Интеракция

Роберт Алатриас

Интеракция

Пролог

Там где дурак не видит дороги, на которую ступает, умный терзается сомнениями продолжая стоять на месте. Выбор есть высшее благо, только великие им обладают и только величайшие знают об иллюзорности данной возможности. Природа, погода, люди, животные все, что нас окружает, мы впитываем, в конце концов, транслируя эту информацию в мир. Едва это происходит, формирование человека завершается. Таким образом, объясняется стабильность некоторых личностей вопреки всеобщим изменениям. И благодаря им же сначала физически, а потом морально, разум умирает. Все сказанное здесь служит присказкой к известной истине

Никому не дано победить судьбу.

Однако мы никогда не бросим пытаться.

Глава 1. Новое имя

Кем я был во всей этой истории до сих пор остается для меня загадкой, Шеймери назвал меня связующей нитью, цепочкой держащей россыпь бриллиантов. Что ж речи вполне в его духе. Самого себя оценить трудно и я, пожалуй, оставлю это на совести других.

Я родился в самом центре Винсдейла в местечке под названием Виндерфьёрд. Одинокий уголок равнины, окруженный горами и лесом. Здесь ничего не было, кроме холмов, сама деревня сливалась с их зеленым окрасом и единственной причиной, по которой тут продолжалась жизнь это продажа скота. Взрослые дети все этим занимались, я естественно то же, встаешь по утрам и целый день водишь стадо, туда-сюда, туда-сюда, по кругу. Иногда к нам приезжали редкие гости, иногда староста уезжал по делам, но что бы насовсем отсюда не выезжал никто.

Это своеобразное место, где время замедляло свой ход. Мне нравилось здесь, скучно, зато так спокойно. Все изменилось с приходом моей двенадцатый зимы. Впервые за несколько лет было созвано собрание, и мои отец по случаю ушел. Я был рад, хотя бы вечер не придется выслушивать его упреки. Мы в принципе редко разговаривали, он, потому что подсознательно ненавидел меня, а я лишний раз не хотел его провоцировать. Нас слишком многое различало, я уже умел читать и писать, а ему так и не удалось перебороть свое отвращение к грамоте, оставшись неотесанной деревенщиной. Никогда не понимал, за что его полюбила мать. Это она научила меня всему.

Мы с ней были настоящей семьей. Для счастья этого было достаточно. Но в тот день я потерял все.

Вечер, приходит разъяренный отец начинается спор, крики, мольбы мамы, удар. Происходящее было слишком сложным для восприятия. Я просто стоял, наблюдая за разгоревшимся конфликтом, потом он тащит меня на улицу

Кидает на лошадь и скачет вперед. Я не видел дороги, ощущая только кочки под ногами животного. Нас кто-то окликал, но отец только сильнее гнал вперед. Солнце клонилась к горизонту, когда он, наконец, остановился. Я чувствовал себя ужасно, кружилась голова, хотелось, есть, но отец не обращал на это никакого внимания и просто вел меня окольной дорожкой в лес, разгребая снег своими огромными ножищами. Там в глубине возле одного из деревьев мы остановились и мгновение стояли глядя друг на друга, наверное, мой вид вызвал у него проблеск жалости, потому что он снял с себя пальто и кинул его мне.

–Дальше ты сам по себе, не моя это забота воспитывать чужих детей-

Переполненный чувствами я заплакал, но отец даже не обернулся. Его широкоплечая фигура медленно таяла среди деревьев, бесформенно расплываясь с каждым моим всхлипом. Я ещё долго стоял под деревом в надежде, что он вернется, передумает, но этого не случилось. Тогда замёрзший и голодный я пошел по его следам намереваясь добраться хотя бы до нашей деревни. Однако сколь долго мои ноги не перебирали снег, тьма вокруг только сгущалась, отчаявшись, я остановился перевести дух и внезапно меж стволов мелькнул огонек. Чем ближе несли меня ноги, тем ярче горел огонь, пока его свет не разросся до костра, вокруг которого собрались трое мужчин. Ближе всех ко мне был рыжеволосый парень в белом плаще. Вторым шел уродливый старик без глаза, а третьим непримечательный юноша с косичкой. Все тихонько переговаривались

– Я все же думаю нам надо остаться здесь, Лис, чует мое сердце, не выдержу я еще одного перехода через море – произнес человек со шрамами.

