Полная версия
Дуальность времени: Метатрон. Том2
Генри снова улыбнулся. Искренне. Он кивнул и смотрел им вслед, пока они не вышли.
Позже, Гвендолин заглянула в кабинет Бенколина, неся кофе и тосты. Он сидел за столом, сутулясь, как человек, которого придавили усталостью.
«Ты, похоже, завален работой, – сказала она, ставя чашку и тост рядом. – Как дела?»
«Я уже готов спрыгнуть с крыши, – пробормотал он, откусив кусочек. – Так что лучше расскажи, как ты. Судя по тому, что вы с Гарсией вместе с утра, вы сблизились? Встречаетесь?»
«Нет, просто друзья. Но подожди… Как ты узнал, что мы виделись сегодня утром?»
Бенколин ухмыльнулся, взгляд прищурился.
«Он надушился. Запах остался даже на тебе».
«Что, правда?! – удивилась Гвендолин и подняла джемпер к носу. – Я даже не заметила. Хотя… да, от него действительно пахло очень сильно».
Она рассмеялась. Улыбка сделала её особенно милой – Бенколин отметил про себя ямочки на щеках.
«Мы ездили к маме в больницу. Он просто обнял меня, чтобы поддержать. Всё».
«Майерс, – сказал Бенколин, – ты для него больше, чем друг».
«А для меня он просто друг».
Он не стал спорить.
«Как мама?»
«Без изменений, – её голос потускнел. – С каждым днём я всё меньше верю, что она очнётся».
Он взял её ладони в свои.
«Не сдавайся. Люди выходят из комы и через восемь лет. Чудеса бывают, если верить».
Гвендолин почувствовала, как ей стало легче. От тепла его рук, от уверенности в голосе.
«Спасибо, – прошептала она, и Жак мягко убрал руки. При малейшей близости между ними тот делал десять шагов назад, словно не зная, как спастись. Он сразу отпрянул, как человек, испугавшийся собственной слабости.
Она заметила, как его взгляд метнулся в сторону, как он нервно провёл рукой по волосам. Поэтому отвела глаза и уставилась на документы на столе.
«Линкольн по-прежнему лидирует. Мой дядя и Ройтман-младший только что выступили в эфире – расхваливали его, как великого, уважаемого учёного».
Бенколин усмехнулся, потягивая остывший кофе.
«Мы этим только что бросили вызов Метатрону. Дали понять, что не собираемся наказывать Линкольна. Теперь его ход. Он попадёт в эту ловушку».
«Я не знаю. Метатрон не наивен. Он пугает меня больше, чем Фантомный Палач».
Бенколин положил в рот последний кусок тоста. Проглотив, он обвёл комнату взглядом, будто на стенах могли появиться уши.
«Я должен сказать тебе кое-что важное».
«Это связано с Палачом?»
Он кивнул и пригнулся ближе.
«Я видел перочинный нож у Генри. Он выглядел точно так же, как тот, которым, по словам мисс Кальдерон, Кэндис убила собаку».
Гвендолин побледнела.
«Бенколин! Вчерашние события ничему тебя не научили?»
«Это совсем не то. Слушай. Может, у Генри и нет с этим ничего общего. Но давай не будем забывать, кто его дядя. Я не верю в совпадения. Перочинный нож – это важная улика. Мне нужны веские доказательства, чтобы поверить, что губернатор Ройтман – не Палач. Потому что все стрелки указывают на него».
«Помнится, Николь говорила, что нож был золотой. И на нём была буква „Р“», – сказала Гвендолин, вспоминая события.
«Да, после погружения Ирен подошла ко мне и сказала… – он понизил голос, почти шёпотом, словно боялся, что их кто-то подслушает. – …что на ноже был рисунок дракона. И буква. «Б» и «Р».
Он посмотрел ей в глаза.
«Ты подумала о том же, что и я… правда?»
