Дивергенты боя

Дежурный по взводу подал команду:

– Закончить приём пищи! На выход. Строиться!..

Прибывший утром офицер Аверину в целом понравился. В учебный процесс влился быстро. И очередные две недели, теперь уже втроём, офицеры по полигону гоняли подопечных и в хвост и в гриву. С физической подготовкой у контингента всё в ажуре было. Стреляли и пользовались всеми доступными видами оружия они тоже умело. Вот только оружие и экипировка была обычная. Одеты, как пехотинцы начала 2000-х, почти мирных годов. Броники, каски – это всё времён афганской войны. Ладно «калаши» – стандартные «вёсла», вот винтовки, те… Н-да! Они без особых приблуд – простейшие СВД, такими профи уже лет 10, как не пользуются. Ну, ничего! Партизанский отряд уже вырисовывается, а там глядишь, и до боевиков дотянут. Мотивация имеется. Минно-взрывное дело, с грехом пополам вспомнили. Особенно когда натуральное «железо» в руках ощутили.

Обучение в этой специфичной учебке ничем не походило на обучение спецназа в нормальных условиях, с нормальным распланированным по методичкам учебным процессом. Аверин перед собой и офицерами поставил задачу изо дня в день изматывать рекрутов физически, при этом бегать по лесам и болотам не нужно было, достаточно запустить бывших зеков по монотонному кругу протяжённостью 20 километров. Да с оружием! Да со старыми вещмешками за спиной, доверху заполненными песком. Людям выносливость прежде всего выработать нужно дать. Рукопашкой нет времени заниматься от слова «совсем». Отобранный контингент зону прошёл, не сломался, навыки выживания не растерял. А вот оружие и спецсредства, мозгам и рукам на практике вспомнить необходимость есть… Кормили в столовой от пуза, так что под ложечкой не сосало, зато спать по контрасту, майор мало и урывками предоставлял. Средний возраст – тридцатник! Для спецназовца – расцвет организма. Городить огород с отработкой выживания на полевом выходе – нонсенс. Учил бы молодняк, вот тогда действительно, пришлось бы во все тяжкие пускаться, на подножный корм личный состав подсадить. Да и то, при местном климате подножный корм тепличными условиями балует. Он в Подмосковье весьма разнообразен и питателен. Летающей, плавающей и прыгающей живности, хоть жопой жуй.

Случись, с едой перебои, его подчинённые не оголодают. Им внутренний настрой тренировать не надо. Брезгливость им лет десять назад оскопили, при этом всё же оставив понятие традиционного цивилизованного восприятия нормальной еды. Скажем, мышей-полевок, согласно справочнику по выживанию, поедать следует в тушёном виде, предварительно сняв с них шкурку и выпотрошив внутренности, а для вкусового декора рекомендуется потушить их с листьями одуванчика, и запивать отваром из хвойных иголок. Но это на крайний случай! По округе населённых пунктов пруд пруди, а лишних 5-10 километров для бешенной собаки не крюк. Тем более для спецназа.

Огороды аборигенов, собаки, кошки, при необходимости всё в котловое довольствие пойдёт. По негласным законам, домашние гуси при удалении от дома более чем на 50 метров, автоматически становятся дикими…

Молодые, здоровые организмы подопечных Азарова, девятнадцать часов в сутки находятся в движении на свежем воздухе. Это им ещё со временем года повезло. Была бы зима, было бы грустно.

– Для того, чтоб вспомнить прежний навык работы с «железом»,.. – Старший лейтенант Махарадзе проводил занятие на полигоне, прямо перед строем группы, состоящей из десятка бойцов, в которую и Хильченков входил, разложил учебно-боевые пособия и вещал теорию, связывая её с практическим показом. – …нашими руководителями предоставлен уникальный комплекс минно-взрывных средств с условным названием «Зверинец». Комплекс так прозвали за названия мин и зарядов, входящих в его состав: «Дятел», «Еж», «Кобра», «Шакал», ну и так далее. Смотрите. На боевой взвод мина ставится так…

– Товарищ старший лейтенант! – удивлённо, даже обиженно спросил Гайдамак. – Откуда такое старьё откопали? Что, пожмотничали хотя бы на универсальные кумулятивные заряды КЗУ-2 и УМКЗ? Или на Донбасс отправили? Всё для фронта, всё для победы. Маразм!

– Если честно, – ответил тот. – Сам в непонятках. Но, как говорится, если нет графини, пользуют горничную. Принцип подрыва, считай одинаков. Так! Подошли все сюда. Потрогали! Покрутили!…

Занятие по минно-взрывному добивал уже в классе. Раздал задания на карточках. Щёлкнул кнопкой секундомера.

– Время пошло!

Пока мозг напрягали, на листах А4 чертили ответы, расхаживал вдоль столов, думал о своём, вернее не совсем о своём, а конкретно об элементарном пренебрежении некоторых, собранных здесь рекрутов, личной безопасностью и увеличению рисков, при котором можно получить смертельное ранение. Таких прытких бойцов, типа Бруно, надо было постоянно осекать, а медлительных – Шанина или того же Ломова, подгонять, и делать это до того момента пока они не сработаются с основной – уже приработавшейся командой.

Через плечо заглянул к Ломову в «писанину». Хмыкнул. Подобную задачу когда-то сам решал, а СС экзаменовал. Заданы были следующие условия: место действия – лесная тропа; время действия – день. Для полноценного ответа этого крайне мало. Как «курсант» на таких крохах информации выкрутится? По-хорошему, неплохо бы знать уровень подготовки противника: это профессиональные военные, прошедшие специальную подготовку и в любой момент готовые вступить в бой, либо это бандиты – вчерашние жители сельских районов Западной Украины, лихо запугивающие мирное население и не представляющие себе, что такое тактика боя. Но у заброшенной в тыл противника группы, таких данных может и не быть. В любом случае, Ломов должен рассчитать силы и средства врага по максимуму. Если не отнестись к нему, как к высокому профессионалу, задачу группа может и провалить. Мины расставить с учётом того, враги идут колонной, небольшими группами. Хорошо бы об объекте побольше узнать. Главарь национального формирования или заложник, может высокопоставленный пленный, кого «языком» хотят использовать. Но в карточке этого всего нет, это с опытом приходит. А пока, пусть хоть так развлекаются.

– Стоп! Сдать работы. У вас до построения на обед 15 минут, можете воспользоваться ними и привести себя в порядок. Не задерживаю.

Серый с интересом приступил к «разбору полётов». Перед парнями стояла задача, согласно обстановке в карточке, за двадцать минут придумать схему расположения мин с целью уничтожения максимального количества живой силы противника, при условии, что в составе команды движется объект, который необходимо захватить живым. Уже сейчас, после проверки восемнадцати ответов, можно было доложить Аверину, что подопечные в целом справились. Удовлетворённо потянулся на стуле, подумал про себя:

«Всё же хорошо, когда не зелёных пацанов натаскивать приходится!»

Новое утро. Задачи старые. На стрельбище, теперь уже под руководством Карповича, стреляли из вооружений в 60-х–70-х годах созданных умными людьми. Опробовали пистолеты МСП, «Гроза», бесшумный вариант автоматического пистолета Стечкина, а также бесшумный специальный стрелковый комплекс «Тишина» – ССК-1 на базе 7,62-мм автомата Калашникова АКМС.

И снова Гайдамак с недовольством высказался, пробурчав:

– Не могли «Канарейку» предоставить!

– Ага, тебе вон на калган каску, в которой наверное отец твой службу начинал, напялили, – посмеялся Бруно. – А ты хотел всё и сразу. Губозакаточную машинку проси, может вышлют по почте.

– Да, пошёл ты!..

– Галдёж отставить! Шаров, Хильченков, на позицию!

Проблемы решались по мере поступления. На каждую из трёх групп, поделённых по десятку бойцов, снайперов вычислять даже не пробовал, над личными делами покорпел-покорпел, характеры поизучал, пообщался, это гиблое дело бросил. Проверил людей в действии, ориентируясь на характер подчинённых и выводы Махарадзе и Карповича.

– Ломов, Иванов и Дадаев. – Предложил старлей.

– Согласен. – Подтвердил капитан. – Причём несмотря на южный менталитет, вспыльчивым характером не отличается. Чеченец вполне может снайпером группы быть.

– Н-ну поглядим. – Решил Аверин. – Завтра на стрельбище выведем, а там определимся. Я так понял, остальных в расчёт не берём?

– Ну, может ещё Хильченков. – Назвал претендента Серый.

– Сникерс? – хмыкнул капитан Карпович. – В тихом омуте… Он точно не флегмат, а вот хитрожопость впереди него бежит.

– Это ты зря, Валентин, на парня наговариваешь. Нормальный боец, тем более из наших, родных конюшен.

– Угу…

– Хватит троих. – Подытожил майор.

Результаты стрельбы поразили и обрадовали до глубины души. Ещё бы; две десятки и одна девятка в положении с колена и три десятки – стоя, плюс десятка «в лежке» у одного. Чуть слабее у остальных двоих. Результат не самый хреновый, если учесть то, что перерыв и смена рода деятельности существенными были. Утвердил. Среди всех троих, лишь бывший прапорщик под звучной фамилией Иванов, действительно имел эту специальность.

В разговоре один на один в канцелярии, поинтересовался:

– Слушай, Сергей, ещё в школе, наверное, стрелковым спортом вплотную занимался?

– Не-а. Что такой спорт, у нас в поселке никто слыхом не слыхивал. Футбол гоняли, зимой с клюшками по льду реки бегали. Бокс действительно в душу запал. Только у нас не секция была. Под руководством вернувшегося из Афгана бывшего десантника-инвалида, друг-другу носы рихтовали в спортзале школы, за ветхими канатами.

Аверин хмыкнул:

– В соревнованиях значит, не участвовал? Про разряд вообще умолчу.

– Какой разряд? Какие соревнования? – бывший прапор губы скривил. – Пал Палыч в боксе разбирался чуть лучше, чем в классическом балете. А балет он даже по телевизору не смотрел. Его обязанностью, как тренера, было выдать пацанам две пары разбитых вдрызг перчаток и поприсутствовать в зале, открыто заливаясь бутылкой «Агдама». Директриса на такие мелочи в воспитании школьников, глаза закрывала. В соревнованиях мы участие не принимали, разрядов нам не присваивали, но в уличной драке – поселковым равных не было! И заслуга в том, как мы все считали, была лично Пал Палыча. Царствие ему небесное.

– Цероз охомутал? – предположил Аверин.

– Не-а! По пьяни под поезд попал.

– А стрельба?

– Это уже в «технаре». Вот там действительно секция имелась. Увлёкся. А ещё выезды на соревнования, где давали бесплатные талоны на усиленное питание, отлынивание от занятий, ну и девушки… Куда ж без них? Дальше армия. Спецназ. В посёлок не вернулся, остался на контракт.

– Ясно. Сокол ты наш зоркий. Ну, что ж, будем считать навык не потерян. На гражданке говорят: «Мастерство не пропьёшь!»

С лёгкой руки начальника Иванов получил позывной – Сокол…

Время к отбою подходит, Аверин сидя в канцелярии нелёгкую думу думает:

«Медик…, хороший медик нужен! Да где ж его взять?»

Стук в дверь прерывает душевные терзания майора.

– Заходите!

На пороге Хильченков нарисовался.

– Разрешите?

– Прикрой дверь. Присаживайся.

Взгляд подчинённого пышит живым интересом, потому тянуть долго не стал.

– Провентилировал я всё по своим каналам. Так что, порадовать тебя Константин, мне действительно нечем.

Перелистал записную книжку до нужной страницы. Ещё раз глянул на подчинённого, решился, и так, считай полдня, тянул со скорбной вестью.

– Значит так… Хильченкова Маргарита Константиновна, 2003-го года рождения, студентка… Ну это опустим. 5-го мая сего года была насмерть сбита автомобилем ЗИЛ-131 номерной знак… Тоже лишние подробности. Короче сбили твою сестру на пешеходном переходе в Москве. Водитель не найден. Машина предприятия числится в угоне. Следствие ведётся. Думаю, ты и сам знаешь, что хер кого найдут. Кому дорогу перешёл, Константин Константинович?

Костя спокойно выдержал взгляд майора. Промолчал.

– Надеюсь, мстить не побежишь? – спросил тот.

– Не побегу. – Ответил не опуская глаз.

– Странно. А почему, хотелось бы узнать? Если честно, я сам бы…

– Я, тоже. Но пусть всё уляжется. На нары я больше не хочу.

– Согласен с тобой. Можешь идти.

Отступление третье

Иван Васильевич представлял собой разновидность военного чиновника, сидевшего в «высоких» кабинетах власти. В центральный аппарат его перевели несколько месяцев назад сорвав с должности второго зама начальника учебного заведения, о котором простые столичные обыватели и люди из глубинки России толком ничего не знают, да и знать не хотят, а в передачах иностранных и псевдо-отечественных средств массовой информации о его выпускниках, как правило безымянных героях тайных войн, периодически всплывают серии небылиц и домыслов. На профессиональном жаргоне питомцев, вылетевших из гнезда, заведение, в котором Иван Васильевич оттрубил семь календарных лет, получило негласное название – Консерватория.

Нужно признать очевидность того, что не все индивидуумы сразу же рождаются разведчиками. Или же генетические задатки могут быть недостаточно выраженными. Бывают и исключения, когда на свет божий появляются разведчики со стажем. Стаж этот исчисляется с момента, когда ребёнком впервые заигрались в прятки. Ну и пошло-поехало!

Иван Васильевич ни к первым, ни ко вторым не относился, как по большому счёту к профессии разведчика. За плечами мотострелецкое училище, общевойсковая Академия, опять-таки по родному профилю, удача с развалом армии в 90-х, когда многие офицеры ушли искать счастья на «гражданке». Высокий покровитель на горизонте возник довольно неожиданно в самый разгар Сердюковской кампании. Определил на тёплое место в армейской системе, с возможностью получения откатов.

Знакомство с российским бизнесом вылилось в посредничество. Некоторое время пообтёрся в определённых кругах, а вскоре своё существование преобразовал в прокладку – посредничал между большим бизнесом и армейской верхушкой. После того, как Сердюкова сняли, связи позволили с крючка сорваться, а вовремя произведённый пинок – оказаться в кресле зама, уже с лампасами на форменных брюках. Повезло! К разведке Ивана Васильевича особо не допускали, но вся административная рутина на его плечи легла. Помня о своих недавних грешках и сомнительных знакомствах в среде спекулянтов высокого пошиба, тянул, что ломовая лошадь и главное старые связи с сильными мира сего не порушились. Друзья вновь подмогнули, выше протащили, со второй звездой на погонах поздравили и даже ответной услуги не потребовали. Так было до позавчерашнего дня.

Из окна служебной «персоналки», вечерний город казался растревоженным муравейником, люди в нём жили своей жизнью, радовались тёплому лету и яркому солнцу, а ещё концу рабочей недели. То, что где-то на западе идут интенсивные боевые действия, не ощущалось совсем. Вечер пятницы на автодорогах Москвы отличался особой загруженностью. Лето. Дачи. Посещение дачных участков на выходных, для отдыха и работы на земле стало неотъемлемой частью традиций российского народа. Можно с пользой для здоровья провести время на огороде, организовать шашлыки. Провести выходные на даче летом для городского жителя возможность выдохнуть от трудовой недели и с новыми силами вернуться в работу. Это отличная возможность для общения с соседями и друзьями. Вырваться, наконец, с семьей на совместный отдых. Опять же свежие овощи и фрукты, выращенные своими руками, без пестицидов и другой бяки. Те же Пиндостан и Гейропа, например, лишены такой возможности.

В отличие от России, в той же Дании существует очень долгая очередь, которую нужно выстоять в течение 10-15 лет, чтобы только получить право купить участок под сад. В богом забытой Германии во многих садах действует запрет на использование электроэнергии. В Нидерландах разрешено находиться в саду только до 17:00, и ночевка там строго запрещена, чтобы предотвратить возможные пожары. Организация шашлыков может вызвать серьезные проблемы и даже привести к уголовному наказанию, а в России, пожалуйста. Выехал на природу, водкой хоть залейся, шашлыком обожрись, никто слова плохого не скажет, если в сторону соседей наглеть не станешь. Не повезло западникам, что поделать!

Ехать на свою «фазенду», имеющую размеры сорока соток земли, с кирпичным домом в два этажа и площадью 160 квадратов, Иван Васильевич не собирался, а вот жену туда отправил. По плану у него значилось посещение любовницы, связь с которой тянулась с прежней работы. Карина, молодая симпатичная женщина, полностью устраивала генерала.

– Слава, вот там остановись. – С заднего сиденья приказал шофёру.

– Так ведь нам дальше.

– Ничего, насиделся в кабинете, ноги разомну.

Прошёлся. В подъезд налегке зашёл. Деньги на продукты и напитки Карине он всегда в начале месяца давал. Причём суммы соответствовали месячной зарплате квалифицированного рабочего востребованной профессии. Это помимо подарков. Мог себе позволить, не на одно денежное довольствие по нынешней жизни существовал.

Лифтом на пятый этаж поднялся. Встав у двери, позвонил в дверной звонок. Полминуты спустя тихо лязгнул замок, дверь распахнулась внутрь.

– Прости, Рина, с этой СВО на службе запарка – молвил жизнерадостно. – Потом по пробкам – по пробкам. Торопился, как мог, чтоб поскорей тебя увидеть.

Лицо Карины было бледным. Облизнув губы, она произнесла:

– Мне очень жаль, Вань, честное слово… Проходи.

– Послушай…

Порог переступил. Попытался обнять женщину. Слева, из-за полураскрытой двери, выдвинулась темная фигура, в спину что-то узнаваемое уперлось. Тут же понял – дуло пистолета. Дверь за спиной пинком ноги затворили.

Особыми нотками узнаваемый из прошлого голос объявил:

– Подымите-ка руки, генерал. Я знаю, вы человек вменяемый, но рисковать не собираюсь. Пожалуйста, не вынуждайте стрелять! Предупреждаю всерьез.

Человек, утверждающий, будто не собирается рисковать, и при этом упирающий ствол в спину, умело ладонью охлопал одежду Ивана Васильевича. Убедившись в отсутствие сюрпризов, с напором ткнул стволом в позвоночник, произнеся без эмоций:

– Пошёл вперёд.

Иван Васильевич не попробовал отнимать пистолет, не решился отправить присланного Ильясовым человека, с которым ранее имел беседу по телефону, странствовать по комнате кувырком, и вообще повёл себя тише воды, ниже травы. Втроём, друг за другом, вошли в просторную, недурно обставленную самим же генералом, в современном стиле, комнату. Высокие своды дома брежневской эпохи с квартирами улучшенной планировки, составляли приятный контраст нависающим над головою потолкам, безукоризненно чистых и начисто лишенных всякого своеобразия. Стол не был накрыт, а значит к его приходу, как должно не готовились. Одетая в джинсы и лёгкий топик Карина, предательски впустившая его внутрь, отступила подальше, предусмотрительно избегая оказываться на возможной линии огня. Пристально следя за «отставным» любовником, она напустила на лицо надлежаще озабоченное выражение. Стояла с видом послушной маленькой девочки, подчинившейся боевому приказу, отданному опытными товарищами, но всё же чувствующей себя не в своей тарелке. Предательство – не мёд!..

Незнакомец толкнул к стулу. Приказал:

– Сел!

Сам расположился напротив.

– Вы не захотели выполнить просьбу моего шефа. – Не повышая голос, заговорил с Иваном Васильевичем. – Встретиться со мной отказались. И потому мы сами решили организовать эту встречу.

Обратился к женщине:

– Карина, иди, кофе нам с Иваном Васильевичем свари, что ли.

Генерал понял, что вот прямо сейчас убивать его не собираются, а потому, первым шаг на привычную ему же тропу сделал. Спросил:

– Чем обязан?

– Обязаны. – Согласился неизвестный тип. – Всем обязаны: карьерой, положением, финансовым благополучием, заграничным обучением дочери. Ещё перечислять?

– И всё это вы? – уточнил Иван Васильевич.

– Частично. И не я. Лично вы мне не нужны, а вот выполнить просьбу моего работодателя, вам сам бог велел. Тем более, для вас это труда особого не составит.

– А ваш шеф…

Договорить не смог. Прервали.

– Нет. В кабинеты, в которых нужное решение примут, не вхож. Потому, придётся вам по старым связям пройтись. Так что, вы уж сами напрягитесь, подумайте и решите, с кем в бане попариться, кому дорогой презент преподнести, кого просто убедить в нужности правильного решения.

– Что вы хотите?

– Вот это другой разговор.

Неизвестный убрал пистолет. Первый раз с момента знакомства улыбнулся, прочитав не высказанные вслух мысли генерала.

– О-о! Предавать родину вас никто не заставляет, кого либо вербовать, совершить недостойный поступок, тоже не требуется.

– Тогда даже представить не могу – что?

– Обычная, можно сказать, бытовая месть.

Собеседник достал пачку сигарет «Винстон», выловил из неё последнюю сигарету и с удовольствием задымил. По-хозяйски кивнул поморщившемуся Ивану Васильевичу, который не смог ровное выражение на лице удержать.

– Что-о?

– Да-да. Месть. Вовремя не успели должок получить, а должник за вашу прежнюю фирму спрятался.

– Так он в армию призвался?

– Если опустить все подробности, то в общем и целом, так и есть. Укрылся сволочь в одной из структур Главного Управления.

– Может, ещё скажете и фамилию сменил?

– Это нам неизвестно, да и не нужно узнавать. Ваша бывшая «контора» – чёрная дыра, но след есть.

– Объяснитесь.

– Пожалуйста. Так как наше государство СВО затеяло, ему потребовались дополнительные людские ресурсы. Тут и добровольцы и «Вагнер» в дело пошли, и мелкие ЧВКа пригодились. А уж когда жареным запахло и на переднем крае припекать стало, тот же «Вагнер» зеков в свои ряды подгребать начал, а власти добро дали. Вот и ваши, решили подобное подразделение собрать и к делу приставить. Мы знаем, что оно единственное… во всяком случае пока. Вот в это подразделение он и угодил. Где оно расквартировано неизвестно. Кто ним командует, не знаем. Куда и когда направят – закрытая информация. Вот и выходит, вся надежда, только на вас, генерал.

– Всё узнать?

– Не нужно. Будет достаточно, чтоб в высоких кабинетах участие зеков в операциях ГУ ГШа признали нецелесообразным, а тех, кого уже в свои ряды приняли, бросить в пекло. Туда, где выжить невозможно. Сделаете и можете считать, что перед нами у вас долг погашен. Но кое-какую информацию в голове всё же держите. Я вам известную информацию по должнику сброшу, а вы уж подстрахуйте и своего человека за денежку малую и за обещание покровительства и поддержки поближе подведите. Такого, чтоб крови не боялся и глупых принципов не имел. Найдёте?..

Генерал кивнул.

– …Вот и договорились. Тогда не смею больше задерживать.

Глава восьмая (начало)

Дни пролетали со скоростью пуль, выпущенных из пулемёта. По сводкам на радио и из новостных каналов ТВ выводы о том, что на фронте дела идут хуже некуда, понимали все «курсанты» штрафного взвода. Это несмотря на бодрые голоса дикторов и победоносные высказывания причастных или скорей непричастных к операции людей в погонах. О потерях ни слова. Может днём, когда по горло заняты, рассказывают. Хотя вряд ли.

Вызванный в воскресный день в Москву Аверин, решил дать отдохнуть рекрутам, посчитав, что четыре недели интенсивных занятий дали ожидаемый ним результат. А потому после утреннего подъёма все предавались безделью, включая обоих «курсовых офицеров». Что Махарадзе, что Карпович, решив не отсвечивать сдулись куда-то, оставив личный состав на попечение Степанова. Хильченкову выпала возможность поглазеть в телевизор. Помимо него на это занятие не претендовал ни один человек в казарме, считая такое времяпрепровождение пустой тратой времени. А вот Михаилу, вернее Косте, в кайф. И ведь остаточным сознанием ушедшего в небытиё прежнего хозяина тела понимал, что глупостью занят, а пересилить интерес… не получалось. Смотрел не политику. Любовался картинами показанной в цвете познавательной передачи о жизни аборигенов Латинской Америки. Класс! Амазонка. Джунгли. Голые люди с красным цветом кожи, с луками и копьями добывающие себе пропитание…

До этого выходного, у Кости было такое чувство, что он постоянно куда-то бежит и остановиться не может. И дело здесь не только в том, что на спортивной площадке, полосе препятствий, стрельбище, маршруте движения взвода по пересечённой местности, в подземном тренажёрном зале, имитирующем развалины городских коммуникаций, и прочая-прочая-прочая… он практически прописался. Просто личного времени в расписании не предусматривалось. Всё было распланировано по минутам и с одного занятия, взвод рывком перебегал на другое. Честно говоря, ему и на сон, как кстати и другим, времени уделяли немного, какой уж здесь отдых?

Но во всём происходящем были и свои плюсы. Результаты ежедневных тренировок давали о себе знать. Мышцы подтянулись и стали работать намного лучше. Хильченков перестал задыхаться пробежав пару десятков километров, а мысли в голове на предмет современной действительности, стали на много шустрей работать. Вспомнил когда-то виденный предшественником американский фильм – «Вспомнить всё», понял, что он сам в норму пришёл, и теперь не нужно отмалчиваться и не отсвечивать в коллективе.