Полная версия
Клерки Башни зашли к Копу
* * *
Кавалькада машин с мобстерами из Башни подъехала к последнему полицейскому участку в Гэнгсити. Вывеска «Police department» едва читается за слоями граффити.
Пятеро мобстеров во главе с Вентуро Валетти, Кумом Башни, вошли в офис блюстителей правопорядка.
В приемной полно народа – потерпевшие и свидетели ждут своей очереди к инспектору полиции. Из-за сокращения штата в отделении работает один инспектор на все районы города. О раскрытии преступлений речь давно не идет. Копы-НПСы отправляют все уголовные дела в архив. А мирные жители клянут "продажных копов", но, повинуясь поведенческому алгоритму, продолжают приходить в полицию и писать заявления.
Гости с трудом проталкивались к окошку дежурного, в приемной и так тесно, а тут еще один гангстерский пиджак занимает место для двух человек!
Коп-НПС, не веря своему счастью, пытался вручить им накопившиеся за много лет штрафы за нарушение скорости. А потерпевший в очереди ожидания закричал, тыча пальцем в мобстера в костюмчике:
– Вот же он! Бандит, который расстрелял моего соседа!
– Арестуйте их! Арестуйте! – подхватили другие мирные-НПСы в очереди.
– Так, успокойтесь, мы сейчас во всем разберемся! – вмешался стажер, которому доверяли лишь бумажную работу, а гангстеров-Кумовьев он видел только на доске "их разыскивает полиция".
Недовольный криками начальник орал из своего кабинета на втором этаже:
– Сержант, что там за шум?! Успокой там всем!
НПСы-жители завелись. Их параметр "праведного гнева" подскочил до небес, за счет умножения на коэффициент "попранная справедливость", который включался всякий раз, как на их глазах гангстер выходил из полицейского участка безнаказанным.
– Продажные копы отпустили убийц! – не унимался свидетель.
– Я напишу жалобу в Гэнгскроникалз! – подхватил другой потерпевший.
– По какому вопросу вы пришли в участок?! – вежливо спросил стажер у Кума, пытаясь перекрыть гомон негодующей толпы НПСов.
– Мне нужен Маккой! – кричал в ответ Кум Башни.
– Мак Рой?! – не расслышал стажер. – У него сегодня отгул!
– Я хочу поговорить с полковником Маккоем! – кричал Кум, отмахиваясь от мирных граждан, которые хватали его за фалды пиджака. – С начальником полиции!
– Из какой коалиции?! – стажеру в ухо орала настойчивая старушка из клуба садоводов-любителей, видимо, гангстеры на больших тачках помяли её клумбу. – Штаб-квартира Коалиции из Бейби-мафии в двух кварталах отсюда!
У мобстеров кончалось терпение, кто-то по привычке потянулся за «Томпсоном», чтобы заткнуть крикливых НПСов. Вентуро Валетти благоразумно остановил подчиненного:
– Не здесь. Я что-нибудь придумаю.
Кум понял, что ему, как всегда, придется взять ситуацию в свои руки. Он с трудом отыскал в интерфейсе позабытую кнопку "bribe a witness", направил указатель в виде купюры на самого крикливого НПСа, выбрал "сумму взятки" – "All cash" и нажал "подкупить". Валетти понятия не имел, сколько игровых тубриков у него накопилось за десять лет в Гэнгсити, но если верить плашке на экране: "10.043.067$ has been paid" сумма была кругленькая.
Далее произошел небольшой мэлфанкшен. Дело в том, что у мирного НПСа слот для денег ограничен тремя нулями, для жизни большие суммы ему просто не нужны. Поэтому излишек кэша выпал на пол, усеяв купюрами всю приемную в полицейском участке. Потерпевшие и свидетели, недолго думая, принялись подбирать деньги, активировав скрипт "случайная находка".
В участке воцарилась блаженная тишина, если не считать шуршания – звука, который проигрывался всякий раз, как НПС отправлял кэш в личные вещи.
Потом скрипт "жажда справедливости" уступил более приоритетному скрипту "shopping-spree" и тут потерпевший, который кричал громче всех, неожиданно "вспомнил", что ему как раз не хватало сорока пяти тысяч тубриков на покупку торшера в спальню, выполненного в стиле Алессандро Мендини, и покинул участок.
А Кум в тишине объяснил стажеру причину своего посещения и, в окружении мобстеров, последовал на второй этаж, в кабинет Маккоя, ступая по ковру из купюр.