Гвендолин замерла. Она знала, к чему всё идёт. Её голос прозвучал почти шёпотом:
«Рассел Ройтман… Она могла принять „Р“ за „Б“. Но это ничего не доказывает. Много у кого могут быть такие ножи».
«Генри сам сказал: у его отца, у дяди и у него – одинаковые. Один мастер делал. Только дядин – позолоченный».
Он говорил возбуждённо, почти не дыша.
«Ты что-нибудь сказал об этом Генри?»
«Нет. Я сделал вид, будто просто интересуюсь ножами. Даже спросил, где такую гравировку можно сделать. Он сказал – у старика по имени Мастер Бен. Только он умер несколько лет назад».
Гвендолин вздрогнула. Она знала этого гравёра. Знала точно. Лицо её побелело, губы пересохли. Бенколин сразу заметил.
«Майерс? С тобой всё в порядке?»
«Бенколин…» – начала она, но в этот момент дверь распахнулась, и в комнату ворвалась Луиза, словно огненный шар.
«Детектив-лейтенант! Вам нужно это увидеть!»
Она развернула к ним планшет. На экране был пост.
«Дорогие друзья! Прежде всего, благодарю всех, кто предложил следующего кандидата. Я изучил ваши предложения. Все они достойны гнить в тюрьме. Я вижу, что кандидатов много. Поэтому я вношу изменения: на этот раз выберу не одного, а сразу троих. Если они не будут наказаны судом – я накажу их сам. Один за другим. Мир вам!»
Бенколин вскочил и с яростью пнул стул. Тот грохнулся на пол.
«Успокойся! – Гвендолин вскочила следом. – Мы знали, что он сделает ход после эфира».
«Ублюдок! Трое? Сколько их там?! За кем нам теперь следить? Он непредсказуем! Нужно добраться до людей из списка, чипировать их и защитить! Немедленно!»
Он накинул куртку, выскочил из кабинета. Гвендолин метнулась к двери.
«Бенколин, подожди! Нам нужно поговорить!» – крикнула она ему вслед.
«Потом, Майерс!» – ответил он, не оборачиваясь.
Он направился к кабинету шефа и сразу заметил охранников в штатском – значит, внутри был губернатор. Тут же Бенколин увидел ещё одного человека, стоящего чуть поодаль. Приглядевшись, он узнал охранника из библиотеки – Махони. Их взгляды пересеклись.
Махони подошел к нему: «Добрый день, Детектив-Лейтенант».
«Добрый день, мистер Махони. Что вы здесь делаете?»
«Вообще-то я пришел к вам, но потом услышал его голос», – рассеянно ответил Махони и замялся.
«Чей голос вы услышали?»
Махони ответил не сразу. Он словно подбирал нужные слова. Бенколин молча ждал, пока тот решится.
Тот наконец заговорил с некоторым растерянным видом.
«Это происшествие, должно быть, очень сильно повлияло на меня. Пока я ждал вас, услышал разговор двух мужчин, и вдруг обнаружил, что следую за ними в эту комнату, – сказал он и тут же неловким смущением добавил, – мне начинает казаться, что каждый голос, который я слышу, похож на голос мистера Бергмана».
У Бенколина екнуло под ложечкой. Он бросил взгляд на дверь. В настоящий момент губернатор находился у шефа. Так что если это был губернатор Ройтман, замаскированный под Бергмана, Махони должен был узнать его по голосу.
Бенколин положил правую руку на левое плечо мужчины и, наклонившись к нему, спросил: «Этот человек сейчас находится в этой комнате?», указывая на комнату шефа.
Махони сначала утвердительно кивнул головой, а затем, словно спохватившись, что это неуважительно, произнес: «Да, сэр. Но я не уверен, что голос принадлежит ему. Потому что этот человек выглядит совершенно иначе», – добавил он.
