Инара

– Эй, осторожнее! Успокойте свои руки! – сердито крикнул он.

– Простите, я ещё не всегда их контролирую. Они ловят мысли слишком быстро…

– Ладно. Так что вам не нравится в этих архивах?

– Наоборот, – Дана внимательно осмотрела карточки и отобрала три, – нравится до жути. Смотрите, что это по-вашему?

Амир пригляделся к карточкам и пожал плечами:

– Ну, письмена на незнакомом языке. Это не моя специализация, вам виднее.

– Да, мне виднее. Этих знаков нет ни в одном справочнике древних языков, и современных тоже. Вообще нигде нет. Кроме… – она сделала загадочное лицо и выжидающе посмотрела на Амира.

– Кроме? – он повторил её выражение лица.

– Кроме того места, куда я забралась на вашем акваботе, и там можно попробовать найти что-то ещё! – торжественно закончила Дана.

– Вынужден вас огорчить. После вашего признания я делал несколько погружений вокруг места, где всплыл покалеченный аквабот. Нашёл следы взрыва. Если всё было так, как вы говорили, то вам нереально повезло, что аквабот выкинуло наружу из тоннеля. В эпицентре порода просто сплавилась, даже обрушения не произошло. Какая-то неизвестная взрывчатка.

– То есть, я могла там запечься, и никто бы не нашёл?

– Скорее всего.

Дана собрала карточки и вздохнула.

– Рыдать хочется от того, что никаких моих вещей не сохранилось. Ведь по этим карточкам я могла бы хоть что-то расшифровать. А вдруг всё не так, как мы привыкли думать?

– Например? – прищурился Амир.

– Например у Фисара Дауро были причины скрывать свое прошлое и свои отношения! – воодушевленно выдала Дана.

Амир смеялся долго. Но на этот раз искренне и совсем не обидно.

– И как давно родилась и сформировалась эта теория у современных историков?

– Родилась в день взрыва, сформировалась сейчас. Но я пока никому её не озвучивала. Даже маме.

– Наверное и не стоит озвучивать. Как-то некрасиво это выглядит. Где он, – Амир посмотрел на небо, – а где мы все…

– Простите, я забыла, что вы человек подневольный и не можете иметь точку зрения, отличную от корпоративной. И всё же было бы здорово узнать всю правду…

– Какая правда вам нужна?

– Кто та девушка, похожая на Фисара Дауро и на Даура Саниро.

– А вы уверены, что вообще видели её изображение?

– Понятно. Вы мне не верите.

– Ну… вы пережили такой удар, многие месяцы в коме… вам могло это присниться.

– Слушайте, я в себе! – Дана резко вскочила, спрятала пакет с карточками в карман. – Я видела её, как вас сейчас! И я докажу. Не знаю как, но докажу.

Не прощаясь, она развернулась и быстро пошла прочь. Амир задумчиво вынул из кармана карточку, которую не упаковал с остальными и повертел её в руках. На одной стороне были мелко и беспорядочно рассыпаны те самые неизвестные символы, а на другой выгравирована хвалебная ода Фисару Дауро. Сложно было не понять, что это перевод.

Амир достал коммуникатор и, глядя вслед Дане, нажал вызов:

– Таер, это я. Подготовь всё, что осталось от аквабота, который раздолбала эта девица Ясири. Вечером заеду.

Глава 10

ФИСАР

06.04.2791 (один день до начала Эры Объединения)

Пока Фисар и Ковур переговаривались, воспрявший духом Шугур Мутный вдруг посмотрел наверх и завопил:

– Купол! Купола нет! Мы все мертвецы!

Вздрогнув, Фисар с размаху дал ему пощёчину:

– Закрой рот! Наружу теперь можно без маски.

– Как это? – оторопел Шугур.

– Я же сказал, что мой мир стал другим. И все избранные могут жить без опаски не только под куполом, а везде. Вот, смотри! – он снял маску и тут же поморщился от вони. – Воняет, но ветер всё унесёт. Новый ветер новой жизни.

– Да он поэт… – пробурчал себе под нос Ковур Дисуро.

Шугур ничего не ответил, он просто потёр место пощечины и уставился туда, где привык видеть мутное стекло городского купола.

– Хватит столбом стоять, у нас дел много, брат мой, – Фисар покровительственно похлопал его по плечу. – Ищем выживших.

Шугур кивнул, огляделся и вдруг подошел к мертвецу, быстро обыскал его, убрал что-то в карман.

– Зачем ты это сделал? – строго спросил Ковур Дисуро.

– Ему уже без надобности, а мне пара сотен бангов не лишняя.

– Где ты их думаешь тратить, бестолочь? – ухмыльнулся Фисар, – у нас теперь будут новые деньги. У нас всё будет новое. Пошли.

– А чем ты занимался в городе, Шугур? – спросил вдруг Дисуро.

– Ну… э… работал по найму.

– А точнее? – заинтересовался и Фисар.

– Помогал решать дела.

– Бандит, – утвердительно кивнул Ковур.

– Не тебе, старик, осуждать меня! Не ты меня спас, не ты мне брат и хозяин.

– Ладно, ладно, брат, не кипятись, всё осталось в прошлом, – примирительно сказал Фисар, но в глазах его только слепой не увидел бы гордыни и удовлетворения. Ковур Дисуро озабоченно вздохнул и промолчал.

Они шли втроём по искорёженному нижнему городу, высматривая хоть что–то живое и кашляя от едкого дыма. Фисар не надевал свою маску, демонстрируя Шугуру, что опасности нет и потеря купола не страшна, но, когда бывший бандит изъял у очередного трупа в костюме техника-наружника маску и надел на себя, Фисар последовал его примеру.

– Старик, сейчас и тебе защиту найдём, – покровительственно заявил Шугур, – мож и не опасный воздух теперь, но вонь мешает радоваться новой жизни.

Вдруг он замер и приложил палец к маске.

– Стойте! Слышите? Дитё вроде…

Измученное придушенное кряканье доносилось откуда-то из развороченных жилых блоков. Чтобы добраться до ребёнка, пришлось разобрать небольшой завал, благо, это были самые дешевые дома в Нижнем Алмаране. На среднем уровне трое мужчин вряд ли вручную смогли бы докопаться до первого этажа четырёхъярусного блока.

Ребёнок лежал в пластиковом ящике из–под консервных банок. Судя по тряпкам и подушке, это была его колыбель. Пустой шкаф, свалившийся боком, защитил ребенка от упавшего сверху хлама, но не спас его мать. Она была еще молода, судя по стройному телу и густым черным волосам. Переворачивать её, чтобы рассмотреть лицо, никто и не подумал.

Трое стояли в молчании и смотрели на младенца, а тот, совсем крошечный, новорожденный, вдруг затих и стал гулить, словно понял – пришло спасение.

– В чём же его нести? – задумчиво протянул Ковур.

– Куда нести? Вы что, всерьез хотите взять грудного ребенка с собой? Что нам с ним делать? Он подохнет от голода к завтрашнему утру, – фыркнул Фисар.

– У нас уговор спасать всех, кто цел и невредим. Ребенок совершенно здоров. На весь город, я уверен, выжила хоть одна женщина, ей и отдадим.

– Эт он счас здоров, завтра заболеет, послезавтра сдохнет. Дети тут мрут, как ползунцы во время дезинфекции. А мы потратим на него время и силы. Подушкой придавить чуток, он и уснёт, – подал голос Шугур.

– Закрой пасть, шваль нижняя! – рявкнул Ковур таким страшным голосом, что оба, и Фисар, и Шугур, замолчали.

Ковур осторожно вынул ребенка из ящика вместе с пеленкой, с помощью притихшего Шугура скрутил что–то вроде перевязи и разместил его у себя на груди.

– Благодарю, иди вперёд, показывай мне безопасную дорогу, чтоб я не споткнулся и дитя не зашиб, – прежним мягким голосом сказал торговец, и Шугур повиновался.

Фисар шёл последним, смотрел в затылок Ковуру Дисуро и сердился на него, на себя и на свой страх. То чувство превосходства и всемогущества, что родилось в нем при спасении Шугура, то самое чувство, которого он неистово ждал всю жизнь, сейчас забилось испуганным зверьком куда-то вглубь сознания. Но не чтобы спрятаться, а чтобы переждать бурю и в нужный момент нанести удар. Ждать Фисар умел.

Дисуро что-то непрестанно шептал спасенному ребенку, тот молчал и почти сразу уснул, убаюканный теплом, мягким голосом и покачиванием. Таким же шепотом, чтобы не разбудить его, Дисуро обратился к Фисару:

– Вы меня разочаровали, господин Дауро. Вам в руки жизнь посылает человека, которому не нужны специальные капсулы, который может быть вам верен и честен от рождения до смерти, не в пример оболваненному химией уголовнику. И вы так просто разбрасываетесь человеческим ресурсом?

