Тайны Далирана

Я поняла, что толку от него никакого не добьюсь.

– Где Его Светлость? – спросила резковато.

– Во дворе, только вернулся с утренней прогулки..

Дальше я слушать не стала: прошла мимо управляющего, быстрыми шагами почти пересекла зал.

– Леди Марита, – донесся до меня озадаченный голос, – позвольте…

Я не позволила и буквально вылетела во двор.

Посреди него и обнаружился д'Оррэль, скармливающий лакомство Призраку, и вертящийся вокруг последнего Эрл. Краем глаза я заметила еще нескольких эльфов, но была слишком занята желанием получить сатисфакцию за устроенное мне с утра пораньше потрясение.

– Десмонд! – почти выкрикнула я. – Я требую объяснений!

Он повернулся в мою сторону и замер, почти повторив маневр Зелидана. Но мгновенно взял себя в руки, привычно прищурился и сделал шаг в мою сторону. Повисла тишина. Только фырканье Призрака и постукивание подков о брусчатку нарушали ее.

– Я, кажется, тоже, – ответил рэй не сводя взгляда с моей руки.

И только в этот момент я поняла, что все еще держу в ней злосчастный кусок материи.

– Что это? – странно-спокойно спросил д'Оррэль тем же тоном, каким учитель спрашивает нерадивого ученика «вы уверены?», явно предлагая подумать над ответом. И это совершенно меня обескуражило.

– П..простыня.. моя, – призналась как на духу, невольно пряча ее за спину.

Десмонд прикрыл глаза ладонью на пару мгновений, произнес вполголоса «Лучше бегите, Мари» и уже громко приказал кому -то: «Ждите здесь!» Я оглянулась по сторонам и поняла, что зря не сделала это сразу – кажется, во дворе в этот час собрались почти все, начиная с Алетты и пары работников и заканчивая Нютой и Уллой, которые пугливо поглядывали то на Его Светлость, то на меня.

Я не заставила себя упрашивать и ласточкой нырнула обратно в гостеприимно распахнутую дверь замка.

Сзади послышались тяжелые быстрые шаги.

– В кабинет, живо, – бросил рэй, проходя мимо меня, заметил стоящего в отдалении Зелидана, брезгливо держащего козлиную голову за один из рогов и добавил: – тебя это тоже касается.

Я обменялась взглядами с управляющим, причем тот на меня взирал с явной укоризной, и проследовала за «женихом», внутренне дивясь, почему вместо того, чтобы ощущать совершенно естественное на моем месте негодование, я готова вжать голову в плечи как испуганная девчонка.

– Садитесь! – скорее приказал, чем предложил хозяин Далирана, – и рассказывайте. И, Маахт вас побери, пристройте уже куда-нибудь свое знамя!

Я последовала его совету и опустилась в то самое кресло, где так недолго просидела в прошлый раз. Испачканную простыню мстительно положила прямо рэю на стол. Зелидан, не долго думая, увенчал эту композицию головой несчастного (но при этом ужасно противного) животного.

– Итак? – поторопил меня д'Оррэль. Я перевела взгляд на него. Смотреть на «жениха» оказалось все же несколько приятнее.

– Сегодня утром, открыв дверь, я нашла на пороге вот это! – я обличительно указала на голову.

Десмонд секунду-другую разглядывал улику, а потом перевел вопросительный взгляд на управляющего. Тот смотрел все так же невозмутимо, только на мгновение красноречиво расширил глаза, а потом, повинуясь вполне понятному жесту, покинул кабинет, оставив нас вдвоем.

– Я выясню, кто это сделал, – произнес, наконец, рэй тоном, не предвещающим ничего хорошего, – а вы объясните мне, при чем здесь простыня.

– Я не могла оставить это там, Рона бы перепугалась до смерти, – пожала я плечами как можно равнодушнее. – Пришлось использовать то, что было под рукой, чтобы отнести ее вниз. Управляющий ваш внятных объяснений дать не смог, поэтому я решила потребовать их у вас.

– А вы, оказывается, не робкого десятка, – усмехнулся д'Оррэль, сплетя пальцы в замок. – Я с нетерпением жду, как же вы будете оправдывать свое столь впечатляющие появление перед его свидетелями.

– Оправдывать? Я? – отступившая было злость завладела мной с новой силой. – С какой это стати?

– Хм.. а у вас молодые леди часто встречают лордов, размахивая окровавленными простынями и предъявляя им требования? – произнес рэй с такой довольной ухмылкой, будто застал нас у порога с собранными вещами, – Или, может, вы решили вспомнить некоторые старые обычаи орков?

Орков? Я растеряно смотрела на д'Оррэля, а когда поняла, что он имеет ввиду, готова была сквозь землю провалиться прямо вместе с креслом: орчанки вывешивали окровавленные простыни после первой брачной ночи, чтобы все желающие могли убедиться, что брак состоялся. А лишившиеся чести девы могли таким образом прилюдно заставить виновника их падения на себе жениться. Ужасно грубый обычай, но от орков никто возвышенности и не ждет.

– Вам так не терпится замуж, Мари, что вы решили в присутствии честных селян заявить о потере девственности? – продолжил насмешки «жених» – Это вы зря: жениться ни на вас, ни на ком бы то ни было я не собираюсь.

– Да у меня и в мыслях не было! – я вскочила на ноги еще быстрее, чем во время предыдущей нашей беседы. – Тем более я прекрасно осведомлена о вашем «благородстве».

– Но… – этот орк бесчувственный даже глазом не моргнул, – я мог бы разрешить ваше затруднение, если вы завтра же покинете Далиран. Так что же вы предпочтете: сохранить доброе имя или остаться в обществе столь низком, – он изобразил издевательский поклон – руководствуясь совершенно непонятным мне представлением о долге?

Я была окончательно сбита с толка. И нянюшка, и леди Навия с детства вбивали нам с сестрами в головы, что доброе имя – самая главная добродетель высокородной леди. И лишиться его вот так, из-за подобной нелепости, будучи ни в чем не виноватой… Но Лерран обещал… обещал мне, что «ни одна придворная шавка не посмеет вякнуть хоть что-то о тени на моей репутации». А ему я верила. А уж перешептывания селян и насмешки д'Оррэля я как-нибудь переживу.

– Долг, – ответила я, с вызовом смотря в слегка прищуренные синие глаза. Сейчас они казались мне холодными и острыми кусками льда, сковавшего горное озеро.

– Вот как… – «жених» медленно растер ладони, будто смывая с них мыльную пену.. и я против воли замерла, разглядывая и их – темные, широкие – и длинные гибкие пальцы, и белоснежную повязку на левой руке, а когда моргнула, он, поднявшись на ноги, уже приближался ко мне, вызывая стойкое ощущение, что все снова повторяется.. – интересно, что же такого пообещал вам мой брат, что ради этого даже столь благопристойная дева решила поступиться своей честью?

Ответить ему мне было нечего, и я попыталась немного сменить тему.

– Он переживает за вас и дорожит вами, а вы…

Смешок д'Оррэля, короткий, злой прервал мою речь. Я раньше и не думала, что смех может быть таким: страшным, леденящим, желчным настолько, что я даже ощутила горечь на языке. На мгновение показалось, что в глазах рэя мелькнуло настоящее безумие – они будто вспыхнули изнутри темным пламенем.

– О да, в этом я нисколько не сомневаюсь, – криво улыбнувшись с издевкой произнес он. – Мне только интересно, кто вы в этой истории: овца, ведомая на заклание, или же волк в овечьей шкуре? Неужели это стоит вашей поруганной чести, Мари? – он склонился надо мной, самодовольный настолько, что меня почти затрясло от злости, даже в голове помутилось…

– Зато я могу смело утверждать, что меня лишил ее козел… – процедила сквозь зубы, сжав пальцы в кулаки и поклявшись себе, что если он снова примется унижать меня, я отвечу ему пощечиной, пожри меня Маахт! Да я почти уже желала этого!

Но он и здесь умудрился привести меня в замешательство: пару мгновений внимательно рассматривал меня, будто иноземную зверушку, которая казалась такой безобидной, а потом цапнула его за палец, а затем сделал шаг назад и просто, совершенно искренне рассмеялся. И этот грудной, хрипловатый смех, совсем не похожий на тот, что я слышала всего минуту назад, был так задорен и заразителен, что ярость моя отступила.

– А вы становитесь не столь благопристойны, если вас хорошенько разозлить, – сообщил он мне почти добродушно. Подошел к столу, взял в руки простынь с покоившейся на ней козлиной головой и, провожаемый моим недоумевающим взглядом подошел к двери.

– В общем так, Мари. Срок вам даю – до конца этой недели – и чтобы духу вашего в Далиране не было. Иначе… лучше до этого не доводить, поверьте мне. Если мне понадобится тащить вас отсюда волоком, я это сделаю.. – закончив свою речь д'Оррэль вышел из кабинета, оставив меня в одиночестве и совершенно расстроенных мыслях.

Я снова опустилась в кресло, пытаясь успокоиться. Ну почему д'Оррэлю так легко удается выводить меня из себя? Любую мою оплошность или слабость он умудряется сразу применить против меня же.

Правда, стоило признать, что я и сама хороша и повела себя ужасно неосмотрительно. Теперь молва ославит меня на всю округу, слухи такие – быстрее ветра, и простые эльфы здесь ничуть не лучше придворных.

Тут я вспомнила, что во дворе меня ждут Нюта и Улла, и даже представить себе трудно, что они сейчас думают о своей госпоже. И Рона.. Я же совсем про нее забыла! Ее такие слухи расстроят едва ли не больше, чем мог бы вид подброшенной мертвой головы. Зато новости о скором нашем отъезде ее, несомненно, порадуют. Думаю, «жених» мой говорил всерьез. Этот не погнушается пинками нас гнать до самого Шаливара. И у меня остается меньше недели на то, чтобы разрешить свои вопросы и постараться хоть чем-то быть полезной Леррану.

Я встала, вздохнула поглубже и вышла из кабинета.

Первой, кого я встретила на своем пути, оказалась госпожа Велира. Она придирчиво разглядывала перила главной лестницы и с крайне неприятным выражением лица выговаривала что-то опустившей голову горничной.

– Леди, – сухо поприветствовала меня экономка. Взгляд ее небольших, глубоко посаженных глаз прошелся по мне оценивающе. И некоторую насмешку в них я тоже уловила. А еще, пожалуй, удивление. Хотя, за последнее я бы не поручилась, – ваша компаньонка просила позвать вас наверх.

И передав это послание, госпожа Велира снова принялась распекать незадачливую девушку.

Я же поднялась по лестнице в свои покои.

Рона с Нютой и Уллой уже были там. И Алетта с ними – бойко объясняла, где какие приспособления и инструменты хранятся, с чего следует начать уборку, а что – не трогать ни в коем случае. Увидев меня, красотка быстро изобразила книксен, улыбнулась приветливо и сразу же нашла способ откланяться. Я была вовсе не против: видеть ее, зная об истинном ее здесь положении, было неприятно. Чего я никак не ожидала, так это того, что обе горничных набросятся на меня с охами-ахами и почти благоговейно осеняя себя знаками Пресветлого, а Рона с одобрением заключит меня в острожные объятия.

«Ох, леди Марита, вы сама Светлая Гивейна, не иначе..» – «Какая вы смелая, даже Его Светлость не испугались!» – защебетали девушки.

– О чем вы? – повернулась я к нянюшке.

– Ну как же. Я пришла к вам утром, и мне никто не открыл. Управляющий сказал, что вы с женихом своим беседуете, а ваши горничные пришли и ждут распоряжений. Вот я и поспешила к ним. Но не успела толком разузнать, что и как – выходит Его Светлость с такой пакостью в руках, что словом не описать, – Рона замахала руками, будто отгоняя от себя это ужасное видение, – и давай ругаться совершенно непристойными словами… Мол, из-за этих истеричных барышень теперь даже в башне кровавыми ритуалами не займешься, везде найдут и все настроение своим благочинием испортят.

– И мы сразу поняли, что он вас имеет ввиду..

– И с вами нам здесь ничего не страшно.

Сказать, что я удивилась, было бы значительным преуменьшением. Я только что рот не раскрыла от изумления. Ни за что не поверю, что этот высокомерный мужлан решил проявить великодушие и очернить себя, дабы спасти репутацию леди. «Можешь считать это платой за свой отъезд» – подсказал внутренний голос. А я все никак не могла отделаться от весьма неприятного ощущения, что меня только что обвели вокруг пальца.

– Довольно болтать о чепухе! – прервала я восторги селянок, вызвав новую волну охов, на сей раз о своей невиданной скромности, – Принимайтесь лучше за работу.

После позднего завтрака я уведомила нянюшку, что собираюсь в библиотеку. И побежала разыскивать Эрла. Долго объяснять ему, что к чему, не понадобилось, моя затея пришлась мальчишке по вкусу. И мы вдвоем принялись за поиски.

Они продвигались не быстро. Эрл был обучен грамоте, но читать не слишком любил, предпочитая заниматься с лошадьми или играть с друзьями, как и любой мальчишка в его возрасте. Поэтому теперь мы представляли собой весьма забавную парочку – оба повторяли губами написанное на корешках и водили по ним пальцами, читая названия. Зато Эрл не задавал вопросов, для чего высокородной леди понадобился справочник по всем видам нежити Эль-Астарии. А мы искали именно его.

Где-то через час наши поиски увенчались успехом: мы нашли очень объемный и весьма старый труд на староэльфийском «Всяки неживые твари государств эльфийских и орханских». Читать его было вдвойне непросто, зато каждая «тварь» была тщательно зарисована. И я порадовалась, что позавтракала весьма плотно: судя по некоторым из этих рисунков, желание пообедать у меня могло так и не возникнуть.

Оглавления никакого мы не нашли. Но первыми в книге шли ругхи – мелкая, приставучая нежить, скорее докучливая, нежели представляющая угрозу – и мы сделали предположение, что нежить здесь приводится в порядке нарастания опасности для живых существ.

– Так.. мы ищем тварь, похожую на зверя, достаточно умную, чтобы прятаться в лесу и убивающую эльфов, – напомнила я.

– Ага, – рассеянно кивнул Эрл, разглядывая вурдалака – ходячего мертвеца, высасывающего кровь из своих жертв. – Вот видите, леди Марита, это точно не он. Он требуху не ест и сердца не вырывает..

– Сердца?

– Угу.. Улла мне сказала, что у эльфа того, которого тварь лесная сгрызла, сердце вырвано было.

И когда они с девчонкой посплетничать успели?

Спустя еще час палец Эрла деловито уткнулся в очередное страшилище.

– Смотрите, Ваша Милость! Волкодлак! – и принялся радостно зачитывать: – тварь перерожденная, из эльфов и орков, укушенных ею же, получаемая. Сложно зело искомая, потому как нежитью делается токмо во время оборота. В иных же случаях почти неотличима от простого эльфа или орка. Бежит от серебра и силы Пресветлого.

Ох, Элле, помилуй нас!

Мы тревожно переглянулись с Эрлом.

– Да уж… – тот поскреб затылок, – выходит, это кто угодно может быть? Хоть староста?

– Нет, Валир хром, – не согласилась я, – неужто селяне не заметили бы, что тварь на одну лапу припадает? Но в целом ты прав: кто угодно…

.. кто имел возможность быть укушенным тварью, кто сторонится всех друзей и знакомых, кто избегает природной магии…

«Винит он себя…» – вспомнились вдруг слова старосты.

А если винит за дело? Я вздрогнула, поймав на себе испуганный взгляд мальчишки. Неужели я принялась рассуждать вслух?

– Как бы с серебром проверить? – произнес он наконец, – Может, вилкой его ткнуть? И этого… Зелидана заодно?

– Столовые приборы здесь позолоченные, – быстро вспомнила я – и даже рот ладонью прикрыла.

– И что тогда делать? – прошептал Эрл.

– Пока никому ни слова, – так же тихо ответила, – удостоверимся, тогда уж.. И давай дальше смотреть, может, это и не то совсем.

Следующий час чтения плохо сказался на моем состоянии. Нежить мерещилась буквально повсюду. Кто же знал, что ее столько видов бывает? Под конец я даже в Роне готова была заподозрить «мавку душную», изводящую жертв своими наставлениями.

– Все, последняя, – объявил Эрл. – Ламия. Нежить разумная, живою силою питаемая. Вытягивает живу досуха, мясо и кровь же не трогает. Жертвы ламии сухоцветам подобны– тощи, кожа пожухла, волосья седы.

– Седы? – переспросила я.

– Седы, – кивнул мой чтец со знанием дела и тут же ойкнул: – так что же это получается, Ваша Милость: и волкодлак, и… ламия?

– Про это тоже пока никому говорить не стоит, – решила я. – Это только наши домыслы.

– Как бы только узнать, так оно ли нет? – озадачился мальчишка. – Вдруг напраслину возводим?

В голосе его слышалась затаенная надежда.

– Подумаем, а пока стоит вернуться к своим делам.

Эрл убежал к Дорану и Ривзу, которые взялись выезжать застоявшихся лошадей, я же отправилась проверить своих новых горничных. Девушки оказались старательными и с уборкой почти закончили. Даже пыльный полог добросовестно вытрясли. Нянюшка тоже осталась ими довольна. Поэтому я с чистой совестью отпустила их домой, наказав прийти через день.

К вечеру у Роны разболелась голова, ни прогулки на свежем воздухе не помогли, ни порошки. Я, конечно, тоже пробовала облегчить ее состояние. Но мне удалось лишь слегка ослабить боли. Наконец я проводила измученную нянюшку к ее покоям и, клятвенно заверив, что без нее никуда из замка не выйду, пожелала ей исцеляющего сна. Сама же велела приготовить мне купальню пораньше, с горем пополам написала пару строк Леррану и призадумалась, чем бы заняться дальше.

Из головы все не шла книга, которую мы читали с Эрлом. Да еще я неожиданно вспомнила о чудесном укромном уголке в библиотеке, откуда так прекрасно просматривается двор, и решила спуститься вниз. Порывшись в ларце с рукоделием, я вынула один из небольших магических светильников в виде шарика. Магия здесь применялась природная, эльфийская – в шарик был помещен особенный вид светящейся плесени – но я понадеялась, что моего небольшого нарушения местных порядков никто не заметит.

До библиотечного зала я добралась никем не обнаруженная, что меня вполне устраивало. В зале в настенных держателях горели свечи, но для чтения было темновато. Читать я пока и не собиралась, а устроилась на той самой кушетке на подоконнике в дальнем уголке и, укрывшись за тяжелой портьерой, смотрела в окно на совершенно пустой двор. Очень скоро глаза мои привыкли к полумраку, да и наблюдать стало несколько интереснее.

Сначала туда вышла госпожа Велира, прошлась немного, посмотрела куда-то вверх, неодобрительно покачала головой, а потом неожиданно бойко присвистнула (если бы я сама не видела, ни за что бы в подобное не поверила). Со стороны замковых ворот мелькнула черная тень, в которой я узнала нашего сторожа, гоблина Шухра. Они о чем-то тихо переговаривались с экономкой, потом Шухр кивнул, отошел назад и снова растворился в сгущающихся сумерках.

Чуть позже к Велире присоединилась Алетта. В желтом платье без передника и в теплой розовой накидке она больше походила на члена семьи, чем на прислугу и напоминала румяное осеннее яблоко, из тех, что росли неподалеку от флигелей.

– Ну как, нашли сообщников? – поинтересовалась не-горничная.

– Нет, Жиль утверждает, что все чисто. Но не просто же так эта девица тут промышляла.

– Да она сама от страха трясется, – рассмеялась Алетта, и я чуть зубами не скрипнула от обидной снисходительности в ее голосе. – Хотя девочка оказалась не так труслива, как я думала. Да и рэй сказал, что скоро она уедет. Лучше скажи, как поездка в Рейтар прошла? – Любовница подхватила экономку под руку и повела ту на небольшую прогулку по двору. Слова их беседы стало сложно разобрать, только звонкий смех Алетты резал слух.

Я закусила губу. Любовница жалеет невесту.. Есть ли на свете хоть что-то более унизительное? Да и вообще, я прекрасно обошлась бы безо всех этих подробностей. И так знаю, что я здесь совершенно нежелательный элемент. Но раз взялась подглядывать и подслушивать, то чего жаловаться-то?

Через некоторое время у ворот снова мелькнул тенеподобный господин Шухр, они открылись и во двор вошел д'Оррэль, ведя в поводу Призрака. А я даже и не знала, то хозяин замка куда-то отлучился.

Навстречу ему вышел Зелидан, с легчайшим поклоном сообщил что-то. Слов мне оттуда слышно не было и я принялась сочинять их сама, тихонько бурча под нос разными голосами.

– Ужин и купальня ждут вас, Ваша Светлость. Как прошла поездка?

– Нормально, Зел. Устал… как последний волкодлак.

– Я вас так ждала, так ждала.. – пропищала я противным голосом, глядя на то, как Алетта заглядывает в глаза рэю и явно о чем-то спрашивает, – и готова немедленно приступить ко своим основным обязанностям.

Тот отрицательно качнул головой.

– Нет, я сегодня слишком занят, мне нужно сожрать еще пару селян, – предположила я басом.

Красотка расстроенной не выглядела, пожалуй, только обеспокоенной немного, да и то недолго.

Рэй обменялся парой фраз с Велирой, а потом теплая компания разошлась по своим делам: управляющий и экономка – в замок, Алетта – в сторону своего флигеля, а д'Оррэль лично повел Призрака к конюшне. Двор опустел и подглядывать стало скучно.

Я вздохнула, пытаясь отделаться от неприятного ощущения собственной ущербности: я будто вернулась в неприятный эпизод собственного детства, когда на тебя смотрят косо и не зовут играть.

Ну и прекрасно. От этого подозрительного сборища лучше держаться подальше.

Я подумала немного, стоит ли сразу вернуться к себе или же полистать в тишине книгу. Про сборник нежити даже думать не хотелось – и днем-то от него неуютно становилось, а уж в темноте да в одиночестве я и собственной тени дичиться начну. Зато я могу найти что-то другое, то, о чем в родном доме мне никак не удавалось почитать. Интересно, есть в этой библиотеке книги об устройстве механизмов?

Я достала из кармана юбки захваченный с собой шарик, потерла его – и он засиял мягким серебристым светом. С ним в руках я и ходила вдоль стеллажей, читая надписи на корешках, в надежде найти то, что мне было нужно.

Чего я никак не ожидала, так это того, что в полной тишине раздастся тихий скрип открываемой двери библиотечного зала, а потом очень узнаваемые уверенные шаги. Вспомнилась изображенная на рисунке ощеренная волкодлачья морда, и стало откровенно страшно. Не удивительно, что я замерла столпом, с ужасом глядя на приближающегося д'Оррэля с целой стопкой книг в руках.

– А вы что здесь делаете? – нахмурился он.

– К..книгу ищу, – призналась я, – про механизмы.

Он подошел к одному из столиков, поставил на него свою ношу и с очень характерным внимательным прищуром посмотрел на меня.

– Про механизмы?

– Да.. часовые или другие.. – пробормотала совсем уж неразборчиво, ожидая очередной порции насмешек.

– Тогда вы не там ищите, – ответил он и указал на совершенно другой стеллаж. – Для чего они вам?

– Это увлекательно, – пожала я плечами. – В моей семье этот интерес не поощрялся.

Рэй усмехнулся и неожиданно сам направился к нужным мне полкам.

– Как недостаточно благопристойный, понятно… Одолжите светильник?

Я растеряно вложила в протянутую ладонь святящийся шарик.

– Тогда я, пожалуй, подтолкну вас к пагубному механическому распутству.

И прежде, чем успела возмутиться или же спросить, что он имеет ввиду, он подошел к стеллажу, заскользил взглядом по рядам книг, достал одну из них, окинул меня задумчивым взглядом, и добавил еще одну, очень похожую на детскую. Поморщился слегка. И только когда он подошел ближе, протягивая мне книги, я заметила, что сквозь повязку на левой руке д'Оррэля проступают алые пятна, сливаясь в единую длинную полосу.

– Ваша рука.. – я слегка коснулась пальцами самого края повязки.. – Я немного умею заживлять раны и если хотите..

– Спокойной ночи, Мари, – прервал он мою речь, глядя в глаза и не оставляя сомнений, что разговор наш окончен, – И вот этим здесь лучше не пользоваться, – он потер в пальцах светильник и вернул погасший шарик мне.

Я прижала к себе книги и поспешила покинуть библиотеку.

Уже у себя я внимательно изучила, что же именно мне вручил д'Оррэль под видом «механического распутства». Я внутренне приготовилась найти под переплетом новую порцию оркханских «аргументов». Однако первой книгой оказался школьный учебник механики, а второй – детская книга «Как устроены часы» с таким количеством рисунков и схем, что в них разобрался бы даже тот, кто совсем не умеет читать. Чувство благодарности затопило меня. Благодарности и непонятной досады. Ну почему вторым созданием после Леррана, кто не смеялся над моей неспособностью к чтению, оказался вероятный волкодлак?

«Мари, он, вполне может статься, убивает ни в чем неповинных эльфов, – напомнила я себе.. И тут же замерла как вкопанная, – Но светильник, работающий на природной магии, его не отпугнул. Так как же проверить мои догадки?».

Разумеется, ответа на свой вопрос я не получила.

Глава 6. Поспешный визит

Благородные эльфийские леди – искусные мастерицы. В рукоделии им нет равных.

Когда на следующее утро мы спустились с нянюшкой к завтраку, нас ожидало непредвиденное обстоятельство: д' Оррэль сидел за столом, воздавая должное кулинарному искусству госпожи Шухр. А та сегодня расстаралась на славу: яичница с ветчиной, холодная дичь, пирожки, варенье и фрукты в меду. Я поняла, что ужасно проголодалась.