Повести Темных Лет

Слева лязг и крики усилились и Гил посмотрев туда увидел, что там волна атакующих уже перевалилась через телеги и сеча уже идет внутри оборонительной линии. Там нападавших вел, уже виденный Гилом, пожилой ингаланорец в кольчуге и вооруженный двуручным мечом. Как раз в этот момент в полукружье удара этим страшным оружием попал один из фомальдорцев и голова несчастного слетела с плеч, срубленная начисто, а из обрубка шеи ударили вверх две струи темной крови. Лицо атани стало еще страшнее, когда эти фонтаны окатили его.

–Назад!! Отходим к стене!! Линию щитов!!! – закричал Тормунд. В этот миг Гил ударил очередного лезущего солдата в лицо. Копье вонзилось прямо в раскрытый в крике рот, выбив зубы и разорвав язык. В агонии ингаланорец схватился руками за древко и упал, громко мыча. Древко вырвалось из рук и выдирать его времени не было. Руки сами собой подхватили меч, брошенный кем-то тут же. Дядя уже оттеснял его спиной, отступая от телег. На правом фланге оборона тут же рухнула и началось побоище. Разорвав строй фомальдорцев, противник смог превратить правильный бой в настоящую свалку, в которой смешалось все и вся. Рубились уже не плечом к плечу, а каждый сам за себя. В ход пошло короткое оружие, копья и длинные мечи, не ненужные здесь, были брошены. Люди катались, выли, кололи. В дело пошли уже кулаки, поднятые камни, зубы. Один фомальдорец, повалив косматого союзника атани, воткнул ему в глазницы большие пальцы и Гил видел, как брызнули из-под них глаза воина. Подскочивший на помощь товарищ, перебил топором позвоночник воину Черной крепости.

Островком, сохранившим строй, были лишь те солдаты, что отошли от центра вместе с дядей и Гэлмором. Островком, окруженным со всех сторон врагом и гибнувшими своими. На них кинулся пожилой ингаланорец, так и не бросивший свой двуручный меч, а с ним и вся остальная орда. Снова замелькали мечи, перекошенные лица, снова брызгала кровь. На Гила насел здоровый воин в кольчуге и железном шлеме. Косой удар меча парень парировал своим. Удар был настолько силен, что клинок чуть не вылетел из руки, а пальцы онемели. Второй удар, был бы для Гила последним, но свистнул, окровавленный меч Гэлмора и солдат схватился за разрубленное лицо, рухнул на спину. Тут с двуручником и обрушился на фомальдорца пожилой воин. Удар его был так стремителен, что Гэлмор не успел защититься и клинок разрубил тело наставника Гила до пояса. Тормунд, издав леденящий душу крик, двумя руками взяв меч, снизу воткнул его ингаланорцу под подбородок и надавил, опрокидывая того на землю. Послышался отвратительный хруст и мертвый атани, закатив глаза, свалился рядом с Гэлмором. Гил отмахивался мечом от троих, пытавшихся достать его слева. Вдруг шум затихающего боя перекрыл зычный голос: «Вот он, колдун! Взять живым!». Клинки отпрянули и потянулись руки. Гила охватил ужас, и он слепо рубанул по этим рукам, видя, как чья-то кисть, отрубленная его мечом, упала на землю. И тут его потряс страшный удар в голову, в глазах все поплыло, ноги подкосились и он, уже падая видел, как заваливается вперед дядя с торчащим из спины древком короткого копья. Затем второй, еще более жуткий удар, погасил его сознание и все погрузилось в тишину и мрак.

….................................................................................................................................

Гил приходил в сознание с трудом. Глаза было не открыть, голова раскалывалась и кружилась. Его мутило. Судя по ощущениям, его били долго и умело, болела каждая мышца, каждая косточка. Руки были накрепко связаны за спиной, в рот затолкана какая-то вонючая тряпка, приспособленная под кляп. Похоже, что времени с момента боя прошло совсем немного, так как вокруг по-прежнему пахло дымом, раздавались стоны и крики. Но все же в голосах кричавших уже слышалось торжество, а некоторые, кажется, были пьяны. Гил разлепил глаза и повернулся на бок. И увидел конных ингаланорцев, глядящих на него и о чем-то переговаривающихся между собой. С трудом он узнал в них лорда и его сына из своего сна. Увидев, как Гил приходит в себя, младший воин встрепенулся и указал пальцем на него.

– Отец, колдун очнулся! – воскликнул юноша.

– Отлично, а то я уж начал думать, что негодяй сдох! Хотя, его скорее всего, как и всех других, можно прикончить лишь на костре. Чем мы в скорости и займемся. Эй там, мерзавцы, а ну-ка, быстро соорудите мне здесь костер по всем правилам! Да поживей!! – крикнул кому-то, обернувшись назад, ингаланорский лорд.

Гил попытался подняться и его вытошнило прямо в собственный кляп. Рвотные массы полезли через нос, и чтобы не захлебнуться, ему пришлось все это проглатывать обратно. Гил не боялся. Нисколько. Зато почувствовал себя полностью униженным, но стоило ему услышать издевательский смех атани-лорда и в голове промелькнули образы дяди, Гэлмора, Иэри, как на него накатила такая волна ненависти, что Гил почти задохнулся. Не от злобы, не от ярости, а именно ненависти, той самой, что способна придать силы умирающему солдату для последнего смертельного удара по врагу, способна поднять замученного человека лишь для последнего в его жизни, плевка – плевка в лицо мучителю. В голове зазвучала пока что тихо, печальная мелодия, похожая на погребальную песнь. И, неимоверным усилием, Гил встал на ноги перед врагами. Юноша широко раскрыл в удивлении свои голубые глаза, а его отец рванул из ножен меч.

Что я говорил! Этот мерзавец еще полон сил. Пора покончить с ним. Чего вы там медлите!

Но, лорд-отец, не разумнее бы было привезти его как пленника? Он, наверное, очень много мог бы нам рассказать о их планах!

Не будь глупцом! Мы не довезем его. Он сбежит по дороге или наведет на нас толпу своих мерзавцев-сподвижников, чтобы те освободили его. Да даже возьмись мы пытать его, он нам все равно ничего бы не сказал! Это давно известно. Эх жаль нашего старика! Достойный был воин! Кстати, именно он прорвал их оборону и, кстати, погиб он как раз возле этого колдуна! Подумай над этим, будущий лорд! – и атани указал рукой на Гила.

Гил смог только встать. Сил на то, чтобы кинуться на них не было. Зато он увидел то, что происходило вокруг. Союзники ингаланорцев добивали стонущих раненых, сдирали доспехи и все, что представляло хоть малейшую ценность с мертвецов. Через площадь четверо пьяных с гоготом тащили за руки и ноги визжащую, брыкающуюся изо всех сил, голую девушку. На какой-то миг мелькнуло ее лицо и Гил чуть не рухнул в отчаянии на землю. Это была Иэри. Или какая-то другая девушка, но очень похожая на нее. Он даже не вскрикнул, когда его вдруг грубо схватили сзади и поволокли к телеге, у которой вкопали столб, навалили вокруг досок, дров и какого-то хвороста. Внутри было пусто. Его даже не удивил вал из мертвых тел врагов перед телегами, за которыми держали оборону фомальдорцы.

Печальная и мрачная мелодия стала еще более торжественной, в нее вплелся невидимый хор сильных, печальных и красивых мужских голосов. Это был прощальная песнь воинов Тьмы. Они одновременно прощались с товарищами, приветствовали их и призывали живущих отомстить за всех погибших друзей. Он видел и не видел, как один из ингаланорцев полил кучу дров маслом. Не чувствовал и чувствовал, как его привязали к столбу. Одна его часть неслась где-то далеко отсюда в мраке, приближаясь к огромной трехглавой горе. На ней и вокруг нее расположились укрепления и огромные башни. Их было множество. Такой крепости нигде не существовало. По крайней мере в этом мире. Вторая – физическая, наблюдала, как по знаку, поданному лордом, ингаланорец подхватил горящую палку и двинулся к дровам. Еще пара шагов и огонь запылает, его уже будет не потушить. И Гил сгорит.

Воин поднял руку с факелом и вдруг, выгнувшись дугой упал. Из его спины торчало древко черной стрелы с черным оперением. Как будто черный вихрь пронесся над площадью и от этого вихря летели на землю сраженные ингаланорцы и их союзники. Гил видел, как стрела пробила горло младшего лорда и он, хрипя, упал с коня наземь. Видел, как из улицы, с которой до этого напирали на них атани, вынеслись всадники в черных плащах и на вороных конях. Впереди всех летел высокий воин в черном открытом шлеме, лицо которого было закрыто маской из толстой кожи, тоже выкрашенной в черный цвет.

С жутким криком лорд-атани развернул коня и ринулся на встречу этому всаднику. Вот они сблизились и ингаланорец, с искаженным от ненависти лицом, вскинул для удара меч, но не успел. Как черная молния мелькнул шипастый шар кистеня и врезался в лицо лорда, разнеся его в кровавую кашу. Черный всадник, даже не обернувшись на своего противника, вылетевшего из седла, скакал прямо к Гилу. А в это время дух парня был не здесь. Он на бешеной скорости подлетал к главной башне, с единственным мерцающим огоньком в бойнице. И когда он влетел в нее грозный глухой бас, почти рык, проговорил: «Приветствую тебя, Фомальгил, Темная Звезда, Темный Летописец!!». Черный всадник, подлетев к Гилу, вдруг остановился, как вкопанный и из-под маски раздался приглушенный, но тем не менее громкий, властный голос: «Убивайте всех!! Без пощады!!! Месть!!!» И каждый из сотен ворвавшихся в город воинов Фомальборга слышал этот приказ четко и ясно, в каждом уголке, где бы он ни был. И каждый выполнил приказ.

К главному фомальдорцу в маске подскакал пожилой воин и тот не приказал, а попросил его: «Друг мой, спаси этого мальчишку. Его путь только начался. Ты догадываешься кто он?» «Да, Хэлгор. Я сделаю все что в моих силах, а остальное зависит то него самого и Великой Тьмы» – был ответ. И Хэлгор кивнув, резко развернул коня и ринулся с громким криком в битву. Больше Гил ничего не видел и не чувствовал.

….................................................................................................................................

Когда Гил открыл глаза, все было как в тумане. Над ним склонилась черная маска из толстой кожи, выкрашенной в черный цвет и изукрашенная тонкими серебряными нитями, сплетающимися в сложный узор. Гил чувствовал, что лежит на спине на чем-то мягком и его везут, судя по покачиванию тела.

– Куда вы меня везете? – еле слышно прошептал Гил.

– Домой – ответил Хэлгор – Ты едешь ДОМОЙ!

Глава 2 Темный путь

Гил, или теперь уже не Гил, а Фомальгил, стоял у узкого окна, больше напоминающего бойницу, и смотрел на полыхающее закатное небо над вершинами Гор Теней. Ему нравилось любоваться закатами в небе Фомальдора. Здесь они были какими-то особенными, более яркими, грозными и безумно красивыми. Замок Кар Сагот находился в ста милях южнее Огненной горы, на северных склонах отрога Гор Теней, как бы начинающего рассекать Фомальдор на две части, северную и южную.

Гилу очень пришлась по душе природа этой страны, называемой на Западе Черной. Ничего черного здесь он не увидел, а видел лишь покрытые густым мрачноватым ельником склоны гор. Может быть, испуганному пленнику или приготовившемуся к нападению в любой момент лазутчику, и даже парламентеру, эта местность могла показаться жуткой. Особенно, если он не привык к таким лесам у себя дома. Гил даже не задумывался о том, что не так уж и далеко от Черной страны лежит уже совсем другой, южный, ландшафт. Это было не важно. Гораздо важнее, что отчаявшегося, изломанного, убитого горем и пережитым ужасом, его привезли сюда, весь путь, более чем в двести миль, ухаживали, лечили и не дали умереть.

На столе, в просторной комнате, выделенной Гилу, стопками лежали толстые древние фолианты, которые приносил ему Антар, пожилой седовласый лекарь, Знающий, как говорят здесь. После видения, одного, но самого яркого, самого необычного в его жизни, Гил стал понимать и хорошо читать на таких языках, про которые ему даже и не приходилось слышать. Причем читать, понимать и усваивать прочитанное с такой скоростью, что Антар только успевал приносить новые книги и забирать прочитанные. Все это он стал уметь после нового видения, единственного после той кровавой бойни, в которой ему посчастливилось уцелеть. А вот весь отряд и его дядя Тормунд погибли…

Все первое время его появления в Темной стране Гила мучили кошмары. Да такие, что он кричал, а спать и вовсе боялся. Как наяву пред его взором проносились кошмарные сцены разграбления ингаланорцами и их Низшими союзниками Красного города. В Фомальборге их презрительно называли нидингами. Всех. Без разбора.

Так продолжалось до тех пор, пока к нему в очередном сне вместо кошмаров войны не пришел Он. Гил знал, что никогда в жизни не забудет это видение и тот разговор. Они перевернули его жизнь, многое прояснилось и стало видеться иначе. А после, проснувшись, а точнее вернувшись, он обнаружил у себя на левой ладони знак – четырехлучевая черная звезда с серебристой окантовкой. И в центре маленькая красная точка. Это знак Видящего. Видящего прошлое и настоящее. Знак Летописца. Теперь это его знак.

В том путешествии Гил, вдруг оказался на высокой, просто ужасающей высокой, скале из обсидиана с вершиной плоской, как столешница. Было темно, но, как и обычно в таких видениях, темнота была совсем не помехой, а даже наоборот, создавала какой-то комфорт и спокойствие. Небо над головой было сплошь усеяно яркими звездами. Воздух вокруг тихонько пел и в звуках этой песни слышались мягкие переливающиеся звуки, легкий звон колокольцев и плавно перекатывающийся, необъяснимо прекрасный, гул. Гил знал, что это Песнь Воздуха и Гор, идущая из самого Предначального Мира, созданная Тьмой.

Гил был на скале один и впервые за долгое время ему было спокойно. Музыка умиротворяла, красота звезд и темноты была такая, что до конца своих дней смертный не сможет забыть ее и те чувства, что охватывают его. Справа от него послышался легкий шорох и шаги, но никакой тревоги Гил не испытал, а просто спокойно повернулся на звук.

К нему приближался высокий стройный человек с тонкими чертами молодого бледного лица и удивительно ясным взглядом. Длинные, огненно-золотые волосы венчала простая черная корона из черненой стали, в центре которой ярко сверкнул красным рубин. Одежды его были темнее, чем окружающая все вокруг темнота и только на фоне их ярко белели руки с тонкими пальцами. На правой руке сверкало золотое кольцо с выгравированными рунами. С легкой, грустной улыбкой, человек подошел к Гилу и посмотрел прямо в глаза. Никогда еще в жизни не встречал он такого взгляда. В нем читалась такая нечеловеческая мудрость, такая сила и спокойствие, что Гилу тогда стало не по себе. Он растерялся и не мог ничего не только сказать, но и даже подумать.

– Приветствую тебя, Фомальгил! Ну вот, мы наконец-то и встретились, Видящий, сын Харриана, темного Летописца. – тихо сказал темный человек и звук его голоса удивительно совпал и наложился на музыку, витающую в воздухе.

Гил со стыдом вспоминал потом, как заикаясь он смог сказать в ответ пришельцу:

– И я приветствую тебя! Кто ты, о мудрый, откуда знаешь моего отца и почему ты так называешь меня?

– Отец твой, Фомальгил, долгое время, очень долгое, по меркам смертных, был моим другом и летописцем. А зову я тебя так, потому что это именно то, настоящее имя, которое тебе дали при рождении отец и мать. Гил – это лишь сокращение, предназначенное для людей, но его придумал Тормунд, ныне покинувший Аэру. А имя мое… У меня их много… Хотя и нехорошо, наверное, по меркам людей, не знать к кому приехал в гости – человек чуть насмешливо улыбнулся и в его глазах мелькнула веселая искорка. Мелькнула и погасла.

– Ты… Сам… Не может быть!!! Владыка!!! Лорд Сатард!!! – Гил, пораженный внезапным озарением, рухнул в тот миг на колени и лишь после понял, что совершил ошибку. Он осознал, кто перед ним и это было так необычно, так сказочно, ведь перед ним стоял тот, кто был Ваал, видевшем древние дни, почти что сотворение мира. Бессмертный и могущественный дух. Гил после не мог вспоминать без легкого стыда свои эмоции. Хотя, как он мог себя повести иначе, ведь мечтая стать воином Фомальборга и в мыслях не мог представить, что Лорд снизойдет до него, простого парня, пусть даже и грамотного. Мало ли таких. И вот…

– Ну вот, ты такой же, как и все. Впрочем, на то вы и Люди. Всегда вот так… – веселый огонек вернулся в глаза Темного Лорда, и уже строго – Ну, встань уже. И никогда больше так не делай. Я тебе не западный лорд и не эльфийский вельможа. Это они любят такие вещи. Многому же еще предстоит тебе научиться, мальчик. Особенно, если ты захочешь избрать Темный Путь, как и твой отец.

И он коснулся Гила рукой с кольцом. Вся буря чувств, бушующая в душе, сразу же улеглась и стало совсем спокойно, вернулась ясность мыслей.

– Кстати, я советую все же называть меня Гортхард. И обращаться «Владыка» лишь при официальных обращениях впредь.

– Прости меня, Гортхард. Мне снится моя мечта и ты предлагаешь мне стать воином Фомальдора?

– Нет. Не воином, по крайней мере, в твоем понимании. Признаюсь честно, у меня нет недостатка в бойцах и в десятки раз лучше тебя. То, что я предложу тебе, гораздо страшнее и почетней. Ты волен согласиться или же отказаться, право твое. Смертные сами выбирают свой путь и никто, ни Ваал, ни Свет, ни Тьма, не в силах заставить их выполнить навязанную волю. Также, как и менять свой путь могут лишь смертные. Вы свободны Волей. Так предначертано, это не изменить.

– Я согласен! Я на все готов!

– Погоди соглашаться, ведь ты еще не знаешь, кто ты, что можешь и что я тебе могу сейчас предложить. – улыбнулся Гортхард и рубин в его короне ярко полыхнул. – А теперь, слушай. Все твои видения и сны идут из Тьмы. Ты – Видящий. Способный увидеть то, что происходило в далеком прошлом или же может происходить сейчас. Будущее для тебя сокрыто. Твой отец тоже был Видящим, но гораздо слабее тебя. Не спрашивай, почему ты или почему он – я не смогу ответить. Не я выбираю тех, кого наделить такой силой. Это мне, увы, не подвластно. Ты, Фомальгил, можешь принять это и помочь мне в борьбе с Силами Запада, как поступил твой отец, но можешь и отказаться. Дар не уйдет. Но знай, приняв служение, пути назад уже не будет. Свернуть с дороги нельзя, даже если ты и принадлежишь к Людям. Ты приобретешь много. Сможешь увидеть и понять, что происходит и происходило в нашем мире в разные времена. Сможешь стать частью людей, живущих ныне или давно ушедших, понять их чувства, мотивы поступков, пережить их гибель или рождение. Сможешь читать в сердцах людей, знать намного больше, чем может себе представить даже эльфийский принц. Ты сможешь стать гораздо больше человеком, чем сейчас. Ответы на многие вопросы откроются тебе. Жизнь твоя станет долгой, такой долгой, что ты сейчас даже не можешь и представить себе. Это почти бессмертие. Но потеряешь то, что так радует простого смертного. Семья для тебя будет доступна, иначе бы тебя сейчас не существовало. Но ты сам не сможешь так. Пережить всех, оставаясь молодым, видеть угасание родных, похоронить своих жену и детей, пережить всю тяжесть утраты и так раз за разом. Если сможешь попробовать после первого же горя. Вот цена. Твой отец держался долго, но человеческое начало взяло свое и он решился. Правда, все закончилось весьма печально. Впрочем ты можешь все узнать и увидеть сам, без меня и моей помощи. Даже сейчас у тебя хватит сил на это. Я приму любой ответ. Думай.

Гилу тогда показалось что его просто раздавила тяжесть предстоящего выбора. Он помнил, как взглянув в глаза Темному Лорду, спросил:

– Видимо тяжек выбор…Ответь, Гортхард, Повелитель Воинов, как мой дар поможет в твоей борьбе? Смогу ли я отомстить атани? Узнать, что с Иэри?

– Отвечу, ибо ты должен понимать. Что, по-твоему, сильнее, Слово или Меч? – молчание… – Я вижу, что ты колеблешься с ответом. Да, верно. Слово иногда разит больнее меча. Словом можно направить мечи, которые разрушат города, уничтожат врагов, отомстят за тебя. Словом можно убить, не физически, лишь только сказав его вовремя. Но что есть Слово без Меча? Пустой звук? Мечом можно уничтожить сказавшего Слово. Без Меча не отомстит сказавший Слово. Значит они равны? Но, Словом, также можно и спасти. Слово лечит раны, нанесенные духу, Слово помогает поддержать и направить, предостеречь. Но и Меч может служить Добру, защищать от Зла. Так что же сильней? Меч? Можно сказать Слово и Меч опустится или выпадет из руки или даже развернется в другую сторону. Мне нужно твое Слово. Можно убить всех, так оно уже было, но записанное правдивое слово не убить так просто. Правда даст новые ростки, они вырастут и дадут новые семена. Для этого и нужны Видящие. Не просто летописцы, таких много, а те, кто сможет узреть как было и все описать так как есть. Что бы потом кто-то прочел и сказал: «Так было. Я знаю.» Аданам ты сможешь отомстить, сполна и за всех. Но, вступив на Путь, сам поймешь, что не эта цель самая главная. Впрочем, держать силой тебя тоже никто не будет. Делай все по Закону. Его ты тоже усвоишь. Как и сам сможешь увидеть Иэри. Если захочешь. Это тяжело. Но так начинается Путь. Много смертей и трагедий познаешь ты на этой дороге. Путь скорби и есть путь Тьмы. Подумай.

И наступило молчание, лишь прекрасная музыка продолжала звучать в воздухе. И тогда понял Гил что это и есть его Путь. И ответил: « Я согласен Повелитель!» И обожгло холодным огнем левую ладонь и ударил порыв ветра в лицо.

А Темный Лорд сказал громко и торжественно: «Я принимаю твою службу, Фомальгил, Темный Летописец! Носи с гордостью этот знак на длани своей, так как это теперь твой знак, пришедший из Тьмы. Тебе еще нужно многому научиться, многое узнать. Учись. Тебе помогут. Но своим Даром учись управлять сам. Когда придет время, я призову тебя в Фомальборг. Там тебя будет ждать особый дар, но уже лично от меня. А пока – до встречи, воин Фомальдора!». И тогда Гил вернулся. Уже не Гил, а Фомальгил. И на левой ладони пульсировала болью четырехлучевая черная звезда с рубиновой точкой посередине.

….................................................................................................................................

Гил взялся за дело серьезно, да так, что очень сильно удивил Антара, как-то само-собой ставшего его наставником. Языки разных народов и времен давались ему не то, что легко, а так – мимо походя. Стоило открыть книгу, например, на языке племен Абиссии (на Западе их страну называли Абис), как Гил сразу же разбирал значение букв. Остальное осваивалось прямо во время чтения, скорость которого повергала в суеверный ужас Антара.

Гил за шесть месяцев смог прочесть почти все копии летописей эльфов Древней или Предначальной эпохи, труды летописцев нынешнего времени, попавшие в руки фомальдорцев. Множество книг различных народов прошло перед ним. Тут были и трагические истории, полные смертей и скорби, и описания стран, называемые атласы, и даже встречалось немало повестей, вызывающих улыбку и счастливый вздох. Но не только чтением днями напролет занимался Гил в замке. С первого же дня он принялся пытаться вызывать в себе видения. По началу получалось, честно сказать, не очень-то хорошо. Пока седовласый Антар не посоветовал ему перед сном долго и в деталях представлять предмет или место, которое Гилу хотелось бы увидеть. И тогда дело пошло. А сдвинувшись с мертвой точки уже только продвигалось вперед. Хотя и далеко не так легко, как с освоением чужестранных и древних языков и наречий. Это расстраивало.

«Мальчишка! Грех тебе жаловаться! Я знаю людей с выдающимися способностями и у них на то, что успел освоить ты, уходили годы!» – кричал в таких случаях на него старый Антар и в гневе топал ногой по полу. Но никогда не рассказывал о тех людях говоря: «Сам узнаешь, коли выучишься как следует!». И уходил. Но, возвращаясь после, всегда приносил дополнительно еще пару-тройку толстых книг. Чтобы Гил выучился как следует, видимо. И когда сны стали полностью управляемыми, Антар настоятельно посоветовал ему начать изучать окрестные и дальние страны, не на бумаге, а воочию. Своими глазами. И Гил увидел многое.

Перед ним проносилась огромная панорама Срединных земель, с севера на юг и с запада до самого дальнего востока. Фомальдор, называемый всеми на Западе Черной Страной, оказывается, был совсем не таким, как его представляло себе огромнейшее количество людей и на Западе, и на Востоке. Вместо каменистых и пустынных земель, обожженных солнцем, Фомальдор оказался вполне обычным, с ландшафтом, напоминающим земли Севера, где сочетались камень, хвойные леса и быстрые реки, берущие начало в горах, но на равнине текущие уже медленно и плавно. Их воды вбирало в себя большое внутреннее море – озеро Рун, окруженное плодородными землями.

Как мощные крепостные стены, с трех сторон охватившие подковой страну от сил Запада, вознесли ввысь свои пики Серые горы, горы Тени и горы Абиссии. Нет, не только от эльфов и атани, защищали этот край грозные вершины, почти отвесные с внешних склонов. Главный Враг затаился на дальнем-дальнем Западе, в легендарной стране, обиталище Ваал, заклятых врагов мятежного лорда Гортхарда и его учителя, Ваала Мелькарта. Ваала, познавшего Тьму и читавшего в сердцах смертных, понявшего Людей и сам почти ставший человеком. Наверное, останься он Ваалом, а не испытывай почти человеческие слабости, и не случилась бы последней войны, погубившая его самого и его страну. Но, тогда он не был бы самим собой и воистину ужасные вещи творились бы в мире. Такие, какими их и пытаются преподнести эльфийские предания Древних времен.