– Я не подумал, простите. Я лишь представил, что нам возиться с младенцем, а это сейчас совсем не вовремя, – виновато и почти искренне ответил Фисар. Потом он аккуратно обогнал Дисуро и предложил: – А давайте мы разделимся? Так быстрее найдем выживших. И какую-нибудь женщину для этого пацана.

– Для этой девочки, – улыбнулся Дисуро. – Не хотите сразу дать ей имя, как духовный отец?

Фисар остановился от неожиданности, потом потупился и тихо сказал:

– Пусть будет Минора.

– Минора? Красивое редкое имя. Не так ли звали вашу учительницу, что погибла при странных обстоятельствах?

– Откуда вы знаете? – воскликнул Фисар.

– Я давно торгую в Алмаране.

– Это не ответ! – горячился Фисар, – что вы знаете? Кто вам рассказал?

– Тише, разбудите нашу крошку Минору, – шикнул на него Дисуро. – Тот, кто рассказал, уже никому ничего не скажет, клянусь.

– Что вы знаете про смерть Миноры?

– Я всё вам расскажу, как и обещал. Но, – он подмигнул, – после выполнения нашего плана. Идите, а то наш криминальный друг, кажется, собрался опять грабить какого-то мертвеца.

Фисар глубоко вздохнул и пошел вперёд, прислушиваясь к зверьку внутри души. Смерть странного старика Ковура Дисуро придётся отложить.

Глава 11

НАЗИР

10.03.2789г. (два года до начала Эры Объединения)

Возврат к дому торговца занял у Назира совсем немного времени. В среднем Алмаране было меньше патрулей и джибл мог идти быстро, не прячась. Но когда до двери Дисуро осталось несколько шагов, его окликнули:

– Доброго вечера, уважаемый! Уделите нам немного времени.

Назир невольно усмехнулся. Здесь, среди добропорядочных граждан, даже безопасники были вежливыми. Он обернулся. Трое патрульных спокойно подошли к нему.

– Вы техник? Документы покажете?

Назир нащупал кольцо и осмотрелся. По широкой улице прогуливались люди, на фонарях и над дверями кое-где висели остатки праздничных гирлянд, всё было вальяжно и умиротворенно. Пока патрульные поймут, что карточки не читаются сканером, у него будет четверть минуты. Если не вызвать подозрение и встать максимально близко, они упадут тихо, и он сможет метнуться в ближайший проулок. А там как повезёт.

Старший безопасник достал сканер, Назир шагнул к нему и протянул карточки, прикидывая, кого парализовать первым. Удовлетворенный писк и голубое мерцание сканера удивили его так, что он выронил карточку. Самый молодой безопасник, наверное, курсант, быстро поднял её и вручил Назиру:

– Не теряйте, их так сложно восстанавливать.

– Средний город закрывается для вас через час, постарайтесь вернуться к себе, Садур Гидаро. – кивнул старший патрульный и потерял к Назиру всяческий интерес.

Патруль уже растворился в потоке гуляющих горожан, а Назир всё стоял и смотрел на свои документы. Вламываться в дверь Дисуро сейчас уже было бы странно. Он развернулся и почти уже отправился прямиком в «Солёный Сахар», как вспомнил Инару Даури. Она-то уж точно запомнила его лицо и выправленные документы вряд ли помогут.

Ковур Дисуро был искренне расстроен, когда понял, почему Назир снова появился у него на пороге.

– Это очень странно, неприятно и откровенно опасно. Простите меня. Впервые на активацию документа требуется столько времени. Ну, или как вариант – неисправный сканер патрульных. В качестве компенсации я добавлю вам чего-нибудь в заказ.

– Компенсация мне не нужна. Мне нужно, чтобы эта Даури не узнала меня, если случайно встретит на улице.

– Ну слушайте, вероятность повторной встречи настолько мала…

– Не меньше, чем вероятность первой встречи и неисправного сканера! – сердито перебил Назир.

– Да с чего вы решили, что она вас вообще запомнила? Вы же в лоб не сказали ей, что джибл!

Назир вздохнул и добавил подробностей в свой рассказ. Вопреки его ожиданиям Дисуро не возмутился, а рассмеялся.

– Храбреца-безумца вовеки Мать Гор хранит! Это же ваша джибларская пословица? – утёр слезы старик.

– Ну, наша, – насупился Назир.

– Ладно, побуду вашим хранителем немного. Дам другую одежду и краску для волос.

– Джиблы не красят волосы, как женщины!

