Весенний марафон. Ракурсы

Роман Шабанов

Весенний марафон. Ракурсы

Ракурс 1

Глава 1

Пельмени без мяса

Одиночество – слишком жестокая штука. Знаете, что она делает с человеком? Нет? Кто не знает, не завидую. Будет больно. Трансформирует, перепрошивает, возвращает к заводским настройкам. Видели когда-нибудь, как сминают старые машины в такой блин. Вот, примерно так все и происходит. Была у тебя жизнь полная, и вот она мчится по дороге, с гравием, заплатками и лежачими полицейскими, как автобус с пассажирами, объявляя остановки «счастье раз», «счастье два», а потом сверху этот пресс, противный скрежет и вот уже ты блин и никаких остановок, желаний, междометий, только плоский кусок ничего.

Я был один. В большом сумасшедшем городе. Среди коллег на работе, рассказывающих про свои бурные выходные, убивающих себя переработками и кофе, случайных попутчиков в автобусе, биплатно дарящие ароматы тела после долгого дня, смотрящие с такой «любовью», словно ты родственник Гитлера. Среди бродящих в музее, сидящих в театре, стоящих в очереди в магазине. Среди прохожих, едва удостаивающих тебя взглядом. Среди соседей, с колясками, сумками на колесиках, бросающими «здрасте» и «какой этаж» в лифте. Среди домашних, с которыми знаком не первый год. С которыми живу. С которыми, по умолчанию, ты не должен быть один. Среди жены, детей.

У меня есть жена, с которой мы не живем. Для меня «же-на» нечто пошлое, как что-то навязанное, оправдывающее существование «мы же», «как же», «что же» и «на» как грубое, отталкивающее.. надо, пошел на…, иди на…, на… это ненавистное надо. Еще есть дети. Двое. Мальчик и девочка. Но они отдельно от жены. В своем мире. Подальше от грязи, всей этой мерзости, что есть наша «семья».

Что значит, не живем? Не общаемся, не собираемся за ужином, не смеемся. Не реагируем «будь здоров» на чихание, не ждем после работы, чтобы… эх, честно, я уже и забыл, зачем ждут после работы. Не ходим вместе на прогулки, за большой покупкой (телевизор, новый шкаф), не проводим дни рождения все вместе. В общем, стараемся не замечать друг друга. Мы точно невидимки и уже стали чемпионами в этом «спорте».

Скажете, бывает. Согласен, когда такое «бывает» длится месяц, два. Ну ладно, год. Год это нормально. Время основательно подумать, пострадать как следует, сперва пуститься во все тяжкие, а потом искупление, ползешь к ней       на коленях, в зубах цветы, в глазах сожаление. И главное она тоже ждет, за этот год так истосковалась, что только ждет подходящего момента. А потом второй медовый месяц, а то и два. Это не про нас. Наши отношения тянутся 4 года. Непонимание, невнимание, много, много «не».

Попытки все вернуть? Были. Неоднократно. Она хочет одного, я хочу другого. Ей подавай «терпилу», выносящего все от крика до смены замка. Все от «этим не пользуйся, это не ешь, туда не пойдешь» до личностей в мой адрес. Конечно, она филолог по образованию, она это умеет. Пытаешься сделать шаг, а тебе в лицо масса условий с тремя восклицательными. Интересно, как эти условия растут, меняются в геометрической прогрессии. Короче, кирпичная стена, бетон, железный дровосек. Ну, вы меня поняли, да?

Поэтому жили-были невидимки. И жили они на первый взгляд спокойно. Никто никого не трогал. Они научились не встречаться друг с другом, составили расписание на день, чтобы не пересекаться. Сегодня я отвожу сына, завтра сижу с дочкой, послезавтра отпускаю тебя в ночь. И все бы ничего, только не было у них счастья. А чтобы найти его, чтобы перестать быть ничем, нужно снова стать видимым. Для кого-то. Кто заметит тебя. Такого теплокровного, слабого, настоящего.

Ведь как же его, да, счастье это, когда, ну… эх, снова это понятие как забытая теорема со школы. Не вспомню. Ну да ладно, разберусь. Не у доски же перед всем классом, когда учитель сидит за столом и так нервно барабанит карандашом, а тебе шепчут неравнодушные, но ты ни черта не слышишь. И ты получаешь два, под гробовую тишину шаркаешь до парты, и уже ненавидишь эту тему, слово, вокруг и около него прилегающие формы. Конечно, избегаешь сам предмет, эту «скользкую» тему и в разговоре с кем-то нервно дергаешься, если ее затрагивают, как будто удар под дых получаешь.

