Остановить Демона

Дверь в шашлычную открылась, вошли Яшин, Кормилин и Васильев. Они прошли вперёд, остановились посреди зала, где танцевали пары, стали осматриваться. Яшин поднял руку, жестом приветствуя бармена. Тот узнал щедрого завсегдатая, помахал в ответ полотенцем, приглашая зайти, показал рукой на зарезервированный дальний столик с табличкой. Яшин кивнул, повёл друзей, куда указал бармен – в угол к окну. Кормилин не дал Васильеву сесть:

– Димон, иди, закажи всем солянки и ещё чего-нибудь сытного поесть, может, мяса. Пусть сразу принесут водки с пивом и селёдочку… хлеба не забудь. Васильев неторопливо вразвалочку пошёл к барной стойке. Сергей переставил табличку со стола на подоконник, сел спиной к окну. Яшин посмотрел вслед уходящему воспитаннику, опустился в кресло рядом с Кормилиным, негромко спросил:

– Слушай, Серёга, я всё думаю, может, не стоило тех в «жигулях» всех кончать? Так сразу на первом мероприятии? Кормилин усмехнулся:

– А ты хотел, чтобы они наши физиономии срисовали, – кивнул в сторону ушедшего Васильева, – да и должника твоего надо было покрепче привязать. Парень старательный, пусть он думает, что для нас это обычное дело. Учится он быстро, мы такими в его возрасте не были – далеко пойдёт! Игорь подумал, что приятель уже неделю гостит в его квартире и ничего о себе не рассказывает, нахмурился:

– Пойдёт, пока не остановят! Помню, ты в училище жизнерадостным активистом был, комсоргом, если не ошибаюсь. Кормилин откинулся на спинку стула:

– Я и сейчас жизнерадостный, только не для тех гадов, что жируют – доллары копят, квартиры перепродают. И активист! – достал из потайного кармана красную книжечку, кинул на стол. Яшин раскрыл документ, прочитал вслух:

– Депутат Верховного совета Молдавской ССР… – покачал головой: – Ну, ты даёшь! Точно… я же помню, ты родом из Приднестровья был. В люди выбился? – Хитро усмехнулся: – Забыл, как мы ключи с тобой вытачивали для навесных замков, по чужим гаражам шарились?

– Не забыл, – Кормилин улыбнулся, убрал удостоверение в карман, достал ключи с брелоком в виде трубочки, показал приятелю. Яшин с удивлением схватил металлический цилиндр, стал осматривать, глаза радостно засветились:

– Это я помню, ключ проводника, но как-то не пригодился, где-то дома валяется.

– А мне вот пригодился, – грустно заметил Кормилин, – даже спас меня однажды, сложная была ситуация. Теперь он мне как талисман! Постоянно с собой ношу! Игорь достал из кармана сигареты, прикурил от зажигалки, положил принадлежности на стол. Затянулся, выдохнул дым в сторону:

– А чего в Россию решил вернуться? Сергей усмехнулся:

– Должок за мной здесь, да и матери надо помочь. Яшин снова затянулся, пододвинул к себе пепельницу:

– Помню, у тебя брат был, фрукты привозил, всех угощал. Кормилин напрягся, сжал челюсти, умолк. После паузы достал из потайного кармана фотографию, передал Яшину. Игорь посмотрел на фото, радушно удивился:

– Ух ты, как время летит. У него уже две дочки?

– Были, – серые глаза Кормилина болезненно заблестели. Он отвернулся. На лице Яшина отразилось настороженное недоумение:

– Как это были? Кормилин продолжал смотреть в сторону:

– Нет уже никого, ни брата, ни его семьи. Молдавские волонтёры с милицией позаботились. Девочек изнасиловали, а потом вместе с родителями убили. Я тогда в Москве был, помощи просил у депутатов ваших, на заседании сидел… Лукьянов обещал помочь. Просил лодку не раскачивать, подонок!.. Вот это и есть должок. Хочу потом в столицу заехать навестить бывшего коллегу… Лицо Яшина посмурнело:

– Ясно… – сильно затянулся, выпуская дым через ноздри, стряхнул сигарету в пепельницу. Вернулся Васильев, радостно сообщил, потирая руки:

– Всё в порядке, заказ сделан, только денег не хватило, сказал, что позже отдам, – помахал ладонью, разгоняя дым, сел, в шутку заметил: – Игорь Петрович, ты нас закоптишь своим дымом, и так дышать нечем…

В очередной раз открылась дверь в шашлычную. Сутулясь, зашёл долговязый парень лет двадцати в круглых очках на широком утином носу. Волнистые волосы закрывали уши, торчали в стороны, прикрывая наушники, от которых шли провода к плееру, висящему на поясе. Двигался, пританцовывая, держа руки в карманах, в такт музыки мотал головой. Издали помахал рукой компании молодёжи за длинным столом и направился к ним. На лице Яшина появилось радостное удивление, губы растянула предвкушающая ухмылка. Он привстал и призывно строго крикнул:

– Эй, Духов, иди-ка сюда! – махнул парню рукой. Долговязый меломан остановился, оттянул рукой один наушник, стал смотреть по сторонам, приподнял очки и сощурился, сморщив утиный нос. Увидел Яшина – улыбка сошла с лица. Он отпустил наушник, и тот встал на место, прижав волосы, нехотя понуро подошёл, протянул худую длинную руку, грустно поздоровался:

– Привет, Игорь Петрович. Яшин свою не подал, сделал строгое лицо, забычковал сигарету в пепельнице, грубо откликнулся:

– Хорош привет, куда это ты пропал? Где иконы, которые я тебе дал на продажу, или деньги за них? Духов молча опустил руку, уставился в пол. Шмыгнув утиным носом, стал ожидать. С горечью подумал – вот так вляпался. Откуда этот старый перец здесь нарисовался? Да ещё с двумя бандитами. Он мысленно перебирал все варианты спасения вплоть до бегства, но чувствовал, что на этот раз пощады не будет. Эти могут и квартиру родителей забрать. Кормилин и Васильев смотрели на парня с интересом. Яшин сердито продолжал наезжать:

– Ты чего, глухой? Сыми дебильники с ушей. Я тебя спрашиваю! Духов послушно спустил наушники на шею, не поднимая головы. Опасливо исподлобья косился на друзей Яшина. Набравшись решимости, решил попробовать оправдаться, стал канючить:

– Я же вам говорил, что у меня их отобрали, избили тогда, я целый месяц в больнице провалялся с гипсом. Яшин скривил злобное лицо:

– Я тебя не спрашиваю о больнице, когда деньги отдашь? Молчание двух других бандитов успокаивало, он пожал плечами:

– Я на работу устроился директором российско-болгарской фирмы «Сил-Трим». Только начинаем работать. Яшин сардонически засмеялся:

– И чем же ты будешь заниматься? Ты же ничего не умеешь, как только краденое перепродавать! Будешь его болгарам втюхивать? Кормилин и Васильев непроизвольно хихикнули. Духов пожал плечами.

– Пока не сказали… вроде строительные материалы.

– И когда же ты такие деньги заработаешь? Всю жизнь мне будешь отдавать? – грубо продолжал наезжать Яшин. Он знал, что сумма для парня неподъемная, и решил укомплектовать банду. Сам он стрелять и грабить не желал. Это не для него, но чувствовал, что возле Кормилина можно хорошо заработать, используя эти молодые головы, горячие сердца и крепкие кулаки.

Подошёл официант с подносом. Все резко умолкли. Тот выставил на стол тарелки, стопки и кружки, разложил приборы. Яшин снял с подноса бутылки с пивом и водкой, буркнул:

– Давай, это мы сами, – открыл «Столичную», стал разливать. Духов продолжал стоять у стола, понурив голову, точно ученик, не готовый к уроку.

Официант ушёл, разговор неожиданно добродушным тоном возобновил Кормилин:

– Значит ты Духов, а зовут как?

