Айви. Возрожденная из пепла

– Не двигайтесь, – говорит он ей. – Я помогу вам.

Глубина здесь небольшая, всего несколько футов, но я подозреваю, что она слишком устала, чтобы попытаться встать и поднять свою доску. А в том месте, где она застряла, дно покрыто еще более острыми камнями. Басс предупредил меня вчера об этом, когда давал мне первый урок серфинга.

Я наблюдаю, как он ловко пробирается между камнями и помогает ей забраться на самый крупный из них. Пока она сидит там, в шоковом состоянии, он достает ее доску и кладет рядом, чтобы ее не унесло в океан. Потом он поднимает девушку на руки и переносит через опасные камни. И после всего этого он возвращается за ее доской.

Девушка наконец приходит в себя достаточно для того, чтобы поблагодарить Басса за его помощь. На самом деле она успокаивается настолько, что приглашает его на свидание.

– После этого я просто обязана пригласить тебя на ужин. Я обязана тебе за то, что ты спас меня. Не думаю, что вообще выбралась бы отсюда сама. – Она смотрит на него с восхищением. – Ты такой сильный!

Я внимательно разглядываю девушку. Молодая. Я бы удивилась, окажись ей больше двадцати одного. Даже насквозь промокшая, она невероятно красива. Она улыбается ему. И я уверена, что она не стала бы прятаться за деревьями в истерике, как недавно сделала я. И ей не нужно пить снотворное, чтобы не видеть кошмары. И наверняка она не плачет каждый раз, когда идет дождь, потому что представляет свою мертвую дочь, танцующую в лужах.

Он должен быть с кем-то вроде нее. С кем-то, кто не мертв внутри. Не со мной.

Я встаю и возвращаюсь к скамейке, чтобы не помешать ему ответить на приглашение. Через несколько минут девушка уходит, неся под мышкой свою доску.

Басс садится напротив меня, берет гитару и начинает играть другую мелодию, будто ничего не случилось.

Я не могу отвести от него взгляда.

– Все хорошо? – спрашивает он.

– Да, все хорошо, – киваю я, указывая на его ноги. – Вопрос в том, в порядке ли ты сам? Наверняка все ноги изрезал, пока шел по камням.

– Не-а, у меня толстая кожа, прям как у слона.

– Басс, ты только что спас эту девушку.

– Ну и что, Айви? Я врываюсь в горящие здания и взбираюсь по мостам.

Я ахаю:

– И тебе приходилось лазать по мосту?

– Ага. Один раз был вызов из-за самоубийцы, который хотел спрыгнуть. Не переживай, на мне была страховка, я бы не упал.

Я вздыхаю и пытаюсь не показать слишком много. Пытаюсь не думать о том, как часто я проезжала по мостам в городе, раздумывая о том, чтобы вылезти из машины и прыгнуть в воду вниз головой.

– Ты собираешься пойти на ужин с той девушкой?

Он щурится.

– Конечно нет.

– Она красивая. Почему не хочешь сходить?

Он фыркает на мой вопрос.

– Во-первых, правило пожарных номер один – не вступать в отношения с теми, кого ты спас. Они смотрят на нас как на спасителей. Это не лучший способ начинать отношения. А во‐вторых, у меня уже есть с кем пойти на ужин сегодня и каждый вечер, пока я здесь.

Не могу сдержать ощущения облегчения, которое наполняет меня, и ругаю себя за приступ ревности.

– Получается, тебе нельзя встречаться с теми, кого ты спас?

– Такое не приветствуется. Но бывают исключения. – Он хлопает по скамейке рядом с собой, приглашая меня присоединиться. – Иди сюда.

Я встаю, обхожу костер, опускаюсь рядом с ним, и он передает мне свою гитару.

– Ой, нет! – я передаю гитару ему обратно.

– Ты говорила, что играешь так себе. Давай я попробую тебя научить? Прошу!

– Ладно, – говорю я, надув губы.

Он подталкивает меня к краю скамейки, а сам садится за мной, так, что я оказываюсь между его ногами. Его руки обвивают меня, когда он показывает, как брать некоторые аккорды. Мы играем по очереди, пока совсем не темнеет, и единственный свет, который мы видим, – от костра и факелов, освещающих территорию.

Когда мы заканчиваем, я откидываюсь назад и расслабляюсь, прижимаясь к нему.

– Может, это банальность, – говорит он. – Но вместе у нас получается красивая музыка.

Я смеюсь и поворачиваю голову, чтобы посмотреть на него. Тогда он целует меня в щеку.

– Думаю, мне это нравится, – говорит он, – держать тебя и гитару в своих руках.

Я киваю. Мне тоже нравится, но я не говорю ему об этом. Не хочу давать ему ложную надежду.

– Ты голоден? – спрашиваю я его вместо этого.

– Да, но есть не хочу, – отвечает он, глядя мне в глаза. – Давай занесем мою гитару и пойдем к тебе. Потом ты приготовишь ужин, а на десерт я бы хотел попробовать тебя.

Он ведет меня в свою комнату, не отпуская мою руку, мягко поглаживая большим пальцем по костяшкам моих. Это такое едва заметное движение. Я даже не уверена, что он осознает его. Но от этого меня словно прошибает током, и, когда он открывает дверь, я тяну его через всю комнату. Толкаю его, и он садится на диван. Я сажусь сверху.

Он смеется.

– Плевать на ужин. Перейдем сразу к десерту.

Он привлекает меня ближе, и наши губы встречаются. Я нежно целую его. Провожу губами вниз по его скуле, поднимаюсь к уху.

– Я возбудилась, пока смотрела, как ты спасаешь ту серфершу, – признаюсь я, покачиваясь на его коленях.

– Серьезно? – переспрашивает он.

– Ага. – Я целую его в шею. – Ну, пока она не позвала тебя на свидание.

Его тело трясется от смеха подо мной.

– Ты же не думаешь меня ревновать, Айви Грин?

Я выпрямляюсь и стаскиваю платье через голову, потом снимаю верх купальника.

– Похоже, что я ревную?

Он пожирает взглядом мою голую грудь, исследует ее руками.

– Прости, – говорит он, – какой был вопрос?

Я улыбаюсь и прижимаюсь к нему, позволяя его губам свободно скользить по моей груди. Он берет в рот сосок, а второй зажимает пальцами. Стон срывается с моих губ, когда я понимаю, как сильно мое тело отзывается на его прикосновения.

– Ты понимаешь, что делаешь со мной, когда издаешь этот звук?

Я хватаю низ его футболки и стаскиваю ее через голову. Я чувствую его эрекцию, давящую на мою ногу сквозь шорты.

– Мне так этого не хватало прошлой ночью, – говорит он. – Ты не представляешь, как я фантазировал о тебе, когда вернулся домой.

Я смотрю на него и смело спрашиваю:

– И ты… Как-то разобрался с этим?

Он ухмыляется:

– Возможно.

Не знаю почему, но прямо сейчас мне хочется дать кому-то победную пять. Я не хочу, чтобы он слишком сильно меня хотел. В конце это только все усложнит. Но мысль о том, что он кончил, думая обо мне, безумно заводит.

– А ты? – спрашивает он и трется о меня своим эрегированным членом. – Ты делала себе приятно после того, как мы встретились?

Я могу только смотреть на него и улыбаться. Боюсь, что, если я скажу что-нибудь, он сможет догадаться, что я делала это впервые за долгие годы. Не уверена, что хочу, чтобы он это знал.

– Черт, Айви. Я бы все отдал, чтобы это увидеть.

Я совсем не узнаю себя, когда развязываю тесемки своего бикини, позволяя лоскутку голубой ткани соскользнуть с меня. Потом я провожу пальцем вниз по животу, пока не нахожу клитор. Я ласкаю себя, рисуя пальцем правильные круги, а он смотрит.

Басс удивленно открывает рот. Он заворожен моим эротическим шоу. Я совсем не понимаю, что делаю. Это не похоже на меня. Я из тех девушек, кто позволяет парням брать инициативу на себя, а сама просто ложусь на спину и даю всему случиться. Я никогда не делала ничего подобного, пока не встретила его. И чем дольше я это делаю, тем больше мне нравится, и чем больше мне нравится, тем больше я хочу продолжать.

Я растворяюсь в этом мире. Я растворяюсь в нем.

Через некоторое время он отодвигает мою руку, будто бы завидует, что все веселье достается мне. Он вводит в меня свои пальцы, и они скользят туда и обратно, пытаясь нащупать нужную точку, которая приведет меня к экстазу.

– Боже! – я запрокидываю голову, растворяясь в удовольствии, которое дарят мне его пальцы.

Когда кажется, что он уже готов взорваться, и я чувствую его твердый член под собой, он встает и подхватывает меня на руки. Я обвиваю его ногами за талию и целую, когда он несет меня к кровати.

