«Черный Дракон на моей коже»

По залу расползлись шепотки и удивленные вздохи.

– Мальчик, ты видимо перебрал – снисходительно улыбнулась я надеясь образумить его.

– Ты убила моего брата, и я взамен заберу твою жизнь! – у меня вырвался нервный смешок, еще один придурок который уверен, что я убила его брата, они что сговорились.

– Доминик, отчет. – тихо сказала я.

– Это Сэмюэль Зольт, брат Дениэля Зольта, который четыре недели назад изнасиловал девушку у порта.

– Черт… – выругалась я. – Сэм, твой брат был уродом, а твои бездумны действия могут привести тебя к встрече с ним.

– ЗАТКНИСЬ!!! ТЫ НЕ БОГ, ЧТОБЫ РЕШАТЬ, КОМУ ЖИТЬ, А КОМУ НЕТ!!! ТЫ ПРИНИМАЕШЬ ВЫЗОВ ИЛИ ТОЛЬКО И МОЖЕШЬ ЧТО ПРЯТАТЬСЯ ЗА СВОИХ БУЙВОЛОВ И ИСПОЛЬЗОВАТЬ СВОЮ МЕРТВЕЧИНУ?! – он так орал, что стаканы на столе задрожали.

Понимая, что он настроен серьезно и не отступит, я поднялась с кресла и с безразличным выражением лица направилась к рингу. Доминик молча направился за мной, чтобы провести красный бой. Вокруг стих весь гул, все внимание было приковано к нам.

– А что происходит, почему такая напряженность? – спросил Рейвен полушепотом у Криса.

– Красный бой это бой до последнего вздоха, проигравшего вынесут вперед ногами, – констатировал Крис.

Я медленно поднималась на ринг, чувствуя, как сотни глаз впиваются в мою спину. Воздух в клубе стал густым от напряжения. Даже музыка затихла – только треск разбитого стекла где-то в углу нарушал тишину.

– Мери… – Доминик схватил меня за локоть. – Давай я…

– Нет, Дом, – я высвободила руку, поправляя перчатку. – Когда тебя вызывают на красный бой, ты либо принимаешь вызов, либо теряешь уважение. А в нашем деле это смерти подобно.

Сэмюэль Зольт уже ждал меня на ринге, сбрасывая кожаную куртку. Его глаза горели слепой ненавистью.

– Последний шанс сбежать, Крафт, – он оскалился. – Я обещаю, будет быстро.

– Очаровательно, – я рассмеялась, сбрасывая куртку. – Но я предпочитаю давать уроки вежливости. Они хоть и болезненнее, зато запоминаются.

Доминик вздохнул и поднял руку:

– Правила красного боя! Без ограничений, до последнего вдоха! Готовы?

Сэмюэль кивнул. Я просто улыбнулась.

– Начали!

Он бросился на меня как торнадо – кулаки, ноги, даже попытался укусить. Я парировала, уклонялась, чувствуя, как адреналин бьет по венам.

– Ты даже не используешь свою магию!"– он плюнул кровью после моего удара в ребра. – Боишься?

– Нет, просто не хочу испачкать новый корсет, – я сделала сальто назад. – Кровь с него плохо отстирывается.

Толпа ревела. Я мельком заметила Рейвена – он стоял у ринга, его лицо было каменным, но глаза… глаза горели странным беспокойством.

Сэмюэль атаковал снова. На этот раз ему удалось зацепить меня – его кулак врезался мне в челюсть. Мир на секунду поплыл перед глазами.

– Вот так, сука! – он уже праздновал победу. – Это за Дэниэля!

Я медленно поднялась, выплюнув кровь.

– Знаешь, что было последними словами твоего брата? – я покачала головой. – 'Прости'. Он повесился в камере, когда понял, что его жертва выжила.

Его лицо исказилось. Он бросился на меня с воплем – и это была его ошибка.

Мои удары были точными: солнечное сплетение, челюсть, висок. Сэмюэль рухнул на колени, захлебываясь собственной кровью.

Я стояла над поверженным Сэмюэлем, его дыхание было хриплым и прерывистым. Кровь стекала по его разбитому лицу, образуя липкую лужу на полу ринга. В воздухе витал запах железа и пота.

– Достаточно, – сказала я, отступая на шаг. – Бой окончен.

Толпа загудела, разочарованная отсутствием смертельного исхода. Но я уже повернулась к выходу, когда вдруг…

– Мери! Сзади! – крик Доминика прозвучал как выстрел.

Я обернулась ровно настолько, чтобы увидеть, как Сэмюэль, с искаженным от ненависти лицом, бросается на меня с ножом, который он достал бог знает откуда. В его глазах читалась чистая ярость.

Время замедлилось.

Я почувствовала, как тьма внутри меня пробуждается – стремительная, холодная, послушная. Моя рука поднялась сама собой, пальцы сложились в знакомый жест. Последнее, что я увидела перед тем, как выпустить силу – это золотистые глаза Рейвена, широко раскрытые в ужасе.

– Не надо! – успел крикнуть он.

Но было уже поздно.

Темная энергия вырвалась из моей ладони и вонзилась в грудь Сэмюэля. Его тело на мгновение застыло в прыжке, затем рухнуло на пол, как тряпичная кукла. Глаза, еще секунду назад полные ненависти, теперь смотрели в никуда, стеклянные и пустые.

Тишина.

Я стояла, дрожа, чувствуя, как по моим рукам бегут мурашки. Это был защитный рефлекс – чистый инстинкт. Но от этого не становилось легче.

– Мери…

Рейвен стоял рядом, его рука замерла в нескольких сантиметрах от моего плеча, будто он боялся прикоснуться. В его глазах читалось что-то странное – не осуждение, не страх… понимание?

– Я не хотела, – прошептала я, глядя на бездыханное тело. – Он сам…

– Я знаю, – его голос был тихим, только для меня. – Ты дала ему шанс. Он сделал свой выбор.

Доминик уже был рядом, закрывая тело черной тканью. Его движения были резкими, злыми.

– Красный бой есть красный бой, – громко объявил он. – Вызов был принят, правила соблюдены. Кто следующий?

Толпа зашевелилась, но никто не решался встретиться с моим взглядом. Даже Серафина, обычно такая язвительная, молчала, широко раскрыв глаза.

Рейвен все еще смотрел на меня, его золотистые глаза изучали мое лицо, будто ища что-то.

Я резко отвернулась, чувствуя, как в горле встает ком.

– Бьена, Север – мы уходим. Доминик, разберись с… этим.

Я направилась к выходу, не оглядываясь. Но прежде, чем выйти, услышала за спиной тихий голос Рейвена:

– Она пощадила его. Он выбрал смерть сам.

И почему-то именно эти слова заставили мои глаза неожиданно наполниться влагой. Я резко вышла на ночной воздух, жадно глотая прохладу. Сегодняшний вечер явно затянулся.

– Идите домой, я хочу пройтись – отрезала я, разворачиваясь и направляясь в противоположную сторону от поместья. Они не задавали вопросов, они понимали.

Мысли душили. Одно дело когда я убивала ублюдков которые того заслуживали, а другое… те кто ни в чем не виноваты… я сама не поняла как дошла до причала…

Лунный свет дрожал на воде, как серебряная сеть, запутавшаяся в черных волнах. Я сидела на краю прогнившего причала, пальцы сжимали бутылку "Королевского пепла"так крепко, что стекло могло треснуть. Вода лизала мои босые ноги, но холод не мог пробиться сквозь онемение, оставшееся после боя.

Шаги за моей спиной были нарочито громкими – он давал мне шанс прогнать его.

– Если пришел читать мораль, – голос мой звучал хрипло, – то знай – я уже слышала все проповеди. От священников, от судей… даже от палачей.

Рейвен опустился рядом без приглашения. Его плечо коснулось моего, и от этого соприкосновения по спине побежали мурашки.

– Мне нечего проповедовать, – он взял бутылку из моих рук, его пальцы на мгновение задержались на моих. – Я пришел пить. И слушать. Если захочешь говорить.

Я фыркнула, наблюдая, как он делает глоток. Капли виски задержались на его нижней губе, и я невольно проследила за тем, как он проводит по ним языком.

– Ты хочешь знать, что я чувствовала, когда убивала его? – спросила я, забирая бутылку обратно. – Облегчение. А потом… пустоту и боль от несправедливости. Как будто я снова та девочка в подвале, которая боится собственной тени.

Рейвен повернулся ко мне, его колено коснулось моего. В лунном свете глаза его казались почти прозрачными.

– Ты не она, – сказал он тихо. – Та девочка не смогла бы удержаться на краю. Не смогла бы остановиться.

– А я смогла? – мой смешок прозвучал горько. – Он умер, Рейвен. Как и многие до него.

– Он сделал выбор, – его голос стал жестче. – Ты дала ему шанс уйти. Он выбрал месть.

Я закрыла глаза, чувствуя, как тьма под кожей шевелится в ответ на его слова. Он был прав. И от этого становилось только больнее.

– Как ты это делаешь? – прошептала я. – Как ты живешь с этим огнем внутри, зная, что однажды он может сжечь все, что тебе дорого?

Рейвен задумался, его пальцы чертили невидимые узоры на старом дереве причала.

– Я напоминаю себе, что пламя – это не только разрушение, – он повернул ко мне ладонь, и над ней вспыхнула крошечная золотая искра. – Оно согревает. Защищает. Дает свет.

Искра поползла к моей руке, и моя тьма ответила ей – тонкие черные нити потянулись из-под моих ногтей навстречу. Мы оба замерли, наблюдая, как наши магии переплетаются в воздухе.

– Они… тянутся друг к другу, – я осторожно коснулась пальцами его ладони.

– Или помнят друг друга, – его голос звучал странно глухо.

Я подняла глаза на его лицо. В лунном свете его зрачки сузились в вертикальные щели, а в глубине золотистых радужек плясали отражения моего собственного взгляда – черного, бездонного.

Это было безумно красиво, тьма переплеталась с огнем и это было немыслимо такие разные и одновременно такие родные стихии, наши руки вспыхнули темным огнем, но пламя не обжигало оно грело и успокаивало.

Разорвав наш контакт мы еще долго разговаривали не о чем и обо всем сразу, а потом поддавшись опьянению стали дурачиться, мы бегали по причалу догоняя друг друга словно малые дети. Было так легко и весело. В какой-то момент я толкнула его, Рейвен, совершенно не готовый к этому, пошатнулся, его руки беспомощно взметнулись в воздухе, и с громким всплеском он исчез под черной водой.

Я замерла, ожидая, когда он вынырнет.

Тишина.

– Рейвен? – мой голос прозвучал неуверенно даже в моих ушах. Ответом была тишина. Ничего.

– Хватит дурачиться! – я встала на край причала, сердце начало биться чаще.

Только лунная дорожка на воде.

– Черт! – я сбросила куртку и прыгнула.

Ледяная вода обожгла кожу. Я нырнула, руки нащупывали в темноте… и вдруг – сильные пальцы вцепились в мою талию.

Мы вынырнули вместе, фонтаном брызг.

– Ты…! – я отфыркивалась, пытаясь вырваться, но его руки были стальными обручами.

– Ты прыгнула за мной, – его голос звучал победно.

– Я думала ты…! – начала я.

– Знаю, – он притянул меня ближе. Вода вокруг нас вдруг стала теплее.

Наши взгляды встретились. Его глаза вблизи казались еще более нечеловеческими – золотые, с вертикальными зрачками, горящие. Но в них не было осуждения. Не было страха. Только понимание.

