О бедном зельеваре замолвите слово.

– И это и есть ваше кладбище? – Ульях согласно кивнул, подтверждая, что это всё. С другой стороны, найти разрытую могилу будет проще. И мешать никто не будет.

Мы разделились, я наказал позвать меня если мальчишка найдёт что-нибудь подозрительное. Сам же достал мешочек и насыпал туда кладбищенской земли – зелье от нежити делается на её основе. Сорвал крапиву, нашёл несколько шишек, подрезал кору, наткнулся на кость… Кость? Присев над своей находкой, повертел в руке, благо что в перчатке. Сложно сказать, человеческая она или звериная, но вот следы от зубов присутствовали. Напоминающие упыриные. Если это так, то эта мадам кем-то поужинала перед тем, как явиться в деревню. Решила сил набраться? Или инстинкт сработал?

Я пригляделся: трава в округе была примята, но следов крови, потрохов или остатков пира не нашёл. Странно. Очень странно.

– Господин зельевар, идите сюда, я нашёл!

Окрик Ульяха где-то с другого конца отвлёк от размышлений. Прихватив кость с собой в сумке для дальнейшего анализа, дошёл до проводника и обомлел. Я ожидал разрытую могилу, но не ожидал что их будет две! И, если их не испепелило, то у нас два бесхозных упыря! Может тут и заблудшие души есть и лесная нечисть? И гнездо василиска в придачу…

– Так, – проверить всё равно надо было, даже если и не хочется. Такими темпами я в некроманты перейду. – Ульях, ты стоишь здесь. Если услышишь или увидишь странное и страшное – подай знак.

– Какой?

– Да хоть заори. Главное, чтоб громко.

– Эт я умею.

Оставив того сторожить, полез изучать первую могилу: разбросанная в стороны земля с глиной, отсутствие охранного знака (такие метки делают как раз чтобы нежитью не стать) и иного опознавательного знака. Следы от когтей на земле. Яма глубиной в два человеческих роста. Пустая – даже не знаю, радоваться этому или нет. Гроба тоже нет.

Закончив с этой, перешёл к следующей и тут уже было интереснее. Отметки, как и на первой могиле, но внутри был разломленный гроб с остатками несчастного животного – судя по оставленным копытцам. Запашок был, но не старый, то есть не воняло так, если бы мертвечина пролежала здесь три-пять дней. Получается упырь выбрался, словил себе ужин, поел в гробу и отправился в неизвестное направление. Второй вылез или намного раньше, или же позднее первого, иначе бы они подрались за еду. Первый или второй упырь добрался до деревни за три часа до рассвета; от деревни до кладбища минут сорок, максимум час. Делаем вывод, что он где-то «гулял» и вышел к людям совершенно случайно. Наша упыриха вылупилась где-то через полтора-два года после похорон. Что спровоцировало – вопрос. Про первого трудно сказать пока не встретимся, хотя вот встречаться с упырями не хотелось! Надо посоветовать чтоб некроманта позвали, но до столицы три дня пути, а за эти три дня ещё неизвестно какая хтонь произойдёт.

Вернувшись к Ульяху, который забавно вглядывался в деревья прищурив глаза, похлопал по плечу, отчего тот подпрыгнул.

– Уф, господин зельевар, вы меня напугали!

– Квиты, – хмыкнул, зачесав ладонью волосы назад. – Скажи, кто-нибудь знает есть ли в ближайших городах или деревнях некромант?

– Так ваш родственник… ой. – Поняв, что, видимо, сболтнул что-то лишнее, перевёл сразу тему, развернувшись ко мне спиной, – это у старосты надо спросить, он многое что знает! Пойдёмте, господин зельевар, а то кушать хочется.

Так-так, опять всё упирается в моего покойного дядю. Значит он всё-таки был и зельеваром, и некромантом. Талантливый во всём. Дядя с сюрпризами, о которых молчит вся деревня. Очень интересно.