– Валентин. Васильев неожиданно вскинулся телом, хихикнул:

– Валя-Валентина, что с тобой теперь? Белая палата, крашеная дверь… Кормилин с удивлением посмотрел на приятеля:

– Димон, что это ты стихами заговорил?

– Да так, к слову пришлось, это поэт один писал на смерть пионерки. Если этот меломан деньги не вернёт, может, мы его как ту пионерку?..

Кормилин привстал, протянул руку к телефонам на шее парня:

– А меня Сергей Егорыч зовут. Что ты там всё слушаешь? Ну-ка дай мне! Валентин с готовностью за ободок снял наушники, протянул, помог с проводами, в душе затеплилась надежда, радостно пояснил:

– «Наутилус Помпилиус», «Тутанхамон», это последний альбом! – включил плеер на поясе. Кормилин приложил наушник к уху, послушал некоторое время, затем вернул:

– Интересная песня, так вот, Валентин, для тебя сейчас Тутанхамон – это Игорь Петрович! Ты меня понял? Духов выключил плеер, повесил наушники обратно на шею, стал кивать. Кормилин отодвинул незанятый стул:

– Садись! – повернулся к Яшину, деланно укорил: – Ну что ты на парня накинулся? Интеллигентный человек, музыку слушает. Взял бы да сам предложил ему работёнку! Налей-ка ему, – подставил свою пивную кружку. Яшин налил всем водки по стопкам, гостю в кружку – наполовину. Духов сел. Глядя на него Васильев ехидно ухмыльнулся:

– Какой почёт тебе, пионерка! Из кружки шефа пить будешь! Валентин боязливо снял очки, положил в карман, сощурив близорукие глаза, оглядел всю компанию. Страх ещё не ушёл, но вроде всё налаживалось, и он криво улыбнулся:

– Да я только рад буду, если ваша работа того стоит, – решил, что сможет отделаться обещаниями, а потом сыщи ветра в поле…

– Стоит, стоит, – Кормилин, кивнул на Васильева, – вон этот тоже должен был. Начал работать. Теперь мы лучшие друзья. Хочешь со мной дружить? – положил руку на плечо Валентину. Духов посмотрел на Кормилина, сощурил глаза. Мужчина ему нравился, от него веяло жизненной уверенностью, надменностью и властью. Об этом он мечтал всегда, но рос болезненным и слабым ребёнком, уроки физкультуры пропускал, старшая сестра поколачивала. Кормилин обаятельно улыбался, костюм и белая рубашка сидели на нём с иголочки. Духов согласно кивнул несколько раз. Кормилин взял стопку, поднял над столом:

– Ну, тогда за дружбу! – кивнул Духову. Валентин взял кружку с водкой, Яшин и Васильев тоже присоединились, после чоканья выпили. Духов старательно с трудом опорожнил кружку до конца. Торжественно поставил её на стол, обвёл всех гордым взглядом победителя. Улыбнулся, утиный нос расползся в стороны вслед за уголками губ. Яшин открыл пиво, разлил. Все стали запивать, кроме Кормилина. Он снова положил руку на плечо Духову:

– А ведь друзья должны помогать друг другу, так? – Валентин с готовностью кивнул в ответ, его лицо стало пунцовым от алкоголя, в глазах слегка помутилось. Водку он раньше не пил, только пиво. Кормилин улыбнулся: – Понимаешь, появилась у меня сейчас одна проблема. Вон, Димон говорит – рублей не хватает. Долларов много, а рублей нет. Духов оживился, почувствовал, что квартира родителей останется как есть, выпрямился на стуле:

– И у меня нет, а давайте я вам сбегаю, поменяю… Кормилин вальяжно откинулся на спинку стула:

– Не надо суетиться. Посмотри на нас, на себя – ты же директор болгарской фирмы. Солидные люди – бежать… менять… Ты лучше скажи, здесь поблизости есть ларьки азеров или других чёрных?

– Да, я знаю, – обрадовался Валентин, вспомнил. В душе появилась целеустремлённость оправдать доверие, глаза заблестели от пьяного азарта.

– Ну, тогда поехали! – Кормилин обернулся к остальным: – Раз уж парень хочет нам помочь! Игорь, ты подожди нас здесь, а мы быстренько с Димой обернёмся, чтоб солянка не остыла! Он протянул ладонь. Яшин достал из кармана ключи и передал Кормилину. Тот кинул связку Васильеву:

– Давай! Дмитрий поймал ключи и поднялся из-за стола. Сергей тоже неторопливо встал за ним. Духов вскочил и деловой походкой, слегка покачивая телом, поводя хилыми плечами, выворачивая носки стоп в стороны, большими шагами поспешил вперёд, открывая дверь остальным. Они вышли из шашлычной и сели в машину. Васильев – за руль, Кормилин сзади, Духов впереди на пассажирское сиденье, чтобы показывать дорогу. Почувствовал себя почти главным, скомандовал:

– Шеф, прямо до светофора, а потом направо… Дмитрий усмехнулся, но ничего не сказал, завёл машину и нажал на газ…

Торговые ларьки не отличались изысканным дизайном. Народившиеся бизнесмены лепили их из того, что было – чаще всего из переделанных вагончиков или контейнеров. В центре прорезали вход, по сторонам мастерили два окна, закрывали решётками снаружи, а занавесками изнутри.

Две покупательницы стояли у прилавка, весело беседовали с продавцом, делились новостями. Женщина сорока лет выбирала шампанское на день рождения свекрови. Рядом стояла её двадцатилетняя дочь Раиса. Продавец, крепкий качок лет двадцати пяти кавказской национальности, посматривал на девушку, поигрывая мышцами, гордо выставил для обозрения несколько бутылок. Но ничего сказать о товаре не мог, поскольку ни разу спиртного не пробовал, пожимал плечами, повторяя:

– Этот хорош и этот хорош! Директор база говорил всё «хорош»! В конце концов, женщина выбрала одну бутылку, остальные продавец убрал под прилавок.

Открылась дверь. Кормилин Васильев и Духов скромно зашли внутрь, огляделись по сторонам. Мать Раисы мельком обернулась на вошедших мужчин, полезла в кошелёк, желая расплатиться. Кормилин увидел, что, кроме двух женщин, никого нет, кивнул Васильеву:

– Димон, подожди снаружи! Скажи людям, что у нас перерыв, – сам встал за женщинами, вынул пистолет, начал хладнокровно накручивать глушитель. Духов с наушниками на шее стоял рядом, щурясь через окуляры очков, пытался разглядеть, что Кормилин делает с оружием. Васильев вышел наружу и прикрыл за собой дверь. Раиса обернулась, увидев манипуляции мужчины, дёрнула мать за рукав, уводя от прилавка. Та с недоумением оглянулась и онемела от ужаса, быстро убрала кошелёк в карман. Обе, испуганно пятясь, отошли в сторону, оставив шампанское на прилавке, прижимая к себе сумочки.

Пространство освободилось, и продавец увидел пистолет, на лице отразился панический страх, накачанное тело стало вялым и неповоротливым, мысли заметались. Кормилин закончил с глушителем и неторопливо оглядел всех по очереди.

Валентин стоял, широко улыбаясь – утиный нос расползся, всё было понятно, в голове шумело от выпитого и ожидаемого зрелища. На лице отражался восторг, затуманенные глаза бездумно ожидали приказа. Поняв, кто здесь главный, он точно пузырь надулся от ощущения превосходства и собственной важности, о которых всегда мечтал. Вспомнил школьных товарищей, дразнивших и побивавших его на большой перемене. Накачанных студентов, заставлявших выполнять за них лабораторные работы и подсказывать на экзаменах. Кто они теперь по сравнению с ним? Просто мухи в человеческом обличии. Вот бы их сюда! Теперь Духов знал, как с ними поступать! Теперь у него были настоящие друзья, и среди них лучший совсем не Яшин-Тутанхамон, а вот этот высокий с открытым лбом и пистолетом в руке.

Кормилин весело подмигнул Валентину:

– Чего смотришь, иди, вяжи тёлок, если будут кричать – заткни им рот полотенцем. Духов направился к женщинам, те попятились в угол ларька. Походка Духова стала развязной и наглой, ноги пружинами выкидывали ступни вбок, он поводил плечами, надменно улыбался, презрительно щуря глаза. Такие манеры он видел в каком-то фильме про зеков, вошёл в роль, цедил сквозь зубы:

– Ну что, шмары, будем вязаться? – пытливо осматривал женщин с головы до ног. Чувствовал, как в душе нарастает щенячий восторг от увиденного страха на их лицах. Те казались совершенно беспомощными, он сделает с ними всё, что захочет. Жаль, это не видит старшая сестра, которая била Валентина книгами по голове, заставляя читать. Говорила, что будущее принадлежит умным людям. И что?.. Духов оглянулся на Кормилина. Тот направил пистолет с глушителем на продавца, рявкнул:

– Деньги давай!

– Какой деньги? – тупо переспросил парень за стойкой, продолжая неподвижно стоять, неосознанно едва покачиваясь.

Валентину это не нравилось. Продавец был гораздо крупнее и выше Кормилина, кулаки – точно пивные кружки. Одного его удара было достаточно. Кормилин не мешкал, переложил пистолет в левую руку, а правой схватил с прилавка бутылку шампанского и, размахнувшись, ударил ею парня по голове. Тот зашатался и присел за прилавок, прикрыл волосы руками, между пальцев выступила кровь. На лице Духова расползлась широкозубая улыбка, утиный нос задрался кончиком вверх, очки сверкнули. Женщины в углу вскрикнули. Раиса отвернулась, закрыв руками лицо. Её мать пыталась тихо возмущаться:

– За что парня… Духов обернулся на женский крик, почувствовал, как его заводит ощущение чужой слабости, внутри кипела решимость. Он хотел, чтобы его тоже боялись. Желая нагнать ещё большего страху, звучно хлопнул в ладони, толкнул женщин в угол. Поступок шефа служил примером, он хрипло гаркнул:

– Молчать, сучки! Рот заткну полотенцем, есть верёвка? Женщины послушно умолкли, испуганно закрутили головами, мать открыла сумочку, начала искать внутри. Кормилин поставил бутылку на прилавок, угрожая продавцу, предупредил:

– Если будешь орать, я прострелю тебе бошку! Духов крикнул из угла, спрашивая:

– Чем их вязать? Верёвки нет! Кормилин быстро посмотрел вокруг, остановил взгляд на девушке – ноги обуты в кроссовки, кивнул на обувь:

– Вон на молодухе шнурки! Духов обернулся к Раисе, снова резко хлопнул в ладоши:

– Быстро давай, сучка, вынимай! Девушка согнулась и расшнуровала кроссовки, дрожащими руками протянула шнурки.

Продавец медленно встал за прилавком, открыл ящик стола, вынул деньги, отдал Кормилину. Тот взял купюры, с размаху снова ударил парня пистолетом по голове:

– Кассу открывай, козёл! Парень опять осел. Кровь стала сильнее заливать лицо. Сидя открыл кассу, вынул купюры.

Женщины в углу стояли лицом к стенке, их стала бить лихоманка. Духов связывал им руки вместе назад, стягивая шнурками, злобно указывал:

– Чего дрожите, козы? Стойте ровно! – мягко шлёпнул Раису ладонью по ягодице: – У… ты, какая крепкая! Девушка ойкнула, лицо её побледнело.

Кормилин положил деньги в карман, спросил у продавца:

– Кто у тебя крыша?

– Сивый, – ответил тот жалобно, продолжая держаться за голову.

– А кто хозяин? Парень ответил, коверкая предложение:

– Я сама хозяин, продавщица заболел.

– Как зовут?

– Абдурахман.

– В милицию не обращайся, Абдурахман, а с Сивым я разберусь! Как ларёк закрываешь? Парень показал пальцем амбарный замок с ключом на прилавке. Кормилин обернулся к Валентину:

– Ну что там, всё в порядке?

– Нормалёк, тёлки в стойле, – ответил Духов, таращась на упругие ягодицы девушки, в голове крутились крамольные мысли, руки чесались. Кормилина смешил этот бравый помощник, косящий под закоренелого зека. Но может быть, как раз это то, что нужно, улыбнулся:

– Пошли! – напоследок обернулся, поводя пистолетом: – Будете шуметь, вернёмся! Убрал оружие под ремень брюк, открыл дверь, выпустил Валентина, выключил свет и вышел сам.

На улице у ларька скопилось несколько человек, мужчины и женщины ожидали открытия. На крыльце стоял Васильев, преграждая путь. Из дверей вышел Духов, за ним Кормилин, кивнул Васильеву и передал замок с ключом:

– Закрывай! Васильев стал вешать снаружи замок. Сергей посмотрел на свои лакированные ботинки, они были в пыли. Вытащил из кармана платок, присел на крыльце, стал протирать лак. Вокруг сгрудился народ, молча смотрел на его манипуляции. Несколько мужиков не выдержали, начали недовольно гундосить:

– Э, куда закрываете?

– Водки продайте, стоим уже целый час! Кормилин встал, деланно посочувствовал:

– Не можем, мужики – инкассация, выручку надо сдавать. Приходите завтра! – кинул скомканный платок в сторону. Покупатели стали расходиться. Грабители направились к машине. Кормилин устроился сзади. Валентин сел спереди на пассажирское сиденье, обернулся назад, с восторгом посмотрел на шефа:

– Как вы его, Сергей Егорыч!

– Кого? – не понял Кормилин.

– Ну, этого бугая за прилавком! Кормилин усмехнулся:

– Главное, Валентин, в нашем деле внезапность, сила и не оглядываться!

– Ну да… – задумчиво согласился Валентин. Кормилин с усмешкой посмотрел в озадаченное лицо парня, спросил:

– Слушай, а здесь есть банк поблизости?

– Конечно – за углом! – глаза Духова загорелись с новой силой, алкоголь продолжал играть в крови, хотелось ещё адреналина, самому попробовать что-то сделать, почувствовать вновь нарастающий азарт, всплеск эмоций – внезапность, сила, не оглядываться… Он ощущал, что готов к гораздо большему, не хватало совсем чуть-чуть, хмелея от ожидания, спросил:

– А выпить… есть что? Васильев в недоумении повернулся к молодому бойцу, качая головой недовольно пресёк:

– Вернёмся – в кабаке выпьешь, пионерка, – включил зажигание и тронул машину. Духов слегка обиделся, но мысли о предстоящем ограблении затмили огорчение, и он стал подсказывать путь.

Вскоре машина подъехала и остановилась прямо на площадке перед банком. Кормилин хлопнул Васильева по плечу:

– Посиди пока, думаю, мы с Валентином управимся, – вышел из машины поправил пистолет за поясом, застегнул пиджак. За ним вылез Духов. Он был горд, что взяли только его. Увидев приготовления Кормилина, подошёл ближе, с трепетной надеждой зашептал:

– Дайте мне тоже пистолет, я умею. Кормилин не оборачиваясь и едва сдерживая улыбку, спросил:

– Где научился? Валентин сам не заметил, как лихо соврал:

– Пацаны показывали, – и тут же испугался сказанного. Стрелялки в компьютерных играх он освоил очень хорошо, но обращение с оружием там не показывали – только целься и нажимай на кнопку. Вдруг это совсем не так как он видел в кино: вставлять магазин, передёргивать затвор, снимать с предохранителя… Кормилин усмехнулся. Поднялся на крыльцо, открыл дверь и зашёл внутрь. Духов проследовал за ним. Решил, раз оружие не дали, хотят проверить, как он работает руками – снял очки и убрал в карман.