– У тебя же есть презерватив, да? – спрашиваю я. – Да, мы были без него, там, на утесе, но я не хочу это повторять.

Он опускает меня и достает из ящика целую ленту презервативов. Я поднимаю брови и смотрю на него с недоумением, когда Басс отрывает один из них.

– Это сколько же секса ты предполагал найти в своем одиночном медовом месяце?

Он смеется, опускаясь на кровать рядом со мной.

– Я пожарный, я готов ко всему. Но, просто чтоб ты знала, я купил их только вчера. И я не собираюсь использовать их с кем-то, кроме тебя.

Я заглядываю в ящик и пытаюсь сдержать улыбку.

– Ну так и сколько их там?

– Достаточно.

– Сколько?

– Две дюжины, – отвечает он.

Я поднимаю брови.

– Да ты оптимист.

Он быстро снимает шорты и смотрит на меня.

– Да, именно так.

То, как он это произносит, заставляет меня думать, что это было не только о сексе. Но я прогоняю эту мысль, потому что мое тело требует разрядки.

– Можно я его надену? – спрашиваю я, поглаживая его член вверх и вниз.

Он отдает мне презерватив, переплетает пальцы за головой, наблюдая за мной.

– Вперед. Но после того, что ты устроила там на диване, боюсь, долго это не продлится.

– Ничего, – я киваю на ящик, – нам есть где развернуться.

Он смеется.

– Это точно.

Вскрываю упаковку и впервые в жизни надеваю на мужчину презерватив. Это так по-странному эротично. И по выражению его лица я могу понять, что он чувствует то же самое.

– Черт побери, женщина. Я сейчас чуть не кончил.

Дразня, я нависаю над ним, готовая принять его в любой момент.

– Ты меня с ума сводишь, Айви Грин. Ты знаешь, да?

Я склоняю голову к плечу:

– Почему тебе так нравится называть меня полным именем?

– Если ты сама не заметила, ты постоянно делаешь то же самое.

– Только поэтому?

Он качает головой:

– Нет, это не настоящая причина.

– Тогда почему? – говорю я. Я опускаюсь на него, и мы оба стонем. Он полностью во мне. Я наклоняюсь и касаюсь губами его губ, но не целую его, пока не получаю ответа.

– Потому что это заставляет тебя улыбаться, – говорит он и сразу же ловит мои губы своими.

Глава 9

Себастьян

Мы так и не добрались до отеля Айви прошлой ночью. В итоге заказали пиццу в номер и ели прямо в кровати. Я предложил ей остаться, но она отказалась. Я понимаю, что она старается держать дистанцию, не позволяет себе привязываться. Она избегает близости во всем, кроме секса. Это единственное, в чем она может быть невероятно страстной. Она будто бы выпускает наружу все эмоции, которые обычно скрывает, только когда мы занимаемся любовью.

Я смотрю на часы, жалея, что время не может идти быстрее. Прошло всего восемь часов с нашей последней встречи, но я уже не могу дождаться, когда увижу ее снова. Мы договорились прогуляться по пляжу сегодня после завтрака.

Мой телефон звонит, и я вижу, что это Аспен.

– Привет, Пенни.

– У вас там не слишком рано?

– Нет, но я еще лежу в кровати. С трудом могу спать после пяти-шести утра из-за разницы во времени.

– А с тобой, случайно, никого нет рядом? – любопытствует она.

– Нет, я здесь совсем один.

– Жаль, – говорит она, и разочарование слышится в ее голосе.

– Ты надеялась застать меня в постели с ней? – спрашиваю я смеясь.

– Так ты был в постели с ней?

– Это то, о чем нам нужно поговорить?

– Конечно нужно! – восклицает она. – Ты мой лучший друг, Басс. Об этом и разговаривают лучшие друзья. Мы можем это обсуждать, так? Без неловкости. Это не неловко… да?

– Если ты спрашиваешь, переживаю ли я все еще из-за тебя, ответ – нет.

– Тогда да, ты должен поделиться. У меня есть полчаса до занятий.

В отличие от меня, Пенни окончила Джульярд и сейчас учится в музыкальной магистратуре. Она невероятно талантлива и играет на пианино лучше всех, кого я когда-либо знал.

– Ну и что ты хочешь узнать?

– Все. Я же знаю только, что она из Нью-Йорка. В последние пару дней ты не писал мне ни о чем таком.

– Она работает в цветочном магазине в Бруклине. Представляешь? Это всего в нескольких милях от моей пожарной части. Представь, несколько месяцев назад мы тушили пожар в соседнем магазинчике. Им и еще двумя магазинами по соседству владеют ее родители. У нее есть брат и сестра, оба старше. Она согласилась проводить со мной время здесь и сделать все, что мы собирались делать с Брук. Так что мы почти все время вместе. Но она не хочет встречаться со мной, когда мы уедем с Гавайев. Ну вот, теперь ты знаешь все, что я знаю о ней.

– Подожди, почему она не хочет встречаться с тобой после того, как вы уедете с Гавайев?

Вздыхаю в телефон.

– Вопрос на миллион. Понятия не имею. Она переживает что-то, точно. Думаю, она приехала сюда, чтобы от чего-то убежать. От неудачного брака или смерти парня, может. Что-то плохое случилось, но она не хочет говорить об этом.

– Вы провели четыре дня вместе, и ты не узнал о ней ничего нового, кроме того, что только что рассказал мне?

– Угу.

– О чем вы вообще тогда разговариваете?

– О себе, наверное. О всяком. О Гавайях. Нью-Йорке. Тюленях.

– Тюленях?

Я смеюсь.

– Долгая история.

– Но вы эм… спите друг с другом?

Я чувствую, как я напрягаюсь, думая об этом.

– Да.

– Так ты что, не собираешься с ней встречаться или звонить ей, когда вернешься домой, хотя вы живете в одном городе?

– Похоже на то. Мы не обсуждаем это. Каждый раз, когда я пытаюсь, она меняет тему. Каждый раз, когда я готов сблизиться, она отталкивает меня. Но в ней столько эмоций, Пенни. И я знаю, что она переживает что-то серьезное. Я просто хочу ей помочь.

– Возможно, ты уже ей помогаешь.

– И каким же это образом?

– Ты сказал, что вы проводите много времени вместе. Может, когда она с тобой, она не думает о том, что с ней случилось. Может, для нее это как побег от реальности или что-то типа того.

Я думаю о ее словах. И вспоминаю, как Айви рассказывала, что почти не покидала свой отель, прежде чем встретила меня. Может быть, Аспен права.

– Я знаю, каково находиться в отношениях с кем-то, кто считал себя сломленным, Басс.

– Да, ты права. Разница в том, что вы с Сойером долго были вместе. А у меня есть всего десять дней.

– Иногда достаточно и дня, даже одной секунды, чтобы все изменилось. Она тебе реально нравится?

– Да, нравится.

– Тогда дай ей время. Может, она чувствует то же, что и ты, но еще не готова признаться себе.

– Может, и так.

– Надеюсь, ты сможешь заставить ее передумать. Я бы очень хотела с ней познакомиться.

– Ты скоро будешь у нас?

– Где-то через месяц. Сойер будет там четыре дня, когда «Ястребы» будут играть. У меня каникулы, так что останусь где-то на неделю-две, чтобы встретиться с организатором свадьбы и заняться некоторыми другими делами.

– Вы наконец-то выставите свой таунхаус на продажу?

– Пока не знаю. Сойеру очень нравится, что у нас есть место, куда вернуться. Помнишь, как долго мы там оставались на праздники?

Такое не забывается. Это было первое Рождество, которое они провели вместе. И первое за много лет, когда мы с Аспен больше не снимали квартиру на двоих. Они все время целовались, обнимались, смеялись и продолжали приглашать меня в свою компанию. Было мучительно видеть их вместе, ведь у меня все еще были чувства к ней. Но теперь я рад, что все произошло именно так. Мне нужно было пройти через эту боль, чтобы окончательно ее отпустить.

И я отпустил. Я больше не думаю о ней. Потому что теперь, когда я представляю себя с женщиной, я вижу только ту, с самыми грустными в мире глазами.

– Я правда рад за тебя, Пенни.

– Знаю. И это правда много для меня значит.

Я смотрю на часы: скоро надо выходить.

– Мы встречаемся с Айви через двадцать минут. Мне еще в душ нужно.

– Удачи с ней. Только не дави на нее слишком сильно. Но и не будь слишком мягким. Иногда людям нужно просто поговорить о том, что произошло, чтобы отпустить это. Надеюсь, ты сможешь найти нужный подход.

– Я пожарный, Аспен, а не социальный работник.

– А тут и не надо быть социальным работником. Все, что тебе нужно, – быть тем человеком, с которым она почувствует себя в безопасности, чтобы открыться.

– Спасибо, доктор Фрейд.

– Всегда пожалуйста, Себастьян.

Всего через час мы с Айви прогуливаемся по пляжу.

– Какая у тебя любимая еда? – спрашиваю я.

– Морепродукты, а что?

– Может, съездим поесть в город? Думаю, там много где подают морепродукты.

– Не хочешь, чтобы я готовила для тебя?

Я сжимаю ее руку.

– Кажется, мы немного отвлеклись прошлой ночью, да?

Ее губы дергаются, словно она вот-вот улыбнется.

– У меня остались продукты, которые я тогда купила. Они все испортятся, если мы их не съедим. Давай сегодня просто поужинаем у меня.

– Звучит отлично.

Потом мы некоторое время идем молча.

– А твой любимый фильм? – опять спрашиваю я.

– Хочешь взять что-то напрокат сегодня?

– Да нет. Я просто хочу это знать.

Она смотрит на океан и вздыхает:

– Ты будешь смеяться, если я скажу.

– Мой любимый фильм – «Шрек». Тебе меня не переплюнуть.

– «Шрек»? Серьезно?

– Ну да, а что?

– Мой любимый фильм – «Холодное сердце».

Я смеюсь.

– То есть мы оба фанаты мультиков. Может, устроим вечер кино и посмотрим их?

Она резко качает головой.

– Нет, я не хочу их смотреть.

– Кто же не захочет пересмотреть свой любимый фильм? – спрашиваю я.

– Я, – говорит она резко, отрывая свою руку от моей и идет к воде.

Я уже начинаю думать, что разговоры с Айви похожи на прогулку по минному полю. Никогда не угадаешь, что сегодня станет запретной темой. Цветы. Фильмы. Две, казалось бы, безобидные вещи, но она резко закрывается, едва я упоминаю их.

– Ладно, – говорю я, подходя к ней. – Никаких фильмов. Как насчет игр? Ты любишь игры? Можем сыграть во что-нибудь. Что ты любишь?

Она смотрит на меня, поджимая губы.

– Я понимаю, что ты пытаешься сделать, Басс.

– А что я пытаюсь сделать?

– Ты спрашиваешь о моих любимых вещах, потому что пытаешься лучше узнать меня.

– И что? Это именно то, что делают люди, которые проводят время вместе.

– Люди, у которых есть будущее, возможно.

– Ладно тебе, Айви. Мы же отлично проводим время вместе, так?

– Отлично. В постели, – говорит она.

– Это больше, чем просто секс, и ты знаешь это. Мы оба любим играть на гитаре. Мы работаем в Бруклине. Нам было весело вместе, разве нет?

– Да. Но я уверена, что тебе было бы весело с кем угодно. Дело не в моем участии, все это приключение – твоя заслуга.

Я хочу сказать ей, что это она и есть мое приключение, и без нее все остальное теряет смысл. Но я сдерживаюсь, боясь, что такие слова могут ее отпугнуть.

Темное облако внезапно закрывает солнце, и первые капли дождя падают мне на руки. Я крепко беру Айви за руку.

– Давай-ка обратно.

– Нет. Ты иди, я останусь здесь.

Я смотрю, как Айви запрокидывает голову и открывает рот, точно так же, как в тот день, когда мы катались на тюбинге под дождем. Она высовывает язык, чтобы поймать капли дождя. Я завороженно наблюдаю, как она пробует дождь на вкус, а потом начинает кружиться.

Дождь усиливается, и все мои инстинкты кричат, что надо найти укрытие. Но что-то происходит с ней, и я чувствую, что должен просто оставить ее в покое. Она начинает дрожать. Не думаю, что ей холодно. Кажется, она плачет. Но я не могу увидеть слезы сквозь потоки дождя.

Мои мокрые волосы прилипли к голове, одежда промокла насквозь, но все, что я могу, – наблюдать, как эта женщина переживает своего рода катарсис прямо здесь, на пляже под дождем.

Внезапно громкий удар молнии разрывает небо, заставляя ее вздрогнуть. Айви поворачивается ко мне, как будто пытается понять, как я отреагирую на ее тихий нервный срыв.

Я тянусь к ней, бережно беру за руку и тяну ее в сторону, чтобы найти укрытие.

– Подожди! – Она вырывает руку и снова подбегает к луже на тротуаре. Подпрыгнув, с разбегу плюхается в нее как ребенок. Потом закрывает глаза и поднимает руки к небу, будто к чему-то взывая.

Когда второй удар молнии раскалывает воздух, я наконец подбегаю, поднимаю ее на руки, чтобы унести прочь.

– Ты с ума сошла, Айви? Нельзя стоять в воде во время грозы.

Я несу ее к крытой веранде возле соседнего отеля. Опускаю ее, и она смотрит на грозу с какой-то непонятной тоской.

– Ты не любишь дождь? – спрашивает она.

– Люблю, но не когда он может меня убить, – отвечаю я. – Что особенного в дожде?

Она смотрит на меня, ее волосы липнут к лицу, а одежда обвивает тело. Она слегка наклоняет голову, открывает рот, будто собирается что-то сказать, но не произносит ни слова.

– В чем дело? – спрашиваю я.

– Ни в чем. Просто кое-что, что мне когда-то сказали.

Я мягко улыбаюсь ей, не настаиваю, но даю понять, что она может рассказать, если захочет. Даю понять, что она в безопасности.

Она снова смотрит на дождь, потом на меня:

– Дождь – это такое волшебное зелье, которое заставляет цветы расти.

Она подходит к краю веранды, протягивая руку, чтобы ловить капли дождя.

И только сейчас я осознаю. Я осознаю, что начинаю влюбляться в нее, хотя это кажется невозможным, ведь прошло всего четыре дня.

Глава 10

Айви

Последние несколько дней пролетают как вихрь. Мне едва удается найти пару минут, чтобы просто прийти в себя. И мне это нравится. Мы несколько раз занимались серфингом, прошли другой пеший маршрут, увидели величайший гейзер на Кауаи и прокатились на зиплайне.

И секс. Он стал еще лучше. Мы исследуем тела друг друга: узнаем, что нам нравится, что приводит к оргазму быстрее, а что сводит с ума от желания.

С Илаем мы никогда не тратили на это время, не проявляли фантазии. Секс у нас был в основном в постели, он сверху. Нам бы и в голову не пришло заняться этим на кухонной столешнице, или за большим камнем во время прогулки, или на пляже в полночь. Помню, один раз в старшей школе мы сделали это в машине, но это было скорее исключением. Иногда он доводил меня до оргазма, и меня это устраивало, хотя и получалось далеко не каждый раз. Устраивало, потому что я даже не знала, как может быть иначе.

Годы напролет Холли делилась со мной историями о своей сексуальной жизни. Но я думала, что она просто другая, не такая, как я. Что ее легкость и беззаботность позволяли ей вести себя так с мужчинами.

Я и представить себе не могла, что именно я упускала. И от этого становится немного грустно: я знаю, что снова лишусь этого, как только вернусь в реальность. Правда в том, что единственная причина, по которой я могу позволить себе это сейчас: здесь, на Кауаи, это не реальная жизнь. Иногда мне кажется, что я перестаю быть самой собой. Будто я смотрю на себя со стороны. Будто я живу чужой жизнью. Жизнью человека, которого не переполняют горе, депрессия и чувство вины.

Я не дура. Я понимаю, что все изменится, как только я поднимусь на борт самолета. Как только я войду в комнату Далии, с ее цветочными обоями, с ее рисунками, – все вернется на свои места, как было всего несколько недель назад.

Но сейчас я в мире фантазии. И я знаю, что все это благодаря парню, который водит белый джип. Когда я вижу его машину, спускающуюся по длинной дороге к отелю, я думаю о том, что сейчас он смотрит на меня иначе. Не знаю, что изменилось, но за последние несколько дней он перестал меня подталкивать. Он задает меньше вопросов. Он не смотрит на меня с такой же жалостью.

Может быть, Басс смирился с тем, что все это закончится через семь дней. А может, он наконец понял, что не хочет связываться с кем-то сломанным. В любом случае, я ему благодарна.

Ставлю сумку-холодильник на заднее сиденье его машины. Я приготовила сэндвичи, чтобы мы могли перекусить, пока будем исследовать остров.

– Соскучилась? – спрашивает он, когда я сажусь на пассажирское сиденье.

– Нет конечно, – шучу я, не желая признаться даже себе, что скучала. – Моим «дамским местам» нужно было немного отдыха.

Он протягивает руку и проводит по моему обнаженному бедру.

– Так получилось, что мне они очень нравятся.

– Вот именно поэтому они и устали.

– Куда поедем сегодня? – спрашивает он, когда мы выруливаем к выезду из моего отеля.

– Давай направо, через арку деревьев, на «пятидесятку».