«Мистер Махони, я хочу попросить вас об одолжении. Когда этот человек выйдет, я поговорю с ним, а вы пока подождите здесь и внимательно посмотрите на него».
«Конечно».
Ожидая выхода губернатора, Бенколин на мгновение задумался и понял, что губернатор совсем не похож на того Бергмана, которого Махони описывал ранее. Более того, губернатор часто выступал по телевидению. Странно, что Махони никогда раньше не слышал его голос. Конечно, голос на экране может отличаться от живого голоса. Размышляя обо всем этом, Бенколин не сразу понял, как Махони обратился к нему.
«Лейтенант, – окликнул Махони, и тот повернул к нему голову. – «Я забыл сказать вам о подлинной причине моего визита. Вы сказали, чтобы я пришел к вам, если вспомню что-нибудь о мистере Бергмане».
«Да. Продолжайте. Вы вспомнили что-то новое?»
«Не знаю, насколько это важно, но я кое-что вспомнил, когда вчера увидел по телевизору фильм „Зеленая миля“, и мне захотелось сразу же рассказать вам об этом».
Бенколин внимательно выслушал мужчину и взглядом попросил его продолжать.
«Когда люди заходят в библиотеку, они оставляют свой ID-карт у меня и забирают его на выходе. Такова процедура. Однажды господин Бергман забыл забрать удостоверение. Я понял это позже и побежал за ним, чтобы отдать его прежде, чем он уедет. Я догнал его, когда он уже садился в машину. Вокруг было безлюдно. Мистер Бергман выглядел веселым и напевал песню, открывая дверцу машины. Думаю, он немного смутился, когда заметил меня. Некоторые люди не любят, когда к ним прислушиваются, когда они поют».
Бенколин понял, что Бергман пел в спокойной манере, потому что в это время никого не было рядом, а когда он увидел Махони, то забеспокоился, что тот услышал его и позже может рассказать полиции.
«Так что за песню он пел? Вы помните мелодию или слова?»
«Конечно. Эту песню я хорошо знаю. Cheek to cheek – Эллы Фитцджеральд».
Бенколин покачнулся, как будто Махони ударил его по лицу. Все его тело покрылось мурашками, как будто он оказался в ванне со льдом. Потому что он точно знал, кто напевает эту песню, когда у него хорошее настроение. Когда Махони сказал, что один из мужчин внутри похож на Бергмана, первым, о ком он подумал, был губернатор. Ему и в голову не приходило, что Махони мог иметь в виду шефа Уильямсона. Но теперь, когда он подумал об этом, понял, что тот больше похож на человека, которого описал Махони. Тем не менее это было невозможно. Бергман не мог быть шефом Уильямсоном.
«Лейтенант, вы в порядке?» – спросил Махони, видя, что Бенколин побледнел.
Когда он снова обрел дар речи, спросил: «Мистер Махони, как выглядит человек внутри, который, по вашему мнению, по голосу похож на Бергмана?»
«Он высокий, здоровый, одет в форму полицейского. Он находится там вместе с губернатором».
Бенколин почувствовал себя так, словно Махони вонзил нож ему в душу. Внезапно ему стало трудно дышать. У него закружилась голова. Он должен был немедленно проверить эту информацию. Он мог бы чувствовать себя спокойно только в том случае, если бы это оказалось недоразумением. И тут он вспомнил, как был зол и встревожен Уильямсон, когда увидел Махони в полицейском участке. Он попросил Генри запретить ему приходить сюда.
«Если Бергман и есть Уильямсон, то он наверняка опасался, что Махони может узнать его. Тогда он понизил голос, но не для того, чтобы окружающие не услышали, как он ругает Ройтмана, а для того, чтобы его не услышал Махони. Он быстро ушел в свою комнату, чтобы не попадаться ему на глаза», – подумал Бенколин и, словно очнувшись от глубокого сна, посмотрел на Махони, а затем взял его под руку и сказал: «Мистер Махони, вы должны уйти».
Шеф не должен был видеть его сейчас. Если Уильямсон имеет какое-то отношение к похищению всех этих девушек, Бенколин не должен был давать понять, что подозревает его. Он не должен был спугнуть его пока у них не было весомых доказательств. Потому что никто не поверит старому охраннику библиотеки, указывающему на начальника полиции и говорящему: «Он – преступник».
«Но вы же просили меня внимательно следить за ним, лейтенант», – сказал Махони, явно озадаченный внезапной переменой в нем.
«В этом нет необходимости. Я думаю, вы ошиблись, мистер Махони. Если у вас появится что-то важное, позвоните мне, а не приходите сюда», – сказал Бенколин, достал из кармана визитку и протянул ее мужчине, а затем повел его прочь от кабинета шефа.
Глава 7
Ирен работала в офисе, но из-за нервозности постоянно путалась и пересчитывала. Ривера ушел с Тристаном. Их не было уже два часа. Вчера они с Тристаном рылись в ноутбуке Аркадия, пытаясь найти нужные документы. Действительно, на ноутбуке отчетливо виднелись записи о сделках и продажах с подставной компанией, существовавшей только на бумаге. Счет, который искал Тристан, принадлежал Аркадию, и на нем лежала большая сумма денег. На нем также было видно, что он использовал эти деньги для покупки акций Rivera Holdings через различные подставные компании. Более того, Аркадий всегда покупал акции, когда они падали, и получал прибыль, когда они росли, как будто знал подходящий момент. «Зачем Аркадию понадобилось завладеть холдингом Ривера?» – подумала Ирен, прикусив губу. Войдя в сознание Аркадия, она более-менее узнала, что он за человек. И это противоречило той информации, которую они нашли в его ноутбуке. Потому что Аркадий Тарасов не был настолько хитер, чтобы создать такую систему. Его ум прекрасно работал в разных направлениях, и бизнес определенно не был его сильной стороной. Ирен открыла на ноутбуке перед собой страницу фондового рынка, посмотрела на график акций холдинга «Ривера» и поняла, что они сильно упали. Из-за бойкота Метатрона акции всех бизнесменов, чьи имена были замешаны в грязных сделках на фондовом рынке, теряли в цене. Ирен встала, подошла к столу Ривера и включила его компьютер. Она просмотрела последние данные и изумилась. Вчера и сегодня были очередные крупные покупки. Это означало, что кто-то все еще собирает акции. Поскольку Аркадий был мертв, это мог быть кто-то из его семьи. Но интуиция подсказывала Ирен, что Аркадий – лишь верхушка айсберга.
Наконец она услышала, как открывается дверь, и сразу же направилась к своему столу, стараясь сделать вид, что очень занята. Ривера вошел, подошел к столу Ирен и с серьезным выражением лица сказал: «Мисс Кальдерон, вы мне нужны!».
«В чем дело? Что-то случилось?» – нервно спросила она. Больше всего она боялась, что Ривера узнает о ее связи с исчезновением Аркадия.
«Вы скажете мне, где сейчас находится Аркадий».
Опасения Ирен сбылись. Ее колени начали дрожать. Она взяла себя в руки и спросила: «Я? Откуда мне знать?»
Ривера подошёл к Ирен, пристально глядя на нее. Он встал прямо перед ней. «Вы узнали, где мой отец, найдете и Аркадия», – сказал он, словно изучая ее.
Ирен вздохнула с облегчением. «Как будто я собака-ищейка. Что же мне теперь делать?!» подумала она но вслух сказала: «Ладно, давайте попробуем». И постаралась выглядеть расслабленной.
Хотя у Ирен в сумке был напиток айяуаски, она решила скрыть это от Ривера и, пытаясь затянуть время, отправилась на кухню, чтобы приготовить новый напиток, и попыталась спланировать, как выкрутиться из этой ситуации. Когда Ривера увидел, что напиток готов, сказал: «пойдемте».
«Куда?» – удивилась Ирен.
«В номер, где живет Аркадий. У него там много вещей»
Ирен не хотела снова идти в эту квартиру. Она предложила: «Сойдет и одна его вещь»
«Вы лучше сосредоточитесь, если будете находиться там, где он живет».
Ирен не хотела слишком настаивать и вызывать подозрения, поэтому пошла с Ривером в номер Аркадия.
Она пыталась отвлечься от воспоминаний о случившемся, но окровавленное лицо Аркадия преследовало её.
Ривера передал Ирен рубашку, та взяла ее и села на диван. Она закрыла глаза и сделала вид, что сосредоточилась. Внутри себя она думала, какую ложь ей придумать, чтобы она была более реалистичной. Через некоторое время она открыла глаза и, посмотрев на Риверу, который с нетерпением ждал от нее новостей, сказала: «К сожалению, я ничего не видела».
В серых глазах Ривера вспыхнул огонь, а его лицо превратилось в вихрь эмоций. Ирен невольно вздрогнула. «Значит недостаточно старались! Попробуйте еще раз! Вы не уйдете, не сказав мне, где он!»
Она встала: «Я могу сидеть здесь до утра, и это ничего не изменит, я даже не уверена, жив ли он».
Тот наклонился прямо к лицу Ирен и прошипел: «Неужели вы не понимаете, насколько это серьезно? Вы были одним из последних, кто его видел. Скоро из России приедут его братья. Я должен найти Аркадия живым или мертвым и отдать его им. Они обрушат это здание на нас всех!». Ирен заметила испарину у него на лбу.
Впервые она видела его таким отчаявшимся и встревоженным. Он не мог контролировать свои эмоции. На его лице было написано отчаяние. На мгновение Ирен захотелось обнять его и утешить, но в последний момент она остановила себя.
Чувство вины не давало ей покоя. Поэтому она произнесла спокойным, утешительным тоном: «Я бы хотела помочь вам, честно, но я действительно ничего не могу сделать». Их глаза встретились.
У Ривера зазвонил телефон. Он ответил и цвет его лица померк. Он повесил трубку и тут же что-то нажал на телефоне.
Ирен спросила: «Что-то случилось? Это касается Аркадия?»
«Линкольн! Черт!» рявкнул Ривера и швырнул телефон в стену.
Ирен в ужасе смотрела на него.
«На странице Метатрона Линкольн набрал 100/84 голосов».
«Может быть, это потому, что он купил весь городок и уничтожил плодородные земли?» – резко сказала Ирен, но тут же пожалела об этом, увидев яростный взгляд Риверы.
«Если этот человек умрет, я обрушу весь мир на Бенколина и его команду. Мне придется спрятать Линкольна. Черт!»
«Это потому, что он ваш врач?»
Внезапно напряжение в воздухе стало ощутимым, как натянутый канат. Он поднял взгляд, и в его глазах искры начали загораться.
«Что?!» – взревел он, его голос прозвучал как раскат грома. На него нахлынули эмоции, подобные наводнению, и все его сдерживаемые страхи, гнев и беспокойство вырвались на волю.
«Я видела вашу карточку пациента на его столе в лаборатории», – испуганно ответила Ирен.
Он шагнул к ней, и в его движениях была неистовая энергия, способная разрушить всё на своём пути. Какой-то животный инстинкт заставлял его приближаться, угрожающе наклоняясь над ней. «Я думал, вы сказали, что больше ничего не видели. Мне надоела ваша ложь!»
Ирен ощутила, как из груди вырывается дрожь, но, несмотря на это, собрала все силы, чтобы не шагнуть назад.
«Я случайно увидела папку! – воскликнула она, её голос почти срывался от эмоций. – Я не хотела задеть вашу гордость, рассказывая вам об этом»
«Вы лгали мне! – его слова были хлёсткими, как пощёчина. – Перестаньте совать свой нос в дела, которые вас не касаются. Мое здоровье – не ваше дело».
«Вы не можете держать меня так близко к себе, а потом ожидать, что я не проявлю никакого интереса».
Её внутренний мир колебался между тревогой и решимостью. Она знала, что если покажет страх, это только разозлит его ещё больше. – «Я была рядом, когда ваша сестра пырнула вас ножом. Я видела, как быстро зажила ваша рана. И надо быть идиоткой, чтобы не заметить, что вы постоянно принимаете таблетки в офисе».
«А вам какое дело? – прорычал Ривера, – это не должно вас волновать. Если вы будете слишком любопытны, ваша жизнь будет короткой».
«Я не беззаботный человек. Я не могу переделать себя. Если вас это не устраивает, увольте меня!»
В глубоких недрах его души постепенно накапливалось что-то иное – невольное уважение к Ирен за то, что она стояла так близко, когда другие могли бы заткнуться под его лютым гневом. Он молчал, и в эти секунды между ними проползла тишина, наполненная чем-то, что оба боялись назвать.
«Послушайте, мистер Ривера, – нарушила молчание она, медленно и осторожно приближаясь ещё ближе, чтобы они могли быть на одном уровне. – В мои намерения не входит воспользоваться вашими слабостями. В любом случае, раз уж я каким-то образом оказалась втянут во всю эту историю, вам не нужно скрывать это от меня. Возможно, я смогу быть вам чем-то полезна. Думаю, это связано с мамой Дэниела и сывороткой, которую создал мой дед. Значит, это каким-то образом затрагивает и меня».
Когда он глянул в её глаза, увидел не просто страх – увидел искреннюю заботу. Она не пыталась подмять его под себя, но, напротив, хотела, чтобы он был сильнее. Разъярённый взгляд Риверы постепенно начал терять свою резкость. Он не понимал, почему эта женщина всё ещё стояла рядом, когда он пытался выместить на ней свой гнев.
Ривера почувствовал прилив паники, когда в голове пронеслось: что, если он потеряет контроль? Что, если он вдруг доверится этой женщине? Ответом была лишь глухая ярость. Его тело начало предавать его. Когда он ощутил, как ноги подкашиваются, весь гнев неожиданно накрыл его, словно черное облако. В этот момент Ривера схватился за голову, оступился, и вскоре мир поплыл в темно-серых красках. Он чуть не потерял равновесие. Ирен, почувствовав, что что-то не так, мгновенно бросилась к нему, схватила его и спросила: «Мистер Ривера? Вы в порядке?», а затем аккуратно уложила его на диван, стараясь не дать ему упасть.
У Ривера из носа текла кровь. Он тут же достал из кармана носовой платок и прижал ее к носу. Перед его глазами опустился черный занавес, в ушах стоял гул и звон. Из глубины он услышал голос Ирен.
Она ослабила его галстук и встряхнула его, чтобы он очнулся. Она склонилась над ним, ее веерные движения были мягкими, хотя и сопровождались легкой дрожью. Она побежала на кухню, взяла там полотенце, наполнила миску холодной водой и намочила его. Её руки были нежными, когда она взяла влажное полотенце и обтерла его лоб. Она расстегнула несколько пуговиц на его рубашке, стараясь не думать о том, как это может выглядеть.
«Всё будет в порядке», – произнесла она тихим, успокаивающим голосом, хотя сама сильно волновалась. Её сердце колотилось, и она старалась скрыть это. Она провела рукой по его щеке, вытирая пот.
Головокружение и звон в ушах не проходили, и его тело было утомленно, словно его долго не выпускали на свет.
Ривера, медленно возвращаясь в сознание, окутал себя привычной гордостью и сдержанностью. Когда он наконец открыл глаза, то обнаружил, что лежит на диване и увидел Ирен рядом, с выражением беспокойства на лице.
«Чёрт,» – подумал Ривера про себя, ощутив, как гордость бередит его душу. Он вспомнил, как накричал на неё, и теперь, когда она заботилась о нём с такой искренностью, он почти раскаивался в своем гневе.
«Как вы себя чувствуете?» – спросила она, её голос звучал мягко и убаюкивающе, как лёгкий ветерок. Он поймал её взгляд: в нём не было упрека, только беспокойство.
«Устал… – произнёс он тихо, стараясь поймать четкость мыслей. – Я не нуждаюсь в вашей помощи, мисс Кальдерон».
Тем не менее он с трудом удерживал свои мысли, когда она продолжала заботиться о нём, даже несмотря на его протесты.
«Мне вызвать Тристана? – спросила она, слегка коснувшись его плеча.
Контакт её рук был почти невесомым.
«Я в порядке. Это просто стресс, не о чем беспокоиться. Просто дайте мне немного времени, чтобы прийти в себя», – наконец сказал он. Ирен вздохнула с облегчением.
Она продолжала обтирать его лицо, затем промыла полотенце и снова приложила к его лбу.
«Как бы вам это ни казалось странным, – произнес он, его голос оставался низким и серьезным, – я не привык позволять другим заботиться о себе».
Ирен сдержала улыбку, продолжая свою работу. В этот момент ей было достаточно знать, что она делает что-то хорошее для него, даже если он этого не признаёт.
«Может, все-таки позвать Тристана? Или позвать доктора…»
Ривера прервал его и сказал: «Не надо! Не надо никого тревожить! Вы никому не должны об этом рассказывать. Ничего не было! Вы поняли?»
Ирен с трудом удержалась, чтобы не спросить почему, и ответила: «Я поняла. Я никому не скажу. Но у вас шла кровь из носа. Вы совсем бледный. Вам лучше обратиться к врачу».
«Стресс, ничего страшного», – сказал Ривера.
Ривера мягко, но решительно взял девушку за руку, отстранил ее от своего лица и выпрямился. «Ваша задача – помогать мне с офисной работой. Я запрещаю вам влезать в мою личную жизнь. Если вы переступите эту черту, то встретитесь с моей очень жесткой стороной».
Поднимаясь на ноги, он все еще был бледен. Даже губы были фиолетовыми.
Он взглянул на свои наручные часы: «Мне пора. Возвращайтесь к работе», – сказал и ушел.
Ирен не захотела больше оставаться в номере Аркадия и вышла вслед за ним.
Глава 8. Бенколин беседует с Ройтманом.
Проводив Махони, Бенколин стал ждать у здания полицейского участка, ожидая выхода губернатора. Через некоторое время, когда он увидел, что губернатор выходит из здания в сопровождении своих телохранителей и направляется к своей машине, он взял себя в руки, подошел к нему и сказал: «Добрый день, господин губернатор».
Губернатор Ройтман оглядел его с ног до головы и сказал: «Добрый день, Детектив-Лейтенант Бенколин», а затем направился к своей машине и сказал: «Прошу прощения, мне нужно успеть на встречу».
Бенколин последовал за ним и произнес: «Господин губернатор, мне нужно обсудить с вами важный вопрос».
«Не сомневаюсь, но сейчас у меня нет времени, – сказал губернатор, когда его телохранитель открыл перед ним дверь машины и сел, – обратитесь к моему помощнику, он назначит вам встречу».
Бенколин прервал его, наклонившись к салону, – «поверьте, дело слишком важное, чтобы откладывать его. Мы можем поговорить в машине по дороге?» Тем временем охранник прижал руку к его груди, давая понять, чтобы он держался подальше.
«Пожалуйста, господин Ройтман, всего пять минут», – сказал Бенколин, и такая настойчивость вызвала любопытство губернатора, поэтому он холодным тоном сказал: «У вас есть время, пока я не подъеду к зданию собрания».
