Инара

– Как налюбуетесь, не забудьте поработать! – язвительно крикнул кто–то из бригады, но двое даже не пошевелились.

Потом всё же один отвернулся от завораживающего морского пейзажа и пошёл к остальным, уже вскрывшим внутренность ветряка. Второй сделал маленький шаг к краю, вздохнул и собрался было идти за товарищем, но вдруг нелепо взмахнул руками и пропал, будто стянутый кем-то за ногу. Крикнуть он не успел. Но даже если бы успел, сильный ветер унёс бы вопль о помощи в другую сторону и утопил в море. И всё же удача была на стороне новичка. Через какое-то время на краю показались руки в перчатках, потом напряженная голова, и наконец всё туловище. Стажер вскарабкался обратно и лежал, переводя дух, когда за ним вернулся второй.

– С ума сошел, Дамар! Бригадир нам ничего не заплатит, если прямо сейчас не придёшь! Он уже злой, как джибл! – он помог подняться и с удивлением обнаружил, что стал почти на полголовы ниже своего товарища. Вслух сказать о подозрениях он не успел. Тот, кого звали Дамаром, резко столкнул друга туда, откуда только что выбрался сам. Наклонился над обрывом, а потом быстро побежал к ветряку.

– Господин бригадир, господин бригадир! – закричал он, искусно придавая голосу отчаяние. – Мой друг! Он упал!

Бригадир, услышав это, с такой силой ударил кулаком по основанию ветряка, что зашипел от боли:

– Уроды! Тупые уроды! Не отходи от меня ни на шаг, слышишь?!

Дамар испуганно покивал и всё оставшееся время ремонта действительно был рядом с бригадиром, как приклеенный.

Обратно возвращались быстро и молчаливо. Падение техника за всю историю работы фермы случалось лишь однажды. Очень давно, во время урагана. Тогда в управлении обслуживания встал вопрос об ограждении, но городской совет не выделил средства, приказав бригадирам самим отвечать за безопасность работников. И теперь бригадир не представлял, что сказать в управлении. Конвойному у турникета в конце тоннеля было всё равно, он просто сделал пометку, что вернулось шестеро вместо семерых, несчастный случай. Почти у входа в город Дамар вдруг обратился к нему:

– Господин бригадир. Вы ведь не виноваты. Я видел, он сам упал. На море засмотрелся. Я могу свидетельствовать, что вы предупреждали об опасности.

– Спасибо, – бригадир похлопал его по плечу. – Как звать-то тебя?

– Дамар.

– А друга твоего?

– Его… э… Сафир!

– Ладно, все под всесильным небом живём. Заберешь его долю. Приходи завтра утром в распределитель, найду тебе занятие.

Дамар приложил руку к сердцу, шагнул в разъехавшиеся двери прямо на узкую многолюдную улицу, и смешался с толпой, так и не сняв маску. Однако, чем дальше он шёл, тем меньше уверенности было в его движениях. Обгонявшие его люди толкались и спешили, никто не интересовался высоким работягой, которому, если присмотреться, маловат его технарский комбинезон. Деться с улицы было некуда. Плотно прижавшиеся друг к другу этажные жилые модули без окон, пронумерованные, как кубики в коробке с конструктором, впускали только своих хозяев. Наконец Дамар заметил достаточно широкую щель между соседними блоками и протиснулся в неё. Убедившись, что никто не смотрит, он достал из ботинка небольшую гибкую пластину, на которой мерцали два огонька: красный и оранжевый. От красного еле заметно бежал пунктир к оранжевому. Дамар закрепил пластинку на перчатке так, чтобы можно было незаметно сверяться с курсом и задрал голову. В щели между блоками вместо неба виднелся прозрачный мутноватый купол. Дамар снял маску, принюхался и поморщился, с трудом сдерживая кашель. Повязав вместо маски бурый шарф, он шагнул было из щели на улицу, но остановился. Толпа суетливо расступилась, пропуская кого-то важного. Дамар выглянул поверх головы ближайшего работяги и затаил дыхание.

Чеканя шаг, в сторону дверей, откуда он только что вышел, шли безопасники. Четверо рядовых и командир. Тёмно-серые анти-электрические костюмы, специальные ботинки, которые сами по себе оружие, портупеи с боезапасом, решительные лица людей, которые не задумываются над приказом. Всё это Дамар рассмотрел кое-как, потому что не мог оторваться от лица командира. Это была девушка. Не очень высокая, крепкая, резкая, стриженная под мужчину. Костюм подчеркивал её фигуру в нужных местах, а волосы, хоть и короткие, были уложены так, что казалось начнись драка, причёска останется идеальной. Цвет её глаз Дамар не разглядел, но их выражение и не подразумевало, что кто-то вообще осмелится смотреть прямо в лицо. Никаких знаков отличия на костюме девушки не было.

– Это кто такая? – прошелестел Дамар в ухо стоявшему перед ним человеку.

Тот вздрогнул от неожиданности, испуганно обернулся, но тут же расслабился и с чувством превосходства процедил:

– Да ты вообще нижний, чтоль? Эт же Инара Даури, лучший отрядный командир всех времен!

– А чего нет командирских знаков?

– Во человек, тьма-тьмущая… на кой дочери господина Даура Саниро знаки? Мож ты и его не знаешь?

– Знаю-знаю, – поспешно заверил его Дамар, – я просто на баб боюсь смотреть. Моя нутром чует и скандалы устраивает, если даже я случайно кем-то заинтересовался…

Работяга понимающе хэкнул и, гордый своей осведомленностью, добавил:

– Там чтот на ветроферме случилось. Серьезное видать, раз сама Инара занялась.

– Видать… – поддакнул ему Дамар, протиснулся на улицу и быстро пошёл прочь, незаметно сверяясь с пластиковой карточкой в перчатке.

Переход до средних уровней Алмарана занял у него почти час несмотря на указания карточки. Так что в комнатке человека, к которому спешил Дамар, всё уже окрасилось густо-оранжевым закатным светом, бьющим в единственное позволенное середнякам окно.

Хозяин комнаты, маленький широкоплечий лысый старик радушно улыбнулся, но руки не подал. Вместо этого стукнул себя правым кулаком по левому плечу.

Дамар ответил таким же жестом и расслабился впервые с момента, как столкнул в море того, чьё имя и маску носил уже полдня:

– Ваххар джиблар! Я – Назир.

– Джиблар ваххар, джибл Назир. Меня зовут Ковур Дисуро. Скольких мединарских жизней стоил вам проход в мою скромную обитель?

– Всего две. Мог забрать больше, но задача другая.

– Поддерживаю. Я против лишних потерь.

Ковур Дисуро гостеприимно указал на удобное кресло:

– Здесь обычно сидят мои покупатели и партнёры. Выпить? Перекусить?

– Выпить.

Старик отошёл к стене, вдоль которой протянулись пластиковые мелкоячеистые шкафчики от пола до потолка, и достал причудливый графин с двумя бокалами.

– Легко нашли мой дом? – светски поинтересовался он, разглядывая графин на свет.

– Да.

– Что-нибудь интересное встретилось?

– Нет. То есть, да. Женщина.

– И что в ней было необычного? – рука Дисуро застыла над графином.

– Притяжение. Сила. И ещё она дочь кровавого Даура.

Стоя спиной к гостю, Ковур Дисуро удовлетворенно улыбнулся и налил бокалы до самого верха.

Глава 4

ДАУР

15.05.2767г. (двадцать четыре года до начала Эры Объединения)

Искря токоприемниками, поезд первого класса вылетел из тоннеля и мягко пыхнул на встречающих людей тёплым воздухом. Даур Саниро пнул прислонившегося к стене бойца из своего отряда:

– Пошли, наши в пятом вагоне.

Нимало не заботясь о встречных пассажирах, которые с оханьем уворачивались от бронированных локтей безопасников, Даур и его боец быстро пошли к пятому вагону. Оттуда ещё никто не выходил, будто ждали, чтобы схлынула толпа. Поезд был заполнен под завязку, что не удивительно. Рейсы из Нирасара совершались редко. Столичных жителей не интересовал город, ставший пограничным во время войны с джиблами. Когда-то огромный транспортный узел, центр развлечений для горняков, экспортёр дешевой энергии, второй по значимости город страны, Алмаран теперь был похож на военного ветерана, про которого забыли все, кроме социальных служб.

Дверь пятого вагона наконец отъехала в сторону и Даур подобрался. На перрон, сияя знаками отличия службы премиум-сервиса, вышел проводник. Он с глубоким почтением подал руку высокомерной синеволосой девушке в строгом костюме, а потом помог выйти второй, совсем юной, улыбчивой и лохматой.

