«Черный Дракон на моей коже»

– Потомок древнего рода черных драконов собственной персоной. Покажи хоть кого-то в нашем мире кто тебя не знает, – я оскалилась в ответ, чувствуя исходящую от него мощь и опасность я стала медленно отступать к стене, чтобы не оказаться в ловушке.

–Что привело тебя в мой горящий город, дракончик? Неужто решил погреться?

Рейвен сделал шаг вперед, его движения были неестественно плавными, словно он уже знал каждый мой следующий шаг. – Ты отняла у меня близкого человека. И теперь я пришел за твоими мучениями, но сначала я хочу получить ответы на свои вопросы.

За его широкой спиной я мельком увидела, как Север и Доминик выводили группу детей через задний выход. Бьена стояла на коленях посреди улицы, ее ноутбук странно мерцал в дыму, а Крис организовал цепь из наших людей и горожан, передающих ведра с водой.

– Ошибаешься, чешуйчатый, – я перевела вес тела, готовясь к атаке. – Я не трогала никого из твоего рода. – Но если ты так жаждешь моей кончины…

Внезапно его рука молнией метнулась вперед, сжимая мое горло. Я почувствовала, как его пальцы нагреваются, будто раскаленный металл.

– Не лги, маленькая тварь, – он прошипел, и в его глазах вспыхнуло настоящее пламя. – Я видел твой знак на месте преступления. Видел следы твоей магии. – последние слова он выплюнул с омерзением.

Воздух пересох в горле, черные пятна поплыли перед глазами. Я судорожно цеплялась за его руку, чувствуя, как под пальцами кожа покрывается странными чешуйчатыми узорами.

– Отпусти… ее… ублюдок!

Доминик врезался в Рейвена сбоку, как разъяренный бык. Мой названый брат бил с яростью, которую я редко у него видела – удар в солнечное сплетение, затем в челюсть, попытка захвата… Все напрасно. Дракон лишь усмехнулся и одним движением отшвырнул Доминика в стену.

Он ударился о каменную стену с глухим стуком, но мгновенно вскочил на ноги, несмотря на кровь, стекающую по его виску. В его глазах горела ярость, но я знала – против дракона, даже полукровки, у него нет шансов.

– Доминик, стой! – хрипло выкрикнула я, все еще пытаясь высвободиться из железной хватки Рейвена.

Но он уже рванулся вперед, в руке сверкнул клинок с гравировкой древних рун – подарок Север на его последний день рождения. Лезвие должно было резать даже магическую броню.

Рейвен лишь вздохнул, словно устав от назойливой мухи, и в последний момент перед ударом… исчез.

Доминик провалился в пустоту, потеряв равновесие, но Рейвен уже материализовался за его спиной.

– Ты храбр, – произнес дракон почти с сожалением. – Но глуп.

Его ладонь с размаху врезалась Доминику в спину, и тот рухнул на землю, закашлявшись кровью.

Я почувствовала, как тьма внутри меня вскипела….

Кровь стучала в висках, смешиваясь с ритмичным гулом нарастающей тьмы. Я чувствовала, как черные жилы под кожей пульсируют, наполняясь древней силой. Воздух вокруг нас сгустился до желеобразной субстанции – каждый вдох обжигал легкие, как будто я вдыхала не дым, а расплавленный свинец.

Рейвен отпрянул, его драконья интуиция наконец-то уловила опасность. Я видела, как его зрачки-щелки расширились, а ноздри дрогнули, улавливая новый запах – запах разлагающейся магии, гниющей плоти и чего-то… древнего.

–Ты… – мой голос раскололся на десятки отголосков, словно в пустом склепе заговорили все погребенные здесь мертвецы. – Я сожгу тебя в твоем в собственном пламени. – мои глаза заплыли темным туманом….

Тьма вырвалась наружу черными лентами, обвивая мои руки, превращая пальцы в когтистые тени. Они впились в его запястье, и там, где черные когти касались его кожи, плоть начала пузыриться и чернеть, как гнилое яблоко под осенним солнцем.

Это было не просто заражение тьмой. Это был голод. Тот самый первобытный ужас, который я ощутила в семь лет, когда впервые коснулась смерти. Его жизненная сила текла ко мне густыми волнами – я чувствовала жар драконьей крови, вкус грозовых облаков на языке, слышала эхо его воспоминаний…

…ребенок с серебряными чешуйками на висках, прячущийся в пещере от чего-то ужасного…

…первое превращение, когда кости ломались и срастались заново…

…лицо брата, такого же, но с янтарными глазами…

Я рванула руку назад, разрывая связь. Это было слишком. Слишком интимно. Слишком… по-драконьи.