И если по чесноку, я, на минуточку, устал быть один. Как это проявилось? Третьи лица говорили мне, что я усох, да и первые тоже понимали, как я стал меняться, превращаться в развалину. Не только физиология, тут и там ломит, а чистая психосоматика с сопровождением, что уже, понимаешь, поздно, 43 года это почти край. Пора и о душе подумать. Когда уверен, что если вдруг (тьфу, тьфу и тут-тук об дерево) заболеешь, то никто с тобой не станет возиться, не принесет любимых блинчиков с творогом, пельмешек, торта со взбитыми сливками. А так хочется, чтобы тебе и массаж и за ухом потрепали, и сказали что-нибудь мелодраматичное.

Мне казалось, что завтра не наступит никогда. Кажется, был такой фильм про Джеймса Бонда. Там все прозрачно, агент был на страже интересов государства. На страже каких интересов я стою? Только своих, получается. Если по франшизе, то мое завтра наступит только после выполнения спецзадания. Какое задание? Как его выполнит человек, без подготовки и сопутствующего снаряжения? Нет ни пакета документов, ни связи с командованием, НИ ЧЕ ГО, разве что в распоряжении сердце, мозг, дистрофичные мышцы, миллионы хаотичных нейронов, душа с ангелами-хранителями и святыми-иностранцами. География настолько размыта, что в пору забыть про завтра и жить сегодняшним днем. С богом, дьяволом, рыбками и хомяком. Каждый в силах сам собрать свой «семейный набор» для дома и семьи.

Мне нужен был человек. Человек (а). Чтобы жить. Всеми клетками. Чтобы наполнить тесто мясом, а бисквит пропитать сахаром. Мне хотелось жить. Чтобы наступило завтра. Чтобы я не боялся, что у меня есть только сегодняшний день. Чтобы собрать правильный семейный набор.

В поисках человека, я оказался здесь.

Глава 2

Вечер одного дня

Пришло время. Какое-то детское ожидание чего-то особенного. Дела Мороза, дня рождения, похода в цирк.

Ставлю ноут, сажусь. Дома никого нет. Точнее, спят. Когда все спят, то я остаюсь один. Открываю балконную дверь, закрываюсь в комнате. Ко мне не войдут. Точно. Если только не пожар или вызов в полицию. У меня здесь кипятильник, старый из советских времен, спиралька, быстрая лапша и пряники. Недельной свежести, но есть еще ириски. Сегодня тепло, весна наступает на пятки. В теле полная зарядка. Открываю нужные окна, прохожу путь регистрации, делаю первые шаги.

Лица, лица, снова… Скрытые за очками, рваной, ассиметричной челками, близко подробно до потрескиваний на губах, только силуэт, не в фокусе, вдали, спрятанные за фоном. Море, горы, стена, афиша в театре, дерево, памятник Окуджаве. Ноги скрещены, фальшивая прогулка, ложный шаг, поза в виде буквы «S», спиной, плечом, рука на стене, оглядываясь через плечо, распластанные на кровати. Ноги всех размеров, улыбки надменные и скупые, щедрые, но в то же время боязно, с чего они такие щедрые. Смотрят на тебя, стараются понравиться. Некоторым плевать выглядят растрепанно, недовольно, как будто случайно здесь оказались. Хотя есть же понятие отталкивающая красота. Желания самые разные. В них чаще похоть или грубость, желание казаться не тем, кто ты есть. Первое ощущение: эйфория, здесь как в магазине, в котором точно есть то, что тебе надо. Только нужно хорошо поискать.

Отправляю сразу нескольким «игрокам» (что это, если не игра), которые вроде ничего, без силикона, взгляд не свысока, интересы про жизнь, не только деньги, машины, путешествия за счет абонента.

Рыжая милая, с котом, теребит, ему нравится, брюнетка на лыжах, на лошади, вся такая подтянутая. Отправляю примерно одно и то же «Привет. Хорошее фото. Ты фотогеничная. Чем занимаешься?» Банальность на банальности. Хочется удивить, да разве это возможно? Сразу стихи? Цитаты из Шекспира? Да ну. Чем проще, тем лучше.

Отвечают три дамы (от 25 до 35) из десяти, к кому я обратился.

Первая, та самая рыжая, та, что не отстает кота, что хочет найти того самого, кто ее поймет и прижмет, и не пропадет, замолкает после тривиального приветствия. Чувствуется, я в ее рамки не подхожу. Я либо не прижму, либо не пойму. Вот бы спросить, а чего так? Только шанс упущен и рыжая исчезает для меня навсегда. Вторая после «Чем занимаешься?» отвечает, но очень кратко «Смотрю фильм, отдыхаю, гуляю». Я отвечаю «Все сразу? Не хватает еще качаю пресс и пою караоке», на что первая, брюнетка, стоящая лицом к стене с мелкими неровностями скидывает меня в пропасть спама. Последние из активных намекают присоединиться, приехать привезти пару бутылок «красного», закусок, но я не намерен знакомиться так.

У меня есть план: пара дней активного общения, первое свидание в кафе плюс прогулка в парке, второе кино или театр (по интересам), третье – не знаю, поцелуй? Ну а дальше как пойдет. Не хочу попасться на голодных львиц, которые готовы содрать с тебя кожу через пять минут после встречи, использовать по полной и бросить через час, выпотрошив из тебя все. А ты будешь зализывать раны и думать, а что это было. Мне было хорошо? Или это что-то другое?

Немного ошалелый после часа проведенного в мире сумасшедших женщин, от бесконечной ленты с «визитками», я виже ее. Обычная, руки в сторону как в пять лет, очарованные летающими детьми из «Питера Пэна», блондинка… Честно, никогда не связывался с блондинками. Не потому, что анекдоты создали миф, скажешь кому «есть у меня одна знакомая, блондинка». Дальше рассказывать не имеет смысла. Фото в лифте, осеннем лесу, в такси. Что же меня зацепило? Какой-то нерешительный, словно чем-то напуганный взгляд. Она как будто пряталась от кого-то, словно нарушала закон. Тогда должна быть действительно серьезная причина быть здесь.

Привет, Катя. Мечтаю с тобой познакомиться.

Не знаю, насколько «мечтаю» подходит в данном контексте. Но уже поздно, она уже получила и даже прочитала.

Привет, Рома. Буду рада.

Располагает к себе. Обнадеживает.

Как твои дела? Чем занимаешься?

Мой мир это пирожные, торты, в настоящий момент кексы для босса «Жигулей».

Вкусные?

Отвратительные. И как они их только едят? Я в них столько яда подмешиваю. Чтобы уже раз и навсегда забыли о моем существовании. А они возвращаются снова и снова, заказывают в два раза больше.

Ты печешь кексы?

И торты, и все что с сахаром. И какой-то клиент хочет от меня, чтобы я через час привезла ему двухкилограммовый торт дочке на день рождения. Дочке год. Зачем ей такой торт? Она его даже не попробует. Буржуи!

Мне нравится ее юмор. Он понятен, его легко поддержать, уйти и снова вернуться, не боясь, что потерял суть.

На самом деле я их люблю. Они же мои свет и отрада, земля и небо, бургер и картошка.

Травишься фастфудом?

Точно. Почему нельзя травиться булкой или котлетой? Одна параллель. Почему конфетами травиться можно, а творожной переслащенной запеканкой нельзя. Я буду жаловаться!

Я с тобой.

Добро пожаловать в мой клуб «Ё»!

Всегда готов!

Давай организуем союз.

Хорошо звучит. Союз.

Если ты не против, я напишу пару миллионов писем по адресу, который мы сейчас придумаем, а ты расклеишь пару триллионов объявлений по городу. К нам присоединится еще кто-то, которому мы сможем доверить свои тайны.

Ты хочешь, чтоб у нас был третий?

Об этом я не подумала. Хорошо. Третьего не будет. Будет сразу четвертый.

Я же говорю легко. Просто без заумных фраз, которые надо расшифровывать при лунном свете, спокойно, даже нервы успокаивает.

Надо будет ему еще мой фирменный пряник отправить. С хорошими добавками. Его даже в год можно мусолить. Пусть у девочки праздник получится.

Добрая. Кто же она по знаку? Похоже на… рыбу, или весы. Смотрю в «личное дело». Кто? Лев? Не ожидал. Вы не подумайте, что я суеверен, читаю прогнозы, слежу за звездами, нет…. Тут дело в том, что жена у меня тоже лев. Но вы же понимаете, что львы львам рознь. Один лев съест одну антилопу, другой две, третий боится воды. Все как у людей. Моя супруга росла без сестер, домашних животных с затюканным матерью отцом-алкоголиком, а тут… пока не знаю что, но точно по-другому. Вообще я не верю в эти глупые установки. Эти астрологи, которые больше всех знают, как и с кем надо жить. Гореть им всем на костре инквизиции!

Если до «льва» меня интересовали фото, возраст и реакция на первую фразу, то сейчас хочется разузнать о ней больше. Итак «Торты, четверо детей, дружба, семья, единомышленник». И все?

Четверо детей? Не кошек, не собак, детей! И тут как в доказательство:

Дочурка не спит. С ушами мучается. Стонет. А старший не верит. Задирает. Хватит, говорит, придуряться.

Эта информация быстро меня притушила. Как-то я это не приметил. Дети могут помешать? Если есть дети, то где-то должен присутствовать муж. И сможет ли она вырваться с этой фермы? Ладно, ладно, выдохни. Я же не собираюсь их тоже брать в оборот, мы же просто общаемся. Безобидный треп, без обязательств и детей. К тому же параллельно я пишу рыженькой, некрасивой Свете, которая намекает на флирт и совсем не хочет замуж. Потому что общение это прекрасно, что может быть лучше, но я же мужчина.

«Зачем ты здесь?» – получаю от некой Насти.

Зачем? Чтобы найти родственную душу. Снова бред. Я здесь, потому что тоска разъедает. Только об этом нельзя говорить. Женщины не любят слюнтяев. Особенно здесь на бирже человеческих душ.

Чтобы найти друга.

Вот, дурачина! А что? Приходится врать. И продолжаю.

Иногда не с кем обсудить картину Рембрандта или послушать, как поет соловей в лесу.

Галиматья, но девушкам нравится. И я порю эту чушь. И главное, невозможно остановиться. Потому что на тебя падает свет, ты как актер, на которого пришли смотреть, они же билеты купили, а ты просто зарабатываешь себе очки. Чтобы что?

Чтобы что? Зачем? Главные вопросы, которая задала мне девушка Настя, пережившая рак и смотрящая на мир, как на возможность дышать.

Прости. Мне очень неловко. Как ты с этим справляешься?

Я не знаю, что писать. Человек пережил настоящий апокалипсис, а ты тут со своей маленькой котомкой, в которой плохая жена и нет секса.

Нормально. Живу и радуюсь. Мне как будто все приснилось. У тебя же были кошмары?

Ну да. Но я же понимаю, что это были только кошмары. Ничего больше.

Да ладно. Может быть, и сейчас мы спим. Ты уверен, что все реально? И не надо себя щипать и нажимать на болевые точки, это не то. Можно так спать, что ничто не сможет разбудить. Как спящая красавица.

А как проверить?

А никак. Подойди к окну и помаши рукой психу напротив. Он в свою очередь тоже кому-то помашет. Так быть может мы до Греции достучимся.

Чтобы что?

Опять тебе нужна какая-то причина. Повод, чтобы это сделать. А нет ничего. Нет никакого повода. А еще лучше разденься. Там мы быстрее до Афин доберемся.

Блин, два часа ночи, а мне предлагают раздеться и достучаться до греческих островов.

Отложи все дела и действуй. А то время тик-так. И жизнь пролетела, и не о чем вспомнить.

Я вышел на балкон. Треть окон светились. У кого-то не горел свет, в некоторых свет был приглушенным – свет от ноутбука или другого гаджета. Сколько их сейчас в сети. Неустанных, не сдающихся пилигримов? Три тысячи восемьсот тридцать два человека не спят. Но это по всей России. Человек 5 точно из нашего района. Из них точно есть одна, которая верит, что там напротив есть человек, которому она будет не безразлична.

Я падаю на исходную точку и вижу сообщение. Пришло три минуты назад. От Насти.

Пришли фото, того самого, разбудившего всю Грецию.

Нет. Еще чего!

Да ладно, что тут такого.

И правда. Чего тут? Что мне за это будет. Я совершеннолетний. Мне кажется нелепыми насмешки людей, которые увидели тебя голым. Ну и что?

Я не могу.

Что тебе мешает? Ограничения. Это же нормально. Раньше все ходили так. Одежда не для того, чтобы прятать обнаженное тело, а для тепла. И только.

Прости, но все же нет.

Пауза, подсказывающая мне, что Настя сливается. Я не выдержал все испытания. Наверное, в конце меня ждал приз, только я никогда не узнаю, что это было. Я просто не дошел до финиша.

Ночь. Через пару часов утро, а энергии как в полдень. И уже Катя отправилась на боковую, пожелав мне споки-споки и Света тоже, устав чего-то ждать. А я смотрю на оставшихся онлайн и понимаю, что все мы связаны одним – надеждой, что еще что-то может быть. Вся ночь прошла бесплодно, чтобы в эти крайние пять минут все свершилось. Награда победителю. Я тереблю подушку, пятый раз грею чайник, умываюсь, не вытираясь полотенцем, чтобы дольше сохранить бодрость. Вижу, пишет…

Ладно, ты итак долго продержался.

Так завершает она ночной марафон неожиданным признанием:

Прости, я тут накосячила. Мы тут с другом поспорили, поверишь ли ты в эту херь.

Во что? – я не сразу понял, о чем она.

То, что я больна. Знаешь, кто-то проверяет людей по рукопожатию. Пожал и сразу понял, кто перед тобой. А здесь руку не пожмешь. Вот мы и придумали способ. Давай, не пропадай.

Я поверил. Психологи, твою мать! Хорошо, что я по-настоящему не разделся.

Я на взводе. Теперь просто не уснешь. Достаю холодное пиво и пью большими глотками. Иначе не успокоюсь. И чтобы поставить точку пишу:

Спокойной ночи, Настя! Пусть у тебя все сложится с твоим другом. Успешных вам экспериментов!

Я не проклинаю их. Я тут новичок. Неопытный, вот и попался. К тому же это было довольно интересно. Живешь пресно, а тут три ночи и ты как будто на Луне побывал. Крутое послевкусие. Главное, не выходя из дома, потратив только малость энергии и нервных клеток. Сколько за это время седых волос появилось, не знаю, но если цена этого опыта – один волос, то вполне разумная цена.

Глава 3

Как остаться мужчиной

Сложный вопрос. Однажды ты дал слово быть верным жене. Для меня это норма. Быть преданным, никакой лжи. Я врать то и не умею. Мужчина это живой организм. Ключевое слово – «живой»! А что нужно чтобы остаться живым? Чтобы не забывать это. Присутствие рядом еще одного живого, который тебе будет напоминать об этом. Обнимет, скажет, стиснет твою руку до боли, если хочешь, поцелует до головокружения. Забыл, забыл все это. Особенно когда вместо этих доказательств, в тебя летят стрелы.

«Чайником не пользуйся. Это я его покупала»

«Постельное белье от мамы досталось».

«Продукты не трогай».

Хорошо, воду кипячу в кастрюльке, постельное покупаю, питаюсь отдельно. Что дальше? А дальше больше.

Прихожу, а она в моем ноуте копается.

Что она там хотела найти? Факты моего падения? Заметила, что в последнюю ночь я не спал. Слышала? Чувствовала? Может быть, я во сне что-то кричал? Другое имя или ругал ее. В реальности я молчу, стараюсь сдерживаться, кричу на нее или спаррингуюсь в красных перчатках на ринге только в воображении. Неудивительно, что может выдать накопленный мерзостью организм во сне.

Я застыл, как морская фигура раз, а она ведь не сразу меня заметила. Сидит, открывает папки, нервно, воровато, и тем самым оскверняет мою «территорию», мое поле с моим прыгающим от счастья народом. У меня там заставка на фоне заката и красивых гор прыгающая пятерка: родители и дети. Дети, конечно, более прыгучие, а родители все стараются быть ближе к земле. Но главное, что они все держатся за руки. Мне как-то помогает. Посмотришь на них лишний раз и на душе солнце, думаешь, есть же такие люди, которые держатся за руки. А жена не любит этих «уси-пуси картинок», котиков, милых детишек, и как результат привыкла жить с усмешкой в мой адрес.

Ты же мужик? Или мне только приснилось.

Хотел повесить картину, копию «Подсолнухов» Ван Гога на кухню. Так нет, сняла. Пробовал и натюрморт, и пляж, не зашло. Повесил карту, прибил полки, нашла в себе силы чтобы снять и оставить записку «На стену ничего не вешай». Я думал, может у нее фобия какая или болезнь, спрашивал, зашлась в истерике, назвала меня «психом», отправила лечиться, правда это не лечится. Но правда в другом. Об этом я ей не скажу, еще чего, с дерьмом съест. По ее мнению у меня есть список прегрешений, за которые я должен ответить. И время от времени она что-то вычеркивает, конечно, добавляет новые, и не видно конца и края этому списку.

Грехи. Их достаточно. Не помог донести, не приготовил завтрак, поругался с тещей. Кто не грешен. Только об этом мы чаще забываем. Не носим с собой. Не достаем при случае. Живем по-новому. Только не она.

Когда мы с тобой познакомились, ты обратил внимание на мою подругу.

Так и было. Меня привлекла ее подруга. Она была ярче, миловиднее, фигуристее. Двигалась она более женственнее. Она меня притянула. И только потом, когда я понял, что с подругой разговор заходит в тупик, я заметил ее. Задал пару вопросов, и только потому, чтобы не показаться задротом, который не может поддержать разговор.

Так бывает. Но зачем об этом вспоминать через много лет. И еще всем рассказывать.

Он выбрал не меня. Поэтому мы так плохо живем.

А еще он забыл про нашу годовщину.

Да, забыл, потому что это была не годовщина. Был всего месяц, как мы познакомились. И ей почему-то было важно в этот день отметить в кафе, выпить шампанское. А я ездил к друзьям и не отвечал на звонки. Да, я тогда пил за другое. За дружбу, друг вернулся из армии, дембель это важнее месяца. Мне тогда казалось. И на следующий день мне было не очень хорошо, нужно было бульончик и спатеньки, а она требовала сатисфакции.

И напоминает об этом за чаем, когда я выхожу утром из ванной, когда прихожу с работы или почти засыпаю.

Я тогда должна была понять, что у нас нет будущего.

Приехали!

Если раньше я выслушивал ее монологи, разбавленные недобрым смехом, то сейчас только хохотание. Иногда наш дом напоминает дурку, где моя жена пациентка психиатрической клиники с диагнозом шизофрения и непонятными прогнозами.

На мгновение, представлю, что бы со мною было, если бы я все запоминал. Фиксировал, сдувал пыль, не знаю, при случае разглядывал. У меня бы сложилась огромная библиотека, мало того, картотека тоже была неслабая. Наверное, так сходят с ума. Перезагрузил.

Но, наверное, спасибо боже, что у меня плохая память. Я почти ничего не помню со школы. Все факты испарились. Чтобы вспомнить начало русско-турецкой войны и кто там командовал, я должен открыть учебник. Ах, да, Нахимов. Кто бы мог подумать. Из физики я помню только три раздела, из химии только формулу воды и спирта, а из английского «Хэллоу, хау ду ю ду?» Все остальное испарилось в неведомое.

Я не запомнил лица всех девушек, которые пронеслись в моей жизни. Да, вроде были. Смутно, какие-то лица. Пустые прогулки, нехватка денег и постоянный смех. Такое ощущение, что у меня была жизнь до жены, которую почти не помню, с женой и я надеюсь после…

Живя с ней, большинство забывается. Я не помню, как жена мне разбила губу. Кинула в меня чашкой. Как подставила меня, когда мне нужна была подстраховка на работе. Как распинала перед соседями, как писала в общий чат, как ей не повезло с мужем. Все воспитатели и учителя смотрят на меня как гуманоида, который каким-то чудом затесался в их правильные ряды. Конечно, после моей помощи на субботниках и спартакиадах я вернул себе честное имя.

Я ничего этого не помню. Я очень быстро обновляюсь. Но последние года моя память улучшилась и все что она делает, закрепляется. Она специально оставляет посуду, прячет молоко и чай в секретном шкафу, звонит своей маме и жалуется при детях, что мужа у нее нет, есть какой-то мужик, который живет на птичьих правах. Я ничего не могу забыть.

Только на тебя большая надежда.

Привет, Катя.

Не отвечает. Наверное, спит. До полуночи бисквиты, крем, облизывание пальцев, курьер, доставляющий заказ.

Привет) Какая милая мордашка.

Пишет Света. Та, что развелась с мужем. Вчера она мне писала, флиртовала, смело, прямо, без стеснения. Есть дети-подростки, но никто никому не мешает строить личную жизнь. Дети учатся, она получает алименты от мужа, домохозяйничает и развлекается на сайте.

Привет. Чем занимаешься?

Я смотрю «Человек дождя». Тот самый момент, когда он рассыпал спички. Их так много и он растерян. Ты помнишь? Там Том Круз молодой и Дастин Хоффман душка.

Может быть. Если только в детстве. Сейчас я больше сериалы. И еще про ментов. Где крови побольше.

Ты любишь насилие?

Кто же его не любит.

Серьезно? Как реагировать на то, что она сказала.

Я про то, что один другого сильнее. Понятно? Хорошо, когда это чувствуешь.