Синеволосая, заметив безопасников, кивнула им и обратилась к бойцу Даура:

– Я Риха Натари. Вы прибыли за мной?

Боец вопросительно обернулся к Дауру, и тот выступил вперёд:

– Госпожа Натари, я командир двадцатого отряда безопасности, Даур Саниро. У меня приказ проводить вас в лабораторию и помочь обустроиться.

– А что, командиры постарше, да посолиднее все кончились? Или мы не достойны торжественной встречи? – хихикнула лохматая девушка, принимая у проводника яркий объемный рюкзак.

Риха Натари устало вздохнула:

– Айна, прекрати! А вы не обращайте внимания на выходки моей сестры, командир Саниро. Но, – она улыбнулась, отчего сразу утратила всё высокомерие, – вы действительно молоды для такой должности.

– Я рано поступил на службу, – с легким поклоном ответил ей Даур, но при этом не мог оторвать взгляда от Айны.

Багаж сестёр Натари занял две грузовые самоходки. Казалось, что весь пятый вагон поезда был забит их ящиками, контейнерами, чемоданами и пакетами с надписями «особо ценное». Айна с ухмылкой наблюдала, как Даур и его помощник заполняли тележки:

– Вы, наверное, думаете, сколько шмоток привезли эти столичные дуры?

– Никак нет, – быстро ответил Даур.

– Врёте, – заявила Айна, мотнув чёрной чёлкой – просто пытаетесь быть вежливыми.

– «Никак нет» относилось к слову «столичные дуры». – резко ответил Даур. – Я в курсе, зачем здесь госпожа Риха. Её научные работы бесценны, а у нас нет нужного оборудования, ей пришлось везти своё.

Айна надула губы и отвернулась, а у Даура чуть сердце не оборвалось. Захотелось бросить очередной пакет прямо на землю и попросить прощения.

– Командир Саниро, пожалуйста, не поддавайтесь на провокации, – Риха беззлобно шлёпнула сестру по спине и толкнула на заднее сиденье электрокара. – Если можно, нам режим звукоизоляции.

Матовый экран отделил пассажирок от водительской кабины, и боец Даура наконец расслабился:

– Эх, вот это баба, так баба… Аж туман в башке и вата в ногах. Кто она вообще такая, командир?

– Студентка, любимая дочь профессора Натара Шануро, самая большая заноза в заднице одной из влиятельных семей Нирасара. Талантлива, но отчислена из-за нарушений общественного порядка. Боюсь, с ней будут проблемы.

– Я вообще-то про старшую, – хмыкнул боец.

– А, эта… – сконфузился Даур. – Знаменитая ученая, биохимик, это она еще в институте придумала вкусовые капсулы к синтепасте. То есть, мы все благодаря ей стали жрать эту синтетическую бурду с удовольствием.

– Ох… – боец мечтательно закатил глаза, – я бы сдох за одну ночь с ней…

– Слюни подбери, не нашего калибра счастье, – рыкнул Даур и до конца пути больше не проронил ни слова.

Лаборатория при пищевой фабрике находилась в среднем городе, а роскошная квартира с лучшим видом, какой можно представить – в самом богатом квартале верхнего Алмарана. Чтобы устроить сестёр на новом месте, Дауру потребовался весь световой день, а он летом длинный.

Когда наконец день закончился и Даур хотел закрыть за собой тяжёлую дверь из армированного пластика, похожего на настоящее дерево, Риха остановила его:

– Командир Саниро, я не знаю, как у вас тут принято, боюсь показаться невежливой, но в Нирасаре благодарность всегда имеет материальное воплощение.

– Не понял…

– Она хочет дать вам денег, но не знает, сколько. Вы тут все такие тугие? – выглянула в холл Айна, успевшая к тому времени переодеться в короткие шорты и тонкую майку, под которой не было белья.

– Айна! – воскликнула Риха, но та уже скрылась.

Дауру потребовалась пара секунд, чтобы ровным голосом поблагодарить и отказаться. И целая минута, чтобы убедить расстроенную Риху, что он не обижен, что он военный, а не коридорный, и что порядки Алмарана сильно отличаются от столичных.

А вот чтобы не думать про ладную смуглую девчонку с замашками зарвавшейся богачки, ему потребовалось несколько напряженных дней, и то не очень сработало. Его отряд не патрулировал верхний город, случайно столкнуться с ней на улице шансов не было и Даур мог надеяться, что забудет её через некоторое время. И почти забыл.