Маккой зарычал, когда увидел гангстеров в дверях своего кабинета, которые зашли к нему как к себе домой:
– Ошиблись адресом?! Штаб-квартира Башни в квартале отсюда!
– Есть разговор, Маккой, – спокойно сказал Кум.
– Если под «разговором» ты понимаешь явку с повинной и раскаяние в преступлениях, то я готов выслушать, а если нет, то убирайся из моего кабинета!
– Ты знаешь, о чём пойдет речь, – Вентуро Валетти являл само спокойствие. – Злоумышленники пробрались в здание церкви. А оссуарий собора находился под охраной муниципалитета…
– За кражу Зукипера я отвечаю перед Мэром, а не перед грязным гангстером! – закричал Коп. – Не помню, чтобы Вентуро Валетти избрали главой Гэнгсити. Когда победишь на выборах, тогда и приходи!
Куму было неприятно терпеть унижения на глазах у своих хенчменов, но затевать войну с начальником полиции он тоже не хотел. Поэтому Валетти внешне невозмутимо гнул свою линию:
– Стрельба в оссуарии была лишь отвлекающим маневром, чтобы под шумок, повлиять на главного Викария города.
– Вашего драгоценного Викария никто не похищал, – привел очевидный факт Маккой. – Он продолжает свои душеспасительные проповеди перед НПСами со всего района. Ты бы сходил – тебе будет полезно послушать про грехи и заповеди.
Кум пропустил мимо ушей морализаторство и продолжил рассуждать логически:
– Похищать пастыря необязательно. Достаточно с ним поработать. Выстрелы и вопли в подземелье легко могли заглушить крики Викария в самом соборе, чтобы угрозами и пытками заставить священника наложить анафему на "богопротивный" небоскреб.
– Я допрашивал по делу всех свидетелей, в том числе и Викария, – расплывчато отвечал Маккой. – Расследование только началось, но я могу ответственно заявить, что ни о каких "пророческих видениях" он мне не рассказывал, если это то, что беспокоит вашего Экройда.
– Я хочу увидеть протоколы допросов, – наседал Кум, который не хотел уходить с пустыми руками. – Башня в этом деле является заинтересованной стороной, а значит, полиция обязана ознакомить нас с результатами расследования.
– Только через мой труп вы войдете в архив уголовных дел! – вышел из себя Коп. – В договоре с Мэрией ничего не сказано о сотрудничестве и совместном расследовании инцидентов. Полиция взяла на себя обязанности по охране триггера, и я даю слово, что мы найдем похитителей и вернем триггер на место хранения.
– Об отказе в сотрудничестве я сообщу кому следует, – перешел к угрозам Кум из Башни. – Если триггер всплывет и причинит ущерб кому-то из Большой Тройки, то даже заступничество Мэра не поможет тебе.
Маккой воспылал праведным гневом. Гангстеры обнаглели настолько, что смеют угрожать начальнику полиции в его кабинете!
Коп не полез за словом в карман – он полез в папку с архивом:
– А ведь я всё про тебя знаю, Вентуро Валетти, – начал обманчиво тихим голосом Маккой. – Со времен Бейби-мафии, за пять лет уличным мобстером, на тебе висит: шантаж, вымогательство, грабеж с применением насилия или угроз. А в должности Кума ты пополнил своё уголовное дело еще тремя новыми томами – за каждое заказное убийство. Это, не считая, мелких грешков: сто тридцать два ДТП, из них сорок шесть со смертельным исходом. Двести семьдесят восемь неоплаченных штрафов за парковку. Все улики здесь: имена хенчменов, киллеров, свидетельские показания духов-ларечников.
Кум присвистнул от удивления и сказал:
– Как я всё это успел? Лестно узнать, что кто-то так пристально следит за моей карьерой! – посмеивался Валетти. – Раньше я думал, что мои успехи интересны лишь отделу кадров Башни, который ведет статистику полезности.
– Всех твоих подвигов хватит, чтобы упечь тебя за решетку на двести восемьдесят лет, – без всяких шуток говорил Коп. – А значит, твоим новым сейв-хаузом станет тюремная камера. Сколько бы ты не бился головой о стену, чтобы умереть и начать новую жизнь, ты снова возродишься за решеткой. Тюрьма станет твоей единственной точкой респауна до конца срока отсидки.
Валетти рассмеялся Копу в лицо. Соблюдение формальных приличий отброшено в сторону, расследование полетело к чёрту, а на поверхность выползла старая вражда:
– Спасибо, что напомнили мне правила игры, Кэп, – ёрничал Кум. – Вот только Башня разнесет весь ваш полицейский участок. Сколько у вас в подчинении человек? Пять, пятнадцать? У Экройда три сотни мобстеров!
Коп лишь усмехнулся от дерзости Кума, который произнес вслух то, что на уме у всех гангстеров Гэнгсити: покончить с полицией раз и навсегда. Коп давно просчитал все ходы будущей войны наперед. Он уверено разъяснил финал этой партии:
– Если вы перестреляете всех полицейских в участке, тюремные замки не откроются. Их открывает только распоряжение начальника полиции или постановление Мэра. А Нанов Зебав не продался ни одной банде, – насчет последнего Маккой не был столь уверен. Мэр сохраняет независимость, но лавирует между интересами банд, временами идя на уступки. Маккой не хотел бы проверить на опыте лояльность Мэра в схватке с гангстерами – заступится ли он за старого друга или сохранит нейтралитет?
А вслух Маккой сказал юному шахматисту:
– Получается, чтобы вытащить второстепенного Кума Башни из-за решетки, Экройду придется сменить Мэра в Гэнгсити! Непростая задачка… К тому же, выборы нового Мэра может выиграть человек Ковальски или Сантьяго. Что тогда? Манёвр изменит расстановку сил и вызовет этот… как его?.. Game changer!
Кум промолчал и задумался всерьез над вопросом: начнет ли ради него Экройд войну с Мэром? Результаты своих размышлений Вентуро Валетти оставил при себе.
Леларм снимает фильм в ДастиХолоуз
Леларм со своей труппой из Розовой Клеопатры долго искал натуру для съемок фильма. Покровители виарных искусств договорились с Башней и та дала добро на запуск ветки "Индустрия Грёз", открывающей доступ к кинокамере, микрофонам, прожекторам и софитам из раздела «misc» в редакторе. Режиссер вынашивал очередную гениальную постановку с подтекстом, как и все его постановки. У киноленты излюбленная тема Леларма – загробный мир виара. В каждой постановке он играет со зрителями, подпитывая слухи о мертвых актерах труппы Розовой Клеопатры. В центре сюжета обычный гангстер, чье бренное тело неожиданно умирает в реале, обрывая весь карьерный прогресс в банде и ставя крест на мечте пробиться в Кумы. Геймер возвращается в Гангстер-сити уже в статусе свободного духа и пытается вернуться в банду к своим друзьям, с которыми они пережили сотни перестрелок в подворотне и разборок с "крышей". Бывшие товарищи отвергают духа из-за суеверия к мертвым, запрещающего мертвякам вступать в банду к живыми геймерами. Разумеется, драма сопровождается сценами погонь и перестрелок, иначе инфантильные зрители не станут смотреть кино про переживания какого-то духа. Герой поворачивается против своих старых друзей, вступает в банду мертвых гангстеров, и познает новообретенные сверхспособности духа – со сценами рассчитанными на азиатскую аудиторию Чайнатауна – уворачивание от пуль и кульбиты вопреки законам физики виара. Триадам понравился сценарий Леларма и они поддержали фильм финансово, ведь все азиаты-буддисты добродушно относятся к мертвым и желают изменить закостенелый менталитет европеоидов. Однако режиссер долго спорил со спонсорами, настаивая на своем праве свободы творчества, отказываясь превращать киноленту в пропагандистский фильм для Триад. Поэтому компромиссом стала выдуманная банда "Мертвецы подлецы". Дело в том, что тщеславный режиссер боялся потерять часть публики, которой не понравится, что он подыгрывает Чайнатауну. Хотя, уступив капризному творцу, Триадам все же удалось продавить своего актера на главную роль.
Сейчас как раз снималась сцена скитания души в Лимбе. В этой сцене нужно передать виарным-наркоманам ощущение вечного одиночества и зловещей пустоты, которое испытывает дух, просыпаясь на диске сервера хранения. Для натуры подходила лишь одна точка на карте – пустыня ДастиХолоуз.
Леларм предусмотрел всё для своего нового детища, кроме одного…
Режиссер за годы так увлекся творческим процессом, что перестал следить за изменениями зон влияния. Он по-прежнему думал, что пустырь на краю карты не принадлежит ни одной банде, поэтому не потрудился взять разрешение у Военных, на съемку вблизи их Штаб-квартиры. Съемочная группа была уверена, что об этом позаботились многочисленные покровители искусства, которые настолько влиятельны, что заходят в кабинет лорда Экройда на 45-м этаже Башни – поэтому не стоит и думать о таких мелочах, как договор с виарными андердогами – Военными.
Цуруги последовал совету режиссера – для полного перевоплощения в роль нужно прожить жизнь персонажа внутренне и внешне. Поэтому перед съемкой мобстер из Чайнатауна выложил все предметы из багажа личных вещей, в том числе те, с которыми члены якудза никогда не расстаются: кучу пистолетов, пулеметов и любимых самурайских мечей, подвешенных на "фасткиз". На нем осталась лишь рубашка из мешковины, неопоясанная и похожая на рубище схимника. Актерская сверхзадача сцены требовала отрешиться от груза воспоминаний и материального мира – ведь в Лимбе дух лишен тела и накопленных за жизнь вещей.
Пусть экзальтированный Леларм и не был похож на мастера кунг-фу или просветленного учителя буддизма, Цуруги уважал его как мастера своего дела и подчинялся ему во всем с азиатским усердием.
Актер-любитель из Чайнатауна брел по песчаной пустоши Дасти-Холоуз честно пытаясь подавить в себе пульсацию дхарм и отрешиться от внешнего мира, то есть забыть про кинокамеру за спиной и съемочную группу. У него даже стало получаться – герой фильма почувствовал жар от нарисованного солнца и духоту, спершую дыхание, как в чистилище. Правда полностью перевоплотиться в образ ему так и не удалось – реальность грубо влезла в кадр, испортив сцену. Сначала в беззвучной пустыне раздалось упрямое тарахтение моторов, а потом в безжизненном небытие нарисовались "виллисы" цвета хаки и за склоном показалась цепь солдат с автоматами на изготовку.
Киношников окружили три взвода ДжиАйев по всем законам военной науки.
Духи актеры и съемочная команда перепугалась. Военные такие же бандиты, как гангстеры, они тоже зарабатывают на духах-статистах на своих заводах по откачке мозгов. Если ДжиАйи догадаются что половина команды Леларма это беглые духи, то всем им наденут веселые колпачки и конец их карьере на сцене!
Не растерялся только главный герой фильма, которого навязали Триады – актер-любитель, исповедующий нео-буддизм, мастер виарного кунг-фу и известная личность в узком кругу якудзы из Чайнатауна – Цуруги Накадзима. Наработанный за годы навык сработал и Цуруги мысленно потянулся за "фасткиз", но ячейка с оружием пуста – он вынул арсенал по совету режиссера.
Два "виллиса" подъехали к съемочной группе. Капрал и пятеро сержантов лихо спрыгнули с бездверных джипов. Шестой остался в кузове на месте стрелка станкового пулемета Браунинг М2.
– Вы нарушили границу территории Части, – разъяснил капрал с двумя галочками на плече. – По правилам счетчика "жестокости" мы имеем право открывать огонь по любым объектам вблизи Штаб-квартиры.
– Нет, вы всё не правильно поняли, – запинался Леларм. – Мы не готовим нападение на вашу Штаб-квартиру. Мы снимаем фильм.
Капрал посмотрел на странно одетых людей, на незнакомые аппараты с непонятными функциями. Сержант с тремя галочками на плече сказал капралу:
– Я знаю – это вещи-триггеры из редактора. Здесь, в Гэнгсити, самые невинные с виду предметы могут являться оружием.
– Так точно, гангстеры придумали очередную хитрость, чтобы нам навредить, – согласился Мастер-сержант, у которого на шевроне к галочкам прилагались еще три скобочки. – Как с пацифистом-Джо, который парализует боевой дух ДжиАйев.
– Радист, объявляй "тревогу"! Диверсантов ликвидировать! – скомандовал старший уорен-офицер.
– Это обычная кинокамера, а не сюжетный триггер! – в отчаянии убеждал Леларм военных, которым было не по званию вникать в работу штабных стратегов, разбирающихся в сюжетных ветках Гэнгсити и штудировать "Gamer’s Ultimate Guide".
Актер первого плана решил действовать. Он выхватил у оператора тяжелую кинокамеру на раскладной треноге и замахнулся на ДжиАйев, доказав, что советы режиссера не прошли даром и актер-любитель по-настоящему вжился в роль героя фильма. Трое военных были зашиблены на месте. Капрал с сержантом не успели достать свои громоздкие винтовки «энфилд», как обратный мах кинокамеры достал и их – складные ножки треноги вытянулись, увеличив радиус поражения.
– Это же эффект "экшен-камеры"! – восхитился Леларм. – Ради такого эпизода я готов умереть еще раз!
Пулеметчик из кузова "виллиса" пытался поймать на мушку верткого якудзу с камерой-молотом. Браунинг стрекотал поверх голов, лежащей на земле съемочной группы и с дребезгом лопал лампы софитов.
Цуруги окончательно спутал вымысел и реальность, перейдя в режим воина "бусидо", который собрался отдать жизнь за императора-микадо, и с криком летчика-камикадзе направившего самолет на корабль врага он накрыл собой станковый пулемет.
Физика мира в очередного раз дала маху и "виллис" перевернулся набок, запрокинув дуло пулемета и не дав стрелку изрешетить самурая. Однако героизм азиата лишь отсрочил неминуемую гибель киношников – радист успел передать сигнал «тревоги» в Часть и через пару минут здесь будут все ДжиАйи Гэнгсити.
Оглушенный капрал приподнялся на руках и сделал неуместный в разгар боя комментарий:
– Какой знакомый боевой крик! Мне кажется, я его уже где-то слышал…
Как все герои мобстер из Триад был падок на похвалу, поэтому он снизошел до ответа поверженному врагу – ведь враг после смерти респаунится и разнесет славу о его подвиге по всему виару.
– Я – Цуруги Накадзима, – пафосно сообщил воин. – После смерти я дал обет жить по кодексу самурая. Все мои подвиги во славу божественному Микадо. Я рад умереть за своего императора… еще раз… столько сколько потребуется раз. – Хотя стоило бы сказать «сколько позволит счет в банке», поскольку каждая жизнь обходится в копеечку.
– Вспомнил – вы «тейсинтай» из батальона смертников! – оживился капрал.
– Я совершил уже много подвигов во славу Микадо, – похвалялся мобстер из Триад, позабыв о подкреплении, которое мчит из Части. – В аддоне «Битва адмиралов: Нимиц против Ямамото» в экшен-симуляторе «БразерсИнАрмс».
– Конечно, я знаю этот Аддон! – пришел в восторг капрал, будто узнал о присвоение ему внеочередного звания. – Это же Тихоокеанская кампания 1943-го! Я играю там стрелка на авианосце в сражении у атолла Мидуэй.
– Это печальное сражение для божественного Императора, – сказал азиат с искренним сожалением. – Но Цуруги Накадзима исполнил в нем свой долг с честью.
– Точно! Так назывались японские самолеты-убийцы, – обрадовался капрал будто встретил посреди пустыни старого друга, – по-японски "Цуруги" означает меч, а «Накадзима» это просто фирма производителя.
– Ха, еще никто не мог разгадать мой виарный ник, – удивился азиат. – Я думал, что для гангстеров из этого виара он слишком сложный.
– Уж я-то запомнил! Сколько натерпелся от самолетов-камикадзе, которые причинили столько ущерба нашему флоту!
– Я рад что вы нашли общую тему для разговора, – влез капризный Леларм, – но, может, сначала уберемся отсюда, пока не прибыло подкрепление из Части? А потом можете обсуждать свои пушки, самолеты и авианосцы!
Съемочная группа уместилась в двух «виллисах». Леларм сел в кузов, обхватив самое дорогое – кинокамеру с пленкой, заснявшей эпизод, который пошел не по сценарию, но импровизация на площадке это признак большого режиссера. Киношники поспешили удалиться на юрких джипах, лихо подпрыгивая на песчаных холмах ДастиХолоуз.
Гид нашел фотографию
Вызыватель понял, что работа детектива не совсем то, что показывают в старом кино. Вместо погонь и допроса свидетелей приходится корпеть над книгами – ни чем не лучше его обычной работы по ведению корреспонденции духов.
Вызыватель заказал десять порций китайской еды, взял пять бутылок виски со вкусом шиповника, уселся за стол и раскрыл толстенный том "Ultimate Gamers Guide".
В Гайде идет длинная глава о всем семействе Гризольди – целая психологическая семейная драма про властную мать и трех сыновей, которые борются за ее похвалу. Вызыватель потратил полтора часа, чтобы разобраться во взаимоотношениях внутри семейки, но всё это оказалось без толку, так как самое главное было написано в конце главы, рассказывающей о том, как всю семейку посадили в тюрьму:
Гризольди работал по иммигрантским кварталам, вышвыривая из квартир жильцов без гражданства, которые жили на птичьих правах. Поэтому проблем с законом не было. Сносил быстро дом и продавал участок своему зятю, у которого была уже строительная фирма. Так бизнес семейства Гризольди процветал бы и дальше, если бы они не позарились на один старый покосившийся особнячок, который стоял в престижном квартале, недалеко от центра с видом на залив. Там доживал свои годы одинокий старичок. У него был яблоневый сад и много цветов. Работенка раз плюнуть – подумали Гризольди, – отличное место для гостиницы. А старичок оказался прокурором на пенсии и в перерывах на цветоводство он стал собирать досье на всю семью Гризольди с подробным описанием роли каждого ее члена и места в преступной иерархии. Поэтому любой игрок, который запускал эту сюжетку, начинал играть как один из многочисленных родственников семьи Гризольди и соответственно попадал в досье Фитцроя Патрика Адамса – прокурора в отставке. Досье он прятал в теплице. Садоводство второе после правдоискательства хобби прокурора.
Поэтому тот, кто давал на лапу чиновнику из градостроительного департамента тут же попадал на два фото в папочку, на первом снимке игрок входил в здание с барсеткой, на втором выходил уже без барсетки, но с документами.
* * *
Вызыватель запрыгнул в свой «Junk Wagen» и поехал на место – выцветший деревянный коттедж на границе Худлама и Риверсайда. На втором этаже горит свет – Фитцрой Адамс слушает свои любимые грампластинки. Не будем мешать старику. Скрипучая калитка не заперта. По тропинке между клумбами гость прошел на задний двор и увидел теплицу с запыленными стеклами. Внутри царит полумрак – в такой теплице можно выращивать только шампиньоны. Осторожно ступая, чтобы не задеть в темноте горы старого хлама, гость добрался до стеллажа с рассадой, которой не суждено вырасти также как и сбыться обещаниям Разрабов о топовом виаре, застрявшем на бета-версии.
Вызыватель открыл мешок с гербицидом и нашел пачку фотографий сорняков общества – гангстеров, которые запускали сюжетку Гризольди-бульдозериста за последние месяцы. Детектив отсортировал старые фотографии и взял свежие, двухнедельной давности. Он отправил улики в личные вещи, чтобы рассмотреть позже в офисе – сейчас в полумраке теплицы деталей не разглядеть.
«Как вы там говорили? «Интеллектуальная работа, не для малолетних гангстеров». Я прямо голову себе сломал. Вышел лихо закрученный детектив, ничего не скажешь! А на напряженный финал, как полагается – тайное проникновение в логово врага с риском для жизни: в логово настоящих убийц. Убийц сорняков! Ведь в парнике господина Адамса можно наступить на коварные грабли и напороться на садовые ножницы».
Не стоило ожидать головоломки по поиску досье Гризольди – Разрабы боялись отпугнуть подростков сложными миссиями, где надо много думать, делая упор на миссиях, в которых надо много стрелять. Автор таких одноходовых детективных романов рискует умереть от голода.
Вызыватель вернулся в офис – пока он ехал уже стемнело. Изучая улики, он придвинул ближе настольную лампу. Гедеон напряженно всматривался в фотографии, не по причине недостатка света, а потому что сами снимки были странными.
Дверь муниципалитета Худлама он узнал сразу – а тот кто запечатлен на переднем плане вызывал странные чувства. Особенно приводило в замешательство большое круглое и гладкое лицо субъекта из серии «деревенский простачек», хотя большинство игроков носят лица из серии «ladykiller» с римским носом и высокими скулами либо брыластое лицо «fat bastard» с квадратным подбородком. Удивляло в лице не отклонение от ганста-культа – многие игроки не следовали моде, – а простые и чистые черты лица, которые казались до боли знакомыми, но Вызыватель никак не мог вспомнить, где он видел этого человека.
Снимки делаются автоматически с установленных ракурсов, также как, к примеру, формируются сводки происшествий в Гэнгскроникалз. Невидимая камера напротив администрации Худлама ставит ракурс с тем расчетом, чтобы в кадр попали руки коррупционера, держащие портфель с наличными для взятки на первой фотографии и толстую папку с желанными документами на второй фотографии.