Несовершенная

Два дня я провела в каком-то подвале, ожидая смерти или чего похуже, а потом меня снова вытащил Антон. Понятия не имею как он узнал, где я и что сказал тем людям. Когда я пыталась узнать, он просто ответил, что в это мне лучше не лезть. Тогда я поняла, что есть вещи, которые мне действительно лучше не знать. Хоть сначала я и хотела понять, как Леша связался с такими людьми, пусть в этом уже и не было смысла.

После того инцидента Лерка, зареванная не хуже меня, настояла на том, чтобы я переехала к ним. Я не протестовала, опустошенная до предела. А спустя пару месяцев, покинула город.

Я была перед Лерой и Антоном в неоплатном долгу и буду выплачивать его до конца жизни. Если бы не они, я бы не вывезла все это. Возможно, меня бы и в живых не было. Но эта страшная страница моей жизни осталась позади.

Я надеялась на это.

Именно поэтому, имея за плечами такое прошлое, я смотрела на Власова, у которого все в жизни правильно, и понимала – мы разные.

Только вот возвращаясь сюда, я так сильно хотела убежать от того кошмара, что даже не подумала, что столкнусь со своим еще более далеким прошлым. Оно казалось померкшим. И я знаю, оно не имело бы надо мной такой власти, если бы не Тимур. Если бы я боялась, что он, мужчина, который проявил ко мне простую человеческую доброту, все узнает.

Поэтому, как только я возьму под контроль свои эмоции по поводу Власова, то эта часть прошлого снова перестанет иметь такое значение.

Я не заметила, как чашка кофе опустела за этими тяжелыми мыслями. А когда рядом с домом посигналили, накинула куртку – утром еще было ощутимо прохладно – взяла технику и с тяжелым сердцем пошла к машине Макса. После воспоминаний мое состояние оставляло желать лучшего. Коротко поздоровавшись с бывшим одноклассником, я нахохлилась и отвернулась к окну, не желая разговаривать. К моему счастью, он тоже с утра был не слишком разговорчив и все время зевал.

Съемки заняли пару часов, и, договорившись с Максом о вечернем времени, мы без лишних разговоров разошлись. Я вернулась в дом, чувствуя себя ужасно голодной. Пока готовила себе омлет, позвонила Лерка. Наши утренние созвоны за завтраком по будням уже стали маленькой традицией. Я рассказала ей обо всем: и о том, что было вчера с Власовым, и о своих сегодняшних мыслях.

– Ты же знаешь нашу историю с Антоном? – улыбнулась она, делая себе вторую чашку кофе. – Мы впервые встретились на вечеринке у друзей, и он в тот вечер сказал, что я стану его женой. Он захотел со мной встречаться сразу. С первого дня. А помнишь, как я была одета и как себя вела? Вот уж про кого точно можно было сказать – шлюха. Мужику, который влюбился, пофиг на это. А он влюбился в меня сразу. Но ты сейчас ставишь крест на возможных чувствах, потому что знакома с человеком всего две недели и считаешь, что еще и не достойна его?

– Мы знакомы чуть больше, – поправила я, понимая, к чему она клонит. Но это был неудачный пример. Про союз Антона и Леры люди бы сказали, что он заключен на небесах, настолько они подходили друг другу и любили до безумия. – И Антон сразу дал тебе понять, что он в тебя влюблен и вообще больше напоминал танк в этом вопросе. А здесь все иначе. Я просто почувствовала теплое отношение и вцепилась в бедного Власова. Начала что-то надумывать. А там, по сути, и оснований-то нет толком. Поболтали в машине один вечер.

– Ась… – Лерка скептически посмотрела на меня и покачала головой. – Мы же взрослые люди. И взрослые люди не создают таких моментов для других, если человек им не интересен и не бросаются помогать просто так. Я уверена, что ты ему интересна.

– А я не уверена. Да и к черту его. Всю голову мне забил, – раздраженно отмахнулась я. – Я сюда не для этого приехала, ты же знаешь.

– Знаю, – согласилась она, тяжело вздохнув. – Но я помню ту фразу, которую ты мне сказала: что людей лечат другие люди. Нет ничего плохого в том, что тебе понравился мужчина, который, о сюрприз, оказался добрым и вовлеченным. Тебе не обязательно влюбляться в него или придумывать, как вы назовете своих детей и внуков. Просто позволь ему тебя согреть, если он хочет это сделать. Тебе это нужно, мы обе это знаем.

– Я, наоборот, собираюсь держать наши отношения в рамках дружеских.

Так я хотя бы не буду чувствовать себя ничтожеством.

– Если ты дашь ему понять, что он тебе не интересен, ты просто лишишь его возможности проявить свои чувства. Потому что, похоже, твой Власов из тех редких – адекватных. А такие мужчины, как мы знаем, не играют во взятие крепости.

– Тогда так будет даже проще, – упрямо гнула я свою линию, пожала я плечами.

Лерка протянула руку и ткнула пальцем в камеру, как бы желая настучать мне по лбу. Я улыбнулась.

– Дуреха ты у меня. Но это твоя жизнь – делай так, как считаешь лучше для себя и не слушай свою подругу-сваху, – она вздохнула и замолчала на пару мгновений, глядя на меня грустными глазами. А потом резко спросила: – Хочешь, я приеду?

У меня чуть вилка не выпала из рук, я даже перестала жевать. Что за дурацкий вопрос? Естественно, я хотела, но…

– А как же Антон?

– Он большой мальчик, пару дней без меня побудет. А через две недели у нас отпуск, наверстаем и его переработки, и мое отсутствие.

– Куда решили лететь?

– Остановились на Европе. Хочется эстетики и истории.

Я улыбнулась Лерке. В этом вся она, любительница красоты и помпезности. Как же я ее обожала! Это чувство просто распирало изнутри. Вот как сейчас.

– Чего так улыбаешься? – пробурчала она, с сомнением оглядывая мое довольное лицо.

– Уже представляю, как побегу тебя обнимать. Я очень хочу, чтобы ты приехала, но должна предупредить: условия тут не совсем те, к которым ты привыкла. Точнее, совсем не те. И туалет на улице.

– Попробую это пережить, но не обещаю, что не буду ныть по этому поводу.

– Готова стоически выносить любые твои проявления, даже самые раздражающие, – пообещала я, а потом спросила: – Ты правда приедешь?

– Да, – у Лерки загорелись глаза. – Я правда приеду, Ась. Послезавтра. А то у меня завтра вечером косметолог, которого я месяц ждала. Даже ради тебя не могу им пожертвовать.

Я счастливо рассмеялась. Господи, как бы дожить до послезавтра!