Когда через неделю его вызвали в один из притонов нижнего города, он удивился. Когда потребовалось подтвердить, что буйная нетрезвая девица без документов, лично знающая командира двадцатого отряда безопасности – это госпожа Айна Натари, он оторопел. А когда внёс Айну на руках в квартиру, дурея от запаха её волос, и оставил пьяное тело на попечение расстроенной и смущенной Рихи, он понял, что пропал.

Глава 5

ДАНА

01.11.198 г. Эры Объединения

Дана изо всех сил пыталась разглядеть человека, стоявшего над ней, но размытая картинка никак не складывалась в чёткий образ. Пахло больницей и почему-то фиалками. От этого засвербело в носу, но почесаться не получилось. Рука, налитая тяжестью, отказывалась работать. Другая рука тоже не двигалась. Дана испуганно ахнула, но не успела спросить у размытого человека, в чём дело. Голос, от которого сразу стало легче, окутал её теплом:

– Доченька, это мама. Доктор говорит, у тебя нечёткое зрение, но это скоро пройдёт.

– Ма… что… со мной? – с трудом разлепила губы Дана, чувствуя, как язык словно обдирает нёбо, а во рту солоно.

– Всё хорошо. Уже хорошо, – мама трижды глубоко вдохнула. Она всегда делала дыхательную гимнастику, когда нужно было успокоиться. – Тебя вывели из медикаментозной комы.

– Комы… – эхом повторила Дана и снова попробовала шевельнуть рукой. – А руки что?

Мама снова глубоко вдохнула и рядом с ней оказался ещё один нечеткий силуэт.

– Дана, я профессор Табиро. Мне будет легче ответить тебе на все вопросы.

Соль в горле Даны превратилась в холодящую мяту. Стало очень страшно от участливого и мягкого голоса профессора.

– Я расскажу, что с тобой сейчас, а ты постараешься вспомнить, почему это случилось, хорошо? Можешь не говорить, просто кивни.

Дана кивнула, пытаясь пошевелить всеми пальцами. Ноги слушались, а вот руки – нет.

– Тебя нашли по сигналу тревожной кнопки в море, недалеко от границ исторического заказника «Круг Алмарана». Аквабот и системы его безопасности были повреждены так сильно, что шансов выжить почти не оставалось. Без ложной скромности скажу, что горжусь своей командой экстренной ревитализации. Пришлось погрузить тебя в кому и продержать дольше запланированного, но зато теперь ты в полном порядке. Ну, насколько это вообще возможно.

– Что… с… руками?

Доктор Табиро вздохнул. Мама всхлипнула. Дыхательная гимнастика ей не помогла.

– Мы не знаем, что ударило твой аквабот так сильно, что деформировало пилотскую кабину. Ну, и пилота внутри этой кабины. Подключать бионические протезы можно только к бодрствующему мозгу. Поэтому ты пока ничего не чувствуешь. Завтра всё будет иначе. А ещё есть хорошая новость.

– Да ладно… – отозвалась Дана.

– Да. Твои руки спасли лицо, нам не пришлось делать пластику, так, самую малость, – почти радостно сообщил доктор, – ты по-прежнему красавица. Как мужчина заявляю, с бритой головой ты очень привлекательно выглядишь.

– И что… теперь? – Дане становилось легче говорить, улучшалось зрение, прояснялось в голове. Она даже подумала, что её чем-то накачали, настолько спокойно она приняла новости.

– Ты освоишь протезы и сможешь продолжить учёбу. И вообще свою привычную жизнь. Бионическое протезирование делает огромные шаги вперёд, со временем ты не будешь чувствовать разницы.

Дана наконец смогла рассмотреть его лицо. Оно совсем не сочеталось с мягким голосом доброго дедушки. Профессор оказался достаточно молодым, худющим, с острыми чертами и черными бровями, косматыми, как у сказочных злодеев. При встрече на улице Дана точно бы не признала в нём врача.

А когда в поле зрения попало мамино лицо, Дана внутренне сжалась в комочек. У мамы, всегда идеально ухоженной, появилось множество морщин, а глаза словно стали меньше из-за опухших век.

– Ма… мамочка… – голос Даны сорвался, и профессор тактично оставил их одних.

Проплакавшись, мать и дочь быстро успокоились. Дана с помощью мамы выпила через трубочку любимого вишневого сока и попросила:

– Ну, что стряслось в мире, пока меня в нём не было? Кстати, надолго я отключалась? Месяц? Два?

– Пять…

Дана замолчала, глядя сквозь мать, но когда та встревоженно тронула дочь за плечо, сразу отозвалась:

– Я просто перечисляла в уме исторические даты, имена и события. Ну, проверить, не отупела ли. Помню, всё хорошо, – она улыбнулась. – Можно ещё попить?

Когда мама ушла, Дана долго осмысляла своё положение. Оказывается, у аквабота комиссия нашла какую-то заводскую ошибку, университет выставил судебный иск производителю, получил невообразимую компенсацию и обязался бесплатно учить и содержать студентку Ясири, а также обеспечить её рабочим местом по окончании курса. О том, что Дана виновата в нарушении исследовательского маршрута, никто и не заикался. Поврежденный бортовой диктофон аквабота выдал только часть информации, и она показалась такой дикой, что та же комиссия сочла её ошибкой системы. Даже мама, которая всегда безоговорочно верила ей, долго качала головой после рассказа о подводной пещере со странными вещами и знаками. Никаких доказательств у Даны не осталось – остатки аквабота вместе со всем грузом утилизированы, а её рюкзачок и вовсе не фигурировал в списке найденных вещей. А если не поверила родная мать, то на факультете и вовсе засмеют. Ну, не засмеют, учитывая ситуацию, но вряд ли примут всерьёз. И всё же Дана помнила лицо девушки, так похожей на Отца Народов Фисара Дауро и на его Отца Даура Саниро. Слишком хорошо помнила, чтобы не задуматься о поисках.

Через три дня Дана освоила бионические руки и её перевели в отделение реабилитации. Она не сразу смогла посмотреть на себя в зеркало. Казалось, оттуда выглянет совсем другая девушка. Но профессор был прав – ей очень шёл короткий ёжик, странно, что за всю жизнь ей в голову ни разу не приходила идея побриться наголо. В первую неделю новой жизни Университет присылал к ней послов с дарами чуть не каждый день, потом всё реже, и через месяц, когда чрезмерно осторожные врачи наконец пообещали её выписать, она большую часть суток проводила в прогулках по больничному саду в полном одиночестве. Единственный человек, кроме мамы, который неустанно навещал её, надоел до чертиков и Дана запретила ему приходить. Каст Бирато, секретарь студенческого совета, был её парнем, но незадолго до аварии они расстались. Добрый, исполнительный, скромный и очень занудный, он устраивал Дану, как приятель, но вообще не нравился, как мужчина.

Мысли бродили по кругу, точно также, как она сама по прогулочной зоне. Нужен доступ в секретные архивы. Потому что вся доступная информация, которую она могла раскопать, оставаясь в больнице, давала однозначный ответ. Фисар Дауро, Великий Отец, единственный и неповторимый, не имел ни сестры, ни родной дочери, только приёмных.

Молодого мужчину в чёрном спортивном костюме она заметила не сразу. Он не был похож ни на пациента, ни на персонал, ни на посетителя. Хотя бы потому, что старался не попадаться никому на глаза. Кроме неё. Он стоял среди курчавых кустов шиповника с человеческий рост и подавал ей недвусмысленные знаки. Это было так странно, что Дана подошла к нему, даже не задумываясь об опасности.

– Вы Дана Ясири? – шёпотом спросил он, хоть вокруг вообще никого не было.

– Я.

– Меня зовут Амир. Пожалуйста, не бойтесь, я ваш друг.

Дана осмотрела его от кепки до мягких спортивных туфель и хмыкнула:

– Если боялась бы, не подошла. Но у меня нет таких друзей, которые прячутся в кустах.

– Извините, нам судом запрещено вступать с вами в контакт.

– Вам это кому?

– Отдел технических расследований корпорации «Марид Механикар».

– А… – разочарованно протянула Дана, – хотите опротестовать иск?

– Нет-нет, что вы! – он выставил вперёд руки в перчатках, словно закрывался от несправедливых обвинений. – Нам надо понять, что произошло. Мы всегда гордились нашими исследовательскими акваботами. Композиты их корпусов – лучшее и прочнейшее, что мы когда-либо создавали. И он не выдержал того, что… что отняло у вас руки. Помогите нам, пожалуйста! Никому не нужно, чтобы такое повторилось.

– Такое уж точно не повторится.

– Но что это было? Прошу вас, если не хотите говорить прямо сейчас, давайте встретимся после вашей выписки. Просто за стенами больницы мне будет еще труднее с вами увидеться, там другой контроль.

Дане вдруг стало весело. Просительное выражение лица Амира напомнило ей соседского пса, который обожал, когда ему кидают мячик и страдал от того, что нельзя этим заниматься сутками напролёт.

– Вы всё равно не поверите.

– Поверю во что угодно, хоть в восстание мертвецов.

– Что я получу взамен?

– Ну… – он замялся, – наша корпорация и так взяла на себя ваше содержание.

– Это не из вашего личного кармана делается. И я хоть сейчас готова вернуть свое содержание и даже приплатить в обмен на живые руки. Меняемся?

– Простите… – Амир смутился и замолчал на несколько секунд. – Я не уполномочен говорить за всех, но, если пригодится моя личная помощь в чем угодно, готов!

– Пригодится. Еще как. Возможно, узнав правду, вы сами будете меня умолять, чтобы разрешила помочь мне.

Амир поднял брови, усмехнулся и протянул руку:

– Уговор.

Когда Дана закончила свой рассказ, он не сразу отреагировал:

– Согласен, никто вам не поверит. Но мне придётся, ведь иначе не объяснить повреждение аквабота. Что вы хотите от меня?

– Секретные архивы Фисара Дауро.

Амир расхохотался. Смеялся он долго и неестественно, а потом печально покачал головой:

– Не уверен, что вы выбрали правильного помощника. Но всё же я подумаю и свяжусь с вами.

– Да ладно, можете не притворяться. С вами всё ясно, – Дана развернулась и ушла, не слушая его извинений.

Амир вздохнул, убедился, что она уже далеко и достал коммуникатор:

– Я говорил с Даной Ясири. Узнал кое-что интересное, шанс есть, но я требую двойной оплаты.

Глава 6

ФИСАР

06.04.2791 (один день до начала Эры Объединения)

Фисара безудержно рвало. Казалось, желудок восстаёт против своего хозяина и жаждет сбежать из тела. Опершись дрожащими руками о стену, Фисар наконец выпрямился и взял протянутую стариком салфетку. Незнакомый аромат, пропитавший кусок ткани, легко перебил кислую вонь и словно вдохнул в Фисара бодрость и гнев.

– Отравить меня хотел! – крикнул он в лицо Ковуру Дисуро.

Тот только развел руками:

– Я сразу предупредил вас, что желудок не справится с большим количеством незнакомой еды.

– Было безумно вкусно, я не мог сопротивляться своему желанию! Ты знал это и не остановил меня! – продолжал бросаться обвинениями Фисар.

– Зато в следующий раз вы точно меня услышите, не так ли?

Дисуро вернулся в большую комнату и остановился перед рабочим столом. Гнутый экран показывал множество маленьких квадратов, повторяющих друг друга: голубая рябь и связка необычных символов, похожих на детские каракули. Лишь один квадратик в самом низу экрана не мерцал, а довольно четко демонстрировал дымящиеся руины на фоне бледно-оранжевого заката.

– Что это? – спросил Фисар, глядя через голову Дисуро.

– Уцелела только одна камера. Наружная. Досадно, ждал большего… – бормотал себе под нос Дисуро, будто не замечая нависающего над ним юношу.

– Я спрашиваю, что это такое? – Фисар безуспешно пытался скрыть панику.

– Камера была укреплена в скалах острова ветрофермы. Так что вы мне скажите, что это.

– Западная стена Алмарана… – почти беззвучно ответил Фисар, глотая слёзы.

Дисуро кивнул, достал из выдвижного ящика небольшой металлический тубус, убрал его в рюкзак и направился к двери, на которой мерцал золотистый треугольник.

– Вы куда? – спросил Фисар.

– Наверх.

– А я?

– А вы оплакивайте город и свою участь.

– Но вы говорили, что я стану великим правителем!

– Я говорил, что вы можете им стать. Но вижу перед собой разболтанного юнца с плохими нервами и отсутствием дисциплины.

Не успел Дисуро договорить, как Фисар уже стоял между ним и дверью:

– Вы плохо меня знаете, торговец! Жаль, что жители Алмарана умерли, они бы вам много рассказали.

– Вот и славно, – широкая улыбка старика снова показала острые коренные зубы, – другое дело. Только вы прямо сейчас, на пороге, забудете свои прежние выходки и поклянётесь делать в точности, как я скажу.

– Клянусь! – легко согласился Фисар, – А вы мне потом расскажете, кто вы и откуда?