Скованные одной цепью 2, или Ты мне не муж!

– А отец? – спросила я. – Разве он не поехал с вами?

– Нет. Мы понятия не имели, где он пропадал и чем занимался. Он объявился через несколько месяцев, с тяжеленным сундуком, под завязку набитым камнями. Тогда они казались мне простыми булыжниками.

– Это были осколки портала?

– Да. Отца обвиняли в том, что он пытается собрать портал, чтобы снова впустить дьярхов, но не думаю, что это в самом деле было так. Мой отец был… очень увлеченным человеком. Наполовину темный эльф, наполовину ровирец – он по определению был изгоем и не видел для себя иной судьбы, кроме как служить при портале. Для него это была память о смысле жизни, олицетворение его мечты. Хотя я тогда был еще сопляком и многого не понимал, уверен, что обвинения в пособничестве завоевателям были сочинены врагами нашей семьи, чтобы отцу наверняка присудили высшую меру наказания. Во время войны он сражался наравне с другими ровирцами, отбивал Сумлах, получил несколько серьезных ранений – предатели своего народа так не поступают.

– А его разум не могли контролировать? – спросила я. – Или принять его оболочку?

– Как в случае с Амастриэлем? – Дайш усмехнулся. – Нет. При замещении разума на чужой память исчезает полностью или почти полностью. Отец же был в своем уме и трезвом рассудке. Конечно, если не считать того, что воссоздание портала он поставил выше благополучия своих детей. Этого мне не понять и не простить.

Он вернулся ко входу в зал.

– Идем наверх.

И снова я покорно зашагала за ним. На второй этаж мы поднялись по мраморной лестнице, которая, несмотря на обветшание дома, сохранилась весьма неплохо. Но в целом второй этаж выглядел ничуть не лучше, чем первый, – такие же запустение, грязь и унылость.

Однако для Дайша наверняка все это имело огромное значение. Он шел, слегка касаясь пальцами стен, и замер возле небольшой комнаты, о предназначении которой спустя годы было не догадаться.

– Здесь располагалась моя комната. Вон там, – он кивнул на соседнюю, – спальня сестер. Мы ночью перестукивались через стену, думая, что родители не слышат. В Калриде – так назывались наши владения возле Корта-Эды – мы жили в одной комнате. Так было даже веселее, хотя сам дом был маленьким и не предназначался для постоянного проживания. Но мы и провели там немного времени.

– Что случилось? – спросила я, уже зная, каким будет ответ.

– Кто-то стукнул «псам», и за отцом прибыли на следующий же день после того, как он приехал. Он еле успел спрятать сундук с камнями. Хотя они никого и не интересовали – для тех, кто в тот момент находился у власти, было не важно, под каким поводом уничтожить род Эрвадес. Не нашли бы одно, придумали бы другое, – Дайш пожал плечами. – В свое время мои предки держали под пятой самого короля. При этом они, как это обычно бывает, многим насолили, и потом им захотели отомстить. Отец если и сделал что-то дурное, от него избавлялись не поэтому, а в первую очередь потому, что он Эрвадес. Отец мог бы подумать об этом, но то ли он послушал какого-то идиота, то ли сам был дураком, потому что ему взбрендило, будто его семью не тронут, как бы он ни нагрешил. Это оказалось полным вздором. Отряд головорезов прибыл к нам еще до того, как отцу объявили приговор.

– Вас попытались убить? – поразилась я.

– Не попытались, – поправил Дайш удивительно спокойным голосом. – Они достигли успеха.

Он миновал череду помещений и остановился возле одного. В более светлых отметинах на полу угадывались очертания огромной кровати. На окне сиротливо болтался чудом уцелевший кусок занавески.

– Комната моей матери. Строго говоря, это была их с отцом спальня, но отец дома почти не появлялся. То он воевал с дьярхами, то торчал в Сумлахе, занимаясь делами святилища. Я его и не помню почти, – задумался Дайш. – Возможно, он решил, что если ему самому наплевать на семью, то и врагам рода будет на нас наплевать. Как я уже сказал, он ошибся. Мать убили первой. Она не была дурой и понимала, что договариваться с людьми, которые ворвались в дом ночью и с оружием наголо, бессмысленно. Она выигрывала для нас время – пока она отвлекала убийц, Эно, сам тогда еще совсем молодой, помогал мне с сестрами сбежать.

– Вам удалось? – не вытерпела я.

Дайш покачал головой: не торопи события, сейчас все расскажу.

– Старшая, Керсиния, услышала крики матери и не выдержала. Она всегда была сорванцом, в ней играла кровь темных эльфов, и отец даже нанимал для нее учителя фехтования. Керси выхватила у одного из слуг палаш и кинулась обратно. Это был страшно глупый поступок: она чуть не выдала, где потайной ход, выводящий из дома к побережью, а зарубили ее с первого же удара. К счастью, мы успели скрыться.

Он помолчал.

– Утром их тела притащили в Корта-Эду и вывесили у городских ворот с табличками «Ведьмы – пособницы дьярхов». Я рвался к матери и сестре, но Эно меня не пустил. Нас там ждали и, чтобы выманить, намеренно издевались над мертвыми. Если ты не против, не буду пересказывать, как именно.

– Боже, – пробормотала я. Таких подробностей Сарвалес не упоминал. – Дайш, мне так…

– Это еще не конец, – перебил он и вернулся к комнате сестер. У меня не оставалось выбора, кроме как опять пойти за ним. – Керси погибла, но у меня была другая сестра, о которой следовало заботиться. Арвелия – я звал ее Арви – отличалась от Керси гораздо более мягким характером, при этом обладала не меньшим упорством. Она терпеливо вынесла все испытания, которые приготовило нам бегство и последующая жизнь. А та выдалась… скажем так, непростой. Смерти родителей нашим врагам оказалось недостаточно: у нас отобрали земли, статус – абсолютно все, что у нас было. Мы хотели скрыться у бабки – несмотря на почтенный для темной эльфийки возраст, она была почти так же бодра, как в молодости, вдобавок жила в отдаленном поместье. Но убийцы добрались и туда. Как было объявлено, у нее разорвалось сердце от предательства сына. В действительности ее задушили и, поскольку она сопротивлялась, несколько раз ударили ножом подкупленные слуги. Только ножевые раны судьи предпочли не заметить, ведь эльфы же от такого не умирают, – криво усмехнулся Дайш. – Так или иначе, мы с Арви теперь были одни на всем свете. После недолгих мытарств нас приютила одна из служанок матери, у которой не было собственных детей. Время от времени нас, «дьярховых отродий», принимались искать. Тогда нас отправляли к родственнику этой служанки – рыбаку по имени Хальварес.

– Старик с побережья? Так он заботился о тебе, и ты не пошел с ним попрощаться? – упрекнула я.

– Если бы мы тогда отправились в деревню, то риск, что нас поймают, возрастал, – возразил Дайш. – Я жалею, что не попрощался с ним. Но возможность увидеть его напоследок не стоила потери всех вас.

Я примолкла, соглашаясь. Он продолжил:

– Хальварес и его родственница дали нам с Арви все, что было в их силах. Этого хватило бы, соберись мы прожить жизнь в деревне, но нам обоим этого было мало. Арви сорвалась с места первой. Она родилась без дара привратника, с крайне слабыми колдовскими способностями, зато красотой сводила с ума всех мужчин в округе. В Корта-Эде ее глаза и улыбку помнят до сих пор, хотя прошло почти двадцать лет. В любом крупном городе ей сулил оглушительный успех. Она это понимала и, когда ей исполнилось семнадцать, сложила нехитрые пожитки в котомку и поехала в Шаренар – второй по важности город Ровира. Арви не сомневалась, что о нашем роде давно забыли, но начинать сразу со столицы побаивалась, хотела сперва «набить руку».

– Судя по тому, что ее нет ни здесь, ни в столице, это ничем хорошим не закончилось.

Дайш кивнул.

– Удача ей сопутствовала около двух лет, пока она набиралась опыта и не торопилась называть свое настоящее имя. Дела у Арви шли так хорошо, что она в какой-то момент принялась настойчиво звать меня к себе. Но я успел попасть в подмастерья к торговцу в Корта-Эде и копил на учителя магии. Если бы я уехал, то сбережения ушли бы не на уроки колдовства, а на дорогу, потому что Шаренар на другом конце страны. Мне было жаль усердно собранных накоплений, и я не торопился, так как надеялся, что как только выучу хотя бы пару заклинаний, смогу оплатить себе дорогу этим и заодно приеду в Шаренар не пустым местом. Как выяснилось, меня хранила судьба. Арви спуталась с каким-то видным шаренарским аристократом и решила, что ей теперь можно всё, в том числе раскрыть имя. Вскоре ее изуродованное тело нашли в речке, а аристократишка сообщил, что знать не знает никакую девку, которую сам же повсюду с собой таскал в последние месяцы.

– Прискорбно. Но ты уверен, что всему виной ее настоящее имя?

Он вздохнул.

– На самом деле скорее нет, чем да. Я до сих пор толком не знаю, чем Арви занималась в Шаренаре. Она училась колдовству и – при ее-то слабых способностях и сомнительной репутации – даже пыталась проскочить в гильдию магов. Для этого нужны такие деньги, которых сироте из провинции взять негде. Думаю, Арви торговала секретами аристократов, с которыми спала. Однако имя могло сыграть не последнюю роль в том, что ей не просто пригрозили или попортили внешность, а утопили.

Дайш окинул ряд комнат печальным взглядом.

– Все мои близкие родственники погибли. Из смерти каждого я извлекал урок и в итоге пошел дальше всех. Забавно, что за эти годы я мог легко подобраться к любому из людей, кто отправил моего отца на плаху, но когда меня наконец нашли, то промахнулись с выводами, не попав даже в «молоко».

– Ты не собираешься мстить? – удивилась я.

– А зачем мне это? – он вернул непонимающий взгляд. – Прошло почти тридцать лет, из виновных в гибели отца живы два человека. Оба одной ногой в могиле. Да, один из них – отец короля Эсфато… Так что рассуждения Ингвара и посланных за мной шпионов отчасти справедливы – мне есть за что желать нашему драгоценнейшему монарху смерти. Но это имело бы смысл, если бы я собирался вернуть себе фамилию Эрвадес и восстановить род. А я весьма неплохо себя чувствую и под именем Глоро Валареса, и под именем Дайша.

– Но этот дом, все твои владения… – я растерянно помотала головой. – Разве тебе не хочется их вернуть?

– Тебе, наверное, сложно понять, – мягко произнес Дайш. – Тебя так тянет обратно в свой мир, что не прельщает даже могущество, которое ты можешь получить здесь. Я же для себя давно сделал вывод, что дом – это не место на карте, а дорогие тебе люди. Я потерял почти всех, и месть королю их не вернет.

Он зашагал к лестнице, предложив мне руку. Я ее приняла, сжав узкую крепкую ладонь.

– Не буду врать – мне хотелось отомстить, особенно в юности, – продолжил Дайш. – Это было одной из причин, почему после смерти Арви я вернулся в наш дом в Калриде и принялся за поиски отцовского сундука. Вместе с ним я нашел и отцовские записи – о других мирах, о том, как путешествовать по Оси и какие чудеса там можно найти. Так я узнал, что еще не все потеряно. Об уничтожении рода Эрвадес можно говорить, только пока мы здесь, в мире, который ровирские привратники называли Малгир. Но если выбраться за его пределы…

Он не договорил. Все было ясно и так.

– Значит, все эти поиски артефактов, связь с Амастриэлем – ради родственников, которые ждут где-то в иных мирах? – подытожила я.

– Я не ради развлечения закончил работу отца и нашел Амастриэля. Путешествовать по Оси непросто, есть тысячи мелочей, о которых может предупредить только другой привратник. А Амастриэль как раз им и был. Работать с эльфом оказалось сложно – ты сама видела, какой он. В каком-то смысле я даже рад, что он мертв, хотя он успел объяснить мне далеко не все тонкости управления порталом. И безусловно, – он бросил на меня выразительный взгляд, – я благодарен ему за то, что встретился с тобой.

– Зачем я ему была нужна?

– Не уверен, – ответил Дайш, но спустя такую паузу, что мне показалось, будто всё он знает, только не хочет говорить. – Думаю, для чтения особенно мощных заклинаний. Ты наверняка уже заметила, что сильнее многих наших магов, – с усмешкой добавил он.

Я тряхнула волосами. Если вспомнить Амастриэля, то сама собой приходила мысль, что мое участие предназначалось для какого-нибудь мерзкого ритуала. Пожалуй, мне стоит поблагодарить Асгера за то, что эльф мертв.

– Если все так просто – ты всего лишь хочешь найти других Эрвадесов, тогда зачем ты забрал у Амастриэля сосуд с ядом из гробницы Аруана? – продолжила напирать я.

– Помнится, в первые месяцы жизни в Мараисе ты сокрушалась по поводу состояния нашей медицины, – сказал Дайш. – Если ты хорошо в этом разбираешься, то должна знать, что многие яды – это еще и лекарства, если подобрать другую дозу. Эссенция Аруана усиливает колдовские способности, попадая в кровь, но нужно успеть ее вылечить, пока она не убила заклинателя. Король Аруан путешествовал по Оси с помощью одного из моих предков. Увы, как ты знаешь, для короля и его жены лекарство изготовить не успели, и они погибли. Мой предок счел, что о таком средстве лучше никому не говорить, иначе за ним ринется каждый второй маг, поэтому позаботился о том, чтобы скрыть все следы его применения.

– Вот почему несчастную королеву Илистэлле так и не нашли, – вздохнула я.

– Ты выяснила даже имя жены Аруана? – приподнял брови Дайш. – Впрочем, чему я удивляюсь – ты любишь книги.

– Так значит, моя невероятная победа в форту и потом в заброшенной деревне – это все заслуга яда?

– Да. Мне следовало тебя предупредить заранее о содержимом сосуда, но я не слишком доверял Асгеру и не хотел раскрывать все детали. Ты знаешь, я человек скрытный, в свои планы посвящать кого-то не люблю. И в итоге из-за этого я чуть не потерял тебя, – Дайш покачал головой. – Больше такое не повторится.

Я посмотрела на свои руки, забыв, что амулет, изменивший внешность, стер и темные пятна с кожи.

Н-да. Вот как легко все объяснялось – воздействие одной иномирной штуковины на другую, то есть на меня. А Трейси с Даро там уже понавыдумывали… Решили, небось, что я какая-нибудь пропавшая принцесса, которая слыхом не слыхивала о своем происхождении.

Пожалуй, это немного разочаровывало. Интригующая загадка сделала «пш-ш-шик!» и лопнула.

– Лия.

Я обернулась и посмотрела в глаза позвавшему меня Дайшу. Он медленно снял амулет, снова превратившись в стройного темноокого красавца, каким я его знала.

– Хочу, чтобы ты видела мое лицо – настоящее лицо, потому что с этого момента я не буду от тебя ничего скрывать. Если у тебя еще остались вопросы – задавай.

Разве могла я упустить такую возможность?

– Амастриэль сказал, что я нужна вам обоим. Прости, но не верится, что ты меня собирался использовать просто как расхитительницу гробниц.

Он усмехнулся.

– Ты меня хорошо выучила за это время, да? Ты права, для охоты за артефактами мне хватило бы и наемников попроще, тех, кто понятия не имел, что я привратник. Но они ничем бы мне не помогли на Оси миров.

Дайш задумчиво поднял руку и шевельнул пальцами. Хотя до заката еще оставалось много времени, по коридору поползла тьма, заклубившаяся в углах и за поворотами.

– После того как я подвергся воздействию яда из гробницы Аруана, мои силы тоже возросли. Сейчас я мог бы погрузить весь этот дом в кромешную тьму. Год назад мне о таком приходилось только мечтать – дар бабки, темной эльфийки, во мне слабее, чем у чистокровок. Но на Оси не все миры одинаковы и дружелюбны, и даже с усиленными способностями мне придется туго, если я хочу заново собрать свою семью. Есть места, куда без твоих – иномирных – сил мне не попасть.

Он пристально посмотрел на меня.

– Мне без тебя не справиться, Лия. Вернее, я не хочу без тебя справляться. Все эти годы я старался ни к кому не привязываться, зная, что могу навсегда застрять в междумирье или в одном из миров. А может, и остаться там по собственному желанию. Кажется, в этом мы похожи. Ты ведь два года держалась в стороне от мужчин в команде и «Третьем роге» не только потому, что тебе никто не приходился по душе?

– Мне не хотелось повторять ошибки прошлого, – призналась я. – И да, действительно, я не знала, как расставаться, когда придет пора возвращаться домой.

– Видишь? – Дайш сделал шаг ко мне и взял за обе ладони. – Между нами больше общего, чем кажется. Знаю, что я далек от идеала, но весь последний месяц я пытался измениться. Заслужить свое место рядом с тобой. Как ты считаешь, у меня получается?

Может, он и старался измениться, но вопросы все еще ставил такие, что «нет» на них не ответишь, если хочешь жить. Я выдавила из себя улыбку.

– Думаю, нам обоим стоит постараться, Дайш. Быть вместе – это непросто.

– Конечно. Но главное – желать этого, разве нет? А я хочу, чтобы ты была рядом со мной не только как помощница в хождении по тропам междумирья, но и как моя жена, – он прищурился. – Если уж представлять тебя моим родственникам, то я предпочел бы произнести именно это слово, а не «любовница» или «спутница». Ты согласна?

– Я… э-э…

Дайш все еще держал меня за руки и стоял так близко, что не отвернешься, не спрячешь взгляд. Кажется, мои щеки залил густой румянец. Я ожидала от разговора в разрушенном доме чего угодно – раскрытия ужасных тайн или лапши, в очередной раз навешанной на уши, но определенно не предложения пожениться!

Он рассмеялся, наблюдая за моей реакцией. Не зло – пожалуй, я впервые видела, как похитивший меня человек забавляется.

– Не пугайся так. Я не требую ответа прямо сейчас. Но решить тебе лучше скорее – до того как я полностью восстановлю портал, осталось немного.

– Последнее дело? – догадалась я. – Оно посвящено этому?

– Да.

Я отстранилась и, сузив глаза, посмотрела на Дайша.

– И никаких убийств королей?

Он хмыкнул.

– Тебе так в голову втемяшился этот король из-за печати с короной на письме? Там всего лишь указан маршрут королевской стражи, заверенный одним из королевских советников. В знак доверия за хорошую службу Эсфато посылает своему наместнику на юге золото и другие ценности. Среди них – один из осколков портала в Сумлахе, которые хранятся в королевской казне как символ монаршего всесилия. На этом осколке последний символ, которого не хватает на моем камне, чтобы сделать портал стабильным. Но охраны будет много, и поэтому я не хочу, чтобы ты шла на это задание.

– Ладно, – я кивнула. – Ну а как же мой договор? Тот, магический, который мы заключили в первый же день?

– Можно его разорвать, если он тебя беспокоит.

Не слишком ли легко и быстро он на это согласился? Я разглядывала Дайша сквозь ресницы, пытаясь уловить хоть малейший признак того, что он лжет. Но наниматель – или как его теперь называть, жених? – казался абсолютно честным.

– А если я все-таки захочу вернуться домой? Ты откроешь для меня портал?

Дайш оставался бесстрастным, но на какую-то долю мига в его глазах все же промелькнуло что-то, исказившее красивые черты.

– Зачем тебе это? Неужели я тебе так противен? Или тебе не нравятся силы, которыми ты обладаешь?

А вот и изъян во всей этой красивой картине, нарисованной Дайшем. Домой меня возвращать не собираются.

– Нет, ты все не так понял, – тут же сказала я. – Мне просто… Я не знаю. Я два года только и представляла, как вернусь обратно, а тут такое предложение… Мне надо подумать.

– Спасибо.

Дайш наклонился, ладонь скользнула по моей спине, придвигая ближе к нему. Я окостенела, в первый миг с непониманием наблюдая за тем, как приближается его лицо. В голове проскочила безумная, паническая мысль – оттолкнуть, сбежать, наколдовать что-нибудь, в конце концов, чтобы прервать этот момент! Но это было бы глупостью во всех смыслах.

Я закрыла глаза еще до того, как губы Дайша коснулись моих. Он не ограничился простым касанием – Дайш был не смущенным подростком, а взрослым мужчиной, который прекрасно знал, чего хотел. Я радовалась только тому, что он не стал напирать. Наоборот, он поцеловал достаточно нежно, чтобы внутри меня ослабла натянутая струна.

Дайш умеет быть аккуратным. Меня не будут таскать за волосы, лапать, колоть клинком… Ничего из того, чего я подсознательно боялась все два года после того, как ко мне приставили кинжал, заткнули рот и вынудили войти в шаманский менгир. Может, Дайш в самом деле, а не только на словах, пытается измениться ради меня?

Он не отрывался от моих губ, и под конец я расслабилась настолько, что сама потянулась к нему. По движениям стало ясно, что Дайша это обрадовало, однако, к его чести, он не стал требовать большего, чем поцелуй. Оторвавшись от меня, Дайш улыбнулся – искренне, счастливо – и еще раз поцеловал, на сей раз просто в щеку.

– Если и есть среди моих артефактов самый ценный, то это ты, Лия, – прошептал он. – Поехали домой.

– Поехали, – согласилась я, улыбнувшись в ответ.

Но радости, в отличие от Дайша, я чувствовала мало. Может, он и изменится… Да только мое мнение у него всегда будет стоять далеко не на первом месте. А я, закрывая глаза, все равно видела перед собой Асгера.

Глава 11. Горячая ночка

Мы вернулись в убежище к закату. Трейси с Даро там не было – видимо, они ушли разведывать что-то по заданию Дайша. Сам он, проводив меня до комнаты, ушел работать.

Ложась в кровать, я думала, что отключусь мгновенно. Последние ночи я проводила у Сарвалеса, дневной сон был некрепким, урывками, и на мне уже начинал сказываться хронический недосып. Магия магией, а мне не восемнадцать лет, чтобы гулять ночи напролет и после этого вставать свежей, как лепесток только распустившегося лотоса.

Но за окном давно стояла глухая ночь, а сна не было ни в одном глазу. Я лежала на колючей подушке и изучала светлое пятнышко на потолке, порожденное фонарем на крыльце соседнего дома. Скоро огонек погас, и в широко раскрытое окно заглядывали лишь звезды да вторая, более крупная луна этого мира.

Я пыталась считать в уме овец, наколдовала немного прохлады в комнате, духота из которой не ушла даже ночью, протирала глаза теплой водой – ничто не помогало заснуть. Раз за разом в памяти прокручивались сегодняшние признания Дайша, и я не могла выбросить из головы мысли о том, что меня теперь ждет.

Дайш был внимателен ко мне. Пожалуй, заботливее, чем любой из мужчин в моей жизни. Он мог тысячу раз использовать мою зависимость от него, но не стал этого делать. Даже в постель не потащил – сказал, что не хочет торопить события. Дескать, все случится, когда я буду готова.

Одна проблема – я сомневалась, что вообще когда-нибудь стану к этому готова.

Поднимаясь с кровати и одеваясь для очередной ночной прогулки, я ненавидела себя, но сделать с этим ничего не могла. Есть вещи, с которыми примириться невозможно, сколько ни считай их правильными.

А потому уже через час я стояла в переулке, по которому совсем недавно убегала от Асгера. Перед тем как подойти сюда, я долго плутала по Мараису, убеждаясь, что за мной нет «хвоста». Действие, которое постепенно превращалось в привычное.

Переулок не пустовал. Еще на подходе я заметила человека на крыше, следящего за проходом между домами. Значит, Асгер оставил здесь «птичку» – наблюдателя.

Избегать шпиона я не стала. Наоборот, устроилась прямо у него под носом и еще помахала рукой, чтобы на меня точно обратили внимание. Спустя несколько секунд в воздухе над домами раздалась тихая трель ночной птицы.

Мне оставалось лишь ждать. Это могло затянуться хоть на всю ночь, если Асгер был занят или, что гораздо более вероятно, спал в шпионской конуре на другом конце города. Поэтому я походила туда-сюда, попинала надкушенное яблоко, брошенное кем-то посреди дороги, помахала руками и посидела на дождевой бочке, в которой если и оставалась вода, то на самом-самом донышке. Конец лета в Мараисе всегда был особенно жарким.

И страшно удивилась тому, что Асгер появился всего через полчаса.

Он шагал так быстро, что фонарь в его руке болтался, как проклятый. Поразительно, как тот вообще не потух. На северянине вместо привычной рубашки без рукавов была надета куртка-дублет со вшитыми стальными пластинами. Не лучший выбор для душной летней ночи, зато хороший – если ты ждешь схватки. На поясе, естественно, висели ножны с мечом, за спиной – щит.

– Надеюсь, ты не со мной собираешься драться? – вместо приветствия произнесла я, не успел Асгер подойти.

Он фыркнул.

– Я тебя всегда мог одной левой уложить. И охотно сделаю это прямо сейчас – только не на грязь в переулке, а в постель.

Я почесала затылок.

– Если там будет пахнуть лучше, чем здесь… Хотя нет, извини, все равно откажусь. Самый смрадный переулок лучше самого чистого северянина. Помнится, ты говорил, вы моетесь только во время дождя?

– Который идет у нас раз в год – в тот единственный день, когда во фьордах лето, – подхватил он.

Когда Асгер наконец-то приблизился, мы улыбались друг другу во все зубы, как два идиота. Оказалось неожиданно приятно в шутку переругиваться, как будто между нами ничего не произошло и мы все еще скованы брачными браслетами.