Нейронная сеть «Колин»

Никаких новых ухажеров у нее не появлялось – впрочем, она к этому не так и стремилась. Не то чтобы она верила, что в один прекрасный миг из-за ближайшего угла с лучезарной улыбкой на устах выскочит ее мечта, но с живыми людьми по-прежнему ничего путного не выходило, тем более что они сами не выстраивались в очереди перед Лидиным домом.

Многочисленные же записки о Колине валялись у нее в набросках и мозолили ей глаза, так что в конце концов она, поднапрягшись, объединила их в более-менее стройную систему рассказов и принялась думать, что с ними делать. На реализм, пусть даже исторический, рассказы не слишком претендовали, Лидия опасалась, что издательства над ней только похихикают, прочитав эти похождения отважных милиционеров. Подумав, писательница попыталась сунуть рассказы в кино в качестве сценария, однако киношники восторга не выразили. Зато, нет худа без добра, именно на киностудии Лидия познакомилась с разработчиком очень редких, но становящихся все более популярными игр-симуляций. Разработчику гиперболированные заслуги и достоинства героя полюбились как родные: он хлопал в ладоши, взвизгивал и поднимал вверх палец, говоря, что такое публика с руками оторвет.

Так Лидия и стала главным сценаристом симулятора «Детектив», который, надо сказать, состоял не только из нановоплощений на четвертом этаже, а работал также и через интернет. Единственное, что тем, кто хотел побродить среди героев своими ногами, приходилось либо сразу платить существенные деньги за такое удовольствие, либо медленно тратить маленькие суммы в онлайн-варианте симулятора, пытаясь заслужить право увидеть героев игры, так сказать, воочию и поучаствовать вместе с ними в одном из «Дел» – детективной постановке со строго распределенными ролями.

Лида же во всю эту экономику не вникала. Она как будто впала в детство и уже ни о чем не могла думать, кроме того, что на ее глазах осуществляется ее мечта. Каждый день она вскакивала ни свет ни заря, мчалась в игровой центр и вертелась среди разработчиков, заставляя их до бесконечности переделывать 3 д модель, пока она не стала как две капли воды похожей на Колина; перекапывая свои детские записи, она приносила все новые и новые списки черт характера, которые потом, уныло чертыхаясь и обливаясь горячим кофе из автомата, пытались состыковать между собой разработчики нейронной сети.

После этого она настойчиво торчала над отладчиками, убеждая их, что герои симулятора не должны, даже если это происходит совсем редко, здороваться с человеком, к которому стоят спиной, при этом подавая ему руку назад, повторять одну и ту же фразу, пока не услышат ответ, дергаться, как экран неисправного телевизора, а также ходить по потолкам, стенам и деревьям виртуальной Москвы. Все вышеперечисленные действия кривоватые, косоватые, мигающие и похожие на одинаковые лысые манекены персонажи неоднократно проделывали во время отладки. Лидия иногда смеялась до колик, но при этом очень радовалась, что не может пока угадать, кто из этих уродцев Колин…

А сегодня они увидятся… То есть Лидия увидит свою мечту… То есть визуализацию программы, сделанной по разработанному ей характеру.

Лидия снова встала с кровати, нажала на стене вызов зеркала и с опаской посмотрела на себя. Ей вдруг пришло в голову, что она совершенно не представляет, как может на нее среагировать Колин. Ведь в мечтах она всегда выступала в роли благодушной и оптимистичной девушки, которая оттеняла порывистость главного героя, неизменно преклоняясь перед его многочисленными талантами, сама таковых не имея. К тому же, если посчитать, та девушка должна быть помоложе ее самой чуть ли не на 10 лет. Спрашивается, что он подумает, узрев вместо порхающей девчушки 28-летнюю писательницу, скорее меланхоличную, чем оптимистичную, у которой и своих талантов полно, а посему она не слишком-то преклоняется перед чужими? А если он, по образцу всех ее кавалеров, начнет хихикать над ее книгами?! А что если он ВООБЩЕ не обратит на нее внимания?!

Тут Лида потрясла головой. Спрашивается, где он эти книги прочтет. И вообще – программа на то и программа: скажут – будет хихикать, скажут – на голове ходить… А если попросить главного разработчика, то на нее будет обращено столько внимания, что она сможет мерить его килотоннами.

