Тринадцатый час. Книга 1

Кристина Орловская(Sayvaris)

Тринадцатый час. Книга 1

Ибо Глотонь не забывает. Она ждёт. Каждый из нас роняет в неё крупицу своей памяти – сон, боль, страх. Из этих крупиц и рождаются наши завтрашние кошмары.Есть миры, что лежат за гранью снов. И есть те, кто охраняет дверь. Мы – Искатели. Мы не даём кошмарам стать явью. Даже если сами становимся ими.

Глава 1 Наследство.

Утро, холодное октябрьское. Казалось бы, утро, но за окном по-прежнему темно, и слышно как дождь стучит по карнизу. В такую погоду не хочется выбираться из-под одеяла, не хочется начинать день кажется будто само время застыло, мир застыл, будто впал в кому.

– Вставай ! На работу опоздаешь!– Раздался громкий, настойчивый крик женщины из-за двери. – Ты будильник уже четыре раза отключил! Тебе уже двадцать три года, а тебя все будить приходится будто тебе пять ! Талис ! -

– Встаю…– Громко, но сонно ответил парень, кое-как открывая глаза после сна. Он даже уже смог собраться с силами и принять положение сидя, однако взгляд Талиса все еще был отсутствующим.

– Я там уже завтрак приготовила. Вставай уже! – Ни как не могла угомониться активная женщина.

– Я уже проснулся ! – Более добро крикнул парень. – Начинай без меня! Я буду минут через десять. – В ответ раздалось лишь невнятное «угу» и звук удаляющихся шагов.

Одно и то же ежедневное расписание , ранний подъем, приведения в себя в порядок, завтрак, работа и дом и так по кругу с тех пор как он закончил обучение, закончил? Бросил, уж слишком много средств она вытягивала из его матери, помнил он ее тогда серую и уставшую женщину, хрупкого телосложения, с пепельно-русыми волосами , всегда собраны в строгий пучок, а ее зеленовато-серые глаза , слишком большие для худого лица всегда были полны усталости и тревоги. Сейчас когда не надо тянуть на себе сына, она более активная и жизнерадостная .. Талис даже позавидовал ей, на подъем легка и активна. Вон каждое утро встает раньше его, завтрак готовит, а вот для него вставать так рано пытка. Но, он ни за что на свете не хотел бы видеть ее опять серой тенью. Сейчас он уже взрослый – высокий, жилистый юноша, с худощавым телосложением и привычкой сутулиться. Волосы чёрные, но не иссиня-угольные, а с лёгким оттенком бурого – будто выгоревшие на солнце. Густые, слегка вьющиеся, непокорные. Всегда выбиваются из-за ушей, сколько бы он их не зачёсывал. Глаза парня серые, но не холодные – скорее цвет мокрого асфальта, с золотистыми вкраплениями у зрачков. Лицо узкое, с резковатыми скулами и чуть заострённым подбородком и узкими губами. Теперь он должен заботится о своей матери, она все что у него было и осталось в этом мире.

– А, вот и ты. Доброе утро. – Поприветствовала своего сына Элина. Утро, одно название, сейчас на улице творилась такая погода что в этой маленькой квартирке пришлось включить свет, что бы не сидеть в сизых сумерках.

Женщина сидела за столом напротив ней была чашка с утренним кофе и стопка бумаг, тонкие пальцы перебирали утренею почту.

– Доброе..– Ответил Талис садясь напротив матери принимаясь за свой скромный завтрак. – Газета есть? Хочу еще вакансий глянуть?– Поинтересовался парень у матери.

– Вакансии? Думаешь уже сменить профессию? Таксист, архивист… курьер. Ищешь что-то, да?– Произнесла Элина протягивая юноше газету.

– Ищу, работу поприличнее курьера. Там платят хорошо, но хотелось бы..понимаешь большего. Для нашего будущего… – Тихо ответил Талис. – Мне сейчас платят хорошо, но словно время уходит и этот мир мимо тебя идет. – Попытался объяснить парень своей матери.

– Понимаю. – Со вздохом ответила женщина. – Не стоило тебе все же бросать учебу, сейчас бы…-

– Сейчас бы ты гробила себя на двух трех работах что бы я смог учиться. Нет уж…я не хочу что бы ты загнала себя , мама. – Талис перебил, не позволил договорить. С этими словами парень развернул газету, как вдруг перед ним на стол упал массивный конверт.

