Капкан для охотника. Дилогия «Тень Павионик»

– Я позволил ей приехать, – раздался властный голос со стороны запертого коридора.

Широкими шагами к ним приближался невысокий мужчина безупречного вида, в круглых очках и костюме в тонкую полоску. Детектив, увидев его, нахмурился – это Кристина заметила сразу, и незнакомец ей тоже не понравился.

– Что он тут делает? – прошипел себе под нос Котсу́р.

– Кто это? – прошептала она.

– Секретарь семьи Донха́. Один из тех, кто сует нос в дела, которые я веду, – ответил он.

– Ты не говорил, что он разрешил мне приехать.

– Он и не разрешал. Надо было догадаться, что вам не дадут поболтать спокойно. – Меж бровей у детектива залегла морщинка – верный признак недовольства.

– Что ты имеешь в виду? – Кристина заволновалась.

Еще в машине она сомневалась в своей затее, теперь же была не согласна отказаться от нее.

– Подбирай слова, когда будешь говорить с ним, – услышала она в ответ от Котсу́р.

Между тем охранник открыл перед мужчиной дверь, тот радушно поприветствовал детектива как старого знакомого, но тот ответил сухо, а затем обратил свой взгляд на Кристину.

– Приятно познакомиться, милая леди. Вы, полагаю, по делу? И, кажется, по тому же, что и я. – Мужчина сжал руку Кристины в приветствии, широко улыбаясь. Она без улыбки рассматривала его лицо, ощущая, насколько сильно этот человек вызывает у нее неприязнь.

– Что ж, позвольте проводить. – Он отступил, давая пройти Кристине за дверь-решетку, та оглянулась на Котсу́р. Охраннику ничего не оставалось, как пропустить их. Решетка с лязгом закрылась.

– Чертов пройдоха. Без него бы пропустили, – пробормотал детектив. Секретарь Донха́ сделал вид, что не слышит.

Они поднялись по лестнице, прошли лабиринт коридоров, спустились и остановились перед дверью.

Сердце Кристины тяжело билось в районе глотки. Детектив открыл двери перед ней, пропуская вперед. Ей пришлось приложить усилие, чтобы оторвать ногу от пола и переступить порог.

Ярко освещенная комната без окон, с двумя противоположными выходами. Посредине – стол и два стула. Кристина подавила тревогу, она была уверена, что разговаривать с преступником будет через непробиваемое стекло.

– Кнопка вызова охраны, – заговорил Котсу́р, привлекая ее внимание. – Но не переживай, я буду здесь.

Кристина заметно расслабилась. Разумеется, он будет с ней рядом. И почему она решила, что придется остаться наедине с убийцей?

Она села на холодный и неудобный стул и попыталась придвинуть его, но тот оказался привинченным к полу, как и стол.

– Скоро приведут, – услышала она голос секретаря за спиной. – Удачи, милая леди.

Кристина оглянулась, но дверь уже закрылась. Минуты ожидания тянулись и словно вытягивали нервы до предела. Волнение ворочалось в солнечном сплетении и сбивало дыхание, и девушка нервно дергала коленом.

– Ты все еще можешь отказаться, – повторил Котсу́р.

Он стоял, привалившись к стене и скрестив руки на груди. Кристина упрямо покачала головой.

– Будь начеку: он будет тебя провоцировать и, возможно, рассказывать какие-то подробности, которых не было, – снова заговорил Котсу́р.

Кристина сжала губы и, помедлив, закивала головой, давая понять, что уяснила. Но едва не вскочила с места, когда противоположная дверь открылась, и в комнату вошел он в сопровождении охраны. Кристина дала себе зарок не смотреть на этого человека, но нарушила его тотчас. Наверное, в ее взгляде, пока он шел к столу, отразились все эмоции, которые она старательно прятала: страх, потрясение, отвращение.

За́рия О́скал.

Перед ней был уже не мальчишка, а высокий мужчина. Верх тюремного комбинезона завязан на поясе, белая футболка обтягивает мускулы плеч и груди. Черные непослушные волосы падали на глаза, часть из них собрана на затылке в короткий небрежный хвост. На лице выделялся пирсинг: два металлических шарика-стилета под нижней губой и ряд проколов в ушах. Руки покрыты переплетением татуировок. Сбоку на шее – косой след давней раны.

О́скал заметно оживился и заулыбался при виде девушки, но взгляд был наглым. Кристина оробела, и во рту мгновенно пересохло. Она ощущала себя ребенком, в то время как перед ней сидел мужчина, хотя и старше всего на пару лет.

– Привет, Зайка. Что ж ты меня не навещала все это время? Посадила в клетку и даже не заботишься, – Кристина вздрогнула от его голоса – низкого, с перекатами, как утробное рычание льва.

О́скал наклонился вперед. Звякнули цепочки на наручниках, прикованных к столу. Кристина откинулась назад на стуле, внутри у нее словно вырос стальной прут, который не давал ни согнуться шее, ни расслабиться спине. Она была перед хищником.

– Ты так повзрослела. Хотя твою сестрицу я помню отчетливее, – продолжал О́скал, без стеснения разглядывая ее.

Котсу́р угрожающе придвинулся к ним, сказав:

– Предупреждаю, За́рия. Следи за словами.

– Следую вашему совету, детектив, и стараюсь быть предельно вежливым, – он тепло посмотрел на девушку. Та не выдержала и убрала руки со стола, желая оказаться подальше от сидящего напротив.

– Как дела в академии? – О́скал говорил будто доброжелательно, но голос сквозил сарказмом.

Кристина бросила быстрый взгляд на Котсу́р. Откуда он знает, что та вернулась в Марсильо́н? Или он думает, что она его не покидала?

– У меня тоже здесь чудесное образование. Уроков, правда, немного, но зато запоминаешь на всю жизнь, – с этими словами он поиграл пальцами по столешнице, и Кристина невольно перевела взгляд на его руки. Костяшки пальцев выделялись застарелыми и свежими шрамами.

Нужно было срочно начать говорить. Он забирал управление беседой и давил.

– Тебя скоро выпустят. Неужели ты не раскаиваешься? – хрипло произнесла Кристина.

О́скал смотрел на нее с секунду и вдруг рассмеялся, обнажая ровные белые зубы. Она вдруг подумала, почему такие люди, вроде него обаятельны, красивы и ведут себя так, словно весь мир принадлежит им. Кристина ощутила гнев, и ей захотелось поставить парня на место, чтобы он признал вину, хотела видеть его слезы. Снова.

– Я оценил твой юмор. Хочешь отыскать мою совесть для покаяния? – наконец произнес он, откинувшись на спинку стула. – Я знаю, зачем тебя привели.

– Чтобы ты был в курсе, что от тебя не отстану? – ответила Кристина сквозь стиснутые зубы.

– Не прикидывайся глупой. Решили напоследок из меня вытрясти правду. Зачем? – Он пристально изучал ее, будто пытался рассмотреть ответ.

Кристина опустила взгляд и тут же перевела его на детектива.

– Оставь нас, пожалуйста. Тут камеры, и все будет в порядке, – произнесла она.

– Это плохая идея, Крис… – начал он, но наткнулся на упрямый взгляд Кристины.

– Без выкрутасов, О́скал. – Детектив угрожающе покосился на него.

– Я буду милым, – заверил За́рия с насмешкой.

Дверь за детективом закрылась.

– Рад, что хочешь остаться со мной наедине… – начал парень, но Кристина бросилась в атаку, наклонившись вперед:

– Так почему я здесь, по-твоему?

– Явно не просить прощенья за то, что я пять лет, десять месяцев и десять дней провел в тюрьме, – За́рия все еще не воспринимал ее всерьез.

– Ты сидишь здесь за дело и сам знаешь какое. Хочешь назвать это покаянием – вперед! – произнесла Кристина, пылая негодованием.

– Хочешь добавить мне срок? – перебил ее О́скал. – Брось, Зайка. У меня большие планы на жизнь. Но если хочешь, можем встретиться после, выпить чаю и вспомнить прошлое.

Он уже не улыбался.

– Я сделаю все, чтобы ты не вышел отсюда. Жаль, что смертной казни у нас не предусмотрено, – процедила сквозь зубы Кристина.

Глаза О́скала сузились от злости. Теперь она видела его настоящее лицо, скрытое за маской насмешливости.

– Знаешь, что это? – Кристина, покосившись на камеру под потолком, разжала пальцы. На ладони лежал значок. О́скал не шелохнулся, лишь опустив взгляд на ее руки, лежащие на столе, а затем вновь уставился девушке в глаза. И снова эта маска насмешки и презрения.

– Это что, угроза? – он приподнял брови.

Кристина постаралась не выказывать замешательства.

– Зайка, в том, что случилось с твоей сестрой, виновата только она. Сестрица твоя была та еще дрянь, и мне пришлось ее дерьмо расхлебывать в одиночку, – голос О́скала стал ниже, темно-карие глаза блестели от злобы.

– Не смей так говорить о моей сестре, ублюдок! – Кристина вскочила с места, но тут же села, стараясь подавить в себе гнев, дыша через раз. О́скал смотрел на нее с удовлетворенной ухмылкой, а она, тяжело дыша изо всех сил, стараясь не кричать:

– Ты сам понимаешь, что срок, который ты здесь отсидел, – это слишком маленькое наказание. Расскажи мне о том, за что ты возненавидел Алису. Зачем ты это сделал? Неужели причина была только в…

– Я спасал свою шкуру, – перебил ее О́скал.

Голос его звучал все ниже и злее, но контролировал он себя куда лучше Кристины.

– Остальные подробности о том, что произошло, должны знать мой никчемный адвокат и… – он медленно подался вперед, пристально глядя на девушку. – …мой любимый свидетель.

Кристина подавила желание отшатнуться от него. Она стискивала зубы в ожидании, что тот скажет что-то полезное. Он придвинулся еще ближе. Глаза его блестели из-под челки звериной ненавистью.

– Жалею, что не было шанса расчленить ее и послать по кусочкам тебе, – медленно и тихо продолжал он. – Но, если хочешь, могу рассказать, что я мог бы сделать с тобой. Ты выглядишь куда аппетитнее своей сестры.

Кристину пробрала судорога отвращения; она почувствовала дыхание О́скала на своей коже.

– За каждый день, что я провел здесь, ты отплатишь мне! Я заставлю тебя сорвать голос до хрипа! Моя злость на тебя такова, что я буду рад вспороть тебе живот и сожрать внутренности, вырезать ноздри и уши. Поверь, ничего не будет слаще этой мести и страшнее того, что произошло с Алисой! Вы обе виноваты в том, что я здесь. Я выйду, и обещаю, что после расправы над тобой меня не будет заботить даже неволя.

Кристина знала, что за ними наблюдают сквозь камеры, и невольно покосилась в их сторону. К несчастью, О́скал заметил ее робкий взгляд.

– Как думаешь, кто быстрее из нас? Я убью тебя или они успеют прийти на помощь?

Он внезапно рванул к Кристине; клацнули зубы у ее лица, и лязгнула цепь оков, удерживая его. Кристина шарахнулась назад, запоздало нажав кнопку для вызова охраны. Но О́скал сделал это только для того, чтобы напугать. Он рассмеялся, когда ворвались в комнату и скрутили его, прижав к столу. Кристина кипела от злости: он закончил разговор раньше, чем ей требовалось.

– Я обещаю, что ты не выйдешь отсюда никогда! Я сделаю все для этого, ублюдок! – крикнула она ему.

– Уж постарайся, Зайка. Передавай привет нашим общим знакомым, скоро ведь Соо́эн, – сказал он, прежде чем его увели.

Кристина кипела от злости и обиды. Она не сразу поняла, что детектив стоит рядом и держит ее за плечи.

– Чтоб он сдох! – выпалила она, дрожа всем телом.

Обеспокоенный детектив похлопал ее по плечу и потянул к выходу.

В автомобиле они просидели в молчании минут пять, прежде чем Котсу́р завел двигатель, и они выехали на трассу. Солнце почти село.

– Ты в порядке? – спросил он.

Кристина не ответила; она навалилась на открытое окно, подставив лицо встречному ветру.

– Как можно отсрочить его выход? – наконец заговорила она, обернувшись к детективу.

– Это невозможно. Я уже говорил, что он мог сидеть только до совершеннолетия, к тому же прошел лечение, – Котсу́р ответил сдержанно, глядя только на дорогу.

– Ты видел, как он себя ведет? Он же психопат! Он сразу же прирежет кого-нибудь, когда будет на свободе! – произнесла Кристина, откинувшись на спинку кресла.

Детектив покачал головой.

– Мы ничего не сможем сделать. Так работает система.

– Гребаная система! Ее все равно как-то можно обойти. Ты же раньше постоянно делал это, – Кристина раздражалась все сильнее и на слова детектива «не ругайся» не обратила внимания.

– Буду молиться о том, чтобы его прикончили в тюрьме, – продолжала она.

– За ним будет присматривать полиция, и он будет проходить обязательное обследование ежегодно, – заверил Котсу́р ее.

Кристина зло рассмеялась.

– Ты сам-то веришь в это? – Она резко подалась вперед и выхватила сигарету, которую детектив уже собирался закурить, вышвырнув ее в окно. Давид вздохнул и позволил Кристине забрать у него из-за пазухи всю пачку.

– Он угрожал мне, что прирежет, как только окажется на свободе, – угрюмо добавила Кристина. – Это считается?

Детектив с тревогой оглянулся на нее.

– Так сказал? – помолчал и добавил: – За словесные угрозы ему срок не продлят. Я понимаю, что ты чувствуешь себя обманутой, но здесь ничего не поделаешь. Мы запросим охранный ордер, договорились?

Кристина фыркнула.

– Когда он заявится ко мне, я должна тыкать ему бумажкой в лицо, чтобы отогнать? Так что ли это работает?

– В этой ситуации вряд ли можно сделать больше, не задействовав особые связи, – Котсу́р потер небритый подбородок.

Кристина выпрямилась на сиденье. Связи. Мажоры же могут сделать это! Почему бы не использовать их для блага? Детектив оглянулся на нее, застигнутый врасплох ее молчанием.

– Что? Ты явно что-то задумала, – с подозрением произнес он.

– Да, есть одна мысль, – ответила она.

– Мне уже не нравится, – отозвался детектив.

Они выехали на подъездную дорожку перед академией и остановились.

– Не лезь в это дело, Крис. Держись подальше от неприятностей, – услышала Кристина от Котсу́р, захлопывая дверь автомобиля. Она наклонилась к окну и беспечно ответила:

– Как всегда.

План на сближение

Кристина еще долго не могла успокоиться после разговора с О́скалом. Весь остаток выходных она чувствовала себя выжатой, как лимон, и потратила свободное время на сон и безделье. Ее мучили беспокойные сны, и дважды она просыпалась от собственного вздрагивания.

Утром в понедельник, перед самым пробуждением, ей снова приснился О́скал – сон оказался настолько откровенным, насколько позволяла фантазия, и Кристина еще долго краснела, вспоминая подробности. Тщетно пыталась вызвать в себе отвращение, но мысли возвращались к увиденному.

Девушка с досадой размышляла о своей недальновидности: зачем так резко высказывалась о чистокровных? Теперь ее не покидала мысль наладить отношения с мажорами. Главной целью она выбрала Виктора – единственного, кто обращал на нее внимание. Правда, резко становиться с ним приветливой было опасно – это могло вызвать подозрения.

Боясь, что после инцидента в бассейне Виктор вовсе перестанет замечать ее, Кристина с начала недели стала прокладывать маршрут мимо аудитории старших курсов. Уже почти отчаявшись встретить его после пятой пары, она вдруг услышала знакомый голос:

– Добрый день, Кристина. Разве у вашей группы сейчас занятие не в другом крыле?

Девушка обернулась. Виктор, как всегда одетый с иголочки – пиджак застегнут на все пуговицы, в руках пара учебников. Он мягко улыбнулся. Кристина опомнилась не сразу и напряженно пробормотала:

– Как раз туда и направляюсь, – с этими словами она прошла мимо него и добавила: – И тебе, кстати, хорошего денечка.

Краем глаза она заметила, как Виктор начал поворачиваться с легким изумлением на лице. Кристина спустилась по широкой лестнице, ощущая его взгляд у себя за спиной, но стоило ей свернуть в боковой коридор, как она бросилась бежать. Что ж, Виктору действительно было чему удивляться – обычно девушка либо молчала в ответ на его приветствия, либо огрызалась, когда он заговаривал.

Той же ночью Кристина начала обдумывать следующий шаг. Ей нужно было как можно скорее попасть в клуб – до освобождения О́скала оставалось всего около месяца. Мысли о том, что даже Эрику, несмотря на все старания, уже который год не удавалось туда попасть, она упорно гнала прочь.

В голову приходила только одна идея – попросить Виктора помочь с учебой.

– А если он откажет? Какой позор! – Кристина провела влажными ладонями по лицу.

Ее шепот едва слышно разнесся под высокими сводами бассейна. Она лежала на воде, уставившись в освещенный квадратами уличных фонарей потолок.

Кристина повадилась ходить в бассейн по ночам. Тишина и полумрак огромного зала успокаивали ее. Разумеется, это было против правил, но она считала кощунством не воспользоваться возможностью и не поплавать в свое удовольствие.

– Какие еще варианты есть? – снова прошептала она, плавно двигая ногами и проплывая несколько метров. Тихий плеск воды разнесся эхом по пустому помещению.

Лабиринт с фонтаном, о котором упоминал Эрик, она посетила сразу. Статуя с двумя мальчиками стояла на постаменте, из которого журчала вода. У их ног лежали две записки. Не теряя ни минуты, она тогда вырвала лист из тетради и написала свое желание – вступить в Охотничий клуб.

Подплыв к бортику, Кристина выбралась из воды.

– Этого недостаточно, – прошептала она, обхватив мокрые колени.

Был уже первый час ночи. Накинув халат, Кристина босиком направилась к раздевалке. Прямоугольное окно в женской душевой, расположенное высоко над полом, по-прежнему оставалось открытым. Ухватившись за подоконник, она подтянулась и выбралась наружу.

Прохладный ночной ветер заставил кожу покрыться мурашками. Кристина пересекла газон легким бегом, перепрыгнула через стриженую живую изгородь и налетела на кого-то. Человек сдавленно охнул и повалился на дорожку.

– Проклятье! – выругалась она и вскочила на ноги в надежде улизнуть, но незнакомец, все еще лежавший на земле, вцепился в ее халат и лодыжку.

– Филипп, что случилось? – этот голос заставил ее энергичнее вырываться.

– Кристина? – Виктор вышел на дорожку и остановился, разглядывая сцену перед ним.

Девушка разочарованно выдохнула и перестала сопротивляться. Бес толку, если ее узнали.

С земли между тем поднялся парень. Бритые виски и затылок, сильно вьющиеся русые волосы, спадавшие ему на глаза, нос с небольшой горбинкой. У него тоже был значок старосты.

– Бежала в общежитие, видимо, – ответил Филипп, потирая грудь и морщась.

Виктор молча рассматривал Кристину, задержав взгляд на ее влажных волосах.

– Понятно. Я разберусь. Проверь остальное. – Он кивнул подбородком, указывая Филиппу, идти дальше. А сам, заложив руки за спину, медленно стал приближаться к девушке. На лице его появилась лукавая улыбка.

«Это ведь шанс. Просто постарайся быть миролюбивой», – подумала Кристина.

– Похоже, ты из тех, кто получает адреналин, нарушая правила, – заговорил он, когда шаги Филиппа стихли. – Что ты делала здесь ночью?

Кристина закатила глаза и распахнула перед ним халат.

– Что еще можно делать ночью в бассейне? Купалась голышом, – насмешливо ответила она.

Виктор с секунду смотрел ей в глаза, а затем опустил взгляд ниже – на спортивный закрытый купальник.

– Ты ведь знаешь правила. Я уже второй раз ловлю тебя на этом, – произнес он, склонив голову набок.

– К сожалению, помню с первого года. Но это глупо. Я же не красть воду собралась из бассейна, – Кристина запахнула халат. Ноги ее уже начали замерзать. – Ну и какое наказание меня ожидает, господин староста?

– Ладно, – Виктор выдохнул и отвернулся, потерев нос.

– Ты что, смеешься? – Кристина с подозрением уставилась на него.

– Вовсе нет. Но в этот раз тебе не избежать последствий. Пойдем, провожу до общежития. – Он прошел так близко, что дрожащая Кристина ощутила исходящее от него тепло. «Вот бы прижаться…» – мелькнула мысль.

– Можешь не утруждаться. Я не собираюсь сбегать, – сквозь зубы процедила она, раздраженная собственными фантазиями.

На следующий день Кристина получила от однокурсницы записку с указанием явиться в малый актовый зал к шести часам вечера.

Она надеялась, что ее заставят неделю мыть полы или писать строчки, но лучше бы ее назначили помогать несносному старосте. Однако, когда Кристина пришла в указанное время и открыла двери зала, то застыла в недоумении: туда ли она попала?

Мимо нее пробежали две девушки, раскрашенные и одетые как кошки; тут же у дверей разговаривала девушка в старинном платье с кем-то, переодетым в снежного человека. Зал был полон людей в костюмах, а в дальнем конце она увидела сцену.

– О нет, – Кристина покачала головой и попятилась. – Нет-нет-нет.

Она развернулась, чтобы выйти, и оказалась прижата к Виктору, который как раз собирался войти.

– Пришел проведать тебя, а ты уже собираешься сбежать? – Он хитро улыбался.

– Я не буду участвовать в этом! Из меня актер никудышный, – зашипела она.

– Что поделать, – Виктор с деланным сожалением развел руками. – Для фестивальной постановки не хватает одного человека.

Он взял Кристину за плечи и развернул, подталкивая обратно в зал.

– Тут тьма народу! – Кристина не собиралась уступать и уперлась ногами в пол, не давая сдвинуть себя с места.

– А! Вот и вы! – К ним, широко шагая, подошел руководитель клуба – профессор Бела́р.

Он был здесь единственным, помимо Виктора и Кристины, в повседневной одежде. Молодой профессор вызывал не меньший фурор среди девушек в академии, чем чистокровные. Зрелый, привлекательный, с прямоугольными очками в тонкой оправе, которые ему очень шли. Поэтому к нему чаще других профессоров обращались учащиеся.

– Так вот кем оказался нарушитель, – произнес он, слегка улыбнувшись. – Отлично! Кратко: пьеса для фестиваля через две недели. Включили нового персонажа в последний момент, правда, мужского пола, но думаю, ты по телосложению подходишь: высокая и стройная. Не пугайся. Сегодня просто пробежимся по сценарию.

Бела́р явно не заметил, как Кристина побледнела. Он вытащил пару листов из своей стопки.

– Это твой текст. Учить лучше начать уже сейчас. Костюмерная там. И давай живее! – поторопил он ее.

Кристина, подгоняемая профессором, засуетилась, позабыв о Викторе.

– Эй, Ко́ган! – крикнул Бела́р.

Из дверей костюмерной высунулась взъерошенная голова Эрика в роскошном берете с пером.

– Для новенькой все готово?

Эрик, увидев Кристину, от восторга открыл рот и хлопнул в ладоши. Она же, в свою очередь, испытала облегчение при виде друга. Он подбежал к ней в вычурном, но очень подходящем ему наряде: полосатые панталоны и короткая куртка.

– Поверить не могу! Как ты умудрилась нарушить правила? Что ты натворила? – болтал Эрик, таща за руку безвольную Кристину.

– Никому не говори, но плавала ночью в бассейне, – тихо призналась она.

Эрик расхохотался так громко, что на него обернулись все присутствующие.

– Вот это да! Почему меня не позвала? – обиженно надулся он.

– Ты же все равно плавать не любишь, – отмахнулась Кристина, забирая у него костюм и мучительно вздыхая.

– Да ладно тебе. Это же здорово – выступать на сцене. Жаль, что главная роль мне не досталась, но зато можно показать свой талант, – утешал ее Эрик.

– Мой талант раскроется, только если я сыграю дерево на заднем плане или задницу от костюма лошади, – скривилась Кристина.

– Э, нет, – протянул Эрик. – Эти роли уже заняты.

Через минут десять Кристина неуклюже вышла из костюмерной. Она старалась держаться уверенно, хотя полосатые панталоны, берет с пером и куртка сковывали движения и заставляли чувствовать себя нелепо.

– Да, тебе явно это не к лицу, – ухмыльнулся Эрик и тут же получил пинок под колено от подруги.

Текста было немного, и Кристина быстро его запомнила, но с исполнением роли дела обстояли куда хуже. Эрик появился в первом акте. Он играл превосходно, но даже ему доставались замечания от Бела́р. Кристина, впечатленная, поаплодировала. Ее восхищение прервал Виктор:

– Как продвигаются дела? – спросил он, вставая рядом с ней перед сценой.

Руководитель клуба, красный и запыхавшийся, что-то громко объяснял одному из участников. Эрик спустился со сцены и направился к подруге, но, увидев Виктора, замедлил шаг.

– Жду очереди, когда на меня начнут орать. Интересно, хватит ли у профессора запала? – Кристина скрестила руки на груди. – И кто вообще решил, что это наказание? Лучше бы заставили неделю мыть полы в бассейне.

Виктор лишь рассмеялся. Она недовольно покосилась на него, заметив, что все это время он разглядывал ее с ног до головы. Кровь прилила к щекам.

– Тебе идет этот костюм, – сказал он.

– Хочешь сказать, что мне идет роль слуги? – Кристина повернулась к нему, готовая вступить в спор, хотя прежнего раздражения уже не чувствовала. Виктор улыбнулся и облизал губы, словно предвкушая что-то вкусное.

Когда настала очередь Кристины, он уже не улыбался. Она двадцать раз повторила свою реплику, вставала, куда указывали, размахивала руками, но Бела́р лишь краснел и бледнел. В конце концов, он махнул рукой и отправил ее за кулисы.

– Я никогда не видел такой ужасной игры, – прокомментировал потрясенный Эрик.