Влюбиться не предлагаю

– Что за этим следует?

– В ответ на мои подарки ты тоже должна мне подарки.

– С хрена?

– Потому что у меня тоже сегодня день рождения.

Ступор. Неясность. Отрицание.

– Так я тебе и поверила, ага.

– На, смотри, – протягиваю ей водительские права как доказательство.

Гордеева забирает из моих рук документ, пристально вглядываясь в цифры.

– Пожалуйста, скажи, что они из магазина приколов.

– Если бы…

– Да что ж ты за человек такой… Спасибо, что хоть год рождения у нас с тобой не общий.

– Я не специально, правда. Я был удивлен не меньше тебя, когда узнал. Может, это судьба?

– Ага, шутка судьбы. Причем не смешная.

– Тогда буду и дальше поддерживать создавшийся между нами минорный настрой и расскажу тебе одну душещипательную историю.

– Какую?

– Я приехал сюда еще и потому, что мне попросту не с кем отпраздновать день рождения.

Лиля после сказанных мною слов не сразу, но смягчается:

– Ладно, живи. Тусуйся с нами. И за мармеладки спасибо. Других благодарностей от меня не жди.

– Я прям выдохнул.

– А насчет поздравлений в свой адрес, могу поздравить тебя только на словах. Денег у меня нет. Я бедная студентка.

– Главное не подарок, а внимание.

– То есть тебе подавай внимание?

– Было бы неплохо. Хотя бы чуть-чуть.

– Как же тебе его оказать?

– Прояви фантазию, – достаю из бардачка еще одну бутылку минералки. Отвинчиваю крышку.

Гордеева какое-то время вертит в руках банку с мармеладом. Потом начинает вести беседу как будто сама с собой:

– Я где-то читала, что мармеладных мишек можно использовать во время оральных ласк.

– Чего? – захлебываюсь минералкой. Откашливаюсь, вытирая капли с подбородка.

– Типа слюна дополнительно выделяется, – возобновляет отстраненный монолог, при этом продолжая на меня не смотреть. – От самих мишек стимуляция. Да и вкус мармелада делает минет приятнее, – вот теперь ее потемневшие глаза встречаются с моими в пол-лица.

А я тону в этом пристальном серо-голубом взгляде и, похоже, начинаю думать совсем не головой.

– Что ты мне на это скажешь? – доносится до меня голос Лили.

Да простит меня Гордеева за мои пошлые мысли. Но она была права. Все мы, парни, одинаковые. Вот что я ей скажу…

Глава 9

«Только попробуй»

Лиля

– Что ты мне на это скажешь? – наблюдаю за Артемом, потому что его реакция, возможно, мне многое объяснит.

– Это предложение? – покашливанием прочищает горло.

– Давай на секунду представим, что да. Какие твои действия?

– Ну, раз ты предлагаешь, то грех отказываться.

Предсказуемо, очень предсказуемо.

– А то, что это предлагает тебе не какая-то рандомная девушка, а именно я, какие мысли по этому поводу?

– Честно?

– Хотелось бы.

– Услышать подобное от тебя несколько неожиданно.

Неожиданно…

– Почему?

– Ты не производишь впечатление девушки, которая делает минет малознакомому парню в качестве подарка на день рождения или как благодарность за пару фотографий и банку мармелада.

– Может, ты многого обо мне не знаешь?

– Признаюсь, я практически ничего о тебе не знаю.

– Прям ничего-ничего?

Что, никто с ним никакой информацией не поделился? Не поверю.

– Дай подумать, – отвинчивает, затем снова завинчивает пробку на бутылке. – А нет, знаю. Тебя зовут Лиля Гордеева. Ты родилась со мной в один день. Сегодня тебе исполнилось двадцать. Живешь со мной в одном районе. Увлекаешься бегом. Не куришь. Не пьешь. Любишь поедать мармеладных мишек и слушать песни, которым лет сто. У тебя нет парня. И я бы порекомендовал Константину, если он хочет запрыгнуть для начала в твою френдзону, а затем на тебя, почаще мелькать перед тобой в классическом, а не спортивном костюме. Это добавило бы ему несколько очков в твоем личном рейтинге. И, возможно, приблизило бы к черте под названием «друг».

– Ты меня пугаешь своими размышлениями и владением такой обширной информацией. Даже мой отец столько обо мне не знает, наверное.

– Не надо пугаться. Это всего лишь наблюдения и сопоставление некоторых фактов. Так, что там еще? – задумчиво прикусывает губу, глядя на бутылку в руке. А я обращаю внимание на его пальцы. Красивая, аккуратная ногтевая пластина.

За это пару очков Артемке в мой личный рейтинг.

– Ты учишься на факультете экономики и менеджмента, – продолжает, прислоняясь спиной к машине.

– Это ты прочитал на этикетке минералки?

– Нет. Тимур как-то проговорился, что с тобой иногда пересекается в универе.

Вот тут уже интересно.

– Еще о чем-нибудь твой полумягкий брат проговорился?

– Если ты имеешь в виду ваши личные с ним терки, то в такие подробности я не вдавался.

– А без твоего собственного желания никто никакими подробностями не делился?

– Есть, чем делиться?

– Скорее нет, чем да.

– Ты меня заинтриговала.

– Поверь, это не стоит твоего внимания. Так что забудь.

– Лады. Забыть так забыть. Но мы отвлеклись от темы, что там с мармеладными мишками?

Открываю банку, достаю одного и закидываю в рот:

– Буду использовать их традиционным способом – есть, – и еще одним делюсь с Артемом. – Ведь ты прав. Я не такая. Я не буду орально ублажать малознакомого парня.

– Так давай познакомимся поближе, – в полшага оказывается около меня и легонько толкает плечом.

– Отвали, – в ответ получает несильный удар.

– Ну вот, а я уже нафантазировал.

– Сейчас девчонки вернутся с речки, может, с кем-то из них тебе удастся воплотить непристойные фантазии в жизнь.

– Ты не будешь ревновать?

– Тебя? Да делай что хочешь. Только, пожалуйста, не на моих глазах. Пожалей мою неокрепшую психику. Уединись там где-нибудь. И вперед, принимать подарки и благодарности. Орально, аморально, как хочешь.

– Уединиться? Это мысль.

Понимая, что мой эксперимент над Артемом сам собой закруглился, направляюсь в сторону машины, на капоте которой развернулся импровизированный пикник.

– Гордеева! – слышу за спиной.

– Чего тебе?

– Я придумал, с кем хочу уединиться.

– Молодец.

«Возьми с полки пирожок», – вслух не говорю.

– Ты даже не спросишь с кем?

– С Кариной? – произношу первое имя, которое приходит на ум, одновременно ища в спортивной сумке термос.

– Почему с ней?

– У нее самая короткая юбка из присутствующих здесь девушек. Даже я ненароком успела заценить ее стринги. Как теперь это развидеть, кто б подсказал… – Наливаю горячий чай в кружку. Эта пустая болтовня с Артемом меня утомила, надо бы взбодриться.

– Ты не угадала. Это не она.

– Маша? – выдаю еще один вариант, который, как я считаю, лежит на поверхности. – Она больше всех тебе позировала, чтобы грудь и еле сдерживающий ее кружевной лифчик попали в кадр. Ты же оценил Машины старания?

– Оценил, конечно, но опять мимо, – вот уже Артем стоит около меня.

– Динка, что ли? А то, смотрю, вы с ней нехило успели зафрендиться. Только, чур, ее не обижать. За нее и всечь могу.

– Нет, это тоже не она.

– Оу, – салютую ему кружкой с дымящимся чаем, – может, ты решил отметить свой двадцать второй день рождения, уединившись с самим собой, – дергаю бровями.

– Официально двадцать два мне исполнится только, – Артем смотрит в телефон, – через час. А вот кого бы я хотел пригласить разделить со мной это столь скромное событие… Так это тебя.

– Меня? Что-то ты зачастил со мной уединяться. Это раз. Я тебе физическое удовольствие не окажу, тут уж извините, как-то не входило в мои планы. Это два. Возбуждающей красотой я тоже не блещу. Нет на мне ни стрингов, ни кружевного лифчика. У меня вообще все скрыто и любоваться нечем. Это три.

– А я не тобой собираюсь любоваться, а рекой. Внимание, помнишь, мы говорили про внимание? Просто погуляем по мосту. Дождемся наступления моего дня рождения и свалим. Верну тебя друзьям, а сам уеду домой, чтоб больше не мозолить глаза и не портить своим присутствием твой личный праздник.

– Вдруг ты меня с этого моста скинешь?

– Ну началось… В случае чего Дина будет знать, с кем ты уехала, и по какому адресу меня надо искать, пока твое тело колышется на волнах. Но эта информация никому не пригодится, так как скидывать тебя с моста я не собираюсь. Я лучше посмотрю на тебя живую.

– Зачем?

– Вот ты говоришь, что у тебя все скрыто. Что на тебе нет ни стрингов, ни кружевного лифчика. После таких заявлений в мой мозг поступают нервные импульсы, заставляющие его задаваться вопросом: «А, может, ты под слоями одежды совсем без белья?»

– Может, но ты этого никогда не узнаешь.

– Вот в этом весь сок девушек с таким стилем одежды. Загадка, будоражащая воображение.

– Стелешь ты, конечно, Сокович… Ой, можно я все-таки тебя буду называть по имени? С твоей фамилией пока никак не удается наладить положительную коммуникацию.

Смотрю на Артема, он там что-то уже строчит в телефоне:

– Вот, у мамы-Дины мы тебя отпросили. Она дала добро. Час у нас с тобой есть. К тому же там никто не скучает, самые смелые и отважные уже сигают в речку. А мы, как трезвенники-язвенники, явно не оценим их эйфории.

– Пошли уже на твой мост, – нехотя соглашаюсь, мысленно настраиваясь на волну «Похер FM».

Подходим к машине. Меня галантно приглашают на переднее пассажирское. Усаживаюсь. Удобненько. Но есть одно «но».

– Дико извиняюсь, либо тебе пора менять освежитель в машине, либо у тебя такой своеобразный вкус на парфюм, либо… здесь сидела женщина лет за сорок.

Чувствуется, что аромат дорогой, но уж очень едкий.

– А ты проницательная. Только она не сидела, а лежала. Люблю, знаешь, женщин постарше.

Я зачем-то в красках начинаю все это представлять. Артем улавливает мою эмоцию:

– А что? Они опытные и щедрые на подарки.

– То-то и вижу, каким местом ты заработал на свою машину. Уж явно не фотографией. Фу, бяка, выпускай меня из своей грязной тачки, – дергаю за ручку. Не получается. Когда уже успел заблокировать двери?

– Лиль, я пошутил. Я всего-навсего отвозил маму Тимура к подругам на их женские посиделки в тесном элитном кругу. Это ее духами провонял весь салон. И с Элей – так зовут маму Тимура – у меня ничего не было.

– Зачем ты передо мной оправдываешься?

– Просто хочу, чтобы ты не думала, что я самый плохой мальчик на всем белом свете с отсутствием каких-либо моральных принципов.

– То есть отношения или разовая интрижка с дамой гораздо старше – это не про тебя?

– Да, не про меня. Но, ты знаешь, жизнь очень интересная штука. Если говорить о личном, то здесь я стараюсь не загадывать и не планировать. Ведь отношения начинают вырисовываться почему-то именно тогда, когда ты гордо заявляешь, что они тебе не нужны. – Артем в этот момент заводит тачку, чуть сдает назад и одной рукой плавно выруливает на песчаную дорогу.

До площадки перед мостом, где паркуем машину, едем в полной тишине.

– Знаешь, что меня сейчас раздражает? – выхожу из салона. Замечаю захватывающую дух картину: огни вечернего города с одной стороны, и солнце, светящее над рекой и уходящее в пылающий закат, с другой.

– Что же? – Артем подходит сзади.

– Я. Я раздражаю саму себя.

– Почему?

Оборачиваюсь.

– Я ж тебе не доверяю до конца. А прусь с тобой на этот чертов мост.

– Ты думаешь, я что-то тебе сделаю?

– Да откуда ж мне знать? Чесать по ушам вы умеете будь здоров.

А потом: «Расслабься, тебе понравится».

– Кто это «вы»?

– Парни.

– Зачем же всех под одну гребенку? Вот скажи, что ты думаешь непосредственно обо мне?

– Ты тоже меня раздражаешь.

– Чем? – лицо Артема серьезное, но глаза улыбаются.

– То, что я скажу, скорее всего, не будет для тебя неожиданностью, тем не менее… Ты в хорошей физической форме. Да и в целом привлекательный. Самоуверенный. В меру. Весь такой завидный жених с квартирой и машиной.

– Да, Америку ты мне не открыла.

– Только таких, как ты, в плане романтических отношений возводят на пьедестал, наделяют какими-то сверхкачествами, а потом разочаровываются. Вот поэтому я тебе и не доверяю.

– Это твое мнение. Ты имеешь на него полное право. Вот только позволь как-то развеять твои сомнения. Не потому, что я хочу произвести впечатление. Просто мне слегка обидно, что у тебя сложилось такое представление обо мне.

– Тебе не все равно на мое представление?

– Было бы все равно, будь это правдой. Может, я не так прост, как кажется на первый взгляд? За моей внешностью и физической формой скрывается что-то, что и у тебя за широченной одеждой.

– Тело?

Тут должна быть табличка: «Сарказм».

– Душа.

– Вот, пожалуйста. О чем я и говорила. Не может парень с такими данными, как у тебя, задвигать мне про душу без тайного умысла произвести впечатление и залезть в трусы.

– Хочешь доверия? Окей. Обещаю не распускать руки, чтобы не было соблазна залезть тебе в трусы.

– Этого мало.

– Сейчас что-нибудь придумаем.

Направляемся к мосту и ступаем на пешеходную зону. Эффектная подсветка стальной махины и опоры, уходящие ввысь, завораживают. Идем молча, ловя блеск фар проезжающих по встречке автомобилей.

– Придумал, – Артем останавливается. – Расскажи мне какой-нибудь свой секрет. Посмотришь, будет завтра о нем знать весь город или нет.

Подхожу к перилам. Облокачиваюсь. Смотрю с высоты на широкую реку. Охватывает такое чувство, словно паришь над водной гладью.

– Ладно. Я тут хотела осудить тебя за возможную связь с женщиной, с которой у тебя большая разница в возрасте. А у самой был опыт с мужчиной в два раза старше. Об этом не знают ни родители, ни Дина. Никто.

Артем, не проронив ни слова, встает рядом. Смотрит куда-то перед собой.

– Почему расстались? Не сошлись характерами?

– Он оказался женат.

– Долго встречались?

– Да мы и не встречались. Так, пересекались пару раз. Я даже втрескаться в него не успела.

– Можешь ответить, что привлекает молоденькую девушку в мужчине, годящемся ей в отцы? Опыт?

– Каждый из нас в чем-то опытен, а в чем-то неопытен. В этом плане все мы друг у друга чему-то учимся или чему-то учим.

– Тогда подарки?

– Это приятный бонус, не более. Для меня главное – отношение. Ни за какие подарки мое отношение к человеку не купить. Как и искренние эмоции. Хочешь эмоций за деньги? Дуй в кино или театр.

Прерывая мою мысль, по мосту с ревом проезжает вереница мотоциклистов, моторный гул которых постепенно растворяется вдали.

– А что касается меня и того мужчины… – продолжаю, разворачиваясь к Артему боком. – Почему я решилась на это? Просто я его встретила в непростой период своей жизни. И получилось так, как получилось.

– Да, бывает… – постукивает телефоном о перила, затем резко меняет тему разговора: – Любишь, значит, искренние эмоции, которые невозможно купить за деньги? – приближается ко мне вплотную, но руками не дотрагивается.

Я от неожиданности момента глотаю ртом воздух, когда лицо Артема оказывается рядом с моим. Рассматриваю красивые длинные ресницы, которые делают его взгляд мягким и проникающим.

«Только попробуй», – думаю про себя, когда этот взгляд падает на мои губы.

Глава 10

«Поцелуй и фото на память»

Лиля

– Артем, – протестую, словесно выстраивая между нами невидимую преграду. Опираюсь спиной о перила, руками вцепившись в горизонтальные балки ограждения. Как будто смогу в случае чего оторвать их с корнем и треснуть самоуверенного красавчика по голове. Или не по голове. Смотря чем он там будет позволять себе лишнего.

– Лиль, я ничего не делаю, – спокойно отвечает.

И ведь не предъявишь. Действительно ничего не делает. Всего лишь стоит в десяти сантиметрах от меня. Не спеша петляет взглядом по моему лицу. Его губы приоткрыты, но ничего не говорят.

Я стараюсь не уступать молчаливому и созерцательному натиску. Выжидательно приподнимаю подбородок. Одновременно с глубоким выдохом расправляю плечи, наполняясь спокойствием. Разжимаю пальцы. Как назло, у меня нет карманов, спрятать руки негде, поэтому опускаю их вдоль тела.

Артем считывает мои действия как готовность идти с ним на контакт. Снова уменьшает между нами дистанцию. От моей скоростной защитной реакции его спасает лишь то, что в этот момент я отвлекаюсь на свет проблесковых маячков проезжающей за его спиной спецтехники.

Выиграв у моего замешательства пару секунд, Артем оказывается неприлично близко, но продолжает меня не касаться. Как-то необычно. Стоим друг напротив друга как солдаты, руки по швам. Смотрим глаза в глаза.

– Тебя надо сфотографировать, – неожиданно произносит, согревая теплотой дыхания.

– А? – Чувствую, как от вибрации его голоса пересыхают губы и учащается сердцебиение.

Не каждый день передо мной стоит симпатичный лопоухий парень, излучающий абсолютную уверенность.

– Если не забыла, у тебя сегодня день рождения. Ты подготовилась. Накрасилась. Вот я и говорю: «Тебя надо сфотографировать». Когда вернемся к машине, я сделаю пару портретных снимков. Если ты не против.

Заторможенно киваю, пытаясь сконцентрироваться на его словах. Сложновато, если честно. Ведь Артем стоит вплотную ко мне, и я физически ощущаю его энергетику, передаваемую через тепло тела. Чтобы окончательно не утонуть в моменте, мне на помощь приходят силы природы. Ветер подхватывает мои волосы и начинает игриво щекотать Артему лицо. Он прикрывает глаза, отворачивается чуть в сторону, мужественно «терпит» эту незапланированную пытку. При этом сдержанно улыбается, от чего на его щеках появляются милые ямочки. Невольно засматриваюсь. Как только ветер стихает, заправляю непослушные пряди себе за ухо.

Артем снова передо мной. Я обращаю внимание на его прическу. Практически не пострадала. А вот у меня, скорее всего, «взрыв на макаронной фабрике». Чтобы как-то уравновесить наши шансы на красоту, неосознанным движением касаюсь его волос, слегка взъерошивая.

– Ты нарушаешь правила.

– Какие еще правила? – отдергиваю руку, понимая, что увлеклась.

Но, надо заметить, с таким художественным беспорядком на голове ему еще лучше.

– Мы друг друга не трогаем.

– Это ты не должен распускать руки. А я ничего не обещала, – морщу нос.

– Если тебе хочется меня касаться – это хороший маркер чувств. Значит, мы с тобой на верном пути настраивания тактильного контакта. Ведь тело не обманешь.

Зависаю, переваривая информацию.

– Ты на кого учился? На психолога? Терминами какими умными оперируешь. Чувствую себя, как на сеансе. Только кушетки не хватает.

– Мы сегодня обойдемся без кушетки, – стебется, так и не ответив на мой вопрос. Зато задает мне следующий: – Сколько уже времени я в границах твоего личного пространства?

– Несколько минут. Но это до хрена че-то.

– Вот. А если бы я был тебе противен, вряд ли ты подпустила бы меня так близко, верно? – Артем гипнотизирует интонациями. Добивает тем, что кончиком носа касается моего. Случайно. Это подтверждает его быстро произнесенное «Извини».

«Попить бы чего-нибудь. Сушнячок какой-то в горле резко появился», – стараюсь выдержать этот эмоциональный и зрительный спарринг.

Пальцы Артема на секунду касаются моих. У меня от концентрации мурашек в ладони в одно мгновение немеет полруки.

И как это понимать?

– Хочу предложить тебе кое-что.

– Что-нибудь опасное, товарищ психолог? Например, взявшись за ручки, спрыгнуть с моста? Как доказательство того, что мы доверяем друг другу? – иронизирую.

– Нет, не опасное. С моста никто из нас прыгать не будет. Мы продолжим на нем стоять и займемся кое-чем приятным и интересным.

– Чем же?

– Предлагаю ловить неподдельные эмоции и разбираться с тем самым доверием с помощью тантрического поцелуя.

– Какого поцелуя?

Это что за абракадабру он сейчас произнес?

– Тантрического, – повторяет по буквам.

– Артемка, – начинаю искренне улыбаться, – ты вообще традиционным способом целоваться умеешь?

– Умею, – зеркалит мою улыбку, и чистота его реакции подтверждается тем, что он все-таки немного смущается.

– Я что-то сомневаюсь. Или ты просто не знаешь, где у девушки рот? Но он – не та таинственная точка G, существование которой кто-то доказывает, а кто-то опровергает. Его долго искать не надо. Но так и быть, я тебе подскажу, вдруг пригодится, – подаюсь немного назад. – Рот, – очерчиваю пальцем губы, – вот здесь. И целовать девушку нужно вот сюда, – повторяю движение. – Не благодари.

– Гордеева, может, я тебе открою тайну вселенского масштаба, но это, – делает многозначительную паузу, наклоняясь к уху, – не единственные губы, в которые можно целовать девушку, – шепчет, задевая по касательной мою щеку.

В ответ следует моя бравурная речь, которой я стараюсь не выдать застывшего на лице замешательства:

– Да вы, Артем Сокович, у нас гуру поцелуев, как я посмотрю. Точно окончили с красной корочкой какие-то пикаперские трехдневные курсы и, видимо, часовые курсы поцелуев на помидорах, где вам по итогу выдали распечатанный на принтере диплом. Вот только я не ваш подопытный кролик. На мне экспериментировать и оттачивать мастерство не надо.

– Я никаких курсов не проходил. Что-то – личный опыт, другими словами, практика; а что-то – теория, прочитанная в книгах или интернете.

– У тебя после таких прочтений порнушка в браузере контекстной рекламой не всплывала?

– Всплывала. Ткнул как-то на одну ради интереса, словил вирус в виде баннера на весь рабочий стол. Реклама какого-то «Викинга» из магазина товаров для взрослых.

– И как, приобрел «Викинга», раз так настойчиво предлагали?

– Мне-то он зачем? Я сам буду покруче любой игрушки. Моя функциональность зашкаливает. И все натуральное. Никакого дешевого силикона. Никто еще не жаловался.

– Кстати, насчет «не жаловался». Про мой статус отношений ты в курсе. А как у тебя на личном фронте? Может, пока ты тут со мной на мосту считаешь звезды, тебе вторая половинка написывает в мессенджере? Ждет на праздничный ужин со свечами, шампанским, клубникой и сливками. А ты, такой плохой, ее игноришь.

– О, спасибо, что напомнила, – проверяет телефон.

Что, реально кто-то его ждет? Вот же…

– Через пять минут я появлюсь на свет, а от родителей до сих пор нет сообщения, – констатирует с плохо скрываемым разочарованием.

– Может, позже поздравят. Время еще есть, – дальше ехидничать мне как-то резко расхотелось.

– Нет. Стопудово. Они забыли. Да и похер, – убирает телефон обратно в карман. Понимаю, что весь игривый настрой Артема вмиг улетучивается, хотя он и старается не подавать вида.

Я с ним в этом вопросе эмоционально солидарна. Если моя мама оставила записку и подарок, прежде чем уйти на работу, то отец меня так и не поздравил. Еще с утра видела его в «праздничном» настроении и состоянии, но, видимо, повод у отца был какой-то свой. Чаще он в таком виде и вовсе без повода. Нерабочий день и деньги в свободном доступе – все, что нужно человеку для счастья.

– Насчет моего личного фронта, – Артем возобновляет диалог, – здесь нужно говорить как про покойника: либо хорошо, либо ничего.

– В твоем случае…

– В моем случае – ничего. Нет у меня девушки.

– Нет постоянно-официальной?

– Да.

– А непостоянные присутствуют?

– Проскальзывают, – равнодушно жмет плечами.

– Конечно, ты же мальчик.

– При чем здесь это?

– Есть же девушки, которым не надо читать лекции про тантру, ощущения и прочее. Они более сговорчивые.

– Сговорчивые на что?

– На секс.

– Реально считаешь, что я двадцать четыре на семь хочу секса и думаю только членом? Ты ошибаешься. У меня еще и чувства есть. Вот сейчас я общаюсь с тобой, любуюсь закатом и рекой. При этом у меня и в мыслях не было затащить тебя в постель.

– Как приятно слышать… – не успеваю договорить.

Телефон Артема издает сигнал оповещения. Он с нескрываемой надеждой на лице открывает сообщение:

– А, нет. Сотовый оператор приветствует меня в соседней области: «Приятного путешествия по России». Да че-то мало приятного… – эмоционально закрывается.

Ах да, мост же находится на стыке двух областей.

Чтобы снова вывести Артема на прежний уровень общения и увидеть при этом на его щеках ямочки, решаю поменять план действий:

– Погнали твой тантрический поцелуй.

– Так ты согласна? – подействовало. Он улыбается.

– Еще секунда, и я передумаю.

– Предупреждаю, мы исполним лайтовую версию. По упрощенке. Чтоб тебя не пугать.

– Будем болтать или целоваться?

Эффект неожиданности срабатывает как надо. В первую же секунду Артем мне дарит медлительные, дразнящие прикосновения губ. Вскользь, без всех этих известных манипуляций. Затем по щеке и до мочки уха. В ребрах тут же что-то сжимается, перехватывая дыхание.