Шлепок конверта по столу оборвал разговор. Две пары глаз уставились на таинственный предмет. Почерк на нём был не знаком, крупные печатные буквы официальные и сухие.

Отправитель: Нотариальная контора: "Крайм и партнёры"

Получатель: Гражданину Талису Блэквуду г. Черноречье ул. Сосновая, 7, кв.

– Что это? – потянулся парень , но мать резко вскинула руку, будто хотела остановить.

– Не трогай, – голос её внезапно стал хриплым. – Это… ошибка. – Лицо Элины побледнело, чашка в руке женщины начала дрожать так что несколько темно-коричневых капель упали на разложенные перед ней бумаги.

– Мама? Что-то случилось? Ты что-то скрываешь? Мне стоит это прочесть ?– Спросил Талис пристойно и не мигая смотря на женщину. – У нас какие-то проблемы ? Долги?– Продолжал расспрашивать парень.

– Нет..ох нет…тут нет проблем с деньгами..тут иное..совсем иное. – Проговорила женщина подбирая слова, юноша не смог дождаться объяснения матери и одним движением вскрыл конверт извлекая содержимое:

Уведомление о наследстве

Дело № XIII-42

Дата: 15 октября 2023 г.

Уважаемый господин Блэквуд,

Согласно последней воле покойного Лукаса Блэквуда, изложенной в его завещании от 12 сентября 2013 года (регистрационный номер XIII-13), настоящим уведомляем Вас:

Вы являетесь единственным законным наследником имущества, расположенного по адресу: пер. Запрудный, 13 (известного как "Блэквуд-холл").

Для вступления в наследство Вам необходимо:

Явиться в нашу контору 25 октября 2023 года в 13:00

Предъявить документ, удостоверяющий личность

Подписать акт вступление в наследство

Особые условия:

Неявка повлечёт переход имущества в государственную собственность без права обжалования

(п. 13)

Приложения:

Заверенная копия завещания (в запечатанном конверте)

С уважением,

Нотариус Виктор Крайм

Печать, подпись

Прочитав содержимое письма, парень медленно поднял глаза на свою мать.

– Мама, знаешь я думаю нам нужно это наследство. Мы не можем просто так отказаться. Мы можем попробовать продать уж если не дом то землю на котной находится этот дом. Тогда я смогу продолжить обучение, а тебе не придется тащить на себе и мое будущее тоже. – С этими словами Талис поставил на стол чашку и аккуратно взял в ладони руки матери. – Я понимаю что у тебя просто отвратительные воспоминания о там месте, и я понимаю что оно пугает тебя, когда это случилось я был ребенком, но теперь я взрослый давай уже разберемся с нашим прошлым что бы начать жить в будущем? – После сказанного в помещение воцарила тишина, Элина пристально всматривалась в серые глаза своего сына, с какой-то надеждой “С немой надеждой: «Передумает… Забудет…”. Увы, но она не нашла это в его глазах в них сейчас женщина видела решительность, и с ужасом она поняла что ее сын похож на своего отца.– И так…– Произнес он на выдохе. – Мама, я думаю пора рассказать мне уже все. Отец…ты говорила он пропал более десяти лет…но сегодня мне пришло уведомление о наследстве. – Талис не подгонял мать, и нет он не забыл про работу и то что спешит, просто ему хотелось разобраться с ситуацией. Парень хотел понять только одного, почему мама скрывала это. Он прекрасно понимал что сейчас его матери придется разворошить старые раны, и попытаться понять ее мотив. В ожидании юноша взял свою еще горячею чашку кофе и сделал небольшой глоток, при этом не сводя глаз с матери. – Твой отец…он действительно пропал Талис. И он действительно пропал более десяти лет назад. Просто сейчас по закону его признали мертвым. Его дом…этот Блэквуд-холл это неприятное и жуткое место, нам не надо туда сынок, и нам не нужен этот дом… именно там и пропал твой отец. С тех пор ты и я перебрались сюда. – Тихо начала женщина. – Ты..не помнишь этого и если честно я была этому рада, ведь когда это случилось ты был вместе с ним. – Погрузившись в омут воспоминаний Элина выглядела измождённой, будто тяжесть от которой она смогла освободиться снова упали на хрупкие плечи этой женщины. Парень выслушал свою мать не перебивая, делая легкие глотки кофе.

– Хорошо, но только ради продажи, да и не думаю что за эти годы в том доме сейчас все еще можно жить.– Проговорила женщина освобождая свои руки из ладоней сына. – И я не позволю тебе там быть одному, если ты туда поедешь, я поеду с тобой. На другое условия я не согласна. – Проворчала Элина.

– Холодный… – пробормотал Талис, отодвигая чашку.– Договорились!– Одушевленно произнес парень. – двадцать пятое число через три дня, давай и нотариуса посетим вместе. А сегодня я все же думаю еще сходить на работу, как ни как деньги нам все еще нужны. – Сказав это парень сделал большой глоток кофе. Глоток обжег язык – жидкость была ледяной, хотя минуту назад от нее поднимался пар. Он поморщился, поставил чашку и взглянул на мать. Та, кажется, тоже заметила неладное – ее пальцы судорожно сжали край стола.

– Что? – встрепенулась Элина.

– Кофе. Только что был горячим. Талис скривился – напиток был ледяным, словно простоял не пять минут, а всю ночь. Чашка в его руках покрылась мелкими каплями, будто от конденсата. «Неужели я так замешкался?» – мелькнуло в голове, но часы на стене показывали те же семь утра.

– Мам, ты не включала кондиционер? – спросил он, потирая занемевшие пальцы.

Элина не ответила. Её взгляд был прикован к конверту – бумага по краям побелела, словно тронутая морозом. Губы матери дрожали, будто она бормотала что-то беззвучное, а пальцы впились в стол так, что побелели суставы.

– Мам? – Талис дотронулся до её руки – кожа была холодной, как зимнее окно. Женщина вздрогнула, будто её разбудили от кошмара. В её глазах мелькнуло что-то неуловимое – страх? Предупреждение?

– Всё будет хорошо, – сказал он слишком бодро, словно пытаясь убедить себя. – Может, теперь у нас будет свой дом. С садом, как ты любишь.

Дверь закрылась за ним с тихим щелчком. В опустевшей кухне конверт лежал на столе, и тонкий узор инея медленно расползался от него по пластиковой скатерти.

Глава 2 Блэквуд-холл

Кабинет встретил их неестественной тишиной. Даже шаги по толстому персидскому ковру не издавали звука, будто помещение поглощало все шумы. За массивным дубовым столом, освещённым единственной лампой с зелёным абажуром, восседал Виктор Крайм.

– Здравствуйте, здравствуйте, юноша, – его голос прозвучал как скрип пергамента. Фамильярный тон контрастировал с ледяными интонациями. Он поднялся, и Талис увидел высокую, почти неестественно худую фигуру в безупречном чёрном костюме. Карманные часы на жилетке молчали, будто время здесь застыло.

– Мы уже начали опасаться, что этот архитектурный шедевр вашего отца перейдёт в муниципальную собственность. – Нотариус сделал паузу, поправив очки. Его пальцы были необычно длинными, с желтоватыми ногтями, напоминавшими старый пергамент. – Завещание составлено с особыми… условиями. Но об этом – в своё время.

– Как вы нас нашли? – резко перебила Элиона.

– Документы имеют свойство находить своих владельцев, миссис Ривер, – улыбнулся Крайм. – В нашем деле важно не столько искать, сколько… позволять находить.

Он открыл массивное дело с тиснением «XIII-42».

– Итак, вы, Талис Блэквуд, единственный претендент на наследство. Согласно последней воле вашего отца, вы должны лично явиться в Блэквуд-холл и решить его судьбу. – Его голос был мягким, как шелест шёлка. – Поставьте вашу подпись тут. Прошу прощения за настойчивость, но сроки поджимают. Завещание – вещь капризная, особенно когда в нём… особые условия. Думаю, их следует обсудить прямо сейчас. И, конечно, посетить Блэквуд-холл.

– Нам нужно просто посетить Блэквуд-холл? Не нужно там ночевать? Или проводить определённое количество дней, как в страшных фильмах? Просто всё это похоже на дешёвый ужастик, – произнёс юноша, ставя подпись и прищурив один глаз.

– А-ха-ха-ха! – громко рассмеялся Крайм, и его смех напоминал треск сухих веток. – Нет, просто посетить. А дальше живите сами, продавайте, сдавайте – делайте с этим домом всё, что душе угодно, в рамках законов нашей страны. Поедем на машине нашей компании. Давайте поспешим.

– Дорогой наследник Блэквудов, добро пожаловать в ваше родовое гнездо, – торжественно произнёс Крайм. – Несмотря на то что дом стоял десять лет в запустении, он очень хорошо сохранился. Род Блэквудов построил его на совесть. Ваш отец, Лукас Блэквуд, до своего исчезновения был весьма известной личностью в наших кругах. Он был учёным, собирал фольклор различных народов, вёл лекции в университетах. Думаю, в его доме до сих пор сохранились заметки и исследования. И если вы всё же решите продать дом, советую сначала разобрать вещи. – Последнюю фразу Крайм произнёс с хитрым прищуром.

Дом стоял на холме, как забытый страж, окутанный осенним туманом. Его тёмные каменные стены, покрытые паутиной трещин, всё ещё выглядели прочными – слишком прочными для здания, столько лет простоявшего заброшенным. Казалось, сам воздух вокруг был гуще, тяжелее, пропитанный запахом влажного мха и прелых листьев. Высокие окна затянули сети дикого плюща, стёкла – мутные, будто затянутые пеплом. Массивная дубовая дверь с чёрной кованой ручкой в форме змеи, кусающей собственный хвост. Веранда с облупившейся краской, половина досок прогнила, но они всё ещё держались на крепком фундаменте.

Талис смотрел на дом и осознавал, что уехал отсюда с матерью, когда ему было десять. Возраст, казалось бы, достаточный, чтобы что-то помнить, но в ответ он ощущал лишь пустоту. Будто кто-то – или что-то – вырвал страницы памяти из его головы.

Элиона подошла к веранде и осторожно коснулась балки, словно боясь разбудить спящего хищника. В её голове воспоминаний было куда больше. Этот дом не всегда был враждебным. Когда-то здесь жил её муж, рос её сын. Когда всё изменилось? Когда настал момент невозврата?

Талис не знал, но в его душе что-то шевельнулось, а в голове возникли вопросы. И жажда – жажда узнать, что случилось с отцом. Он же был здесь? Может, стоит пройтись по коридорам – и память вернётся? Тогда, возможно, он успокоит и свою душу, и душу матери.

Виктор Крайм извлёк шкатулку. В ней лежали три набора ключей. Взяв один, он направился к двери.

– Теперь, Талис Блэквуд, вы исполните условия наследства. Видимо, ваш отец хотел, чтобы вы своими глазами взглянули на дом, и только потом решали его судьбу.

Тяжёлая дубовая дверь поддалась не сразу. На мгновение показалось, что замок навсегда заржавел, но вот – скрип, щелчок, и Блэквуд-холл распахнул свои двери.

Прихожая встретила гостей скрипом половиц и запахом затхлости, смешанным с ароматом древесной гнили. Стены, когда-то, вероятно, украшенные обоями, теперь обнажали потрескавшуюся штукатурку, а кое-где проступали пятна сырости, будто дом плакал изнутри. Лестница наверх – массивная, дубовая, с резными перилами – вела в темноту, её ступени поскрипывали под невидимым весом.

Гостиная, просторная и мрачная, казалась застывшей во времени. Камин, заваленный пеплом и сухими листьями, будто кто-то недавно разводил здесь огонь, но теперь лишь холодный ветер шевелил кучки пыли на полу. Диван с провалившимися пружинами, покрытый выцветшей тканью, стоял напротив, а рядом – дубовый стол с толстым слоем пыли, на котором лежала раскрытая книга с пожелтевшими страницами.

– Да уж, – произнёс Талис, подходя к столу. – Внутри он выглядит ещё более удручающе, чем снаружи.

Парень коснулся страниц. На сырой бумаге ещё можно было разобрать текст.

– Мам, ты покидала этот дом в спешке? Вещи остались на своих местах… – начал он, оборачиваясь к матери.

Но она стояла на пороге, так и не осмелившись войти.

Десять лет. Десять лет она убегала от этих стен, от теней, оставленных здесь, от воспоминаний, цеплявшихся, как колючки. А теперь – вернулась.

Дом встретил её холодным молчанием.

Наконец, сделав шаг, Элина переступила порог. Пыль висела в воздухе, как пепел после пожара. Она провела пальцем по столику в прихожей – остался след.

– Да, тут всё как было в тот день. Только пылью покрылось, – тихо произнесла она.

– Кхе-кхе, – нотариус прочистил горло. – Простите, но я вынужден прервать вашу ностальгию. У меня ещё есть дела. – Он достал из кармана часы и взглянул на циферблат. – Итак, условие выполнено. Я сделаю снимок как доказательство вашего визита и заверю документы. После чего этот дом, всё его содержимое и холм, на котором он стоит, официально перейдут в вашу собственность.

Пока Талис и Крайм занимались формальностями, Элиона, увлечённая воспоминаниями, медленно поднялась на второй этаж.

Длинный коридор, освещённый редкими лучами сквозь запылённые стёкла, вёл к спальням. Обои отслаивались, обнажая деревянные стены. Главная спальня с кроватью под балдахином, некогда роскошной, теперь казалась гробницей. Полог истлел, матрас провалился, а на подушке осталось тёмное пятно, похожее на высохшие капли. Зеркало в резной раме, покрытое паутиной, отражало комнату в искажённых тонах, будто показывая не этот мир, а какой-то иной.

Но Элину больше интересовала детская.

Игрушки, покрытые пылью, лежали в беспорядке, словно брошенные в спешке. На стене – детские рисунки: дом, но с слишком большим количеством окон, будто смотрящих на зрителя. Их было много. Очень много.

– Ого! А я и не помню, что в детстве любил рисовать!

Элина вздрогнула от голоса сына и медленно обернулась.

Талис стоял на пороге, держа в руках один из рисунков. На листе было изображено странное существо – то ли собака, то ли бегемот на двух лапах. На голове – шляпа, на спине – что-то вроде плаща. Детская рука изобразила это как смогла, но понять, кто именно был нарисован, было сложно.

– Любил, – ответила мать. – Так любил, что как-то раз изрисовал всю гостиную и кухню.

На её тонких губах мелькнула слабая, грустная улыбка. Талис прищурился, всматриваясь в её лицо.

– С тобой всё в порядке? Просто тут столько воспоминаний… Если хочешь, мы уйдём. Виктор Крайм уже уехал, дом теперь наш. Мы можем ничего не разбирать и просто продать его вместе с землёй…

Он хотел продолжить, но мать подняла руку.

– Сынок, в этом доме случилось нечто странное и страшное. Он должен был стать нашей крепостью, но… мои воспоминания омрачены тем днём. Ты ничего не помнишь, и я даже радовалась этому. Но, глядя на тебя здесь, в этой комнате, я понимаю: ты вырос. И так похож на отца.

Она вздохнула.

– Что будет с домом – решать только тебе. Ты уже взрослый.

Глава 3 Выходной

Очередное утро, но на этот раз октябрь даже порадовал проблесками скупого солнца. Прошла уже неделя, как Талис унаследовал Блэквуд-холл. Но с тех пор, как он был там с матерью и Виктором Краймом, он до сих пор не знал, что делать с этим наследством.

Мама стала более тревожной – теперь она постоянно ждала сына у окна, словно боялась, что он исчезнет так же, как когда-то пропал её муж. Воспоминания всплыли с новой силой, и теперь её страх распространился и на Талиса. Она боялась, что однажды он не вернётся, растворится в воздухе, оставив после себя лишь горстку воспоминаний.

Но сегодня Талис твёрдо намерен был посетить Блэквуд-холл – и на этот раз один.

– Мам, я к Джейку! – крикнул он, натягивая куртку.

– Обедать будешь? – её голос донёсся с кухни.

– Там поедим. Всё нормально!

Он не хотел лгать ей, видя, как она волнуется, и как тяжело ей находиться в старом доме. Он не мог лишний раз её тревожить. В конце концов, сама мама сказала ему, что он уже вырос, и теперь судьба Блэквуд-холла – в его руках.

Талис вышел, нарочно хлопнув дверью, но тут же замер на пороге, прислушиваясь к своим ощущениям. Затем резко мотнул головой, словно отгоняя навязчивые мысли, свернул за угол – подальше от материнских глаз – и быстрым шагом направился к автобусной остановке.

Автобус был почти пуст, водитель – в наушниках. Талис сел у окна, уставившись на мелькающие городские дома.

«Блэквуд-холл… Мой дом, который прятали от меня тринадцать лет. Я рос в этом же городе. Если мама так его боялась, почему мы не уехали подальше? Что, кроме страха, удерживало её здесь?»

Автобус дёрнулся и остановился, распахнув двери.

В салон вошла единственная пассажирка – невысокая, около 165 см, но держалась так, будто готова была в любой момент вытянуться во весь рост. Спина – прямая, подбородок – слегка приподнят. Лицо – узкое, с острым подбородком и чуть выдающимися скулами. Глаза – зелёные, но не яркие, скорее, цвета мха в тени, с жёлтыми искорками у зрачков. Тёмно-каштановые волосы, почти чёрные при плохом свете, с лёгкой рыжиной на концах, были собраны в тугой хвост на макушке. Несколько прядей выбились и теперь непослушно свисали, слегка прикрывая глаза. На девушке была надета чёрная кожаная потёртая куртка, которая явно была велика ей на пару размеров.

Девушка окинула взглядом почти пустой салон и на секунду задержала взгляд на Талисе, после чего скривила губы в недовольной гримасе.

«Хосподи, мне тоже не очень-то хотелось», – мысленно огрызнулся парень, закатив глаза, и снова уткнулся в окно.

Талис вышел из автобуса, прошёл ещё две улицы – и вот он, Блэквуд-холл.

Дом стоял на холме, одинокий и мрачный, словно смотрел на город с холодным презрением аристократа, презирающего суету простолюдинов.

С последнего визита здесь ничего не изменилось.

«Ну что ж, ваша мрачность… Давайте познакомимся поближе. Без лишних глаз», – подумал Талис.

На этот раз он решил осмотреть те комнаты, в которые они не заходили в прошлый раз. Особенно его интересовали кабинет отца и третий этаж.

Кабинет – просторное помещение, которое должно было выглядеть внушительно, но теперь напоминало лабиринт из книг и бумаг. Высокие потолки терялись за стопками фолиантов, а массивная дубовая мебель тонула в хаосе документов. Казалось, будто сама комната сжималась под тяжестью знаний. Полки лопались под тяжестью томов, многие книги лежали грудами на полу, образуя узкие тропинки между ними. В углу высилась башня из старых газет – отец, судя по всему, вырезал статьи и кропотливо сортировал их по дате.

Массивный дубовый стол был единственным местом, где оставался порядок – но даже на нём лежали стопки рукописей, испещрённых пометками. В центре – разлитые чернила, застывшие в форме раскрытой ладони, будто кто-то резко отдёрнул руку. Под стеклом на столешнице – карта с метками, обозначающими места. Что именно тут отмечал отец, было неясно.

Воздух в помещении был густой – пахло пылью, старой бумагой и чем-то горьким. Тишина здесь ненатуральная – даже шаги глушились, будто ковёр из бумаг впитывал звуки. Талис замер – и вдруг услышал лёгкий скрип, будто страницы перелистывались сами где-то в темноте. Или, может, это дом вздыхал?

– Ух, вот это бардак… Если я начну это разбирать, уйдёт год, если не больше, – прозвучало неестественно громко в этой давящей тишине.

Талис подошёл к столу, решив начать с него, так как сейчас он выглядел более аккуратным в этом хаосе.

«Что же ты искал, отец, и, главное, что ты нашёл?» – мысленно задал вопрос пустоте Талис.

Тут он заметил тусклый блеск под одной из газет. Не долго думая, Талис извлёк заинтересовавший его предмет.

Карманные часы на цепочке, увесистые. Явно не новодел с батарейкой, а настоящие латунные с механизмом. Недолго думая, юноша открыл их.

– Что?! – громко произнёс парень. Его серые глаза уставились на циферблат с римскими цифрами, где стрелка часов указывала на… тринадцать? Привычный циферблат имел лишнюю цифру.

– Ну, это просто шуточная безделушка, – пробормотал Талис. – Хотя, судя по весу, изготовлена качественно.

Стрелки на часах стояли. Завод карманных часов давно кончился, но Талис чисто инстинктивно потянулся к заводной коронке. Механизм часов отозвался на лёгкое прикосновение пальцев, разрывая тишину комнаты звуком пружин и шестерёнок.

И тут – на последнем обороте коронки – сильный поток ветра ударил в окно. Старые ставни смогли сдержать гнев природы, но казалось, что в этот миг сам дом, как потревоженный старый зверь, перевернулся на другой бок и выдохнул: «Уххх…»

Талис замер, прислушиваясь. Однако всё скоро стихло. Юноша опустил глаза: стрелки по-прежнему стояли на месте.

«Видимо, сломаны», – подумал он и, пожав плечами, покинул кабинет.

Теперь его ждал третий этаж – чердак.

Глава 4 "Я тебя вижу!"

Третий этаж встретил Талиса густым молчанием, нарушаемым лишь скрипом половиц. Воздух стоял спёртый, пропитанный ароматами старого дерева, воска и чего-то неуловимо терпкого – будто время здесь застоялось и прокисло. Каждый шаг поднимал серые клубы пыли, заставляя морщить нос.

Чердак представлял собой настоящую сокровищницу забытого: