О бедном зельеваре замолвите слово.

Не став отвечать, выскользнул за ворота, чуть не застряв из-за горшка: позади раздался смешок в спину, но мне хватило такта пропустить это мимо ушей – главное, чтоб раньше времени не закрыл. Ведь потом не докажешь, что не захотели впустить обратно. Отдаленный волчий вой подстёгивал к активным действиям, но волки были ничто по сравнению с ночными тварями. Радовало только то, что здесь их не должно было быть. Кстати, изучением монстров занимались монстрологи, и в плане выживаемости и крепкой нервной системы могли превзойти даже боевых магов: попробуй остаться спокойным, когда необходимо измерить василиска, узнать температуру огнелиса или посчитать сколько пальцев у тор-тога. В академии я сдружился с одним монстрологом – тот ещё безбашенный тип. Только монстролог додумается на выпуск в качестве дипломной работы принести собственноручно пойманного монстра. Ержи додумался до детёныша мантикоры. Не стоит говорить, что потом по следу пришла его мама и навела шороху… Но Ержи всё же сдал.

Кусты чистотела обнаружились возле забора, и я аккуратно, держась за стебли, срезал их ножом. Завернул в тряпочку и положил в сумку. С подорожником оказалось сложнее – а, казалось бы, трава травой. Вот только не всё могло пригодиться. Придирчиво оглядев листья, выбрал с более крупными и мясистыми, присев возле прикорневой розетки из которой торчали черешковые листья. Взяв нож, острием выкопал растение вместе с коротким корневищем, аккуратно очистив от земли. Красавец. Потратил еще минут десять на поиски нового, проделав с ним те же манипуляции. По моим подсчётам управился где-то за тридцать-сорок минут: добыча уложена, ещё не стемнело окончательно, видимость была хорошая и никто из живности так и не решился попробовать меня на вкус.

В приподнятом настроение постучал в ворота.

– Открывайте, я закончил.

Тишина.

Попробовал ещё, крикнув погромче, но результат тот же. Издевается? Пнув ворота уже ногой, в очередной раз заорал:

– Если не откроете, то я спалю её ко всем демонам!

– Да здесь я, чего орёшь.

Ворота приоткрылись: я юркнул в щель, недовольно глядя на довольного стражника, который стирал с усов молочный след – крынка стояла недалеко на столике. Рядом с остатками еды и не доеденным огурцом. Ах ты ж зараза…

– Ну, все? – моргнул, не понимая к чему он клонил. Он кивком головы указал на дорогу позади меня. – Говорю шастать больше не будешь?

– Не буду. До свидания, – буркнув под нос и недовольно поворчал – ужинал он там понимаете, пока я надрывался! Вот подолью я тебе слабительное, ух!

По дороге пытались перехватить, но я, завидя эти действия, выкрикивал «У меня заказ!» и прибавлял ходу, размахивая руками и показывая при этом горшок. Но отправился я не домой, а на поиски колодца. Спрашивать местных побоялся в виду того, что могут и не отстать с расспросами-вопросами и своими историями, а для меня время было крайне важно. Деревня небольшая, за час-полтора оббежать реально.

Вот будет печально, если колодец окажется где-нибудь за воротами.

Но мне повезло, не оказалось, но почти, почти – за моим «наследством» в тридцати минутах пешком. Кирпичный, закрытого типа с воротами, рядом лавочка с ведром, к которому прикреплена цепь. И барабан для спуска ведра. Вроде ничего сложного. Я пару раз покрутил ручку – шло туго, но всë крутилось-двигалось-работало. Спустил ведро, набрал воды, вылил в горшок, облил штаны – всë нормально. Когда вошëл в дом уже стемнело. Не теряя времени, вытащил из корзинки яблоко, сунув в рот; горшок и сумку спустил в лабораторию, закрыв дверь на щеколду от непрошенных гостей. Жуя яблоко, освободил рабочее место, выставляя деревянную ступку с пестиком, весы, горелку и достав с сожалением серебрянник. Миска нашлась здесь же, а за перчатками пришлось лезть обратно наверх, но зато я был готов. В памяти сам собой всплыл рецепт с последовательностью действий, встав перед глазами во всех деталях.

Насвистывая себе под нос, перемолол чистотел с нарезанным корневищем подорожника в мелкую труху. Добавил пять капель воды, перемешал. Взвесил. Полученное вывалил в маленький котелок, оставив настаиваться. На металлическую посудину положил деньгу, расплавляя еë на горелке, попутно нарезая листья подорожника и мелкими порциями добавляя в расплавленное серебро – горелка хорошо работала на магии. Перемешал, добавил воды и влил в свой состав, быстро мешая ложкой до однородной массы.

– Раз. Два. Три. Четыре. Пять.

Медленно сосчитав до пяти, остановился: теперь настояться до утра до твëрдой консистенции и готово. Моему же организму требовался свежий воздух, но первое правило зельевара гласило: «Приберись за собой». Второе, негласное: «Ложись!». Случаев взрывов было предостаточно чтобы тело реагировало само. Вот и я, следуя первому правилу, вымыл рабочую посуду в горшке с водой, и только после этого вылез наверх, не забыв прихватить тару – от грязной воды тоже необходимо избавиться. Забудешь, а там потом жизнь зародится, и это не шутки: у одного с факультета именно такое и случилось. Правда не живность, а какие-то кораллы, но профессор зельеварения вместе с ректором весьма заинтересовались.

Чистый воздух подействовал опьяняюще – или я всë-таки надышался, – я начал улыбаться, глядя на ночную деревню. Тихо. Хорошо. Тепло. Душевно даже. Постояв, вылил содержимое глиняного горшка, вернувшись обратно в комнату. Зевнул. Потом ещë раз. Эксперимент затянулся и я не заметил, как прошло два часа. Запустив пальцы в свою короткую шевелюру, со вздохом снова взял зельеварческую книгу – теперь надо решить вопрос с алкоголизмом мужа у мадам Маргариты. Чтобы лучше читалось и думалось я лëг на диван, подложив под голову сумку.

Так, раздел «Медицинские», подраздел «Вспомогательные». Что тут для отворота на алко… хррр.

Я отрубился.

Глава 3.

Утром меня разбудил крик петуха.

Не открывая ещё глаз, нелепо свалился с дивана на пол, ткнувшись головой обо что-то холодное и твёрдое. Глаза открылись – корешок книги. Похоже уснул, а она выскользнула из рук. Где-то снова проорал петух и пришлось вставать, поднимая книгу на раскрытой главе. Взгляд наткнулся на зелье с простеньким, но интересным названием «Похмелин». Держа книгу в одной руке и читая рецепт, как-то умудрился не навернуться, пока перемещался по комнате, чтобы вытащить из корзинки яблоко. Машинально откусил, ощутив во рту сладкий сочный вкус и ароматный запах. Вкуснота.

А рецепт отличный кстати. Просто не зацикливался на таких зельях: я не считаю, что они бесполезные, но менее продуктивные по сравнению с тем же заживительным, особенно в столице или в крупных городах. Но теперь понял, что именно в таких деревнях эти зелья себя и раскрывают в полной мере. Главное в слух про такое не говорить, обидятся ещё.

А для выполнения просьбы мадам Маргариты потребуется, как не странно, алкоголь (и именно тот, который предпочитает «жертва»), чабрец, ромашка крупная, чёрное перо из хвоста петуха (именно из этой части) и кислое яблоко. Чисто теоретически всё можно достать в деревне, а одна пернатая зараза даже была на примете, главное уговорить бабу Глашу. Чабрец же…

– Госпооодин зель…зельвр… Тьфу ты. Госпдин маг!

А вот и вчерашний «больной», узнал его по голосу. Я не стал кричать или делать вид, что меня нет дома: открыл дверь, держа под мышкой книгу и глядя сверху вниз на пьяного – ибо назвать его трезвым язык не поворачивался. Укоризненно покачал головой:

– Что ж вы так с утра пораньше напиваетесь?

– Да, это, для заряда, – и вновь честные-пречестные глаза. Видя мою ухмылку на лице – для заряда, как же, – выпрямился, стараясь сильно не качаться. – Да, для заряда. Чтоб, значится, делами легче справляться. Дела быстрее сделать, вот! Ну и я первым делом сразу к вам, за настойкой.

Его слова можно было перевести как «вчера пил, ничего не болело, а сегодня снова началось» – синяк на лице никуда не делся и, кажется, налился ещё больше. Возможно, приложился этим местом, и оно дало такой красивый эффект. Не сказать, что мне его жалко, но…

– Ждите здесь, сейчас принесу мазь, – за закрывающейся за собой дверью услышал радостно-пьяное «Вот спасиб, госпдин маг!» – выговорить нормально мою профессию ему было сейчас крайне затруднительно.

Положив книгу на диван, открыл люк в лабораторию и спустился, чихнув – всё ещё витал лёгкий травяной аромат. И всему виной была мазь: ткнув её кончиком ложки и оставшись довольным результатом, подцепил ложками (мыть придётся), извлекая из котелка и перекладывая в стеклянную форму. Неоднородно-зелёная, ближе к болотистому окрасу с серыми вкраплениями мазь заполнила всю ёмкость круглой баночки, отчего стекло приобрело такой же цвет. Разве что поприятнее.

Когда вышел на улицу, не совсем ожидал увидеть «больного», но он был, и был не один, а с Маргаритой, которая пыталась надавить своим авторитетом (грудью эдак четвёртого размера, а может и весь пятый), но горе-страждущий стоял на своём, не пропуская ту вперёд себя. Прям грудью закрывал мой дом, что любо-дорого посмотреть. Чем я и занимался около минуты, прежде чем меня заметили. Не желая вновь слышать «господин маг», спустился к мужичку и сунул баночку прямо в руку.

– Мазать толстым слоем два раза в день, желательно утром и вечером до полного исчезновения синяка. Если выполните указания, то завтра-послезавтра от этого пятна ничего не останется. Но чтоб после этого не мазали! Возможна аллергическая реакция. Не пробовать, детям не давать, не по назначению не использовать, держать в закрытом умеренно-тёплом месте, беречь от огня.

– Василёк, получил что хотел, теперь мне не мешай! – женщина попыталась отодвинуть «Василька» – интересно, это его имя или всё же местное прозвище? – но мужчина цыкнул, достав из внутреннего кармана кольцо.

– Подождёшь, я ещё спасибо не сказал, – баночка перекочевала в карман, а кольцо в мою руку. Золотое, но потёртое с внутренней стороны, широкое, с руной по середине. Дюже интересно откуда у простого деревенского артефактное кольцо с полным зарядом. – Спасибо вам, господин маг! Вот чтобы я без вас делал! Дай вам боги здоровья, денег и молчаливую жену! Вы берите колечко, берите, вам нужнее, а его и пропить могу. Да не толкайся ты женщина, уже закончил! Вот попомните моё слово, господин маг, от женщин все беды!

Он ловко увернулся от замаха Маргариты, счастливо икнув при этом и почти бегом покидая нас: то ли замазывать синяк, то ли продолжать пить для «заряда». Я же ощутил некое довольство от проделанной работы и первого выполненного заказа. Да, не абы что, заплатили неизвестным артефактом, но всё же я с этим справился. Теперь можно было приступить и ко второму заказу – Маргарита выжидающе смотрела на меня.

– Здравствуйте, а то с вами мы ещё не здоровались, – спрятал колечко в карман штанов, продолжив беседу, стараясь смотреть собеседнице в глаза. – Я нашёл то, что может помочь вам, но мне потребуется ваша помощь в поисках компонентов.

Как же сразу засияло её лицо! Лоб разгладился, глаза заблестели, улыбка, а не оскал василиска появился на накрашенных губах. Одна фраза, а эффект омоложения лучше, чем у зелья!

– Ох, господин зельевар. Скажите, что нужно достать – достану. Соседки не откажут, если у самой не найдется. – Какое похвальное рвение.

Зря сказал.

Меня взяли в оборот, точнее в захват, потащив за собой. Запротестовал, пытаясь остановить женщину.

– Подождите, подождите, дайте хоть дом закрыть!

– Да он никому не нужен. Тут даже собаки знают, что не стоит возле него обтираться. А если что и своруют, так наши же сами этому вору втолкуют о вреде воровства, – меня всё дальше уводили от дома в неизвестное мне направление. Люди провожали нас заинтересованными взглядами – надеюсь я потом не стану героем любовных слухов! – Так что вам нужно?

– Чабрец, ромашка крупная, чёрное хвостовое перо петуха, кислое яблоко и алкоголь, что любит употреблять ваш супруг, – написанное встало перед глазами и только поэтому не увидел, как округлись глаза у моей спутницы.

– Как алкоголь?! – а вот голос передал все соответствующие эмоции негодования и изумления – мою руку сжали как клещи.

– Для зелья, и ничего более. Это как… отворот, только на алкоголь, – поспешил её уверить, стараясь не кривить лицом от боли в руке. – Маргарита, это необходимо, поверьте мне.

Поверить тому, кто тут всего несколько дней. Я понимал её сомнения.

Дама остановилась, хватка ослабла, и я тут же вытащил свою руку: применять лечение не стал, само пройдёт. Разминая руку, не торопил женщину с выбором или отказом – решение всегда принимает клиент. Ты лишь можешь слегка подтолкнуть в нужное направление. Но этот рецепт, в отличии от остальных, не был многосложным, не требовал специфических составляющих, не занимал недели и был доступен, что очень важно. И его мог приготовить даже первокурсник. Я же им не был, поэтому был уверен в своём стопроцентном успехе.

– Хорошо, – голос женщины был твёрд, а в глазах стояла уверенность. – Сколько литров вам надо?

– Один где-то. Но именно того, что пьёт ваш муж каждый день.

– А если он другое пить начнёт? – вновь отблеск неуверенности. Я успокаивающе улыбнулся:

– Не успеет.

– Хорошо. Тогда я скоро, никуда не уходите.

Я оглянулся – мы стояли посредине главной дороги. Те, кто нас видел, уже успели всё обсудить, хотя я и не скрывал цель разговора, а Маргарита сама по себе говорила громко и эмоционально. Но я знал что такое «сила слухов»: они могут тебя как поднять до небес, так и спустить на самое дно. В академии такое тоже действовало, и я сам был жертвой слухов. Справился. Не без последствий, но смог спокойно ходить и не смотреть на всех затравленным взглядом. А ведь были и те, кто бросал академию после такого…

Не успел я постоять в одиночестве и пяти минут, как меня со всех сторон окружили четыре красавицы, которых и в столице не найдёшь. Стройные, две повыше ростом, две пониже, похожие друг на друга – явно сёстры. У каждой чернявая коса до пояса, в косе ленты разноцветные, глаза большие: у тех, кто повыше, чёрные как уголь, у двух других серые в голубизну. В сарафанах, которые не скрывают фигуры, бисером и вышивкой украшенные. Улыбаются и щебечут аки птички, что я уши то и развесил – не каждый день такие девушки подходят сами! Да и вообще, ни разу не подходили, вот я и поплыл, забылся.

– А я говорила, что он красивый!

– А вы правда из столицы к нам прибыли?

– А как там, в столице?

– Господин зельевар, а вы женаты?

А я как идиот, стоял и улыбался им в ответ. И ведь забыл все наказы! И даже пошёл бы с ними куда угодно и сделал бы всё, о чем бы они ни попросили, если бы волшебство не разрушил грозный окрик вернувшейся Маргариты:

– А ну отошли от него быстро! Нежели его ваш папаша прибьёт, я вам все космы пообрываю, и так лица разукрашу, что ни один мужик на вас не глянет! Налетели, словно вороньё.

Красавицы зашипели, зафырчали, но связываться с оппоненткой не стали – отпустили меня. Раз, и их уже нет, смеются где-то в другом месте. Из горла вырвался разочарованный вздох.

– Запомните их, господин зельевар, и чарам их не поддавайтесь, если не хотите познакомиться с кулаком их отца. Вот не зря у нас говорят, что мать ведьмой была, и кузнеца приворожила, да простят меня боги. Я самогон принесла, и яблок кислых, свойских, свежих.

Я помотал головой, запустив пальцы в волосы. Вот же, очаровали в самом прямом смысле, девицы то магией обладали, узконаправленной, действующей только на мужчин. Я это понял по остаточному туману в голове – ментальная магия оставляет такие следы. Обычные люди называют это природным очарованием, и только мы, маги, знаем истинную суть. По-хорошему их надо бы отдать в академию, чтобы и присмотр за ними был, и силой своей научились правильно управлять, и на учёт поставить. Ментальные маги редкость, и, как и некроманты, опасны.

– Простите, задумался, – поставив галочку насчёт этой четвёрки, вернулся к несущим делам. Женщина принесла связку с яблоками и пузатую бутылку самогона литра на три, не меньше. – Давайте я вам помогу.

– Да что вы, мне совсем не тяжело, – она отмахнулась связкой с яблоками. – Я знаю у кого можно попросить остальное. Только не знаю как вы перо у петуха вырывать будете.

Я тоже никогда таким не занимался, но никому об этом лучше не знать.

Перейдя дорогу и пройдя немного вперёд, завернули за первый дом, чтобы Маргарита, со словами «мы пришли» открыла калитку второго дома. Следуя за ней в чужие владения, остановился возле калитки: женщина же постучала в окно дома, за которыми виднелись белые занавески и часть кухни. Стук повторился.

– Кларка, ты дома? Я тут с господином зельеваром по делу. Кларка!

В окошке показался женский силуэт, а после окно открылось.

– Ну чего тебе?

Молодая женщина с тёмно-рыжими волосами, собранными в низкий пучок. Светлая кожа, на лице тёмные веснушки. Глаза зелёные, «колдовские» – как их называют до сих пор в народе. Вместо сарафана или платья – белая рубаха на размер больше, подвязанная красным кушаком. Рукава закаты, позволяя увидеть худые руки с тонкими, но многочисленными старыми шрамами на них.

– Кларка, дай пучок чабреца в долг.

Та с сомнением посмотрела на Маргариту, потом её зеленые глаза остановились на мне. Цепкие, внимательные, недоверчивые – так и сверкнули молниями.

– Это ему надо? – кивок головы в мою сторону.

– Ему для зелья, но для меня. Ну выручи, Кларка!

Вновь посмотрела. Я же ощутил лёгкий укол в висок, настолько быстрый, что почти и не заметный. Почти. Не уловил направленного магического воздействия на себя, однако интуиция подсказывала, что эта зеленоглазая была не простым человеком. Не маг, может местная знахарка: обладает крупицей силы, но не более.

Она исчезла в доме на несколько секунд, а потом передала пучок нужной мне травы. Уже высушенный, обработанный. Точно знахарка.

– Держи, – и захлопнула окно. Даже поблагодарить не дала.

– Вы не обращайте внимание, Кларка к нам два года назад пришла, нелюдима она, но в помощи не откажет. Травы вот знает, – Маргарита передала пахнущий чабрец. Без сумки пришлось держать его в руке. – Теперь куда, господин зельевар?

– На поиски свободного петуха. К бабе Глаше, надеюсь и она не откажет.

Бабушка не отказала, хоть и поохала над будущим «варварством». Пришлось не только пообещать быть крайне осторожным с птицей, но и сделать ей мазь от болей в спине. Маргарита так же оставила меня одного – то ли не захотела присутствовать, то ли пошла проверять своего мужа. Обещала зайти ближе к ночи. Трёхлитровая бутыль самогона и связка с яблоками достались мне, и мне предстояло потом всё отнести домой и не разбить по дороге. Но главное сейчас – перо.

– Но вот мы и встретились вновь.

– Ко-ко?

Кто бы мог подумать, что я буду разговаривать с петухом, а он мне будет отвечать. И главное – мы друг друга понимаем! Дожил…

– Ну как, будем по-хорошему или по-плохому?

Словно понимая о чём речь, петух выпучил грудь, насупился, глянув на меня недобрым взглядом: мол, попробуй, отбери. Была мысль просто пришибить птицу, но вдруг после этого не оклемается? Будет как-то не очень хорошо. Пришлось перебирать в голове подходящие заклинания. Усыпить на время? Хороший вариант, только на животных мы не практиковались, сразу друг на друге. Единственный минус – в течение пяти секунд нужен прямой зрительный контакт. Действовало ровно минуту – продвинутые варианты изучали боевые маги. По-любому должно этого времени хватить.

– Ну что ж, птичка, смотри мне в глаза, – я присел перед петухом, благо нас разделяла сетка, и поманил пальцем к себе. Тот смотрел куда угодно, но не в мои глаза. – Ну будь порядочным чел… петухом!

Фиг тебе, Вик, и без масла.

Я точно час потратил, крутясь перед ним чтобы заинтересовать. Манил собственными пальцами, чуть не лишившись их; совал траву, пожертвовал яблоком, даже червяка откопал! (в итоге сбежались все курицы, желая урвать кусочек) Окончательно плюнув на гиблое дело, воспользовался уже применённым на нём приёмом – воздушным лассо. Вряд ли ему понравится, но я предлагал решить всё мирным путём!

Магия отозвалась легко и быстро, закололо пальцы и я создал воздушное лассо, накинув его через сетку. На этот раз петух явно понял, что что-то не так, встряхивая головой, словно пытаясь избавиться от удавки. Держа заклинание, вошёл в загон, одновременно делая пальцами «захват», быстро приближаясь к петуху, пока он сам себя не удавил. Курицы, с громким кудахтаньем, забегали в разные стороны, глава «семейства» забился на месте, опасно сверкая своими когтями. Подпрыгнув к нему, ухватился за перо в хвосте и, извинившись, дёрнул на себя. Петух захрипел, мазнув лапой в опасной близости от меня, и я утратил контроль над заклинанием. Понимая, что впереди ждёт возмездие, дал деру, успев выскользнуть за калитку и захлопнув за собой дверь на крючок, прежде чем на ней повис злой как демон петух, громко кудахтая. Радовало лишь то, что через сетку он не мог перелететь. Хотелось бы на это надеяться.

Чёрное длинное перо лежало в моей руке – можно было идти домой. Бросив извиняющий взгляд на пернатого, – честное слово, я не хотел! – засунул перо в карман штанов, повязал узел с яблоками на руку, а бутыль обхватив двумя руками для надёжности. Прощаться было не с кем, баба Глаша находилась на базаре. На улице меня тоже никто не ждал и, хоть люди смотрели мне в спину, а кто-то выкрикнул «господин зельевар, поделитесь со страждущими!», дошёл вполне сносно. У порога вспомнил что забыл совсем про ромашку. Пришлось всё оставить за порогом и идти искать по окрестностям. Это ещё хорошо, что ромашка не являлась редкостью, но плохо, что мне нужна была крупная. Поглядывая на клумбы и проверяя обочины дорог, не услышал, как рядом, с таким же интересом, нагнулся Ульях, глядя на куст с ромашками.

– А что вы ищете?

Моё сердце чуть не выпрыгнуло из груди, зато подпрыгнул я сам, держась за грудь. Хотелось заматериться, но вовремя вспомнил что перед мной ребёнок.

– Боги, ты меня напугал, – выдохнул. – Ромашку крупноголовую.

Мальчишка важно покивал и щербато улыбнулся.

– А я знаю где искать! Не отставайте, господин зельевар!

– Подожди…

Поздно, рванул как гончая с места. Пришлось догонять.

Если бы я знал, куда он меня приведёт в итоге, то прежде бы подумал хорошенько, ибо Ульях остановился возле дома знахарки. У той самой, которая нам чабрец выделила. Лично мне к ней соваться не хотелось, о чём я и поведал сопровождающему:

– Может поищем в другом месте?

– Так это долго будет, а у тёти Клары всегда всё есть, – ох уж эта детская непосредственность. Вот уже и во двор вошёл. – Да вы не бойтесь, она хорошая, она меня всегда чем-нибудь вкусным угощает.

– Так это ты…

Остановить я его всё равно не успел: Ульях постучал в окошко, зовя женщину по имени, а я захотел раствориться на месте. Это что ж она про меня подумает? Зельеваром назвался, а сам не способен травы найти! И на мальчишку не скинешь, это ещё хуже будет. Может её и дома нет?

– Ульях, ты чего здесь? – Окно распахнулось и в проёме показалась знахарка. На её губах появилась улыбка, подчеркивая веснушки на лице и делая его более тёплым. Но тут она увидела меня и улыбка погасла: взгляд сделался стальным, угрюмым, губы сжались в тонкую линию. – Опять ты.

– Я… это…

– Тёть Клара, не ругайте его, это я господина зельевара привёл! – Ульях заступился за меня, а я покраснел до кончиков ушей. Нет, чтоб меня ещё какой-то мальчишка облагораживал…

– Простите за беспокойство, мы уже уходим.

Сделав поклон рукой как принято в столице, развернулся, схватившись пальцами за ручку калитки. Вот же, демоны. Ощущаю себя посмешищем. И главное злюсь же на себя самого!

– Ладно, говори чего надо, коль пришли. Небось опять за травой? – я обернулся. Стоит, руки скрещены на груди, спина прямая, взгляд острый, волосы огненной волной спину закрывают. – Ну так что, господин зельевар?

А голос насмешливый, и глаза как изумруды сверкают. Я быть может так и остался бы на пороге, если бы не Ульях: посмотрев сначала на Клару, потом на меня, он, широко улыбнувшись, оказался рядом, схватив за руку и потянув к окну.

– Ну же, господин зельевар.

– Я… – резко запершило в горле и я пару раз кашлянул в кулак под ехидный взгляд знахарки. Высвободив руку и, зачем-то потрепав Ульяха по волосам, взглянул в лицо женщины, – мне нужна ромашка крупная, крупноголовая, стебель с пятью-шестью цветками. Я могу заплатить. Или по хозяйству помочь, как в оплату. Или хотите, зелье сварю… – под конец мой голос потерял уверенность, а когда та заливисто рассмеялась – и вовсе потерялся.

– Заплатить? Помочь по хозяйству? Зелье сварить? Нет уж, сама справлюсь, спасибо. – Отсмеявшись, она пошарила на своём столе, а после без предупреждения выбросила в окно, прямо мне в руки. – Держите. Но запомните – больше помогать я вам не буду. А это Ульях тебе.