Роман без проникновения. Жизнь на безопасном расстоянии от любви. Книга-терапия

Меня грызло непонимание и разочарование. Я считала себя однолюбом, представляла НАШУ с Лешей семью и детей, а тут всё развалилось в один миг. Мне нужно было собраться с силами. Решение выходить из отношений принимала не я, меня просто поставили перед фактом.

Мама держалась в стороне, не осуждала и не ругала меня. Она дала мне возможность всё прожить самостоятельно и просто наблюдала за ходом развития событий. Дед помогал, каждый месяц давая мне немного денег со своей пенсии. В общем, всё шло своим чередом.

Медицинский центр на Ботанике был новый, открывшийся недавно. Работа мне нравилась: дружный коллектив, интересные задачи. Я даже несколько раз стала лучшим администратором. Да и график работы более чем устраивал. Он был не как в других похожих учреждениях, два дня через два, а по шесть часов: шесть часов вечером, шесть утром, и два дня отдыха. Позже я даже нашла себе еще одну работу администратором и спокойно вписала ее в существующий график.

Работала я много, и мне это нравилось, помогало отвлечься от грустных мыслей. Тем более в новом центре я познакомилась со своим будущим мужем. Правда, тогда я еще об этом не знала.

Сергей работал врачом. Харизматичный, с прекрасным чувством юмора. Но так считали не все. Бо́льшая часть коллектива его боялась, потому что он был не сдержан в эмоциях. Попросту говоря, был резок со всеми, кроме меня. Я могла спокойно подойти и донести до него распоряжения администрации, забрать стул из операционной, собрать деньги на день рождения или какой-нибудь праздник. Это у меня получалось хорошо. У меня всегда всё получалось хорошо.

Сергей не просто уважительно ко мне относился, но еще и несколько раз помог. Первый раз, когда у меня на ноге началось воспаление. Он осмотрел его и назначил лечение. Сергей относился ко мне очень заботливо и внимательно: когда я выходила на работу в другой медицинский центр, приезжал ко мне и делал перевязку.

Второй раз Сергей пришел на помощь, когда я съезжала от своего бывшего. Я договорилась, что его пропустят в военный городок, он помог мне забрать вещи из Лешиной квартиры и перевезти их к подруге на Ботанику.

С того момента мы стали общаться чаще, и не только по работе. Я смотрела на Сергея как на заботливого мужчину и великого профессионала. Вскоре мы начали встречаться, хотя поначалу он сопротивлялся, его смущала двадцатилетняя разница в возрасте. Я приложила немало усилий к тому, чтобы объяснить ему красоту нашего будущего. Сергей не понимал, зачем он мне нужен. Пришлось убеждать, что я его полюбила и что у нас будут дети.

Тогда я действительно проживала это чувство. Нам было очень хорошо вместе, весело, интересно. Мы много путешествовали, ездили на сплавы, ходили в гости. Сергей полностью составлял круг моих интересов. Мама не осуждала меня за то, что мой мужчина старше меня на двадцать лет. Она нашла с ним общий язык. И как позже выяснилось, даже лучше, чем я.

В марте 2011 года у нас родился первый сын, а в октябре 2012 года – второй. Мы жили всей семьей на Широкой речке3. Сергею предложили работу в центре города, недалеко от строившегося жилого комплекса. Как-то проезжая мимо него, я подумала вслух: «Неплохо было бы здесь жить». Сказано – сделано. Муж взял ссуду у своего друга, я всё организовала. Мы продали квартиру на Широкой Речке, в которой жили после свадьбы (а она, кстати, состоялась в день моего рождения – 20 января 2011 года), и взяли ипотеку.

Я с удовольствием исполняла роль мамы и хозяйки дома. Вот только практически не гуляла с детьми. Первое время я еще выходила с колясками на улицу, а потом дети спали на балконе, или бабушка гуляла с ними.

После рождения второго ребенка моя мама как-то плавно переехала к нам жить. Мой дед на тот момент уже скончался, и заботиться маме было не о ком. Она уволилась с работы и стала часто бывать у нас. Точнее даже, с понедельника по пятницу жила вместе с нами, а на выходные уезжала к себе домой отдыхать. Выходные я очень не любила, у меня с ними с детства проблема. Мне не нравилось, что мама уезжает, одной мне было тяжело справляться с малышами.

Мама помогала мне с бытовыми вопросами, и вскоре я вновь начала учиться. Перешла с экономического факультета своего университета в УрГЭУ и закончила там заочное отделение по той же специальности. Параллельно начала исследовать вопросы психологии. Тогда-то я и поняла, что меня тянет к изучению чувствительности. В 2016 году я поступила учиться на психолога в Санкт-Петербургский университет имени Пушкина. А вскоре и сама пошла в психотерапию.

Эта история у меня была долгоиграющая – несколько лет я еженедельно ходила к терапевту. Пришла с запросом проработать напряженные отношения с мужем, но всё развернулось совсем в другую сторону. В ходе психотерапии выяснилось, что я папина дочка. «Как же так? – думала я. – Ведь я всю жизнь не испытывала к нему ничего, кроме отвращения».

Все эти психологические процессы постепенно начали протирать мои розовые очки, через которые я смотрела на жизнь. У меня получилось проработать ту агрессию, которая сформировалась по отношению к отцу. Оказалось, что мой папа не мог проживать те чувства, которые хотел проживать, и в этой истории оказался человеком, который хотел бы всё сделать по-другому, но не получилось.

Умер папа в 2012 году, незадолго до того, как родился мой второй сын. Отец лежал в больнице, у него началась гангрена, отняли ногу. Операция не помогла, вскоре ему стало хуже. Занималась его похоронами я одна. Несколькими месяцами позднее умерла бабушка Маша, папина мама.

Ближе к зиме, после рождения второго ребенка, я вновь начала чесаться. У меня наступила острая фаза, как когда-то в детстве. Сейчас я понимаю: это произошло потому, что мама опять жила со мной. Ее удушающая забота, с одной стороны, очень ожидаемая мной, а с другой – повсеместная и навязчивая, давила на меня. Мама много готовила, помогала убираться, занималась с детьми. Всё свое внимание она переносила на моих детей, а не на меня. Я же, видимо, пребывая в своей детской иллюзии, продолжала таким способом его требовать. Я была ее ребенком, несмотря ни на что. И всё мое негодование проявилось тем, что я начала чесаться.

У меня словно не стало кожи. Сергей привозил разные лекарства, но ничего не помогало. На Широкой речке он нашел фермерское производство, покупал там свиное сало и мазал меня им каждый день. Вонь стояла на всю квартиру. Так продолжалось до того момента, пока я не начала работать с психологом. После этого кожные заболевания стали проходить, постепенно я начала выздоравливать, и моя кожа вернулась ко мне.

Сергея я всегда считала человеком с золотыми руками. Хирург-онколог, пластический хирург, про таких говорят – талант от Бога. Он спасал людей от болезней, делал их красивыми, восстанавливал то, что было разрушено.

Я уже говорила, что его боялись почти все в нашем медицинском центре, но меня тогда этот факт почему-то не насторожил. Я, наоборот, считала это привлекательным, словно смогла приручить дракона. Дракон оказался очень развитым: помимо работы хирургом катался на сноуборде, делал красивые фотографии. Он был погружен в самого себя, много путешествовал, активно развивался – как говорится, имел свой вектор и свои цели.

Да, Сергей спасал своих пациентов, но мог полезть в драку с соседом или бесконечно указывать окружающим, как лучше жить. Он всегда точно знал, как всё работает, постоянно рассказывая остальным, как надо делать правильно, при этом совершенно не обращая внимания, что у других по его советам ничего не получается.

После рождения дочери, которая появилась на свет на месяц раньше срока, Сергей чем мог поддерживал меня. Я лежала в одной больнице, малышка в другой. После многочасовой операции муж мчался сначала ко мне, потом к Алисе. Он полностью погрузился в заботу о детях и быте.

Назвать его безответственным человеком язык не поворачивается. Наша семья никогда не испытывала финансовых трудностей. Если что-то было нужно, Сергей находил возможность. На все мои запросы он всегда говорил «да». Это всё очень походило на историю с мамой: бесконечная забота и безотказность. Вот только глубоких диалогов между нами не было.

Отсутствие возможности разговаривать по душам еще сильнее толкало меня в более глубокое изучение психологии. В один из дней я предложила мужу:

– Может быть, ты тоже сходишь к психологу?

На что он мне ответил:

– У меня есть друзья, чьи жены ходили к психологам. В конечном счете такие пары разводились.

– Послушай, мы с тобой сто лет вместе. Куда я от тебя уйду? – продолжала я настаивать.

Муж лишь махнул рукой и уехал на работу. Он не пошел путем исследования себя, а продолжал создавать свой проект под названием «Семья». С головой ушел в медицину и зарабатывание денег. Ценность работы и ценность семьи превалировала над общением со мной. Мне же хотелось, чтобы наши беседы не сводились только к обсуждению проблем детей и покупок. Мне нужно было, чтобы он общался со мной и как с супругой, и как с матерью его детей, и как с другом – обо всем. А главное, я хотела, чтобы Сергей общался со мной КАК С ЖЕНЩИНОЙ. Но мой запрос оказался неуместным, поэтому был отклонен.

Муж, как когда-то моя мама, не понимал, что не так. В целом всё же хорошо. Он не пьет, не бьет, деньги домой приносит. И вообще я живу как у Христа за пазухой. Ну что еще надо?

Помню, как мы праздновали Новый год. Как обычно, пригласили к детям Деда Мороза, но в этот раз Сергей положил в его мешок еще один подарок – «для девочки Маши». И вот после всех стихов и конкурсов Дед Мороз достал коробочку. В ней оказалось кольцо. И не просто кольцо, а ровно такое, какое я когда-то хотела и нарисовала мужу на листочке. Он его сделал на заказ, а Дед Мороз подарил мне. После того случая и по стечению других сопутствующих обстоятельств со мной перестали общаться две подруги.

Звали подруг Надежда и Вера, они были сестрами. Мы начали дружить еще в девятом классе, с ними мне было интересно и весело. Обе часто приезжали ко мне в городок. Активные, скромные и при этом работящие, любой труд был у них в почете: могли и плитку положить, и цветы посадить. У них в семье было пятеро детей: старший брат, они погодки и двое младших. Поэтому помогать другим было для них естественным делом.

Когда я устроилась в медицинский центр помощником администратора, одна из подруг пришла туда работать. А после моего перехода в другую клинику ушла со мной. Спустя несколько месяцев вторая сестра тоже присоединилась к нам.

После рождения Алисы Надя стала крестной моей дочки. Мы были очень близки с девчонками. Когда мне нужна была помощь или просто хотелось поговорить, я звала подруг. Тогда я не понимала, что своим счастьем и спокойствием, своим уровнем финансовых возможностей делаю им больно. Ни у той, ни у другой не было мужчины, семьи и детей.

После новогодней истории с кольцом мы еще пытались общаться, но случай, произошедший весной, расстроил нашу дружбу окончательно. Мой муж увлекался фотоаппаратами, их у него была целая коллекция. Задолго до описываемых событий мне захотелось порадовать Сергея, и на скопленные деньги и детские пособия я заказала ему современный, дорогой фотоаппарат. В тот момент я очень гордилась своим поступком.

В один из дней я увидела этот фотоаппарат у Нади. На мой вопрос: «У тебя новый фотоаппарат, откуда?» – она пробурчала: «Да, вот купила». И быстро убрала его в шкаф. Но я поняла, что она что-то недоговаривает по поводу своей покупки. Ее новый фотоаппарат – это тот, который я дарила Сергею. Я его узнала, ведь сама выбирала подарок для мужа.

Дома я стала допытываться, где фотоаппарат. Сергей долго не хотел отвечать, но потом всё же признался, что продал. Объяснил это тем, что устал от этой модели и захотел поменять.

– Сереж, ну почему ты не сказал мне об этом? – с обидой в душе спросила я. – Зачем было скрывать? Вы, по сути, обманули меня с Надеждой. Надя свой человек, она крестная моего ребенка, приходит к нам как к себе домой, сидит у меня на кухне и врет, глядя в глаза?! Если решил продать мой подарок, скажи об этом прямо. Зачем за моей спиной сговариваться с моей подругой?

У меня было чувство, что мой муж и моя близкая подруга переспали друг с другом, а я, как все обманутые супруги, узнала обо всем последней. Я пыталась поговорить с Надей, но они вместе с сестрой ушли в глухую оборону и перестали со мной общаться.

Тогда я поняла, что друзья познаются не только в беде, но и в радости. Надя и Вера всегда приходили на помощь, были безотказные, но, оказалось, что очень трудно ВЫНОСИТЬ на себе радость и счастье близкого, если у тебя этот вопрос не закрыт, а в нем есть ценность.

Ну а мое счастье кубарем катилось с горы. Я подарила себе путешествие в Европу и первый шопинг с подругой. Думала, если муж со мной не разговаривает, если у него нет на меня времени, то я вполне могу обойтись без него.

У Сергея действительно была высокая занятость, на меня времени не хватало. По субботам он ходил на перевязки. Если выпадал хотя бы один выходной, то поехать куда-то вдвоем возможности всё равно не было, его внезапно могли вызвать в клинику. Мне доставался только отпуск.

К тому моменту я уже научилась потихоньку себя содержать. Съездила с подругой в Италию, потратилась на модную сумку с кредитной карты, которую сама же и закрыла через пару месяцев. Я была крайне горда собой. Оказывается, я сама себе всё обеспечила. И вот тогда в голове возникла мысль: «А где в моей жизни муж?» Его просто не было. Между нами начала разрастаться эмоциональная яма.

В интимном плане всё было замечательно, вот только ощущение проникновения в душу друг друга так и не случилось. Я пыталась пригласить Сергея сходить со мной на выступление Сундакова4. Муж отнекивался тем, что пять лет назад он уже предлагал мне послушать его лекции в интернете, но мне было неинтересно. И на мое предложение обсудить отвечал категорично:

– Сейчас уже мне неинтересно.

Я просила его дать денег на спортзал и в ответ каждый раз слышала:

– Мы на десятом этаже живем, ходи пешком – чем не фитнес.

Все попытки поговорить о моих делах, проблемах или увлечениях натыкались на стену равнодушия. Мы жили по конвейеру: дети родились, семья состоялась, что еще желать.

«Да, мой муж – человек достаточно резкий, он может пренебрежительно относиться к людям, не делать то, что ему говорят, к нему просто надо найти подход, – думала я в начале наших отношений. – Он такой недолюбленный, у него даже носки разные. Ему нужно создать уют». Чем я и занималась несколько лет: рожала детей, устраивала быт и честно считала, что это главная цель в моей жизни. Пока не осознала: этого мало, мне так не подходит.

Я понимала, что у меня всё есть: дети, деньги, дорогая машина, квартира в центре. Нет только душевного тепла и общения. Внутри меня началась агония, которая выливалась в первую очередь на детей. Я позволяла себе поднять руку на мальчиков, отшлепать или поставить их в угол. Надо было срочно что-то делать, выходить из разрушающих меня отношений. Мне становилось плохо там, где не было места для меня. Хотя я всё сделала сама, чтобы оказаться на этом месте.

Глава 4. Знакомство с «Берлогой»

Я плохо помню свои детские и школьные годы, да и детали совместной жизни с мужем тоже потихоньку стираются из памяти. Но зато хорошо помню всё, что происходило в моей жизни, когда наш брак заканчивал свое существование. У меня было чувство, что я становлюсь той, кто я есть на самом деле. Словно до этого я по инерции действовала по старым шаблонам, которые составляли мою жизнь. Играла в игру, пока не встретилась со Станиславом Воробьевым5.

Мое знакомство с ним состоялось в августе 2019 года. Я была приглашенным спикером на мероприятии, где выступал Стас. Ранее я слышала о нем как о менторе, которому за консультацию платят немыслимые по тем временам для меня деньги.

На первый взгляд Стас показался мне довольно жестким человеком, но с глубоким взглядом, похожим на взгляд мудреца. Он смотрел так, что казалось, будто внутрь проникает исследовательский зонд. На самом деле Стас оказался мужественным, спокойным мужчиной, опасным для слабых духом и душевным для способных расти. Глупцов он избегал. Правда, позже признался, что его задача – учиться любить разных людей. И он действительно учился, потому что глупость – это не порок, а просто данность. Глупого человека надо рассмотреть и отнестись к нему с любовью, чтобы не разрушить его окончательно.

Тогда, на мероприятии, я осознавала, какого уровня достиг Стас, и старалась держаться обособлено. Думала: «Кто он, а кто я?» И когда во время выступления девушки-участницы форума Стас неожиданно обратился ко мне с вопросом:

– Ты же понимаешь, какая у нее проблема?

Я смущаясь произнесла:

– Да, примерно понимаю.

– Так скажи ей об этом, – предложил он.

– Зачем я буду ей что-то говорить? – продолжала отнекиваться я, всё еще не веря, что Стас обращается ко мне.

– Ты же ведьма, вот и скажи, – улыбнулся он.

Я окончательно смутилась, догадываясь, что ментор уже многое про меня понял.

После окончания мероприятия нам вручали пакеты для спикеров. В моем в числе прочих материалов было приглашение на мероприятие Стаса Воробьева. Через полтора месяца должен был стартовать тренинг «Свой путь», мне предлагался бонус к посещению. Я решила попробовать: позвонила, записалась и пришла на занятия.

После тренинга я пошла в школу философии «Берлога», которую Стас охарактеризовал как «Фабрика поломанных игрушек». У каждого человека что-то болит. Вместе мы все нормальные люди, но кто-то знает, как лечить голову, хотя у него болит нога, а кто-то знает, как помочь ноге, но у него болит голова. В «Берлоге» мы все старались соответствовать ожиданиям от самого себя, и находиться там было довольно интересно.

Через некоторое время мне пришло приглашение на тренинг «Самозапуск», но тогда это не входило в мои финансовые планы. Зачем мне нужна еще одна программа, если я только что прошла «Свой путь»? Я позвонила Стасу и задала вопрос, пытаясь таким образом переложить на него ответственность за принятие решения:

– Стас, как ты думаешь, надо мне приходить или нет?

– Боишься – не приходи, а если нет, то приходи, – просто ответил мне Стас.

И я не побоялась. Хотя, если честно, было страшно. Я не знала, как себя подать, мне казалось, что присутствующие там участники, в сравнении со мной, большие профессионалы. Я же зарабатывала всего лишь на конфеты для себя. Конечно, я недавно съездила в Италию на свои деньги, даже купила там дорогие сапоги и считала, что ко мне будут относиться по-другому, видя, на какой шикарной машине я езжу. Но в офис, к сожалению, на машине не заедешь, приходится идти пешком и выстраивать мнение о себе более адекватно.

Тренинг «Самозапуск» сформировал ту среду, в которой я почувствовала себя менее значимой. Но эта эволюция должна была со мной произойти. Мне хотелось быть уверенной в том, что другим со мной интересно.

Авторский практикум «Самозапуск» – это способность посмотреть на себя глазами третьих лиц. Понять, что люди чувствуют и думают рядом с тобой. Это глубинная работа, которая длится годами. На программе есть одна особенность: после рассказа о себе присутствующие дают обратную связь по четырем параметрам. Обратной связи сопротивляться нельзя, потому что на тренинг приходят за изменениями. Можно не согласиться с мнением других, но выполнить те задания, которые предлагают, необходимо.

На том тренинге один из участников сказал мне, что я выгляжу на сорок один, хотя на тот момент мне было всего тридцать один год. Второй – что ему от меня душно и после моего выступления как будто воздуха не хватает. Третий выразил мнение, что я глупая или произвожу такое впечатление. А четвертый произнес, что мне нужно позаниматься в школе скорочтения.

На «Самозапуске» я познакомилась с двумя прекрасными людьми – Мариной П. и Дмитрием П., которые впоследствии стали моими близкими друзьями. Марина оказалась на этом тренинге случайно. Она думала, что пришла на бизнес-мероприятие, и это непреднамеренное обстоятельство стало для нее судьбоносным.

Что касается Дмитрия П., то когда я впервые посмотрела в его глаза, в голове сама собой возникла мысль: «Какой он интересный! Вот бы мне с ним дружить. Как бы я хотела, чтобы он стал моим старшим братом». Есть такая теория, что родственников не выбирают, но наша душа может выбрать свою семью. Марина П. и Дмитрий П. стали для меня той душевной семьей, в которой есть тепло и уют дома, где близкий человек на равных поддержит, отругает, если нужно, или создаст территорию безопасности.

На тренинге мне нравилось буквально всё: я наблюдала за людьми, за тем, кто и как меняется. Сама программа состояла из трех встреч, проходивших раз в месяц. На каждой встрече участники выполняли задания и потом отчитывались, но, кроме этого, в рамках «Самозапуска» мы организовывали походы, вместе ходили в природный парк «Оленьи ручьи». Мне было интересно и важно находиться в этой тусовке, поэтому я старалась тоже внести свой вклад – начала проводить терапевтический крик для участников тренинга.

Ведение мероприятий самостоятельно мне было знакомо, ведь совсем незадолго до приглашения я провела тренинг «Мама, Папа, Я», в котором рассказала, как важно любить маму и ценить папу. У меня сохранилось видео, где мы с Сергеем и Алисой снимаемся втроем и говорим про отношения родителей.

Все заработанные тогда деньги я вложила в путешествие. Мне было важно выдохнуть и побыть одной: без мужа, без детей, без мамы. Я отпросилась и улетела в Таиланд, на остров, где нет русскоговорящих туристов. Жила там десять дней, посмотрела сериал «Миллиарды» (весь!), рисовала нейрографику, спала, грелась на солнце. Вернулась загорелая, отдохнувшая и вдохновленная.

Это одиночество было необходимо, чтобы осознать, что со мной происходит. Я многое поняла про себя и свою самостоятельность. Поняла, что могу одна съездить в путешествие, сама его оплатить и при этом совершенно не обязана ни перед кем отчитываться.

В то время я почти не вспоминала про маму, наши отношения с ней меня больше не тревожили. С Сергеем мы начали постепенно отдаляться друг от друга. Казалось, он не до конца понимал, что со мной происходит. Считал, что я сошла с ума и мне просто надо перебеситься.

После моего возвращения организатор мероприятий в школе Станислава Воробьева предложила мне в качестве спикера участвовать в мероприятии «Ночь зимнего солнцестояния». Меня вдохновил тот факт, что Стас воспринимает меня как равного специалиста. Значит, я могу быть полезна людям.

А потом организатор Станислава пригласила меня поехать в путешествие со школой «Берлога» на Бали. Это было мое первое большое путешествие. Часть денег для его оплаты у меня осталась от продажи бабушкиной квартиры, но их всё равно не хватало. Поэтому я оформила рассрочку, оплатила программу и купила билеты на самолет до Бали в бизнес-класс. Перелет был долгий и муторный, но меня радовало то, что я летела бизнесом, и там же летел Станислав. Это добавляло мне внутренней значимости.

В отель мы заселялись ночью, когда группа уже отдыхала. У меня вдруг появилось ощущение неуверенности, ведь я никого не знаю. Основная часть участников приехала еще днем и, конечно, успели познакомиться. Мне же знакомство предстояло утром.

Ночью мне не спалось – в бунгало бегали ящерицы, которых я боялась. Поворочавшись с боку на бок, я решила сходить к океану, где незаметно для себя уснула прямо на пляже, под шум набегавших волн. Очнулась в девять часов, отряхнула песок и пошла на завтрак.

Оказалось, что мои волнения напрасны – кого-то из нашей группы я уже знала по прошлым мероприятиям, с кем-то познакомилась за столом. Среди русскоговорящих я заметила кудрявого мужчину, по походке похожего на павлина. Улыбнувшись, подумала: «Что за царь-птица? Впервые такого встречаю».

Со стороны его можно было назвать высокомерным. Мужчина шел медленно и важно, курил сигару, совершенно не обращая внимания на окружающих. Конечно, я видела разных представителей мужского пола, но ни один из них не был похож на этого. Я наблюдала за ним весь завтрак, но потом мероприятие увлекло меня, и я переключилась на группу.

Наш третий день путешествия должен был пройти на потухшем вулкане. Ехать туда надо было на машине. В джипе я находилась рядом со Стасом, которого все называли командором, и проводником, встречавшим нас на Бали. Звали проводника Чакра. Я не замечала ничего и никого вокруг, находясь в своих внутренних процессах. На вулкане мы проделали практику, после которой мне вдруг захотелось уйти подальше от людей. Неожиданно мне стало эмоционально плохо, захотелось кричать, плакать, хоть как-то выплеснуть переполняющие эмоции. Я спряталась туда, где могла это сделать, чтобы, не пугая окружающих, прожить свои внутренние процессы.

После мы спустились с вулкана, погрузились в поджидавшие нас машины и поехали обратно. По дороге Стас заметил мое состояние и спросил: