Дэни Тармин

– Нам нужна информация о свитке в храме. Мы готовы заплатить, но только за точные сведения.

Мужчина за прилавком посмотрел на них внимательно. Его глаза мерцали, и Дэни сразу понял: это человек, который ценит выгоду, но боится риска.

– Что вы готовы дать? – спросил он, аккуратно сжимая пергамент с заметками.

– Достаточно, чтобы тебе было безопасно, – сказал Дэни, – но не настолько, чтобы мы оказались в минусе.

Он оставил часть золотых монет на прилавке, оставив ещё несколько в сумке, демонстрируя готовность к компромиссу, но не к обману. Практицизм Дэни проявлялся во всём: каждое движение, каждое слово, каждая оценка риска.

– Ты хитёр, – сказал мужчина, проверяя монеты, – но мне это интересно. Я дам тебе сведения, но не бесплатно.

– Согласен, – ответил Дэни. – Это и есть сделка.

Информация была ценна: местоположение свитка, ловушки, охрана, маршруты обхода. Дэни записал всё, проверяя детали и сверяя с собственными наблюдениями. Каждый элемент информации он воспринимал как инструмент, который можно использовать для минимизации риска.

Фурь и попутчики наблюдали за ним. Их взгляды, столь разные по выражению, сливались в одном ощущении: они понимали, что именно сейчас решается нечто важное. Джек Лейбл, всегда склонный к азарту и улыбкам, на этот раз был сдержан, как будто знал, что любое слово может разрушить тщательно выстроенный узор. Фурь, напротив, наблюдала глубоко, внимательно, словно через Дэни видела не его самого, а отражение той силы, что рождалась в нем, когда он действовал.

Дэни стоял напротив мужчины, чьё лицо было скрыто капюшоном. Слова шли медленно, как вода, что просачивается через камень, и каждый взгляд, каждый жест требовал толкования. Сделка не заключалась в монетах – в этом городе золото было всего лишь шумом, пустотой. Настоящая ценность пряталась в знаниях, а знания – в обрывках историй, случайных признаниях, тайнах, за которые можно было заплатить собственной жизнью.

– Он согласился, – произнёс Дэни, когда мужчина, поколебавшись, всё же начал рассказывать о свитке.

В голосе Дэни не было триумфа. Только сдержанность, уверенность, которую он носил как оружие. И сразу, словно камень, упавший в воду, прозвучало его следующее предупреждение:

– Но помните: нам нужна точная информация. Мы не можем тратить время на догадки.

Фурь сжала руки на груди, глаза её блеснули. Она понимала, что для Дэни это не просто сделка, а проверка: сумеет ли он извлечь истину из того, что другие прячут за полунамёками?

Город вокруг них жил своей жизнью. В переулках пахло дымом и мокрой глиной, с рынка доносились крики торговцев, а вдалеке звенели кузнечные молоты. Но для них всё это стало шумом, на фоне которого рождалась новая цель.

Мужчина говорил отрывисто, словно боялся быть услышанным. Он рассказывал о свитке, спрятанном в одном из тайников старого квартала, неподалёку от разрушенной часовни. По его словам, это был не просто текст, а часть пути к запретной библиотеке, о которой уже ходили легенды.

– Слишком много раз об этом месте всплывало в разговорах, – тихо сказал Лейбл, когда фигура собеседника растворилась в переулках. – Но никогда – настолько конкретно.

– Именно поэтому нужно проверять, – ответил Дэни. – Слишком часто правда и ложь идут рука об руку.

Фурь посмотрела на него и сказала почти шёпотом:

– Но только ты умеешь различать их шаги.

Её слова задели его больше, чем он ожидал. Практицизм всегда был его щитом. Он привык действовать по расчёту, без лишних эмоций. Но сейчас, под взглядом Фурь, он почувствовал, что расчёт – это не просто инструмент выживания, а основа, на которой можно строить что-то большее.

Они отправились в старый квартал, где улицы были уже не дорогами, а лабиринтом. Каменные арки прогибались от времени, стены заросли мхом, а под ногами то и дело хрустели обломки керамики. Здесь не кричали торговцы, не светились окна – только ветер и тени сопровождали их шаги.

Лейбл шёл первым, с привычной лёгкостью лавируя между развалинами, но глаза его всё время бегали по сторонам: здесь было слишком много мест, где могли поджидать враги.

– Ты уверен, что этому человеку можно доверять? – бросил он через плечо.

– Никому нельзя доверять, – спокойно ответил Дэни. – Но можно использовать.

Фурь чуть заметно улыбнулась. Она уже видела, как его практицизм превращается в искусство – искусство читать людей, вскрывать их мотивы, вытаскивать на свет то, что они хотели бы скрыть.

Разрушенная часовня встретила их тишиной. Каменные стены осыпались, лишь купол, пробитый временем, ещё держался. Внутри пахло влажной землёй и пылью.

Дэни подошёл к алтарю, и, словно предчувствуя, что именно здесь кроется разгадка, провёл рукой по камню. Под пальцами почувствовалась неровность.

– Здесь, – сказал он тихо.

Лейбл помог отодвинуть плиту, и в нише под ней действительно оказался свиток, обёрнутый в плотную ткань.

Фурь осторожно взяла его, словно он мог обжечь. Когда ткань раскрылась, на свет показались строки, написанные выцветшими чернилами. Символы были странными, но угадывались знакомые очертания: фрагменты карт, упоминания о храме, и слова, которые бросали холод в сердце: "врата знания не открываются силой"

Дэни смотрел на свиток и чувствовал, как внутри него рождается новое понимание. Его всегда влекло знание как ресурс, как способ выживания, но сейчас он впервые увидел в нём нечто большее.

– Это лишь часть, – сказал он. – Но именно она подтверждает: библиотека существует.

Они вышли из часовни, и тут тишину квартала разорвал топот. Из тени выступили люди – не меньше пяти. Лица скрыты под масками, движения быстрые, слаженные.

– Кажется, мы не первые, кого интересует этот свиток, – усмехнулся Лейбл, хотя глаза его сверкнули тревогой.

Дэни сразу понял: драка не нужна. Не сегодня. Ударить можно всегда, но главное – выиграть время. Он поднял руку, держа свиток так, чтобы противники видели его.

– Вам он нужен? – спросил он громко. – Но знаете ли вы, как его использовать?

Молчание. Один из маскированных шагнул ближе.

– Это не просто бумага, – продолжил Дэни. – Это ключ. Но ключ без замка – всего лишь кусок железа.

Противники замерли, переглянувшись. Сомнение – именно его он и ждал.

– А замок, – добавил он, – знаю только я.

Эти слова изменили всё. Враги не стали нападать. Один из них бросил короткую фразу – угроза или предупреждение – и они исчезли так же внезапно, как появились.

Фурь выдохнула. Лейбл засмеялся, качая головой:

– Вот уж действительно, оружие здесь решает меньше, чем твой язык.

– Это не язык, – спокойно ответил Дэни. – Это умение читать. Людей, ситуации, страхи.

Когда они возвращались, ветер усилился, швыряя в лицо пыль и запахи ночного города. Но для Дэни это был не просто ветер. Это был знак: испытания только начались.

Фурь шагала рядом, всё так же молча наблюдая. В её взгляде было одобрение, но и что-то ещё – тихая проверка. Она знала: знание, которое они открыли, опасно. И только тот, кто умеет обращаться с ним ответственно, сможет пройти до конца.

Лейбл же снова обрел своё лёгкомыслие. Он насвистывал, вертя в руках камешек, но время от времени бросал на Дэни взгляды, в которых таился вопрос: куда всё это нас приведёт?

Дэни тоже задавался этим вопросом. Но впервые за долгое время он чувствовал: ответ действительно важен.

И, прижимая к груди свиток, он понял: практицизм был лишь началом. Теперь его ждала дорога, где придётся научиться не только использовать знания, но и не позволить им разрушить самого себя.

Информация была ценна: местоположение свитка, ловушки, охрана, маршруты обхода. Дэни записал всё, проверяя детали и сверяя с собственными наблюдениями. Каждый элемент информации он воспринимал как инструмент, который можно использовать для минимизации риска.

– Мы можем пройти безопасно, – сказал Джек Лейбл, – если действовать точно по плану.

– Именно так, – подтвердил Дэни. – Практицизм – наше главное оружие.

Вечером они устроили лагерь недалеко от деревни. Дэни сидел у костра, размышляя о сделке. Его практицизм проявлялся не только в действиях, но и в анализе последствий: что будет, если информация неточная, если кто-то из группы сделает ошибку, если противник узнает о сделке.

– Каждый выбор имеет цену, – сказал он вслух, словно проверяя себя. – И мы платим только то, что можем.

Фурь присела рядом:

– Ты всегда так холодно подходишь к делу, Дэни.

– Практицизм – не холодность, – сказал он, – это умение выжить и достичь цели с минимальными потерями.

– Но мораль? – спросила она. – Ты не думаешь, что иногда цена слишком высока?

– Именно поэтому я выбираю хитрость и выкуп, а не прямое нападение, – ответил Дэни. – Мораль важна, но результат тоже. Практичность не противоречит принципам, она защищает их.

Ночь прошла тихо. Дэни проверял карту, сверял сведения, размышлял о каждом шаге. Его союзники постепенно понимали, что практицизм – это не просто расчёт, но и стратегия, которая позволяет им двигаться вперёд, избегая лишних жертв.

На следующий день они двинулись к храму. Сделка дала им преимущество: они знали все ловушки, знали, где охрана слабее, и могли планировать маршрут с минимальным риском.

– Благодаря тебе, Дэни, мы не будем идти вслепую, – сказал Джон Карли.

– Да, – согласился Джек. – Практицизм выигрывает бой до того, как он начнётся.

Фурь посмотрела на него с уважением:

– Твоя хитрость и расчёт сделали эту миссию возможной.

Дэни кивнул, осознавая, что сделка – это не просто обмен сведениями. Это проявление его подхода к жизни: практицизм, хитрость, умение оценивать людей и ситуации, способность использовать возможности, не ставя себя и друзей под лишний риск.

Когда они прочли про храм, каждый шаг был проверкой их подготовки. Ловушки, охрана, скрытые механизмы – всё это было известно благодаря информации, добытой хитростью и выкупом. Дэни ощущал удовлетворение: план сработал, группа двигалась уверенно и безопасно.

– Практицизм, – сказал он тихо себе, – это не просто стратегия. Это образ мышления.

Свиток был найден без потерь. Дэни взял его в руки, почувствовав, что хитрость, выкуп и разумный расчет дали результат, который стоил всех усилий. Его подход позволил минимизировать риск, сохранить союзников и достичь цели.

– Сделка с мудростью и расчетом, – сказал он, – иногда важнее, чем сила.

Фурь улыбнулась, наблюдая за ним:

– Ты показал, что практицизм может быть сильнее любого оружия.

Дэни кивнул. Сделка завершена, цель достигнута, но урок остался: хитрость, расчет и практичность – это то, что позволяет выжить и двигаться дальше, не теряя ни друзей, ни себя.

Глава 8. Дорога в горы

Карету охватила тишина. Весь оставшийся путь Джон пытался выбраться из своих воспоминаний о том, как он и его павшие товарищи, бессчетное количество раз, терпели неудачу при попытке покорить эту вершину.

Дэни провёл это время поспешно делая наброски орлиного крыла, соблюдая приблизительные размеры этого харизматичного существа. Решив, что его познания слишком малы в этой области, он, после прощания с Джоном, направился в подземную  библиотеку, дабы собрать недостающие кусочки пазла. День был ничуть не отличим от любого другого дня, накрыв весь город пасмурной завесой, отражая лишь лёгкий туман, в оставшихся после ночного дождя лужах.

Люди поспешно неслись кто куда. Уличные купцы не давали прохожим проходу, привлекая их всевозможными трюками и хитростью, ростовщики напрасно пытались найти нищих, которым они могли б предоставить свои услуги.

Как и говорил Джон, подвальное помещение, у входа которой на двери висел бронзовый филин, оказалось небольшой библиотекой, имеющее шесть рядов книжных полок, расположенных примерно на расстояние вытянутой руки друг от друга.

Так же он подметил два стола под читательский зал, одного пожилого мужчину и несколько посетителей. Судя по тому как старик был озабочен делом, можно было предположить что это был библиотекарь.

Немного приведя мысли в порядок, украдкой начал продвигаться к месту, где сидел старик. Когда он стал в двух шагах от стола, за которым сидел библиотекарь, пожилой мужчина, не отрываясь от рукописи, начал говорить поразительно мягким тоном:

– Приветствую, мой юный друг, что Вас интересует? Гёте, Кант, Геккель или Ницше? – он мог фактически все книги, что стояли на полках, рассказать с закрытыми глазами.

– Есть ли у Вас раздел орнитологии, квантовой механики и аэродинамики несущих конструкций, – старик отложил перо и поднял взгляд на посетителя.

– Всё вышеперечисленное Вы найдёте в третьем и четвёртом ряде, на уровне груди, ещё б я Вам посоветовал какой-нибудь список композитных материалов, очень подошла бы накладная с промышленной фабрики. К сожалению такой информацией мы не располагаем, – наблюдая за удивлением, которое постепенно охватило его собеседника, добавил – но, у нас есть в наличии справочник по химии, вероятнее всего там имеется всё что необходимо.

Поблагодарив, Дэни пошёл пролётами в поисках необходимых знаний. В голове уже выстраивались отдельные слайды, постепенно сливаясь в одну общую картину.

Вот и ещё один кусочек пазла стал на своё место, какой проницательный старик: "композитные материалы", похоже, он понял что я собираюсь делать, и он был прав, мне нужны были лёгкие и прочные материалы, от них зависел успех всего предприятия.

Изо дня в день, после работы, обычно до полуночи, Дэни, в арендованном гараже, изучал и проектировал двухступенчатые  ламели, с использованием низкоуглеродистой примеси титана и карбона, искал вектор волновых потоков при определённом атмосферном давлении, и гидравлическое соотношение масс тела и площади, необходимое для получения равновесия между установленной константой.

Его основной задачей было сделать каркас, обшитый нейлоновой тканью с нулевой воздухопроницаемостью, впоследствии объединённый механизмом, не позволяющим искажать два соединённых между собой полотна, более чем на 180° в одну сторону и 90° в противоположную.

Задача была не из лёгких, первым делом появились эскизы точной копии размах крыла беркута, с пропорциональным соотношением длины, веса и габаритов, затем механика сочленения титановых планок и карбоновых роликов.

Немало времени ушло на мелко габаритный подшипник, с шагом резьбы для крепежа в пол дюйма, а использовать кевлар для регулировки угла сгибания труб, дабы снизить громоздкость всей конструкции в не эксплуатационной форме, можно было только набравшись терпения.

Для достижения всего вышеперечисленного необходим был острый и ясный ум, как раз таким он и обладал,  незаурядный, аналитический, впитывает информацию как губка, затем выдаёт готовое решение и поразмыслив над результатом, двигается дальше.

Каждые выходные он возвращался в библиотеку, и брал новые книги, дабы восполнить недостающие отрывки всей картины, и каждый раз старик приветливо встречал его, интересуясь как успехи, и рекомендуя необходимую литературу для наиболее эффективного решения поставленной задачи.

С наступлением оттепели, белый, как полотно альпийских гор, снег, оставив свою  невозмутимость, скрывается в истоках подземных вод. Уже виднеются следы первых грызунов и так дружелюбно, приветствуя первые лучи солнца, вздымаются над утренней росой шмели и шершни, оставляя зной и холода далеко за горизонтом.

Таинственная, тёплая, вуаль окутывает всё живое, с настойчивым оттенком весенних притязаний. Вся палитра цветовой гаммы, наблюдается невооружённым взглядом.

Как раз, накануне весеннего равноденствия, Дэни закончил свой проект. Его охватывала чрезмерная эйфория, он чувствовал прилив сил, бесконечные потоки энергии излучал его стан с харизмой гепарда.

Впервые в жизни ему казалось что он достиг апогея своего совершенства, ведь не каждому свойственна манера увлечения собственными навыками и умениями, воплощать из ряда вон выходящие идеи. Это его стихия, его Вальхалла, его Грааль интеллектуального искусства.

Туман медленно рассеивался над долиной, когда Дэни впервые увидел силуэты гор, к которым они должны были идти. Их вершины прятались в облаках, словно сторожа, охраняющие неизвестные тайны. Воздух был холодным, резким и пахнул снегом, и каждый вдох напоминал, что путь будет непростым.

Однако, он так и не успел опробовать крылья, над которыми так усердно работал, закинув их словно рюкзак, пристегнул все ремни, взявшись за балки, расположенные на изгибе, вытянул руки.

Эффект был столь непредсказуемый, что книги разлетались по всей комнате, а ваза стоявшая в углу на письменном столике упала и разбилась.

В противоположном углу попадали все стулья и слегка задела люстру, схожую на павлиний хвост. Его охватило отчаянное желание взлететь как сокол, парить под куполом неба, чувствовать жизненную энергию, силы солнца и воздушных потоков.

Под утро, вместе с раннею зарёй, Дени вышел на берег, осматриваясь нет ли где холма или уступа, небольшого, что б не разбиться в щепки, да и не низкого, дабы была возможность взять разгон.

Некоторое время спустя, забравшись на самый подходящий уступ, предварительно разложивший под ним сено, на случай если идея потерпит фиаско, надевший на себя конструкцию, прыгнул, пытаясь парировать в воздушном пространстве. Секунду спустя он лежал в сене.

Похоже что где-то был просчёт. Весь оставшийся день он отчаянно пытался взлететь с разных холмов и деревьев.

Так и не обвенчавшись успехом, смертельно уставший поехал домой. Не может быть что все потраченные усилия и ресурсы накрылись медным тазом.

Долго он блуждал по затворкам разума, пока не посчитав градиент импульсного растяжения, что при небольшом воздушном потоке возникает малое радиальное биение, принял решение, в необходимости большего начального разгона. Самым подходящим местом был утёс Беннера, находящийся рядом с местом его предыдущей работы.

Приехавши на место он осмотрел окрестность. 100 футов было вполне достаточно как для разгона, чтобы набрать нужную скорость, так и для смерти.

Как бонус утёс омывался морем, так что вероятность выжить при падении была немного больше. Главное не пикировать на рифы.

Взгляд его упал на горизонт, слегка переливающимися лазурно-коралловыми оттенками. Великолепие морской стихии окутало его тревогу, почувствовав безмятежность, оступился, и вот уже было сделал шаг на встречу ветру.

Похоже было, что судьбой предначертано ему остаться с рыбами на едине, как вдруг у самой воды напрягая мышцы всем телом, меняя положение крыльев выровнялся и взлетел, сдвигая руки как можно ближе, прилагая нечеловеческие усилия, дабы не потерять скорость и равновесие.

Восторг был присущ тем впечатлениям, которыми он был переполнен. Иллюзия, манящая за собой навязчивую идею, превратилась в реальность, и стала началом чего-то абсолютно нового, неизведанного.

– Смотрите, – сказал Дэни, указывая рукой, – там наш маршрут. Тропы не просты, но времени ждать нет.

Фурь шагала рядом, её взгляд внимательно оценивал местность. Она была молчалива, но её уверенные движения и подготовленность внушали доверие.

– Пропасть в сто футов прямо по маршруту, – сказал он тихо, – края соединяет хлипкий тростниковый мост. Мы должны быть осторожны.

Джек Лейбл, Друг Дэни, появился из-за скалы, его походка была уверенной, но взгляд иногда отражал тень прошлого – того, кем Дэни был до этого пути.

– Я помню, как ты боялся переправ через подобные мосты, – сказал Джек с лёгкой насмешкой, – а теперь ведёшь других.

– Да, – ответил Дэни, ощущая смешанные эмоции: раздражение, ностальгию и ответственность, – но теперь это не только моя жизнь, а жизнь тех, кто идёт со мной.

Вдали раздался крик Карли. Он эпизодически сопровождал группу, проверяя пути обхода и обеспечивая безопасность.

– Дэни, мост выглядит ненадёжным! – крикнул он, – возможно, нужно искать объезд.

– Нет времени, – сказал Дэни. – Прямой путь быстрее. Мы должны пройти здесь.

Они приблизились к мосту. Ветер колыхал тростник, мост скрипел под лёгким движением. Дэни оценивал его прочность, каждый шаг был как вычисление вероятности падения.

– Сначала я пойду я, – сказал он, – проверю, выдержит ли мост.

Фурь кивнула. Лейбл встал рядом, но не сделал шаг вперёд: он был здесь не только союзником, но и зеркалом прошлого Дэни – того, кто когда-то боялся рисковать, кто ошибался и терял доверие.

– Ты всегда был осторожным, – сказал Джек, – но осторожность и страх – разные вещи.

– Я понимаю разницу, – ответил Дэни, осторожно переступая по тростниковому мосту. – И сейчас мне нужно быть осторожным ради всех нас.

Мост слегка прогнулся под его весом, но выдержал. Он оглянулся на Фурь, которая уже готовилась идти следом, затем на Джекa, который наблюдал за ними, словно оценивая – изменился ли Дэни за время пути.

– Твоя осторожность спасёт нас, – сказал Лейбл тихо, – но будь готов действовать быстро, если что-то пойдёт не так.

Фурь шла за Дэни, каждый её шаг был уверенным, но она следила за тростником, оценивая нагрузку. Дэни чувствовал, как ответственность усиливается с каждым метром. Его практицизм и рассудительность стали неотъемлемой частью пути, но одновременно возникал внутренний конфликт: доверять мосту и своим решениям, или искать обход, теряя время.

– Мы почти на середине, – сказал он, глядя вниз на бурную реку. – Будьте готовы.

В этот момент Лейбл сделал шаг на мост. Его присутствие заставило Дэни вспомнить старые ошибки, моменты, когда он не мог справиться с ответственностью, когда страх и неопытность мешали действовать. Но теперь он понимал: прошлое – это урок, а не оковы.

– Я помню тебя таким, – сказал Джек, слегка улыбаясь, – но теперь вижу, что ты вырос.

– Всё ещё учусь, – сказал Дэни, не отводя взгляда от тростника под ногами.

Они продолжали путь. Ветер усиливался, мост скрипел, тростник поддавался. Дэни чувствовал, как каждое движение требует концентрации и расчёта. Фурь шла рядом, её спокойствие давало уверенность. Лейбл – отражение прошлого – напоминал о том, кем он был и кем должен стать.

– Практичность и осторожность, – думал Дэни, – вот что ведёт нас к цели.

Когда они добрались до середины моста, сквозь туман показались скалы и вершины гор. Внутренний конфликт Дэни усилился: он понимал, что каждая ошибка здесь может быть последней, но именно эти испытания формируют его как лидера и как человека.

– Осталось немного, – сказал он, глядя вперёд, – держитесь.

Фурь кивнула, её глаза были полны решимости. Лейбл посмотрел на Дэни, словно проверяя его готовность: доверие к себе и к команде было ключевым.

– Мы справимся, – сказал Дэни вслух, хотя в груди билось напряжение. – Каждый шаг важен.

Они продолжали идти, каждый метр был испытанием. Дэни чувствовал, как мост поддаётся под весом, как ветер пытается сбить равновесие, как внутренний конфликт между страхом и обязанностью усиливается. Но он шагал вперед, ведь впереди – не только вершины гор, но и понимание себя, своей ответственности и практицизма.

Фурь следовала за ним, внимательно наблюдая за каждым движением. Джек, хотя и напоминал о прошлом Дэни, шел уверенно, показывая, что доверяет ему. Карли эпизодически появлялся, контролируя безопасность пути и предоставляя информацию о слабых местах маршрута.

– Мы почти на другой стороне, – сказал Дэни, делая ещё один осторожный шаг.

– Держитесь! – крикнул Карли из-за деревьев, – мост не выдержит резкого движения!

Дэни замер, оценил расстояние до края, и каждый шаг стал актом точного расчёта. Его практицизм проявился как никогда: каждый сантиметр, каждый весовой баланс – всё под контролем.

Когда они достигли края моста, Дэни почувствовал облегчение, но и осознал: это только начало пути. Физические препятствия – мост, пропасть, скалы – были преградой для тела, но внутренний конфликт, который отражал Лейбл, был ещё сложнее.

– Мы сделали это, – сказал он, оборачиваясь к Фурь и Лейбл. – Идём дальше, но каждый шаг требует внимания.

Фурь кивнула, её взгляд был спокойным, но решительным. Лейбл посмотрел на Дэни, и в его глазах мелькнула тень прошлого, которая растворилась в уверенности настоящего.

– Ты готов к вершинам, – сказал Лейбл тихо, – но помни, каждая вершина несёт свои испытания.

– Я знаю, – сказал Дэни, – и я готов.

Они продолжили путь в горы, оставляя за собой мост и пропасть. Дорога была трудной, каждая скала и каждый камень проверяли силу и выносливость, а внутренний конфликт Дэни – его практичность, осторожность и отражение прошлого через Джека – усиливались.

Ветер носил туман по вершинам, солнце едва пробивалось сквозь облака. Дэни чувствовал, что дорога в горы – это не только физическое испытание, но и психологическое: каждый шаг, каждое решение формируют того, кем он становится, а союзники рядом – Фурь, Лейбл и Карли – отражают прошлое, настоящие уроки и будущее, которое они должны пройти вместе.