Первоуральск: страницы истории

Проект динасового завода (тогда его называли Билимбаевский динасовый завод) был заказан в Германии. Возможно, на выбор правительства повлияло то обстоятельство, что единственный в СССР динасовый завод – Пантелеймоновский (первая его очередь начала строится в 1926-1927 годах) проектировали и строили немцы. Оборудование Билимбаевского динасового завода также было, в основном, произведено немецкими фирмами: два пресса «BUCKAU», газовые многокамерные печи системы «MENDGEYM», бункер и бегуны фирмы «ASHE-WERKE». По набору оборудования для 30-х годов XX века – это был типичный советский завод.

Акифьева Н. В. Индустриализация / ВЕСИ. 2012, №8 (доп и испр.)

ПРОМЫШЛЕННЫЕ ДИНАСТИИ РОССИИ: БЕРГ & СЫНОВЬЯ

В литературе о прошлом города Первоуральска династия Бергов редко удостаивалась внимания исследователей. На самом деле вклад семьи в историю Нижнешайтанского (Васильевско-Шайтанского, Васильевского) завода, а значит и города Первоуральска, выросшего из этого завода, трудно переоценить. Годы, когда предприятие принадлежало Бергам, были для почтенного завода «серебряным веком». Фигуры Павла Васильевича и его сыновей столь масштабны, что сравнимы только с первыми владельцами завода – Демидовыми.

Деятельность Павла Васильевича не ограничивалась Шайтанским заводами. Конец XIX века – это время активного освоения богатств Амурского края, и Берг занялся поиском и добычей золота. Павел Васильевич вошел полноправным участником в Зейскую золотопромышленную компанию (Зея – приток Амура). В этой деятельности его компаньонами стали: Альфонс Леонович Шанявский, будущий основатель народного университета в Москве и Василий Никитич Сабашников, сыновья которого, Михаил и Сергей, стали известными книгоиздателями.

Производство оказалось прибыльным. Только за один 1890 год на восьми действующих приисках Соединенной акционерной компании (а к тому времени за компанией их зарегистрировано уже пятьдесят) было получено 2686 килограмм золота. Всего же с 1876 по 1899 год, прииски Соединенной компании дали акционерам 23150 килограмм драгоценного металла. Кроме этого, золотодобыча велась и в уральской вотчине Бергов. Для сравнения – на приисках Шайтанской дачи, за 60 лет эксплуатации, было получено около 4200 килограмм золота.

Золотой промысел не только изрядно обогатил Павла Васильевича, но и послужил во благо общества. При восшествии на престол Николай II дал согласие на открытие в России первого женского медицинского института (сегодня – Санкт-Петербургский государственный медицинский университет им. академика И. П. Павлова), но при условии финансового обеспечения за счет частных средств. Согласно воле Павла Васильевича, выраженной в завещании, 2 процента от его денежного капитала (что составило 185714 руб. 50 коп.) были перечислены на открытие этого института. Выполнение вышеозначенной воли было им поручено душеприказчику – генерал-майору Альфонсу Леоновичу Шанявскому, «в знак моего полного к нему доверия и глубокого уважения к его испытанному бескорыстию». Открытие института состоялось в 1897 году. Без финансовой поддержки Нобелей, семьи Шанявских и Павла Берга это событие вряд ли смогло тогда произойти.

Не были забыты Павлом Васильевичем и Шайтанские заводы на Урале. На кричной фабрике вместо водяных колес появились паровые турбины, приводящиеся в действие «теряющимся жаром» от кричных горнов. Постепенно водяные колеса уступили место турбинам и в приводах листокатальных машин. В 1872 году были установлены два новых прокатных стана. Через год начала действовать механическая мастерская по изготовлению паровых машин, котлов и станков не только для себя, но по заказам для других заводов. В одной версте от Нижнешайтанского завода вступила в строй листоотделочная фабрика, известная как Павловский вспомогательный завод. При этом заводе в 1877 году был построен цех по выделке кварцевого кирпича, употребляемого для кладки горнов и печей.

В 1882 году домна была переведена на горячее дутье, введено пудлинговое производство, построена пудлингово-сварочная фабрика. Доля кричного производства (когда получается сырое железо в виде пористого слитка, требующего дальнейшей проковки молотами) начинает заметно снижаться. В кричном горне одновременно выполнялись операции передела чугуна и проварки железа. Первая операция требовала окислительную атмосферу, а для второй эта атмосфера была вредна, так как увеличивала угар металла. Разделение операций, осуществленное в пудлинговом производстве, позволило освободиться от этого противоречия.

Благодаря реконструкции, осуществленной в 70-80-х годах XIX века, завод резко увеличил свою производительность. Выплавка чугуна в пореформенный период увеличилась в 3,3 раза – с 158,3 тысяч пудов в 1860 году до 525,4 тыс. в 1900. Изготовление железа за этот же период возросло в 10 раз с 52,7 тысяч пудов до 529,6 тысяч пудов. Производство листового железа выросло в 11,5 раз – с 23,9 тысяч до 275,3 тысяч пудов. В 1900 году из общего количества готового железа листовое составляло 94%, что свидетельствовало о высокой степени достигнутой специализации.

Кровельное железо, изготовляемое Шайтанскими заводами, принадлежало к особому типу, известному под названием Уральское (или Сибирское). Главным его отличием является то, что оно готовилось на древесном топливе из качественной руды, что увеличивает его долговечность в несколько раз в сравнении с железом других промышленных районов. «На поверхности листов образуется особый слой (магнитных окислов), которые предохраняют железо от ржавчины, и так крепко пристают к поверхности листов, что не отпадают даже при загибе замка (фальца). При своей долговечности крыша из уральского железа дает в тоже время крупную экономию и в расходах по периодической окраске, так как уральское железо не требует частого ее возобновления».

По словам А. А. Топоркова, Шайтанские заводы «по благоустройству своему и ведению хозяйства принадлежат к числу лучших заводов на Урале». На Всероссийской промышленно-художественной выставке 1882 года в Москве они были удостоены серебряной медали.

После смерти Павла Васильевича в феврале 1894 года Шайтанскими горными заводами на посессионном праве владели его дети – Василий и Сергей Павловичи и их сестра Наталья Павловна Свечина (Пальчикова).

Летом-осенью 1887 года в Екатеринбурге состоялось грандиозное событие – первая и единственная в своем роде Сибирско-Уральская научно-промышленная выставка «для ближайшего ознакомления с результатами научных исследований Сибири и Урала и с произведениями промышленности этих местностей», организованная энтузиастами из Уральского общества любителей естествознания (УОЛЕ). Здесь были представлены почти все казенные и частные уральские заводы и золотые промыслы. Решением жюри выставки заводы П. В. Берга отмечены малыми серебряными медалями «за хорошее доменное производство и различные улучшения в заводском деле».

Проезжая через Шайтанский завод летом 1899 года, Дмитрий Иванович Менделеев отмечал: «село огромное, и, видимо, богатое, народ весь одет исправно […], довольство, видное тут, очевидно зависит от заработков на заводах». Спутник Дмитрия Ивановича С. П. Вуколов добавлял: «нам сообщали, что население выпивает (водки – авт.) на 30000 рублей, что представляет своего рода характеристику».

В конце 1899 г. доменная печь Шайтанского завода была полностью перестроена. Новая печь, высотою в 70 футов, имела максимальную, ранее не практиковавшуюся на Урале производительность – от 3000 до 5000 пудов чугуна в сутки. На доменном производстве была установлена трехсменная работа и увеличена заработная плата. 7 ноября 1901 года, впервые на Урале в Шайтанском заводе были пущены в эксплуатацию моторы на доменных газах, что позволило экономить топливо и значительно удешевить себестоимость продукции.

В первые годы XX века, после экономического подъема 90-х века XIX, уральские заводы, как и промышленные предприятия всей России, вступили в полосу кризиса, особенно заметно проявившегося в черной металлургии. Кризис выразился в падении цен на чугун и в сокращении его производства на частных предприятиях. Однако Шайтанские заводы экономический кризис 1900–1903 годов и последующую промышленную депрессию перенесли легче других уральских предприятий. Доменная печь работала практически без остановок.

Причины устойчивости Шайтанского округа в условиях промышленного кризиса объясняются значительными капиталами владельцев и правильно выбранной политикой строжайшей экономии топлива. Трудное положение с топливом, когда-то великолепные девственные леса сильно поредели, заставляли владельцев искать альтернативу древесному углю. С. П. Вукулов отмечал, что особенностью сего завода являлась постоянная забота об эффективном использовании имеющихся энергоресурсов. При наличии одной доменной печи и нескольких передельных цехов округ производил в начале XX века до 500 тыс. пудов чугуна и до 300 тыс. пудов железа. Позитивную роль сыграл и тот факт, что основным продуктом заводов было листовое кровельное железо, не потерявшее спрос и в годы кризиса.

Тем не менее, кризис ухудшил финансовое положение предприятия, возросли убытки. Чтобы преодолеть организационные и финансовые трудности заводовладельцы основали в Москве правление под названием «Торговый дом наследников П. В. Берга – Сергея и Василия Павловичей Берг».

Общество создавалось для восстановления медеплавильного производства и устройства завода по производству хромпика. Акции были распределены между братьями (основные акционеры) и их сестрой Н. П. Свечиной и на биржу не выставлялись. Устойчивое финансовое положение общества, позволяло ему обходится собственным капиталом и не иметь кредитных взаимоотношений с банками.

Основным производством к моменту акционирования традиционно оставалось чугуноплавильное и чугунолительное (ваграночное), а также листопрокатное и листоотделочное. Нерентабельное производство пришлось закрыть (в 1906 г. кричное, в 1911 г. – пудлинговое).

В период промышленного подъема 1910-1914 гг. продолжилась модернизация заводов. Выплавка чугуна увеличилась с 534,1 тыс. пудов в 1911 году до 664,8 тыс. пудов в 1913. В 1911 году для переработки чугуна и стального лома в сталь была пущена мартеновская печь с площадью пода 15,6 кв. м. и суточной производительностью 5 тыс. пудов.

Акционерное общество Шайтанских горных заводов располагало крупным месторождением хромистого железняка – Гологорским хромистым рудником, открытым в 1864 году. В начале XX века эксплуатация рудника давала от 150 до 260 тыс. пудов хромистого железняка в год, что приносило владельцам ощутимый доход.

Братья оказались удачливыми в бизнесе, они вкладывают средства сразу в несколько предприятий: железоделательный и чугунолитейные заводы, сахарные фабрики, бумагопрядильную и ткацкую мануфактуры. Активы торгового дома «Наследники П. В. Берга», куда входили и Шайтанские заводы, достигали десяти миллионов рублей.

Имения Бергов были разбросаны буквально по всей стране – Орловская, Пермская, Тамбовская, Харьковская губернии. Кроме того, семья владела 9 домами в Москве. В своей загородной резиденции, расположенной в тридцати километрах от столицы, Берги создали лесопарк из сибирских кедров и лиственниц.

В 1893 году Сергей Павлович обращается в Московскую городскую управу с просьбой разрешить ему сломать старый деревянный дом в Денежном переулке и выстроить новый каменный особняк. Проект он заказывает архитектору Бойцову, построившему для баронов Мейендорф «романтический замок» в Барвихе.

Новый особняк в Денежном переулке заслуживает особого внимания. В нем необычно все – и удивительная история, буквально потрясшая мир, и художественная ценность здания. «Столь оригинальной эклектики больше нет нигде. Настоящее смешение из готики, барокко и модерна. Однако смешение стилей вовсе не означает отсутствия вкуса. Наоборот изящно оформленные и богато декорированные анфилады комнат – яркий образец гармонии и совершенства». В центре столовой – стол на тридцать персон, стоявший когда-то в Демидовском дворце в Петербурге. Великолепие поражает с первых же ступенек. Наиболее любопытный элемент интерьера во всем доме – осветительные приборы разнообразных и причудливых форм в стиле модерн. Сергей Берг одним из первых в Москве провел в свой особняк электричество. Именно в его доме состоялся первый в истории Москвы «электрический бал». Участник вечера – «король репортажа» Владимир Гиляровский вспоминал: «Она (жена Берга) была великолепна, но зато все московские щеголихи в бриллиантах при новом электрическом свете танцевального зала показались скверно раскрашенными куклами: они привыкли к газовым рожкам и лампам…».

История дома богата, как и его убранство. Супруги Берг придерживались либеральных взглядов. У них бывали видные политические фигуры той эпохи, в частности, Александр Керенский. В 1917 году в особняке проводилось голосование в Учредительное собрание. Именно в этом доме произошло событие, которое резко изменило расстановку политических сил в стране. 23 апреля 1918 года посол Германии граф Вильгельм фон Мирбах-Харфф представил верительные грамоты председателю ВЦИК Свердлову и поселился в особняке. Но оказалось, что ненадолго. Шестого июля эсеры Яков Блюмкин и Николай Андреев, снабженные мандатами ЧК, вошли в здание посольства и, вызвав посла в парадную гостиную, выстрелили в него. Убийцам удалось скрыться. Это преступление послужило сигналом к мятежу левых эсеров. В тот же день в правительственной газете появилось сообщение: «Сегодня около трех часов дня двое негодяев, агентов русско-англо-французского империализма, проникли к германскому послу Мирбаху, подделав подпись т. Дзержинского под фальшивым удостоверением, и под прикрытием этого документа убили графа Мирбаха». Вечером в бывший дом Бергов прибыл Ленин и, выразив соболезнование, обещал сурово наказать убийц.

Вскоре после убийства Мирбаха германское посольство покинуло Москву, и в особняке появились новые хозяева – руководящие органы III Интернационала. Последний раз исполком Коминтерна заседал в особняке в феврале-марте 1922 года, затем здание передали посольству Италии, где оно находится и сегодня

Источник: Акифьева Н. В. Промышленные династии России: Берг & сыновья / Уральский следопыт. 2005. №2. С. 23-25.

ИЗЪЯТИЕ ЦЕРКОВНЫХ ЦЕННОСТЕЙ ИЗ ПЕТРОПАВЛОВСКОЙ ЦЕРКВИ ШАЙТАНСКОГО ЗАВОДА

В первой декаде мая 1922 года общее собрание верующих Петропавловской церкви, заслушав декрет ВЦИК, постановление Совета рабочих и крестьянских депутатов Первоуральского волисполкома, резолюцию объединенного представительства исполкома и духовенства и, принимая во внимание предложение товарища Злоказова (произвести изъятие церковной утвари в Петропавловской церкви Первоуральского завода – авт.), единогласно постановило: «Произвести изъятие церковных ценностей Петропавловской церкви, [так как] мы (общее собрание – авт.), со своей стороны, находим, что изъятие ценностей из церквей в момент голода рабочих необходимо».

В Петропавловской церкви поселка Первоуральский. Опись имущества, 1930 г. Фото: музей ОАО ПНТЗ.

Далее собрание решило: «Изъятие произвести согласно постановлению объединенного собрания духовенства и верующих, которое предусмотрело и нашло нужным произвести изъятие церковных ценностей без ущерба богослужению и согласно описи при церковном совете волоисполкома».

Документ подписали: Председатель комиссии по изъятию ценностей – Злоказов, секретарь – священник Старцев, члены комиссии – священник Пузырев, Борисов, Костин».

16 мая 1922 года комиссия по изъятию церковных ценностей в составе: председателя первоуральского волисполкома Злоказова, члена церковного совета Костина, священников Петропавловской церкви Старцева и Пузырева, дъякона Попова, представителя от собрания верующих Борисова (на основании государственного декрета, опубликованного в газете «Беднота» и протокольного заседания исполнительного комитета Первоуральской волости Екатеринбургского уезда – авт.) составила настоящий акт об изъятии церковных ценностей из Петропавловской церкви.

Было изъято:

1)      «Крестов серебряных – три, весом 6 фунтов 56 золотников;

2)      Крышки от Евангелия – пять, весом 7 фунтов 20 золотников;

3)      Сосудов серебряных – два, весом 3 фунта 66 золотников;

4)      Дискосов серебряных – два, весом 1 фунт 38 золотников;

5)      Звездицы серебряные – две, весом 56 золотников;

6)      Тарелочки серебряные – четыре, весом 91 золотник;

7)      Кортцы серебряные – два, весом 38 золотников;

8)      Дарохранительница – одна, весом 2 фунта 14 золотников;

9)      Трехсвечник серебряный – один, весом 1 фунт 15 золотников;

10)      Риз от иконостаса – две, весом 33 фунта 10 золотников».

«Всего изъято церковных ценностей: 1 пуд, 17 фунтов, 40 золотников». (23,5 килограмма – авт.).

Приложение: Документ из фондов ЦДООСО

План проведения кампании по изъятию церковных ценностей

в Екатеринбургской губернии

г. Екатеринбург, 1922 г.

Согласно секретной телеграмме ЦК РКП(б), изъятие церковных ценностей должно неуклонно продолжаться. Для чего:

Первое: создать официальные комиссии при уисполкомах для практического проведения и формальной приемки ценностей, переговоров с группами верующих и прочее. Строго соблюдать, чтобы национальный состав этих официальных комиссий не давал повода для шовинистической агитации.

Второе: Наряду с этими официальными комиссиями организовать уездные секретные руководящие комиссии в составе (в уездах) секретарь укома, предисполкома, начальник гарнизона и уполномоченного ГПУ.

3) Прежде чем приступить к изъятию ценностей, провести широкую неделю агитации среди трудящихся, добиться вынесения резолюции об изъятии, а предварительно перед началом агиткомпании созвать собрание (секретное) ответственных работников из предприятий, Красной Армии и учреждений.

Ответственные работники совместно с членами ячейки агитируют среди беспартийной массы за изъятие церковных ценностей и в первую очередь среди красноармейцев и рабочих. Агитации придать характер, чуждый всякой борьбы с религией и церковью, а целиком направленной на помощь голодающим.

4) Внести раскол среди духовенства, отделяя верхи от низов, взяв под защиту государственной власти тех священников, которые выступают в пользу изъятия. Причем наша агитация не должна сливаться с агитацией сочувствующего духовенства.

5) Организовать группы голодающих, выпуская их с требованием скорейшего изъятия на собраниях, в церквах и казармах.

6) Организовать группы на предприятиях из беспартийных верующих для посылки ими коллективных писем в газету с требованиями изъятия ценностей из храмов, синагог, костелов и т.п.

7) Организовать общие собрания сочувствующих нам верующих порайонно для ознакомления их о мероприятиях по борьбе с голодом.

8) Ведя таким образом агитацию, необходимо в течение всей подготовки иметь полное осведомление о настроениях в разных группах духовенства и верующих. И если черносотенная агитация церкви зайдет далеко, то провести: а) манифестацию гарнизонных частей при оружии и с лозунгами на плакатах: «церковные ценности для спасения голодающих» и т.п. б) видных черносотенных попов, не трогая, под расписку официально через уполномоченного губполитотдела предупредить, что в случае эксцессов они ответят первыми; в) предложить каждому в отдельности церковному старосте и церковному совету под их непосредственной ответственностью подготовить данную общину об изъятии ценностей. Собрания происходят под контролем советской власти.

В области организационной.

9) Изъятия рекомендуется начать с синагог, мечетей, костелов и т.п., а затем приступить к изъятию из самых богатых городских церквей и монастырей. В крестьянских районах и бедных приходах проводить осторожно и тщательно выяснять в каждом отдельном случае обстановку.

10) Изъятию подлежат все серебро, золото, драгоценные камни, оставляя для богослужения самое необходимое. Из необходимых ценных предметов, кои должны бы остаться, допускается [их] замена менее ценными, взятыми из других церквей. Из драгоценных предметов каждый раз с ведома официальной комиссии.

11) К изъятию приступить и произвести в трехдневный срок. В православных церквях и монастырях произвести на 1-ой неделе после пасхи (с 26 апреля), т.к. на страстной и пасхальной неделе могут быть эксцессы религиозного фанатизма.

12) При изъятии ценностей из наиболее богатых и центральных церквей необходимо тщательно подготовиться, отряды ЧОН должны находиться на соседних улицах, не допускать скопления народа.

13) К учету изъятия ценностей при помголах допустить представителей лояльного духовенства, широко оповестив об этом население, чтобы оно имело возможность следить за тем, что ни одна крупица достояния не получит другого назначения, кроме помощи голодающим.

14) В случае если со стороны духовенства будут предлагать выкуп церковных ценностей, не останавливаться перед изъятием, ибо предложения выкупа, не имея серьезных намерений, только срывают кампанию и деморализуют верующих.

15) Ввести самую строгую отчетность и учет по каждой церкви отдельно изъятых ценностей.

16) Собранные драгоценности в запечатанном виде непосредственно под охраной направлять в Губфинотдел.

17) Подчеркивается абсолютная секретность всей подготовительной и организационной работы.

18) На общих собраниях коммунистов провести постановление о сдаче драгоценных вещей всеми коммунистами, главным образом золотых, как-то: перстни, серьги, брошки, браслеты, кольца, цепи и прочее. Это вызывается настоятельной необходимостью локализовать агитацию враждебных нам элементов, ставящих на вид, что сами коммунисты не показывают примера.

19) Принять все необходимые меры к тому, чтобы до момента изъятия ничего не было скрыто и похищено, т.к. наблюдаются случаи краж и хищения со стороны духовенства церковных ценностей от учета и сдачи таковых для голодающих.

Каменск – Смирнов, Краснотуринск – Валков, Екатеринбург – Циховский, Камышлов – Мальцева.

Источник: ЦДООСО. Ф.1494. Оп.1. Д.74. Л.5-6об.

Источник: Акифьева Н.В. Первоуральск и окрестности. Наше наследие / Н.В. Акифьева. – Екатеринбург: БКИ. 2011. – 412 с.: илл. С. 239, 240.

ПИТЕЙНЫЕ ИСТОРИИ. НА CТАРОМ УРАЛЕ (1)

Кабаки на Урале появляются одновременно с первыми городами. Из архивных документов известно, что верхотурский воевода Неудача Плещеев поздней осенью 1603 года получил наказ: «курить вино из верхотурского хлеба, а хмель щипать в Верхотурье и в Туринском остроге». Было велено также варить на продажу мед и пиво, когда в Верхотурье бывало большое скопление приезжего люда.

Правительство очень заинтересованно относилось к постоянному увеличению винокурения в Верхотурье. К этому его толкала погоня за прибылью, которую давала торговля алкоголем. Из грамоты приказа Казанского дворца от 24 февраля 1605 года известно, что в Верхотурье ведро хлебного вина продавали по 2 рубля 21 алтыну 4 деньги, а курение его обходилось казне всего в 21 алтын, т. е. ведро вина давало казне чистой прибыли 2 рубля 4 деньги. Если цены на водку слишком поднимались, и выручка кабака падала из-за падения спроса, то правительство шло на понижение цен, «чтоб нашей казне было прибыльнее и приезжие б люди покупали больше».

Замечательный документ того времени – донос на имя Анны Иоанновны опубликовал И.Г. Прыжов: «От того (пьянства – авт.) обленилось множество народу, вступили в блуд, во всякую нечистоту, в тяжбы, в убивство, в великие разбои, и ослепоста пребесконечно, начаша творити блуд содомский, не знающие ни воскресного дня, ни господских праздников, и от того уродися и умножися семя нечестивое, от того многия тысячи дельных и годных людей на всякие службы – смертию казнены, а других множество народа бьют кнутом и посылают на вечную работу, иных множество простого народу в пьянстве умирает безвременно».

По свидетельству уральского историка Николая Корепанова, промышленника Акинфия Демидова тема пьянства волновала не меньше чем анонимного доносчика. В письме генералу Геннину «железный» магнат писал: «Получил я из Петербурга от приказчиков своих письма. Объявляют, что присланное из Сибири с заводов наших железо весьма плохо и чрезмерно ломко – полосы при погрузке в корабли ломались на три и на четыре куска. И прежде такого худого железа с заводов наших никогда туда в присылку не бывало, а ныне из доброй славы приходит в бесчестие. И из того видно, что такое железо сделалось от всегдашнего пьянства как мастеров, так и приказчиков моих. Ибо мастеровые люди от всегдашнего пьянства не токмо доброго своего мастерства лишаются, но во всеконечное безумие и разорение приходят…».

Генерал отреагировал сразу и по-военному четко: «Кабаки на демидовских заводах свести все до единого. А ежели тайно на его заводы вино привозиться будет, то тот, кто с тем пойман, без всякой милости наказан будет кнутом, а питье возьмется безденежно».