He. She. They

В голове некстати всплывает её обнажённый образ. Она специально хотела вывести меня из равновесия своим недостриптизом. Но вот уж она просчиталась – я уже видел её голой во время задержания и успел насмотреться на все прелести фигуры.

Пройдя коридор с тюремными камерами, я вхожу в лифт, направляясь в военные казармы. День выдался дерьмовым, а ночь – ещё хуже, и мне было просто необходимо снять скопившееся напряжение. Выйдя на нужном этаже, я пробежался взглядом по охотникам. И когда нашёл знакомую черноволосую макушку, сразу же направился к ней.

– Бекки, на два слова, – тихим тоном говорю я, проходя мимо и не останавливаясь.

Я знаю, что она пойдёт за мной. Свернув за угол, я вхожу в двери склада. Здесь хранится новая экипировка охотников. Внутри пахнет влажной древесиной и свежей краской, смешиваясь с лёгким ароматом кожи и металла. По бокам протягиваются длинные поручни, на которых стройным рядом висят экипировочные куртки. На стеллаже около стены аккуратно стопками сложены брюки карго, футболки и водолазки – всё в чёрном цвете, как будто форма соткана из самой тьмы. В дальнем углу в шкафу стоят берцы, ботинок к ботинку. Всё здесь разложено по своим местам, и если кто-то из охотников нарушит здешний порядок, его ждёт строгий выговор и дополнительные отработки.

Пройдя вглубь помещения, я останавливаюсь около металлического стола. Повернувшись, натыкаюсь на чуть взволнованную улыбку Бекки.

– Дамиан? Что ты хотел? – немного наиграно спрашивает девушка, хотя прекрасно знает, для чего она здесь.

– Иди сюда, – в моём голосе томность, и девушка плывёт ко мне без лишних вопросов.

Приблизившись, она кладёт руки мне на грудь и проводит ими до самой шеи.

– Я скучала, – шепчет она, подаваясь вперёд и облизывая моё горло.

– Сейчас проверим, насколько сильно, – усмехаюсь я.

У меня нет ни времени, ни желания на нежности, поэтому я хватаю охотницу за талию и разворачиваю её к столу. Девушка упирается руками и приподнимается на носочки, выставляя для меня свою попку.

Рукой я расстёгиваю её брюки и стягиваю их вниз по ногам вместе с трусиками. Достав член, я провожу им вдоль уже мокрых складок, а затем резко вхожу.

– Дамиан… – выдыхает Бекки, извиваясь.

Резкие толчки и ощущение тёплых стенок ненадолго успокаивают меня. Я двигаюсь ещё сильнее, наращивая скорость.

Это будет быстро.

Рукой дотягиваюсь до её клитора, потирая его для стимуляции. Я же не совсем мудак, чтобы оставить девушку без оргазма.

– О, Господи! – вскрикивает она, но я тут же прикрываю ей рот свободной рукой.

– Слишком громко, – шиплю я.

Мне, конечно, наплевать, если нас кто-то услышит за дверью, но лишние разговоры о том, что я трахаю дочку одного из судей прямо на складе, мне не нужны. Да и ей тоже.

Ещё несколько толчков – и Бекки содрогается в конвульсиях. Вслед за ней кончаю и я, вытащив член и изливаясь на её спущенные трусики. Затем я отхожу, заправляюсь и отступаю в сторону, давая девушке прийти в себя. Она всё ещё стоит с голой задницей, тяжело дыша.

– Что на тебя нашло сегодня? – наконец спрашивает охотница, поворачиваясь.

Я достаю из кармана брюк курительное устройство и глубоко затягиваюсь, впуская в лёгкие мятно-ванильный дым. Затем смотрю на неё.

– Тяжёлый день.

– Чёрт! Ты испачкал мою форму, Дамиан! – восклицает Бекки, разглядывая белую субстанцию на белье и брюках.

– Мне тааак жаль, – усмехаюсь я.

– Ну конечно, – фыркает она, снимая испачканные брюки и беря с полки чистые. – Удобно, что это оказался склад.

– Ага.

Переодевшись, девушка смотрит на меня с лёгкой улыбкой.

– Сходим куда-нибудь в выходные? Мы давно не были вместе вне «Агрессии».

– Бекки, мы уже об этом говорили, – снова затянувшись, я отвожу взгляд, чтобы не видеть грусть в её глазах.

– Ладно. Я поняла.

– Слушай, ты всегда можешь отказать мне в сексе. Если для тебя это сложно.

– Нет. Всё нормально. Просто я… Ты же знаешь, что я хочу только тебя.

Горечь сочится в её голосе, заставляя меня снова посмотреть на неё. Она стоит, обхватив плечи руками, и выглядит при этом очень обиженной, несмотря на все свои слова. Как бы грубо это ни звучало, но для меня с ней никогда не было ничего серьёзного. Скорее, отвлечение от трудных рабочих будней. Бекки – хорошенькая, но мне не нужны отношения. Я не хочу делать ей больно, но понимаю, что каждый раз по чуть-чуть разбиваю её ранимое сердечко. Пора с этим завязывать.

– Мне пора.

– Да. Иди.

Чтобы не быть совсем законченной скотиной, я приближаюсь к ней и целую в висок.

– Увидимся, Бекки.

Но только по рабочим вопросам, – добавляю я про себя. Лучше отдалиться от неё и сделать это сейчас. Уже и так всё зашло слишком далеко из-за её вранья про «нормальность» наших отношений. Пора сделать шаг назад. Если она не может, то смогу я.

Развернувшись, я спешу уйти, только чтобы не видеть результат моего равнодушия.

Тем более, мне нужно посетить ещё одно место. Я направляюсь к лифтам, чтобы добраться до офиса Роберта Синклера. Когда двери закрываются, я чувствую, как напряжение, скопившееся после суда, начинает постепенно спадать. Подсознательно я готовлюсь к встрече, на которую должен был прийти сразу, но откладывал по понятным причинам. Теперь же, стоя и наблюдая, как мигают цифры, сменяя счёт, я мысленно готовлюсь к разговору с Главнокомандующим.

Выйдя на нужном этаже, я марширую к нужной двери. На входе в кабинет прикладываю кисть руки к сенсорной панели. Загоревшись зелёным, массивная дверь открывается, пропуская меня вперёд.

Я морщусь. В его кабинете всегда воняет чем-то затхлым. Тёмное пространство заполнено каким-то хламом. Посредине стоит тёмный дубовый стол, за которым виднеется скрюченный силуэт, склонившийся над бумагами. На стенах – полки с книгами, стопками документов, папками с делами мутантов. В углу – старое кресло и тумба. Он никогда не открывает окна, и даже капля солнечного света не проникает сюда, не говоря уже о свежем воздухе. Я полагаю, что запах источает всё это барахло, которое он копит здесь годами. Иногда он вызывает у меня подозрения в безумии. Да, пожалуй, я описал бы его именно этим словом.

Безумец.

– Проходи, – говорит он, не отрывая взгляда от листов перед собой и не поднимая головы.

Оказавшись перед самым столом, я вижу то, что он так тщательно изучает. Это дело девчонки-вендиго. Нэл Харт.

– Ты забыл, где находится мой кабинет? Почему так долго?

– Прошу прощения. Были кое-какие дела, – стиснув зубы, отвечаю я.

– Расслабься, сынок. Посторонних тут нет. Выдохни, – оторвавшись от бумаг, мужчина улыбается. И, кажется, что добродушно. Но я вижу этого человека насквозь. И знаю его очень хорошо. И добродушие – не то, что он может испытывать по отношению к кому-либо.

– Хорошо, отец.

Я ненавижу быть с ним в таких отношениях. Он никогда не был для меня настоящим отцом. И это слово оставляет на моём языке горький привкус фальши.

– Ты проделал отличную работу по задержанию сразу двух мутантов первого уровня опасности. Я доволен тобой.

Хочется заорать на него и сказать, чтобы засунул свою мнимую похвалу себе в задницу. Его слова уже давно ничего не значат для меня. Только в далёком детстве, когда я был глупым пацаном и заглядывал ему в рот, считая его чуть ли не героем. Но не сейчас, когда я прошёл через ад после смерти мамы и брата. Школа выживания и жёсткая дрессировка – вот что ждало меня. Всё для того, чтобы воспитать идеального охотника. Машину для убийств мутантов. Лучшего из лучших. Возможно, я был бы ему благодарен, если бы мои кости не ломались так часто, а кровь хотя бы иногда оставалась внутри моего тела.

– Дамиан?

Кажется, я опять позволил себе отвлечься на свою ненависть.

– О чём думаешь? – интересуется Роберт.

– О том, почему ты не казнил девчонку Харт. Она убила брата Конелли.