– Что поделать, тут больше нечего делать. У местных нет ничего ценного, только шкуры, да вяленое мясо. А биться с ними себе дороже, вспомни прошлый раз, мы еле как одного завалили—

ответил парень в белом

– В Мидстауне нам рады не будут, забыл, что ли Олстеро усилил контроль над дорогами, там не забалуешь. – вмешался в разговор юноша

– По крайней мере, о жратве не надо заботится. Меня за долбало все время ходить с прохудившимися карманами и пустым желудком – произнес рыжеволосый.

Ему что-то ответили, но так невнятно, что я по привычке придвинулся ближе, напрягая слух. Мне было не в дамёк что дым от костра, его жар шел в мою сторону и что снег у самого края сугроба превратился в лед.

–Нда голод имеет первостепенное значение—

услышал я и почувствовал, как соскальзываю вниз.

Все мое внимание переключилось на желании устоять

Я напрягся всем телом, держась за ветку хвои, медленно отводя ноги назад. Запах ели бил в ноздри колючие иголки сыпались за шиворот. Вдруг раздался треск, и сучок переломился, время как будто остановилось, паника, страх, отчаяние, мысли, все перемешалось, беспрестанным потоком наполняя мой разум, в безумных водах которых я, словно утопающий, ухватился за лучшую свою идею, на одном дыхании выпаливая

– Я всегда мечтал стать разбойником! Можно мне присоединиться к вам! —

Крик эхом разнесся по лесу, затухая в ночи. Три пары глаз глядели на меня в немом изумлении.

Первым тишину нарушил старик. Его лицо испещрённое шрамами исказилось, рот распахнулся, а сам он повались на спину, разрываясь хохотом. Парень с косичкой тоже засмеялся и только рыжеволосый остался безучастен.

Он двинулся ко мне осторожно, держа руку на рукояти меча. Сердце мое задрожало, его походка говорила яснее слов.

Схватил меня за волосы и, придавив голову к снегу произнес.

– Парень, да ты хоть знаешь кто мы? Тебя ведь могут убить, если будешь с нами.

– Все равно хочу к вам! – отчаянно крикнул я, с ужасом дожидаясь реакции рыжего. К счастью, мой ответ его устроил и он, улыбаясь, произнес:

– Ну, хорошо, если ты этого хочешь, тогда добро пожаловать, малек! В мою банду! —

Его напарники внезапно прекратили смеяться и в немом изумлении уставились на своего лидера.

–Что ты с ума сошел! Взять мальца в банду, это шутка. —

Никаких шуток произнес лис, отдавая мне кусок хлеба с вяленым мясом.

Что это такое Лис? В тебе, что ли жалость проснулась.

Спросил человек, со шрамами

– Э-эх, ты как всегда упускаешь возможности предоставляемые судьбой, мои старый друг—

– Может, объяснишь поподробнее, какие такие возможности, старый друг? —

Главарь вздохнул и рукой поманил своих приятелей, они неохотно приблизились к огню. И он начал речь:

– Для начала, хочу напомнить, что мои идеи ни разу не привили нас к плачевному результату—

– Как это ни разу? – перебил его человек со шрамами, но Лис жестом велел ему молчать.

– Да, я признаю, что завел вас в не самое благополучное место, но обстоятельства тогда были исключительные. Нам всем грозила виселица. Вернуться просто так мы не можем, нас поймают буквально через несколько дней. Однако этот парнишка может спокойно ходить, где угодно и ни чего ему за это не будет.

– Что-то я не догоняю—

Лис вздохнул

– Ну, подумай ты своей головой! Мальчишка может наняться в роль провожатого и завести иностранных купцов глубоко в лес, а в лесу будем мы. Он так же может ходить в город и покупать нужные нам продукты в случае чего—

– А что если он сбежит? – Спросил человек со шрамами, подозрительно глядя на меня.

– Он и сбежит, если ты будешь, к нему так относится – улыбаясь, ответил ему Лис. Повисла пауза—

– Ну, может что-нибудь и выйдет, всяко лучше, чем здесь торчать – принимая сторону Лиса, произнес юноша—

– Значит, решено! – подытожил главарь и откупорил флягу с вином.

– Выпьем за успех! – С этими словами он отпил и передал Кривому, который недовольно покрутив флягу, все же сделал глоток. В конце напиток перешел ко мне.

– Пей парень и помни с этого дня ты разбойник, – произнес Лис, видя мой вопросительный взгляд. И я выпил, горькую жидкость согревшую сердце.

– Кстати мы же так и не представились, Я Лис тот, что без глаза и со шрамами – Кривой, а парень рядом с ним – Вардлок.

Дружеский тон, с которым он это произнес, раскрепостил меня на столько, что я осмелился спросить

– Это ваши настоящие имена? —

Лис расхохотался.

– Конечно, нет парень, наши настоящие имена давно забыты, ибо становясь разбойником люди, обычно, предпочитают забыть свою прежнюю жизнь. Поэтому мы и придумали прозвища. Меня, например, называют Лисом из-за рыжих волос, Кривой, ну ты сам видел, а Вардлок…—

– Не рассказывай ему! – перебил его юноша, заливаясь краской , покраснев от ярости, на что Кривой усмехнулся, а Лис пожал плечами.

– Можем и тебе придумать имечко, если не нравится старое—

Я кивнул и Лис, немного подумав, произнес:

– Тогда будешь Чанди, на моем родном языке это означает серебряный, прямо как твои волосы—

Чанди, мне понравилось, как оно звучит, оно особым образом сближало с этими странными людьми. После этого Кривой подкинул пару поленьев в костер и, укутавшись в свои лохмотья заснул. Его примеру последовали остальные, а я еще долго сидел глядя на костер, и гадая, куда приведет эта неожиданная встреча.

Глава 2. Магия.

Проснувшись утром, я глупо таращился на все вокруг, пока до меня медленно доходили воспоминания прошлого дня. От этого мои глаза предательски заслезились, и я поспешно их вытер рукавом куртки, пока никто не заметил. Вскоре проснулся Лис и, растолкав остальных, стал собирать свои скромные пожитки. Из всей команды только у него было что-то стоящее, а именно запас пищи и небольшое количество денег. Потому как в мешке Вардлока не нашлось ничего кроме старых трухлявых книг, чей язык был мне не знаком, а Кривой и вовсе шел без поклажи, если не считать таковой толстую палку, на которую тот опирался во время ходьбы.

Солнце только взошло, когда мы отправились в путь, впереди шел Лис за ним Вардлок, Кривой, и я замыкал шествие. Идти было трудно. Лис все время выбирал окольные пути, а это означало огромные кучи снега, в котором мы буквально утопали. Черные стволы деревьев высились над нами, бросая неприветливую тень. Ведущий периодически менялся, таким образом, поддерживая темп ходьбы. Вскоре очередь дошла до меня, и я, протиснувшись вперед всем своим весом, навалился на снег. Уже через десять минут пот ручьями стекал с моего лица, но мне было все равно. Страх оказаться бесполезным и покинуть компанию Лиса перевешивал усталость.

Постепенно лес редел, открывая вид на равнину. Где за обманчиво ровной поверхностью снега скрывались глубокие овраги. Не один и не два раза я туда проваливался так, что только пальцы рук высовывались на поверхности. Пришлось замедлить наше продвижение, тщательно проверяя места, на которые мы ступали. К этому времени мои ноги ужасно болели, желудок прилип к позвоночнику, а мы все шли и шли. Мне казалось, это длится бесконечно долго, все тело болело, сил хватало только на то, чтобы кое-как тащится позади. Ближе к вечеру, когда солнечный свет освещал лишь жалкую кромку неба, Лис объявил привал. Я в изнеможении повалился на снег и наблюдал за тем, как Кривой разводит огонь. Даже испытывая ужасное истощение меня, удивило, то каким образом он это делал. Пламя искрилось прямо из его ладони.

– Магия парень, чистейшая магия! – произнес Кривой, видя мое восхищение.

– Как ты это делаешь? – спросил я, пододвигаясь к нему вплотную, но старик, быстро спрятав руку в лохмотья, отскочил в сторону.

– Как-нибудь, в другой раз расскажу. – Долетел до меня его приглушенный голос. К тому моменту я совсем выбился из сил и, съев свою долю ужина, уснул крепким сном, оставил на потом мысли о столь удивительном явлении.

– Эй, подъем! – растолкал меня Лис, и я неохотно открыл глаза.

– Нам за сегодня надо добраться до гор, второй раз ночевать на равнине мы не будем. Так что поторапливайся, ждать не будем.

