Сергей Давыдов. Трудно быть всадником

– Ребята, идите к нам играть! – позвал нас он. Это был Ваня Спицын.

      Мы побежали к ребятам, а два часа спустия, уже в сумерках, когда, выдохлись бегать мы с Ваней вдвоём шли по улице.

– Айда за Гурькой! – предложил я. – Он сейчас мультики смотрит.

– Не, он не выйдет, – мрачно ответил Ваня, – он теперь с Чичкиным и другими головорезами дружит… Сам видел, как они в каплашки играли.

– Ну и мы с ними играем, – сдержанно ответил я. О хулиганах, с которыми связался Гурька мне ни с кем говорить не хотелось.

– А из-за чего вы тогда с ним подрались? – осторожно спросил Ваня.

– Да из-за чубрика, – признался я и рассказал про чубрика, которого Гурька хотел спалить, а я не дал. – У него такой взгляд был несчастный. За что его так?! И мне так вдруг жутко стало! Я и не дал сжечь, так и подрались…

– У-у-у, – понимающе протянул Ваня. – Я с одним мальчишкой тоже однажды поссорился из-за машинки. Она такая маленькая была, красная…

– Он её спалить хотел? – догадался я.

– Ага, – медленно кивнул Ваня. – Здесь у нас ещё один есть, который игрушки любит жечь. Он наверное Гурьку нашего и научил.

– А ты его знаешь? – насторожился я.

– Угу, – мрачно ответил Ваня. – Это Тёмыч с дальних дворов. У него целая компания на той стороне. И Чичкин, и Тяпа со Стасиком, и другие хулиганы… Да мы с ними дрались прошлм летом.

– Тёмыч? – поражённо ахнул я. – Зачем Гурька связался с ним?

– Не знаю, – с сомнением замотал головой Ваня. – Но тот тоже любит ломать и жечь игрушки.

      Впереди показалась бойлерная, на крыше которой сидели ребята. Мы полезли наверх и стали играть в чику. Но мне как-то не игралось. Мрачные мысли не давали покоя. Гурька связался с хулиганами!

      Мальчик, который прошлым летом запускал с другими пионерами на пустыре ракеты теперь будет бить лампочки, стёкла вместе с теми гадами, с которыми мы всё время дрались во дворе и в школе?

      А ребята затеяли игру в стоп земля на трубах и гаражах.

– Стоп земля! – крикнул мой братишка Тима.

– Серёнька-галя! – радостно загомонили ребята. – Он на земле!

      Я вздохнул и полез наверх, принимать повязку водящего. Ребята веселились, но мне на душе было совсем не весело.

      А если Гурька тогда с ними и подружился, когда мы подрались? Обиделся и в отместку подружился с этими… Такое тоже иногда случалось. Ссорятся двое мальчишек и один уходит к другим ребятам, с которыми раньше и не водился, а может даже и дрался. И незаметно сдружился с хулиганами…

      Мы бегали, смеялись на всю улицу, визжали, и казалось игре не будет конца. Но игру, как это часто бывало у нас, испортила Дашка.

– Кто вам разрешил здесь играть? – кричала она, как пароходная сирена. – Слезайте маленькие разбойники!

– Ня-ня-ня! – передразнили мы её и побежали прочь.

– Ведьма! – зло сказал Тим. – Как она меня бесит!

– Давай и ей дымовуху кинем? – подал идею Данька.

– Опять неваляшку курочить? – с сомнением спросил я, прихлопывая на локте комара и тот размазался маленькой красной кляксой.

      За спорами мы успевали прыгать в лужи и в конце концов снова промочили ноги, а потом мы стали рыться в бурьяне, вытаскивая куски пенопласта для нашей новой дымовухи.

– Что хоть опять затеяли натворить, мальчики? – вышла нам навстречу наша пионервожатая Юля.

– Ничего, – соврал я с честным видом.

– Ага, вижу, – ехидно усмехнулась Юля. Она хорошо знала нас с ребятами, и конечно же нам не поверила. – Вы ведь в тимуровском движении, а ведёте себя не как Тимур и его команда, а как мишки квакины.

– Это ещё почему?

– А по кочану!

– По кочану и по капусте! – съехидничал Витя Лагунов.

      А на улице темнело и родители загоняли нас с ребятами домой. Мимо прошли шумные большие мальчишки. Лёха Чичкин и его приятели а с ними…

– Гурька! – воскликнул я, но мальчишки прошли момо.

      Гурька даже на нас не посмотрел, словно мы никогда и не дружили. Мои самые худшие опасения сбылись. Гурька действительно играл с хулиганами. Вот почему он стал опаздывать на отрядные линейки!

      Они скрылись из виду, а мне стало тошно, будто солнце заслонили хмурые тучи, а улица погрузилась в грязноватый сумрак…

– Мальчики! – прибежала Лиза. – Индикатор опять сбежал, да ещё и на танцплощадке ребят дразнит и ругается плохими словами!

– А зачем ты его отпустила? – всплестнул руками я.

– Да это малыши с ним играли. Они вышли на улицу, а он за ними!

– И сильно дразнится?

– Ещё как! – выдохнула Лиза. – Меня он не слушается ни в какую!

      Мы забросили свою игру и побежали к танцплощадке. Жорик и вправлу там был и с крыши сцены дразнил танцующих девчонок и ребят.

– Он песни "Иванушек" поёт, только с плохими словами! – сообщила Лиза, когда мы подбежали к сцене. – Ох, потом их все дворы петь начнут!

      Я полез за индикаторам, но тот спрыгнул и стал носиться среди танцующих и те испугались, потому, что решили, что я ловлю крысу. Не прошло и минуты, как они сами влезли на крышу.

– Да не крыса это! – в отчаянии крикнул я, вскинув руки. – А индикатор… Помогите поймать?

      Но никто и не думал слезать и ловить индикатора.

– Ох, он такой пугливый! – озабоченно вздохнула Лизавета.

– Жорик, иди сюда! – позвал я индикатора. – Перестань хулиганить!

      Мы еле его изловили и потащили в отряд.

– Что он опять натворил? – бежал навстречу встревоженный Лёня.

– Дискотеку сорвал! – фыркнул Тим. – Такое от него слышали!

– Жорик ещё с Чичкиным не играл, – мрачно заметил Данька. – Он бы и не такое услышал! Щас бы такие песенки пел на всю улицу!

– И не говори! – выдохнул я, сражаясь с индикатором.

– От вас он тоже много чего нахватал! – иронично ответила Лизавета.

      Индикатор вырывался и пел хулиганскую песню. И снова на меня нахлынула тревога за друга, который связался с хулиганами…

                              Часть II

                  Мушкетёры в кедах и футболках

                              Глава I

                         День здоровья

                                    1

      Утром, за час до занятий, я залез на задний двор, чтобы найти что-нибудь интересное, что вчера не заметили ребята, когда играли здесь. Вчера меня затащила домой мама чтоб я выучил наконец уроки, от которых я сбежал ещё днём, когда выносил мусор и заигрался во дворе с мальчишками…

      Я вышед к угловому дому, где в молодой крапивной поросли лежал разный электронный хлам и другие интересные штуки.

      Вожатые очень хорошо знали, что я вечно нахожу что-нибудь такое, от чего взрослые пили варельянку, а меня вели на воспитательную беседу в пионерскую комнату. А потом я находил новые штуки.

      Но здесь не было уже ничего интересного и я пошёл к бойлерной. Стены бойлерной были изрисованы фломастерами, бетонные плиты разрисованы разноцветными мелками. Страшные рожи, плохие слова…

– Серё-ё-ёня! – высунулись из окна балкона Тима и Данька.

– А-а-а? – откликнулся я.

– Давайте в царя горы играть? – предложил весёлый и бойкий Тим.

– На гаражах! – вторил ему Данька.

      Они с ором выскочили из подъезда, я бросился им навстречу и мы повалились на траву. Началась возня. А когда устали возиться, мы залезли на гаражи и принялись греметь железом.

– Мальчики, домой, завтракать! – позвала нас мама. – Хватит хулиганить!

– Сейчас! – отозвался Данька.

      Я спрыгнул в сухую крапиву и побежал к подъезду.

– Серёнь, подожди нас! – кричали мне вслед Тим и Данька.

      Позавтракав и надев отрядную форму, мы выбежали во двор доигрывать.

      И увлёкшись игрой, мы чуть не опаздали в школу. Хорошо ещё первым уроком сегодня была физкультура! Танька, если кто опаздывал, не ругалась, а заставляла того отжиматься, или проводить разминку.

      Мы прибежали в школу и пронесясь мимо раздевалок, оказались в другом крыле, где был физкультурный зал. Мы прибежали без сменки. Дожди лили на прошлой неделе, а сейчас сухо, не грязно. Пыльно и знойно.

– Мальчики, что у вас за вид?! – ахнула встретившая нас Лизавета.

      Она была не в школьном платье, а в форме нашего отряда, с красной повязкой на рукаве и со своей сандружинной сумкой.

– Мы на гаражах играли, – беззаботно протянул я, весело рассматривая свои ободранные коленки и поцарапанные ладони. Это я их содрал, когда Данька меня столкнул в бурьян, чтобы удержаться царём горы.

– Я вас в таком виде на урок не пущу!

– Ну Лиза-а!

– Нет, мальчики!

– А чё нам, прогуливать чтоль?

– Идите за мной.

      Заметив как мы исцапапались, Лизавета отчитывала нас всю дорогу до физкультурного зала. Особенно досталось мне, потому, что я недоразумение, мучение для учителей и вообще гуляю и лазаю неизвестно где.

      Всюду носились ребята. Вожатые на них покрикивали и разводили по классам, где у них начинались занятия.

– Совет дружины решил, что я должна на тебя повлиять! – не терпящим возражений голосом, сказала мне Лиза.

– Лиза, иди влияй на ноябрят! – хихикнул я, пытаясь украдкой оттереть грязь с коленки, но только сильнее размазывал её. – А нам пора на занятия.

– На занятия? – с сарказмом переспросила Лизавета. – Да ты погляди на свои ноги! Ты же, как чучело!

– Почему как? – не без едкости фыркнула проходившая мимо Дашка.

      Я показал ей язык.

      Лиза потащила нас с Тимой и Данькой к умывальнику, заставила разуться и открыв кран, стала беспощадно промывать наши коленки водой. Мы морщились, но терпели. Промыв заодно нам и локти, она закрыла кран.

– Сейчас я вам коленки йодом смажу, – сказала Лиза, заметив, как мы окарябались.

– Нет! – запротестовал я. – Я и без йода себя хорошо чувствую…

– Как маленький, честное слово! – поморщилась Лизавета и покопавшись в своей медицинской сумке, которую она всегда таскала с собой, вытащила вату и пузырёк с йодом. – Не вертись.

– А я и не верчусь, – собрав всю свою смелость, ответил я, тем более, что мне и так часто доставалось от вожатой. – Подумаешь, йод!

      Лизавета обмакнула ватку йодом.

      Я страдальчески вздохнул. Убежать бы, но вожатая всё равно не отстанет и к занятиям не допустит. Лиза это может.

– Стой и не дёргайса! – предупредила меня Лизавета и не менее беспощадно с силой провела обмокнутой в йоде ваткой мне по раненой коленке.

– Ай! – не выдержал и дёрнулся я.

– Дай локоть! – строго велела мне Лизавета.

– Оу-у-ух! – судорожно простонал я и часто задышал.

      Разделавшись со мной, Лиза с беспощалностью сандружинницы и главной дежурной по отряду, разобралась с Данькой и с Тимой, которых она просто залила жгучим, как крапива йодом. Мальчики визжали и брыкались.

– Ну ты и злюка! – обиженно сказал я, морщась от боли.

– А нечего лазать везде! – огрызнулась Лизавета и забитовала мне рану.

      Лиза шла вместе с нами и отчитывала нас за внешний вид.

– Ну сколько это может продолжаться? – взяла меня за плечи Лиза и стала застёгивать мне рубашку. – Рубашка постоянно не застёгнута, значок висит криво… Ты пионер или кто? – встряхнула меня девочка. – Я тебя спрашиваю.

– Ну ты меня достала! – в раздражении застонал я. – Влада лучше доставай, ты его сеструха.

– А я твоя вожатая, – с нажимом возразила Лиза. – И вы тоже хороши! – и она принялась за Тиму и Даню. – Где только такие мальчишки водятся!..

      Мы посмотрели друг на друга и засмеялись.

– Ничего смешного! – одёрнула нас Лизавета.

      Я стоял смирно, чуть наклонив голову и спокойно позволил ей застегнуть пуговицы на моей рубашке. Девочка поправила на мне берет, посмотрела на голубой шеврон ввиде глобуса, с перекрещеными подзорной трубой и шпагой. На груди сверкала пионерская звезда с красным пламенем.

      А что мне, драться с ней? Всё равно ведь не отвяжется!

– Я не пойму, чего ты привязалась? – с досадой вздохнул я, расстёгивая на своей рубашке верхнюю пуговицу. – Сил моих больше нет!

– Мои тоже не резиновые, – нравоучительно огрызнулась Лизавета.

      Девочка довела нас до физкультурного зала.

– Набегались? – встретила нас Катя      .

– Они чуть не сбежали! – кисло улыбаясь, фыркнула Лизвета.

– В зал, голоногая команда, – велела нам Катя, посмотрев, все ли ребята сегодня пришли. – Занятия через пять минут.

      И не умолкая ни на минуту, мы прошли в физкультурный зал. Катя меня придержала за локоть и отвела к окну.

– Вьюжанин, что у тебя вечно с коленками творится? – кисло сморщившись, будто взяла в рот лимон, спросила она.

– Ничего, – пробормотал своим измачаленным чешкам я. – Упал, когда с забора прыгал. Светка тоже ободранная бегает, – хмуро ответил я, и уселся на подоконнике, за которым разгорался новый день. – А чего?

      И вспомнив дуру-дворничиху, я сердито дёрнул плечом. Катя это заметила и неожиданно спросила:

– Значит ты мячик ребятам доставал?

– Какой мячик?

– Ну, из-за которого ты ногу поранил, – подсказала Катя. – Ко мне сюда одна тётя приходила, на тебя жаловалась.

      Я сердито дёрнул плечом и уставился в окно.

– Ну-ка, покажи свою ногу, – велела мне Катя.

– Она уже не болит, – успокоил я вожатую.

– Мне надо видеть, как ты поранился, – настояла на своём Катя. – Ну ничего, этого мы так не оставим! – сказала она с неожиданным ожесточением, но тут же взяла себя в руки и ласково погладила меня по макушке. – Лиза у вас проведёт физкультуру, а я иду разбираться. Смотрите, ничего не учудите.

      Я послушно слез с подоконника и осторожно снял бинт с коленки, на которую я приземлился, когда падал с забора.

– О-о-о, ну тебя и угораздило! – заохала Катя, осматривая меня. – Ох, с вами, мальчишками вечно что-нибудь случается!

      Она снова забинтовала мне рану.

      Прозвенел звонок, начинались занятия…

      Лизавета провела физкультуру. А едва заканчились уроки, как мы с ребятами побежали купаться в бассейн. А в полдень, весело гомоня, расходились по домам. Кто шёл через дамбу, а кто в сторону леса. За ним виднелись трёхэтажки с балконами. В вышине парили воздушные змеи…

      А на следующее утро нас повели в поликлинику на деспансеризацию.

                                    2

      Вернувшись из поликлиники, мы с мальчишками гуляли по плотине, а потом побежали играть во двор в сотки. У бойлерной играли в пиналку ребята, с которыми мы лазали в осушенный и замусоренный бассейн прошлым летом.

      На улице зеленели лужайки. Весна пришла рано и ребята уже бегали в шортиках, рубашках и босиком и мочили ноги в лужах.

– Пацаны, можно с вами? – попросились мы с Тимой и Даней.

– Угу! – кивнули двое мальчишек. – Только у нас босиком играют.

– Е! – обрадовались мы, разулись, хотя было холодно, и стали играть.

      Мне на закорки влез мальчик, напротив нас встала вторая пара и мы стали играть, стараясь пнуть соперника. Закончилось это кучей малой, потому, что мальчишка, оседлавший меня, схватил другого за ногу.

      Пиналка у бойлерной сменились прятками у гаражей. В прятки мы с ребятами всегда играли здесь. Это было самое интересное место. Потом мы устроили соревнования по кувырканиям.

      Накувыркавшись, мы с мальчишками разошлись по домам.

– Айда с нами в казаков-разбойников! – свистнул нам в окно Влад.

– Новенькие чур разбойники! – крикнул Корька Метёлкин.

– Загадывайте слово, – сказал нам Павлик.

– Не честно! – заныл вечно чем-то обиженный Стасик, который по слухам давно играл в компании Тёмыча, и его лупили все, даже девчонки. Я вспомнил, как его отлупала на прошлой неделе Лиза, с которой они учились в одном классе. Над ним смеялись тогда даже младшеклассники.

      Мы пошептались и загадали. Павлик и другие ребята с весёлым ором побежали по улице нас ловить.

      Стасик, который был толстый и медлительный попался первым. Он застрял в щели между гаражами и его тут же загалили. Вадика сдёрнули за ногу и долго щекотали, стараясь выведать слово и в конце концов его приняли в команду казаков и он стал охотиться за нами.

      Наша команда оставляла стрелки куском кирпича, иногда делая несколько ложных. Павлик и его команда их зачёркивали.

      Корьку же никто не мог поймать, и когда всех разбойников загалили, он остался один и сидел на трубе, боясь спрыгнуть вниз.

– Слезай! – кричали ему мы с ребятами. – Чё ты трусишь!

– Прыгай! Никто тебя не загалит!

– Да прыгай, мы тебя не тронем! Честное пионерское!

– Корька, слезай! – задиристо прокричал ему Павлик. – Чё ты как маленький чтоль?! Соску дать?

– Мы даже слово не отгадали! – уверял Корьку Алька.

      Корька сидел, мотал головой и даже пустил слезу, боясь посмотреть вниз.

– А Корька тру-у-ус! – на весь двор насмешливо крикнул Максим Девяткин.

– Ну ты ссыкло-о-о! – с презрением сказал приятелю Васёк Шишлов.

      Корька попытался слезть вниз и это ему почти удалось, но зацепился и повис в воздухе, дрыгая ногами.

      Ребята покатились со смеху и начали его дразнить.

– Вьюжанин, слезь и достань его, – обеспокоенно попросил Гурька Тиму.

– Да нафиг! – взвинченно возразил ехидный Павлик. – Пусть висит, раз он такое ссыкло!

– И девчонка, – насмешливо подсказал Лёха Чичкин.

– Ага, – повторил Павлик. – Трус, как девчонка!

– И как бегемот, боящийся прививок! – кричали ребята.

– Ага, а потом он на нас наябедничает… – с тревогой заметил Алька.

      Корька уже готов был зареветь. У него было такое несчастное лицо, что мне сделалось не по себе и мне стало его жалко…

– Да панатри, снимите его кто-нибудь, а то будет нам!

– Угу! – Тим полез на трубу и отцепил Корьку.

– Прыгай, мы поймаем! – крикнули мы с Даней и Владом несчастному Корьке, который вцепился в железку.

      Корька прыгнул, мы подхватили его и упали на бетонные плиты. Игра продолжилась, ведь слово так и не отгадали, и не все стрелки были зачёркнуты.

      А потом кто-то из мальчишек предложил играть в поиски сокровищ, вместо отгадывания слова, но клад не нашли, и игра началась заново, только уже на велосипедах и чуть было не закончилась, когда Стаськин приятель Тяпа сбил меня с велика и мы подрались…

      Корька прибежал через час, когда о нём уже забыли. А весь двор был исчеркан оранжевыми полосами от кирпича…

– Вы чё, олени белокрылые?! – разозлился он. – Фигли вы меня не ловите?!

      В ответ ребята только засмеялись.

– А ну тебя, клямпочка, – пренебрежительно отмахнулся от него Павлик, – тебя ловить не интересно!

      Отшитый Корька передохнул, и глотая слёзы поплёлся на косогор и в этит миг я уже не думал, что он хулиган и дразнила. Мне было жалко его.

– Дурак! – зло сказал я Павлику и стукнув его по затылку, побежал догонять Корьку, чтобы вернуть в игру. – На, держи, – и я протянул Корьке завалявшуюся в кармане шорт пластинку жвачки. – Идём играть.

      Корька несмело улыбнулся, только слёзы ещё блестели в его больших серых, совсем не насмешливых, а добрых глазах. И в этот миг что-то случилось между нами, словно все эти годы не было, ни обид, ни драк…

– Айда пацаны в нагонялы-сгонялы! – позвал нас Павлик.

      А днём нам с Тимой и Даней попало от мамы, за то, что мы вчера исцарапались и до вечера нам велели сидеть дома. В этот день занятий не было, а во дворе резвились ребята. Они бегали, запускали змеев, и кораблики в лужах.

      В форточку долетал шум улицы и задувало пахнущим травами, хвоей и озёрной водой ветерком. Хотелось выйти во двор, поиграть с мальчишками.

– А мы дома до вечера мучайся! – чуть не со слезами сказал Тим.

– Это не честно! – вторил брату я.

– Не справедливо! – обиженно сказал Данька.

      Но вскоре мы уже перестали обижаться на маму и затеяли по дому игру в прятки, за тем устроили возню на ковре, а потом снова заскучали…

– Давай в душ, – предложил Данька.

      Мы втроём побрызгались в душе холодной водой и вышли на балкон.

                                    3

      Наступил вечер, и окна, плитка домов, бойлерная и корпус водонапорной станции на той стороне двора горели на солнце. Спустившись вниз, Тим, Даня и я влезли в лужу и ушли в отряд. Издали ветер донёс звук какой-то сирены.

      В пять часов вечера мы с ребятами пошли собирать металлолом и мусор на улицу с высоковольтками. Мы лазали в прошлогодней траве собирая ржавое железо, и через час мы вылезли из канав и ям мокрые, грязные и поцарапанные.

– Шабаш ребята! – объявила Таня, кидая в кучу металолома ржавый глушитель от автомобиля. – На сегодня хватит, идите умываться.

      Уборка закончилась и мы разошлись гулять. Я снова сидел на крыше и невесело думал, какого Корьке, когда его обижают все ребята во дворе. Зачем он связался с хулиганами, если они же его и обижают?

– Серёня! – позвал меня Гурька Симаков. – Иди к нам, мы костёр разожгли!

– Неси свои транзисторы! – помахал мне Лодька Гордеев.

      Я полез на балкон за транзисторами и батарейками и побежал к ребятам. Костёр они развели за подстанцией.

      Костры здесь у нас жгли ребята постоянно. Здесь было зябко от тени дома, вдоль забора и под балконами шли трубы, вокруг рос бурьян. Вожатые сюда редко заходили, и потому костры здесь жгли чуть ли не каждый вечер.

      Мы по-очереди кидали в костёр транзисторы и батарейки. Они хлопали в огне, пуская искры и разметая угольки.

– Вы что творите, разбойники!! – окликнул нас рассерженный женский голос.

– Атас! – сразу сориентировался в ситуации Гурька.

– Бежим! – испугался Лодька и мы побежали, не затушив костра.

– Стойте, а то милицию позову! – кричала нам вслед тётя Наташа.

– Полезли на крышу! – нашёлся я.

      Мы забежали в подъезд и прокатились до крыши на лифте. Тётя Наташа не отставала, тогда мы побежали по крыше.

– Ну-ка дайте я ваши физиономии рассмотрю! – тяжело дыша, проговорила тётя Наташа, вылезая на крышу следом за нами.

      Мы засмеялсь и спустились во двор по гремящей железной пожарной лестнице, и, всё так же смеясь, бросились на соседнюю улицу. Едва мы оторвались от погони, я вздохнул и посмотрел на своё отражение в луже. Мама обязательно взгреет меня, когда узнает, с чем мы играли.

      А на улице стало холодно и я решил переодеться, чтобы не схватить простуду. Мама была дома. О нашей игре она к счастью не знала. Она купала в ванной Тиму и Даню. Я зашёл к ним и мальчишки обрызгали меня водой. Мама велела мне полезать к братьям и стала тереть нас кусачей мочалкой.

      Я выбежал из ванной и вошёл в нашу комнату.

– Серёня! – позвал меня со двора Владик.

– А? – подошёл я к окну.

      Владик помахал мне рукой:

– Спускайся. Она уже ушла.

      "Это он о дворничихе, – догадался я. – Он наверное знает…"

– Спускайся вниз!

– Угу!

      Я оделся и спрыгнув с лестничного пролёта вниз, спустился к тростникам, обошёл пруд вдоль лесного забора и под балконами соседней трёхэтажки вышел к качелям. Влад взял меня за руку и мы зашагали по двору.

– А Тимка с Данькой где сейчас? – спросил Влад. – В отряде?

– Они так испачкались, – хихикнул я, – ну, помнишь, мы играли сегодня в галю, босиком… Мама загнала в ванну и заставила вымыться. Я сейчас к ним заходил, и меня тоже запихнули в ванну…

      Мы сели на бортик подъезда и стали играть в ножички.

– Мальчики, вы в курсе, что вам пора в отряд? – подошла к нам Лиза. У девочки на рукаве была повязка дежурной.

      Рядом с ней стояла высокая и серьёзная девочка в кожанной комсомольской куртке и красной косынке.