Сергей Давыдов. Трудно быть всадником

      А мы побежали кататься на тарзанке.

– А спорим, Гурька, – хитро улыбаясь, спросил Гурьку я, – я на тарзанке через отстойник перелечу?

      Гурька посмотрел на бассейн-отстойник и озабоченно закусил губу. Там стояла зелёная вода, пахшая канализацией.

– Чё, струсил? – ехидно спросил Гурьку я. – Так и скажи, что струсил!

– А вот и не струсил! – высокомерно вздёрнул нос Гурька.

– Да струсил, струсил! – запальчиво хихикнул я. – Смотри!

      И ухватившись за ржавую трубу, я перелетел отстойник и спрыгнул.

– А тебе слабо прыгнуть?

– Вот ещё!

      Гурька тоже прыгнул, но не долетел и по щиколотки влетел в воду. Я засмеялся, но помог Гурьке выбраться из отстойника.

– Блин, меня же мама убьёт! – уныло вздохнул Гурька, снимая кроссовки.

– Да чё ты трусишь, – хмыкнул я. – Пошли ко мне, высушим.

      И мы побежали по лужам. А в это время начинались мультики…

                                    2

      Вечером, после дежурства в нашем клубе я возвращался во дворы. Но во дворах играли в основном малыши, а наши мальчишки наверное купались в школьном бассейне. Слоняясь по двору, я не нашёл никого из нашего отряда.

      Из-за гаражей выехал мне навстречу мальчик с рыжеватыми волосами. Он ехал на детском двухколёсным велосипеде. Зелёная маечка трепетала на ветру, коленка, под синими шортиками вымазана зелёнкой.

– Ой! – воскликнул от неожиданности мальчик. – Это ты Серёня…

– Славка! – обрадовался я. Хоть кого-то знакомого встретил. Славка прошлым летом поранил ногу и я его нёс на закорках до самого дома. Мы с ним часто играли, хоть и жили далеко друг от друга, на разных концах улицы.

      Слава лихо затормозил рядом и слез с велика.

– Ой, а чё это ты такой мокрый? – удивился я, рассматривая забрызганную рубашку и джинсы друга, за которые ему влетит от мамы.

– Видал? – весело спросил Славка – Еду я по дороге, хочу переехать лужу, и тут как вниз загремлю! Прямо по шею в воду окунулся!

– Где эта лужа? – заинтересовался я.

– Да за углом! – небрежно махнул рукой Слава. – Там сейчас мальчишки возятся, и девчонок брызгают! Давай туда, сам увидишь!

      Слава, весёлый и неугомонный схватил меня за локоть, потом поднял велосипед и, улыбнувшись, умчался вперёд. Я побежал за ним.

      Лужа и впрямь была, но выглядела не такой огромной и свиду совсем безобидной. Но местные мальчишки уже возились в ней и кидались грязью.

      Что мы устроили! Я прыгнул в лужу и вмиг извозился в грязи. Мы устроили что-то вроде игры в ворону вокруг лужи. Водящий должен был прыгать на одной ноге и тащить ребят в лужу, а если он опускал ногу, его все пинали испачканными в луже пятками. В общем весело было.

      И тут откуда ни возьмись пришла Дашка Трепыхалина:

– Вы что тут устроили разбойники?! Вы поглядите на себя!

– А чё, мы же играем! – воскликнул прибежавший на весёлые крики Тим.

– Идея! – шепнул мне на ухо Влад, пока Дашка отчитывала нас и стонала, ужасаясь нашему виду. – Дашка же не знает, что лужа глубокая!

– Ну?

– Кинь в неё грязью! Она побежит за тобой, а ты её в лужу заманишь!

      Я улыбнулся, зачерпнул из лужи грязи и кинул в Дашку. Грязь мигом заляпала ей платье. Дашка с минуту стояла, разинув от изумления рот.

– Ах ты мелочь пузатая! – завизжала Дашка, когда к ней вернулся дар речи. – Паразит, зараза! – ругалась она. – Я тебя сейчас утоплю в этой луже!

      Я бросился удирать, и ловко перескочил лужу. А Дашка под хохот ребят сиганула вниз и нырнула в грязь с головой.

      Дашка вынырнула и заревела, а мы разбежались по всей улице.

– Караул! – только и сказала мама, при виде нас с Тимой. – Да ещё в холодной воде! – и потащила нас в ванную. – Только испачкайтесь мне ещё!

      А после купания мы снова выбежали на улицу. В это время нас нагнали ребята и мы умчались играть в коли.

      Мы носились вокруг дома и лазали по трубам и гаражам.

– Вот они, бандиты! – раздался рядом Дашкин голос. – Это они меня в лужу окунули! Особенно этот!

– Кто? Опять Серёня?

– А кто же ещё! Он постоянно доводит меня своими выкрутасами!

      Я оглянулся и увидел Дашку. С ней была моя мама.

– Серёня, Тима, что вы опять натворили?! – недобро сверкая глазами, спросила нас мама. – Вы просто невозможные мальчишки!

– А чё мы? – возмутился Тим, влезая на забор. – Она сама в лужу прыгнула, мы просто рядом стояли!

– Ах сама-а-а? – ещё более зловеще спросила мама. – Сейчас я покажу вам, как людей в лужи окунать!

– Сматываемся! – толкнул меня рукой в плечо Тим и спрыгивая на той стороне забора, и мы с мальчишками бросились наутёк.

– Только вернитесь домой! – кричала нам вслед мама. – Беспризорники!

      Мы дружно рассмеялись и направились к дальним гаражам.

– Здорово мы её окунули! – довольно щурился Тим.

– Не то сло-ово! – протянул я, чувствуя, как меня распирал смех.

– Видели бы вы Дашкину рожу! – хохотал Влад.

      Играло радио на столбе:

      "Я шёл и расспрашивал разных прохожих,

      Про красную мышь и зелёную лошадь.

      И мне отвечали десятки прохожих:

      Таких мы не видели, даже похожих…"

      Влад шёл рядом, мы держались за руки. Владькина рука была твёрдая, тёплая, и мне было хорошо, но всё равно лёгкая тревога не уходила.

      Мы двинулись по бетонке, на которой ребята рисовали мелками.

      "В волнении я прибежал на причал,

      Где белый кораблик кормою качал.

      Кораблик уже уходл от причала,

      Зелёная лошать у борта стояла!

      А красная мышь мне махала с кормы!

      С тех пор к сожаленью не виделись мы…"

      Начались вечерние мультики, а после них я побежал показаться маме, хотя и знал, что меня ждёт дома сильный нагоняй. Я ушёл купался в школьный бассейн, и там я прыгал с вышки и нырял.

      Я вернулся во дворы и пошёл искать ребят. Мне навстречу вышел мальчишка, потирая исцарапанные руки.

– Обо что поцарапался, Симка? – улыбнулся я, узнав мальчишку.

– Об кошку! – жизнерадостно сказал Сима. – Они такие царапучие!

– Мучил её что ли? – нахмурился я.

– Не… – замотал стриженной головой Симка. – Я её хотел домой отнести…

      Я взял его за руки и сосредоточился. Через две минуты царапины на руках мальчишки покрылись корочкой и зажили.

– Болит? – участливо спросил я друга.

– У-у! Как ты это сделал?!

– Не знаю… Иди помой руки. А то вон как ты их испачкал.

      Симка кивнул, но забегать домой не стал, а вымыл руки в луже и побежал играть к малышам на лазалки, а я ушёл гулять.

      Через час я направился в школу, узнать расписание занятий. Я прошёл плотину и двинулся берегом озера мимо домов. Водокачка вязко стучала, качая по трубам воду в нашу школу и в соседние дома, за заборами.

– Мальчик, – кто-то робко тронул меня за рукав.

      Я обернулся и увидел незнакомого маленького, пухлого белобрысого мальчишку в оранжевой куртке и красной кепочке. За ним столпились ещё трое его ровестников, все пыльные, взъерошенные.

– Чего тебе? – с неловкостью спросил я.

– Мы в мячик играли, а он вон куда залетел… – потерянно сказал мальчик и показал на забор, который был выше их. Мячик лежал под балконом.

– Достать не можете? – догадался я.

– Ага… – растерянно сказал мальчик и его друзья закивали. – Мы бы сами достали, да тётя Лида ругаться будет. Она нас знает уже.

– Вон она, – озабоченно произнёс другой мальчик, – с тряпкой и шваброй..

– Ладно, я сейчас, – кивнул я. Ребятам надо помочь, а если пройти мимо, это будет свинство. И страх их мне был знаком. Сколько раз нам приходилось лазать за мячами и выслушивать от крикливых тёток, какие мы хулиганы.

      Забор для меня был низкий, я лазал и повыше, но сетка была мелкая и носки моих кроссовок часто срывались. Но я всё-таки влез, спрыгнул и, стараясь не наступать на клумбы, добрался до мячика.

– Ловите! – крикнул я и кинул мальчишкам мяч.

– Спасибо! – обрадовались ребята.

      Я снова взобрался на забор, как вдруг услышал крик дворничихи:

– Что ж вы вытворяете беспризорники! Люди клумбы сделали, а вы их топчите!

      И тут же она налетела на меня и на мальчишек с грязной половой тряпкой, ребятя завизжали и в испуге побежали в конец улицы.

– Пионерский галстук носишь, – голосила тётя Лида, – а хулиганишь!

– Я не хулиганил, я мяч доставал! – успел крикнуть я, но тут тряпка хлестнула мне по шее и я упал на асфальт.

      Правую коленку пронзила боль. Я как мог старался не зареветь. Но слёзы всё же рванулись. Не от боли, а от обиды и злости.

– Ай! – отчаянно крикнул я, поджимая коленку. – Что я вам сделал?!

– Ещё мало тебе досталось! – брюзгливо ответила дворничиха.

– За мячик, который ребята нечаянно закинули?! – негодующе крикнул я, поднявшись и морщась от боли.

– Ишь какой заступник нашёлся! – ещё сильнее заголосила тётка. – Вот скажу управдому, что вы делаете с клумбами! Жильцы трудились не для того, чтобы вы топтали их и кидали мячи куда попало!

      Жильцы трудились видите ли! А на ребят им наплевать!

      С нами они не считаются!

– Значит из-за клумб ребят можно тряпкой бить? – разозлился я.

– Ещё и дерзит взрослым! – возмущалась тётя Лида. – Совсем распоясались, пацаньё уличное! Беспризорники!

      Я понял, что объяснять ей было бесполезно. Бесполезно говорить, что чувствуют дети, если мяч или самолётик залетели туда, откуда их почти не достать, и когда взрослые, вместо того, чтобы помочь, доводят их до слёз…

– Говорящая ветчина! – огрызнулся я, увидев, как её мясистые руки выжимают половую тряпку. – Амёба невоспитанная!

– Что-о-о-о?!

– Что слышала, драная сколопендра!

      На меня нахлынуло такое отвращение к этой тётке, какое всегда появлялось, если взрослые нагло вмешивались в ребячьи дела, считая, что только они всегда и во всём правы, от чего у детей всегда были слёзы.

– Гнать вас надо из пионеров! – сварливо крикнула тётя Лида.

      Ребятишки с мячом всё ещё были во дворе. Их испуганные глаза смотрели то на меня, то на дворничиху.

      Боли я почти не чувствовал, была только обида. Вот таким тёткам верят и таких слушают. И попробуй докажи потом, что ты не нарочно, что ты мячик доставал, а не хулиганил. А коленка кровоточила…

– Ведьма! – дрожащим от злости голосом крикнул я тётке.

      Бросив швабру, она ушла куда-то за угол.

– Управдому жаловаться пошла, – с тревогой сообщил один из ребят.

– А я его не боюсь, – вытирая слёзы, с ожесточением сказал я. – И её тоже не боюсь. Пусть жалуется, хоть до посинения!

– Влетит… – озабоченно покусал губу рыжий мальчишка.

– А у тебя кровь… – заметил его белобрысый приятель.

– Ничего, – почти успокоившись, отрывисто ответил я, поглядев на пораненную коленку. – Мне сейчас к ребятам надо…

– Ладно, мы пойдём, – засмущавшись, сказали малыши. – Спасибо за мячик!

      Мальчишки побежали на соседнюю улицу, а я вышел на плотину с другой стороны. На плотине играли наши ребята.

– Серёня! – помахал мне Владик, издали заметив меня.

– Владька! – радостно помахал я другу, и побежал к ребятам.

– Серёня, колись, где искупался? – насмешливо спросил Влад, оглядывая меня с головы до ног. Я был мокрый и грязный.

– Ага, тебе бы так искупаться! – иронически ответил я, снимая берет. – Эта говорящая ветчина знаешь, как тряпкой вделала!

– За дело? – к нам сунулась Светка Крапива.

– Светка, иди, не мешай! – отмахнулись от неё мальчишки.

– Дураки! – обиженно фыркнула Светка и удалилась к девчонкам.

– Серёня, у тебя кровь! – взволнованно ахнул Влад. – Давай я тебе промою.

      Мы спустились к воде и уселись на замшелые бетонные плиты. Владька стал промывать мне студёной водой раненную коленку, я морщился от боли и рассказывал, что со мной случилось.

– Она что дура совсем? – негодовал Владик.

– Угу, – с обидой сказал я. – Ненормальная…

      И я залез на водозаборник, щурясь от сверкающих на солнце окон…

                                    4

      Водозаборник начинался там, где бетонные плиты уходили в тину, где я уже промочил ноги, и мама как всегда скажет, что я невозможный мальчишка.

      В зарослях сухого камыша и на озёрном берегу вопили лягушки. Ветер шелестел камышовыми листьями. Я сорвал камыш, росший у берега. Пики из него не сделаешь, стебель сухой и от него летел пух.

– А ещё нас называют хулиганами! – сердито ворчал Влад. – Они сами такое вытворяют, а всегда достаётся ребятам!

– И ещё орут, что из пионеров нас надо гнать! – возмутился Костя Раскатов и у меня снова защипало в глазах, только уже от нежности к друзьям.

– Ага, – взвинченно вторил им Сашка Жариков. – Значит раз они взрослые, то с ребятами, как хочешь можно!

– А из-за таких всем детям тошно! – раздражённо сказал Владик.

      Мы помолчали, глядя, как в водозаборнике падает вода вниз.

– Больно? – заботливо спросил Влад.

– Не-а… – сдавленно простонал я и тут позади нас раздался гул.

      Мы слезли с водозаборника и зашагали по плотине.

– Что у вас стряслось, мальчишки? – услышал я, и, обернувшись, видел нашего пионервожатого Илью Громова. Он подлетел к нам на аэромопеде.

– Серёня коленку разбил! – отозвался Костя Раскатов.

– Ничего, сейчас мы его в медпункт, – сразу нашёлся Илька.

      Мы дошлм до школы. Илька постучал в знакомую нам дверь медпункта.

– Войдите, – раздалось из-за двери.

– Вот, привёл радость, – твёрдым голосом объявил Илья, толкнув дверь и взял меня за руку, – ногу себе поранил.

– О! Старый знакомый! – ответила медсестра Нина Николаевна усмехаясь. – Ну входи, входи, не бойся, – и повернулась к Илье. – Я его уже давно знаю. У него вечно коленнки исцарапаны.

– Вот и я говорю, – хихикнул вожатый, – все дети ведут себя…

– Сам ты дитё! – огрызнулся я, морщась от боли. – Мне через два месяца уже одиннадцать будет!

– Ну, старый знакомый, – дружелюбно сказала Нина Николаевна, – давай сюда свою ногу.

      Она сразу обмакнула вату в йод и стала промакать им мою коленку. Я сдавленно визжал и дрыгал ногой, но медсестра была беспощадна. Наконец она замотала мою коленку бинтом, но коленку всё ещё щипало.

– Отвезёшь его домой, Илюш? – попросила медсестра Ильку, который держал меня за ноги, чтоб я не удрал и не брыкался.

– Отвезу, – обещал вожатый.

– Серёнь, ну ты как? – просунул в дверь вихрастую голову Влад.

– Я сейчас домой полечу, – скучающим голосом сказал я.

– Мы во дворе будем, – сообщил Влад и исчез за дверью.

      И, прихрамывая на больную ногу, я пошёл с вожатым на улицу.

– Вьюжанин, что у тебя с коленкой? – остановила меня Таня.

– Ничего, – соврал я.

– Ну я же виджу!

– Упал с забора…

– Опять лазаешь по заборам!

– Все мальчишки лазают, и даже девчонки! – возразил я, а через три минуты мы с Илькой уже мчались на аэромопеде над горячими бетонными плитами. Ветер свистел, приятно холодя мне тело.

      Ребята ждали меня на пруду. Илья попрощался с нами и куда-то улетел, а мы уселись на бетонных плитах набережной и опустили ноги в студёную воду.

                                    5

      Закат багряно зарделся над крышами домов и лесом. Нигде уже не было снега, только лужи. Стоял сухой и тёплый март. Весна у нас всегда приходит рано, светит солнце, а на улице тепло и я не боялся простудиться. Посидев немного на пруду, я наконец пошёл домой на растерзание маме, а мальчишки взяли мяч и ушли гонять в футбол у гаражей…

– Снова где-то поранился! – всплестнула руками мама, заметив бинт на моей коленке. – У тебя коленки даже не заживают!

– Мам, я убрал игрушки, – высунулся из комнаты Тим.

– Хорошо, – кивнула мама, – можете посмотреть мультики, мальчики.

– Ага! – обрадовались мы и уселись в одно кресло и принялись возиться. Прибежал с улицы Даня и плюхнулся на нас. Возиться стало веселее.

– Вьюжанины, айда играть! – засвистели через час с улицы мальчишки.

– Ага! – откликнулись мы с Тимой и Даней и выбежали гулять.

      Мы играли в галю на гаражах.

      Бегать можно было только по крышам, вниз спрыгивать запрещалось. Я переловил почти всех мальчишек и гонялся теперь за шустрым Костиком, который ловко уварачивался и дразнился. Наконец я загнал его к краю гаража.

– Свалимся… – поглядев вниз, озабоченно заметил Костик. – Давай сначала!

– Фиг, – ответил я и чтобы хитрый Костя стал галей, запятнал его два раза.

      Костик машинально дотронулся до меня.

– Всё, ты водишь! – с жаром подскочил я.

– Фиг тебе! Я тебя запятнал!

– Не! – вступился за меня Максим Девяткин, мальчишка с нашей улицы, с которым мы учились в одном классе. – Серёня тебе отдал пятну, потом забрал, а ты сам себя загалил! Ты водишь!

      Костик надулся, но никуда не ушёл. Игра началась снова и шла, пока нас с мальчишками не загнали по домам…

      Над домиами сиял закат, становилось холодно.

– Ну как твоя коленка? – с беспокойством спросила меня мама, когда мы с Тимой и Данькой втроём забежали домой попить. – Уже не болит?

– Ничего, – поспешил успокоить маму я. А я сильно ушиб коленку и содрал кожу. Но если признаюсь, что больно, мама меня на улицу не выпустит.

– Дай ногу, радость моя.

      Я положил её маме на коленку. Мама осторожно поправила бинт.

– Не болит?

– Вот ещё!

      Я встал, обнял маму и побежал на улицу, играть с ребятами.

– Мам, мы у гаражей будем играть! – объявили мы с Тимой и Даней маме в окно, и помчались к гаражам.

      Нога ещё болела и лазать по гаражам и паутинке мне было трудно…

      Мы побежали в отряд, а когда занятия в отряде кончились, нам раздали задания. Танька объясняла нам, что делать, поглядывая на часы. Капитану было некогда с нами возиться. Её вызывали на педсовет.

– Вьюжанин, тебе задание, – остановила меня Таня, когда я уже выбегал во двор. – Пробегись по улице, где высоковольтки, там отстойник, и туда кто-то накидал мусора. Ребята, которые там играют несколько раз уже ранились…

– Ты же нам запрещала там лазать! – хитро сощурился я.

– А сейчас разрешила. Беги! Завтра его уберём…

– Угу!

– А можно мы тоже пробежимся? – выступили вперёд Тима и Даня.

– Ладно, бегите, – нетерпеливо кивнула Таня и улетела на педсовет.

– Ты вода! – осалил меня Даня. Я погнался за Данькой, Тим за мной и на Высоковольтную улицу мы прибежали довольно быстро. Над головой на фоне хмурившегося неба гудели провода высоковольток.

– Айда за мной! – полез на забор бойкий и неунывающий Тим.

– Никто не узнал, где Яшка? – озабоченно закусил губу Даня, пытаясь выдернуть из земли скрученную ржавую железку.

– Илья сегодня летал к ним, – со вздохом сказал я, ухватившись за брата, чтоб не упасть. – Не отдают хоть ты лопни! Даже на кружок электроники.

– Вот бы их в луже утопить! – с чувством сказал Тим, напрягаясь, чтобы вытащить непокорную железяку. – А этих ябед видел?

– Женёк дома, мультики смотрит, – сумрачно сказал я, заглядывая в отстойник, который и впрямь был замусорен. – Остальных дома нет.

– А в школьном совете дружины?

– Там же учителя. Не достанешь.

      Я кинул камень в зелёную воду.

– Если их отлупить, они ещё больше наябедничают! – мрачно заметил я, влезая на бортик отстойника. – Трусливые пиявки!

      К сумеркам мы вернулись назад, в отряд. Вожатым было не до нас и через несколько минут мы уже самозабвенно гоняли во дворе мяч.

                              Глава V

                        Вы нам только шепните

                                    1

      На улице темнело, по двору ползли тени, солнце опускалось за дома. Два часа гуляя по дворам, мы с мальчишками незаметно выбрались на плотину к водозаборнику и отправились гулять к заброшенной бетонке за озером.

      Сверкала мозаикой, плиткой и окнами наша трёхэтажная школа. На заднем дворе росли ёлки. За ним начинались четырёхэтажки.

– Гурька, ты где пропадал? – окликнули Гурьку из-за угла дома с мозаичным панно, в которое било солнце.

      Я поглядел туда и увиел четверых мальчишек. Трое были не выше меня, а четвёртый высокий. Мне они не понравиись, внутри пробежал холодок. В сумерках я не видел их лиц, но чувствовал, как от них веяло угрозой.

      Такие всегда цепляются к ребятам. Что им от нас надо?

– Гурька, ну мы идём? – нетерпеливо спросил белобрысый мальчишка в чёрной куртке и джинсах-трубах. – Ты обещал.

– Я сейчас, ждите здесь, – к моему удивлению отозвался Гурька.

– Ладно, только быстрей!

– А если застукают? – раздался голос самого маленького мальчишки.

– Брось, не застукают…

      Гурька стиснул мою руку и повёл меня прочь, к дому.

– Гурька, ты их знаешь? – настороженно сощурился я.

– Это мои знакомые, – уклончиво ответил Гурька. – Из другого класса.

– А они хорошие? – с сомнением спросил я.

– Не бойся, – со странной интонацией отозвался Гурька.

– С чего ты взял, что я их боюсь? – искренне возмутился я. – Это они нас испугались, раз в темноту спрятались…

– Ладно тебе, Серёнь! – небрежно отмахнулся Гурька. – Если хочешь, я завтра вас познакомлю, после школы…

– Не надо, – решительно заявил я. – Мама мне с такими запрещает дружить, потом мне такое будет от неё!

      Гурька пожал мне руку и мы разошлись. Мальчишки пошли в школьный бассейн, а я вернулся на нашу улицу. Но всю дорогу домой меня не покидала тревога за друга, которого они звали гулять…

– Серёнька, айда мяч погоняем! – позвали меня издали Тим и Даня.

      Я помчался к ним и началась игра в одни ворота.

– Мальчики! – к нам подошла Лиза. – В пионерский патруль опаздаете!

      Я вздохнул, но делать было нечего и мы пошли за вожатой…

      Зайдя в отряд, мы повязали друг другу нарукавные красные повязки и пошли в пионерский патруль. Это было наше любимсое занятие.

      Кто патрулирует улицы, тому меньше задают домашки! И можно сколько хочешь шлёпать по лужам босыми ногами и гонять во дворе мяч!

                                    2

      В пионерские патрули ходили все наши ребята. Следили, чтоб малыши не баловались, чтоб ребята постарше не хулиганили, не разрисовывали стены домов, не кидали транзисторы в огонь и не грохали кинескопы.

      Мы с ребятами и сами этим занимались. У нас дома на подоконнике лежали ровные ряды транзисторов и лампочек…

      Не успели мы пройти улицу, как наткнулись на троих ребят, которые баловались с карбидкой. В лужу, оставшуюся на бетонной площадке ещё с прошлой недели, когда лил дождь, они положили кусочек карбида.

      Один мальчик сунул в лужу зажжённую спичку и на воде вспыхнул фиолетовый огонёк.

– У сварщиков стянули? – спросил я, подходя к ребятам.

– А тебе чего? – недовольно спросил один из ребят, повернувшись к нам.

– А ничего, щас как дам по шее! – вышел вперёд Данька.

      Мальчишки тут же отбежали от нас к стене дома. Но поймать нам их так и не получилось, потому что сверху на нас полилась вода.

– А-а-а! – завизжали мы и бросились в разные стороны. – Вы чё, сдурели?!

– Ещё раз вас увижу за этим занятием, – высунулась с балкона девушка в синем платье, – не так оболью!