Я кивнул и уже, через какие-то мгновения мы тронулись в путь. Идти было легче, никто не тонул в оврагах. Да и снега, казалось бы, стало меньше. Однако такая поблажка была временна, едва только солнце взошло, как небо заволокли свинцовые тучи, и началась метель. Видимость была почти нулевая, и мне приходилось держаться за подол плаща Кривого, чтобы не отставать, но настоящие проблемы начались, когда мы дошли до горных хребтов. Подъем давался тяжело не только мне, но и тащившемуся впереди Кривому, он спотыкался и падал на каждой насыпи. Из-за этого Лис с Вардлоком ушли далеко вперед, и лишь изредка до нас доносились их окрики, но и те вскоре прекратились. Когда мы окончательно отстали, Кривой предложил найти укрытие и продолжить путь, после того как буря утихнет. Я не стал возражать, и мы забрались в одну из скальных щелей, прижавшись, друг к другу. Места там было немного, но этого хватило, чтобы Кривой растянулся на каменном полу в полный рост. Есть было нечего, и я тупо смотрел в одну точку, пока не уснул. Очнулся я от едкого дыма заполнившего все пространство пещеры.

– Табак, – пояснил Кривой, втягивая дым, шедший из небольшой трубки у него в руке.

Он закашлялся, ещё раз втянулся и осипшим голосом добавил:

– Купил, еще, когда жил в Мидстоуне. Тогда мне было, если не изменяет память, около тридцати.

Мне стало любопытно и Я не удержавшись, спросил:

– А сейчас тебе сколько?

Старик нахмурил брови, и медленно растягивая слова произнес:

– Не тебе, а вам, когда общаешься со старшими надо на вы, Понял! – Последнее слова он прокричал, грозно сверкая глазами, так что я, вжавшись в камень, тут же пробормотал слова извинения.

Кривой ухмыльнулся:

– Так-то лучше, ну так вот сейчас мне сорок один, да, это получается, десять лет прошло, – он резко замолчал, о чем-то задумавшись. Я снова решился задать вопрос:

– Получается, вы провели в наших краях около десяти лет?

– А! Что? Нет, мы здесь меньше года. Я имел в виду разбойничью жизнь. До тридцати лет я ни о чем таком даже не думал – он снова задумался, огонек от трубки осветил его лицо, выставляя напоказ многочисленные шрамы. Я стал их разглядывать, пока наши взгляды не пересеклись.

– Хочешь узнать, откуда шрамы? －вдруг спросил он меня и, не дожидаясь моего ответа произнес:

– Это наказание за побег-

– Наказание за побег? – переспросил я, затаив дыхание.

– Да, когда раб сбегает один раз, ему поперёк лба режут кожу, в наказ за проступок. Когда во второй раз еще одну линию и так далее. Так делают, что бы другим неповадно было сбегать, или как метка другим торговцам, хотя некоторые так делают из любви к жестокости. – Кривой снова замолчал, раздувая маленький огонек в трубке все сильнее. Он делал это с каким-то остервенением, явно испытывая затаенную злобу на собственную судьбу. Наконец он прекратил и в наступившей тишине я осмелился спросить:

– Так вас мучили просто так?

Старик странно посмотрел на меня, выдохнул здоровую порцию дыма, так что глаза заслезились и, пододвинувшись вплотную хриплым голосом прошептал

– Да…

Его страшное изуродованное лицо было так близко, что я едва не закричал от ужаса. А он продолжал:

– Да, нас мучили, не только меня, а вообще всех! Надеюсь, тебе повезет избежать моей судьбы.

Я почувствовал, что он говорил искренне.

–А вообще хочу тебе сказать, с этого дня твое представление о морали измениться. Запомни каждый человек преследует свои интересы и никогда ты не найдешь друга или союзника. Самые близкие к тебе это семья, но как видишь, даже они ненадежны.

–Но почему так? —

–По.. че му так? сдерживая слезы повторил я

Потому что человек по природе своей слаб и зависит от остальных. В Мидстауне даже поговорка есть, короля делает его свита. То есть даже такая могущественная персона как король не может без надежного окружения. Что уж говорить о людях в низах. Нам не хватает силы вместить в себя всё и потому приходится быть разборчивым в выборе. Причем это относится, как к тем, кто вступает в контакт, так и тем, кто принимает этот контакт. Ваше сближение должно быть взаимным.

–Разве тот, кто первым делает шаг не…-

Нет, если ты первым идёшь на контакт, значит, чего-то хочешь. Вот возьмем тебя, к примеру, будучи с семьей ты не задумывался о посторонних и не нуждался в них. Однако стоило их потерять, как ты готов стать кем угодно хоть разбойником что так же говорит об иллюзорности моральных принципов.

А ведь он был прав, подумал я про себя

–Но без друзей семьи близких невозможно жить? —

–Да невозможно, но это не только твоя проблема. А общая никто не в силах удержать свободу, как и понять её истинную суть. Свобода холодна, безжизненна, ей чужды эмоции и чужды мы. У нас есть только одно средство борьбы объединение. Нахождение близких нам по духу создание команды верность, которой принадлежит принципам, а не конкретной личности. Ордены волшебников именно такие они готовы умереть, но защитить своего собрата, а знаешь почему —

–Почему? —

–Потому что они знают, если умрут собратья позаботиться о детях, о семье исполнят общую цель если таковая есть, да и в принципе быть частью таково сообщества означает стать кирпичиком большого замка. Пока ты на своем месте ты тоже замок. Однако если тебя убрать замок не перестанет быть замком, понимаешь. Будучи мелким, стать чем-то большим, чем ты есть вот истинная суть любого человека. Именно поэтому истинная любовь дружба это для великих, ибо такие эмоции чужды животным, именно потому, что они перестали ими быть. Понимаешь—

Я мало что понимал, мне было невыносимо грустно, а от слов Кривого стало ещё хуже. Но он, кажется, не обращал на это внимания, ему не требовался собеседник

Где-то через час метель утихла, и мы двинулись искать Лиса. Мы обогнули гору и спустились к подлеску, когда на снегу обнаружили свежие следы наших спутников, а через пару шагов и их самих.

– Я уж думал ты никогда нас не догонишь, – произнес Лис, пожимая руку Кривому.

Погода стояла прекрасная, и мы довольно быстро добрались до города, в котором как говорил Лис, находился корабль до Мидстауна. До этого момента я не путешествовал дальше нашей деревни. Поэтому меня поразили многолюдные улицы и высокие, больше одного этажа, здания. Это Торгрим пояснил мне Лис, и я припомнил, как отец частенько ездил сюда продавать овец, только шел, не как мы окольными путями, а плыл на корабле вдоль берега. От воспоминаний меня охватила горечь утраты, и я, стремясь не думать об этом, постарался погрузиться в веселую суету города. Везде шли бойкие торги, слышались крики, мальчишки, и девчонки моего возраста сновали туда-сюда. Мне хотелось остановиться поиграть с ними или посмотреть на красивые украшения из волчьих зубов. Однако голод перевешивал все остальные желания, тем более что аппетитные ароматы разного рода блюд манили со всех направлений, не на секунду не позволяя забыть о еде.

– А ведь скоро праздник – вдруг воскликнул Лис и добавил, – так вот почему здесь так многолюдно, а я и забыл про него.

Мы свернули с центральных улиц и почти вышли из города, когда Лис остановился у непримечательного вида здания.

– Тут поедим, а заодно разузнаем последние новости. —

Внутри оказалось намного лучше, чем снаружи, теплый камин почти сразу согрел нас, а приветливая служанка утолила голод стаканом эля и миской картошки с мясом.

– Ну что-ж поели, попили, можно и за дело приниматься, – произнес Лис и, встав из-за стола, пошёл к барной стойке. Побеседовав с барменом, он вернулся к нам

–Как я и рассчитывал корабль до Мидстауна отходит через три месяца, за это время нам надо успеть заработать деньжат, иначе останемся тут до следующей зимы—

– И что ты предлагаешь? Тут тебе не лес, нас мигом повяжут, если не убьют, – произнес Кривой,

– А мы не будем здесь разбойничать, по крайней мере, не сейчас. Пойдемте, нужно кое-что сделать – сказал Лис, и мы неохотно последовали за ним на улицу, откуда дошли до пустующей пристани, на которой дремали парочка рыбаков.

– Эй, мужики, не подскажите, где живет ярл Торстейн.

– К северу от города есть поместье «Старый дракон», если пойдете по центральной дороге не пропустите—

Мы направился в сторону указанную рыбаками. Всё это время Кривой недовольно косился на главаря, пока не отойдя на достаточное расстояние от пристани, он не взорвался.

– Ты вытащил нас из теплого помещения только ради того, чтобы узнать, где живет какой-то там Торстейн!? Почему ты не спросил об этом в баре, и вообще, за каким чертом он нам нужен?!

Лис остановился и вздохнул:

– Охх, ну сколько можно. Торстейн – ярл, и он здесь всем заправляет, в том числе и работорговлей. Бармена я не стал спрашивать, потому что не хотел, чтобы Торстейн узнал о нашем приходе.

– Неужели ты его грабить собрался, нас и в лучшие времена было всего человек двадцать, но сейчас?

– Я, что по твоему, совсем чокнутый что ли? – разозлился вдруг Лис.

– Я никогда не полагался на нашу физическую силу. Торстейн богат и влиятелен, а у таких людей всегда найдутся враги готовые заплатить хорошую сумму за его смерть. А для этого нам надо, разузнать о нем побольше и найти себе местечко до того как растает лед.

– Ну и что ты предлагаешь? – спросил Кривой.

– Предлагаю прикинутся работорговцами и продать ему Чанди вместе с Вардлоком.

От этих слов меня пробрал озноб, я сразу вспомнил недавний разговор с Кривым и умоляюще посмотрел на Лиса.

– Не бойся это на время, к тому же я не думаю что Торстейн плохой человек – произнес Лис, заметив мой взгляд

– Да ты совсем спятил! Хочешь продать их, лишь бы самому спасти шкуру! – вспыхнул Кривой

– Если бы понадобилось, то и я сам прекрасно справился бы с ролью раба, но кто тогда будет продавцом? Ты, трясущейся старик с жуткой рожей, да тебя даже на порог не пустят! Или может Вардлок, из которого два слова не вытянешь, я сильно в этом сомневаюсь. У меня есть план, и мы будем его придерживаться. Так что запомните хорошенечко, ты Чанди мальчик раб, Вардлок его старший брат, а ты Кривой сыграешь роль опасного и злого Колдуна.

– Если ты не забыл я и так колдун, – ответил Кривой

– Я не сомневаюсь в тебе, просто мне нужен карикатурный колдун, такой, о котором они слышали, например Асвол. Да веди себя как Асвол!

– Ты мне голову не морочь! Я против этой затеи и точка!

– Вот значит как! Отлично, тогда я слушаю предложения! Или может ты, нам наколдуешь дорогу до Мидстауна? – гневно произнес Лис, вплотную подходя к Кривому.

Старик на это ничего не ответил, но видно было, отступать не собирался. Так они и стояли, сверля друг друга глазами. Обстановка накалялась, оба разбойника как будто подобрались, готовые в любой момент растерзать противника. Я в беспокойстве глядел то на Вардлока, то на них пока, наконец, не решился поддержать сторону Лиса, лишь бы избежать конфликта

– Мне кажется план Лиса не так уж и плох— тихо раздались мои слова в холодном воздухе зимы.

Лис удивленно на меня посмотрел и, расхохотавшись, сказал:

– Я же говорил! Нас уже двое! Тебе бы поучится смелости у мальца старик!

– Это ещё ничего не значит, у нас решения принимаются большинством, так ведь Вардлок? – с надеждой глянул на приятеля Кривой.

– Прости, но кроме идеи Лиса у нас ничего нет— виновато произнес юноша

– Ну, значит решено! – хлопнул в ладоши Лис, – вообще, все просто. Я прихожу к Торстейну под видом богатого торговца, который продал все свое имущество в обмен на колдуна, при себе у меня осталось только двое рабов. Дальше я скажу Торстейну, что хотел бы место на его корабле и в качестве подарка предложу ему этих самых рабов, это скрепит нашу дружбу, а затем ты Кривой провернешь один из своих фокусов.

– О каком фокусе ты говоришь? – спросил Кривой.

– Ты ведь можешь наложить иллюзию на Чанди, так, чтобы его волосы казались черными?

– Могу и что дальше?

– Сделай это сейчас, – потребовал Лис.

Кривой, достав из-под лохмотьев какую-то бумажку, проделал пару пассов над моей головой. Бумажка загорелась, и я увидел, как в воздухе запорхали странные символы. Я отшатнулся, и Кривой с удивлением на меня посмотрел

– Ты их видишь? – я кивнул.

– Это значит, у тебя есть потенциал, – произнес он и о чем то задумался

– А что выглядит неплохо. Как тебе Вардлок? – произнес Лис, взяв одну из моих прядей. Вардлок утвердительно кивнул проговорив:

– Выглядят как настоящие.