– Натурального цвета. Качественный товар. Вымывается с третьей водой. Гарантирую, когда вы вернетесь в Оттар, никто не заметит. А здесь вас никто не знает, можете плюнуть на традиции.

– Джиблы не красят волосы!

– Хорошо. – согласился Дисуро, – только когда Инара Даури вас снова схватит, постарайтесь не попасть в лапы ее отца. Он фанатик, а с ней можно договориться. Скажете, что были моим гостем, так она вас хотя бы выслушает.

– Ладно, – вздохнул Назир. – Только чтоб цвет естественный и быстро смыть.

– Непременно.

Когда Назир посмотрелся в зеркало после перевоплощения, чуть не сплюнул прямо на ковер. Стекло отражало черноволосого хлыща в одежде, подходящей больше для сутенёра. Ярко-красный пиджак из искусственной кожи блестел, как обслюнявленный.

– Вам идёт черный цвет волос, вылитый мединар, – довольно сказал Дисуро.

– У нас вообще черноголовых нет, если не смоется краска, меня свои же прибьют.

– Клянусь солнцем, луной и стабильной прибылью, ваш скромный русый вернётся. А теперь вынужден напомнить, что у вас десять минут. Переходы между уровнями закрываются до рассвета.

В «Солёный Сахар» Назир в тот вечер так и не попал, но уже на следующий день признался себе, что более весёлого заведения не мог и представить. Он даже не сразу понял, что огромное помещение, большая редкость на нижнем уровне, просто выдолблено в скале, на которой стоит Алмаран. Светлые каменные стены были измазаны всеми оттенками красного, отчего создавалось впечатление, что здесь то ли убивали кого–то, то ли разбивали о стены сотни бутылок с пойлом. На электрическое освещение владельцы не тратились. Лишь один огромный музыкальный экран над стойкой бара, да чахлые масляные светильники над каждым столом. Столы были удивительные. Круглые и огромные, для больших компаний. Вместо стульев – мешки с отходами переработки водорослей, упругие и удобные. Когда сюда заглядывал одинокий любитель выпивки, он тут же вовлекался в жаркие беседы за одним из столов. Если замечали, что кто-то хочет пить один у стойки, вежливо провожали. Если он отказывался уйти, провожали невежливо. Специальной сцены в заведении не было. Просто ровно в полночь с одного из столов сметали посуду и на нём воцарялись танцовщицы. Причём это было веселое соревнование – какая команда быстрее освободит свой стол, те и будут смотреть на девицу с самой интересной точки – снизу вверх.

Назир выдержал два дня безумного веселья. К тому времени он обзавёлся дюжиной застольных приятелей, которые, правда, утром его не узнавали на улице. Он вполне естественно поддерживал разговоры, хвалил местные закуски из синтепасты, умеренно пил дешевое вино, даже как-то сунул танцовщице в чулок чек на двадцать бангов, а потом не мог избавиться от её навязчивой благодарности. Ему даже не хотелось убить десяток-другой мединаров, как это обычно бывало с ним. Работяги и тунеядцы нижнего города не интересовались международными отношениями, они жили одним днём и предпочитали тратить его на веселье. Джиблов они боялись, если вдруг вспоминали о них, но тут же запивали свои страхи новой порцией пойла. А кому не хватало пойла, брали в баре «соль» или «сахар». От соли хотелось пить еще больше, но приятно горел живот, туманилось в голове, кровь бурлила и повышалось настроение. Сахар больше любили женщины, он вызывал такие видения, что любой занюханный работяга казался и ощущался лучшим мужчиной мира. Назир не стал пробовать на себе эти вещества, хоть новые приятели в двенадцать глоток уговаривали и заявляли, что жить станет еще веселее.

На третий день он от нечего делать решил познакомиться с Верхним Алмараном, но Дисуро не выходил на связь, а сам Назир не был уверен в своих правах. По крайней мере в «Солёном Сахаре» все как один утверждали, что наверх путь открыт только некоторым середнякам и техникам. Назир считался мойщиком купола, поэтому решил попробовать, но первый же патруль у лифта со среднего уровня на высший развернул его:

– Вы в отпуске, Садур Гидаро. Не положено находиться здесь вне рабочего времени, странно, что вы этого не знаете, – старший патрульный подозрительно посмотрел на красный пиджак, вернул документы и закрыл дверь.

На четвертый день Назир уже посчитал все дома Среднего Алмарана, фонтаны и пластиковых рыбок в них, выучил ассортимент магазинов и с удовлетворением заметил, что невозможно черные волосы после душа стали светлее.

