Принцип девятого узла

– По-моему, не самое время для обжиманий. У нас время ограничено, – буркнула Абрия, недовольно скрестив руки на груди.

Эби оценивающе пробежалась по ней, а затем поймала мой одобряющий взгляд.

– Бусинка, Лисёнок, – Пирр обнял меня, а затем Эби, не убирая улыбку со своего лица.

Я смутилась, чуть отстранившись.

– Почему «Бусинка»? Не слишком рано мы перешли на уменьшительно ласкательные?

Он молча указал рукой на мою шею. Я прикусила губу и кивнула. Сегодня Пирр мне показался слишком энергичным, что немного раздражало.

– Меня почему-то никто никогда лисёнком не называл, это повод обидеться? – хихикнул Кирос, подходя к нам. – Хотя я похож не меньше.

– Кир, ты скорее хитрый лис… или хитрый рыжий жук, – парировал Пирр.

Все неловко улыбнулись, когда Кирос поднял брови и отвёл взгляд.

– Отставить хохотушки. Мы здесь по делу, – Дамиан подошёл ближе и коротко кивнул нам с Эби в знак приветствия. – Кир, Абрия, осмотрите ротонду, чтобы там не было ловушек или каких-то сюрпризов. Марв, иди за ними, как всё будет готово, сообщи нам.

Команда Дамиана без возражений ушла выполнять приказ. Мы остались вчетвером, как тогда в лесу, после встречи с фэлидхами.

– Как вы доехали? Без происшествий? – спросил Дамиан, его взгляд был внимателен, даже немного обеспокоен.

– Да, спасибо, два часа дороги пролетели незаметно. А вы?

– Я всё никак не пойму это правило о запрете машин в Четвёртом и Пятом поясах, – нахмурился он. – На них гораздо удобнее и быстрее передвигаться.

– Неженку из себя не строй, – буркнул Пирр, пихая Дамиана локтем.

– Ты бы знал, как тяжело тебя пьяного на лошади до дома доводить, в машине куда легче! – Дамиан, усмехаясь, развёл руками.

– В этом плане… согласен, справедливо, тогда я тоже не понимаю этого запрета, – Пирр демонстративно покачал головой.

– А вы смешные, – кокетливо отметила Эби.

Я задумчиво прикусила нижнюю губу, а затем поспешила разбавить неловкий момент:

– Пирр, почему ты пошёл? Ты же не в команде Дамиана.

– Это мероприятие я бы никогда не упустил, лучше здесь, чем дома.

– А Эби, почему ты не осталась дома? Это очень опасно, мы не знаем, что ожидать, – с опаской в голосе спросил Дамиан, его взгляд метнулся к ротонде.

– То есть посылать Бри на опасность можно, а меня нет? Я нужна вам всем. Что вы будете делать без вкусных напитков, увлекательных историй и земельного щита? – гордо произнесла Эби.

– Точно загнёмся, – подхватил Пирр.

– Вот именно! – победно произнесла Эби.

Марв окликнул Дамиана и жестом показал, что можно идти.

Ротонда стояла на дне оврага, как будто скрытая от всего мира. Она была почти целиком покрыта тенью, врезавшейся в её белокаменные колонны. Построенная, казалось, из светлого известняка, ротонда сохраняла в себе и античную строгость, и что-то нереальное. В центре – круглый постамент, весь испещрённый символами: резьбой, выжженными линиями, а местами виднелись пятна чего-то похожего на старую кровь. Над постаментом, на высоте чуть выше человеческого роста, в воздухе медленно вращался тонкий туман, словно узор из пепла, не рассыпающийся, а сохраняющий чёткую форму кольца. Купол над нами был треснут в нескольких местах, сквозь него проникал рассеянный свет, играющий бликами на плитах.

– Почему нам нужно было проверять это место? Нам что-то угрожает? – вырвалось у меня.

– Не все хотят, чтобы узлы были завязаны. В округе есть много существ и людей, которые выбрали жить без поясов. Здесь, в местах силы, скорее мы на их территории, а не наоборот, соответственно, они владеют бо́льшей властью, чем мы, – пояснил Дамиан.

– А что это за узел? Что нам здесь нужно делать? – поинтересовалась Эби.

– Это узел Тени. Талия сказала, что здесь точно кто-то нас встретит, но не понятно, в хорошем или плохом ключе.

– В плохом, дорогие, путники, в плохом, – с противоположной стороны ротонды вышла молодая девушка в длинном белом платье, которое напоминало ночную сорочку. – Я бы с лёгкостью прогнала вас, будь вас двое, но я не могу упустить аж семерых отчаянных охотников за узлами. Увы.

Абрия положила ладонь на рукоять кинжала, которая торчала из поясной кобуры. Кир сделал осторожный шаг вперед и внимательно оглядел её с ног до головы, чтобы прикинуть угрожает ли нам опасность.

– Никаких лишних действий! – скомандовал Дамиан и поднял руку вверх, останавливая намерения Абрии и Кира. – Как мы можем к вам обращаться?

– Илария, дорогой. Это время со мной ты запомнишь надолго. С тебя и начнем. Вставай передо мной, – она говорила коротко, ожидая реакции на каждую фразу.

Грозовые тучи мгновенно заволокли небо. Первый раскат грома прогремел так близко, что дрогнули колонны, а внутри ротонды резко потемнело, будто ее накрыли огромным черным покрывалом. На полу по периметру вспыхнули белым светом шесть круглых контуров, затем еще один, в центре.

Меня передёрнуло. Центральный круг явно подготовлен для меня. Я сглотнула и интуитивно заняла место… проводника.

Как только я шагнула в контур, тело окаменело, не в силах двигать пальцами, шеей и даже губами. Тепло ушло, дыхание стало неглубоким и чужим.

Краем глаза я заметила, как тени подталкивают остальных на их места, они идут осторожно, доверившись словам Дамиана об отсутствии лишних действий. Но как только они вступили в горящие кольца, сразу замерли, как и я.

«Быстрее отдадим то, что нужно, быстрее уйдем», – промелькнуло у меня в голове.

Илария провела рукой по его щеке, детально рассматривая каждый сантиметр неподвижного лица.

– Знаете, я люблю начинать с тех, кто притворяется сильным… ты слабый, Дамиан, – произнесла она, почти шепотом, но слова резали воздух. – Твоё лидерство держится на попытке всё контролировать, но у тебя это не получается. Ты хочешь, чтобы всё шло по плану, потому что однажды не справился. Рядом с тобой нет счастья, Дами. Ты мог её спасти, мог помочь, но струсил, ты так думаешь?

Дамиан постарался сжать кулак, но попытка оказалась тщетной, его лицо горело от напряжения.

– И чего ты сейчас добиваешься? Ты же его копия, такой же одержимый властью! Такой же одинокий! – продолжила она, повысив голос.

Вот в чем заключался этот узел… в вызове боли и страха. Она словно питалась этой энергией: провоцировала и била в самое душераздирающее место.

Всё время, пока она говорила, над Дамианом собиралось тёмное туманное облако. Через пару секунд, как Илария закончила, оно растворилось. Его голова упала вперёд, глаза закрылись.

По всему моему телу, от стоп до головы, прошелся электрический разряд, который заставил меня непроизвольно дёрнуться. Я хотела выругаться, но была лишена дара речи.

Всё это должно было произойти с каждым из нас, и я осталась на закуску, чтобы видеть остальных и слышать их страхи.

Илария шагнула вправо, к Пирру:

– Пирр Телимон, – она мягко протянула букву «р» в имени, смакуя. – Красивый, харизматичный, весёлый… и абсолютно пустой. Ты очень тщательно скрываешь, что являешься лишь инструментом… марионеткой в руках родителей. Да, ты – наследник, любимчик, но у тебя нет права выбора. Твой алкогольный бунт – единственный способ оторваться от реальности и почувствовать, что хоть что-то ты вправе делать со своим телом… и с самим собой. Ты пустышка, без амбиций и целей.

Я заметила влажный блеск в глазах Пирра. Он сжал челюсти, насколько это было возможно.

Второй разряд оказался сильнее, не будь я связана чем-то неощутимым, я бы согнулась от гудящей боли.

– Эбигейл, как тебе живется в тени семьи твоей двоюродной тёти? Ты так близка к власти, но никогда не будешь её иметь… хотя все обязанности приближённых должна выполнять, – Илария внимательно рассматривала её лицо. – Бедняжка, родители всегда заботились о своих племянницах и племянниках больше, чем о тебе? А ты теперь стараешься быть полезной, незаменимой, как будто кто-то это заметит. Но знаешь, что хуже всего? Все действительно могут жить без тебя. Ты вечно лезешь и требуешь внимания, чтобы его самостоятельно отвергнуть? Как же это глупо.

После третьего разряда я уже с трудом слышала происходящее: голова гудела, глаза самовольно закрывались, не оставляя мне выбора, а дыхание сбилось. Я стояла, но безумно хотела упасть, чтобы хоть немного снизить нарастающее напряжение.

Дальше я слышала обрывками. Марв, Абрия и Кирос были вне моего поля зрения, а головой я крутить не могла. С каждым разом Илария всё менее сдерживалась и подбирала слова. Марва она обвинила в том, что он стыдится свою семью из-за чрезмерно мягкого характера отца, Абрию отчитала за невозможность любить и страх показаться слабой, а Киросу пришлось столкнуться со своим страхом быть непонятым и отвергнутым из-за его желания уйти в Пятый пояс и оставить военное дело, ведь настоящие мужчины так не поступают.

После Кира сдерживающий барьер спал, и я моментально рухнула на землю, жадно хватая воздух. Я словно переняла все их страхи: мысли волнами появлялись в голове, доносились их голоса. На какое-то время я поверила, что схожу с ума.

Илария подошла ко мне, присела, сложив под себя ноги, и резко взяла меня за подбородок. Её пальцы были холодными, цепкими, но не грубыми. Она склонила голову, глядя на меня с лукавой полуулыбкой.

– Я действительно оставила тебя на десерт. О твоих страхах никто не узнает, но зато ты будешь знать почти всё. Как только я закончу с тобой, все их и твои переживания станут легче и отстранённее, будто это и не ваши страхи вовсе. Но тело всё равно будет реагировать при каждом напоминании. Чем яснее голова, тем тяжелее тело, от этого никуда не денешься.

– Что с ними сейчас? Они спят? – прохрипела я.

– Догадливая ты. Да, они в трансе. Не вспомнят ничего, что было после моих слов, а может даже и меня не вспомнят. Хочешь я могу кому-нибудь врезать? Или ты сама? Никто не вспомнит. Полная свобода.

– У тебя с головой проблемы? – пробормотала я, не в силах сдерживать отвращение.

Илария насмешливо фыркнула.

– Хм… даже если и так, я могу оставить их в таком трансе навсегда, а тебя прогнать в древние леса. Мне будет весело, а тебе… – она пожала плечами, – не очень. Хочешь?

– Я хочу, чтобы всё это закончилось! – рявкнула я и резко оттолкнула её руку от себя.

– Ты эгоистка, Бреанна, – не спеша продолжила Илария. – Твоя сестра абсолютно здорова, уже восстановилась, активно проводит время с её родными кровными родителями, познакомилась с милым парнем, а ты хочешь вернуть ей память о себе? Она этого не просила. Ей и так хорошо. Тебя даже сами родители не просили. Это для кого ты стараешься? Для неё? Не смеши.

Я отвернулась, подбородок всё ещё болел от её хватки, а щёки вспыхнули от этого упрекающего монолога.

– А ты задумывалась, что будет, если первый узел развязать? – продолжила она. – Она может умереть, ведь на её беспамятстве всё и держится. Ты подставляешь не только её, но и всех остальных. Ты могла бы сдаться, взять всю вину на себя, сесть в темницу, тем самым обезопасив абсолютно всех. Но ты решила сделать так, как тебе хочется.

– Нет никакой гарантии, что Первый пояс не тронул бы родителей и Лив, а пока я здесь, они точно в безопасности! И ты даже представить не можешь, какими губительными и мучительными могут быть провалы в памяти! Сама говоришь, чем яснее голова, тем тяжелее тело, я не хочу этого для Лив!

– Врешь, нагло врешь! Ты делаешь это только для себя. Даже если родители в безопасности, то посмотри сейчас на них, – Илария взглядом обвела всех присутствующих. – Спорим, Абрия тебя уже ненавидит и придушит во сне, наплевав на стабильность мира?

Я продолжала прерывисто дышать, не в силах остановиться. К глазам подступили слёзы, я начала всхлипывать, что делало моё положение еще более унизительным.

Илария встала надо мной и властным взглядом посмотрела вниз, прямо мне в глаза.

– Ты столько всего ещё не знаешь, Бри. Дам тебе только один совет… будь осторожнее с проклятиями, ты с ними обязательно встретишься.

Отчаяние захватило меня, и я получила последний разряд. Бусина на шее запылала, снова обжигая мою кожу, словно ко мне приложили раскалённый металл. Я закричала от невыносимой боли, опираясь руками в плитку. У меня не было сил встать. Я едва не потеряла сознание.

Я ненавидела эту бусину. Проклинала её, снова и снова. Хотела сорвать с шеи, разорвать тонкую леску, раскрошить ангелит в пыль. Но вместо этого лишь хрипела и шептала сквозь зубы – жалкие ругательства, от которых не становилось легче. Меня держала лишь зыбкая изредка пробирающая надежда на то, что когда-нибудь я всё-таки узнаю, кто я. Узнаю, почему тогда меня оставили родители, а сейчас Лив. Узнаю, почему я сейчас оставила свою семью, занимаясь тем, что, вероятнее всего, должны делать другие мои родственники.

Этот чёртов ангелит. Он не давал ничего. Ни дополнительных сил, ни веры, ни ответов. Не помогал узнать тайны прошлого, не заставлял чувствовать уверенность и не вёл по моему предназначению. Он просто делал меня марионеткой в чьих-то руках. Просто добавил бессмысленных обязательств. Почему я? Почему всё это происходит со мной? Почему мир так несправедлив со мной?

Кто-то пошевелился рядом. Первым очнулся Дамиан. Он пошатнулся, потер глаза, отряхнулся, а увидев меня, бросился вперед.

– Бреанна с тобой всё хорошо? Что произошло? – он рухнул рядом на колени.

Рука ныла от боли, сердце бешено колотилось, голова кружилась, будто кто-то внутри водит интенсивные хороводы. Я не смогла что-либо ответить.

– Тише, тише… – он держал меня осторожно, как будто боялся дотронуться слишком сильно. Его ладони были тёплыми. Я нервно сглотнула.

Дамиан начал ощупывать мою руку, которая покрылась красными пятнами, а затем лицо. Я почувствовала аккуратные прикосновения его ладоней, с моих губ сорвался еле слышимый стон. Я ненавидела эту слабость, но ничего не могла с собой поделать.

Я захрипела и, опираясь на его руку, медленно встала.

– Ты ничего не помнишь? – с трудом выговорила я.

– Нет, последнее что я помню – наш разговор о том, какой это узел.

Я с недоверием кивнула и обвела взглядом остальных. Они тоже приходили в себя: моргали, зевали, держались за виски, как будто пробуждались от слишком долгого сна. Никто не говорил ни слова.

– Вы… тоже ничего не помните?

Все одновременно покачали головой. Они точно ещё не до конца вышли из транса. Я не знала, радоваться этому или бояться ещё сильнее. Вытерла лицо, выпрямила спину и упрямо проглотила последние слёзы.

– Ну… всё закончилось, – произнесла я. – Можем двигаться дальше.

Но даже у меня в голове это прозвучало как ложь, ведь это только начало.

Глава 6

Я ощущала на себе недоумевающие взгляды, когда мы выходили из ротонды, но не знала, как объяснить то, что произошло. Все вопросы и ответы на них словно ушли в тело, как и говорила Илария.

Мы покинули овраг около часа дня и двигались без лишних разговоров. Дорога заняла около шести часов с короткими остановками, чтобы напоить лошадей, перевести дыхание и не перегрузить животных.

Сначала мы петляли по лесным тропам, вдыхая влажный, насыщенный запахом листвы и земли, воздух. Ветки часто хлестали по плечам, склоняясь вниз, а корни путались под копытами, из-за чего иногда приходилось спешиваться, чтобы провести лошадей вручную.

Потом лес начал отступать, и дорога вывела нас в более обжитые места: мягкие холмы, ухоженные огороды, полосы пшеничных полей, готовых к жатве. Вдоль дороги встречались небольшие деревушки – с чистыми дворами, глиняными горшками под окнами и вывешенным на верёвках бельём. Дети играли у колодцев, старики сидели на лавках у плетней, а женщины с корзинами, полными зелени и хлеба, кивали нам с лёгкой улыбкой.

Пару раз мы проезжали мимо храмов Четвёртого пояса. У входов в здания дымились тонкие курильницы с сушёными травами, а на ступенях лежали дары: свежие красные яблоки, пучки злаков и куски хлеба. Где-то рядом жужжали пасеки, доносился запах только что испечённых лепёшек. Хранилища зерна выглядели добротно: толстые стены, расписанные символами плодородия, и вымытые до бела каменные пороги.

Ближе к вечеру мы добрались до северо-восточного перехода между Четвёртым и Пятым поясами. Через администрацию мы прошли быстро, без очереди, благодаря пропускам Дамиана. А спустя ещё час, когда небо стало быстро темнеть, мы, наконец, ступили на земли, где начинались владения семьи Телимонов.

– Пирр, это твой дом? – вырвалось у меня, когда ворота раскрылись перед нами, открывая вид на участок. – Здесь у каждой твоей девушки есть комната?

Я лукаво улыбнулась и чуть склонила голову, наблюдая за его реакцией.

Дом представлял собой просторную трехэтажную виллу с черепичной крышей и светлым фасадом, утопающую в зелени сада. Его архитектура напоминала средиземноморский стиль: округлые арки, изящные колонны, балконы с резными перилами и высокие окна, в которых отражалось небо и кроны деревьев.

Перед домом простирался аккуратный дворик с дорожками из природного камня. Одна из них вела к небольшому бассейну с чистой голубой водой. Рядом стояли шезлонги и гамак, а в тени раскидистых деревьев находилась уютная беседка. Участок был ухоженным, с живой изгородью и клумбами, полными трав и цветов. Здесь всё дышало покоем и лёгкостью.

Чуть поодаль от главного дома располагалась деревянная баня, а за ней – конюшня, куда мы отвели наших лошадей. Они фыркали, словно тоже почувствовали облегчение.

– А где фонтаны? Собственное озеро? Ну хотя бы своя винодельня? – ехидно протянул Кирос.

– Так, мы сейчас не будем делать остановку в моём доме. Пока от вас минусов больше, чем плюсов, – Пирр прищурился и медленно перевёл взгляд с меня на Кира, будто намекая, кто именно из нас эти минусы добавил.

– А кто-то есть внутри? – спросила Эби, подходя ближе к бассейну. Она опустилась на корточки и провела рукой по воде.

– Думаю, там должны быть русалки. Но ты посмотри повнимательнее, может быть, и Посейдон выйдет, – Абрия манерно закатила глаза.

Эби резко повернула голову в её сторону, бросив короткий, хмурый взгляд.

– Абрия, ты ни одной возможности плохо пошутить не упускаешь. Кто тебя так обидел? – спокойно сказала я, не повышая голоса.

Пирр, словно не заметив этой перепалки, продолжил чуть громче, чтобы нас перебить:

– Мне запретили нанимать кого-то на постоянную основу… поэтому за конюшней иногда ухаживает Грир, он сейчас должен быть там, я ему позвонил. А Эйлин должна была прийти с утра, чтобы подготовить для всех комнаты и ужин. В самом доме сейчас никого, кроме нас.

– Давайте уже зайдём внутрь, еда на столе, – раздался голос Дамиана из открытой входной двери.

– Дам, сколько раз говорил – мой дом, мои правила! Хватит тут командовать! – Пирр выругался и пошёл ко входу.

Мы поспешили за ним.

Внутри дом казался ещё светлее и просторнее, чем снаружи. В прихожей я почувствовала будоражащий запах дерева и свежести. Мы прошли по плиточному полу, свернули налево и оказались в столовой.

За длинным деревянным столом с белой скатертью уже хлопотал Марв. Он аккуратно раскладывал приборы, шевеля губами – считал, чтобы всем хватило. Я заметила, как он чуть нахмурился, когда одна из вилок легла криво, и Марв тут же передвинул её. Увидев нас, он только кивнул и вернулся к тарелкам.

На столе уже стояли несколько блюд: большая миска с овощным салатом, запечённое мясо с травами, хлеб, пара соусниц, графин с водой и кувшин с клюквенным морсом. Фарфоровые тарелки с потёртым золотым кантом, столовые приборы с деревянными ручками, стеклянные бокалы создавали домашнюю атмосферу семейного застолья.

Я села на ближайший стул, и тут же почувствовала, как заурчал живот. Последний раз я ела ещё утром у себя дома, и до этого момента вроде бы не чувствовала голода, но сейчас запах мяса и свежих овощей ударил в нос.

– Боги, как вкусно пахнет, – пробормотала Эби, садясь рядом и потирая ладони.

– И это только начало, – заметил Марв, усаживаясь слева от Эби.

Пирр, Дамиан и Кирос заняли места ближе к окну, напротив нас. Абрия молча села во главе и, не дожидаясь, уже пододвинула к себе салат.

Минут десять за столом стояла почти полная тишина. Все ели сосредоточенно, с видимым удовольствием от еды. Кто-то жевал медленно, смакуя, кто-то быстро накладывал добавку. Но когда желудки наполнились, а в телах появилась капля расслабления, разговоры пошли сами собой.

– Бреанна, Эбигейл, как давно вы дружите? – спросил Дамиан, подняв на нас взгляд из-за бокала.

– Ой, я люблю эту историю! – оживилась Эби, отложив вилку. – На одном из уроков землеведения Бри устроила апокалипсис, работая с семенами. Никто не ожидал, что такое возможно, но она случайно вызвала выброс энергии, который заставил виноградную лозу, над которой работал весь наш класс, расти существенно быстрее.

– Да, но ничего подобного я больше воспроизвести не смогла, – подхватила я. – А Эби увидела во мне потенциал, чтобы ставить эксперименты с семенами и травами в её ангаре вместе с бабушкой.

– И ты правильно сделала, что согласилась пойти в этот амбар со мной, – тепло сказала Эби, глядя на меня, а затем посмотрела на Дамиана. – Мы сдружились так быстро, будто уже знали друг друга лет сто.

– И ссор не было? – поинтересовался Кирос.

– Я всегда соглашаюсь с Эби, – пожала я плечами.

– А я с ней, – хмыкнула Эби. – Но есть то, за что мне до сих пор стыдно.

Я вопросительно подняла брови.

– Твоё ожерелье, – Эби опустила глаза, а потом посмотрела на меня извиняющимся взглядом.

– А я, кстати, тоже хотел спросить, почему там только одна бусина? – включился Пирр.

– Мы тогда играли с Бри около реки. Воображали, что играем двойную свадьбу. Как сейчас помню, у меня в качестве жениха был Аргос, невероятной красоты, высокий, статный, с татуировкой орла на спине, а у Бри… – она хихикнула и задумалась.

– Мидас, – вставила я. – В тот период я просто обожала золото.

– Да, Мидас! Голубоглазый, светленький, с накачанными руками. Клянусь, они так хорошо проработаны у нас в голове… – Эби оборвала предложение и затихла, огонёк пропал с её глаз. – В общем, мы играли, Бри дала мне своё ожерелье, так как оно хорошо подходило к моему платью, а я веткой его задела и порвала… бусины покатились в воду, мы поймали только одну.

– Эби, – я приобняла её за плечи. – В этом нет ничего страшного. Мне одна-то жжет, боюсь представить, что стало бы с моей шеей, если бы они все были на месте.

– А может быть, будь они все на месте, они бы не жгли, а светились, например!

– Ну… мы этого никогда не узнаем, поэтому нечего печалиться, – я улыбнулась Эби в ответ на её серьёзное выражение лица.

– Теперь обращение «Бусинка» точно со смыслом, – ухмыльнулся Пирр.

– А ты, Марв, почему работаешь с Дамианом? Я слышала, что он довольно дотошный и холодный руководитель.

Марв замер с куском хлеба в руке и покраснел, вероятно вспоминая истории, которые рассказывал мне о Пирре и Дамиане:

– Он, несомненно, бывает таким.

– Бывает? – фыркнул Дамиан, откинувшись на спинку стула.

– Но я в восторге от его опыта и умений. Никто не выдаёт таких стратегических решений, как ты, Дамиан. Поэтому его принципиальность больше плюс, чем минус.

– Вот, Пирр, послушай, что о друге твоём говорят. А ты всё «старый», «занудный», – с усмешкой отметил Дамиан.

– А одно другому не мешает, – отозвался Пирр, не поднимая головы.

– Кирос, ты лучше расскажи, каким был Дамиан в начале своего пути, таким милым мальчишкой, – предложила Абрия, наливая морс в свой стакан.

– Без преувеличения, Дамиан гений. Но он был моим самым сложным учеником. Как можно сражаться с человеком, который чувствует твой удар? Мне приходилось переучивать себя думать одно, а делать другое, чтобы совладать с ним и утереть ему нос. Так что, если я порой веду себя странно, это всё его влияние, – отметил Кирос.

Мы рассмеялись. После этого разговоры шли уже свободно, почти по-домашнему. Кто-то вспоминал старые случаи из жизни, кто-то перебрасывался шутками. Напряжение, которое витало между нами после выхода из ротонды, испарилось.

Когда все наелись, а чашки опустели, мы убрали со стола.

Пирр дождался, пока в комнате стало тише, хлопнул в ладони и сказал:

– Всё, пошли. Покажу вам, кто где спит.

Он провёл нас по широким коридорам. На стенах висели картины с пейзажами, а над дверями – небольшие таблички с именами гостей, как оказалось, уже приклеенные Эйлин.

Каждому досталась отдельная комната.

Моя была на втором этаже, в самом углу. Просторная, с высоким потолком и большим окном. Белые стены, простые деревянные шкафы и комод, круглый ковёр на полу. У окна стояло мягкое кресло, а рядом с ним находился торшер, от которого исходил тёплый свет. В центре стояла широкая кровать с резной спинкой и уже застеленным чистым бельём.