Тринадцатый час. Книга 1

– Ты это… не радуйся так. Тебе сейчас лучше только потому, что в тебе паразит, с которым ты заключил контракт, – охладила его пыл Вайла. – Когда он перейдёт в свою оболочку, боль и усталость вернутся. Так что советую тебе поберечь силы, иначе дома ты просто отключишься – и хорошо, если придёшь в сознание, – объяснила девушка. – Но так или иначе, теперь у тебя точно хватит сил добраться до дома. Ладно, давай. – Она протянула ему руку.

Талис несколько мгновений смотрел на её ладонь.

– А что давать-то? – спросил парень.

– Руку давай, болван. Твой якорь – дома. Будем пользоваться моим. Да и тебя надо ещё через Рынок провести, оболтус, а то соберёшь всех торгашей, а после найдешь себя на их прилавках… по частям.

– Понял! – громче, чем надо, произнёс Талис и схватил девушку за руку.

– Слушай, раз у меня теперь есть контракт… я теперь как ты? Ну, особенный? – поинтересовался юноша. Всё-таки ему было любопытно, в какую передрягу он вляпался.

– Как я? Не-е-ет. Ты не как я. Но скажу так: заключить сделку с паразитом способен любой человек. Абсолютно. – Хоть Вайла и утверждала, что не его учительница, но информацию делилась легко. Талис понял это ещё тогда, когда она, будучи сторонним наблюдателем при заключении сделки с Перси, давала комментарии.

– В Мире-носителе паразиты для людей без якоря невидимы и почти неосязаемы. Потому что люди и они существуют в разных плоскостях, – продолжала девушка и уже повела парня за собой. – Из-за того, что люди не могут общаться с паразитами в Мире-носителе, они и не заключают сделок. Но когда человек без якоря попадает сюда… – Она потопала ногой по земле. – Тут они уже могут и видеть, и говорить, и с паразитами, и с другими тварями. Но… обычно не успевают заключить сделку. Да и даже со сделкой их тут, скорее всего, сожрут. Протянут чуть дольше – и всё. – Кроу нарочито выделила слово: – Так что «особенный» – это не про тебя. Особенным тебя делает только якорь, твои часы. Окажись они в руках у любого другого – и он был бы «особенным». Ну, если б выжил. А выжить тут, как ты уже понял, непросто. Но отдаю тебе должное: ты живучий. Иначе бы тебя ещё в Пустоте сожрали пустоглоты. Но ты вот аж до Рынка дошёл.

Парень какое-то время шёл молча, переваривая информацию.

– Мир-носитель… это наш реальный мир, как я понял. Пустоглоты – это те, что в лужах, похожие на рыб… А насчёт часов… То есть если кто-то возьмёт их в руки, то станет особенным? – попытался разложить всё по полочкам Талис.

– Не совсем. Этот мир, Глотонь, тоже реальный, как и Мир-носитель. Наш мир называют «носителем», потому что Глотонь – мир-паразит. Его пища – эмоции, воспоминания всех, кто способен их испытывать. То есть Глотонь – это большой родительский паразит, а остальные, кто его населяет, – такие же паразиты, как и он сам, только намного, намного меньше и слабее. Но по своей природе они одно и то же. Даже мой Колематис и твой Персевальт – такие же паразиты, просто по сравнению с Глотонью они мелкие. Именно через них Глотонь и питается. А что до часов… Нет, они тебя уже изменили. Пока ты жив – они твои. Исчезнешь или помрёшь – да, станут ничьими, и тот, кто первый возьмёт их в руки и заведёт, станет новым хозяином.-

– Эти часы моего отца… значит, он… он… Всё? – Этот вопрос не был задан Вайле, скорее, констатация факта. "Горло сжалось так, будто кто-то запустил руку в грудную клетку и сжал лёгкие"."Исчезнешь или помрёшь – станут ничьими". Эта фраза ударила Талиса как обух по голове. Парень остановился как вкопанный. "Исчезнешь или помрёшь – станут ничьими" – крутилось в его голове.

– Эй! – Вайла дёрнула парня за руку. – Это очень сильная эмоция… Ты сейчас и сам пропадёшь, и меня утянешь! – Она пыталась привести в чувства своего спутника.

– Болван! Если ты не прекратишь и не обуздаешь свои эмоции, нам не выбраться. Посмотри! – Девушка дёрнула головой. – Они уже смотрят на тебя!"Мир-паразит. Питается эмоциями. Выходит, я для него – как бургер для голодного. И моего отца уже сожрали, не оставив почти ничего…" – мысли пульсировали в голове Талиса. Но тут что-то обожгло его щеку – хлёсткий, звонкий удар. Парень схватился за покрасневшую щеку и уставился на девушку, которая растирала свою ладонь.

Она не лгала. Существа за прилавками вытянулись, словно принюхиваясь к аппетитному аромату. Тени начали нервно подёргиваться; в их темноте слышался шёпот и перезвон иголок, прикреплённых к пальцам. Охотники за воспоминаниями тоже учуяли "вкусное".

– Нет. Он и меня, и маму старался держать подальше от всего этого. Не хотел втягивать. – Талис покачал головой. – Я сейчас чувствую себя настолько лучше, что даже готов подписать ещё один контракт. Ладно, шучу. Хотя… если паразиты такие полезные, может, мне завести ещё парочку? Буду как многоэтажный буфет для тварей. Может, сразу с тремя паразитами? – Талис разминал руки, ухмыляясь. – Ладно, шучу. Хотя… если больше паразитов – меньше эмоций будет из меня выходить, и я стану для них невидимым.– С… спасибо… – прошептал парень. – Однако зачем так сильно бить? – всё же возмутился он. Ударь меня в ответ, если хочешь, но возьми себя в руки, – сквозь зубы пробормотала она. – Здесь надо держать эмоции под контролем. Они отлично их чуют и знают, на что давить, чтобы получить своё, – фыркнула Кроу. – Наши паразиты, с которыми мы заключили контракт, питаются нашими эмоциями. И они отгораживают нас от других. Мы становимся для них неинтересными, "невкусными". Но сильные эмоции очень быстро насыщают таких мелких паразитов, как наши, а излишки выходят наружу… И вот мы – "аппетитное блюдо", поданное прямо на тарелочке. – Девушка, перестав отчитывать парня, вздохнула и потёрла переносицу. – Ты вообще ничего не знаешь об этом, да? Твой отец тебе не рассказывал?-

– Буфет? Нет, Талис, ты будешь не буфетом, а столовкой в общаге безбашенных студентов со второго курса машиностроения. Если продолжишь в том же духе, тебе и одного хватит, чтобы стать бутербродом для местной фауны, – Вайла скривила губы. – Или ты думаешь, что они оценят твоё чувство юмора? – Сказав это, девушка кивнула на один из лотков.

– Ну, а что? Может, я им понравлюсь. Я же явно вкуснее, чем вот эти… – он кивнул на тени, копошащиеся у их ног.

– Они едят эмоции, а не самовлюблённость, хотя в твоём случае это одно и то же, – фыркнула девушка. – Сильный паразит тебя подавит и высосет досуха, как и много маленьких. Тут важен баланс и понимание собственных возможностей. – С этими словами девушка ускорила шаг, увлекая за собой Талиса. Видимо, Вайлу всё это уже достало до чёртиков.

Глава 8 Путь в наш мир

Споры и разговоры уже утихли, и Талис просто шёл следом за своей спутницей, не выпуская её ладони из своей руки, рассматривая этот чуждый и абсурдный мир. А посмотреть было на что. Когда он только попал сюда, то чувствовал опасность и безысходность – его собственный разум готов был сломаться. Но под покровительством этой мелкой и хрупкой девушки Талис осмелел. Сила Вейлы была не в мускулах, а в знании правил этого мира.

Лавки, что их окружали, были такими же странными, как и их владельцы. Некоторые даже имели названия – корявые буквы складывались в слова на замызганных, иссечённых табличках.

Фармацевт – человек в прозрачном противогазе, сквозь стёкла которого виднелось отсутствие лица, только тёмная пустота. На больничном столе с выцветшими пятнами неизвестного происхождения он предлагал пузырьки с «забытыми чувствами». Один из флаконов подрагивал, будто в нём билось живое сердце. Когда Талис задержал взгляд, Фармацевт медленно повернул к нему пустую маску и поставил на стол скальпель.

– Извлекаем или вживляем любое чувство на выбор! – продекламировал он гордо.

Близнецы-реставраторы – две фигуры с лицами, заклеенными тонкой калькой. Сквозь неё просвечивали чужие черты – то детские, то стариковские. Они аккуратно подклеивали страницы дневников, вырванные в отчаянии. Оторванные фразы шептались, когда Близнецы проводили по ним кисточкой с клеем. Один из них вдруг повернулся к Талису и показал на чистой странице его имя, написанное детским почерком.

– Тут нечего нет. Сложно жить без воспоминаний. Но, друг, мы можем подобрать тебе новые – какие захочешь, – прошептал он голосом старика, раскидисто проводя рукой по своему товару.

Сотни, а может, и тысячи вырванных листов бережно лежали на поцарапанной школьной парте с вырезанными ножом признаниями в любви и утверждениями вроде: «Валерий П…», «Тамара ..С…».

Коллекционер теней – высокий мужчина в плаще, сотканном из теней. Его собственной тени не было – вместо неё под ногами зияла дыра. Витрина из затемнённого стекла демонстрировала «пропавшие тени» – силуэты людей в неестественных позах. Одна из них билась о стекло, повторяя беззвучный крик. Вайла потянула Талиса прочь, стараясь пройти мимо как можно быстрее. Коллекционер проводил парочку взглядом, провёл пальцем по витрине – и все тени разом повернули головы в сторону удаляющихся героев.

– Присматриваешь себе что-нибудь? – язвительно поинтересовалась девушка, наконец прервав молчание.

– Нет, просто смотрю. Разве это запрещено?

– Можно. Но избегай тех, кто слишком яро рекламирует свой товар. Смотреть – пожалуйста, даже торговать можно. Главное – не продать себя, – как-то хищно улыбнулась девушка.

– Это как? – от такой новости парень округлил глаза.

– Просто тут ценят эмоции и воспоминания. Но, продав свои, можно угодить в ловушку – не все воспоминания одинаково ценятся. Однако выход есть, – объяснила Вайла. – Для таких, как мы, тут тоже есть выгода. Допустим, тебе нужен утраченный рецепт пирога твоей бабушки? Он может быть здесь. А расплатиться за него можно разными способами.

Она начала перечислять:

Изделия ручной работы – если в них вложены эмоции, их можно продать, пока ими не завладел паразит.

Воспоминания – например, о прочитанной книге или просмотренном фильме. Чем ярче эмоции и детали, тем выше цена.

Но самое интересное – даже одинаковые воспоминания у разных людей имеют разную цену.

– Так что быть бесчувственным искателем тут невыгодно, – закончила она.

– Погоди… но зачем вообще быть искателем? – удивлённо спросил Талис. – Я не понимаю, как можно добровольно стремиться в это опасное место?

– У каждого свои мотивы. Знаешь, сколько стоит пароль от сейфа старика-миллионера, который забыл или не успел передать его наследнику? А потерянный рецепт кулинарного гения? Формула учёного? – Вайла усмехнулась. – Некоторые ищут себя. Ты говорил, что не помнишь десять лет своей жизни. А ты в курсе, что они могут быть тут?

От такой информации Талис замер. Они как раз стояли рядом с мраморной плитой с тёмными подтёками. На крюках висели куски воспоминаний – одни сочились ностальгией, другие пахли горечью разочарования. Существо с лицом, наполовину скрытым под брезентовым фартуком (вместо глаз – лампочки от старого телевизора), громогласно объявило:

– Свежие эмоции!

На весах лежало что-то, напоминающее серый сгусток, но оно пульсировало в такт музыке, доносящейся из ниоткуда. Увидев, где они остановились, Талис поспешно отступил, теперь уже он тащил свою провожатую. Лавка с надписью «Просроченные мечты – скидка 90%» показалась ему более безобидной.

Прилавок напоминал старый газетный киоск с позеленевшими медными уголками. Вместо стекла – мутная, пузырящаяся плёнка. Над входом болталась вывеска:

«Срок годности истёк, но вкус ещё остался»

«Я убегу».Тело существа было будто сделано из пожелтевшей папирусной бумаги, шуршащей при каждом движении. Вместо глаз – вдавленные монокли. На прилавке в беспорядке лежали свёрнутые в трубочки мечты, каждая – в пергаментной обёртке с восковой печатью. Некоторые сохранили отпечатки губ. От каждой доносился шёпот: «Я стану космонавтом», «Она полюбит меня»,

Ценники гласили:

«Несбывшееся путешествие» – 2 вздоха сожаления.

«Несказанное признание» – 1 ночь без сна.

«Забытый талант» – бартер: ваше самое ненужное воспоминание.

– Хочешь сказать… – Талис потрогал одну из трубок, – мои мечты тут тоже есть? Мечты из детства?

– Конечно, – прошипел Собиратель, вклиниваясь в разговор. – Все мечты, кроме тех, что сбылись… или убили своих хозяев. Ваши пока слишком свежие. Приходите через лет пять.

Вайла резко дёрнула Талиса за руку:

– Не спрашивай. Не факт, что он продаст твои. Это крохи, оставшиеся после того, как сами мечтатели сломались.

Она снова взяла инициативу и потащила его дальше.

Мимо «Аукциона потерянных моментов» – шатра из сшитых киноплёнок, прокручивающих чужие воспоминания. На входе – неоновая вывеска с перегоревшими буквами:

«ТОЛЬКО СЕГОДНЯ! ВАШИ ЛУЧШИЕ И ХУДШИЕ МГНОВЕНИЯ!»

Тело существа, зазывающего внутрь, состояло из наложенных друг на друга полупрозрачных кадров. Вместо лица – проектор, случайным образом показывающий фрагменты чужих жизней.

– Только сегодня – совсем свежие моменты! Первый поцелуй, последние слова, миг перед смертью!

Воздух рядом с шатром пах жжёной плёнкой и ацетоном.

– Да, тут можно торговать, но будь внимателен. Торговцы – не самый честный народ, – сказала Вайла, продолжая тащить Талиса. – Вообще, раз уж ты влип по самые уши, лучше изучи то, что оставил тебе отец. А не хватай любую мерзость с прилавка.

Она вдруг радостно воскликнула:

– О, мы пришли!

– Это… старый фонтан? – удивился Талис.

Массивная каменная чаша была покрыта потрескавшейся мозаикой из осколков зеркал. Вода в ней – не вода, а густая, мерцающая субстанция с радужными разводами.

– Красиво. – Талис потрогал мозаику. Осколки показывали не его отражение, а чужие глаза.

– Это переход. Здесь нет Пустоглотов, – сказала Вайла.

В этот момент Клематис, став чёрной тенью, соскользнул с её плеча и втянулся в вороний череп.

– Готов? Нам нужно нырнуть. Держись за меня крепче – якорь потянет нас к точкам моего входа. И да, не дыши Пустотой, как в тот раз. Задержи дыхание.

Сказав это, она забралась на бортик фонтана. Талис неуверенно последовал за ней.

– Подожди секунду… – начал он.

– Не-е-ет! – перебила Вайла и резко рванула вперёд, обхватив парня руками.

В следующий миг они уже падали в мутные воды Пустоты.

Погружение оказалось почти таким же, как в прошлый раз, но не таким долгим. Вскоре они оказались в состоянии, похожем на невесомость, с ощущением, будто их тянет в глубину.

Внезапно раздалось громкое тиканье. На запястье Вайлы появилась серебристая цепочка. Девушку резко дёрнуло вперёд, и она начала стремительно удаляться. К счастью, Талис вцепился в неё так крепко, что, кажется, проще было бы оторвать ему руки, чем разжать хватку.

Затем – ослепительный свет, оглушительный грохот. Два тела неуклюже рухнули на твёрдую поверхность.

– Да… ты, я смотрю, сама ловкость! – процедила Вайла, задыхаясь. – Слезь с меня, кобанила, ты тяжёлый!

Она вытолкнула из-под себя ошеломлённого Талиса.

Они вернулись. В обычный мир.

Но что-то было не так. Воздух вибрировал, как после грозы, а тени двигались с едва заметным опозданием, будто мир слегка «буферизировался», подстраиваясь под их внезапное появление.

– Эй, у тебя часы…идут, мои просто стоят – он ткнул пальцем в циферблат.

– Знаю, – резко оборвала Вайла, Чёрная тень вороньего черепа зашевелилась, и Клематис начал медленно выползать обратно – сначала как густой дым, затем обретая привычную форму птичьей тени на плече девушки. – Это нормально. Так всегда после перехода. Через пару минут успокоятся и станут.

Но Талис не отводил взгляда от странных часов. Каждая обратная секунда заставляла его кожу покрываться мурашками.

– Перестань пялиться, – Вайла щёлкнула пальцами перед его лицом. – Колематис просто… и часы перезагружается. – Она провела рукой по тени, и та на мгновение приняла форму настоящей вороны, прежде чем снова стать размытым силуэтом.

Талис глубоко вдохнул. Запах асфальта, выхлопных газов, чьей-то еды из ближайшего кафе – всё это было таким привычным, таким… человеческим. После Глотони даже грязный городской воздух казался бальзамом.

– Значит, мы действительно… дома? – спросил он, всё ещё не веря.

– Мы дома. – Подтвердила девушка.

Глава 9 Мир Носитель 1

Талису понадобилось еще несколько минут, чтобы окончательно понять, что он вернулся. Тут он опомнился.

– Мама! Мне надо предупредить её, что я вернулся! Она же, наверное, волнуется!

– Да успокойся ты, – успокоила девушка парня. – Если тебя выдернули якорем, то в мире носителя проходит всего один час. Так что для твоей мамы ты ушёл из дома совсем недавно.

Талис замер, пытаясь осознать весь парадокс со временем. Ведь он блуждал по странному миру гораздо дольше.

– То есть время в Глотони течёт иначе?

– Ну, можно и так сказать. Ах да, там, где мы были, – это не Глотонь, а всего лишь его преддверие. Глотонь находится куда глубже. Считай, что мы бегали по её оболочке, а вот вся мякоть… уууу… просто жесть. Оттуда сложно выбраться, но одна радость – туда и попасть непросто.

– Честно, я мало что понимаю… – признался парень. – И махинации со временем тоже неясны.

– Дело в том, что я сама всё ещё не разобралась. Именно поэтому мне и нужны записи твоего отца. Он изучал не рынок – он ходил в саму Глотонь. На рынке – крохи того, что есть в Глотони. Там воспоминаний и чувств от силы на сто–сто пятьдесят лет в прошлое, а вот в Глотони… там всё исчисляется веками, а то и больше. Представь, что там можно найти и услышать первое слово, которое произнёс древний человек.

– А зачем тебе такие знания? – скептически спросил Талис, склонив голову набок.

– Ну, конкретно это мне знать не нужно. Я хочу найти… – Тут девушка замерла, посмотрела на собеседника. – Да и какая тебе, собственно, разница, что мне нужно? Свою часть уговора я выполнила – ты в Мире-носителе, теперь твой черёд. Да и ещё советую подобрать твоему паразиту новую оболочку. Долгое нахождение паразита в теле, знаешь ли, тоже чревато.

– Не хочешь говорить – ладно, я и не настаиваю, – ответил парень. – А насчёт сделки… Давай доберёмся до дома, и я дам тебе набор ключей. Приходи, когда хочешь, и изучай. Хоть живи там. – Фыркнул юноша. – Моя мать всё равно не любит этот дом.

– Ооо, а вдруг я настолько коварна, что украду оттуда что-нибудь ценное? – поинтересовалась девушка, прищурив свои зелёные глаза и широко улыбнувшись, обнажив зубы.

– Куча паразитов на чердаке – вообще не проблема, хоть всех забирай. В записях отца я всё равно мало что смогу понять. – Пожал плечами Талис. – Да и к тому же, когда мы заключали договор, я видел, что по твоей руке побежала вязь из чернильных иероглифов. И, как я понял, условия были крайне важны. А какое было условие? Ты меня вытаскиваешь, а я разрешаю изучить труды моего отца. Но в них не было ни слова о том, чтобы завладеть чем-либо. – Сказав это, парень улыбнулся.

– Наблюдательный ты тип. – Усмехнулась Вайла. – Подловил. Надо было просить всё в личное пользование, но ты там почти помер, вот я и ляпнула, не подумав.

– Слушай, Вайла, а я могу стать Искателем, как ты? – поинтересовался Талис.

Девушка оценивающе посмотрела на парня.

– Лично моё мнение? Нет. Ты вот ёлочную игрушку пожалел, а таких, как он, будет много. И вещи – это ещё что. Ведь бывают паразиты, что появились из животных или даже людей. Представь паразита, который захватил скелет преданного пса, впитал его память, чувства… Или ещё страшнее – паразит, что думает, будто он был человеком. А таких – много: забытых, брошенных, потерянных. Как ты поступишь? Будешь отправлять его в Глотонь? Или в тот же предбанник? Там он не сможет торговать на рынке, растворится, и его всё равно поглотит Глотонь. Или будешь заключать контракт с каждым старым ботинком?

– Вайла, но ты-то меня тоже спасла, – прищурившись, сказал Талис.

– Ага, но не забывай: во-первых, я тебя спасла, потому что у тебя было то, что мне нужно. Во-вторых, у тебя есть якорь – хоть ты его и уронил. Ведь если у тебя нет якоря, как я уже говорила, неважно, сколько раз тебя спасать – ты рано или поздно провалишься. Зайдёшь не в ту дверь, наступишь в лужу – и хлоп. Тебя нет.

– Ох, чуть не забыла. – Хлопнула себя по лбу Вайла. Затем извлекла из кармана сложенный вдвое листок. Клемантис, как только заметил это движение, спустился с плеча по руке девушки. Вайла Кроу набрала воздух и медленно выдохнула на птицу. Теневой образ обрёл чёткость и стал похожим на обычного ворона, а не на остов мёртвой птицы. После чего она протянула ему бумагу. Тот взял предложенный предмет в клюв. – Лети к заказчику. – Скомандовала девушка, открывая окно для птицы.

– Ого! Это как!? – восторженно произнёс парень. – Я тоже так хочу!

– Ну, ты так и можешь. Я просто дала ему на время дыхание, после оно развеется, и он опять станет собой. Но времени долететь до клиента как раз хватит, обратно может добраться и в своём обычном виде.

– Понял, – кивнул парень. – Тогда давай по дороге в Блэквуд-холл зайдём в магазин. Я куплю ему новую – хочу что-то более прочное, чем стеклянная ёлочная игрушка.– Я хочу попробовать! – загорелся идеей Талис. – Перси! Перси, выходи! – обратился он к стеклянному коту. – Прямо сейчас не можешь, – покачала головой Вайла. – Чтобы давать команды в Мире-носителе, оболочка должна быть под рукой. А она сейчас, как я понимаю, не тут. Так что тебе либо надо забрать ту ёлочную игрушку, либо дать ему новую оболочку. – Понял, – кивнул парень. – Тогда давай по дороге в Блэквуд-холл зайдём в магазин. Я куплю ему новую – хочу что-то более прочное, чем стеклянная ёлочная игрушка.

– Ну… давай, – согласилась девушка. – Только вот тебе совет: ищи что-то в форме кота, и оно должно быть из стекла. Да, возможно, из прочного, но всё же стекла. Твой кот тебе говорил, что он уже сформировался, а значит, ему нужна именно такая форма и материал. Другая не подойдёт.

Глава 10 Мир Носитель 2

Чуть позже.

– Знала бы я, что это будет тааак долго, ни за что бы не согласилась с тобой идти. Надо было добраться до Блэквуд-холла, получить ключи, а уж потом искать новую оболочку… – пробормотала Кроу.

– Кто знал, что найти прочного стеклянного кота будет тааак сложно, – попытался оправдаться Талис.

И тут раздался лёгкий «блинк».

– О, клиент получил заказ! – радостно воскликнула Вайла, глядя в экран телефона.

Талис украдкой взглянул на экран и увидел пополнение счёта…

– Сколько?! – выпалил он, вытаращив глаза.

– Ну, я же тебе ещё тогда сказала, что старые воспоминания могут быть дорогими. Плюс надбавка за риски. Да и мне-то надо в конце концов есть, покупать сведения в кругах Искателей и не только. Не могу же я работать по 8–12 часов в день, а ночью ещё и разбираться с паразитами, искать потерянные воспоминания для клиентов, рискуя своей ж…

Вайла резко замолчала, будто поймав себя на слове.

– О, давай зайдём сюда, раз уж добрались!

Вывеска «Уголок редкостей» висела над дверью небольшого, но уютного магазина. В витрине аккуратно красовались изделия ручной работы – вазы, фигурки животных, изящные украшения. Колокольчик звонко прозвенел, когда они переступили порог.

За прилавком поднял голову мужчина лет сорока в очках.

– Добрый день, – улыбнулся он. – Чем могу помочь?

– Нам нужна фигурка кота, – сказал Талис. – Из прочного стекла, если есть.

– Для особых целей? – Хозяин лавки бросил понимающий взгляд на Вайлу, которая демонстративно изучала полки.

– Можно и так сказать, – уклончиво ответил Талис.

Продавец кивнул и скрылся в подсобке, вернувшись с небольшой коробкой.

– Вот, – он извлёк фигурку грациозного стеклянного кота. – Боросиликатное стекло, выдерживает нагрев до 300 градусов. Мастер, который её сделал, принёс неделю назад… для особых клиентов. Но заказчик отказался.

Талис осторожно взял фигурку. Стекло было неожиданно тёплым, а при повороте на свету в глубине мерцали золотистые прожилки.

– Перси, как тебе? – шёпотом спросил он.

В ответ в голове прозвучало довольное мурлыкание.

– Берём, – твёрдо заявил Талис, доставая кошелёк.

– С вас семьдесят пять тысяч, – объявил продавец. – Заворачивать?

Талис замер. У простого курьера не было таких денег. Хозяин магазина тут же уловил его колебания.

– Уж простите, но это ручная работа. Да не просто ручная – мастер знал, для чего её создаёт. Я и так сделал скидку, раз вас прислал мой постоянный клиент. Цена изначально была втрое выше.

Талис с мольбой посмотрел на Вайлу.

– Ага, щас. Слушай, солнышко лесное, я тебе не благотворительный фонд, – фыркнула Кроу. – И так возилась с тобой дольше, чем планировала.

– Я же в долг попросил! – взмолился парень. – К тому же ты сама говорила, что я наблюдательный. Возьмёшь меня в помощники – заработаешь больше!

– Больше чего? Головной боли? – Вайла закатила глаза. – Брать такого зелёного, как ты, даже на пару вылазок – чистой воды самоубийство.