Весенний марафон. Ракурсы

Понимаю. Особенно когда чувствуешь.

Сколько у тебя не было женщины?

Я же говорю прямо.

Три-четыре года.

Я уже сбился. В последний раз жена как бешеная накинулась на меня и через 15 минут сбежала, получив то, что хотела. А я так и не смог. Мне нужно прелюдия.

Что? Так ты почти девственник.

Как точно ты меня назвала. Я себя таким и чувствую. Словно то, что было, мне приснилось, и я начинаю снова переживать прыщавую юность.

У меня не было мужчины полгода, и я уже на стену лезу.

Она что-то во мне разбудила. Животное. Душа и сердце молчали. А все инстинкты, не меняющиеся с эволюцией ни на чуть, забурлили. Заклокотали.

«Человек дождя» застыл на этом эпизоде.

Я решил второй раз поужинать, потому что проснулся так, как будто уже утро.

Вдруг:

Привет, Рома. Запары. Сейчас же марафон. Февраль. 14, 23, потом 8 марта. Я почти не сплю, Вот выдалась минута, чтобы попить кофе.

Катя? На мгновение я снова почувствовал сердце, как кровь потекла упрямыми струйками, и я стал писать ей.

Катя! Как хорошо, что ты появилась. Я тебя ждал здесь. Давно ты ждала что-нибудь? Помню, как ждал маму с работы. Это было так здорово, когда я видел, как она заходит во двор.

Она не знала, что спасла меня.

А еще я ждал первый снег. Помню, сидел на уроке, грустный такой, от того, что еще впереди три самых нелюбимых предмета, а ты уже домой сильно хочешь. И тут кто-то крикнул «Ребята, снег». И по партам пошло «Снег». И вот уже учитель отвлекся. И мы все стали одержимы этим снегом. А как же интересно прошли все уроки. А потом мы вышли на улицу, и конечно домой вернулся мокрый, все сушилось на батарее, даже тетрадки и учебники.

Я живо представил то, что со мной было или не было. Не знаю. Я точно верил в это.

Катя!? Ты здесь?

И снова не отвечает. Она не отвечает. Я про такое. Про самое сокровенное. Про снег, про маму, про то, что люблю. Если этого мало, то я могу еще:

Я очень ждал, когда мама получит зарплату. Потому что в этот день мы шли в магазин и покупали самую вкусную докторскую колбасу, самое вкусное ореховое печенье и еще мне книжку. Обязательно самую самую.

Я так расчувствовался, что даже взмок. То ли это был пот, то ли слезы, как-то все смешалось. Но на том берегу молчали.

Катя! Ну как же? Я лежал пластом на диване и не понимал, почему слова, которые так меня трогают, могут кого-то оставить равнодушным. Так не должно быть. Это неправильно!

Приезжай завтра. У меня никого не будет.

Снова Света. И присылает фото. Фото с откровенным взглядом. И просит меня отправить. И я делаю это. На каком-то автомате. А потом пишу.

Приеду.

Потому что понимал, что мне 43. Через две недели 44. Время идет. Завтра пока не наступило. Но есть сегодня. Есть реальный человек, которому ты нужен.

И я приехал. Провел у нее два с половиной часа. Первый час мы пили чай, второй «знакомились». Когда ехал обратно, читал длинное письмо от Кати.

Сижу одна, смотрю в окно. Там все сливается. Окно нечищенно. А руки дойдут только после праздника. Ты не в сети. Понимаю, я появляюсь как призрак. Особенно утром напоминаю. Прости. Как то тоскливо. С тобой в тот раз поговорили, стало лучше. Я не говорила, что я ушла от мужа. Живу у сестры. Надоело до чертиков.

Глава 4

Всегда

Как все же чужое быстро становится твоим? Еще вчера ты не понимал, как можно вставать в шесть утра. Как можно не обращать внимания на ворчание, брошенную мимо упаковку от быстрого кофе, надолго занятую ванную. Как терпеть эту несправедливость, когда ты всюду не прав, все что не сделано тобой заведомо с браком. Раньше в тебя кидали камни, бросали в яму, создавали незавидную репутацию, смешивали с дерьмом. Где все это сейчас? Стало мелким, размером с икринку, значит, перестало существовать. Ты стал выше, значительнее, неуязвимее, все снаряды проходят мимо, вскользь. Незаметно вселенная ужаса перекочевала, убралась, притаилась там, за горами и лесами, теперь она стала другой, отдельно от меня, параллельна всему, в чем я пребывал. Пусть там были натянутые до предела нервы, злость и недовольство, грубость и жестокость, здесь – равновесие, тепло, горячие источники, эликсир молодости.