Успокоив себя таким образом, Лида собрала растрепанные волосы в хвост и одела давно приготовленный наряд в стиле старой Москвы – синий джинсовый костюм и малоудобные ботинки под названием «кроссовки». Времени поесть уже не оставалось, она и так почти опаздывала на воздушную капсулу – а следующую придется ждать еще минут двадцать!

Успела она в последний момент – стоящая на заряжающем столбе прозрачная капсула, доверху забитая стиснутыми людьми, уже захлопывала двери. Лида решительно пробилась внутрь и уперла ладони в скользкий пластик. Капсула пошумела, порычала, дозарядилась и ринулась вперед, к следующей электрической дозаправке.

На четвертой дозаправке измятая Лидия вышла и привычно нырнула в столь же забитый трамвай, а после трамвая – в метро. Проехав шесть остановок, она, наконец, оказалась у тридцатиэтажного черного блестящего здания игрового центра и поднялась на десятый этаж к разработчикам.

Те, ранние пташки, уже почти все были на своих местах. Как только Лидия вышла из лифта, ей немедленно помахал Марков, рядом с которым переминались две тощеньких девчонки-подростка с веснушками и черными кудряшками. У правой девочки кудряшки были существенно длиннее и ухоженнее, к тому же она, в отличие от сестры, нацепившей рубашку и какие-то странные штаны чуть не до подмышек, была одета в серебристое короткое и блестящее платье.

– Лидочка, здравствуйте! – поприветствовал писательницу Марков. – Вот, значит, мои фифы. Нина, – он кивнул на ту, что в брюках, – и Настенька.

– Здрасьте, – сказали близнецы.

– Привет, – пробормотала Лидия, как всегда, отводя свои темные глаза. – Девочки, вы… Хотите пойти со мной?

Нина истово кивнула.

– Ага, классно было бы. Нас дед проинструктировал, мы ничего не напортим. Нанороботов не будем пытаться отковырять ни от кого.

– А вы познакомите нас с главным героем? – беспокойно и тихо спросила Настя. Лида передернула плечами так же беспокойно, как она.

– Я же с ним и сама незнакома. Но есть несколько путей для входа в текущий сценарий симуляции…

– Верно, – подхватил Марков. – Вы вот, например, учтите, что отдел мы поставили на формирование, то есть им не хватает многих людей: секретарей, помощников, а еще, извините, уборщиц и так далее. Если вы придете проситься на работу, персонажи воспримут вас адекватно.

– Ну да. А нам же лет мало, – скептически сказала Нина.

– Я что, не объяснял?

– Ничего ты не объяснял! Ты то с работы, то на работу, а потом телевизор смотришь!

– Ну ладно, сейчас объясняю: симуляция принимает в себя людей с четырнадцати лет. На данный момент там весна, объясните, что хотите немного подработать в школьные каникулы – будете разгребаться в архивах, складывать дела и вообще помогать.

– Это что же, если нас возьмут, нам туда придется каждый день как на работу ходить? – прервала деда Нина. На этот вопрос уже могла ответить сама Лидия, что она и сделала:

– Да нет, время в симуляции… дискретно, то есть прерывно. Там важны не годы и дни, а сценарии. Обычно они не очень длинные, по нескольку часов. Главное, по возможности отыгрывать до конца один сценарий, чтобы не было сбоев в программе.

– Ой… – захлопала глазами Настя, – Скажите пожалуйста, Лидия Ивановна, а как же сами они не замечают, что у них не так время течет?

– Ну… – Лида пожала плечами, пытаясь представить себя на месте персонажей симуляции. Марков же просто расхохотался:

– Настюша, у тебя некорректные вопросы. Нельзя спрашивать, что чувствует электрочайник, когда закипает, или звонок, когда в него звонят. Да ничего он не чувствует! Он неживой. И они тоже. Просто запрограммированы на то, чтобы разговаривать и вести себя похоже на людей… Кстати, Лидочка, напоминаю вам, если где какую глюку встретите, не забудьте сообщить. А то у нас ведь, представляете, как раз вечером, когда вы ушли, один из персонажей на березе засел. Чуть всю логику не порушил – остальные герои взбесились.

– Объявили бы его сумасшедшим, материализовали бы ему скорую с санитарами, – резонно предложила Нина.

– Скорую-то скорую… Он на этой березе сидел за столом и чай пил. Еле замяли. И прохожих посмотрите, они иногда берут манеру задом здороваться. И собак бездомных тоже поглядите – была там говорящая собака, материализации перепутали. Вроде мы убрали, но мало ли что…

– Хорошо, – кивнула Лидия.

