать с собой и не выдать разочарования. Она все еще сжимала в руке пистолет, но испытывала доселе незнакомое желание – не просто стрелять, а попадать.

– Научи меня, – сказала она так, чтобы слышал только Остин, но он отвлекся на Джексона, отпустившего очередную сальную шуточку. – Научи меня! – громко повторила она.

– Может, я преподам тебе мастер-класс, детка?

– Лучше заткнись, Джексон! – сквозь зубы процедил Остин, но тот лишь рассмеялся.

«Еще немного и они подерутся», – подумала Джессика и заняла огневой рубеж.

– Ну? – с нажимом произнесла она; в глазах Остина блеснул недобрый огонек.

– Ладно, – протянул он так, что Джессика пожалела о брошенном вызове. – Вставай: ноги на ширине плеч. Шире! – Остин подошел сзади и, придерживая ее за живот, толкнул ее ногу своей изнутри.

Джексон присвистнул.

Остин отстранился. Джессика затаила дыхание. Его рука легла ей на талию, вторая надавила между лопаток. Джессика подалась вперед.

– Руки! – Его тон стал жестче, а движения требовательнее. – Почти полностью распрямлены в локтях, это компенсирует отдачу.

Беспрекословное подчинение.

– Держи пистолет по центру, на уровне глаз! – Еще одна команда, и тело Джессики выполнило ее, будто проделывало это сотни раз.

– Эй, Миллер! – позвал Джексон.

Остин, с видом, выражавшим все его презрение, повернулся к человеку, о существовании которого с радостью бы забыл.

– Какая послушная девочка, может, отдашь мне ее на вечерок?

Пуфф! Пуфф! Пуфф!

Джексон, игнорировавший правила клуба, как и все прочие, скорчился от шума, а затем побледнел от испуга. Спустив половину магазина в мишень, Джессика прицелилась в него.

– В следующий раз буду тренироваться на тебе! – прорычала она и пулей вылетела из галереи прямо на Арни.

– Что, черт возьми, у вас произошло? – Его лысина поблескивала в свете потолочных ламп. Увидев пистолет, Арни быстро сориентировался и обезоружил Джессику.

– Вам стоит тщательнее выбирать клиентов! – заявила она, сорвав с вешалки куртку и сумку, и зашагала в темноту коридора навстречу своим демонам.

Она проклинала всех: себя, Остина, Джексона. Но больше всего Кристофера.

– Это ты виноват в том, что со мной происходит! – крикнула она в воздух, оказавшись на улице.

Проходившая рядом женщина цокнула языком.

– Что? – Джессика всплеснула руками. – Вот и идите, куда шли!

Она часто дышала, захлебываясь злостью, с которой пришла бороться. Мороз обжигал горло. Легкие саднило.

– Джессика? – позвал Остин. – Постой!

Он выбежал следом в одной футболке, захватив с собой какую-то бумагу.

– Можешь не объяснять! Я навела прицел на члена клуба и не сдала пистолет. Мне жаль! Мои нервы ни к черту в последнее время.

– Джессика…

– Я обычно держу себя в руках, но этот кретин! – Она закатила глаза и вздрогнула.

– Джесс, подожди! – Остин приобнял ее за плечи, остановив нескончаемый поток слов. – Это я должен извиниться.

Маленькие снежинки падали ему на плечи и таяли.

– Прости, я сегодня сам не свой. Утром звонила мама и сказала, что их с отцом ограбили. Обнесли гараж. Забрали ерунду вроде магнитолы и нерабочей газонокосилки, но я места не нахожу, что ничего не могу сделать.

– Ты не можешь всех защитить, – произнесла она, намекнув в том числе на себя.

– Там, в клубе, я был обязан. Обещаю, что больше не допущу этого.

Джессика округлила глаза.

– Так меня не выгонят?

– После такого шоу? Ни за что.

– Господи, – выдохнула она и закрыла лицо руками. – Я ведь могла прострелить ему голову!

Остин шагнул к Джессике и прижал ее к груди. Большой, твердой и теплой.

– Все позади, – успокоил он. – Во всем есть плюсы. Вот, взгляни.

– Что это? – Она развернула протянутую Остином бумагу и подняла ее над собой; сквозь рваные отверстия пробивался тусклый свет.

– Голова, шея, грудь. Теперь мы знаем секрет твоей меткости.

Джессика улыбнулась, но ее улыбка быстро исчезла. Она почувствовала на себе чей-то взгляд и осмотрелась по сторонам.

– Ты как? – спросил Остин, заметивший перемену.

– Нервы, – соврала она, а сама подумала:

«Ты на линии огня, Джесс!»

Глава 7

Ветер стих. Небо посерело. Редкие снежинки сменились пушистыми хлопьями и, не желая касаться земли, вальсировали в воздухе.

– Ты же замерзнешь, – сказала Джессика. – Возвращайся обратно.

– Может, перекусим? – предложил Остин.

Приглашение вышло неожиданным, и не имей она планов, то непременно согласилась бы.

– Я бы с радостью, но мне нужно сделать несколько снимков по работе.

– Ты фотограф?

– Журналист. А ты так и будешь стоять раздетым на холоде? – улыбнулась она, переминаясь с ноги на ногу.

– Подождешь минуту? Я возьму куртку и отвезу тебя, куда скажешь.

– А клуб?

Остин пожал плечами и взглянул на вход через плечо.

– Моих клиентов сегодня нет, а Джексон уже растерял всю охоту.

– Обращайся, – с иронией пошутила Джессика.

– Так что? Возьмешь меня в водители? Я никогда не видел, как работают журналисты, и признаюсь, мне очень любопытно. Обещаю, под ногами крутиться не буду.

– Ладно, – согласилась она. – Иди.

Остин в два прыжка забежал в клуб и так же молниеносно выбежал, натягивая куртку на ходу. Он пикнул брелоком, и ему в ответ моргнул фарами серебристый «Вранглер».

– А у вас вакансии есть? – спросила Джессика, подходя к железному монстру. – Я бы устроилась на неполный день.

Остин виновато улыбнулся.

– Мне тесно в маленьких машинах. Залезай.

Джессика забралась на кожаное сиденье и вытянула руки к печке. Остин последовал ее примеру.

– Итак, куда едем? – спросил он.

– Тебе действительно хочется потратить выходной на сомнительные поездки?

– То, как ты отговариваешь меня, сильно интригует. А я говорил, что любопытный! Да и после нашего подземелья твоя работа кажется приключением.

От этих слов Джессика замерла, как от удара хлыстом.

«Приключение ценою в жизнь!»

Сглотнув подступивший ком, она назвала адрес и отвернулась к окну. Остин подобрался слишком близко к ее истории.

***

Джессика шла по дорожке Центрального парка, молясь встретить Яна у фонтана. А что если Хлои перепутала день? Или Ян решил не приходить к террасе? Или выбрал другое место?

– Мы кого-то ищем? – спросил Остин, озираясь по сторонам.

– Да, невысокого, худого парня с саксофоном, – ответила Джессика и ускорила шаг.

Остин хмыкнул.

– В куртках сейчас не поймешь, кто худой, а кто нет. А саксофон… Ты уверена, что в такую погоду…

– Т-ш! Слышишь? Фаусто Папетти, «Danny boy»!

Остин, как и обещал, отстал на несколько шагов и держался отстраненно, но все же не слишком далеко, чтобы слышать, о чем пойдет речь. Джессика подошла к мужчине и поздоровалась. Кажется, они были знакомы, потому что Ян, так она к нему обратилась, прервал игру и, извинившись перед редкой публикой, последовал за ней к фонтану. Джессика говорила про газету, про семью и что-то еще. Остин не все разбирал, поэтому доверял глазам. Лицо мужчины пошло пунцовыми пятнами, он прикрыл рот ладонью, что-то воскликнул на каком-то чужом языке и сгреб Джессику в охапку.