Сука, подними полотенце. Я к тебе обращаюсь!

Не слышу.

Вот козел, нельзя детям это.

Тишина.

Вот, животина, расставил ноги.

Плевать!

Знаете, я почти не помню, что было по утрам. Какая-то эйфория, время 5:57, ты встаешь, не включая свет, босиком, дотягиваешься до телефона, кладешь рядом книгу, да какая разница поэзию, учебник родного языка или справочник по грибам в Ростовской области. Завариваешь чай, ставишь на стол чашку, готовишься. И смотришь в экран телефона, когда она появится в сети. Нет, еще нет. Минута, вот сейчас, да, появилась.

Привет.

Привет.

Кофе?

С удовольствием.

Как спалось?

Чудесно.

Примерно так. Подробности заряжали и давали надежду. Длилось наше общение от 15 минут до часу. Пока никто не мешает, не дергает.

Ты одна?

Со мной три тысячи калорий. Я никогда не бываю одна.

Поделишься?

Ага, сейчас отправлю голубиной почтой.

Ловлю.

Лови.

Прошло две недели. Всего-то! Однако за это время мы стали ближе. Что значит ближе? Как можно стать ближе, когда не виделись, не смотрели друг другу в глаза, не дышали чем-то одним. Стали. Потому что просыпались в одно время, ждали друг друга, ну чем не свидание, говорили обо всем. Я не думал, что такое возможно. Что есть такой человек. Даже с близким другом я не решался говорить на некоторые темы. С мамой тем более. Мы были дружны с мамой, но не настолько, чтобы говорить о подростковых прыщах или, например, про то, что девочки думали про мальчиков.

Мне всегда казалось, что они нас ненавидят. В три, когда я пришла в детсад, первое, что запомнила, как один мальчик послал девочку на три советские буквы. И воспиталка промолчала. У меня тут же закрепилось: им так можно себя вести. И это нормально, что они дерутся, обижают, не делятся ничем, обзывают тебя бешеной макакой. В пять я решила, они хотят нас всех уничтожить. Вот так! Как немцы евреев. Разве в пять я могла думать, что женщина это ого-го, а маму спрашивать боялась. Отрывать ее от взрослой жизни всякими пустяками не дело. Все что я ни спрашивала, казалось мне ужасно глупым. Правда однажды вышла зареванная из группы, мне один противный Дениска Б. платье порвал. Потянул так сильно, треск, я в слезы. Мама стояла как обычно недоступная, не дотянешься. И по дороге я ей высказала свою теорию про план всех мальчишек мира. Мама назвала меня дурындой и потрепала за испорченное платье. Правда в семь, в школе один мальчик в меня влюбился, бумажные тюльпаны в рюкзак подбрасывал и спасибо, Леше Ю, он навсегда изменил мое мнение.

Я ей в свою очередь рассказывал про то, как меня зажимали девочки и заставляли признаться им в любви. Никому же, блин, никогда…

Была среди них такая жирная… Даша. До сих пор от этого имении брр…Ненавижу. Жирная кожа, коричневая бородавка над губой, и волос из нее кучерявый торчит. У нас были такие раздевалки, где мы сами верхнюю одежду вешали. Там конечно иногда проходила армия «уродов», которые срывали петельки на куртках, пальто. Просто дергали со всей силы и все. И там, среди сдернутых пальто, она меня прижала и сказала, что если не скажешь, что я ее люблю, то домой вернусь инвалидом. Так и сказала. И так правдоподобно это звучало, что я поверил. Я выдавил из себя «Люблю, Дуррра». В бубенчики все равно получил.

Иногда я так был увлечен нашей беседой, что не замечал, как жена проходила мимо, садилась напротив и стучала ложкой, что-то говорила, вот только что? В моей КИНОвселенной продолжался суперСЕАНС, который нельзя было останавливать.

Она писала про детские страхи.

Я однажды описалась во время контроши по русскому. Училка грымза старая, ее все безумно боялись. Как посмотрела на меня. «Почему не в белых колготках? Ты что особенная? Посмотрите на нее, решила выделиться. Так я тебя еще раз спрашиваю, ты что чем-то отличаешься?» И потекло, потекло. Блин, а все сперва фу, а потом как стали ржать. Не сразу забыли.

Я про свои:

У очень боялся своей соседки, тети Зои. Как увижу, пот холодный. Обычная такая, даже бородавок не было. Просто одинокая женщина, которой не хватало общения, а я же, воспитанный, однажды из вежливости заговорил, спросил про прошлое, видела ли она Ленина, она так засмеялась (так только хихикают тролли после того, как сделали что-то гнусное), сказала, что она родилась после войны, за год до смерти Сталина. Почему то она решила, что мы с ней стали друзьями и ежедневно, а то и два раза в день ждала меня, чтобы я ее до магазина проводил. Когда я соглашался, так сжимала руку, что думал точно, оторвет, и я вернусь домой без руки. Как я тогда маме это объясню? Однажды лампочку попросила поменять. Я тогда так испугался. Придумал, что мне нужно домой, уроки делать, и почесал. Через год ее не стало. Сосулькой убило.

Конечно, когда просыпались дети, я реагировал. Не мог не реагировать. Мне нужно было приготовить завтрак, поговорить о насущном (подарках на ближайшую красную дату, планах на выходные), отправить их в школу, садик. Но все равно моя вселенная, моя тарелочка на весах была важнее этих ритуалов. Поэтому однажды потеряв бдительность, чуть не спалился, продолжая набивать «послания тебе», когда дочка заглянула в мои «тарелочки».

– А это что?

– Игра такая.

– Ага, игра. Значит, ты все же играешь.

До этого папа не был замечен за играми, тем более на телефоне. Фрисби, пинг-понг, настолки это ко мне, но упиваться «змейками», «шариками» или современными бездушными ходилками, я вас умоляю. Но дети оставались детьми, их не слишком занимало то, что им было не интересно. Игра, в которой никого не нужно убивать, не нужно ничего строить, преодолевать им казалась бесконечно скучной.

Доброе утро!

Доброе утро!

Как она талантливо умела подстраиваться под тебя!

Тебе хорошо?

Хорошо.

Дай мне твою руку.

Держи.

Тогда я вышел из дома. Точнее выбежал. Помню разбитую тарелку и брошенное в меня «Пшел в баню». Специально поехал, как можно дальше, долго бродил по Таганке, свернул на улицу Солженицина, подошел к большому голубоватому храму со строительными лесами вокруг. Возле него я и написал. В вотсаппе.

Привет, Катя! Это Рома)

Привет, Рома) да, тут намного удобнее) А то приложение начинает подбешивать)

Я там все равно больше никому не отвечала. Ответила только тому, с кем интересно)

Целых       1.5 часа сна). И чашка кофе из непрозрачного стакана. Личный загон – в прозрачном кофе вкуснее.

Я пью чай только из прозрачного. Общий загон)

Но это по утрам только. К обеду мне уже не важно, как и вечером тоже.

Я уже несколько лет не пью чай) ну так, может пару раз в месяц). Несколько лет назад поняла, что я его всю жизнь зачем-то пью, просто потому, что принято. Но я его не люблю толком. Чего я его тогда пью?))

Ну, если так, то правильно. У меня коллега супы не употребляет от слова совсем. Для меня чай важен. Супер. Он мне дает энергию и пробуждает, как-то настраивает на весь день. Но я люблю чай не просто, а с травами. Мне мама из деревеньки покидывает)

Две чашки чая и я огурец) если даже спал самый мизер)

А я себя так и не заставила его полюбить) Отдельно травы могу пить. Но это заваривать надо. А я в каком-то сумасшедшем ритме жизни живу, стараешься экономить время даже на мелочах.

На меня так действует только часов 15 сна)).

Понимаю) там минута сэкономлена, тут минута… Никогда не спал 15 часов. Это что-то невероятное. Наверное, это только котам доступно. Рыбам. Кому еще?

У меня завтра почти нет работы. Написала клиентам, чтобы никто меня завтра не дергал! Я в переезде!! Вот это очень опасная ловушка) кажется времени вагон. Сижу одна, могу растягивать чашку кофе до бесконечности. А потом бац, и вечер субботы, а я не сделала ни че го!!! Ааааа

У тебя наверняка есть план.

Никакого плана.

Она переезжает. Вынужденное неудобство. Ушла из дома, оставила мужа. Пока сестра в отъезде, базируется у нее. Теперь сестра возвращается, нужен новый план. Нашла квартиру, три комнаты за 45 в старом доме.

Предупреждаю, что здесь еще можно было остановиться. Невинно общаться, слушать, как она живет, иногда подавать реплики, чтобы казаться вежливым. Быть друзьями по переписке. Где еще найдешь друга, которому можешь рассказать все без утайки. К тому же бесплатный психолог. Преимущество!

И порой я действительно так и думал. Что именно это мне и нужно. Давайте разберемся. Что ты хочешь? Нормальных здоровых отношений? Не получится. У нее четверо на шее, да и муж тоже никуда не делся. Сбежала? Вернется. Плюс родители, сестра, да мало ли кто еще. У самого еще кольцо, да и финансовые возможности не айс. Не дергайся! Пока вы с ней в таком формате отношений, ты можешь быть кем угодно, не затрачивая на это ни сил, ни денег. Воображение работает! Даже говорить не нужно, не нужно вставать с дивана, только пиши и все. А? Двойное, какое-то там, тройное преимущество!

Но что-то независимо от нас внутри происходит. Мы ходим, занимаемся своими делами, читаем Ницше, лежим в ванной с безалкогольным пивом, поем караоке простуженным голосом, обнимаем детей после сказки про Снежную королеву, а там происходит таинство. Изготовление сверхсекретного оружия. Масса рабочих клеток заинтересованы в этом. И работают они на удивление очень быстро. Мы стоим на остановке, покупаем антигриппин, говорим по телефону с другом детства, нас мучает вопрос, что сегодня на ужин, а внутри уже сформировался и не покидает один маленький вопросик, когда это ОРУДИЕ используют. Когда наступит время? Когда грянет гром? Когда хлынет? Но от нас ничего не зависит, мы знаем одно: механизм уже запущен.

Глава 5

Прошло время

Прошло время. Неделя, две, может больше. Черт, я настолько потерялся в череде дней, что временные рамки потеряли свои законы. Существовали только «наши» события: солнце всходило, если ты была рядом, ночь наступала после встречи. День засчитывался, когда наши руки встречались. Тем временем снег таял, люди скидывали зимнее, птицы пели свои весенние шлягеры, коты орали, жена истерила. Главное, я перестал искать кого-то еще. Была только Катя. Одна.

Однажды я к ней приехал. Это случилось в пятницу. Я купил вина в «Пятерочке» через дорогу от ее дома, долго выбирал, взял «Кагор». Я не знал, какое следует (в теме свиданий обнулился), просто вино, как символ. Появился на пороге. Она заканчивала печь торт. Помню, заказ для 11-летнего мальчика, любителя «Майнкрафта». Она готовила зеленые леденцы, чтобы их как деревья поставить на приготовленные коржи.

«Прости, что в таком виде», – первое, что я сказал.

Мой вид… да. Дело в том, что днем ранее меня поцарапала кошка. Небольшая предыстория. У меня есть основная работа в центре реабилитации, где я занимаюсь детьми с разными ментальными и другими нарушениями. Есть две подработки. Одна в Ясенево, где я сижу с малышом Левой 3 лет и двумя постарше, другая на Соколе, где у меня 16-летний аутист Слава. В ту пятницу я был в Ясенево. В той семье помимо трех мальчиков и родителей есть еще хвостатое создание по имени Марфа. Жутко нервное, ни капли не похожее на доброго пушистика, каким должна быть (по мнению большинства) кошка. Я часто подвергался ее нападкам. Чужой в доме! Пли! Мои бедные носки, оцарапанные ноги, тик на правом глазу. Никто, даже взрослые не могли ей втолковать, что я хороший, не несу зло в этот дом. Марфа командовала всеми. И в тот самый день, когда мы устроили веселые старты с Левой, она царапнула меня по носу. Кровищи было! И надо же было в такой день.

Раненый с пластырем на носу я стоял перед ней. Она белоснежная в белой футболке оверсайз. Горящие голубые глаза. Я с глубокой царапиной. Сконфуженный. Казалось, ей все равно. Это был я.

Дашь мне пятнадцать минут?

Не пугайся, у меня тут… последствия.

Где? Эта почти невидимая полоска? Схватка с пришельцем?

Почти.

Каким же я был идиотом, думая, что какая-то царапина способна что-то изменить. Я всю дорогу думал о том, как я таким «красивым» предстану перед ней. Что она подумает? Первое, что всплывает, когда видишь человека с пятнами от ожогов, царапинами, синяками, если есть гематомы в районе запястья, локтевых суставов, шеи – там все неблагополучно. Не хочется с таким связываться. Проходи мимо. Иди, иди…

Извини, думала, успею. Но нарисовался еще один опенок. Оказалось, что у него сегодня др. Не только мы сегодня празднуем.

Празднуем? Что она хотела успеть? К чему так готовилась? Конечно, подсознание уже делало набросок, пока я ехал к ней с юга на север Москвы, шел по улице Весенней, поднимался по лестнице с отсутствующими ступеньками, стоял перед дерматиновой дверью с цифрой «50». Натюрморт из человеческих фигур со сброшенным одеялом. Пейзаж со сплетенными в косичку березами. Я открыл вино, она включила музыку. У нее была шикарная подборка на все случаи жизни. Я пригласил ее на танец. Мы двигались робко, набирали темп. Музыка в какой-то момент замолчала, но мы не могли оторваться друг от друга. Вино дышало, мы дышали, весь мир дышал.

Я был у нее. В той самой съемной несовершенной квартире. Где не закрывалась окно, подклеиваемое двойным скотчем, жили тараканы («Комбат» был рядом). Соседи, по всей видимости, как-то были связаны с наркотиками, потому что неоднократно здесь появлялась полиция. Место было «лучше не придумаешь». Но нас устраивал этот «шалаш». Меня волновали ее почти всегда расширенные зрачки, пальцы, переплетенные змейкой, эта нежнейшая кожа с легким ванильным бризом, я думал обо всем, что ей принадлежит. Не о тараканах же или о том, что звонит ее старший сын Андрей. Он знал, что к ее маме придет «друг». Так она меня назвала.

«Мама, уже можно?» – спрашивал он, желая вернуться домой. Деликатный.

«Уже? Ты где? У друга? Собрались в клуб? Так себе идея. А что несовершеннолетних пускают? Не подумал? Андрей, послушай меня, сидите дома. Не голоден? Очень? Я вам пиццу закажу. Могу две. До скольки? Часиков до… не знаю, я сама тебя наберу».

А еще младший приходил, когда забыл ключи. Матвей. Это уже было в другой раз. И я прятался за шторой. Как герой-любовник. Словно мы в пьесе или дешевой комедии. Короче, мы впутали всех. Подруг, сестру, маму, детей. А потом я ей признался, что люблю. И она. И это была самая настоящая правда.

Устала?

Сил ни на что… Снова работать всю ночь.

Как было бы хорошо встречаться после рабочих минуток на какой-нибудь звезде или планете…

Где-то есть такая планета…

Иногда я отправлял фотографии с работы: реабилитанты, мероприятия.

Наш сегодняшний дискач. Зацени!

Ого, круто как!! Это каждую неделю?

Каждые две. Конец заезда. Концерт и дискотека… Сегодня один реабилитант меня домогался. Грубо хватал меня… блин, было не круто…

Да, прямо совсем не круто((

Помогал другому делать домашку. Игорь умничка просто)

Игорь – дцп-шник, с веселым нравом. Иногда я контролировал выполнение дз, но он и без меня отлично справлялся.

Все, веселый заезд подошел к концу?

Хватит. Завтра ночь и гуд бай.

Бывает, говоришь о чем-то приятном, просто болтаешь, снимаешь стресс, а потом неожиданно:

Это не сомнения, нет. Просто сейчас такой период, когда морально очень тяжело. И то, что раньше давалось легче, сейчас дается с титаническими усилиями. Ощущение борьбы с ветряными мельницами. Но я, правда, стараюсь держаться.

И я не сомневаюсь… просто. Мечтаю тебя увидеть и не знаю, что с этим делать…

И я очень хочу тебя увидеть, не просто увидеть. Чувствовать, обнимать.

Наверное, это все же лукавство перед самим собой. Но я же тебе хочу говорить все, как есть. Не приукрашивая. У меня в голове и сердце нет сомнений, что я чувствую к тебе. Тут совершенно правда. Но во всем остальном я в таком смятении нахожусь. Я сейчас очень дезориентирована. Не понимаю, куда мне идти дальше.

Прошел сильнейший проливной дождь, в некоторых районах сорвало рекламные щиты и повалило пару деревьев, без жертв. И вдруг:

На севере неожиданно выглянуло солнышко)

На юге тоже)

Я хочу к тебе. Думаю поехать в твою сторону в часов 6-7. Чтобы увидеть на минутку… где нить в центре или где ты будешь прятаться…

Я очень хочу тебя увидеть. Даже если на минуту)

Не хочу на минуту… Это катастрофически мало. А я с дуру забронировала билеты. И только потом увидела, что это конец географии. В 7 часов мне нужно быть в Строгино. Но я что-то попробую придумать, чтобы не ехать.

Думала организовать культурную программу, раз мне сегодня нужно уехать из квартиры, а за город не получилось выехать.

Но опять что-то пошло не так.

Тогда на две минуты?

Плевать на все. Я просто хочу побыть с тобой какое-то время.

Это значит три минуты?

Может даже три с половинкой)

Замечательно, милая) теперь осталось определиться с координатами.

Как бы я хотела, чтобы эти координаты были где-то под моим теплым одеялом)

Тебе нужно в 6 освободить квартиру?

Ну да. В 17.30 приедут дезинсектора.

Итак, что у нас есть: вечер пятницы, дети с «пока еще мужем», она под предлогом работы остается одна. Неожиданно вспоминает, что вызвала тараканоубийц. Нужно покинуть помещение. И мы едем навстречу друг другу.

Привет) я вышел из дома. Как ты?

Я почти вышла.

Я вышла.

Теперь точно вышла.

Замерзла.

Ой ой.

Нужно срочно согреваться)

Предлагаю забуриться в какое-нибудь теплое место.

Под теплое одеяло?))

Например)

Как же я хочу с тобой под теплое одеяло)

Может в отель или квартирку?

Я думала об этом)

Даже на сайте пару мест забронировала))

Тогда едем)

В какой части света?

Я смотрела по биглиону. Есть на Тимирязевской, бывший отель «Молодежный». И еще где то на Цветном.

Вообще без разницы, можно сейчас глянуть.

И мы летим в метро, по дороге просматривая все возможные варианты. Вся Москва у наших ног, любой район с протоптанными тропками, квартиры с подмигивающими окнами, номера с приветливыми администраторами. Час, два, сутки. Сколько хочешь. Весна, время вить уютное гнездышко.

Как дела?

Я у метро)

Куда мне ехать?))

На Окружной … есть гостиница…

О, это где то совсем рядом)

Мне ехать туда?))

Отзывы конечно так себе…

Не хочу омрачать встречу.

Ты что-нибудь смотрела?

Вряд ли ее что то омрачит) я переживу обшарпанные стены) я хочу встретиться с тобой, без разницы где)

Тогда давай попробуем…

В метро все спешили на свидание. Даже машинист думал о своей «Кате», напевая «Расцветали яблони и груши». Девушки застенчиво улыбались, энергично набирая подробные фантазии указательным по стеклу «почтового ящика». Я кусал губу. С самой школы так и не смог избавиться от этой привычки. И тут среди «туманов над рекой» и галерей из счастья в обертке с бантиками, прилетело:

Мне нужно возвращаться назад(

Только что мне позвонили. Милана проснулась, очень болит ухо.

Я очень хочу к тебе. Адски. Чертовски.

Я с таким тревожным чувством ехала.

Теперь понимаю почему.

Материнское сердце не проведешь)

Я так безумно хочу тебя обнять, целовать, тонуть в твоих крепких объятиях.

Как же я соскучилась по тебе.

Я очень хочу целовать тебя: шею, плечи, грудь. Смотреть в твои глаза, сжимая руки, прижимаясь к тебе так сильно, как только можно. Я хочу слышать, как ты часто дышишь, замираешь в какой-то момент, чтобы сказать что-то нежное. Я хочу тебя до луны и обратно…

Ммммм это невыносимо мучительно, так близко и так далеко… я хочу тебя до умопомрачения.

Боюсь на нас будут жалобы в отеле)

Нам же не жить в нем. Найдем другой…

Как же я не хотел возвращаться. Героя сбил автобус, загрызли собаки, упал в канализацию. Хотелось веской причины. Для себя тоже. Потерянный бродил по городу, как будто забыл, где живу. Зачем-то приехал по адресу на Окружную, где планировалось «скрыться от всех», смотрел на счастливые лица входящих и выходящих. Завидовал им. И только потом поехал домой. Когда стемнело, когда замерз до самых косточек. Дома дождался, пока все уснут, забрался под жутко холодное одеяло, чтобы не вылезать до утра.