Дэни Тармин

Он вспомнил последние месяцы. Всё было одно и то же: сделки, путь, поиск выгоды, холодный расчёт. Он мастерски пользовался практичностью как оружием, и это спасало ему жизнь не раз. Но в какой момент всё превратилось в тягучую, бесконечную скуку?

Сейчас, в трясущейся повозке, с горой впереди и с этими людьми рядом, он впервые за долгое время почувствовал: скука ушла. Её место заняло что-то другое. Не назовёшь надеждой, не назовёшь страхом. Порыв.

Новый порыв, который невозможно было просчитать.

Дорога становилась всё хуже. Колёса скрипели, кучер ругался сквозь зубы, лошадь спотыкалась на камнях. Деревья редели, и воздух менялся – становился суше, холоднее, будто сама гора излучала вокруг себя иной мир.

– Смотри, – Карли указал рукой. – Видишь трещины в земле? Магма. Здесь всегда было неспокойно.

Лейбл наклонился вперёд, глаза у него блеснули.

– Прекрасно. Значит, будет горячо.

– Ты как ребёнок, – раздражённо бросил Карли.

– А ты как старик, – легко отмахнулся Лейбл. – Мы же сюда не за прогулкой приехали.

Дэни снова посмотрел на них обоих. Карли – серьёзный, осторожный, взвешивающий каждый шаг. Лейбл – вечный игрок, которому важен не результат, а процесс. А между ними – он сам. Практичный, рациональный, холодный. Всегда делающий выбор ради выгоды.

Но теперь он ощущал, что сам баланс сдвигается. Внутри зрело что-то новое, неясное.

Солнце медленно опускалось, окрашивая вершину горы в багровые тона. Повозка остановилась. Кучер устало вздохнул, спрыгнул на землю и сказал:

– Дальше сами. Я выше не поеду.

И развернулся, даже не дождавшись ответа.

Трое остались одни. Ветер с горы ударил холодом, принес запах серы.

Дэни поднялся и поправил пиджак, всё ещё странно сидящий на его плечах. Он посмотрел на гору. На этот раз – долго. И понял: отступать некуда.

Ветер с горы ударил холодом, принес запах серы. Казалось, сама земля предупреждает о том, что ждет выше.

Трое стояли у подножия, молча вглядываясь в склоны, покрытые серыми пластами камня, словно застывшие волны. Небо окрашивалось в багрово-фиолетовый цвет, и в этих красках гора выглядела чужой, мрачной, будто живой.

Дэни поднялся и поправил пиджак, всё ещё странно сидящий на его плечах. Когда-то этот костюм был символом его практичности, привычки держать всё под контролем. Но сейчас он ощущал, что ткань давит, словно чужая кожа. Он посмотрел на гору. На этот раз – долго. И понял: отступать некуда.

– Ну что ж, – сказал он наконец. – Пойдём.

Лейбл улыбнулся – широко, так, что в глазах вспыхнули искры. Это был тот самый блеск, который Дэни ненавидел и боялся одновременно: азарт игрока, готового шагнуть в пропасть ради ощущения полёта.

Карли молча кивнул. В его жесте не было ни радости, ни страха. Только сдержанное согласие человека, привыкшего идти туда, куда велит долг.

И они двинулись вперёд.

Тропа оказалась узкой и опасной. Камни осыпались под ногами, катились вниз, теряясь во мраке. С каждым шагом ветер становился сильнее, хлестал по лицу, забивал дыхание.

– Чувствуешь? – Лейбл почти кричал, чтобы перекрыть завывание. – Это место живое! Оно дышит!

Дэни стиснул зубы.

– Оно убивает, – ответил он хрипло.

Лейбл рассмеялся.

– Всё, что живёт, когда-нибудь убивает. Но зато какое великолепие!

Карли шагал чуть позади. Его глаза не отрывались от земли: он отмечал каждый камень, каждую расщелину, каждое потенциальное место обвала. Он двигался осторожно, но уверенно.

– Держитесь ближе, – сказал он. – Здесь легко сорваться.

Дэни не ответил. Его мысли крутились вокруг одного: зачем он здесь? Раньше всё было просто – выгода определяла маршрут. Сделка, контракт, сокровище, тайна – всегда была цель, выраженная в чёткой формуле «прибыль против риска». Но сейчас? Что он ищет?

Скука ушла. Это он чувствовал ясно. Но что пришло взамен?

На первом привале они устроились в тени валуна. Ветер стих, лишь изредка касаясь их одежд. Внизу, вдалеке, темнел лес – оттуда они пришли.

– Высота – половина пути, – заметил Карли. – Дальше тропа сужается. Если начнётся извержение…

– Тем лучше, – перебил Лейбл. – Я мечтал увидеть, как горы плюются огнём.

– Ты мечтал, чтобы тебя похоронило под лавой? – Карли сжал кулаки. – Это не игра, Джек.

Лейбл спокойно посмотрел на него.

– Для тебя – нет. Для меня – да.

Дэни наблюдал за ними, и странное чувство росло в груди. Два человека рядом с ним были словно отражения крайностей: Карли – осторожность, дисциплина, холодный расчёт; Лейбл – страсть, игра, огонь. А он сам всегда гордился тем, что стоит посередине, что умеет быть практичным.

Но почему же сейчас его тянет к этому безумному огню в глазах Лейбла?

Он отвёл взгляд.

– Дальше пойдем без остановок, – сказал Дэни. – Чем дольше ждём, тем труднее.

Чем выше они поднимались, тем ощутимее становился запах серы. Иногда из трещин в земле вырывался пар, горячий, с резким запахом, обжигая лицо. Камни под ногами были тёплыми, будто внутри горы билось огромное сердце.

Лейбл шёл первым. Его шаги были лёгкими, почти танцующими. Он не искал опоры – наоборот, будто нарочно рисковал, наступая на самые шаткие камни.

– Смотришь на него? – тихо спросил Карли, догоняя Дэни. – Он приведёт нас к гибели.

– Но он ведёт вперёд, – так же тихо ответил Дэни.

Карли нахмурился.

– Вперёд? Или в бездну?

Дэни не ответил.

К вечеру они добрались до расщелины. Скала раскололась, и между двумя стенами зияла тропа, узкая, словно лезвие ножа. Из глубины тянуло жаром, и где-то внизу слышалось гулкое дыхание – то ли камни осыпались, то ли сама гора ворчала.

– Вот оно, – сказал Лейбл. – Дорога в сердце.

– Это безумие, – Карли покачал головой. – Один неверный шаг – и всё.

Лейбл повернулся к Дэни.

– Ну? Что скажет наш практичный друг? Пойдём? Или повернём назад?

Дэни смотрел вглубь расщелины. Страх поднимался внутри, холодный и липкий. Но вместе с ним росло и другое чувство – то самое, новое, которое гнало его сюда.

Он выдохнул.

– Пойдём.

Лейбл усмехнулся.

– Вот это ответ.

Они шли гуськом. Ветер здесь усилился, и каждый шаг давался тяжело. Каменные стены дрожали, сыпались мелкие осколки. Внизу клубился дым, и сквозь него временами пробивалось красное свечение.

Карли держался за стену, двигался медленно.

– Осторожнее. Если сорвёмся – никто не вытащит.

– А если долетим до конца? – крикнул Лейбл, расправив руки, будто готовый прыгнуть. – Тогда увидим то, что не видел никто!

Дэни смотрел на его силуэт впереди и понимал: он стоит на грани. Не только физической, но и внутренней.

Раньше он бы сказал: «Остановись. Это невыгодно». Теперь же он молчал. И с каждым шагом чувствовал, что привычные формулы теряют власть.

Когда они выбрались из расщелины, небо было почти чёрным. На вершине горы, в кратере, пульсировал свет – красный, живой, зовущий.

– Мы дошли, – прошептал Карли. В его голосе звучала усталость и облегчение.

Лейбл засмеялся.

– Нет, друг. Мы только начинаем.

Дэни остановился. В груди у него стучало сердце – быстро, горячо, словно отвечая биению горы. Он смотрел на кратер, и вдруг понял: он больше не тот, кто рассчитывает выгоду. Здесь, перед лицом этого огня, выгода не имеет значения.

Он пришёл за другим.

Ночь на вершине была странной. Они устроились в укрытии, но сон не приходил. Лейбл бродил вокруг, всматриваясь в свет кратера, будто в карты, что раскроются лишь ему. Карли сидел с каменным лицом, время от времени проверяя оружие.

А Дэни смотрел в небо. Там, между облаками, мерцали звёзды – такие далекие, равнодушные. И вдруг он понял: впервые за многие годы он живёт не ради выгоды. Он живёт ради того, чтобы узнать, что будет дальше.

Это чувство пугало. Но оно же давало силы.

На рассвете они приблизились к кратеру. Земля дрожала под ногами, из трещин вырывался пар. Внутри кипела магма, излучая свет и тепло.

– Видишь? – сказал Лейбл. – Это – игра богов. И мы в неё вступаем.

– Это катастрофа, – ответил Карли. – Нам нужно уйти.

Дэни стоял между ними. Ветер бил в лицо, запах серы жёг горло. Он знал: решение за ним.

Его практичность говорила: «Назад. Это смерть».

Новый порыв шептал: «Вперёд. Там истина».

Он сделал шаг к кратеру.

И в тот миг он понял: жизнь больше не будет прежней.

Глава 3. Городская библиотека

Городская библиотека стояла на краю старой площади, и её фасад, потемневший от времени, выглядел так, будто он помнил больше, чем весь город вместе взятый. Люди проходили мимо, редко заглядывали внутрь, и всё же здание не разрушалось, не теряло своей странной притягательности.

Дэни остановился у входа. Ветер с площади трепал его пиджак, колыхал вывеску с едва заметными золотыми буквами: Municipalis Bibliotheca. Он сам не знал, что гнало его сюда. Возможно, скука. Возможно, тоска. Возможно, что-то новое, ещё не до конца осознанное.

Он толкнул тяжёлую дверь, и воздух внутри сразу обрушился на него – запах бумаги, пыли, дерева. Это был другой мир, отгороженный от шумных улиц. Звуки города пропали, осталась только тишина, наполненная шелестом страниц и лёгкими шагами по каменному полу.

Ряды книг уходили в полумрак, словно аллеи в заброшенном саду. Дэни сделал несколько шагов, чувствуя себя чужаком.

– Ты опоздал.

Голос прозвучал спокойно, без осуждения, но Дэни всё равно вздрогнул. Между стеллажами появился высокий человек в чёрной мантии. Его волосы были седыми, но глаза – удивительно живыми, цепкими, как у того, кто смотрит сквозь тебя и дальше, вглубь.

– Мы… знакомы? – спросил Дэни.

– Пока нет, – человек улыбнулся. – Но будем.

Он подошёл ближе, и стало ясно: это библиотекарь. Мантия, ключи на поясе, тонкие руки, привыкшие держать не оружие, а книги.

– Зови меня Наставником, – сказал он.

Дэни поднял брови.

– Звучит громко.

– Не громче, чем то, зачем ты пришёл, – тихо ответил Наставник.

Они прошли вглубь. Стеллажи сменялись залами, залы – коридорами, пока не оказались в маленькой комнате с высоким потолком и круглым окном. На столе лежали раскрытые книги, пергаменты, карта города.

– Садись, – Наставник указал на стул. – Тебе ведь интересно, правда?

Дэни хотел возразить, но остановился. Да, ему было интересно. Иначе зачем бы он пришёл сюда, в пыльное здание, когда мог бы сидеть в трактире или считать очередную выгоду?

– И что же мне должно быть интересно?

Наставник посмотрел на него долгим взглядом, словно решая, стоит ли говорить. Потом наклонился над картой и провёл пальцем по центру города.

– Здесь стоит храм. Ты видел его. Все видели. Но никто не знает, что находится под ним.

Дэни прищурился.

– Под храмом?

– Запретная библиотека, – произнёс Наставник.

Слово «запретная» повисло в воздухе, как тень.

– И зачем ты рассказываешь мне это? – осторожно спросил Дэни.

– Потому что ты ищешь, – сказал Наставник. – Ты сам ещё не знаешь, что именно. Но ищешь.

Дэни откинулся на спинку стула. Всё это звучало как очередная сказка, как история для новичков. Но что-то в голосе Наставника не давало отмахнуться.

– И что в этой библиотеке? – спросил он.

– То, чего тебе не хватает, – спокойно ответил тот. – Ты всегда полагался на практичность, на выгоду. Но внутри уже знаешь: этого мало. Там – ответы.

Дэни усмехнулся.

– Ответы на что?

Наставник пожал плечами.

– На те вопросы, которые ты пока не сформулировал.

Время в комнате текло иначе. За окном темнело, а свечи горели всё ярче. Дэни слушал, задавал вопросы, и с каждым словом ощущал, как внутри его растёт напряжение.

Запретная библиотека… Скрытое знание, которое держат под храмом. Почему о нём никто не говорит? Почему ни в одном трактате, ни в одном архиве он не встречал упоминаний?

– Если это правда, – сказал он наконец, – то почему никто не пытался туда попасть?

Наставник усмехнулся.

– Пытались.

– И?

– Никто не вернулся.

Они молчали долго. Дэни смотрел на карту, на крестик, обозначающий храм, и чувствовал, что привычная логика отступает.

– Значит, ты хочешь, чтобы я пошёл туда? – наконец спросил он.

– Нет, – мягко сказал Наставник. – Я хочу, чтобы ты выбрал сам.

Когда Дэни вышел из библиотеки, город спал неспокойно. Фонари горели тускло, ветер гонял по мостовой клочья бумаги.

Практичность всегда была его оружием. Но, глядя на храм, возвышающийся над городом, он впервые задумался: а вдруг оружие – это не единственное, что ему нужно?

Он остановился, поднял голову к куполу, и в груди у него впервые за долгие годы появилось ощущение: он на пороге чего-то большего, чем просто выгода.

Вот так началось его знакомство с Наставником.

И с тайной, что изменила его жизнь.

Он шёл медленно, и в голове его звучали слова: запретная библиотека. Они всплывали словно призрачные обрывки, неясные и притягательные одновременно. Каждый шаг по мощённой брусчатке отдавался в сознании эхом, смешиваясь с шёпотом ветра, проникающего сквозь узкие улочки старого города.

Практичность всегда была его оружием. Он привык видеть мир через призму рациональности: что приносит пользу, что нет, какие действия ведут к выгоде, а какие – к потере. Так жил долгое время. Так выстраивал свою жизнь. И казалось, что ничего не способно поколебать этот прочный фундамент.

Но, глядя на храм, возвышающийся над городом, он впервые задумался: а вдруг оружие – это не единственное, что ему нужно?

Храм стоял на вершине холма, его купол блестел в последних лучах заката, будто покрытый серебром. Казалось, что даже камни, из которых он был выстроен, светятся изнутри. Дэни остановился, поднял голову к куполу, и в груди у него впервые за долгие годы появилось ощущение: он на пороге чего-то большего, чем просто выгода.

Он знал, что здесь начнётся нечто, что изменит его привычный мир. Что-то, о чём раньше не мог даже мечтать.

В библиотеке было тихо. Воздух пахнул старой бумагой, воском свечей и терпким ароматом пыли, скапливавшейся на протяжении столетий. Дэни снял шляпу и медленно вошёл внутрь, словно переступал границу другого мира.

Перед ним стоял человек средних лет, высокий, с седеющими волосами, которые мягко обрамляли лицо с глазами, способными видеть глубже, чем поверхностное. Наставник двигался спокойно, не торопясь.

– Добро пожаловать, – сказал он тихо, но с таким авторитетом, что Дэни сразу почувствовал: этот человек знает больше, чем кажется.

– Спасибо, – выдохнул Дэни, всё ещё ощущая странное волнение. – Я… хотел бы узнать о храме. И о том, что там спрятано.

Наставник слегка кивнул. Он повёл его к узкой лестнице, ведущей в глубину библиотеки, где запах бумаги смешивался с влажностью камня.

– Многие приходят сюда в поисках знаний, – сказал он, – но немногие понимают цену того, что ищут.

Дэни нахмурился. Он привык оценивать цену рисков и действий, но сейчас чувствовал: цена здесь измеряется не в золоте и не в силе.

– И что же мне придётся отдать? – спросил он осторожно.

Наставник улыбнулся. Это была не улыбка насмешки, а лёгкая, почти скрытая мудрость.

– Ты сам решишь, – сказал он. – Каждый шаг на пути к запретной библиотеке требует выбора. И иногда цена – это не деньги, а часть твоего прошлого, привычек, того, что ты считал опорой.

Они прошли через несколько залов, и Дэни не мог не замечать богатство библиотеки: ряды книг, уходящие в полумрак, редкие манускрипты, старинные карты, аккуратно свернутые свитки. Всё это было словно живое, дышащее пространство.

– Храм был построен давно, – продолжил Наставник, – его создатели оставили после себя нечто большее, чем камень и рисунки на стенах. Там – знания, которые могут изменить взгляд на мир. Но многие, кто пытался добраться до этих свитков, не возвращались.

Дэни остановился.

– Не возвращались? – переспросил он.

– Да, – кивнул Наставник. – Но ты пришёл не просто за свитками. Ты пришёл, потому что ищешь что-то внутри себя.

Эти слова поразили Дэни. Он всегда думал, что ищет выгоду, контроль, информацию, которая принесёт ему преимущество. Но теперь он понимал: это нечто другое.

– И что же это? – спросил он.

– То, что нельзя измерить, – ответил Наставник. – Не знание, а понимание. И прежде чем ты его получишь, тебе придётся пройти через себя.

Дэни сел за стол, на котором лежали несколько свитков. Он рассматривал их, проводя пальцем по пергаменту, ощущая рельеф букв и символов. Странное чувство охватило его: каждая буква казалась важной, словно она могла изменить ход его мыслей.

– Почему никто раньше не смог найти храм? – тихо спросил он.

– Потому что они искали не то, – ответил Наставник. – Они искали сокровища и силу. А настоящие ответы – внутри.

Дэни вздохнул. Он понимал, что это не просто слова. Он всегда полагался на практичность, на расчёт, на выгоду. Но что, если путь к храму требует чего-то большего?

Он посмотрел на Наставника. В его глазах не было давления, только понимание и терпение.

– Я готов попробовать, – сказал Дэни тихо.

Наставник кивнул.

– Хорошо. Но помни: дорога будет не из камня и дерева. Она будет из твоих сомнений, твоих страхов, твоих привычек. Ты должен научиться идти, не полагаясь только на оружие и расчёт.

Прошло несколько часов. Дэни изучал книги, записывал заметки, задавал вопросы. Наставник отвечал спокойно, иногда направляя его мысли, иногда лишь наблюдая. Каждое мгновение поднимало внутри него странное чувство – смесь волнения и тревоги, которое он давно забыл.

Когда он наконец поднялся и посмотрел на город сквозь окно библиотеки, на купол храма, его охватило чувство предвкушения. Практичность – его привычное оружие – оставалась с ним, но теперь он впервые задумался: а если есть что-то, что сильнее и важнее?

Что-то, что невозможно купить, продать или измерить.

Вечером Дэни вышел из библиотеки. Город тонул в мягком свете фонарей, улицы были пустынны, а ветер гнал лёгкую пыль, придавая вечернему миру загадочный оттенок. Он медленно шёл к дому, ощущая, что каждый шаг отзывается внутри.

Каждая мысль о храме, запретной библиотеке и Наставнике перекликалась с его внутренним ощущением: мир больше, чем он думал. Жизнь больше, чем просто расчёт.

Он остановился на мостовой и снова поднял взгляд на купол храма. Серебристый свет, отражённый от его поверхности, казался живым. И впервые за долгие годы Дэни почувствовал, что он стоит на пороге чего-то, что изменит его.

Вот так началось его знакомство с Наставником. И с тайной, которая изменила его жизнь.

Он знал, что дорога к храму будет опасной, что многое придётся оставить позади, многое – понять заново. Но теперь, впервые за долгое время, его внутренний компас показывал не только на выгоду, а на что-то большее.

Он шёл медленно, не спеша, погружённый в свои мысли. Каждый звук, каждый отблеск света на мокрой мостовой, каждый шорох деревьев под вечерним ветром казался частью нового пути. И чем дальше он шёл, тем яснее понимал: этот путь – начало перемен, которых он не мог предвидеть.

Практичность остаётся с ним, как старое оружие, но в груди Дэни загорается другой огонь: желание идти туда, где не хватало знаний, где тайны ждут того, кто готов смотреть дальше выгоды.

И город, в котором он жил, уже не казался прежним. Каждый камень мостовой, каждый силуэт куполов и башен напоминал о том, что есть мир, полный неизведанного. И он собирался отправиться в этот мир, вооружённый не только практичностью, но и новым ощущением – стремлением к знаниям, пониманию и открытию того, чего нельзя измерить.

Наставник наблюдал за ним из окна библиотеки, и в его глазах мелькнуло лёгкое одобрение. Дэни ещё не знал, как далеко зайдёт этот путь, какие испытания встретятся на нём, и каких ценностей придётся лишиться. Но одно было ясно: он больше никогда не будет прежним.

И это осознание давало силы идти дальше, навстречу храму и запретной библиотеке, навстречу тому, что могло изменить не только его жизнь, но и всё, что он знал о мире.

Глава 4. Слухи о второй библиотеке

Город к вечеру затихал, но улицы его никогда не были по-настоящему пустыми. Даже когда фонари уже разгорались мягким жёлтым светом, а по мостовой текли тени, всегда находился кто-то, кто говорил слишком громко, или кто-то, кто переговаривался шёпотом, боясь, чтобы их не услышали.

В такие вечера особенно ясно ощущалось: в городе есть тайны.

Дэни шёл медленно, вглядываясь в лица прохожих. Ему нужны были разговоры. Слухи. Всё, что касалось храма и библиотек. Он давно понял: если задавать вопросы прямо, люди замыкаются. Но если просто слушать и задавать наивные, будто случайные реплики – можно выудить куда больше.

Слухи о второй библиотеке ходили уже несколько недель. В трактире на углу их обсуждали так же охотно, как цены на хлеб или слухи о войне где-то далеко. Но никто не знал точно, где искать её следы. Никто, кроме, возможно, тех, кто говорил реже всех.

– Говорю тебе, Карли, – раздался у дверей трактирчика сиплый голос, – вторая библиотека существует. Иначе зачем храму столько стражи?

Дэни не сразу обернулся. Он сделал вид, что изучает афишу на стене, но прислушивался к голосам.

– Пустые разговоры, Джек, – ответил другой, глуховатый голос. – Ты слышал, чтобы кто-нибудь её видел? Я – нет.

– Видеть – не значит знать, – упорствовал первый. – Но я слышал… там книги, которых не найти в городской библиотеке. Старые, опасные книги.

Дэни краем глаза посмотрел на двух мужчин. Джон Карли и Джек Лейбл. Их знали все. Первый – торговец вином, осторожный и привыкший всё взвешивать. Второй – более болтливый, любивший приукрасить любую историю. Впрочем, именно такие и были ценнее всего для Дэни: болтуны часто выдавали то, что хотели скрыть другие.

Он подошёл ближе, будто случайно, и заказал кружку эля.

– Про какую библиотеку говорите? – спросил он лениво, словно не придавал значения.

Джек Лейбл оживился:

– А вы не слышали? – его глаза блеснули. – Говорят, у храма есть тайное хранилище, куда простым смертным дорога закрыта. Вторая библиотека, понимаете? Не та, что городская. А та, что под храмом.

Карли скривился.

– Сказки, – пробурчал он. – Ты слишком много слушаешь пьяных моряков.

Но Лейбл не сдавался.

– А ты объясни тогда, почему храм окружён стеной, а стража меняется трижды за ночь? Видел я это сам! И слышал, что кое-кто пробовал туда сунуться… да только никто не вернулся.

Дэни сделал вид, что усмехается.

– И зачем им столько охраны ради книг? – спросил он. – Разве книги стоят того?

– Эти стоят, – уверенно сказал Джек. – Говорят, там записаны такие знания, что мир можно перевернуть. Одним словом.

Карли махнул рукой:

– Сколько можно болтать? Вечно ты город дуришь сказками.

Но в голосе его звучало не столько раздражение, сколько усталость. И Дэни уловил в нём ноту осторожности, будто Карли говорил громко только для того, чтобы скрыть собственные мысли.

Значит, он знает больше, чем говорит, – понял Дэни.

Позднее, уже в библиотеке, он осторожно пересказал разговор Наставнику.

Библиотекарь, как всегда, слушал внимательно, не перебивая. Его руки двигались медленно, он перекладывал книги с полки на стол, словно проверяя их состояние.

– Слухи, – сказал он наконец, – живут дольше правды. Но и в них иногда прячется зерно.

– Вы хотите сказать, что вторая библиотека существует? – прямо спросил Дэни.

Наставник посмотрел на него пристально.

– А ты сам как думаешь?

Дэни помолчал. Практичность подсказывала: слухи не возникают на пустом месте. Если так много людей говорит о второй библиотеке, значит, у этих разговоров есть основа. Но здравый смысл твердил: зачем храму скрывать ещё одну библиотеку, если есть открытая, городская?

– Я думаю, – сказал он медленно, – что она есть. Но найти её можно только хитростью.

Наставник чуть заметно улыбнулся.

– Хитрость – оружие опасное. Оно может дать тебе преимущество, а может обернуться против тебя.

– Я привык к риску, – отрезал Дэни.

– Это не риск, – сказал Наставник тихо. – Это выбор.

На следующий день Дэни вернулся в трактир. Он знал, что встретит там либо Лейбла, либо Карли. А лучше – обоих.

Его план был прост: он хотел раздобыть больше информации, но не путём расспросов. Он собирался подстроить разговор так, чтобы собеседники сами начали делиться тем, что знают.

Сначала он завёл речь о войне, которая велась далеко за пределами города. Потом – о ценах на зерно, которые взлетели вдвое. Постепенно он незаметно подвёл разговор к храму.