Адом

2-Альфрененгс – прочное тело, способно, может быть, залечить даже раненое сердце, а в зависимости от силы воли увеличивается регенерация, часто бывает вместе к первым. Если носитель страдает глубокими душевными ранами, то способность спадёт до такой силы, что можно будет даже подумать, что залечивание вовсе калечит!

3-Распознавание трёх – чувствительность к точности, как найти иголку в стиле сена, улавливание мелких обликов, света; проявлений чувств у людей, их скрытых мотивов; продвинутая интуиция, превосходство субъективного.

4-Сверх маневрирование – движения тела теперь больше подвластны вам: сосредоточьтесь, поймаете цель, обрисует образ у себя в голове и сможете, например быстро переместиться в пространстве (не телепортация!), или представьте, что вы взлетели, – и вы взлетите, вообразите череду последовательных действий, – и каждое будет выполнено с невероятной точность; а всё благодаря улучшенной связи между нейронными связями и, конечно, чуточки, вечно движущегося, четвёртого ярда в вашем теле.

5-За́ря – способность хвататься на окружающее пространство, в действии при соприкосновении рук и других частей тела с пространством, осязаемое воздушным, водным, космическим и т.д. ощущается взаимодействие буквально: хватая, соприкасаясь; также входит способность передвижения в невесомости; вакуум окружает тело. В практике при передвижении носителя в тех местах, где осуществляется захват можно разглядеть как пространство сжимается, а возле виден контур. Максимально мобильна способность этого ярда, в совместимости с первым ярдом, в этом симбиозе позволяется управлять пространством на расстоянии, сжимая растягивая, управляя выбранными местами предметами.

6-Самовоспламенение – возможность создавать мощные взрывы, благодаря взаимодействия частиц и античастиц, уничтожая и себя вместе с окружением, восстанавливаясь ровно за секунд пять на месте взрыва. Взрывная способность может быть отложена на таймер, независимо от хозяина. Взрывы (высокая разрушительность) происходят за счёт ярко-оранжевой субстанции, которой носитель может управлять и даже использовать в качестве лёгких полётов, левитации из-за его легкости (субстанция может быть изъята механическим путём из лимфатических узлов). Продвинутым обладателям подвластна детонация объектов; детонация в таких случаях бывает пламеобразная (плавная) и стихийная (масштабная).

Характерные черты: упертость, агрессивность, неустойчивость, смешанный тип темперамента, бунтарство.

7-Семицветная слеза (делится на интуитивную и физическую) – при этой реакции есть возможность смотреть через предметы, объекты, прочти безгранично, при этом за вашим взором летит и сверкает лёгкая блесна; тело переполняется переливающейся семицветный краской при полном использовании. Взаимодействуя, с девятым рядом цвет частиц Гооджи переполняет семицветное свечение. Отличие интуитивной от физической в том, что потенциал первой заключается в безупречной демонстрации аналитических способностей, тогда как последняя позволяет с преимуществом вести бой: предусматривая действия противника на уровне инстинктов. Исключительна особенность интуитивной: кожа белеет, глаза становятся прозрачнее, волосы переливаются, и, при этом становится возможно предсказание будущего на дни или недели, очень опытные – на месяц, но эффект разнится с опытом; так же при глубоком анализе будущего появляется возможность передавать послания людям, с которыми они были контакте.

8-Звёздная пыл – создание мостов, дорог, любых других устойчивых объектов. Порошкообразная констиненция похожая на облака (красотища!), бесконечных почти не имеющих веса из разделения на молекулы космических объектов; по такому принципу построена Магистраль, обеспечена левитация объектов. Побочный эффект, при использовании этой силы: звёздная пыль может становиться частью тела или замещать, ничего кроме эффектности это свойство не несёт; например, концентрации пыли в глазах, волосах.

Характерные черты: кучерявость, скрытая педантичность, атлетичный тип телосложения, интроверсия, флегматики.

9-Материя Гооджи – сбор и материализация окружающих нас ежесекундно частиц Гооджи и использование в качестве личных приблуд: стрелы, тросы, щиты, мечи. Полноценно сила этого ярда раскрывается в купе с остальными (ну да, всё, а что вы хотели?).

Характерные черты: люди целеустремлённые (или упёртые как пожелаете), мечтательные, решительные, тип телосложения смешанный, но обычно атлетичны или коренастый, выносливые, справедливые.

10-Тёмная материя, пустота – телепортация, притяжение, сужение пространства, истощение окружения: ярды второго порядка (5,7,8,9) становятся слабоэффективными в „истощённой“ зоне или полностью дефектными. Радиус поражения зависит веры человека во что-либо, будь то это личная цель или приказ другого человека. Воля обладателя в чистом виде сопровождает его в бою и даёт огромное преимущество. Внешние признаки опустошения: над головой владельца превозносится чёрный нимб.

Характерные черты: бледность, астенический тип телосложения, уменьшенная потребность во сне, склонность к идеологическим взглядам, резкие, гневливые, холерики.

11-Высшая форма сознания (состояние: не изучено) – сила, что даёт власть над нематериальным миром, контакт с той стороной; сверхчеловек.

Конец!!! (неловко милые слова)».

– И вправду кратко: мне зачитывали по листов сорок по каждой, – возмущался Адриан. – Даже как-то по-детски, – абсолютно серьёзно произнёс последнюю фразу.

– Так и есть, – заулыбалась Анка, наблюдая, как Адриан с внимательным лицом вчитывался всё это время.

– Анка, а какие у тебя ярда? Мои тебе наверняка уже известны.

– Первое, четвёртое, пятое (продвинутое) и, наверно самое главное – шестое… А-грх-агк…кто мне там звонит.

Анка вышла на пять минут и с кем-то эмоционально спорила, пока чуть не выкинула телефон в окно, чего Адриан, к сожалению, не заметил, а так бы поддержал её в этом безрассудном поступке. Когда она вернулась то долго жаловалась ему как тяжело работать со «старыми консерваторами», как она выразилась, наиболее ласково. Те вечно трусят, там, где не стоит, то излишне проявляют выученную доблесть и, за края плещущую, четь.

Внезапная волна эмоциональности ненадолго завладела рассудком и сдержанностью, которыми она, обычно, прикрывалась в общении с новыми людьми, и в этот раз, расслабившись после отступившего всплеска и поймав себя на мысли, что ужасно хотела бы отдохнуть и забыться в какой-нибудь незаурядно компании, вызвала, полностью охваченного пеленой незнания, Адриана на лётную прогулку за Аполлоном под названием «Крышевание звёзд». Вычищенные мойщиками до блеска тротуары, заливались в розовеющем закате, в далеке на путях ветра тихо работали двигатели незаурядных машин, этажом ниже кто-то запевал популярную мелодию из песни, а воздух вокруг этих двух блуждающих душ постепенно набирал температуру. Анка корила себя за дозволенную спонтанность: её гордая натура в повседневном течении жизни предпочитала полностью исключать риски, но судьба была всегда на шаг впереди.

– Как могу я отказать, – начал Адриан не договорив, потому что чувствовал, какую ценность сейчас могут иметь слова. – Может быть это тоже часть х-хмф-хм… часть испытания.

Серьёзность Адриана снова рассмешила Анку, и она выдала своё скрытое волнение нервным смешком.

– Довольно, завтра у нас завтра с тобой «тяжёлый» день, – Анка поспешила собраться, – а осталось всего…три часа, надо успеть пока они не закрылись!

«У нас с тобой»: отозвалось в голове у Адриана, расшатывая в мелодии струны души.

На выходе Анка сбагрила помощнику свою винтовку, объяснив, что она ей сегодня больше не понадобится, сказала «планы изменились» и указала в сторону Адриана; её помощник, недоумевая вылупился и выдал:

– С каких пор вы пользуетесь хм-м живой силой?

Теперь смеялся Адриан, как будто был знаком с этими двумя не один день. Анка быстренько напомнила некомпетентному зеваке, что перед ним стоял тот самый, за которого Иоганн (Старый) ручался и если бы не законы, то и этих формальных встреч можно было бы избежать, освободив заложенное время.

Они садятся на прибывший в моменте транспорт в фирменном голубо-синем раскрасе и взмывают кверху.

– Где тренировался, Адриан? – спросила невзначай Анка.

– Я не тренировался толком: на Земле нет для ни времени, ни мест.

– А откуда у тебя тогда ж такое… выточенная форма (как раз подстать моему отряду), рефлексы, ну неплохие я тебе скажу и…набор яредный достроенный: как на заказ тебя собрали ха-ха, – неумело подбирала Анка слова, боясь наткнуться, на избегаемые собой же, двусмысленные выражения.

Она не заметила, как лестно звучали её слова и что сейчас Адриан пытался скрыть вспыхнувшее лицо, которое с трудом смог привести в порядок, так и не раскрыв смущения.

Оставшийся вечер, переходящий плавно в ночь, был проведён в подобной манере.

Как раз ближе к полуночи в центре на Аполлоне происходило нечто удивительное: кто-то из персонала донёс на Галлона, что тот скрывает от правительства крайне важную информацию, но конечно же, эта манипуляция имела преднамеренный и экспериментальных характер, целью которого было выявить истинное отношение Галлона ко всем манипуляциям, проводимым над ним.

Лоно, как официально назначенное лицо по представлению интересов работодателя должен был выяснить в чём дело. Назначив деловую встречу с Галлоном и убедившись, что никто их не прослушивает, собирался узнать, чего тот хотел. Маленькая комнатка с одним окном, столом и двумя стульями.

Дождавшись Галлона, Лоно сел спиной к двери и, – для большей убедительности, – дополнительно изолировал небольшую комнатушку от внешнего мира, покрыв всё вокруг в зоне видимости «чёрной материей».

Галлон ни чуточки не удивившись, с интересом рассматривал Лоно, согревая свои холодные руки об шею.

Недожавшись разъяснений от сидящего напротив, начал издалека:

– Они говорили, что судьбы на существует, что мир люди разбирают по клеточке, по формуле, что знаю законы природы, разгадали её глубинное знание… Но это ведь не так, – расплылся Галлон в улыбке до дёсен, – они НЕ знаю, и все, кто считает это за правду либо глупы, либо больны на голову. Вы не сможете объяснить природу, и не сможете также почему, например, две половые клетки образуют зиготу. Вы знаете причину, следствие, последствия, погрешности, но не сможете разгадать тайну… Никогда не поймёте волю! Их волю.

Лоно хотел усмирить бунтующего, да скрытое понимание породило страх, который больше его убеждений и знании об устройстве мира. Но он и мысли не мог допустить о неправоте неприкасаемых суждений, что вложены с рождения в него, впитаны с кровью; легче ему было бы не существовать, чем признать обратное. «Да кто он такой. Зачем тебе это всё!», – только и мог вдуматься в эти слова. Его постепенно начинало трясти, редкий пот выступал на лбу, увлажнялись ладони.

– Почему дует ветер – воля, существует жизнь – воля, всё бытие зависит от воли и наоборот, – Галлон продолжал, останавливаясь на значимых словах, повышал голос и занижал в моменты, выдерживая своё превосходство. – Но эта воля и её загадка не неподвластна людям…А главное отличие между мной и тобой то, что я правлю сам своей волей, а над тобой же она подвластна вовсю и, более того, что она даже не чиста не первозданна, а загублена, запутана, осквернена, сточена наждачкой всего общего и примитивного.

– Что ты такое несёшь? Это не может быть правдой! Это не имеет смысла, – грубо выкрикнул Лоно.

Он опёрся головой на руки, было сложнее и сложнее вникать в смысл объективно; его душа подозрительно чутко реагировала и сладостно металась в несогласии с внешними обстоятельствами, что приносило её обладателю муку; негласный барьер принципов расторгался. Ещё какое-то время устаканивал рассудок, и когда его взгляд упал на Галлона он увидел в нём нечто больше, чем кровь, плоть и примеси вещества; гордый зверь: от него веяло неземным и так манило, и так пугало одновременно.

– В повседневности дел тонет твой потенциал, – заключал Галлон, – Брось их всех. Уйди из «Блиц»: там тебя не оценят по достоинству. – Галлон вызывающе на него посмотрел и продолжил. – Ты нужен мне, Лоно; нужен как союзник (Омнис уже обзавелась ими, я не хочу отставать).

Лоно в изумлении выгнулся, ему впервые, после долгого перерыва, предложили самостоятельно выбирать по какому течению ему плыть.

– Да с чего бы мне… – он гневливо остановился, задумался и неожиданно с прозрением начал. – Менялся я, а мир за мной не поспевал; я стал изгоем для себя: наблюдал осознанно, смотрели по-другому… Скажи я им всё, что думаю: меня б вздёрнули.

Чем быстрей рост, тем короче жизнь, тем стремительней стартует старость, набирает обороты увядание, и обратно: чем медленней развитие, чем кропотливой работа, тем дольше прослужит творение, тем оно прекрасней, и тем человек дольше проживёт; медленно и постепенно ускоряющийся метаболизм, неспеша сбавляет обороты. Лоно так давно принял для себя решение, во чтобы то ни стало не вмешиваться в свою судьбу, потому что считал, что он не в силах, в итоге уже и забыл, что вся его жизнь основывалась на его осознанном подчинении. И для того, чтобы заметить такую скоропостижно пробуждённую перемену в своём характере, требовалось время. Объективно он не понимал куда идёт, но интуиция звала его и направляла сторону: послушать Галлона; и вместе с этим, Лоно сильно метался от вновь ощущаемого контроля над своей жизнью, который так пугал и, одновременно с этим, предзнаменовал возвращение прежней бурлящей жизни – штормовой, такой привычный для него, океан.

В какую пользу Лоно сделает выбор подсознательно уже знал: на самом деле он только и делал, что просил у Бога своего «пророка»; и, с уходящими минутами, только убеждался в своей тяге к захвату бушующих и томящихся скрытых целей;

– Ты хочешь пошатнуть элиту? – с трудом выговаривал Лоно после долгого перерыва, останавливаясь на каждом слове.

– Я?! – воскликнул Галлон, – да мне дела нет до них: другие планы. Я не стремлюсь к общественной утопии, она уже достигнута. Я про то, что люди в правлении смогли уже «кастрировать» молодых, чтоб они не бунтовали: не противостояли всеми любимой устоявшейся системе в городах…ну что же это я, – задумался малость он, – нового не будет, потому что отрезан путь к переменам, и люди будут раз за разом переживать один и тот же круг. Ничего не изменится, и поэтому они так и разыскивают носителей одиннадцатой, но ТП-07 не смогут их контролировать… хотя, думают, наоборот, даже до сих пор. А представь какой бы случился скандал, если в массу дойдут доказанные слухи, что шайка бандитов в верхушке владеют их, почти что, жизнью; больше семидесяти процентов ввели себе вещество.

– Ах-мх, но как, – с полуслова заговорил Лоно, – откуда тебе…знать.

– Впервые? Возможно и, правда, неоткуда, но посмотри на себя: как задёргались струны твоей души (не чувствует, да?). Люди могу одной истинной сломит всю свою систему, что приведёт к краху цивилизации, и всё человечество начнёт с самого начала, со стартовой полосы, и со скоростью полудохлой улитки, – Галлон помолчал секунда две и заключил. – Что-то я с тобой заговорился. Скажу напоследок: у меня нет плана, но у меня есть просьба – уничтожь систему контроля ТП-07 в ближайший месяц.

–Что?! Да как же я, – очередной раз удивился Лоно, – может в науке я и понимаю, но не так как ты себе это представляешь; звание – да, но рисковать всем, я пока что не готов.

– Если согласен, то разузнай побольше, – заканчивал разговор Галлон, – в своём стиле, как ты умеешь. Мне нет нужды сомневаться в тебе; единственное, что я должен напомнить тебе, что ты не один.

– Ты словно приторное искушение для сладкоежки, – с азартом произнёс Лоно и опустил завесу тьмы.

Расставшись с ним, он узнал на следующий день, что Галлон пропал; прям из комплекса, прям из-под носа бесчисленных камер и неравнодушных наблюдателей: никто его не видел в этот момент. К Лоно устремилась парочка вопросов от важных, – и не очень, – заинтересованных личностей, но, как по шаблону, они отпали, потому что связи между ним и эти происшествием выявлено не было. Лоно назначили главным в расследовательной миссии, как основного свидетеля и представителя воли Буфо – одного из трёх лидеров и создателя сообщества «Блиц», осуществляющих полномочия по яредной безопасности; в их же власти и находилась ТП-07, кое совпадение и облегчило работу подпольного шпиона.

Последняя встреча с Галлоном оставила на нём неизгладимый след; Лоно долго не понимал, что хочет сам от себя, но после того, как ему приснился сон, окончательное решение было принято: пойти по «кривой тропе», что указал ему Галлон, чтобы он там не задумал. Во сне Лоно был заперт в очень яркую клетку, которая постепенно уменьшалась, а сам он испытывал ужасное одиночество, видя, как другие, за пределами клетки, покидают его без оглядки; он думал, что это всё из-за тюрьмы света, но разрушив ограничения обнаружил, что за ним находилось бесчисленное количество других людей, таких же как он: запертых и в отчаянии, но они все не поняли, что их «спас» Лоно и разошлись кто куда, даже не попрощавшись благодарным взглядом.

Ⅸ

«Значит ты уже ушёл значит мне пора»

Омнис находилась в глубоком сне. Зевая и вертясь в тёпленькой и мягонькой кроватке, скинула с себя тяжёлые одеяла и раскидала все подушки: она дома у Васа.

Это место осталось неизменным с самого последнего дня, когда она была здесь последний раз: преобладающие белые, серые и синие тёплые оттенки, высокие окна на семидесятом этаже, в некоторых местах на потолке светились неоновые фиолетовые лампы, огромная душевая, выполненная в строгом минимализме и обделанная тёмным мрамором, спальня прямоугольником с широкой увесистой кроватью на конце, не обделённой пышными одеялами, и ещё одно было похожее на мох; скромная кухня с выделяющейся кофемашиной, имитирующей под кусок кристалла, и незаурядная гостиная с диваном полумесяцем и блестящим округлым тёмно-синим столиком рядом. В окне играла блёклая луна со светом, посылая её в постель переливающихся синевой зайчиков. Окна все закупорены – вместо них где-то тихонько шумела скрытая вентиляция.

С трудом оторвавшись от притягательного дрёма Омнис обнаружила, что должного смотрителя за её хрупким сном рядом нет! Без сил она искала любую мотивацию, чтобы встать с кровати, и нашла: еле уловимый пряный аромат неудержимо заигрывал с её вкусом. Омнис лениво сползла по скользящему мху и почти на ощупь пошлёпала в след за запахом. Длинный коридор преобразился в душевную кухоньку хитросплетённой с одинокой гостиной. Тьму раздражала цветная картинка на экране планшета, случайно брошенного на кухонной стойке минибара, а рядом с ним заваривался чай в хрустальном чайничке. Рядом была приоткрытая душевая, из которой доносились хлюпающие звуки стекающей воды. Омнис собиралась туда зайти, но её внимание грубо притянула панорама ночного города на фоне бесконечно длящегося вселенского простора, в глубине которого она могла разглядеть как за сотни лет назад и вперёд рождаются и умирают разные космические гиганты, то унося за собой красочный простор, то рождая новые виды с еще более мистическими комбинациями; засмотрелась, и отнюдь не из-за томительной и рассеянной сонности.

Сзади послышались звуки босых, мокрых ног, потом тишина и, спустя растягивающиеся в неудобном положении, – от забавно длящегося времени, – секунды, игривый смешок с последующей улыбкой; Вас медленно подошёл вплотную к Омнис сзади. С его влажного горячего тела валили клубы пара, и стекло покрылось дрожью незаметных капель: теперь он завладел полностью её вниманием. И выждав момент, медленно втискивается в её объятия: одной рукой за талию, а другой, обвив плечо. Его обжигающее тяжёлое дыхание пьянило, и, чтобы проверить её состояние, проводит губами по щеке и кусает за шею. Омнис взяла его за руки, повернулась к нему лицом и укусила, тоже за шею, но ниже. Вас невинно расхохотался.

– Зачем проснулась, я только на минуту отошёл, – с нежной интонацией зашептал Вас.

– Ты не спал… И почему…встал? – произнесла та, уткнувшись в него.

Омнис бесшумно зевнула в полный рот: ей снова клонило в сон, а рядом с ним ей никогда не хотелось просыпаться. Вас безмолвно подхватил её на руки и отнёс обратно; она ответила милым жестов, обвив руками его шею. По пути он умудрился где-то растерять «всю» одежду.

На утро Омнис не усомнилась, что он ни глаза не сомкнул, и на её вопрос «почему?» отвечал, что хотел запомнить её такой какая она есть, как будто он мог её забыть.

Такое утро было в редкость для них; первый раз, когда они познакомились, постоянно пропадали где угодно, только не в уединённых, таких важных для молодых влюблённых душ, местах, но не беда: через год Васу за труды и успехи в устранении межгородских конфликтов старшина находит личное гнёздышко. А что до Омнис, то ей не требовалось выделяться достижениями: после выявления одиннадцати положительных реакций её почти сразу «короновали», привилегии и поблажки. Она постоянно жаловалась Васу, что все, с кем она общалась отстранились, а близкие списывали все успехи на должную врождённость, и не видели самую суть, что медленно избранивало её хрупкую душу; и вместе с этим винить она их не смела. «Сколько я не доказывала, что осталась как была изначально, они все продолжают списывать на один и тот же сценарий»: говорила тогда ему Омнис и продолжала тем, что выделяла особенно жестко те слова, что кто-то смеет противится её собственному выбору, а именно быть вместе с ним. «Он с Земли?! Да ты знаешь их воспитание, а традиции, – цитировала в прошлом Омнис слова своих родственников, – нет, я думаю, что тебе такой…не подходит». И всё равно поступала по-своему, с терпимостью принимая грубые упадки нравственности своих близких. А позже, через год, когда Омнис исполнилось двадцать, отправляется в научную экспедицию, —которая планировалась на три месяца, – в течении которых собирались выявить прогноз на ближайшие «звездопады» и дополнительно исследовать потенциал одиннадцатого ярда на млечном пути. Через три месяца никто не вернулся, Аполлон и другие города многократно искали бесследно пропавших по известным им маршрутам, но безуспешно. Подобные происшествия стали невозможными в условиях высокоразвитых научных технологий и продвинутых знаний и исследований космоса на огромные и расширенные территории, и поэтому исчезновение «Стеллы» приобрело мистический смысл.

До какого-то времени Вас не затрагивал эту тему, но сегодня им суждено было снова расстаться, Омнис ему не говорила, но он это чувствовал. Те недолгие часы, когда они были вместе она успела много чего наговорить, хотя Вас мало чего понял.

– У Франчески есть плохая привычка: она может долго и муторно переживать за чьё-то благополучие, не имея при этом возможности как-то повлиять, – говорила Омнис, поллитровую кружку кофе с надписью «Отличный кофе», – пять лет – огромный срок, но я не могла прибыть раньше…больше я волновалась за неё, ну и ещё за этих.

Омнис выглядела так будто что-то вспомнила, и это внезапно ободрило и взбудоражило её, даже побольше чем кофе. С Франческой она познакомилась через Васа, ещё когда те поступали вместе с Земли; Омнис очень сильно привязалась к ней, потому что она, чтобы ни случилось, оставалась прежней: жизнерадостной и не предвзятой по отношению к ней.

– А за меня не переживала? – шутливо спросил Вас, – Я слаб на намёки – ты знаешь, и после всего этого, совсем не скоро догадался, что ты тогда имела в виду…

– Я… старалась не вспоминать об этом, отказаться было нельзя и…– не договорила Омнис.

Она не знала, что ответить: думала невольно о другом и, вместе с этим, постепенно таяла с непривычки, находясь под внимательным взглядом Васа.

– А что случилось на «Стелле» в тот день? – застал он врасплох её своим спонтанным вопросом. – Ох-х-х…я не слишком…не говори если не хочешь.

Вас спохватился с места, чтобы помочь её достать сушёную клубнику сверху, заметив, как она по привычке, коленом уперевшись в столешницу, тянулась за ней.

– На пятидесятый день экспедиции, преодолев созвездие «Проксима Центавра», – начала Омнис, посыпая свой напиток измельчённой клубничкой и подталкивая Васа, который уткнулся подбородком в её волосы, – я заметила внезапно появившееся беспокойство у-у своих «коллег»; один тогда подошёл и каким-то надменным тоном приказал мне следовать за ним в лабораторию, а после того, как я отказалась и потребовала от него грубо объяснений, он даже и не понял: схватил за руку, потащил. Только я отдергиваю руку, и он заваливается на спину, что-то бормоча под нос, про нелепый розыгрыш от своих друзей, и уходит…– Омнис остановилась, зажала покорного слушателя и продолжила, – Тогда я решила связаться с центром, но я не знала даже о чём буду говорить и как они это воспримут, возьмут и скажут «межличностные разборки» и всё. Всё изменилось, когда я услышала возле случайно спор двух капитанов: было ясно, что они собиралась изъять ядро и что с этим у них никогда не выходило проблем, «используйте ТП-07»: кричал шёпотом тот, а другой ему отвечал, что система контроля запущена: горела зелёным и что больше ничего сделать они не могут.