На пятый день он наконец встретился с Дисуро, но тот попросил еще сутки, а в качестве компенсации предложил маленькую ампулу:

– Вы молодой мужчина, привлекательный. Но иногда женщин не понять. Это мощное средство для привлечения противоположного пола. Сейчас оно нейтрально. Но если вы поместите туда дозу вашего генетического материала, волос, ноготь, слюну, что угодно, то любая женщина любой народности захочет стать вашей.

– У меня есть женщина. И даже сын. Я тут не для разврата.

– Прекрасно. Тогда просто возьмите, подарите кому-то, более несчастному в любви. А такие всегда найдутся.

– И как этим пользоваться?

– Пропитайте какой-то предмет, которым нужный человек активно пользуется. Эффект гарантированный.

Назир повертел в руках ампулу, посмотрел на свет сквозь оранжевую маслянистую жидкость и засунул в карман.

– Пригодится. Но завтра-то точно всё будет?

– Поздно вечером, но да.

Не успел Дисуро закрыть за Назиром дверь, как вежливый женский голос попросил у джибла документы. Назир похолодел и обернулся.

Он узнал бы этот голос из тысячи. Звонкий и высокомерный даже в своей вежливости. Инара Даури вместе с двумя патрульными перегородила тротуар и с интересом рассматривала красный пиджак.

Сканер с готовностью подтвердил, что Садур Гидаро ничего не нарушает, но Инара всё стояла и смотрела на него. Спросила, что он тут делает. Он честно ответил, что заходил к торговцу Дисуро. Инара прищурилась и приказала патрульным идти дальше. Но когда они отошли, достала электростик и не успел Назир моргнуть и тем более коснуться своего кольца, под левым ребром у него уже характерно покалывало.

– Ты думал, я не узнаю тебя, джибл? – Инаре пришлось встать на цыпочки, чтобы прошипеть это ему в ухо. – Ты меня оскорбил дважды. Сначала тогда, а теперь сейчас, если подумал, что меня могут обмануть крашеные волосы и отвратительная вульгарная одежда. Скажи, что мне мешает тебя сейчас убить?

– Не знаю, – честно ответил Назир. – Но, если хотела бы, уже убила.

– Мои ребята согласились забыть о позоре, поэтому никто не узнает, что ты нас тогда уделал. Я не забыла. Но я тоже не зверь. Поэтому немедленно забирай своё лекарство для брата и вали из моего города!

– Оно будет готово завтра вечером.

– Ладно. Лично проверю.

Разряд электростика кольнул Назира так, что тот охнул и зашипел сквозь зубы. Запахло палёным.

– Это чтобы помнил. Заживёт, но шрам останется, – бросила Инара уже через плечо, уходя.

Назир держался за бок и некоторое время смотрел, как она решительно расталкивает прохожих. Потом словно очнулся, в сердцах сунул документы в карман и замер. Пальцы наткнулись на ампулу, подаренную Ковуром Дисуро.

Когда он зашёл в первую попавшуюся лавку с бижутерией и купил медальон, его улыбка больше походила на оскал.

Глава 12

ДАУР

19.06.2767г. (двадцать четыре года до начала Эры Объединения)

Как бы ни мечтал Даур Саниро поскорее попасть в гости к сёстрам Натари, его планы ничего не значили для службы безопасности Алмарана. В тот вечер, когда он уже привёл себя в порядок и размышлял, стоит ли озаботиться цветами, его вызвали на вокзал – прошла информация о теракте. Даур не хотел себе признаться, но почувствовал облегчение. Спецоперация, погони, засады, допросы, драки – всё это было для него привычно, понятно и даже нравилось чувство выполненного долга. А вот несколько часов в обществе приличных девушек, одну из которых он безмерно уважает, а от другой просто теряет рассудок, казались куда как страшнее. Вообще-то женщины его любили, некоторые даже задерживались при нём на пару месяцев, но это было всё не то. С сестрами Натари он чувствовал себя чумазым пацаном из трущоб, которого занесло к витринам кондитерской верхнего города. И даже денег в грязной ладошке достаточно, но шагнуть в царство блеска, изысканных сладостей и недосягаемого блаженства он не может.

Когда оттягивать визит было просто неприлично, Даур раздобыл за страшные деньги настоящий живой цветок в горшочке и за пять минут до назначенного часа уже топтался у дверей Натари.

Это был лучший, хоть и непростой вечер за все двадцать лет его жизни. Как обомлел на пороге, так и расслабился только вернувшись в казармы.

