Белочка для авторитета

Я благодарно киваю и тепло обнимаю девушку. От выпитой водки в голове немного шумит и меня покачивает.

– Давай еще по одной? – предлагает она. – Домой придешь, сразу отрубишься.

С работы мне удается ускользнуть незамеченной через черный вход. Голова мокрая, я натягиваю шапку и капюшон, чтобы не продуло. Не хватало еще менингитом заболеть. Пробираюсь через задний двор, скрываясь за мусорными баками. Поскорее бы добраться до дома и завалиться в теплую постельку.

Выглядываю из-за ворот, замечаю у входа в ресторан несколько черных джипов и курящих мужчин. Они что-то возбужденно обсуждают и громко ржут. Оставшись незамеченной, я проскальзываю на улицу и бегом бегу домой. Благо, живу совсем недалеко. Несусь так, словно за мной собаки гонятся. Телефон в кармане разрывается от входящего звонка, но я его игнорирую. Это Алина. И разговор с ней явно не сулит ничего приятного.

Глава 5. Полина

Прихожу в себя только к обеду следующего дня. Поднимаю голову от подушки и осматриваю свою комнату. Вчера настолько была вымотана морально, что даже вещи убрать была не в состоянии. Посреди комнаты валяется пакет с формой, испачканной в кондитерском креме. Нужно загрузить машинку и ее постирать.

Телефон даже боюсь брать в руки после вчерашнего. Алине я так и не ответила, перевела аппарат на беззвучный и плюхнулась спать.

На удивление, голова после водки не болит, я иду в туалет, а затем в душ. Волосы вчера так не расчесала, и сейчас на голове один сплошной колтун. После душа кипячу чайник, жарю себе два яйца и завариваю растворимый кофе. Заглядываю в подвесной шкафчик и достаю себе три конфетки «Красный мак». Настроение после завтрака улучшается, я набираюсь смелости и проверяю телефон. Помимо пропущенных, в мессенджере висит куча непрочитанных сообщений. Гаситься не собираюсь, поэтому шумно выдыхаю и смело набираю номер Алины. Будь, что будет.

– Алло! – тут же отвечает.

– Доброе утро! – хрипло приветствую.

– Выспалась?

– Да.

– Ты на выходном сегодня. Приди на работу, поговорить надо.

– Алин, я не виновата. У вас с тележкой что-то, это она сломалась, – начинаю тараторить. – Я не специально, правда. Что будет со мной?

– Поль, приходи в ресторан. В три часа. Поговорим, обсудим все. Ок?

– Ладно. Приду!

Тут же набираю Машке. Гудок, второй, третий. Наконец, отвечает.

– Привет, Поля. А ты че не в телеге? – удивляется она.

– Не время кружки записывать. Что там вчера? Рассказывай.

Усаживаюсь поудобнее. Морально готова ко всему.

– Да капец. Только ты ушла, там один мужик жену свою спалил в туалете. Она с другим обжималась. Трахались или нет, не знаю. Короче, твой торт на задний план отошел. Мужики начали драться, жены в волосы вцепились, визжат как свиньи. Алина полицию хотела вызвать, но ей мягко намекнули, чтобы не дергалась. За мужиков другие начали впрягаться, в общем, женский туалет разнесли в щепки. Все в кровище, жемчуг какой-то валяется, клочки волос. Бедная тетя Валя, она с самого утра там все моет. Правда, потом все замяли. Лис сказал с Андрюшей свяжется.

– Уф, насыщенно!

– Да. Он про тебя спрашивал.

– Про меня? – тут же холодею изнутри. – А что ему надо?

– Спросил, где Белочка?

– Белочка?

– Ага. Белочка. Ты ведь рыженькая. Он так тебя и окрестил.

– А че надо-то? – пересохшими губами спрашиваю.

– Этого не знаю. Но он, в целом, норм мужик. Меценат. Школу вот спортивную строит, учителям и воспитателям благотворительный фонд организовал. Так что, не ссы.

– Спасибо, Маш, – отключаюсь и кладу телефон на стол.

Белочка! Приехали. От нервов съедаю еще пять конфет, а затем разрываю фантики на мелкие кусочки. Чтобы отвлечься, включаю музыку на телефоне, втыкаю наушники и принимаюсь за уборку. Униформа стирается, посуда помыта, а мысли постепенно настраиваются на нужный лад.

Эта квартира мне досталась после мамы. Однокомнатная, но просторная. За два года до ее смерти мы сделали ремонт. Недорогой, но вполне себе приличный. Мама всю жизнь проработала продавцом. Поднимала меня одна, родив в неполные двадцать лет. Бабушка с дедушкой помогали ей, чем могли. Забирали меня из садика, брали к себе на выходные и каникулы. Мама пыталась наладить личную жизнь. Обладая яркой внешностью, на нее как мухи на варенье слетались мужики. Только ей с ними не везло. Одни мудаки попадались. Тетя Света с ней была очень близка, у них и судьбы похожие. Она тоже так и не вышла замуж. Правда, у нее сын, Пашка. Ему пятнадцать. От кого родила, неизвестно. Оба мы с ним безотцовщины.

О том, кто мой папа, я не знаю. Много раз интересовалась, но ни разу не получила ответ. У мамочки неожиданно выявили неоперабельную раковую опухоль в последней стадии, и она сгорела буквально за месяц. У меня на носу были выпускные экзамены, которые я благополучно завалила.

Подруги мои разъехались учиться, а я осталась совершенно одна в родном городе. С личной жизнью у меня тоже не клеится. Нет, ко мне подкатывают парни, но все не то. Я хочу влюбиться один раз и на всю жизнь. А размениваться по пустякам я не согласна.

Быстренько прибравшись, начинаю сборы на работу. Крашусь я крайне редко, но сегодня – особенный случай. Возможно, меня уволят. А я не хочу рыдать белугой. Тушь для ресниц будет меня сдерживать, в этом я уверена.

Подкрашиваю глаза, наношу румяна и нюдовую помаду. Волосы удалось распутать при помощи кондиционера, я их высушила и вытянула утюжком. Сегодня подморозило, и я достаю с антресолей угги. Запрыгиваю в леггинсы, надеваю высокие носки и удлиненный свитер. Зачем-то кладу в сумочку паспорт, пшикаюсь духами и накидываю на себя пуховик. Шапку решаю на надевать, не хочу портить прическу. После нее волосы смотрятся как прилизанные. Верчусь перед зеркалом, по своей традиции смотрю на мамину фотографию в рамочке и мысленно прошу ее помощи. Отчего-то верю, что она мне помогает и направляет меня.

Выскальзываю на улицу и звонко здороваюсь с соседками, сидящими на лавочке. Вот уж кому дела нет до погоды, каждый день сидят. И откуда у них темы для разговоров берутся?

– Полька! – кричит мне баба Аня, старшая по подъезду. – Ты видела, дежурство у тебя? Когда площадку помоешь?

– Сегодня, бабАнь. Неделя ж еще не закончилась!

– Смотри у меня! Тетке наберу.

И чего она меня Светой пугает? Мы с ней как подруги общаемся. Надо будет ей позвонить, как с работы выйду. Рассказать все.

Телефон в кармане пуховика вибрирует. Я снимаю перчатку и разблокирую экран. От Костика сообщение.

– Полиндра, поздравляю. Ты – звезда!

И ниже ссылка на Ютуб. О, нет! Только не это! Закатываю глаза, в ожидании своего позора. Пульс разгоняется до немыслимых пределов, а тело покрывается испариной. Так я и думала. Под веселую музычку выложен ролик, в котором я феерично заваливаюсь на дорогущий торт. Быстро листаю комментарии. Их так много, что у меня даже перед глазами плывет. Даже сам Агзамов отметился. Десять тысяч просмотров, а ролик выложили всего полчаса назад. Автор – Лика Лисичникова. Сука!

Глава 6. Полина

Настроение тут же плюхается ниже плинтуса. Я не мечтала о такой популярности. Город у нас маленький, скоро о моем позоре узнают все, кому не лень. Что ж, переживу. Куда деваться?

Года два назад сотрудник местного ГИБДД интимное видео скинул своей подруге, а-ля Дзюба, а она взяла, и слила его в городскую группу «Подслушано». Вот где фиаско. Ему потом даже водительское в руки не давали, когда он машины тормозил на дороге. В итоге, мужчина переехал в Казань. Но историю о Васе-Удаве помнят до сих пор.

До ресторана мне рукой подать, всего три перекрестка. Стою на светофоре в ожидании разрешающего сигнала, как возле меня останавливается черный тонированный гелик. Окно с пассажирской стороны медленно опускается, и оттуда выглядывает мужик, лет сорока, в черной рубашке и таком же костюме.

– Полина Александровна? – ко мне обращается.

– Да, – машинально киваю, затравленно поглядывая по сторонам. Прикидываю, у кого можно попросить помощи, но улица как будто вымерла. Дед какой-то ковыляет и две девочки из музыкалки. Не густо.

– Присаживайтесь, пожалуйста! Прокатимся. – кивает он на заднюю дверь.

– Зачем?

– Сергей Аркадьевич ожидает.

– Я не поеду никуда с вами! – отрицательно мотаю головой, резко разворачиваюсь и бегу сломя голову.

Спрятаться, спастись, укрыться. Что надо от меня этому мерзкому старику? Явно не благодарственное письмо мне вручить собирается. Рыжие волосы развеваются на ветру, хлещут по щекам и попадают в рот. Отплевываюсь и стону от бессилия. Господи! Почему я не покрасила их в черный? Белочка!

– Стой! – кричат мне в спину. – Да стой же ты.

Ага. Нашли дуру, думаю про себя. Кто же после такого останавливается. Бегунья из меня так себе, я изрядно вымотана, да и угги не предназначены для бега по пересеченной местности. Заныриваю во двор, скольжу глазами по черным подъездным дверям. Все закрыты, везде домофоны. Приехали. Честному человеку и спрятаться от бандитов некуда.

В боку нещадно колет, я оглядываюсь, преследователей нет. Замечаю рыжего кота, шмыгающего в подвал, недолго размышляю, прыгаю следом в небольшой проем.

Там тепло и сыро. Кот посматривает на меня недовольно и громко мяукает.

– Чего тебе? – ворчу на него. – Не нужны мне твои мыши сто лет. У меня свои мутки.

Осторожно выглядываю в отверстие, никого. Достаю телефон из кармана и перевожу на беззвучный режим. Еще не хватало тупо спалиться от входящего звонка. Адреналин в крови кипит, а голова соображает ясно. Пережду немного и пойду. Куда? На работе меня явно ждут. Мой домашний адрес узнать не проблема. Блин, что же делать?

Внезапно по заснеженному тротуару, на уровне моих глаз, движутся две ноги в брюках и кожаных туфлях. Я затихаю как мышка, во все глаза слежу за происходящим. Это мой преследователь, ищет меня. Он с кем-то разговаривает по телефону.

– Нет, убежала.

Ему, судя по всему, что-то отвечают.

– Я во дворе на Воронова. Она сюда побежала. Сейчас Кислый подъедет, вместе девчонку поищем.

Кислый, куда я вляпалась? Мужик останавливается в нескольких метрах от меня и осматривается. Раздается шум мотора и рядом с ним останавливается тот черный Гелик.

– Ну че, Рудик? – кричит ему Кислый. – Где она?

– Хер знает. В подъезде, может, спряталась. А, может, дальше убежала.

– Далеко не убежит. Вон, пацаны в футбол играют. Их спроси, может, видели Белку?

Рудик кивает и подходит к мальчикам. Я стою ни жива, ни мертва, навострив уши. Оглядываюсь по сторонам, где же мне спрятаться. Стены выложены красным кирпичом, свет, попадающий с улицы, освещает небольшой участок. Я отхожу вглубь и пытаюсь привыкнуть к темноте. Под потолком тянутся большие трубы, слышится гул воды в них. В самом углу замечаю дверь, нащупываю ручку и дергаю на себя. Разумеется, она оказывается закрытой. Черт! Почему же я такая невезучая? Молюсь про себя, взывая к Всевышнему. Он обязан меня услышать. Сам ведь призывал не обижать сирот и вдов.

Без сил присаживаюсь на корточки и судорожно соображаю, что же делать. Может, я зря испугалась и дала деру? Взрослые ведь люди. Просто поговорим и все. Сейчас действительно, на дворе цивилизованные времена. Людей на улице просто так никто не похищает и против воли не удерживает. В целом, в нашем городе все чинно, мирно, благородно.

Экран телефона в моих руках загорается. Алина звонит. Времени уже пять минут четвертого, потеряла меня. А я, надо сказать, очень пунктуальна. Прости, Алина, похоже, тебе меня не дождаться сегодня. Может, взять отпуск и на недельку к Свете рвануть, в Екатеринбург? Или вообще переехать? Он этого шага меня удерживает вопрос аренды жилья. Тетя с племянником живут в небольшой малосемейке с крошечной кухней. Меня им еще не хватало.

Внезапно, слева от меня раздается шум и довольный мужской голос.

– Ну, что, Белка? Попалась?

– Помогите! – верещу, что есть мочи.

Я поднимаю с пола кирпич и замахиваюсь на Рудика, резво вскакивая на ноги. Просто так не сдамся! Но он мгновенно сбивает спесь, ловко перехватывает мою руку и скручивает так, что от боли аж искры из глаз сыпятся. Я лягаю его ногой, пытаясь попасть в колено, но промахиваюсь. Клянусь, запишусь на курсы самообороны. Мало ли что?

Шиплю и пытаюсь вырваться, но ничего не выходит. Рудик держит меня мертвой хваткой и волоком тащит за собой.

– Успокойся, Белка! – рявкает мне в ухо. – И веди себя хорошо, а не то хуже будет!

Глава 7. Полина

Похоже, я попала в полную задницу. На тонированном гелике меня везут примерно минут тридцать. Предварительно связав руки за спиной и надев на глаза черную повязку. Рот, видимо, заткнуть не нашли чем, поэтому всю дорогу я сыплю проклятиями в их адрес.

– Да заткнешься ты уже или нет? – рычит Рудик. – Неугомонная девка.

– Может, за скотчем заедем? – предлагает его напарник.

– Ага, конечно. Че бы нет, Кислый? Замолчи, Белка. Иначе, трусы твои тебе в рот засуну.

Я испугалась и замолчала ненадолго. Все-таки, в трусах бояться как-то не так страшно.

– Я писять хочу! – наконец, набираюсь смелости.

– Потерпи, не маленькая. Почти приехали!

Даже примерно не представляю, куда эти двое меня везут. Сначала пыталась запомнить дорогу. Поворот направо, два налево, снова направо, а потом нас так трясти начало, что я сбилась со счету. Одно радует. Раз они мне глаза закрыли, значит, живой выберусь.

Проехав еще какое-то время, автомобиль останавливается.

– Выходим! – грубовато командует мне Рудик, и мешком вытаскивает меня из салона.

– Руки развяжи! Затекли. Как иголками колет!

– Ага, – хмыкает он. – Бегу и падаю.

Чтобы ты себе лоб разбил, урод! Он тащит меня по ступенькам, слышу, как щелкает замок, а затем за моей спиной хлопает дверь. Кто-то заботливо стягивает с меня угги, и засовывает ноги в мягкие тапочки, а потом снова тянет за собой. От этих каруселей и непоняток, у меня голова кружится и серьезно начинает подташнивать.

Подняв на второй этаж, меня вталкивают в какое-то помещение. В нос проникает аромат табака и алкоголя. Я не особо в нем разбираюсь, наверное, виски или коньяк. Ощущая давление на плечо, я опускаюсь и усаживаюсь на что-то мягкое.

– Рудик! – доносится до моего слуха вкрадчивый голос. – Ну, что за девяностые? Сними с девочки повязку и развяжи руки!

– Она сопротивлялась, Сергей Аркадьевич! – оправдывается его подопечный, но повязку снимает.

На секунду ослепнув от яркого солнечного света, который пробивается сквозь тяжелые портьеры, зажмуриваюсь. Руки как по волшебству оказываются свободны, и я со стоном разминаю затекшие конечности.

– Как животные, ей богу! Свободен!

– Я за дверью буду. Мало ли, что эта ненормальная выкинет!

Лис ухмыляется и кивает в ответ.

– Привет, Белочка!

Я обвожу взглядом помещение. Судя по всему, это кабинет. Посередине стоит тяжелый дубовый стол, на котором ровными стопками разложены бумаги. За кожаным креслом располагаются длинные шкафы со стеклянными створками. В них собрано просто огромное количество книг. Справа, на стене, висит в золотом подрамнике безвкусная картина, которую вчера имениннику вручили на праздновании.

– Прости, пожалуйста, моих дуболомов. Я не хотел, чтобы тебе было больно! – ласково проговаривает Лисичников, не сводя с меня глаз. Они у него темные, почти черные, прямо в душу смотрят. Я понимаю, что его тихий голос и теплое отношение – напускное.

– Что Вам от меня нужно? – ледяным тоном спрашиваю. Сижу с ровной спиной, как палку проглотила. Страшно. Мне очень страшно здесь находиться. Ни одна живая душа не в курсе, где я.

– Выпьешь со мной? – пропускает он мой вопрос мимо ушей и поднимается с кресла. Стариком, конечно, его не назовешь. Высокий, поджарый мужчина. Даже седины нет в темных волосах. На нем надеты джинсы и свитер, а на ногах – мягкие тапки.

– Я не пью.

– И зря, – подмигивает мне и наполняет пузатый стакан янтарной жидкостью. – Водички хочешь? Или кофе?

– Спасибо, нет. Можно мне домой? – с мольбой спрашиваю.

Даже примерно не представляю, где я нахожусь.

– Нет, Белочка. Рановато тебе домой.

Делает глоток виски и снова пялится на меня, привалившись бедрами к рабочему столу.

– Я хотел поговорить с тобой, малышка. Ты не так поняла моих ребят. Зачем-то начала грубить, и убегать от них.

– А что мне оставалось делать? – поднимаю на него взгляд, полный ненависти. – Ясно-понятно, что ничего приятного этот разговор не сулит.

– А ты умная девочка, Белка. Я не ошибся.

С этими словами ставит бокал на столешницу и медленно подходит ко мне.

– Умная и невероятно красивая. Знаешь?

Тянется к моему лицу, я отшатываюсь, но он не дает мне увернуться. Цепкими пальцами хватает за подбородок, фиксируя, а затем поглаживает кожу на скуле.

– Кожа гладкая, как персик. Ты везде такая, Белочка?

Мои щеки начинают гореть, а меня накрывает паника. Господи, что ему надо? Я хочу домой. Больше всего на свете хочу домой!

– Вчера ты испортила праздник. Мой юбилей, на котором присутствовали уважаемые люди. Дочери готовили это торжество полгода. Полгода, Полина. А ты взяла, и все испортила своей выходкой.

– Я не специально! Платформа сломалась, я не виновата! – лепечу я дрожащими губами.

– Не специально? Правда? – ухмыляется он, сжимая мои щеки. – Ты считаешь, что я должен тебе поверить?

– Это правда. Вы можете посмотреть по камерам! – пытаюсь увернуться, но ничего не удается. – Мне больно!

– Кто тебе заплатил? – рявкает он мне в лицо, мгновенно превращаясь в злобное чудовище.

– За что? – я окончательно расклеиваюсь и начинаю реветь. – Мне никто не платил. Я обычная официантка. Алина просила вывезти торт. Я отказывалась, а она настояла. Видимо, он был слишком тяжелым. Я клянусь Вам!

– И почему я тебе не верю?

С этими словами от отвешивает такую оплеуху, что у меня темнеет перед глазами, а в ухе противно начинает звенеть, слетаю с кресла на пол и сотрясаюсь в рыданиях. Больно, обидно и очень унизительно. А еще, страшно. Безумно страшно.

– Слезами ты меня не разжалобишь! – продолжает он, присаживаясь возле меня на корточки. – Я знаю, что в этом городе я как гость в горле, и меня хотят убрать. Говори! Говори, Белка! Кто тебе заплатил?

Глава 8. Полина

– Никто! Никто! Никто! – как заведенная отвечаю.

– Не пизди мне! – рявкает он. – Я все знаю. Терпеть не могу, когда мне врут. Я всегда добираюсь до правды. Всегда!

Рывком поднимает с пола, усаживает в кресло и, для симметрии, бьет по другой щеке. Видимо, разбивает губу, потому что во рту я чувствую противный металлический привкус.

– Алина сказала, что ты сама вызвалась пасти меня. Сначала официантку поменяли. В начале вечера другая была. Потом ты. Терлась около меня и что-то вынюхивала.

– У Насти заболел живот! А на Ваш стол меня Алина сама отправила!

– Живот заболел? Не от той ли таблетки, что ты ей дала накануне? А, Белка?

Господи! Это какой-то сюрреализм. Звон в ушах усиливается, голос Лиса я слышу как через толщу воды.

– У нее голова заболела. Я дала ей нурофен, – оправдываюсь. Он поверит. Ну как можно не поверить? Это же чистая правда. Зачем Алина врет?

– Ну да, конечно! – хохочет он.

– Это чистая правда! – пылко уверяю. – Готова поклясться, чем угодно!

– И чем же? Ты – круглая сирота. Чем будешь клясться? Котом блохастым? Или своим китайским шмотьем?

Я обиженно замолкаю. Капец, даже знает о том, что у меня родителей нет. Ну все. Теперь мне точно конец.

– Сегодня утром мы посмотрели камеры в ресторане. И заметили много интересного, Белка. Сначала ты дала таблетку коллеге, потом, когда все были в зале, скрылась в комнате персонала. Что там делала, неизвестно.

– Я ела солянку.

– Там камер нет, можешь говорить все, что угодно. Потом твоей коллеге стало плохо, и ты легко переключилась на ее стол. А точнее, на меня. Явно знала, что я слаб в отношении рыжеволосых девиц, жопой крутила, смотрела призывно. Снова пряталась в персоналке, а затем долго была на сухом складе, пока оттуда тебя не вытолкал мой помощник, – жестко продолжает он, явно перевирая действительность.

Я потрясенно качаю головой, от шока ни слова вымолвить не могу. В горло как битого стекла насыпали.

– Затем что-то случается с платформой, и прямо на меня валится торт с зажженным огнем. Признавайся, Белка, в чем был план? Кто за тобой стоит? Змей со своей шайкой? Они тебя купили?

– Не было никакого плана. Это все – случайность! Клянусь Вам! Можете взять мой телефон и проверить все контакты! – лепечу я, глядя прямо перед собой. Перед глазами мутная пелена и все плывет.

– Давай сюда! – тянет ко мне руку.

Я заныриваю в карман пуховика и разблокирую телефон. От нервов меня пробирает мелкая дрожь. Лисичников забирает аппарат и заинтересованно что-то там рыщет.

Я сижу ни жива, ни мертва. Мне становится жарко, но расстегнуть куртку я не решаюсь. Мало ли, как он это воспримет. Скашиваю глаза вниз и замечаю, наконец, свои тапочки. С загнутыми носами и круглым помпоном на конце. Это что за «Клуб любителей Алладина»?

– Ну вот! – наконец подает голос Лис спустя некоторое время. – Что и требовалось доказать. Нашел.

– Что именно?

– Света. Переписка с ней, где вы обсуждаете мою персону и желаете смерти. Теперь тебе не отвертеться, Белка. Ой, молодо-зелено. Хоть бы чаты почистила. Дуреха! Сама себе могилу выкопала. Уверен, если покопаться, то еще много интересного найду.

Я мысленно стону и закатываю глаза.

– Я ни в чем не виновата. Клянусь! – из глаз льются горячие слезы. – Это просто совпадение.

– Не много ли совпадений-то, Белочка? Все против тебя, дорогая моя. Что же с тобой делать?

Лис усаживается в кресло, складывает руки на груди и прокатывается по мне тяжелым взглядом, от которого у меня мороз по коже пробегает.

– Раздевайся! – еле слышно, приказывает.

– Что? – не верю своим ушам.

– Раздевайся!

– Я не буду, мне не жарко! – мотаю головой. – Нет, пожалуйста.

– Раздевайся, блядь! – рявкает он и несется ко мне с бешеными глазами.

Как безвольную куклу поднимает на ноги и рывком расстегивает пуховик.

– Дальше сама! – дышит тяжело и надсадно. – Сама!

– Я не хочу! Нет! – слезами захлебываюсь.

– Я хочу! Ну? Быстро!

Отвешивает мне такую оплеуху, что я падаю на пол, закрываю лицо и вою белугой.

– Встала! – дергает меня вверх. – Снимай свои ебучие тряпки!

Двумя руками хватается за ворот моего джемпера и дергает в разные стороны. Мягкая ткань рвется, являя его взору мой лифчик.

– Сука! Еще и сиськи маленькие, аккуратные, – рычит он, разглядывая. – Все, как я люблю. Штаны снимай!

Его ладонь накрывает мою грудь, задирая вверх бюстгальтер. Я скулю от ужаса, трясусь всем телом, но он словно не замечает. Наклонив голову, внимательно созерцает и облизывается. Сминает нежную кожу, и прищипывает розовый сосок. Затем переключается на второй. Давит, трогает жадно и терзает ареолы.

– Снимай штаны!

– Нет. Пожалуйста! Нет! – падаю на колени и молю о пощаде. Я не переживу этого. Лучше мне умереть прямо сейчас. Сию секунду! От ужаса кровь в жилах стынет. Животный страх сковывает и не дает вдохнуть полной грудью. – Я девственница. Пожалуйста, не трогайте меня!

– Что ты сказала?

– Девственница. Я еще. Ни с кем. Никогда.

Лис замолкает, смотрит на меня с чувством превосходства. Давит энергетически. Я его жертва. Физически чувствую, как от него исходят волны агрессии и похоти. Да. Животной, низменной.

– Я приглашу врача. Он проверит. И если ты мне напиздела, девочка, пеняй на себя. Сначала сам оприходую, а потом на общак кину. Выебут так, что ног не соберешь.

Глава 9. Богдан

– У себя? – спрашиваю Рудика, быстро поднимаясь по ступеням загородного дома.

– Да, Богдан Алексеевич, – вытягивает в струнку охранник. – Он, это. Не один.

– Тачку припаркуй! – кидаю ему ключи и решительно открываю дверь.

Залетаю в кабинет к старику и охуеваю прямо на пороге. Давненько такого не видел. Лет десять точно. Трясущаяся от страха рыжеволосая худышка и Сергей Аркадьевич с хищным лицом. За старое взялся, что ли?

– Что происходит? – как ни в чем не бывало, прикрываю за собой дверь и продвигаюсь вглубь.

– Богдаша! – тут же расплывается старик в улыбке. – А вот, смотри, белку поймал? Орешки у нее зачетные.

– Чего? – поглядываю на него с опаской. С ума съехал на старости лет?

– Вот, смотри какая! – хрипло отвечает он. Подходит к девчонке, которая от ужаса чуть в обморок не валится. – Белка. Самая настоящая.

Берет ее длинные густые волосы, отливающие медью, и собирает в высокий хвост. Щекочет девку по бледной щеке и ржет. Замечаю, что ей совсем не весело. Кофта на груди разодрана, аккуратная грудь едва прикрыта кружевным лифчиком, через который светят розовые девичьи соски. Глазищи на пол-лица блестят от слез, а пухлые искусанные губы дрожат от страха. Я узнаю ее. Это вчерашняя официантка, которая торт уронила за несколько лямов. И с которой я жадно сосался на складе, ошибочно приняв ее за Лику.