Север появилась как всегда вовремя. Ее походка была странно неуверенной – я никогда не видела ее такой. В руках она держала нечто, что еще минуту назад было человеком.

Тело жреца дергалось в конвульсиях. Его кожа пульсировала, как будто под ней копошились тысячи червей. Когда он засмеялся, его челюсть отвалилась с мокрым хлюпом, но смех не прекратился – теперь он исходил из гортани, обнажившейся под слоем расползающейся плоти.

– Смотрите, – прошептала Север, тыча ножом в его глазницу. – Видите?

Я наклонилась ближе. В глубине зрачка, среди кровавой жижи, плавало… отражение. Не мое. Не горящего города. Там, в миллиметровом пространстве зрачка, стояла Она.

Я узнала Ее сразу. Тот же изгиб губ, что видели умирающие некроманты. Те же пальцы, длинные и костлявые, которые разрывали грудь моего учителя. В ее глазах мерцали целые галактики мертвых миров.

– Матерь Тьмы, – выдохнула я, чувствуя, как колени подкашиваются от древнего ужаса.

Рейвен резко повернулся ко мне. Его лицо было бледным под слоем сажи и крови.

– Что это значит, трупоцветик? – его голос потерял всю свою уверенность. Теперь он звучал почти… по-человечески, скрипя душой я пропустила это идиотское прозвище мимо ушей.

Я подняла дрожащую руку, указывая на жреца. Его тело начало разлагаться с неестественной скоростью, обнажая кости, которые тут же рассыпались в черный порошок.

– Это значит, дракон, что мы оба были пешками. – я сглотнула ком в горле. – - Твоего брата убила не я. Его убила наша общая мать.

Над городом прогремело, но это был не гром. Это был смех. Глубокий, грудной, женский.

И тогда все фонари в Блэкстоуне погасли разом и огонь пожирающий дома и плоть унялся сам собой, словно по приказу.

Мы стояли по среди улицы не решаясь проронить и слова. Я приказала Крису и Бьен забирать Доминика и отправляться в наше поместье, чтобы подлатать нашего здоровяка, после стычки с хвостатым. Дракон, к моему огромному сожалению, никуда не исчез, хотя по моему скромному мнению ему самое место, где ни будь в пещере… замурованным… и связанным… но сейчас есть проблемы посерьезнее чешуйчатой морды!

Тьма сгущалась неестественным образом. Это был не просто ночной мрак – воздух стал плотным, словно мы вдыхали жидкую сажу. Я машинально провела пальцами по запястью, где татуировка дракона беспокойно шевелилась под кожей.

Рейвен стоял в трех шагах, его поза говорила о готовности к атаке. Драконья кровь не позволяла ему показать страх, но я видела, как его ноздри дрожали, улавливая новые запахи.

– Что ты на этот раз натворила, некромантка? – его голос напоминал скрежет камней. Он не использовал привычный насмешливый тон – это говорило о серьезности ситуации больше любых слов.

Я медленно повернула голову, осматривая окружение. – Если бы это была моя работа, чешуйчатый, ты бы уже чувствовал это в своих костях.

Тени на кирпичных стенах начали пульсировать. Не так, как при моих заклинаниях – эти двигались против ветра, под странными, неестественными углами.

Рейвен резко развернулся, следуя за моим взглядом. – Объясни. Сейчас же. – Его пальцы сжались, и я увидела, как между суставами проступили черные чешуйки.

– Я не знаю, что это, – призналась я сквозь зубы. – Но это не некромантия. Это что-то… древнее.

Внезапно все звуки города стихли. Не стало даже треска догорающих зданий. Тишина давила на барабанные перепонки, как глубокая вода. Север скрылась из виду, заводя оставшихся на улице людей в укрытие.

Тени начали принимать формы. Нечеткие силуэты, напоминающие то людей, то существ, которых я не могла опознать. Они двигались рывками, будто старые кинокадры.

– Ты точно ничего не знаешь об этом? – Рейвен бросил мне взгляд, полный холодной ярости. Его глаза светились в темноте, как тлеющие угли.

Я резко встряхнула головой. – Нет, ну ты мне скажи, ты всегда умственными способностями не отличался или я тьмой твой мозг задела? Если бы я вызывала такое, разве стояла бы здесь с тобой?

Он зарычал, но не ответил. Вместо этого внезапно схватил меня за плечо и резко оттащил в сторону – как раз в тот момент, когда из стены вырвалась черная масса, пролетев на месте, где я только что стояла.

– Смотри! – прошипел он.

Тени начали формировать сцены. Одна показала группу людей в древних одеждах, окруживших что-то в центре. Другая – дракона, падающего с неба с перебитыми крыльями.

– Это… – мое дыхание участилось. – Это воспоминания. Но не мои. И судя по всему не твои.

Рейвен напрягся. – Тогда чьи?

Холодный пот стекал по моей спине. – Думаю, это сама Тьма вспоминает.

Внезапно все тени замерли, а затем одновременно повернулись в нашу сторону. В воздухе запахло сталью и грозой.

Рейвен инстинктивно встал между мной и угрозой, его спина напряглась.

– Что бы это ни было, – прошипел он через зубы, – мы разберемся потом. Сейчас – выживаем.

Я кивнула, чувствуя, как моя собственная магия бурлит в ответ на происходящее. – Договорились. Но только до тех пор, пока это не кончится.

Тени сделали шаг вперед. Одна. Вторая. Их движения стали синхронными. И тогда я поняла – кто-то или что-то действительно наблюдало за нами через них.

– Готовься, – предупредила я, чувствуя, как тьма под моей кожей отвечает на вызов. – Это только начинается.

Рейвен оскалился, и я увидела, как его клыки удлинились. – Наконец-то что-то интересное. – прорычал он.

Словно в подтверждение моих слов из земли стали прорываться мертвецы, бесконтрольные, бездушные и оголодавшие…..

– Ты можешь их упокоить? – отскакивая от прорывающегося лича спросил Рейвен.

– Нет… да… не знаю – в панике ответила я, – я никогда не держала более 11 мертвых за раз… тут их не меньше четырех десятков и неизвестно сколько еще прорываются. Я постараюсь – сказала я, не упоминая, что недавняя наша с ним стычка существенно опустошила пой ареал и моих сил едва хватит на упокоение семи мертвецов не высокого уровня.

Я прикрыла глаза призываю всю клубившуюся во мне тьму и мои глаза затянуло туманом, дракон на моей руке зашевелился, предупреждая об опасности. Открыв глаза я увидела сотни нитей тьмы, которые мне нужно было ухватить и что сложнее удержать, чтобы взять контроль над нечистью.

Кровь хлынула из моего носа горячими струйками, когда я вцепилась в нити семи мертвецов одновременно. Каждая жила тьмы в моих руках жглась как раскаленная проволока, выжигая кожу до черноты. Я чувствовала их сопротивляющиеся души – скользкие, гнилые, напитанные чужой волей.

– Обратно в бездну! – мой голос сорвался на хрип, когда я рванула нити на себя.

Первый лич взвыл, его костяные пальцы скребли по брусчатке, оставляя кровавые борозды. Черная жижа сочилась из его глазниц, когда моя магия начала затягивать его обратно в трещину. Но из разлома тут же полезли новые руки – десятки скелетных лап с крючковатыми когтями.

Рейвен метался как демон между волнами нежити. Его руки уже не походили на человеческие – покрытые черной чешуей, с когтями, рвущими плоть как пергамент. Один удар – и мертвец разлетался на кости. Но через мгновение эти кости снова складывались в чудовищные фигуры, скрепленные черной слизью.

– Они не умирают! – его голос уже звучал с драконьей хрипотцой. – Ты должна упокоить их всех!

Я судорожно сглотнула ком крови, подступивший к горлу. В глазах плавали черные пятна. Еще три нити… Еще три мертвеца… Мои ноги подкашивались, но я вцепилась в следующую порцию тьмы.

Внезапно один из личей повернул ко мне голову на 180 градусов. Его челюсть отвалилась с мокрым хлюпом, и из гниющей глотки полился голос… голос Доминика.

– Сестренка… почему ты не спасла меня?

Ледяная игла вонзилась мне в грудь. Контроль дрогнул – нити ослабли.

– Не слушай! – Рейвен в ярости разнес говорившего мертвеца ударом острых как лезвия когтей, но эхо этого голоса уже разъедало мой разум, «нет… этого не может быть… Доминик… он не мог умереть…» меня начала захлестывать паника.

Из новой трещины выползло нечто худшее. Оно имело форму человека, но двигалось как паук, костяными конечностями щелкая по камням. Его "лицо"было слеплено из десятка глаз, и когда оно заговорило, это был хор голосов всех, кого я когда-либо теряла.

"Маленькая Мери… ты обещала вернуть нас…"

Мир поплыл перед глазами. Я чувствовала, как тьма внутри меня бурлит, переливается через край, выходит из-под контроля. Моя татуировка дракона горела как раскаленное железо.

– Держись, чертовка! – Рейвен внезапно оказался за моей спиной, его чешуйчатая лапа обхватила мою талию, поддерживая. – Они играют с твоей головой!

Но было поздно. Последний лич протянул ко мне руку – и его пальцы превратились в знакомые тонкие пальцы моего учителя. Именно так он делал, когда показывал мне новые заклятья…

– Ты разочаровала меня, девочка.

Что-то внутри меня… надломилось.

Нити тьмы лопнули с звуком рвущейся плоти. Волна с обратной силой ударила мне в грудь, будто ломая ребра изнутри. Я услышала, как Рейвен кричит что-то, но его голос тонул в нарастающем гуле в моих ушах.

Последнее, что я увидела – как мертвецы бросаются на нас единой черной волной. Как чешуйчатая лапа Рейвена прижимает мою голову к его груди. Как его спина сгибается под ударом…

А потом – только падение в бездну, где смеялись все те, кого я не смогла спасти.

Глава 3

«Пробуждение в пепле.»

Я тонула в молчании, густом, как деготь, заполняющем уши, рот, легкие. Вокруг простиралось бесконечное поле, усыпанное костями, которые хрустели под босыми ногами. Небо висело низко – не черное, не синее, а цвета увядшей плоти. А над всем этим – черное солнце. Его лучи не светили, а впитывали жизнь, оставляя на коже ощущение липкой паутины.

Они появились из тумана.

Сначала – учитель. Его грудь зияла дырой, где когда-то билось сердце. Пальцы, которые когда-то учили меня чертить руны, теперь были покрыты плесенью.

– Ты забыла нас, девочка.

За ним – Доминик. Его горло было перерезано аккуратно, как страницы в любимой книге. Кровь сочилась на рубашку, но он улыбался.

– Ты бросила меня умирать, не защитила.

Дети из приюта Святой Марфы выстроились в ряд. Их маленькие ручки обуглены, глазницы пусты. Они молча протягивали ко мне куколок – тех самых, что держали в последние мгновения.

Потом пришли другие.

Незнакомцы. Драконы с перебитыми крыльями. Воины в доспехах, которых не было ни в одной летописи. Женщина с лицом, скрытым вуалью из паучьих лапок.

И Она.

Матерь Тьмы стояла вдалеке, ее пальцы двигались в странном танце, будто дергала за невидимые нити. С каждым движением мертвые делали шаг вперед.

– Ты обещала… – их шепот заполнял пространство.

Я попятилась, чувствуя, как кости ломаются под ногами.

– Я не могу! – крикнула я, но звук потерялся в пустоте.

Учитель протянул руку. Его костяные пальцы впились мне в грудь.

– Ты могла. Просто испугалась.

Тело пронзила Боль. Настоящая.

Я почувствовала, как его ногти разрывают плоть, как холодные фаланги сжимают сердце…

Я проснулась с хрипом, вскочив так резко, что шелковые простыни опутали ноги. Грудь вздымалась, сердце колотилось где-то в горле. По спине струился ледяной пот, смешиваясь с запахом лаванды и дыма – моя комната, моя кровать, мои черные шелковые шторы с вышитыми серебром рунами защиты.

– Живая?

Голос прозвучал как удар хлыста. В кресле у камина, в луже кровавого света от витражного окна, сидел Рейвен. Его массивная фигура казалась чужеродной в моей изящной спальне.

Я попыталась ответить, но из горла вырвался только хрип. Голос пропал, будто после недели криков.

– Не напрягайся. – Он бросил мне флягу. Серебряная, с драконьей печатью. – Пей. Мед, чертополох и кое-что похуже.

С недоверием я открутила крышку и принюхалась. В нос ударил запах чертополоха и чего-то пряного. Немного повременив борясь с мыслями, что наглая чешуйчатая морда решила меня отравить, я все-таки отпила из фляги. Жидкость обожгла горло, но через мгновение по жилам разлилось тепло. Я сглотнула, ощущая, как возвращается голос:

– Как… я здесь?

Рейвен показал на свежие царапины на скулах. -Ты вцепилась в меня, как утопающая, когда теряла сознание. Пришлось нести через полгорода, как какую-то драгоценность. – Его губы искривились в подобии улыбки. – Ты ужасно тяжелая для такой мелкой твари.

Я провела языком по потрескавшимся губам. Тело болело так, будто меня переехал каретный ряд. Магия… Я протянула руку, пытаясь ощутить тьму, но внутри была только пустота. Ареол опустошен до дна.

– Остальные?

– Живы. Твой Доминик уже трижды пытался штурмовать дверь. Север спрятала все ножи, но думаю это ненадолго. – его голос сочился сарказмом и начал меня безумно раздражать. Но у меня были еще вопросы, поэтому я пропустила это мимо ушей.

– Что произошло, когда я отключилась? – голос слушался все лучше, интересно что за бурду я все-таки выпила.

– Кстати об этом, в следующий раз предупреждай что твоя нательная живопись может покидать пределы твоей кожи, ибо я чуть не выкинул тебя к мертвецам, когда дракон с твоей руки решил уползти и жить своей жизнью. – его голос был вполне серьезный, но в глазах плясали искорки смеха. – Твой дракон вдруг ожил и взорвался черным огнем. Когда дым с пылью осел мертвецов не было, как и тел погибших.

Я провела кончиками пальцев по воспалённой коже вокруг татуировки. Чернильный дракон казался безжизненным, но при прикосновении под кожей ощущалось слабое пульсирование – как будто кто-то водил пальцем по обратной стороне пергамента.

– Он… что? – мой голос звучал чужим, словно прошел через сито пепла. – Моя татуировка никогда…

Рейвен расстегнул манжет рубашки, обнажив предплечье с причудливыми ожогами. Узоры напоминали когтистые следы, обвивающие руку. При ближайшем рассмотрении я заметила, что это не просто ожоги – тончайшие черные нити пульсировали под кожей, образуя сложную вязь.

– Твой домашний ящер решил, что я представляю угрозу, – его губы искривились в усмешке, но в глазах не было привычного сарказма. – Выпустил пламя, которое оставляет следы даже на драконьей коже. Интересный феномен.

Я сжала кулаки, ощущая, как ногти впиваются в ладони. Этого не могло быть. Тьма не могла действовать самостоятельно… или…

Дверь распахнулась с такой силой, что хрустальная ручка оставила вмятину в стене. Доминик замер на пороге, его обычно аккуратно уложенные волосы были всклокочены, а в расстёгнутом вороте рубашки виднелись свежие царапины. За его спиной маячила Север – её пальцы сжимали не обычный нож, а ритуальный кинжал с рунами, который я видела только один раз – в ночь нашего кровавого посвящения.

– Мери! – голос Доминика дрогнул. Увидев Рейвена, он инстинктивно шагнул вперёд, закрывая собой Бьену, которая выглядывала из-за его плеча с ноутбуком в руках. Экран устройства мерцал неестественным синим светом. – Как он…

– Оказался полезен, вопреки ожиданиям, – резко оборвала я, чувствуя, как в висках застучало. – Прежде чем начинать очередную дуэль, может, расскажите, что происходит в городе?

Бьена выскользнула из-за спины Доминика, её пальцы нервно перебирали клавиши. На экране вспыхивали окна с трансляциями улиц с камер. Я забрала ноутбук из ее рук и принялась рассматривать улицы нашего города. Ничего… абсолютно ничего. На улицах все было как обычно, будто ничего не произошло, всходящее солнце освещала улицы и только обгоревшие дома возле Темного рынка говорили о том, что мне это все не приснилось.

Я отдала ноутбук обратно и осмотрела всех присутствующих в моей спальне.

– Часы посещения закончились, попрошу покинуть мою спальню всех присутствующих, собираемся через 30 минут в зеркальном зале. – выпалила я.

Все синхронно кивнули, направляясь в сторону двери и только чертов дракон продолжил сидеть в облюбованном кресле будто его мои слова не касаются.

– Ты глуховат или туповат? – спросила я попытавшись улыбнуться самой очаровательной улыбкой, на которую была способна. Видимо получилось не очень, потому что на лице Рэйвена появилось сожаления и брезгливость.

Когда все вышли, он соизволил поднять сою задницу (кстати довольно не плохую) из кресла и подойдя к моей кровати прошипел мне прямо в лицо, -

– Не забывайся маленькая некроманточка, ты не можешь мне приказывать, ты все еще жива лишь потому, что я не до конца уверен, что ты виновата в смерти моего брата. – с этими словами он вышел из моей спальни, оставляя меня в приступе злости и растерянности. Вот же высокомерный, заносчивый, тщеславный… дракон.

В паршивом настроении я поднялась из постели и направилась в ванную, чтобы смыть с себя это липкое ощущение крови, раздражения и смерти. Мысли сбивались в клубок, у которого кажется нет конца, вопросов так много, что голова начала болеть. Я прислушалась к своему Ареолу и… ничего… пусто… я израсходовала все до последней капли и неизвестно сколько теперь буду восстанавливаться… черт… Я повернула кран и на меня полилась ледяная вода, отрезвляя мысли и возвращая холодный ум.

Из ванной я вышла через десять минут и вернувшись в комнату открыла шкаф… и тут меня будто ударило молнией… КТО МЕНЯ ПЕРЕОДЕЛ???

Эта мысль вспыхнула так неожиданно, что я чуть не задохнулась, подавившись собственным вздохом. Мои бы никогда так не рискнули… знают, что головы поотрываю… арррррр, чертов дракон!!! Прибью!

Одев наспех кожаные штаны и белую рубашку, я застегнула на ногах портупеи с метательными ножами и вышла из спальни в наихудшем расположении духа.

Зеркальный зал находился в самом сердце поместья, подходя к которому я стала свидетельницей довольно забавной перепалки между Домиником и драконом.

Я застыла в дверях, скрестив руки на груди, наблюдая как Доминик тычет пальцем в драконью грудь с таким остервенением, будто пытается продавить броню из драконьей чешуи. Со стороны это напоминало сцену, где котенок бросает вызов медведю.

– Ты вообще осознаешь, что твое присутствие здесь – это как факел в пороховом погребе? – Доминик говорил так громко, что в хрустальной люстре зазвенели подвески. – Полгорода уже знает, что дракон разгуливает по нашему особняку! У нас вчера три репортера за забором с фотоаппаратами дежурили!

Рейвен лениво осмотрел свои ногти, на которых все еще виднелись следы моей тьмы:

– О, значит я стал местной знаменитостью? Когда будем раздавать автографы? Может, устроим фотосессию? Я слышал, у вас тут отличный фотограф – тот самый, что прятался в кустах вчера. Правда, немного… подгоревший.

Он многозначительно посмотрел на свои пальцы, из которых повалил легкий дымок.

Доминик побледнел:

– Ты… ты поджарил папарацци?!

– Всего лишь слегка подрумянил, – дракон пожал плечами. – Он теперь будет думать дважды перед тем, как совать нос в чужие дела. И объектив.

Я громко кашлянула, привлекая внимание:

– Прекрасное утро для мужских мерялок! Кто следующий? Может, Бьена с Север устроят армрестлинг за звание главной крутой девочки? Или Крис продемонстрирует свое знаменитое 'убеждение'нефтяных магнатов?

Бьена, не отрываясь от ноутбука, пробормотала:

– Я выиграю. У меня реакция 200ms, плюс я могу взломать ее нож, чтобы он складывался в самый ответственный момент.

Север просто потерла лезвие ножа платком, на котором была вышита надпись "Сувенир из ада".

Доминик фыркнул:

– Мери, ты не понимаешь! Этот… этот…

– Шкаф на ножках? – подсказала я.

– Чешуйчатый засранец? – предложила Бьена, наконец оторвавшись от экрана.

– Дорогая проблема? – добавила Север, проверяя остроту лезвия о собственный ноготь.

Рейвен приложил руку к сердцу с театральным вздохом:

– Меня глубоко тронула ваша забота. Но если вы закончили слюнявить мне уши, может, займемся реальными проблемами? Например, тем, что ваш город медленно превращается в декорации к фильму ужасов?

Я подошла к центральному зеркалу, ощущая, как голова все еще гудит, будто в ней поселился рой разъяренных шершней:

– Все, цирк закрыт. Север, отчет по зеркалам.

Север встала, ее движения были точны и выверены, как удар кинжала в почку:

– Город на поверхности спокоен. Слишком спокоен. Ни паники, ни следов вчерашнего пожара. Но зеркала… – Она кивнула в их сторону, и я заметила, как ее пальцы слегка дрожат. Неужели Север нервничает? Вот это уже по-настоящему пугало.

Я подошла ближе. В отражении был Блэкстоун, но… неправильный. Здания покрыты черными жилами, словно инфицированные вены, улицы пусты, а в небе висело то самое черное солнце из моего кошмара, отбрасывающее не свет, а какую-то липкую, осязаемую тьму.