Началось всё с того, что Айна Натари вдруг оделась как респектабельная дама, а не отчисленная студентка-бунтарка. Вечерняя высокая прическа, макияж, нежно-кремовое платье с голой спиной и тонкая нитка жемчуга превратили вечно лохматую девицу в сказочную фею, мечту, видение. Риха в её переливающемся и смелом брючном костюме выглядела ярче, изящнее и красивее, но этому Даур как раз и не удивился.

Когда закончилась первая порция неуклюжих комплиментов, Айна быстро развеяла благочестивую атмосферу:

– Спасибо, конечно, но это в первый и последний раз. Я просто проиграла ей небольшой спор, – она кивнула на сестру, – вот и пришлось рядиться.

– Надо же хоть как-то тебя заставлять следить за своим видом, – улыбнулась Риха, довольная произведенным эффектом. – Прошу к столу, командир Саниро.

– Сотник, – смущаясь, поправил её Даур и указал на золотое шитье на плече.

– Ого! Так вас повысили? Сколько джиблов для этого надо было извести? – ядовито поинтересовалась Айна.

– Айна, не начинай! – с огорчением всплеснула руками Риха.

– Я не извожу джиблов, я просто охраняю город и людей. Убийство – крайняя мера и для приведения приговора в исполнение существуют специальные люди. – довольно резко ответил Даур.

– Н-да? – Айна смерила его сомневающимся взглядом и тут же светски широко улыбнулась, – Тогда ладно, оставим тему.

Стол у окна, за которым горело оранжевым вечернее море, сиял и переливался, как костюм Рихи. Богатейший набор цветных вкусовых капсул в серебряной старинной капсульнице, чеканные мисочки с жидкой синтепастой, изящные щипчики для капсул, блюдца разных размеров с густой и твёрдой синтепастой и несколько видов бокалов. Графины с искрящимися напитками пускали зайчики, если на них попадал луч закатного солнца. Даур сдержал восторженный вздох и почувствовал, что дико голоден. Тем более, что такого обилия капсул он ни разу не видел. И всё же что-то его озадачило.

– Почему вы не садитесь, Даур? – поинтересовалась Риха, расправляя на коленях тончайшую салфетку, этот ненужный пережиток прошлого.

– Прошу прощения, меня смутили бокалы.

– А что с ними не так? – быстро спросила Айна.

– Возможно, я покажусь вам провинциалом, но обычно при таком количестве напитков должен быть ещё маленький круглый для ликёрина, плюс у них нарушен строй.

– А-а-а-а! – заверещала Айна так, что Даур подпрыгнул, и захлопала в ладони. – Я говорила! Я верила в него!

– Извините нас, Даур, – Риха старательно прятала улыбку, – просто Айна предложила проверить ваш застольный опыт.

– Нет, не так! – вклинилась младшая сестра. – Мы обсуждали напитки, Риха решила, что вам всё равно и можно ограничиться парой наименований. Я была против, гулять так гулять. Она сказала, что это ненужная сервировка, которая вас только отвлечет и смутит, ведь вам невдомек все эти светские правила. А я сказала, что вы свой в каждом приличном кабаке этого города и не можете не разбираться в сервировке выпивки. И теперь она должна мне желание!

– Мы в военном интернате изучали не только искусство охраны и защиты, – уязвленно сказал Даур. – Каждый генерал должен быть светским человеком, даже на периферии.

– А вы у нас будущий генерал, конечно же? – подколола его Айна.

– Надеюсь, – он взял запотевший графин с игристым как положено, двумя руками.

Ужин прошёл весело, хотя в основном веселились сёстры, заставляя Даура угадывать, вкус какого именно блюда таится в каждой капсуле. Оказалось, что Риха две недели готовилась к этому дню и лично создала в лаборатории несколько добавок, вызывающих уникальные вкусовые ощущения.

Потом Даур вежливо рассматривал семейные хроники и пытался запомнить всё, что рассказывала Риха, но в мыслях был рядом с Айной, которая не захотела участвовать во всём этом и уединилась в дальнем углу комнаты с блокнотом и карандашом. Она распустила прическу и сменила платье на домашний комбинезон, хоть Риха и пыталась призвать ее к соблюдению приличий. Даур украдкой сравнивал их и удивлялся, как в одной семье могли получиться такие разные девушки. Риха была совершенством, небожительницей, а её сестра… она была просто свежим воздухом, без которого Дауру обходиться становилось всё сложнее.