– Ну и ладно. Вроде все сказал. Поехали на четвертый.

На четвертом этаже было очень тихо. Из лифта все попали в небольшую белую комнату с высоким потолком. В противоположной ее стене виднелась серьезная на вид дверь из какого-то блестящего металла. Марков снова заговорил:

– Значит, заход у нас стандартный, из квартиры, которую вам, Лидия Ивановна, как автору, дали совсем близко – по карте если смотреть, через дорогу будет этот самый отдел. Время года в данном сценарии – начало весны, время суток – кажется, утро должно быть, хотя вы посмотрите по тамошним часам. Вот, Лидочка, девочки, держите передатчики, они сделаны под древние мобильники, чтобы персонажей не сбивать с толку. Если надо будет с нами связаться, наберете четыре четверки. В случае каких-то серьезных сбоев, когда вам срочно понадобиться выйти, сковырните вот этот предохранительный рычажок и нажмите на кнопку под ним.

– Это где череп нарисован? – спросила Нина, разглядывая древний телефончик с маленьким двумерным экранчиком.

– Это не череп… А может, и череп. Ну, ладно, неважно. Как только вы кнопку нажмете, связи между нанороботами ослабнут, симуляция пропадет, герои продолжат действие на серверах, а вы сможете спокойно выйти.

– А как нам выйти не спокойно? – поинтересовалась Нина.

– Для этого вам нужно опять попасть в ту же квартиру, откуда вы войдете в симуляцию. Как попадете, наберите код «три два один ноль», и выходите через кухонную дверь. Все понятно? Если мне надо будет с вами связаться, я попросту позвоню. Лидочка, девчонок одних никуда далеко не отпускайте, только вместе. Девочки, особенно Нина, если вы попытаетесь нарушать тамошнюю логику реальности, мне потом придется заново отлаживать нейронные сети многих персонажей. Ведите себя, будто все вокруг настоящее. Поняли?

– Поняли, – пропела Настя, а Нина молча и энергично кивнула, нетерпеливо поглядывая на дверь. Лидия нерешительно посмотрела туда же, слегка вздрогнула, и, стараясь унять озноб, тихо пробормотала:

– Ну что, пойдемте, что ли…

– Ни пуха ни пера! – весело пожелал им Марков, помахал рукой и с усилием отжал какую-то кнопку на толстой блестящей двери. Дверь пневматически зашипела и отошла от стены. За ней было совершенно темно.

– Барьер, – пояснил Марков. – Для нанороботов, чтобы не разбегались. Переступайте туда, а я дверь закрою…

Лидия в нерешительности задержалась, и первой в дверь ринулась Нина. Она беззвучно исчезла в темноте. Настя, оглянувшись, шагнула за сестрой. Лидия набрала воздуха, хотела зажмуриться, но забыла, и с широко открытыми глазами вошла в темноту.

Глава 3

Темнота исчезла, будто ее и не было. Вместе с ней исчезла и сама дверь. Лидия и девочки стояли на тесной старинной кухне с мебелью, сделанной под дерево, с раковиной и краном без сенсора (с двумя ручками – для холодной и горячей воды), газовой плитой, низкими жесткими табуретками и квадратным столом, на котором стоял неэлектрический чайник со свистком.

– Ух ты, какая старина! – в восторге протянула Настя и, подбежав к окну, отдернула тряпочные занавески, что были здесь вместо жалюзи. – Смотрите, какое солнышко! Там снег тает!

– Ни фига себе! – воскликнула Нина, тоже подбежав к окну. – Все как настоящее!

Лидия хотела присоединиться к девочкам, но задержалась у настенного календаря. Он сообщал, что сегодня третье марта 2000 года – самое начало 21 века! У нее встал ком в горле от волнения. Чтобы успокоиться, писательница еще раз оглядела кухню и весьма кстати обнаружила на тумбочке стопочку документов на нее и девочек – ну да, они же собрались устраиваться на работу… Просмотрев документы и машинально сунув их к себе в карман, Лидия подошла к подрыгивающим у ободранной батареи парового отопления девчонкам и выглянула в окно. Сразу же сердце ее опять подкатило к горлу. Она узнала облупленное светло-розовое четырехэтажное здание с большими темными окнами, которое виднелось через дорогу. Так она его себе и представляла, а 3 д-моделеры постарались на славу…

– Нам нужно будет пойти вон туда, это и есть милиция, – пробормотала Лидия слабым голосом, вдруг ощущая настоятельную потребность просидеть все несколько часов до окончания сценария в квартире. Но девочки прямо-таки рвались на улицу, чуть ли не вылезая в окно.