И тогда он прижался к моим губам – не с нежностью, а с голодом, который копился слишком долго. Его руки впились в мои бедра, прижимая меня к нему так сильно, что я чувствовала каждый мускул его тела сквозь мокрую одежду.

Я вцепилась пальцами в его волосы, ощущая, как они скользкие и холодные от озерной воды, но его губы – горячие, почти обжигающие. Он приоткрыл рот, и я ответила тем же, наш поцелуй стал глубже, влажнее, отчаяннее. Я почувствовала вкус виски на его языке, смешанный с чем-то другим – диким, опасным.

Его руки скользнули под мою рубашку, ладони обжигали кожу, оставляя за собой следы из мурашек. Я вздохнула в его рот, и он ответил низким рычанием, которое отозвалось вибрацией где-то у меня в груди.

Вода вокруг нас закипела – не метафорически, а буквально. Его драконья магия вырвалась наружу, золотые искры заплясали по поверхности озера, а моя тьма ответила ей, обвивая нас черными лентами.

Я откинула голову назад, когда его губы скользнули по моей шее, оставляя горячие поцелуи и легкие укусы.

– Рейвен… – мое дыхание прерывалось.

– Замолчи, – прошептал он, снова находя мои губы.

И я послушалась.

Потому что в этот момент не было ни боя, ни страха, ни прошлого – только он, только это, только мы.

Мы потеряли счет времени. Вода вокруг нас то кипела, то застывала ледяными узорами, подчиняясь нашим эмоциям. Его губы не отпускали мои, а когда я попыталась отстраниться, чтобы перевести дыхание, он лишь глубже притянул меня к себе, словно боясь, что я исчезну.

– Ты дрожишь, – прошептал он, его горячее дыхание обжигало мокрую кожу моей шеи.

– От холода, – солгала я, чувствуя, как по моей спине бегут мурашки, совсем не связанные с температурой воды.

Рейвен усмехнулся – низкий, хриплый звук, от которого во мне все сжалось. Его пальцы скользнули по моей спине, разжигая огонь там, где касались.

– Врешь, – он провел языком по моей ключице, заставив меня содрогнуться. – Забыла? Я дракон, я чувствую твое возбуждение даже в воде.

Я вцепилась пальцами в его плечи, чувствуя, как к щекам приливает кровь, а под кожей играют мышцы.

В ответ он лишь прикусил мою нижнюю губу, заставив вскрикнуть от неожиданной боли, тут же сменившейся сладким жжением. Его руки опустились ниже, сжимая мои бедра, поднимая меня выше, ближе…

Внезапный громкий всплеск заставил нас разомкнуть объятия. Мы обернулись к берегу, но там никого не было – лишь лунный свет дрожал на черной воде.

– Наверное, рыба, – прошептала я, но напряжение уже висело между нами.

Рейвен тяжело вздохнул, его пальцы все еще впивались в мою кожу, словно не желая отпускать.

– Нам нужно выбираться, – сказал он, но не сделал ни шага к берегу.

Я кивнула, но тоже не двигалась. Вода вокруг нас снова начала теплеть, выдавая его внутреннюю борьбу.

– Ты первый, – наконец сказала я, отплывая на шаг и чувствуя, как холод мгновенно обволакивает мое тело там, где больше нет его тепла.

Он замер на мгновение, затем резко рванул к берегу. Я последовала за ним, наблюдая, как вода стекает с его широкой спины, как мышцы играют под кожей при каждом движении.

На берегу мы стояли, тяжело дыша, не решаясь посмотреть друг на друга. Воздух между нами был густым, наполненным невысказанными словами и обещаниями.

– Бутылка утонула, – наконец нарушил молчание Рейвен, указывая на темную воду.

Я фыркнула, и это неожиданно разрядило обстановку. Он повернулся ко мне, и в его глазах снова появилась та хищная искорка, что сводила меня с ума.

– Значит, у нас есть повод вернуться сюда, – сказал я, подбирая с земли свою куртку.

Он шагнул ко мне, быстрый и неожиданный, схватил за подбородок и притянул к себе. Этот поцелуй был коротким, но таким жгучим, что у меня подкосились ноги.

– Не сомневайся, – прошептал он мне в губы, прежде чем отпустить. – Это только начало.

И прежде, чем я успела что-то ответить, он уже исчез в ночи, оставив меня одну с дрожащими коленями, мокрой одеждой и мыслями, которые неслись быстрее, чем я могла их осознать.

Глава 5

Я ввалилась в особняк, оставляя за собой мокрый след, который бы сделал честь любому потопу. Дверь скрипнула с таким предательским звуком, что казалось, специально хотела меня сдать.

– Ах, вот и наша русалочка вернулась, – раздался сладкий как сироп голос из темноты.

Я закатила глаза, даже не поворачиваясь. – Доминик, если ты сейчас сидишь в кресле с бокалом вина и самодовольной ухмылкой, я лично засуну тебя в тот самый камин.

– Ой, а что случилось? Купалась при луне? Или, – он сделал театральную паузу, – может, тебя кто-то туда столкнул?

Я наконец повернулась. Да, конечно же, он сидел в кресле. С бокалом. И с этой чертовой ухмылкой. – Я упала. В озеро. Случайно.

– В одежде. В сапогах. С идеально накрашенными губами. – Он причмокнул. – Как неосторожно.

– Ты невыносим. – Я сняла куртку и с силой швырнула ее в его сторону.

Доминик отставил бокал и сложил руки на груди. – Так, давай разберемся. Ты, Мериана Крафт, которая обычно возвращается с прогулок с окровавленными ножами и злобным блеском в глазах, сегодня пришла домой мокрая, с растрепанными волосами и…

– Закрой рот.

–…и странным отсутствием обычного для тебя желания кого-нибудь убить. Интересно, что бы это могло значить?

Я скрестила руки. – Что я решила поплавать. Для разнообразия.

– Ага, конечно. – Он поднялся с кресла и подошел ближе, разглядывая меня как редкий экспонат. – И красные уши – это от воды, да?

– От холода!

– И отпечатки пальцев на запястьях – это ты сама себя так схватила?

Я посмотрела на свои запястья. Черт. Действительно, виднелись четкие следы от пальцев. – Это… тренировалась. С веревками.

– Оооо, вот оно что, – Доминик закивал с преувеличенным пониманием. – Веревки. Ну конечно. А то, что эти следы точно совпадают с размахом ладони определенного дракона…

– Ты закончил?! – Я чувствовала, как жар вперемешку с гневом разливается по лицу. Это было возмутительно. Невыносимо. – Во-первых, мне плевать на этого перегретого ящера. Во-вторых, даже если бы мне было не плевать – что не так! – я бы никогда… В-третьих…

В этот момент сверху раздался оглушительный грохот, за которым последовал яростный драконий рык и звон разбитого стекла.

– Кажется, твоя 'незначительная персона'только что проиграла Север в ножики, – заметил Доминик. – Опять.

Я закатила глаза. – Она не моя персона. И мне все равно, что с ней происходит.

– Конечно-конечно, – он кивнул, подбирая мою мокрую куртку с пола. – Кстати, этот 'совершенно безразличный тебе'дракон ждет в библиотеке. Уже два часа. Весь такой… мокрый и взъерошенный. Совершенно не привлекательно, правда?

Я замерла на полушаге. – Он… что?

– О, теперь интересно? – Доминик сладко улыбнулся. – Говорит, нашел что-то важное в книгах. Но между нами, – он наклонился ближе, – я думаю, он просто искал предлог…

Я резко развернулась и направилась к лестнице.

– Эй, а как же твое 'мне плевать'? – донеслось мне вслед.

– Иду убивать его за порчу книг! – бросила я через плечо.

– Конечно-конечно, – его смех преследовал меня по коридору. – Только попробуй не разбить вдребезги еще и библиотеку!

Я уже была на лестнице, сердце бешено колотилось, но это точно было от ярости. Совершенно точно. Потому что Рейвен Дарквейн мне не нравился. Не-а. Ни капли. Даже если он сидел сейчас в библиотеке весь мокрый и… и…

Я ворвалась в библиотеку, распахнув дубовые двери с такой силой, что со стены упал портрет моего прадеда-некроманта. Старинная рама со звоном разбилась о паркет.

– Ты уничтожаешь мое наследство, – прошипела я, останавливаясь на пороге.

Библиотека была погружена в полумрак. Единственный свет исходил от серебряного канделябра на массивном дубовом столе, где среди хаоса книг и свитков сидел Рейвен. Его пальцы – длинные, с тонкими шрамами вдоль суставов – медленно перелистывали страницы "Хроник Забытых Богов". В свете свечей его черты казались резче, почти неестественными – скулы будто высечены из мрамора, губы плотно сжаты, а глаза… Золотые зрачки сузились в вертикальные щели, когда он поднял взгляд.

– Ты промокла, – заметил он, его голос звучал глухо, как далекий гром перед бурей.

Я автоматически поправила мокрый локон, выбившийся из беспорядочной прически. – Гениальное наблюдение. А теперь объясни, почему ты разоряешь мою библиотеку в три часа ночи?

Он закрыл книгу с глухим стуком, подняв облачко древней пыли. – Я нашел кое-что. О Матери Тьмы. О том, как она выбирает сосуды. Его ноготь – неожиданно острый, почти коготь – провел по выгравированному на обложке символу: глаз с тремя зрачками. – И о том, почему она убила моего брата.

Воздух в комнате внезапно стал гуще. Я сделала шаг назад, наткнувшись на статую крылатого демона. Холодный мрамор впился в спину.

– Я уже говорила.

– Ты лгала. – Он встал, и тень от его фигуры удлинилась, приняв на мгновение очертания драконьих крыльев. – Но не о его смерти. О том, что он тебе рассказал перед тем, как…

Я сжала кулаки, чувствуя, как ногти впиваются в ладони. Воспоминания нахлынули: тот дождливый вечер, бледное лицо дракона в дверях моего особняка, его перекошенные от ужаса черты…

– Он пришел ко мне за помощью, – вырвалось у меня. – Сказал, что нашел способ запереть ее. Но она… она уже была внутри него. – Я провела рукой по лицу, внезапно ощутив усталость. – Когда я попыталась извлечь ее – осталось только… она утянула его через портал.

Рейвен замер. В свете свечей я увидела, как сжались его челюстные мышцы, как дрогнули веки.

– Почему ты не сказала мне? – его голос был хриплым, будто пропущенным через песок.

– О, даже не знаю, – я язвительно рассмеялась, – "может, потому что ты свалился на мою голову с угрозами и парой горящих кулаков? Или потому что все ваше драконье племя считает нас, некромантов, грязная нечистью?"Я пнула валяющийся на полу фолиант. – Какой был твой план? Замучить меня до смерти, а потом рыдать над моим трупом, когда узнаешь правду?

Он двинулся ко мне – один шаг, два. Я отпрянула, но он лишь протянул руку. На ладони лежал обгоревший медальон – тот самый, что носил его брат.

– Он оставил послание. В пламени. – Рейвен щелкнул пальцами, и крошечное пламя разгорелось над медальоном. В воздухе проступили дрожащие руны: – «Ищи ключ в сосуде».

– Очаровательно, – я скрестила руки. – Еще одна загадка. Как мило.

– Ты не понимаешь? – Он снова приблизился, и теперь я чувствовала исходящее от него тепло. – Он знал, что она изберет тебя. Что ты – последний некромант – станешь ее вратами в этот мир. – Его пальцы сжали мое запястье, но не больно – скорее, как будто проверяя, реальна ли я. – И что только ты можешь остановить ее.

Я вырвала руку, отступая к столу. – Прекрасная сказка. Но есть одна проблема – я не героиня. Я даже не хороший человек. – Моя спина наткнулась на стопку книг, и несколько томов рухнули на пол. – Я убиваю, лгу, разрушаю. Я…

– Ты пощадила того парня сегодня, – перебил он. – Хотя могла бы разорвать его на части. Ты пыталась спасти моего брата. Ты… – Его голос дрогнул. – Ты прыгнула в озеро за мной, ненавидя меня за мое происхождение, но прыгнула рискуя собой что бы спасти меня. Хотя в этом не было необходимости – едко улыбнулся он.

– Да, ведь кое-что не тонет, – я закашлялась скрывая смех.

– Какая же ты все-таки заноза, – рассмеялся он. – Но я хотел еще поговорить об одном моменте…

– Стой. Хватит на сегодня разговоров, я безумно сегодня устала и иду спать, – я развернулась и стремительным шагом покинула библиотеку. Лишь в комнате за закрытой дверью я смогла выдохнуть, слишком много всего сегодня навалилось.

Я захлопнула дверь спальни, прислонилась к ней спиной и зажмурилась, словно пытаясь физически отгородиться от всего, что произошло. От его слов. От его взгляда. От той чертовой искры понимания в его золотых глазах, которая жгла сильнее, чем любое пламя.

Тишина комнаты давила на уши, становясь оглушительной. Лишь собственное неровное дыхание нарушало её. Я провела ладонью по лицу, смахивая воображаемые следы озёрной воды и его прикосновений.

«Он знал. Он знал, что она изберет тебя.»

Слова Рейвена эхом отдавались в черепе, натыкаясь на стену отторжения, которую я годами выстраивала вокруг себя. Я не хотела быть «избранной». Не хотела быть «сосудом», «ключом», «последней надеждой». Все эти громкие слова пахли кровью, жертвами и неминуемой болью.

Я – Мериана Крафт. Глава Теней Блэкстоуна. Та, кто диктует правила в подполье, кто воскрешает мертвецов и заставляет трепетать даже самых отпетых негодяев. Я привыкла контролировать. Быть причиной, а не следствием. Быть угрозой, а не инструментом в чужих руках.

А теперь выходит, что вся моя жизнь, моя сила, моя проклятая кровь – всего лишь часть чьего-то древнего, чудовищного плана. Что мои поступки, мои решения, даже моё рождение – возможно, были предопределены воли существа, для которого я всего лишь удобная дверь.

«Ты не героиня. Ты даже не хороший человек.»

Это была моя броня. Моя самоидентификация. Ублюдок, который делает грязную работу, но хотя бы честен в своей ублюдочности. Это давало право быть циничной, жестокой, не нести ответственности ни перед кем, кроме своих людей. Быть плохой – это так просто. Не нужно оправдывать чьих-то надежд. Не нужно бояться разочаровать.

Но он… этот чешуйчатый идиот… своими словами принялся раскалывать эту броню.

«Ты пощадила того парня сегодня.»

Да, пощадила. И что с того? Это была слабость. Слабость, которая чуть не стоила мне жизни. Слабость, которая в нашем мире ведет прямиком в могилу. На милосердие имеют право те, у кого есть тыл и прощение. У меня нет ни того, ни другого. За моей спиной – лишь пепел моей семьи и шепот мертвых богов.

«Ты пыталась спасти моего брата.»

И проиграла. Как всегда, когда пытаюсь быть не той, кем меня сделали обстоятельства. Каждая попытка сделать что-то «правильное» оборачивается катастрофой. Я пыталась спасти детей из приюта – развязала войну с Культом Света. Попыталась помочь дракону – получила на свою голову его мстительного брата и расколотую реальность. Я – проклятие для тех, кому пытаюсь помочь.

Я подошла к большому зеркалу в резной раме. В отражении смотрела на меня девушка с слишком бледным лицом, с темными кругами под глазами, в которой не было и следа той уверенной, язвительной хозяйки особняка. Просто испуганная девочка, заигравшаяся с силами, которые ей не подконтрольны.