Как только вернулись, Ульях тут же сбежал – хоть попрощался. Надо брать его в оборот, от старосты ответов мне не добиться, разве что пришибёт за них. А дети… у меня, конечно, не было опыта с ними, даже с первокурсниками держал дистанцию, но что-нибудь придумаю. Что-то помимо зелья правды или «развяжи язык». Законом запрещено отрабатывать зелья и заклинания на несовершеннолетних. Да и в целом на людях нельзя (к заключённым это не относилось).

Но когда дошёл до дома, то зелье потребовалось мне самому – аж икать начал от увиденного.

– М-мама…

Мне снесли дом. Ладно, не весь, а только разобрали его часть дома, и я не знаю за какими драконами они это сделали! Я мог полюбоваться своим стареньким диваном, сдвинутым туда шкафом и столом, коридором и дырами в полу. И где мне теперь спать?!

– Василёк! Васи…лёк.

Мой голос упал до хрипа, когда из-под груды брёвен выглянул абсолютно пьяный и счастливый Василёк с очередным синяком под глазом. Чувствуя, что закипаю и от этого начинает покалывать кончики пальцев на руках, угрюмо зашагал к моему бедствию.

– Василёк! Что. Здесь. Творится. Что вы сделали с моим домом!? – мне хватило выдержки не потрясти его за грудки.

– О, госп…гос-по-дин маг! – слишком довольное и радостное лицо Василька чуть не заставило меня завыть. – Мы это… Выполняем план!

– Какой ещё план?!

– Дык, ваш! – он крутанулся на пятках, чуть не завалившись назад. Пришлось хватать и ставить на место. Но руку мою не отпустил, вцепившись в неё как утопающий. – Мы вам тут это… это… теплее сделаем. Вот. Печку установим, окна… Раб… рабу… тьфу! Место под р-работу! Всё в лучшем виде!

К концу его речи хотелось уже плакать. Он может и из лучших побуждений, но жить-то мне где в это время?! А если они все в запой уйдут?

– Сейчас мы тебя лечить будем.

Прошипев, освободил свою руку, взбираясь в дом по остаткам лестницы: дверь скрипнула, да и повисла на одной петле. Завидя меня такого злобного, никто останавливать не рискнул и через пять минут я собственноручно вливал антиалкогольное зелье в рот Василька. На самом деле его необходимо было использовать иначе, но у меня не было времени ждать. А то, что позеленел – избыток профессии. Трезветь Василёк начал минут через десять, ещё через пятнадцать смотрел на меня красными опухшими и трезвыми глазами, пусть в них и читалось негодование с обидой пополам. Даже носом зашмыгал.

– Господин маг… Зачем вы так…

Но его жалобно-обиженный вид не произвел на меня должного впечатления, и я остался непреклонен.

– А затем, где мне жить до конца ваших ремонтных работ? Ты со своим энтузиазмом мне пол дома разрушил!

Василёк изумленно посмотрел на открытую часть моего жилища. Почесал затылок. Шмыгнул носом и посмотрел на меня кристально честными глазами.

– У меня можете остаться. Да и мы не долго, господин маг! Неделю всего. Если дожди не пойдут.

Слов нет. Одни эмоции.

– Я лучше тогда на улице поживу, чем с тобой…

– Да вы не переживайте, мы постараемся быстро.

– Главное, чтоб после вас вторая часть дома не повалилась.

Вздохнул. А что, Вик, сам же добро дал, вот и получай. Ремонт во всей красе. Тут вроде таверна есть, переночую сегодня там, а дальше… А дальше посмотрим. Может упыри заявятся и будет не до сна.

– Где у вас тут трактир?

Василёк оторвался от изучения брёвен – а может у него там что-то и припрятано, – глянув на меня.

– Так, на площади стоит. Не пропустите. А вам зачем, господин маг?

– Знакомиться с местным гостеприимством буду.

– Ежели так, то скажите Олду, что вы наш новый маг. А то пиво разбавит и сдерёт как с приезжего.

Фраза «новый маг» резанула по ушам, но переспрашивать глупо дело – Василёк полез залечивать душевные раны. Махнул на него рукой, постоял-посмотрел как работают другие и как разрушают мой дом, да и пошёл к трактирщику. Всё лучше, чем с этим «цветочком».

Трактир выглядел так же неказисто, как и мой дом, только вот вывеска с нарисованным бокалом пива и жаренным гусем говорила о предназначении зелёного дома. Точнее он даже не зелёный, а в синеву – или это у меня от стресса? Двухэтажное бревенчатое здание изнутри было более уютным, чем снаружи, хоть и стоял стойкий пивной запах. Полукруглый зал с камином и со свободным местом в центре; столы ближе к стенам по два ряда. Стойка, за которой находился упитанный лысый человек где-то с моего роста в безрукавке на голое тело. При виде меня он отставил деревянную резную кружку из которой только что пил: маленькие серые глаза казалось заглянули в мой кошелёк, подсчитали сколько у меня денег, и трактирщик тут же потерял ко мне всякий интерес, вернувшись к кружке. Вот так-вот и встречают по кошельку.

– Здравствуйте, – от мужчины пахло пивом, копчёностями и потом. Колоритный запах. – Мне бы комнату снять на ночь, пока мой дом руш… достраивают. – Или всё же порушат окончательно. Трактирщик на мои словами и бровью не повёл. Вспомнив слова Василька, добавил: – я ваш новый маг.

Не скажу, что после этого во мне признали родственника, но мужчина наконец оторвался от кружки, снова взглянув на меня. Почти округлое лицо, маленькие, но цепкие глаза которые привыкли замечать любую мелочь, остроносый нос, мясистые губы. Толстая короткая шея, широкие плечи с толстыми руками и солидный объёмный живот. Его голос, однако, был громким и звонким.

– Значит это вы, о ком судачат местные. Маг значится.

– Ну, я не совсем маг, – нечего приписывать себе то, что не умеешь, иначе проблем наживу. – Зельевар я. Окончил столичную магическую академию и прибыл сюда по завещанию дяди. Так что насчет ночлега?

С минуту он думал, а я стоял ждал. Потом наклонился вперед, понизив голос, словно кто-то мог его ещё услышать в пустом помещение.

– Хорошо, зельевар. Ты поможешь мне, а я бесплатно предоставлю тебе комнату и ужин.

– Что нужно сделать? – я навострил уши. Уборка вроде не требовалась… быть разносчиком в вечернее время? Практики правда в этом нет, но за еду я уже и грядки полол, и с петухом воевал, и здесь как-нибудь да справлюсь.

– Это… ты ближе-то подойди, – становилось всё интереснее. – Ты только смотри, зельевар, не проболтайся. Есть тут одна дама, которая мне по сердцу, да только вот это…

– Приворотное надо?

Глаза трактирщика расширились и он сплюнул прямо на пол.

– Чего ты мелешь, зельевар! Не яд твой нужен, а чтобы уверенности придать. Робею я перед ней, понимаешь. Как вижу, так язык сохнет и двух слов связать не могу! Стыдоба-то какая. А вдруг она себе другого найдёт пока я решительности наберусь? Ну же, зельевар, помоги!

Вот оно как. Любовные муки. Хорошо что без приворотного, не переношу эти штуки, хоть и популярны. Привороты и отвороты, многие большие деньги заплатят, но и спрос потом, до тюрьмы. А зелье для уверенности…

– Хм, – я почесал затылок: перед глазами начали появляться нужные рецепты. Проблема заключалась в их сложности приготовления и в побочных эффектах. Мало ли он пойдёт потом геройствовать, а отвечать мне. Тут надо что-то быстродействующее.

Я попросил бумагу и перо с чернилами – трактирщика как ветром сдуло, и как ветром принесло. Сев на стул, макнул гусиное перо в чернила и начал рассчитывать пропорции для будущего зелья. Не знаю сколько времени прошло и стоял ли всё это время Олд со мной, но, когда громко воскликнул, он тут же зашумел.

– Ну как?

Я довольно посмотрел на работу своих мыслей – лучше и не придумаешь! По крайней мере в данных условиях.

– Мне нужны вот эти ингредиенты, а также просторное место для работы. И поесть бы чего-нибудь сейчас.

Трактирщик прошёлся глазами по написанному. Ткнул пальцем в несколько строк.

– Вот это я достану, остальное придётся самому. Если всё выйдет, можете ночевать и столоваться здесь сколько захочешь. А если не выйдет…

– Выйдет-выйдет, – заверил я его, оставив рецепт на столе. – Но эффект быстродействующий, всего десять минут. И будет побочный эффект, без него никак.

Мне кажется последнюю фразу он уже не слышал – слишком мечтательное лицо стало. На самом деле такие зелья не срабатывают сами по себе, если человек действительно этого не желает. Вот Олд хочет заговорить с понравившейся женщиной: есть мотивация, есть желание, а также страхи и неуверенность. Зелье же притупляет последнее, а всё остальное будет зависеть только от него. Чудеса порой намного проще, чем кажутся.

После сытого перекуса мы договорились что трактирщик найдёт мне место и то, что мог раздобыть у себя, а я займусь всем остальным. И прежде всего были необходимы мои инструменты, которые остались в доме. Если, конечно, сам дом остался.

Остался. Что радовало. Василька я не увидел, зато остальные работали. Бросив им «я быстро», слазил в лабораторию, прихватив весы, ступку, маленький котелок – не в кастрюле же варить? Так же быстро попрощался, чуть не получив гвоздём в глаз: это такой намёк чтоб я здесь не шастал или от большой любви? В любом случае задерживаться и разбираться не стал, времени у меня до ночи.

В итоге я набегался на месяц вперёд, буквально залезая в чужие полисадники: узнавая с какой целью, люди добровольно расставались «на благое дело». Нет, я не раскрывал все подробности, как и умолчал имя трактирщика, но жители всё равно прониклись и помогали чем могли. Правда пришлось послушать жалобы и пожелания, а также пообещать заскочить по возможности и «что-нибудь да придумать».

Когда вернулся в трактир, Олд сразу отвёл на кухню, где освободил мне стол и убрал продукты.

– Что ж, приступим.

Разложив всё необходимое, попросил выйти за дверь, никого не пускать и не беспокоить до окончания приготовления. Открыл окна, поставил кипятиться воду в котле и приступил к зельеварению: растирал, смешивал, замешивал, взвешивал и разделял на пропорции, потом снова смешивал. На этапе варки что-то пошло не так и пришлось приступать заново, вылив содержимое и почистив котелок перед этим. Убавил дозу. Долил воды. Перемешал. Закрыл крышкой и, отсчитывая минуты, ждал завершения. Если где-то промахнулся, то третьей попытки уже не будет и здравствуй испорченная репутация и улица.

– Три. Два. Один.

Поставив котелок на подставку, открыл крышку, глядя на насыщенно-жёлтое варево, от которого шёл лимонный запах. Быстро зачерпнув кружкой и накрыв ладонью, выбежал из кухни, чуть не столкнувшись с трактирщиком в дверях.

– Пейте!

Пить кипяток то ещё удовольствие, но у нас на всё про всё было десять минут с момента его приготовления: если большинство зелий могут не терять свои свойства в течение недель и даже месяцев, то вот такие скоротечны и счёт идёт на минуты. Трактирщик это понимал и пил, не морщась от боли и лишних вопросов.

– А дальше?

– Бегом к даме вашего сердца!

Кружка полетела на пол, а я последовал за трактирщиком для подстраховки: верно говорят, любовь окрыляет.

Бежали быстро, не отвлекаясь на посторонние препятствия и, к моему облегчению, не попались никому на глаза. Прибыли к дому, который, если честно, был похож на многие здешние, разве что у крыльца лежал здоровенный чёрный кот. Посмотрел на нас ленивым хозяйским взглядом, махнул хвостом, да и закрыл глаза, положив морду на мохнатые лапы. Я остался за калиткой, присев на корточки для маскировки – авось в полумраке и не заметят. Пожелал удачи да и замер.

Лишь бы побочный эффект сейчас не проявился.

– Анастасья Гриппиновна!

Трактирщик три раза позвал по имени, пока женщина не выглянула в окно: сквозь щели в заборе мало что можно было увидеть, оставалось лишь подслушивать, мысленно отсчитывая оставшееся время.

– Господин Олд? Что вы тут делаете в такое позднее время? Аль случились что? – спокойный голос приобрёл взволнованные нотки. Вполне приятный женский голос.

– Да. Нет. Анастасья Гриппиновна, я давно хотел признаться в том… в том… -ну же, не робейте! У вас всё получится, поверьте в себя наконец! – Анастасья Гриппиновна, вы единственная женщина в моей жизни! Вы дороже мне трактира и важнее всех денег на земле. Когда вижу вас, то сердце готово выпрыгнуть из груди, а язык отсохнуть! Анастасья Гриппиновна, если бы так случилось, то я бы хотел провести с вами всю оставшуюся жизнь, с обещанием любить и заботиться о вас!

Тишина. А последние минуты утекали сквозь пальцы. Очень хотелось подняться и посмотреть что там происходит, но тогда порушу такой торжественный момент. От напряжения загудели ноги и начало першить в горле – пошла последняя минута.

– Вы сейчас мне предложение делаете?

Казалось бы, достаточно сказать «да» и всё, но мой подопечный словно воды в рот набрал и начал что-то булькать про себя. Вроде действие зелья не должно было закончиться? А если он сейчас на попятную пойдёт?!

– Господин Олд, не стойте дубом, ответьте же даме…

Привстав, всё же не удержался и заглянул через забор – время почти закончилось. Но тут трактирщик развернулся – я мысленно посидел, – но к моему облегчению не ушёл, а сорвал несколько ромашек и подошёл к окну, протягивая импровизированный букет миловидной женщине в платке.

– Анастасья Гриппиновна, прошу вас стать моей женой.

Я чуть не захлопал в ладоши. Смог! Сам! Не под действием зелья, что немаловажно.

– Ну что вы, уважаемый Олд, зачем вам вдова, да без подходящего преданного… Вы же можете найти себе партию посолиднее…

– А мне больше никто не нужен кроме вас! Будь вы хоть хромой, косой, рябой, бездетной – люблю только вас, – эх, вот они настоящие чувства, без фальши, приворотов и браков по расчёту. То, чего не хватало столице и многим аристократам.

Меня, конечно, заметили – да и не сложно заметить светловолосую макушку, но не постеснялись: Анастасья Гриппиновна, наклонившись вниз, приняла цветы и так тихо сказала «да», что я об этом понял только по радостному крику трактирщика. Теперь можно и выдохнуть, и похлопать, и спокойно посидеть, улыбаясь в ночное небо. Вот ещё одно полезное дело сделал от которого самому хорошо на душе: и пусть Олд не узнает, что в конечном итоге он смог признаться сам, а не из-за силы волшебного зелья. Думается, моя помощь в этом ему больше и не понадобится.

– Эй, господин зельевар, – зауважали. Вот так и делается настоящая репутация, на добрых делах. Рядом появился Олд, присев около меня и хлопнув по плечу. Я еле остался невозмутимым от его удара, а вот синяк наверняка будет. – Спасибо вам. Если бы не вы, то, возможно, всего этого и не случилось.

– Полно вам, – я осторожно потёр плечо. – Рано или поздно вы бы отважились сами и без моей помощи. И сдаётся мне, вам бы не отказали.

– Но с вами это произошло быстрее. Как и обещал – оставайтесь в моём трактире сколько пожелаете. А ещё на свадьбе почётным гостем будете!

Вот тут я уже смутился. Свадьба. Но по счастливым глазам напротив понял, что непременно там буду коль позовут. Сентиментален я, что уж поделать. И счастливые концы историй люблю – проблем и так хватает сполна.

– Обязательно буду, – мы пожали друг другу руки и я встал, отряхнув штаны и сделав поклон будущей жене Олда. – А сейчас меня извините, но я бы хотел отдохнуть.

– Вы правы, пора и мне до дома, негоже сейчас людям сплетни давать.

Я не стал его огорчать тем, что наш забег всё-таки увидели, ровным счётом и то, куда мы прибежали. И как из соседнего дома макушки в окне торчали. Зуб даю, к утру вся деревня будет знать и перемалывать во всех подробностях. А ещё надо прибраться на кухне: мало ли какой разносчик сунется в котёл, потом доказывай что не хотел никого отравить. Но прежде пришлось постоять, подождать пока влюбленные намилуются, попрощаются и украдкой обнимутся. Честное слово, я даже не подглядывал!

– Все, пошли зельевар, а то ведь сердце обратно тянет.

– Ясное дело, – улыбнулся, отворачивая трактирщика от окна Анастасьи Гриппиновны. – И, раз такое дело, то зовите меня просто Вик.

– Хорошо, зель… Вик.

Всё, связь с трактирщиком налажена.

Мы прибыли, наверное, ближе к полуночи, может и того раньше. Но, пока прибрался, пока отмыл инструменты, пока перекусил по-быстрому, время и набежало.

– Держи, – на стол лёг железный ключ. – Твоя комната самая дальняя. Удобства на этаже. Пока ты один у меня, располагайся.

– И пусть на мне всё и не закончится.

Мы распрощались, и я предупредил, что может появиться побочный эффект от зелья и трактирщик может пойти красными пятнами. Правда это ненадолго, на пару часов, но предупрежден, значит и паниковать не начнёт.

Второй этаж представлял собой узкий коридор и шесть комнат – плюс уборная. Моя была последней и чуть в стороне от остальных. Не хоромы, напомнило даже комнату в общежитии академии: маленький квадрат с кроватью, шкафом, табуреткой и ещё меньшим столом. Ну тут хотя бы окно имелось, которое выходило на пустынный двор и соседские дома. А многого мне и не надо, мне здесь не жить. Вот отстроят мне дом и можно будет вернуться.

Не став запираться на ключ, положил вещи и сумку на табуретку, опустившись на кровать. Жестковато. Постельное бельё старенькие, но чистое: пара мелких дырок сон не испортит. А вот очередной упырь даже очень, но будем надеяться, что сегодня он пройдёт мимо.

Глава 5.

Дальнейшие дни проходили в таком быстром темпе, что сам не понял как прошла неделя. Вот вроде только недавно приехал, а седмица уже.

Как и обещался, я помогал жителям от их болезней в сжатых условиях. Приходилось импровизировать на свой страх и риск, но даже при возникновении побочных эффектов никто не жаловался. Так бабе Глаше сделал мазь от ревматизма, так она потом чуть ли не скакала по деревне; Маргарите – смесь для здоровья лица (хотя тут и без моей помощи можно было обойтись, но это между нами). Одному из строителю экстренно пришлось заживлять разрезанную руку – правда он потом чесался сутки. Но самым главным испытанием была знахарка. Ведь пришлось ходить к ней на поклон и просить поделиться травами и заготовками. От лютой расправы меня спасал Ульях, который частенько сопровождал по деревне и, надо сказать, я всё же сделал его своим помощником. Правда пока за еду, но как мне показалось, он был рад и просто так поработать с «господином зельеваром». Статус что ли среди остальной детворы себе добавлял? Главное, что паренёк был смышленым и часто меня выручал. Как с той же Кларой. Когда в очередной раз пришёл (люди уже стали шептаться, что мол зачастил я к ней, а значит между нами что-то есть), она, с привычной ей ехидством, кольнула:

– Такими темпами вы должны на мне жениться. А то раздаю вам свои травки просто так. Ни прибыли, ни удовольствия.

Я закашлялся от такого резкого заявления. Понятно, что издевается, но всё равно неожиданно. И страшно. Я ведь к женитьбе совсем не готов! Ульях рядом захихикал и я вспомнил что был не один, пригрозив мальчишке пальцем. Тот только ещё шире улыбнулся, закивав головой. Ох, надеюсь про это не прознают в округе.

– Ну так что, гооосподин зельевар? Что на этот раз? – рыжая и нахальная. Может всё же ведьма? Хотя бы не так обидно было бы.

– Стебли валерьяны, пять штук, и болотную лилию.

– А слизь болотной жабы не надо?

– А что, у вас и такое есть?

Судя по её улыбке я попал в очередную ловушку и покраснел, отведя взгляд. Её бы в академию, там она всех на уши поставила бы. Такая точно не стала бы любезничать перед аристократами и профессорами.

Очередной «трофей» перекочевал в мою сумку, а я уважительно поклонился.

– Спасибо, мадам, что в очередной раз меня выручили.

– Ещё бы вы дорогу к моему дому забыли бы, было бы вообще замечательно.

Она потянулась закрыть окно, но я её остановил: вспомнив про подаренное кольцо, нащупал его в кармане и протянул знахарке. Та замерла с поднятой рукой; выглянувший из-за спины Ульях шмыгнул носом. Затянувшаяся тишина подсказывала, что меня неправильно поняли и я поспешил исправить ситуацию, пока кто-нибудь нас не увидел. А то действительно, я стою с протянутым кольцом даме. Что тут ещё подумать можно?

– Это вам. За мои набеги. Вы не подумайте, мне самому подарили, но оно мне как-то без надобности.

Клара протянула руку, но пальцы так и не коснулись кольца. Её зеленые глаза с прищуром посмотрели на меня.

– И кто ж вам такие цацки дарит? – пальцы кольнуло, словно магия отозвалась. – Дорогое небось. Можно ведь в город съездить и продать.

– Можно, – не стал кривить душой – так и собирался сделать. – Но когда я ещё до города доберусь, а вы помогли уже столько раз. Да и размер вроде как ваш, – а вот здесь уже кривил, ибо не знал наверняка.

Знахарка продолжала смотреть на меня – напряжение нарастало. Где-то позади послышалось «а чего тут делается-то?» и женщина не стала испытывать язык местных, схватив кольцо и зажав его в кулаке.

– Тогда считайте, что вы оплатили мои услуги.

И захлопнула окно не прощаясь. В очередной раз.

– А я уж подумал, что вы всерьёз решили на ней жениться.

Голос Ульяха вывел меня из оцепенения и я посмотрел на своего юного помощника, взлохматив тому волосы на макушке.

– Больше так не думай. Пошли, пока она не передумала.

Когда перестал носиться и отпустил мальчишку, наступил поздний вечер и деревню накрыла темнота. Жители, после дневной суеты и работы, позажигали свет в домах; где-то протяжно завыла собака и умолкла. Что удивительно, упыри к нам так и не заглянули, хотя я их даже ждал: то ли ушли дальше, то ли действительно сгорели. Проверить кость и создать зелье для отпугивания у меня так и не получилось – некогда было, но сегодня ночью решился всё же заняться. К тому же трактирщик Олд собрался к своей будущей жене: вся деревня уже знала, обсудила и составила их свадьбу. Причём уже на следующий день. Я же говорю, слухи тут распространяются быстро. Да и мне хорошо, лишние глаза и уши не нужны, мало ли как оно всё повернется.