– Погодите, – взяв себя в руки, четче сказала Лидия. – Одеться-то надо? На улице же холодно по сценарию… Пошли в комнату, там наверняка есть одежда.

Девочки не заставили себя долго упрашивать и друг за другом выбежали из кухни.

За кухней и вправду оказалась большая квадратная комната, в которой было сумрачно из-за задернутых штор. Лидия машинально похлопала в ладоши, пытаясь включить свет, мысленно обругала себя, вспомнив быт москвичей двадцатого века, и отыскала на стене выключатель. Круглая прозрачная люстра с тремя большими лампочками ярко вспыхнула, осветив голубоватые обои, темно-синий ковер на стене, топорный раскладной диван густого коричневого цвета, такой же коричневый журнальный столик, два громоздких кресла, пианино и стеллаж с книгами. Помимо этого в углу был большой старинный компьютер, а рядом с ним неожиданно оказался трехмерный телевизор!

Нина заметила это одновременно с Лидией, и, ткнув пальцем, радостно констатировала:

– Во. Глюка. Может, деду позвонить?

– Если хочешь, звякни.

– И какой дальтоник делал эту обстановку? – недовольно морщась, вздохнула Настя. Лидия мрачно покосилась на наглого ребенка – обстановку своего жилья она придумывала сама, и ей квартира показалась вполне уютной. Нина тем временем провела быстрые переговоры с дедом, положила трубку и триумфально показала в угол. Лидия невольно поглядела туда, и на ее глазах трехмерный телевизор сменился старинным двумерным, с большой надписью «рубин».

– Ну все, – сказала писательница решительно, не столько девочкам, сколько себе, – Одеваемся – вон на диване пальто, – и выходим.

Пальто, по милости разработчиков, были разных размеров, но совершенно одинакового фасона и серого цвета, напомнившего Лидии солдатскую шинель сороковых годов двадцатого века. Настя надела, расстроилась и сказала:

– Я как чучело!

– Ничего, – рассмеялась Нина. – Зато мы теперь не близнецы, а тройняшки! Если еще и шапки будут одинаковые, вообще умора!

Шапки оказались не одинаковые. Их попросту не было. Лидия сердито обшарила совершенно пустой шкаф в коридоре, где не имелось даже полок, махнула рукой и сказала:

– Ладно, пойдем так.

Нина уже открыла два замка наружной двери, и вся троица выбралась в гулкий холл с покрытым голубым кафелем полом. Тут же Настя взвизгнула и поспешно зажала себе рот: согнувшись в три погибели и громко кряхтя, этот кафель намывала грязной тряпкой совершенно настоящая на вид пожилая полная женщина в старинном платке и красном халате. От Настиного визга она вздрогнула и недовольно разогнулась. Лидия и девочки, будучи не в силах удержаться, в шесть глаз уставились на нее. «Живой 3 д персонаж», – парадоксально подумала Лидия. И вправду, совершенно невозможно было поверить, что эту сердитую полную женщину складывали тучи нанороботов, которых координировал двадцатый сервер, отвечающий за мирное население города.

– Чего такое? – наконец, недовольно подала хрипловатый голос 3 д модель. – Чего смотрим? Проходите, грязь не размазывайте… Стойте. Вы вообще кто такие?

– Меня зовут Лидия Ивановна, а это мои… Племянницы Нина и Настя, – представила всех Лидия и с умыслом протянула персонажу руку. Персонаж не повернулся задом, но и руку тоже не подал, а только отжал тряпку и проворчал:

– Ивановна… Тоже еще. Меня звать Ниной, как вон ее, Нина Михайловна я.

– Очень приятно. Ну, мы пойдем, – сказала Лидия. Но девочки все никак не могли оторваться от персонажа.

– А вам не тяжело пол мыть? – поинтересовалась Нина, ходя вокруг старухи, как кошка вокруг молока – видимо, проверяя, со всех ли сторон она объемная. – Может быть, помочь?

– Не надо, детка, что ты, – стремительно подобрел персонаж и расплылся в улыбке. – Это ж моя профессия, так сказать. Я уборщицей работаю через дорогу, у милиционеров. А сегодня у меня выходной. Вот, думаю, дай вымою холл к восьмому марта. Вот и намыла гостей. Вы давно переехали-то?

– Да нет, – сказала Лидия неопределенно. – Буквально недавно… Ну, всего вам хорошего, – она решительно взяла девочек за локти и потащила из холла. Персонаж снова принялся кряхтеть над полом.

Выйдя из подъезда на улицу, они зажмурились от солнца, отблескивающего от снега, от тающих на старом выщербленном асфальте луж и осколков пивных бутылок, валяющихся возле урны. Возле дома, оказавшегося девятиэтажкой, как на выставке или в музее, стоял плотный ряд старых колесных и бензиновых машин. Слышался приглушенный шум города, на голых деревьях сидели крупные черные вороны, по тротуару прогуливались несколько персонажей с колясками, сумками и собаками на поводках. Судя по лицам девчонок, им нестерпимо захотелось осмотреть каждого из них, поэтому Лидия предусмотрительно нажала сильнее на локти близняшек и потащила их мимо людей. Люди, все как один, удивленно и насмешливо посмотрели им вслед, кто-то хихикнул. Видимо, из-за одинаковых пальто. Лидия еще раз подосадовала на разработчиков – хорошо еще, что шапки были, в сущности, не нужны – хоть она и чувствовала некоторый холод, но все-таки по своей пронзительности он сильно отличался от того, как бывает холодно в настоящем мире настоящей ранней весной. Задачи простужать людей у разработчиков климата игры не было…

А идти им пришлось совсем недолго: они пересекли дорогу, шлепая по слякоти, которая не замачивала ботинок, и подошли вплотную к розовой четырехэтажке. Вблизи она оказалась еще облупленнее, чем издали. К тому же, на ней висели огромные тающие сосульки, одна из которых капнула прямо на макушку Нине. А та, вместо того, чтобы взвизгнуть, подняла голову и восхищенно уставилась на сосульку, будто на картину в музее.

– Девочки! – прошептала Лидия требовательно. – Хватит рот-то разевать! Ведите себя обычно.

– А Нинка так себя обычно и ведет, – сообщила Настя и хихикнула. Лидия раздраженно передернула плечами и подошла к черной входной двери, на которой висело мокрое бумажное объявление, что в «отделение номер 4 на постоянную работу требуются…» Далее шел длиннющий список профессий от собственно милиционеров до секретарей и уборщиц, и даже повара в столовой.

– Заходите, – сказала она девчонкам и, толкнув дверь, вошла сама.

Они попали в нижний холл здания, где была раздевалка и стеклянная клетушка с безмятежно дремлющим над газетой пожилым дежурным в форме – судя по погонам, он находился в чине лейтенанта. Больше в холле людей не имелось, зато имелся запах, ясно говорящий о том, что столовая все же работает, но делает это из рук вон плохо.

– Фу! – сказала Настя. – Хоть правда в повара к ним иди.

Нина, наоборот, вдыхала вонь, закрыв глаза от удовольствия и восхищалась шепотом:

– Во дают! И как они такое имитируют-то?!

– Нина, пошли, – прошипела Лидия и потянула девочек к охраннику.

– Куда это вы, тройняшки? – скучно спросила 3 д модель, проснувшись.

– На работу устраиваться! – слаженным хором гаркнули Лидия и близнецы. Персонаж удивился.

– Ну-ну. Ладно. Проходите на второй этаж, там общая комната. Вам либо к Вере Николаевне, либо к ее заместителю, Колину Александровичу…

Лидия кивнула и пошла вверх по сероватой лестнице. Девочки шли за ней, шепотом восхищаясь тем, как похожи на людей все персонажи. Лидия же поймала себя на том, что у нее подкашиваются ноги и хочется повернуть обратно. К концу лестницы она принялась страстно желать совершенно невозможных в контексте игры вещей – чтобы Колина не оказалось на месте и он так и не объявился до конца сценария. Или объявился бы, но был бы похож на манекена в парике и здоровался спиной… В коридоре, куда они вышли с лестничной клетки, никого не было, и девочки тут же потянули вяло упирающуюся Лидию в первую попавшуюся дверь. Дверь вела в небольшой, ярко освещенный солнцем кабинет, все пространство которого съедали огромный стол со старинным толстым ноутбуком на нем и два кресла. И за этим столом, в одном из кресел, сидела, внимательно глядя на них, нейронная сеть «Колин», воспроизведенная нанороботами. Девчонки уставились на главного персонажа, Лидия же, наоборот, если и могла поднять глаза, то только на долю секунды.

Он оказался слишком настоящим. Одно дело было обобщенно представлять его себе, а другое – видеть, как в метре от тебя сидит молодой человек лет тридцати на вид, со смуглой кожей и длинными каштановыми волосами, которые подсвечиваются солнцем и лезут ему в глаза из-за ветра, дующего из распахнутой форточки. Можно было увидеть, что нос у него длинный и загнутый, почти как у индейца, подбородок раздвоенный, от углов глаз идут морщинки, которые часто бывают у людей с сильной мимикой, а сами глаза – неглубоко посаженные, карие, с черным ободком вокруг радужки и яркими голубыми белками, сильно блестят и смотрят не совсем прямо на них, а как бы чуть в сторону. Вначале Лидия подумала было, что это какие-то программные недоработки, но тут же вспомнила, что по ее же собственному сценарию у Колина иногда появляется небольшое расходящееся косоглазие из-за поврежденной мышцы левого глаза.

И точно: Колин моргнул, его глаза четко сфокусировались сначала на Нине, потом на Насте и под конец на Лидии – она постаралась не отводить взгляд, но у нее ничего не получилось – отвела. Персонаж же смерил свою создательницу и двух девчонок еще одним скептическим взором и сказал:

– Трое из ларца одинаковых с лица, если я не ошибаюсь? А чего женского пола?

Девчонки пооткрывали рты. Нина, судя по всему, пыталась представить, как где-то в сервере нейронная сеть «Колин» генерирует эти ехидные слова, Настя пялилась без всякой мысли в глазах, а Лидия тоже не сказала ничего вразумительного, потому что вслушивалась в голос. Он оказался почти таким, как она себе представляла, только настоящим: хрипловатый, но звонкий тенор. Особенности произношения, которые сама Лидия и разрабатывала, соединившись вместе, придали его речи большое своеобразие. Он по-молодежному растягивал некоторые гласные и сглатывал другие. Буква «д» у него звучала мягко, скорее, как «ть», а б почти как «п», зато «л» и «р» он произносил абсолютно четко, так что речь его непонятностью не страдала.

Колин вздохнул, сменил положение за столом и произнес:

– Вы чего, еще и глухонемые?

После этого он повторил тот же вопрос беззвучно, одной артикуляцией, сопроводив его быстрыми жестами языка глухонемых, – язык этот он, по сценарию, знал, в отличие от своей создательницы. Лидии ничего не оставалось, как с трудом помотать головой и ответить вслух:

– Нет. Извините пожалуйста, – она прокашлялась, – простите, – она прокашлялась еще раз.

– Бог простит, – сказала нейронная сеть и захихикала – смех у него оказался неожиданно низким по сравнению с голосом: Лидия, хотя сама это придумала, даже вздрогнула.

– А… Вы тут этот… Главный персо… Ну этот, который главный здесь? – решила помочь Лидии Нина.

– Ну… – отозвался Колин, закатывая глаза. – Я того… Как сказать-то… Этого-самого… Ну, типа да.

Настя в восторге залилась пронзительным смехом. Нина и Лидия просто молчали. Колин еще раз оглядел их, снова вздохнул и продемонстрировал свое блестящее логическое мышление:

– На работу, что ли, устраиваться пришли?

– Ага! – хором сказали Лидия и девочки. Колин впервые опустил глаза, прикрыл лицо ладонью и, постукивая по столу другой рукой, придушенно рассмеялся. Подняв глаза обратно, он все еще улыбался – зубы у него оказались крупными и белыми, понятно было, что прикус немного неправильный, но это его не портило.

– Ладно, три в одном, – сказал он, с явным усилием гася улыбку. – Вы кем хотели наняться-то? Уборщицами? И вообще, те, которые две боковые, вы не молодоваты часом?

– А у нас в школе каникулы, мы хотели чуточку подработать, – протянула Настя ангельским голоском, – Может, вам нужно что-нибудь разобрать, по папочкам разложить, отнести…

– А, это, голубушка, нам завсегда нужно, – с народным подвыванием в голосе согласился Колин, подпирая голову рукой. – Обрастаем макулатурой – страх сказать. Папки множатся как сплетни в деревне – в геометрической прогрессии. Словом, ладно, если разберете, будет вам спасибо и некоторые деньги. А ты чего скажешь, старшая сестрица? – в том же сказочно-былинном стиле обратился он к Лидии. Та, собрав всю силу воли, чтобы встретить его взгляд и сказать при этом что-то вразумительное, скованно произнесла: