Капкан для охотника. Дилогия «Тень Павионик»

– Даже не знаю, для кого это наказание: для тебя или для куратора клуба, который это предложил, – добавил Виктор.

Кристина мстительно ухмыльнулась:

– Я никогда не участвовала в постановках. Более того, меня к этому даже не подпускали.

– Хочешь, потренируемся? – оживился Эрик.

Виктор искоса взглянул на него.

– Тебе нужно просто вжиться в роль и на время забыть о себе или научиться врать публике убедительнее, – продолжал Эрик.

– С враньем у меня проблемы, – призналась Кристина.

– Что ж, хорошо провести время, – напоследок сказал Виктор.

Кристина почувствовала досаду оттого, что он уходит. Она взглянула в зеркало. Костюм ей совсем не шел, несмотря на слова Виктора. Поправляя сползший берет, она заметила в отражении пристальный взгляд Бела́р.

* * *

Кристина начала приглядываться к Стефании с первой встречи. Они продолжали соперничать в плавании, но особой угрозы, о которой говорил Си́мон, Кристина не ощущала. Тренер привык ставить их в пару. Более всего ее удивляло сочетание привлекательности этой девушки с равнодушным взглядом, которым та окидывала окружающих. Подруги Стефании были куда живее. Среди них были не только чистокровные, но и представительницы «новой аристократии». Про себя Кристина называла их «подхалимками». Не раз она замечала, как эта компания перешептывалась, поглядывая в ее сторону. Смешки долетали до ее чуткого слуха. Саму Стефанию улыбающейся Кристина никогда не видела, зато не раз наблюдала, как та общается с Виктором. В его присутствии она вела себя более раскованно: шептала на ухо, трогала его одежду, и это вызывало у Кристины необъяснимую досаду.

Эрик оказался толковым учителем, без утайки раскрывая все актерские хитрости. Кристина увлеклась и даже тренировалась перед зеркалом в своей комнате.

Виктор появлялся неизменно после занятий, и сначала его присутствие на репетициях сковывало ее, но постепенно это прошло. Кристина настолько привыкла к этому единственному зрителю, что начинала волноваться, если он задерживался. Она не хотела признаваться себе, что парень нравится ей настолько, что она старается ради него, чтобы доказать, что может играть на сцене.

– Слушай, а вдруг он влюблен в тебя? – как-то спросил Эрик.

Кристина рассмеялась:

– Не может быть.

– Да он тут все время торчит и только с тобой общается. Думаешь, у старосты других дел нет? – усмехнулся Эрик, удивленный ее наивностью.

Кристина нервно оглянулась на Виктора, и тот улыбнулся ей. А что, если Эрик прав? Она же добивалась совсем другого!

О том, что план идет не туда, Кристина поняла, когда сплетницы – София и Вера – стали постоянно попадаться на глаза с таинственными ухмылками и в разговоре по десять раз на дню спрашивать: не встречается ли она с Виктором? Нет? Тогда точно влюблена.

– Кто распустил эти сплетни? – Кристина схватилась за голову. – Я бы ни за что не влюбилась в него!

– Ну да. Ты же не любишь мажоров. – Эрик покивал и добавил: – Но с ним ты общаешься довольно мило.

– Да заткнись хотя бы ты! – Кристина шлепнула друга по лбу ладонью, наклеив на нее одну из звезд, которые они вырезали для украшения зала.

Она и так чувствовала себя предательницей, каждый раз убеждая себя, что это ради связей, но осознавала, что проигрывает битву обаятельному старосте.

Играла Кристина все еще плохо, но лучше, чем в первый раз. Даже Бела́р это отметил. Эрик светился от гордости и рассказывал всем, что это он занимался с подругой. Проблема была лишь в том, что с тех пор как Эрик начал помогать ей, он не давал Кристине пообщаться с Виктором, постоянно вмешиваясь в их разговоры. Терпение Донха́, похоже, иссякало, и однажды он спросил ее:

– Утешь меня: вы с Ко́ганом просто друзья? – Виктор взглянул на Кристину искоса, с легкой улыбкой.

– Конечно. Разве мы похожи на родственников? – усмехнулась она. Ладони ее вспотели.

– Что ж, в таком случае я имею право пригласить тебя в качестве партнера на предстоящий фестиваль, – продолжал он, равнодушно разглядывая толпу артистов.

– Ты уверен? Я не лучшая кандидатура. Да и какая может быть причина, мы ведь не дру… – она начала заикаться, не узнавая собственный голос. Что она несет? Такой шанс нельзя упускать! «Но я ведь не этого хотела», – пронеслось у нее в голове.

– Может, я влюбился, – ответил Виктор и взглянул ей в глаза.

У Кристины вырвался истеричный смешок, но Виктор был серьезен.

– Да быть того не может! – Она покачала головой. – С новенькими так всегда: когда они появляются в академии, все обращают на них внимание, и они кажутся привлекательнее.

– Ты не такая уж и новенькая, – Виктор поправил ее челку, проведя пальцами по лбу.

Кристина заметила, что на них смотрят – фанатки мажоров и одна из подруг Стефании. Она повернулась к Виктору.

– Договорились, – с вызовом сказала она.

Виктор самодовольно улыбнулся в ответ.

Шли дни, а Кристину все больше беспокоили пристальные взгляды профессора Бела́р. Она боялась, что он заговорит о ее прошлом, станет утешать ненужными словами, напомнит об Алисе, которую тоже учил, – как любят делать взрослые.

В последний вечер перед фестивалем, когда Кристина помогала расставлять стулья в актовом зале и готовить костюмы, Бела́р подошел, наконец, к ней.

– Ты быстро адаптировалась и завела друзей, – начал он.

– Ага. Друг сам нашелся, – Кристина ухмыльнулась, глядя на Эрика, развешивавшего звезды на окнах.

– Вот как. А что насчет Донха́ Виктора? – Профессор приподнял стол, за который взялась с другой стороны Кристина. Она запнулась о ножку и едва не упала.

– Не уверена, что он мой друг, но возможно… – Кристина замолчала, увидев, как лицо профессора потемнело. Это ее озадачило: обычно преподаватели хвалили за дружбу с прилежными студентами, тем более чистокровными.

Они поставили стол у стены. Бела́р не уходил, достал носовой платок и начал протирать очки. Кристина стояла рядом, чувствуя, что разговор не закончен.

– Он прекрасный студент, – Бела́р взглянул на Кристину сверху вниз, но сразу же отвел взгляд. – Но у него есть один неприятный недостаток: он никогда ничего не делает просто так.

Кристина уставилась на профессора: она никогда не слышала, чтобы преподаватели критиковали студентов, да еще чистокровных.

Покусывая ноготь и озираясь по сторонам, она тихо спросила:

– Профессор, а вы знаете, есть ли в академии тайные общества?

Бела́р покосился на нее, затем подпер подбородок рукой. Это выглядело не как раздумье, а скорее как затянувшаяся пауза.

– В Марсильо́н всегда было много тайн. Еще когда я учился, ходило множество слухов. Некоторые живы до сих пор. Например, о чудовище, которое обитало в поместье Павио́ник, а теперь бродит по лесам и убивает. Но не стоит верить всему, – Бела́р положил руку ей на плечо.

– Я и сам со стыдом вспоминаю, как в студенческие годы искал все таинственное, – добавил он, и его пальцы слегка сжались.

Кристина почувствовала тепло его руки сквозь ткань и испытала дискомфорт. Она неловко рассмеялась, желая, чтобы он убрал руку.

– Неужели было чего стыдиться? – спросила она.

Улыбка Бела́р потухла, он заметно сник.

– Всегда есть о чем жалеть, – ответил он.

– Вы хотя бы сожалеете о своих ошибках, – вздохнула Кристина. – А есть те, кто, отняв жизнь, еще и насмехается.

– О, – Бела́р, кажется, что-то понял. Не убирая руки с ее плеча, он подвел ее к окну. – Видишь ли, есть люди без эмпатии. Иногда они сами не могут объяснить свои поступки. Для некоторых власть над другими становится наркотиком. Таких нужно останавливать.

– Таких нужно убивать, – резко поправила его Кристина, и при воспоминании об О́скале по спине пробежала судорога.

Бела́р горько усмехнулся:

– Чем же мы тогда будем лучше них? Законы созданы как раз для того, чтобы мы не уподоблялись животным.

Все это время он не отрывал от нее взгляда.

Праздничные откровения

Кристина выглянула из-за портьеры и пожалела об этом: такой толпы она не ожидала. От волнения у нее скрутило живот.

– Пора опозориться на всю академию, – пробормотала она.

– Все будет хорошо, – Эрик похлопал ее по плечу, хотя сам был бледен. – Твои уже в зале?

Кристина покачала головой. В день фестиваля в академию приезжали родители и опекуны, но ее это не волновало: хвастаться достижениями было не перед кем.

– Мои уже здесь, – сказал Эрик.

Она заметила, что, когда он нервничает, то начинает болтать без остановки. За последний час он успел пристать ко всем актерам, ожидающим выхода, и даже Бела́р надоел своими вопросами.

Кстати, после того разговора Кристина избегала смотреть в сторону профессора. Его прикосновение она помнила до сих пор – в нем было что-то слишком личное.

– Твой выход! – прошептали из-за кулис.

Кристина вскочила, как ужаленная.

Страшным оказалось только ожидание. Когда она вышла на сцену, волнение улеглось, и она действовала четко по сценарию. Лишь раз едва не споткнулась о подол платья главной актрисы, но сделала вид, что так и задумано.

Почему-то в голове неотступно крутилась мысль, будто в зале сидит Виктор и наблюдает за ней. Но когда она вышла на поклон, облегчение перевесило все страхи – самое страшное было позади. Кристина позволила себе искренне улыбнуться толпе родителей и студентов.

– Ну, куда теперь? – Эрик и Кристина вышли из душного зала на свежий воздух. Девушка заметила, что большинство гостей праздновали на территории академии и в деревне – на пьесе были лишь немногие.

– Пойдем! Покажу тебе высший класс! – воодушевленно воскликнул Эрик. – Сначала кроличьи бега, там можно делать ставки! Потом попробуешь ананасовые пирожные – их готовят только к фестивалю!

Он потянул ее за рукав, но Кристина не двинулась с места, увидев приближающегося Виктора.

– Привет, – мягко сказал он с привычной полуулыбкой.

Выглядел парень так, будто сошел с обложки глянцевого журнала: белоснежная поло и льняные брюки идеально сидели на его стройной фигуре, а накинутая на плечи кашемировая кофта добавляла образу небрежного шика. Этот непринужденный стиль казался Кристине слишком изысканным для сельского праздника.

Она с досадой подумала о том, что не уделила времени своему внешнему виду: выцветшая ветровка, топ, короткие зеленые бермуды, повязанная на бедрах клетчатая рубашка, кеды и гольфы с ромбовидным узором. Весь ее вид кричал о полном пренебрежении к внешнему виду, что особенно контрастировало с безупречным стилем Виктора.

– Привет! – невольно расплылась в улыбке Кристина.

Он шел со стороны деревни – значит, спектакля не видел. Кристина с трудом подавила досаду.

Эрик наблюдал, как Виктор протягивает руку, а его подруга принимает приглашение, затем весело воскликнул:

– Отлично! Втроем будет еще веселее!

Виктор вопросительно взглянул на Кристину. Та показала ему мизинец, шепнув за спиной Эрика: «Немного потерпим, потом с ним как-нибудь разойдемся». Она винила себя – нужно было предупредить друга заранее о планах с Виктором. Но тогда еще не была уверена, что встреча состоится.

Они двинулись по дорожке. Эрик без умолку говорил обо всем, что видел, не понимая намеков Кристины умолкнуть. Молчание Виктора становилось все тяжелее, словно он злился.

Неожиданно он потянул Кристину в сторону; она проследила, куда они направлялись, и попыталась высвободить руку из его пальцев, но не тут-то было. Группа чистокровных заметила их.

– Кристина И́вдаль, – представил он.

Натянув приветливую улыбку, она обвела взглядом компанию. Каждый из мажоров был одет безупречно, в пастельных тонах. Кое-кто из парней улыбался, протягивая руку для приветствия, но в воздухе витала отчужденность. Она слишком отличалась от них.

– Фили́пп За́йманн. Мы уже знакомы, – парень с ухмылкой подмигнул. – Не переживай, ребра целы – твое приземление я пережил без последствий.

Среди присутствующих она узнала немногих. Си́мон отсалютовал ей стаканом с напитком. Ле́ошь Кра́ус – невысокий, юркий, с торчащими ушами; манерный Ян Э́стерманн со смуглой кожей и тщательно уложенными черными волосами – после рукопожатия вытер ладонь платком.

– Не обращай внимания, – хмыкнул загорелый блондин А́брахам Ку́нрад.

Гаспа́р Грич напоминал медведя: широкоплечий, с короткими ногами и узловатыми пальцами.

У Кристины закружилась голова от обилия известных фамилий.

Девушки встретили ее холоднее, оценивающе оглядывая поношенную куртку. Из них Кристина знала только Стефанию и ее кузину Суса́нну Тавдани́ва.

– Моя сестра Я́на, – представил Ян смуглую девушку и с шутливой серьезностью добавил: – И не спрашивай, почему у нас такие имена.

Сероглазая Кароли́на Га́брис с вздернутым носом и Вале́рия Ли́ска, похожая на куклу, ростом ниже всех, с милыми кудряшками, завершали свиту Стефании.

– Тебе, – Виктор подал Кристине стакан с апельсиновым соком.

Она отпила и едва не подавилась от удивления: сок был разбавлен алкоголем. Филипп, заметив ее реакцию, с ухмылкой показал ей из-под полы фляжку. «Вот вам и благородные чистокровные», – мысленно усмехнулась Кристина, допивая содержимое большими глотками.

Эрик едва ли заметил, что ему подмешали. Он пил, уставившись на Стефанию. Только взгляд его становился все пьянее, и вскоре он навалился на подругу, положив руку ей на плечи для равновесия, лишая возможности уйти.

Кристина заметила, как Виктор поймал взгляд Стефании и кивнул на Эрика. Тавдани́ва, все это время следившая за ними, вдруг повернулась.

– Хочешь мой стакан? Мне уже не хочется, – произнесла она, чем привела в ступор разговор остальных. Подруги ее в замешательстве переглянулись. Эрик же стоял с обалдевшим лицом. Вокруг послышались смешки.

– Тебя же Эрик Ко́ган зовут? – снова заговорила она мягко, вкладывая в его руку свой стакан.

– Нет… то есть да, – промямлил тот, таращась на нее.

Он выпрямился и попытался оттянуть воротник рубашки, но пролил сок на себя. Уши его пылали.

– Еще немного – и затопит все слюнями. Полегче, Стефания, – рассмеялся Филипп. Ему вторил Ле́ош.

Виктор тем временем потянул Кристину в сторону. Она оглянулась на компанию чистокровных. Стефания смотрела им вслед. Неужели она только что помогла им и отвлекла Эрика?

Кроличий фестиваль посвящался окончанию сельскохозяйственных работ. На главной площади деревни раскинулась ярмарка, протянувшаяся до самых ворот Академии. Здесь продавались сладости, украшения и редкие сорта алкоголя, недоступные в обычные дни. Традиционные блюда из крольчатины раздавали бесплатно, а гости могли поучаствовать в конкурсах на самый необычный костюм или самый вкусный пирог. Кролики присутствовали повсюду: их фигурки украшали блюда, изображения красовались на одежде, а главными развлечениями стали кроличьи бега и соревнования по их ловле.

Свет разноцветных бумажных фонарей сопровождал гостей. Живая, веселая музыка приглашала на танцпол и предлагала блеснуть исполнением народных песен.

– Знаешь историю фестиваля? – Виктор шел рядом с Кристиной. – Деревню основали на месте, где охотник по фамилии Шасс выследил лису. Он наблюдал, как она охотится, в свою очередь, на кролика. Поэтому здесь так часто используют атрибутику охоты, а форма академии напоминает старинные охотничьи костюмы. Но праздник появился из-за более древнего торжества.

Рот Кристины был занят мороженным, и в ответ получилось лишь вопросительно взглянуть на Виктора. А он продолжал:

– Сколько, по-твоему, праздников в году?

– Два? Начало осени и день рождения, – невнятно ответила она, слизывая крем.

– Восемь. В этих местах их отмечают с древности. Кроличий фестиваль празднуют за неделю до «Ночи умирания» – Соо́эн.

Кристина закашлялась, подавившись мороженым.

– Прости. Можешь повторить? – попросила она.

– Соо́эн, – Виктор взглянул на нее, приподняв брови. – Раньше именно он считался началом года.

Он неспеша пошел дальше, засунув руки в карманы брюк. Кристине пришлось успокоиться, прежде чем догнать его. Возможно, она ослышалась, и О́скал вовсе не это слово сказал ей напоследок.

Они вошли на территорию академии. Здесь было спокойнее, чем в деревне. Учащиеся ходили парочками или сидели в группах, разговаривали, смеялись, откуда-то доносились робкие звуки губной гармошки.

– На фестивалях раньше устраивали стрельбу из настоящего оружия. Недельное празднование с охотой: соревновались, кто больше добычи принесет, – продолжал Виктор. Он замедлил шаг и кивнул в сторону. Кристина оглянулась: позади них стояла палатка с тиром.

– Хочешь попробовать? – спросил он, ухмыляясь.

Кристина фыркнула, но ее заинтересовало предложение. Они подошли ближе. Как раз три девушки покинули тир ни с чем.

– Ты первый, – она протянула Виктору оружие.

Он усмехнулся и взял винтовку. Мишени – вырезанные из стали животные – двигались с разной скоростью. Кристина наблюдала, как Виктор небрежно сделал три коротких выстрела. Все три попали в самые дальние мишени, которые двигались быстрее всего.

– Господин староста хорош во всем. Хочешь сказать, что у тебя нет минусов? – Кристина была впечатлена.

– Я хочу всего разом: и одно получить, и другое, – усмехнулся он, оглядываясь. Глаза его блестели.

– Ты учился где-то стрелять? Ни за что не поверю, что этот навык полезен современным мажорам. Собрался добывать дичь в условиях выживания? – фыркнула она.

Виктор рассмеялся.

– У меня талант к этому и желание. Так зачем его растрачивать? – Он протянул ей винтовку. – Твоя очередь, но прежде заключим пари.

– Плохая идея, – покачала в ответ головой Кристина. – Я совершенно неудачлива в играх на ставках и прочем.

Однако она все же взяла оружие. В ее руках оно было чуждым, непривычно тяжелым.

– Оно малокалиберное, – снисходительно пояснил Виктор.

Кристина попыталась удерживать оружие на весу, как это делал Виктор, но прицел дрожал. Первый выстрел ушел мимо цели, а отдача отбросила ее назад – прямиком в объятья Виктора.

– Ты неверно распределяешь вес. Держи вот так, встань полубоком, приклад плотнее к плечу. – Виктор неспеша направлял Кристину. Его пальцы скользнули по ее подбородку, поправили хват – и от этого сосредоточиться на мишенях ей стало почти невозможно. Второй выстрел также не достиг цели.

– Давай по десять выстрелов. Попадешь хотя бы три раза – проси что угодно, – прошептал он ей на ухо.

Кристина скосила на него взгляд и тут же отвела. Он понял это по своему:

– Что? Не нравится? Может, тогда…

– Нет! – поспешно воскликнула она. – Я согласна!

– Кажется, у тебя есть особое желание, – усмехнулся Виктор. – Но не забудь, что и у меня оно есть.

Они провели у палатки четверть часа. Виктор оказался терпеливым учителем, но Кристина попала лишь раз из десяти, и то случайно.

– Не выйдет из меня охотника, и сожрут медведи в лесу, – уныло пошутила она, передавая винтовку владельцу тира.

– Не переживай. Я не буду просить того, что ты не сможешь сделать, – Виктор хитро посмотрел на нее.

Кристина едва расслышала его. Она не поверила своим глазам: к ним шел Давид Котсу́р. Девушка бросилась навстречу, порывисто обняла в приливе чувств за пояс, а затем так же быстро обшарила его карманы, вытащив пачку сигарет. Детектив с тоской застонал.

– Освободился пораньше, но, видимо, опоздал на твое выступление, – произнес он с извиняющейся улыбкой.

– Хотел снять компромат, чтобы шантажировать на сигареты? – мрачно спросила Кристина. – Не выйдет.

Детектив выглядел уставшим, и она поняла, что он жертвует отдыхом ради того, чтобы порадовать ее. В горле запершило от слез

– Спасибо, – прошептала она и оглянулась на, чтобы представить своего парня. Рядом с ним стояла Суса́нна, что-то тихо говоря. Лицо Виктора потемнело, он огляделся.

– Что случилось? – Кристина подошла ближе.

– Отец приехал, – ответил он и протянул руку куда-то мимо нее. Детектив, уже стоявший рядом, пожал ее.

– Давид, – представился он.

– Суса́нна, – вмешалась девушка, с любопытством разглядывая мужчину с ног до головы.

Детектив выглядел слегка неопрятно, хотя и постарался приодеться.

– Виктор, – отозвался запоздало Донха́. Выражение лица его было мрачным. – Я оставлю вас ненадолго. Нужно встретить отца.

Кивнув Кристине, он бросил на ходу: «Увидимся».

Суса́нна нехотя последовала за ним, продолжая оглядываться. Видимо, она гадала, кем приходятся друг другу Кристина и детектив – сходства было мало.

Котсу́р подхватил со стола стакан, достал из-за пазухи маленькую бутылку и вылил янтарного цвета жидкость.

– Купил в деревне, – пояснил он. – Тут большинство несовершеннолетние, и кроме компота ничего не найдешь.

– Ну, как сказать… – нараспев протянула Кристина.

– Ты что, пила? – Он с подозрением принюхался.

– Сильно чувствуется? – театрально забеспокоилась она.

Детектив возвел глаза к небу.

– Не об этом надо переживать. Будь я твоим отцом, посадил бы под домашний арест.

Кристина расфыркалась от смеха, ощущая несравненную радость от его присутствия. Котсу́р поболтал стаканом, перемешивая содержимое, и спросил:

– Ты, я смотрю, не промах. Не думал, что отхватишь друзей из мажористых мажоров. Как фамилия этого парня?

– Донха́.

Детектив едва не подавился виски.

– А я думаю, где его видел, – он отпил виски с кислым выражением лица. – Ну и семейка, я тебе скажу.

– Что? Он вроде нормальный.

– Они умеют сливаться с толпой, – мрачно ответил он.

– У тебя паранойя.

– Все равно не советую с ним общаться. Пользы точно не принесет, – серьезно произнес детектив и, оглядевшись по сторонам, добавил: – Меня здесь, ты не представляешь, как «рады» видеть. Особенно мажоры. Постоянно сталкиваемся лбами.

– Как дела у О́скала? – Кристина взглянула на него, поджав губы в кривой улыбке.

– Понятия не имею. Радуется, наверное, что скоро выйдет. Меня это дело уже не касается. В свое время всю душу из меня вытянуло.

Кристина промолчала, чувствуя на себе изучающий взгляд, но сделала вид, что не замечает этого. Мысленно она сравнила Виктора с О́скалом – они были полными противоположностями. Виктор, хоть и был младше, но сдержанностью и серьезностью казался таким же зрелым.

Медленно пересекая газон, они вышли к освещенной аллее.

– Вот же угораздило, – сквозь зубы процедил детектив.

Кристина проследила за его взглядом. Впереди стояли двое, но в первую очередь она заметила Виктора. Рядом с ним был элегантный мужчина лет сорока – статный, с темными зачесанными назад волосами и пронзительными синими глазами. Неужели Виктор будет так же выглядеть в его возрасте?

– Я тоже рад видеть Вас, детектив Котсу́р, – отозвался мягко господин Донха́, не скрывая ухмылки.

Его оценивающий взгляд скользнул по Кристине. Ей это не понравилось. Как и то, что Виктор смотрел куда-то мимо и напоминал изваяние.

– Не ожидал увидеть Вас среди смертных, – парировал детектив, мрачно глядя на собеседника.

– Даже боги спускаются с небес, чтобы о них не забывали, – улыбка Донха́ была такой же обаятельной, как у сына.

Кристина оглянулась на Котсу́р. Она ясно чувствовала, как атмосфера вокруг них заряжается недовольством и взаимным презрением.

– Что привело Вас сюда? Насколько я знаю, ваши родственники, к сожалению, не учатся в Марсильо́н, – Донха́ положил руку на плечо сыну.

– Скорее, к счастью, – ядовито поправил его детектив, глянув на Виктора. Тот смотрел в ответ так же холодно, как и отец.

– Значит, Вы здесь ради этой юной леди? Кристина И́вдаль, если не ошибаюсь. – Донха́ перевел взгляд на девушку.

Кристина не выдала удивления. Знать ее имя – это, видимо, у них семейное.

– Приятно познакомиться, господин… – с наигранным недоумением она протянула руку для рукопожатия, будто действительно не знала, с кем говорит.

– Александр Донха́, – представился он, задерживая ее руку в своей.

В свете праздничных огней сверкнул массивный фамильный перстень.

Донха́-старший стал с бо́льшим интересом рассматривать ее, периодически отпивая из бокала, который не выпускал из рук. Казалось, он оценил ее игру. Но Кристина все равно испытывала к нему неприязнь.

– Это моя девушка. Я упоминал об этом, – неожиданно вступил в разговор Виктор. – Кстати, я тебе не говорил, но она превосходна в плавании…

– …и в нарушении правил, – перебила его она с холодной ухмылкой.

Виктор опустил голову, и девушка успела заметить, как он прячет улыбку.

– Вот как! С такими навыками нужно быть осторожнее, – Александр Донха́ покачал бокалом. – Сегодня правила, завтра законы…

Детектив, все это время молча потягивая виски, усмехнулся.

– Вы на страже нашего покоя, и кому как не вам знать об этом? – Донха́-старший повернулся к нему. Его улыбка не исчезала, но стала холоднее. – Например, вас ведь связывает довольно интересная история, – неожиданно добавил он с лукавым прищуром.