– Брат Конелли – не тот, кого мне было бы жаль. Ты прекрасно осведомлён, чем он занимался, – просто отвечает он.

Это правда. Он был ублюдком. Проституция, наркотики. И это только верхушка его преступлений. Но наша организация занимается лишь мутантами, а иначе я бы давно засадил урода за решётку.

– И всё же. Это убийство человека, – настаиваю я.

– Нэл Харт – ключ к «Гнезду». Скаллов жаждет получить её обратно. Она войдёт туда и убьёт его.

Я скептически приподнимаю бровь, считая план полным абсурдом.

– Хилая девчонка, даже если она вендиго, с первым уровнем не справится с крипером и его стаей.

– На девчонке – только Виктор. С остальными разберётся отряд. В любом случае, это всего лишь отвлечение. Стопроцентное отвлечение. Они устроят хаос, а нам останется только навести порядок.

– Почему Скаллов заинтересован в ней? – об этом в её личном деле ничего не было сказано. Лишь только то, что она сбежала из «Гнезда» вместе с братом. Что происходило с ней в закрытом городе, мне неизвестно. Зато папаша, видимо, был осведомлён обо всём.

– Скажем так, у них личные счёты друг с другом. Остальное неважно. Главное, что она – хорошая наживка для Виктора, – отец опускает взгляд на дело девчонки и облизывает сухие губы. – Строптивая малышка. Но ничего, поработаем над этим.

Внутри становится мерзко от того, как двусмысленно звучат его слова. И даже не от того, что он позарился на мутанта, а от того, что девушка была молода. К горлу подступает тошнота от картины, которая проносится у меня в голове: как он тянет к ней свои сухие сморщенные руки, хватает и притягивает к себе. Кулаки непроизвольно сжимаются, но старик так увлечён рассматриванием дела, что не замечает изменений в моём поведении.

Чёртов извращенец.

– Тем более ты, Дамиан, знаешь способы идеальной дрессировки, – продолжает он, подняв голову.

Внутри всё замирает.

Вот оно.

– О чём ты? – спрашиваю я, заранее зная, что его объяснения мне не понравятся.

– Я перевожу тебя в другое подразделение. Подготовишь её к сопротивлению с Виктором, а заодно научишь быть покорной.

Какого хрена?

– Ты прекрасно знаешь, что я ненавижу этих тварей, и всё равно отправляешь меня обучать одну из них? Пусть этим займётся кто-нибудь другой.

– Дамиан, это приказ! Я не собираюсь обсуждать с тобой свои решения.

Ну конечно, он не собирался. Просто скинул эту бомбу мне на голову, вновь чертя границы между служащим охотником и Главнокомандующим «Агрессией».

Ненавижу.

– Надеюсь, ты меня понял.

Я на грани того, чтобы дать ему по лицу. Его самодовольство бесит меня. Хуже всего то, что я пока ничего не могу с этим поделать. Не могу ему противостоять.

– Так точно, – возвращаюсь я к официозу.

Удовлетворённая улыбка расползается по его лицу, больше похожая на оскал зверя.

– Ладно. Можешь взять с собой Кэптена в качестве поддержки. А теперь свободен, – командует он, отмахиваясь от меня, как от назойливой мухи, и снова возвращаясь к работе.

Развернувшись, я практически вылетаю из душного кабинета, вбирая в себя свежий воздух, не пропитанный затхлостью. Стремительным шагом я дохожу до лифта и нажимаю на кнопку цокольного этажа. Кабина стремительно спускается в самый низ здания, выпуская меня в мрачный коридор. Я направляюсь к заветным дверям на свободу.

– Дамиан! – обернувшись, я вижу приближающегося Кэптена.

Киваю ему, и мы выходим на улицу вместе. Мой взгляд падает на многоэтажные постройки, окружающие «Агрессию». Отсюда также хорошо видна башня Совета Чистых. На самой верхушке здания в небо устремилась острая пика, на которой гордо восседает белый ворон с распахнутыми крыльями и открытым клювом. Его белоснежные перья ярко контрастируют с мрачным вечерним небом. Ветер поднимает лёгкие облака, создавая иллюзию, что ворон вот-вот взлетит.

На свежем воздухе я сразу же расслабляюсь, почувствовав себя лучше. Солнце исчезает за горизонтом, оставляя после себя приятную освежающую прохладу. То что надо, чтобы остудить нарастающий пыл. После каждой встречи с Робертом я словно возвращаюсь в кошмар под названием «детство». Там, где садизм и жестокость были обычными методами воспитания. А переломы и травмы – простой обыденностью.

– Ты был у Синклера? – поравнявшись со мной, спрашивает Кэптен.

– А по мне не видно? – усмехаюсь я, доставая курительное устройство.

– Что он хотел?

– Переводит меня в подразделение к мутантам. Хочет, чтобы я обучал девчонку-вендиго.

– Харт?

– Её самую.

– Чёрт. Хреново, друг.

– Ты, кстати, переходишь со мной, – затянувшись, я перевожу весёлый взгляд на охотника. Несмотря на всё дерьмо, я рад, что он будет рядом.

– Блядь, – ругается Кэп.

– Он уверен, что она отвлечёт Виктора своим появлением в «Гнезде».

– С чего вдруг? – хмурится друг, озадачившись так же, как и я пять минут назад в кабинете.

– Понятия не имею. Он мне не доложил.

Вновь вспомнив поведение старого ублюдка, я затягиваюсь, сильно сжав корпус устройства, из-за чего пластик издаёт хруст.

– Ты бы видел, как он смотрел на её дело и облизывался. Сказал, что хочет поработать над её строптивостью.

– Уже не знает, куда пристроить свой сморщенный член? Она же ему в дочери годится.

– Фу, блядь. Ничего не хочу слышать про его член, – морщусь я в отвращении.

Немного помолчав, Кэптен спрашивает:

– Что будешь делать?

– Исполнять приказ, – стиснув челюсти, отвечаю я. – Ты же знаешь, у меня нет выбора, пока Ариана в его руках. Я не могу рисковать.

Ариана.

Её имя, как глоток свежего воздуха. Моя младшая сестра – единственное, что осталось у меня от семьи. Ариана – это искорка, которая согревает мою душу в самые холодные дни. Я обещал защищать её. И сдержу своё обещание.

– Знаю, – понимающе говорит друг, похлопав меня по плечу.

Я сжимаю кулаки, чувствуя, как ненависть к отцу клокочет внутри, как ядовитый пар. Он знает, что Ариана – моё слабое место. Моя единственная уязвимость. И он использует это против меня, как всегда.

– Ты слишком много думаешь, – Кэптен прерывает мои мысли, бросив взгляд на моё напряжённое лицо. – Расслабься. Мы справимся.

– Справимся? – Я резко поворачиваюсь к нему, и мой голос звучит жёстче, чем я планировал. – Ты вообще понимаешь, что он от меня хочет? Я должен дрессировать эту тварь. Учить её убивать. А потом, возможно, ещё и наблюдать, как он…

Я не договариваю. Даже представить противно.

Кэптен мрачнеет.

– Может, не всё так плохо. Может, она…

– Она убийца, Кэп. Мутант. И теперь я должен сделать из неё оружие.

Я резко дёргаю головой, сбрасывая с себя тяжёлые мысли. Нет, я не могу позволить эмоциям взять верх. Не сейчас.

– Ладно. Идём. Надо подготовиться, – вдохнув сладкий дым в последний раз, я разворачиваюсь, шагая обратно в «Агрессию». Оставляя Кэптена в одиночестве, но зная наверняка, что он пойдёт за мной.

Глава 5

Сидя на голом полу, я веду счёт капающей из крана воды. Не знаю, сколько прошло времени с момента суда, и это, если честно, выводит меня из себя. Быть в неведении – раздражает. Время от времени я отключаюсь на короткие сны, потому что организм требует хоть какого-то отдыха. Сидеть в замкнутом помещении наедине с самой собой – невольно начинаешь сходить с ума. В голову лезут разные мысли, рисуя картины от неприятных до ужасающих. И главный персонаж моего воображения – всегда умирающий Орион.

Сто двадцать семь. Сто двадцать восемь. Сто двадцать…

Капля. Пауза. Капля.

Я вжимаюсь затылком в холодную стену камеры, прогоняя испорченные мысли. Голый бетон подо мной леденит тело сквозь тонкую ткань тюремного комбинезона. Голод скручивает желудок в тугой болезненный узел. Я не ела с того момента, как ушла на поиски брата. И вскоре мне станет совсем плохо.

Кап. Кап.

Сто тридцать. Сто тридцать одна.

Кап.

Сто тридцать… Три? Нет, пропустила.

Чёрт.

Начинаю заново.

Раз. Два. Три…

Ничего не помогает. Бесполезное занятие, когда голод уже не просто спазм. Он грызёт, точит изнутри, как живое существо, запустившее когти в стенки желудка. Густая слюна наполняет рот. Я представляю тушу человека. Сочную мышечную ткань на бедре, упругие волокна… Даже запах крови кажется сейчас желанным, сладковатым.

Прекрати.

Ты не зверь.

А кто же? Ведь именно поэтому я здесь. Половина меня – точно. И эта половина сейчас будит во мне что-то древнее, первобытное, загнанное кварцевой болью браслетов в самый дальний угол сознания.

Браслеты… Они не просто причиняют адскую боль при попытке использовать силу или просто пошевелиться слишком резко. Они словно душат саму суть моей мутации, оставляя меня слабой, уязвимой. Без возможности трансформироваться я – просто измождённая девчонка с неутолимым голодом каннибала.

Охотник по имени Кэптен молча отвел меня в камеру после того судилища и снял маску, оставив кандалы на месте. Его лицо было каменным, взгляд – пустым, будто он смотрел сквозь меня. Когда я хрипло спросила про браслеты, про то, когда их снимут, он даже не повернул голову. Просто захлопнул дверь, и щелчок замка прозвучал как приговор.

Дамиана после суда я не видела. И слава Всевышнему – если ещё что-то святое осталось в этом мире – надеюсь, больше не увижу. Этот озлобленный тип… Его ненависть была осязаемой, как кварцевый нож у горла Ориона. Она висела в воздухе между нами, густая и ядовитая. Я не знала корней его лютой злобы – потерял ли он кого-то от клыков мутанта или просто был воспитан на этой ненависти, как на молоке, – но он будто жаждал моей смерти больше, чем кто-либо другой в этих стенах. Возможно, даже больше, чем тот псих, брат ублюдка из «Нирваны». Его серые глаза обещали не просто казнь, а нечто медленное, мучительное.

Я зажмуриваюсь, пытаясь стереть с щеки что-то мокрое. Слезу? Пот? Неважно. Важно не сойти с ума. Не дать голоду и страху за Ориона съесть меня изнутри раньше, чем это сделают люди.

Внезапно снаружи, за толстой дверью, слышатся шаги. Не одинокие, как у охотника, который принёс мне жалкую миску с водой (я выпила её залпом, невзирая на боль в запястьях), а несколько пар. Тяжёлые, размеренные. Их было слышно издалека, и я не знаю, чего мне хочется больше – чтобы меня забрали отсюда или не трогали совсем. Потому что здесь всё понятно. А там… Там я не знаю, чего ожидать.

Желудок сжимается – но уже не от голода. От паники, неизвестности и страха. Адреналин вбросился в кровь, заставив дрожать колени. Я пытаюсь встать, опираясь на стену, но браслеты впиваются в запястья, послав волну жгучей боли до локтей. Я стону, прикусив губу до крови. Чёртов кварц. Он не даст мне превратиться. Не даст сопротивляться. Я беззащитна, как свинья перед бойней.

Шаги останавливаются прямо перед дверью моей камеры.

Точно за мной.

Металлический лязг ключей. Скрип тяжёлого замка.

Дверь распахивается.

В проёме, залитом тусклым светом коридора, стоит он. Тот, кого я всем своим существом больше не желала видеть и недавно молилась об этом Всевышнему. Но, как обычно, он не прислушивается к просьбам мутантов, игнорируя адских созданий.

Дамиан.

В полном обмундировании охотника. Его тёмные волосы слегка растрёпаны, на лице – каменная маска усталости и… чего-то ещё. Неприязни? Отвращения? Предвкушения? Его серые глаза, холодные как ледник, устремились прямо на меня, сканируя с головы до ног, оценивая физическое и моральное состояние. Чтобы не выдать своих истинных чувств, я стискиваю зубы и встаю прямо, гордо задрав подбородок.

Взгляд скользит за его спину, где маячит высокая фигура Кэптена. И почему именно они? Во всей чёртовой «Агрессии» не нашлось других охотников для сопровождения?

Когда Дамиан идет ко мне, я невольно хочу сделать шаг назад. Но стена позади не дает мне такой возможности, поэтому я лишь дёргаюсь – надеюсь, незаметно для них, чтобы не тешить самолюбие козла, стоящего напротив.

– Повернись спиной. Ноги на ширине плеч, – командует охотник. Голос Дамиана низкий, ровный, лишённый всяких эмоций, кроме ледяного приказа.

Я не двигаюсь с места. Вся моя сущность – и человеческая, и мутантская – вопит против. Сопротивляться безумие, но и подчиняться… Подчиняться ему? После тех слов, что он швырнул мне в лицо?

Ничтожество.

Сдохните.

– Я сказал, повернись, – повторяет он, очевидно, сразу же теряя терпение. Хотя я подозреваю, что у этого человека его попросту нет.

Всё моё нутро протестует, но ноги мучительно медленно переступают, разворачиваясь спиной к охотникам. В такой позиции я чувствую себя уязвимой ещё больше, чем было до этого. Хотя куда уж больше.

– Хорошая девочка, – произнёсит он с ледяной насмешкой, а затем подходит ко мне.

Я ощущаю, как по телу бегут жуткие мурашки, реагируя на его близость. На лицо снова опускается маска, фиксируясь жёсткими ремнями на затылке. Я уже не сопротивляюсь. Не знаю, чего мне хочется больше в этот момент – заорать от гнева или разрыдаться от беспомощности.

Он дёргает меня за предплечье, разворачивая к себе, и исследует моё лицо, оценивая свою работу. Оставшись довольным результатом, он отводит взгляд и тянет меня к выходу.

Я шлёпаю босыми ногами по бетонному полу, который леденит ступни. Ощущение, будто в кожу впиваются маленькие иглы.

– Куда мы идём? – пытаюсь задать вопрос, хотя и не рассчитываю получить ответ.

Тишина.

– Где мой брат? – снова спрашиваю, но натыкаюсь на стену полного игнора.

Мысли об Орионе крутятся заезженной пластинкой в моей голове. Как он? Увижу ли я его? Или нас разделят?

Мы совершаем знакомый путь, идя по мрачному коридору «Агрессии», за исключением того, что в длинном отсеке свернули в другую сторону и оказались напротив лифта. Массивного, с матовыми чёрными дверьми. Без кнопок и дисплея, только с биометрическим сканером в виде призмы по центру. Он выглядит как вход в саркофаг или бункер.

Дамиан шагает вперёд, его движение отточенное и привычное. Он прикладывает ладонь к сканеру. Загорается тонкая красная линия, скользнувшая по контурам его руки. Слышится низкий, вибрирующий гул из глубин шахты. Двери лифта расходятся бесшумно, впуская нас внутрь.

Кэптен, стоящий позади, подталкивает меня вглубь. Охотник подходит к металлической гладкой стене, на которой находится панель управления, защищённая прозрачным куполом. Приподняв крышку, он набирает комбинацию цифр, после чего лифт трогается – как мне показалось, вниз.

Я невольно вжимаюсь спиной в холодную стену, стараясь отодвинуться от Дамиана, но места здесь не так много. Его плечо почти касается моего. Я вижу профиль его лица в этом жестоком свете: напряжённую челюсть, глубокую складку у рта, непроницаемость в серых глазах, устремлённых куда-то в пространство перед собой. Он не смотрит на меня, но его ненависть и решимость витает в этом тесном пространстве так же осязаемо, как боль в моих руках.

Кэптен встает впереди нас, крепко держа в руках оружие наготове. Я пробегаю глазами по его крепкому телу сверху вниз, оценивая внушительную фигуру охотника. Он выглядит настолько же хорошо, как и Дамиан. Объёмные мышцы выпирают даже сквозь плотную ткань экипировочной куртки, узкая талия (наверняка с отчётливыми кубиками пресса), стройные ноги и отличная задница. Все охотники имеют хорошую физическую форму и подготовку, чтобы устранять таких тварей, как мы.

Краем глаза я ловлю движение сбоку и не могу побороть желание повернуться, потому что щёку буквально жжёт насквозь. Холодный серый взгляд Дамиана устремлён прямо на меня. В его глазах нет ни гнева, ни отвращения сейчас – только ледяная, хищная оценка. А затем он неожиданно наклоняется так, что почти соприкасается носом с моей кожей. Мурашки бегут по спине, смешиваясь с холодным потом, в предчувствии угрозы, исходящей от него.

– Не смей даже смотреть в его сторону, – рычит он мне в самое ухо, обдавая лицо мятным дыханием.

Смысл произнесённых слов не сразу доходит до меня.