В операционном зале за стеклянными шторками сидя трудились девушки. Несколько посетителей стояли у окошек, общались с сотрудницами. Мужчина в камуфляже с надписью «Охрана» на груди развалился в кресле за маленьким столиком в углу, подозрительно посматривал в зал. Кормилин встал посреди помещения, огляделся по сторонам, разыскивая нужную вывеску. За ним остановился Духов. Он подумал, что надо бы надеть очки, чтобы рассмотреть всё получше, но решил, что они могут его скомпрометировать. Стал щуриться, морща утиный нос. Глаза продолжали блестеть азартом, он был готов к разбою, но не знал, с чего начать, и как преданный пёс ожидал команды хозяина. Народу было многовато, но Валентин знал – Кормилин что-нибудь придумает. Сергей подошёл к окошечку с табличкой Western Union, спросил с улыбкой:

– Девушка, деньги можно перевести? Служащая подняла от стола приветливое лицо:

– У нас дорого и только доллары, больше десяти тысяч – со справкой! Духов подошёл сбоку, смотрел в лицо хозяина, щурился и слушал. Он хотел быть таким же, чтобы его уважали и подчинялись. Продолжал верить в неведомую пока ему преступную комбинацию, задуманную шефом, вот-вот ожидая приказа. Кормилин с усмешкой косился на Духова, продолжая общаться с девушкой:

– Хорошо. В Дубоссары отправите?

– Это где?

– Молдавская Приднестровская республика.

– Без проблем, заполняйте бланк, пишите имя получателя и кодовое слово… Духов с превосходством смотрел на кассиршу – он знал неведомую ей тайну! Кормилин взял бланк и начал заполнять. Затем вытащил из кармана пачку стодолларовых банкнот, отсчитал и вместе с заполненным бланком передал в окошечко. Валентин в очередной раз обернулся, оглядывая зал, пьяно сощурился – надо быть готовым! Сотрудники продолжали обслуживать редких клиентов. Охранник дремал на месте. Духов предвкушал представление, которое должно вот-вот начаться, внутри трепетало.

Кормилин отошёл от кассы, кивнул Валентину:

– Пойдём! Тот всё ещё верил в неведомую ему комбинацию, в лице появилось лёгкое недоумение.

Они вышли на крыльцо банка, и направились к машине. Сергей сел на переднее пассажирское сиденье. Валентин устроился сзади, с интересом спросил:

– Ну что? Кормилин понял, о чём думал новобранец, не стал его разочаровывать:

– Всё в порядке. Надо подготовиться. Духов откинулся на спинку сиденья. Смутился своих торопливых предположений – конечно, как это, не подготовившись и не просчитав все ходы, грабить банк? Ему даже стало стыдно за собственную необдуманную поспешность…

В шашлычной продолжалась гульба. Музыка стала громче, народ опьянел сильнее, веселился активнее. Чаще вспыхивали ссоры, звучала нецензурная брань. Кого-то выводили из зала – гнали на улицу проветриться. Всё чаще посетители оказывались на танцполе, чем за столиками. По окончании песни уже не садились, ожидая новых заводных аккордов. Молодёжь за длинным столиком громко балагурила, девушки танцевали, на медленный танец к ним присоединялись парни, которые периодически поглядывали на своего приятеля Духова и его компанию. С уважением кивали, дружески махали ладошками. Перешёптывались между собой, с опаской строя догадки.

Бандиты продолжали сидеть за столом, уставленным новыми закусками. Официант внимательно следил за чистотой. Ожидая чаевых, вовремя менял тарелки и пепельницы, собирал и уносил мусор.

Духов свысока посматривает на знакомых сверстников, подмигивал девушкам. Те кивали, приглашая на площадку. Но Валентин презрительно отворачивался, идти никуда не собирался, азартно рассказывал заплетающимся языком своим новым друзьям о том, что произошло: