Служба на том свете

От станции метро к дому Анны имелось две дороги – длинная, через оживлённый проспект, и короткая – через тёмный пустынный парк около офисных зданий. Конечно же, девушке неоднократно приходила мысль в целях безопасности пройти через проспект, но это был довольно-таки ощутимый крюк.

Выйдя из подземного перехода, Анна несколько раз бросила взгляд на проспект. Несмотря на поздний час, он светился от огней витрин, наружной рекламы и автомобильных фар, и можно было видеть большое количество идущих по нему людей. Кто-то из них спешил, а кто-то просто прогуливался.

Анна остановилась на развилке двух тротуарных дорожек, чтобы наконец определиться, каким же путём ей пойти. Она ещё раз посмотрела на оживлённый проспект и на пустующую длинную тёмную аллею, пролегавшую между белеющими «айсбергами» офисных зданий.

Местами на аллее пусть и слабо, но всё-таки горели кое-какие фонари. Однако же чёрные окна безлюдных в это позднее время строений отнюдь не добавляли девушке оптимизма. Наверное, буквально час назад на этой аллее ещё можно было встретить припозднившихся работников офисов и жителей микрорайона, в котором жила Анна, однако же сейчас аллея была абсолютна пуста.

Девушка оглянулась вокруг – посмотреть, не идёт ли кто по направлению к аллее, чтобы проскочить этот неприятный участок следом за кем-то. Но нет – никого не интересовало направление к двум одиноко стоявшим за большим парком высотным домам.

Анна долго пыталась принять решение. Идти наперерез нужно было всего каких-нибудь пятнадцать минут, а через проспект – как минимум двадцать пять. И это – если быстрым шагом. Так как же быть?!

«Ну ладно. Быстренько проскочу. Не впервой», – подумала она и с бодрым видом направилась к аллее.

Девушка шла быстро, периодически оглядываясь.

Всё вокруг было спокойно. Она максимально напрягла свой слух, а точнее, то, что от него осталось после постоянного громкого прослушивания музыки в наушниках.

На аллее стояла полная тишина. Только каблуки Анны как метроном отстукивали быстрый ритм. «Ещё чуть-чуть – и уже скоро будет виден выход с аллеи – во-о-он за теми тёмными зданиями», – успокаивала себя она.

Проходя мимо закрытого кофейного павильона, девушка случайно увидела в отражении стеклянных витрин силуэт идущего позади неё человека. Это был мужчина. И двигался он довольно быстро.

Анна испугано оглянулась. Отражение её не обмануло. Мужчина в спортивном костюме и тёмной куртке действительно быстро приближался к ней, хотя и был ещё на приличном расстоянии.

Девушка напряглась. «Этот мужчина не шёл по аллее изначально. А это значит, что он либо появился с какой-нибудь тропинки в этом парке, либо уже ждал проходящих людей. А вот это уже нехорошо. Совсем нехорошо», – подумала Анна. И эта мысль испугала её уже окончательно.

«Вот дура! Надо было идти через проспект! – мысленно сокрушалась она. – Значит так. Главное – не показывать страха. Может, это всё мне померещилось. Просто мужчина. Просто ночь. И просто я одна. Так что, может быть, на самом деле всё в полном порядке».

Приблизительно такие мысли нашёптывали девушке остатки её храбрости. И тем не менее ей захотелось побежать. Однако же усилием воли она постаралась продолжить свой ход в том же ритме, тем более что никуда убежать она и так наверняка бы не успела.

Незаметно для самой Анны скорость её шагов всё-таки немного увеличилась. Видимо, парень, идущий следом, это заметил и тоже переключился на более динамичный шаг. Она не видела, но чувствовала это. Причём шагов мужчины почти не было слышно. «Видимо, он в кроссовках», – подумала Анна. Хотя иногда она всё-таки улавливала ухом совсем тихий звук его шагов.

Девушка посмотрела вперёд. На небольшом расстоянии слева от неё возвышалось крупное неосвещённое здание. Горевших фонарей на аллее при этом становилось ещё меньше. Анне стало жутко. Она ощутила реальную опасность и самый настоящий испуг. Её душа с удовольствием ушла бы в пятки, однако же пяткам девушки сейчас было не до этого, поскольку они интенсивно отбивали шпильками туфель ритм марша «Искусственной смелости».

«Что же делать?! – в смятении подумала Анна. – Побежать?» Нет. Побежать она уже не успеет. Закричать?.. Но здесь её никто не услышит. И – опять же таки – он легко её нагонит, и если у него на уме что-то плохое, то уж хотя бы с целью предотвращения шума он может нанести ей ещё больший вред. А вдруг у него есть оружие?!.

Все её мысли спутались. Хотя нет, не все. Осталась одна – самая чёткая: «Какая же я дура!»

Девушка продолжала поспешно идти. А спутавшиеся мысли продолжали истязать её сознание. Однако же решения, как действовать дальше, ей всё равно не приходило.

«Что делать?!!» – этот вопрос был для Анны, пожалуй, несравненно более актуален, чем лет сто пятьдесят назад для самого Чернышевского.

А между тем мягкий звук шагов неизвестного мужчины по-прежнему был отчётливо слышен. И с каждым мгновением он становился всё ближе и ближе.

Глава 8

Куратор с Эктором стояли и терпеливо ожидали появления на аллее девушки и парня. Вернее сказать, этого ждал Тнемил. Эктор же просто стоял рядом. Чёткого плана своих действий он и сейчас сформулировать бы не смог.

Неожиданно лицо Куратора напряглось.

– Что? Не понял! Повтори! – внезапно проговорил он.

Эктор хотел было спросить, о чём речь, но Тнемил поднял вверх правую руку и, вытянув указательный палец, дал понять, чтобы ему не мешали. Стало быть, он вёл переговоры по внутренней связи и неожиданно перешёл на вербальное общение.

– Так, давай-ка проинформируй ещё раз. Только помедленнее. Меня и стажёра, – приказал кому-то Куратор.

Эктор услышал у себя в голове щелчок подключения внутренней связи и голос Дежурного диспетчера Центрального поста.

– Всем приём! Говорит Центральный пост. Повторяю! Пока вы там, за углом, мирно отсвечивали, местные гопники неожиданно решили вас ограбить, – явно насмехаясь, произнёс Дежурный диспетчер. – Их шестеро. Старший из них известен в узких кругах как Кривой. Из оружия у них – только два ножа и одна бита.

– Только два ножа и одна бита! – с иронией передразнил Куратор. – Ты можешь их как-то отвлечь? Сейчас нам вообще не до них! – выпалил он.

– Нет, уже поздно, – был ответ. – Они рядом. Так быстро я не успею ничего сделать.

– Когда событие? – уточнил Тнемил.

– Через десять, девять… восемь секунд. Идут с другой стороны – со двора. От предыдущего задания вы, если что, освобождены. Куратору Восьмого отдела при необходимости разрешено применение оружия. Конец связи.

Раздался щелчок отключения.

– Вот так стажировка! – пробормотал Куратор и зачем-то похлопал себя локтями по бокам. – Ну, учись, стажёр! И такое бывает! – В его голосе прозвучали нотки недовольства, смешанного с напряжением.

Как только Тнемил договорил эту фразу, со стороны неосвещённого двора по направлению к ним с Эктором устремилась группа молодых мужчин. Их было шестеро. Все они были в тёмных куртках и в таких же шапках. Один из них нёс на плечах длинную бейсбольную биту – нёс как коромысло, при этом вальяжно перекинув через неё обе руки.

Куратор ещё раз осторожно выглянул за угол и посмотрел в сторону аллеи. Девушка уже появилась в поле зрения, но находилась она ещё достаточно далеко.

Повернувшись к Эктору, Тнемил тихо сказал:

– Спокойно, стажёр. Минуты две у нас с тобой ещё есть. Говорить и делать всё буду я. Ты – стоишь и поддерживаешь меня.

– Хорошо, – коротко ответил Эктор, хотя как конкретно нужно было поддержать шефа, ему было невдомёк.

Через несколько мгновений шестеро молодых людей, подойдя к Куратору и Эктору, сразу же обступили их полукругом. Одни из ночных искателей приключений были подростками, а другие уже достигли возрастной стадии «престарелых» гопников – им было уже как минимум по двадцать пять.

– Какие-то проблемы? – внимательно оглядев молодёжь, спокойным голосом спросил Куратор.

Парень с кривым глазом снял биту с плеч и развязно произнёс:

– Это сейчас у вас будут проблемы!

Двое других при этом вытащили ножи.

Один из них громко сказал:

– Деньги и телефоны быстро отдали! Иначе порежем.

Его фраза была дополнительно сдобрена потоком ненормативной лексики.

Дальнейшие события происходили в считанные секунды – неожиданно не только для нападавших, но и для самого Эктора, который тоже испугался резких движений Тнемила.

Так, в единый миг Куратор обеими рукам выхватил из плечевой кобуры два пистолета. Эктор заметил, что ствол одного из них был немного длиннее и массивнее – явно ввиду навинченного на оружие глушителя. Сразу же после этого Куратор сходу выстрелил в биту, отчего её выбило из рук сжимавшего её парня, и произвёл три выстрела поверх голов нападавших – в стену здания, стоявшего за их спинами. Щелчки были сухими – как при стрельбе с глушителем, однако же ошалелые взгляды гопников красноречиво показали, что при этом свист пуль над их головами был исключительно натуральным.

Сразу же после этого стволом второго пистолета Тнемил обвёл всех остальных. Мягко говоря, гопота была весьма растеряна ввиду столь неожиданного поворота событий.

– Оружие на землю и руки вверх! – выкрикнул Куратор. – А то я сейчас вас всех перестреляю! Один ствол с глушаком – никто и не услышит. Только шесть трупов найдут поутру. Быстро! – скомандовал он.

Ножи с клацаньем попадали на асфальт.

– Руки вверх и повернулись к стене, – уже гораздо более тихим голосом продолжил Тнемил. – Повторять не стану. – И он ещё раз выстрелил поверх голов.

Все шестеро повернулись к стене с поднятыми руками.

– Вы не переживайте, – добавил он. – Для тех из вас, кто умеет считать, сообщаю, что патронов хватит всем. Во втором стволе у меня полный магазин.

Посмотрев на спину парня с кривым глазом, Куратор его окликнул:

– Слышь, Кривой!

Парень не обернулся.

– Кривой, ты что, меня не понял?! – уже более грозно повторил Тнемил, глядя на него.

– Что?! – откликнулся вместо кривоглазого совсем маленький парнишка, стоявший с другой стороны ватаги, и повернул в сторону Куратора голову.

Шеф Эктора немного удивился, однако же спорить о том, где тут на самом деле Кривой, не стал.

– Короче, если не хотите больших проблем, – вновь заговорил он, – то сейчас с поднятыми высоко руками все вы бежите друг за другом по той аллее, что за зданием, до выхода из парка. При этом никого не трогаете на пути. Потом тихо расходитесь по домам. Если попробуете свернуть или перестанете бежать, стреляю в спину на поражение. Если будете бежать медленно, вначале делаю предупредительный – в воздух, а потом опять же – на поражение. Всем все понятно?

– Да! – недовольным голосом отозвался за всех тот, кто, по всей видимости, на самом деле был Кривым.

– Не слышу остальных! – громко и грозно произнёс Куратор. – Если кого-то здесь нужно просто пристрелить, скажите громко: «Мне непонятно!»

– Всё, всё понятно! – пробубнили голоса всех остальных гопников.

– Итак, на счёт «три» друг за другом выбегаем, высоко подняв руки, и бежим по аллее. Раз, два… три!

Сразу же после этих слов Тнемила все члены шайки повернулись налево и друг за другом побежали за угол здания и дальше по аллее – по направлению к идущих им навстречу девушке и парню.

Куратор тоже вышел за угол вслед за ними.

Анна и её потенциальный обидчик находились уже метрах в восьмидесяти от большого офисного здания. И вдруг навстречу им из темноты друг за другом стали выскакивать горе-грабители. В темноте эта ватага, бежавшая с поднятыми руками, выглядела как минимум устрашающе.

– А теперь добавим экспрессии, – произнёс Куратор и, подмигнув Эктору, сделал два выстрела в воздух из того пистолета, что был без глушителя.

Звук стрельбы отозвался громким эхом в лабиринте офисных зданий. И он не только ускорил бегущих, но ещё и привёл к тому, что и девушка и парень, моментально разбежавшись в разные стороны, скрылись за деревьями парка.

Эктор улыбнулся. Увидев, что группа пробежала то место, где буквально только что находилась Анна, Тнемил скомандовал:

– За мной! Проконтролируем её выход из парка. Тем более что мы тоже здесь нашумели. Так что нужно быстро уходить.

В это самое время девушка, сняв обувь, уж неслась через кусты, как казалось ей самой – подобно быстрой грациозной лани. Хотя на самом деле она выглядела как продиравшаяся сквозь лесные дебри лосиха, сносящая всё на своём пути.

Вначале Анна оглядывалась, но тем не менее всё равно бежала не останавливаясь – до тех пор, пока не упёрлась в ограду парка. Калитки рядом не было, однако же миниатюрное тело позволило девушке протиснуться между прутьев и выйти на дорогу. Она ещё раз впопыхах оглянулась и, убедившись в том, что её уже никто не преследует, наспех нацепила туфли на запылившиеся ноги.

«Слава Богу, пронесло!» – пульсировала радужная мысль в голове у Анны.

Девушка вспомнила последние минуты – то, как она приближалась к тёмному участку парка, а парень, идущий сзади, уже почти её нагнал. Тогда Анна поняла, что, видимо, чего-то очень страшного уже не избежать и собралась было закричать, как вдруг услышала, что где-то за зданием раздались какие-то сухие щелчки. Неужели впереди тоже была опасность?!.

Опасно впереди – и опасно позади! От неожиданности девушка чуть сбавила ход. Мужчина, идущий сзади, – видимо, также услышав хлопки, – приостановился. Ну а то, что произошло потом, выглядело совершенно непонятно и даже пугающе.

Через какое-то время из-за угла тёмного здания стали выбегать друг за другом несколько молодых мужчин с поднятыми руками – так, как будто бы они хотели кого-то напугать. Они неслись прямо на Анну. Девушка в страхе замерла. Вслед за этим она услышала раскатистые пистолетные выстрелы, после чего уже окончательно поняла, что этот поход через аллею она запомнит очень надолго. Анна резко обернулась и увидела спину своего преследователя, исчезавшую в кустах слева от неё.

Вереница бегущих между тем приближалась – так что на раздумья времени не было. Девушка наспех скинула туфли, схватила их и со всех ног бросилась в противоположные кусты.

«Вот ведь непруха!» – подумал парень в спортивном костюме, минут через пять выходя из парковой зоны с другой стороны, и с досадой сплюнул.

Куратор с Эктором быстрым шагом вышли из парка через небольшую калитку. Минут через пять-семь они увидели интересовавшую их девушку, идущую вдоль парка уже около своего дома.

– Всё в порядке, – тихо сказал Тнемил. – Не будем ей мешать – тем более что её дом совсем близко. Уходим.

Они тихо отошли под тень деревьев.

Девушка двигалась быстро, при этом регулярно оглядываясь. К счастью, здесь уже начали встречаться люди, так что опасаться ей было больше нечего.

Когда Анна прошла мимо, Куратор связался с Центральным постом.

– Ну что же, как ты сам говоришь – ты молодец! – первым произнёс на том конце Дежурный диспетчер. – И задание выполнил, и текущий вопрос решил, а заодно и стажёра ввёл в курс дела. Три в одном! – рассмеялся он.

– Я-то, может, и молодец, – недовольным голосом отозвался Тнемил, – а вот что там с Кривым, я так и не сообразил.

– В смысле? – не понял диспетчер.

– Почему кривоглазый оказался совсем не Кривым?

Диспетчер опять рассмеялся.

– У Кривого указательный палец кривой, а не глаз. У меня же не было времени это тебе объяснять, – ответил он. – Ну, короче, вам обоим – благодарность. Применение оружия с целью отпугивания уже признано обоснованным.

– Ещё бы! Пришли учиться – сами чуть люлей не получили! – хмыкнул Куратор.

– Ну ладно, не драматизируй! Подожди немного. Как что ещё появится для новичков, я сообщу, – произнёс диспетчер.

После этого внутренняя связь отключилась.

– Ловко Вы, однако, всё провернули, особенно – с этими выстрелами над головами! – с восхищением произнёс Эктор.

Тнемил задумался о чём-то своём и, глядя в сторону, машинально ответил:

– Ловко, ловко…

– А у меня при жизни, – не унимался Эктор, – на службе ходила такая шутка: при нападении на тебя стрелять нужно нападающему в голову!

Куратор посмотрел на него и спросил:

– Зачем?

– Ну, чтобы потом не было противоречий на очной ставке! – смеясь, пояснил Эктор.

– Хм… – Тнемил улыбнулся. – Ну, этот метод здесь точно не поможет. Случись что, комиссия по разбору ситуации получит показания даже у убитого тобой – да ещё и в твоём присутствии. Вот так вот. Ну ладно. Пойдём, что ли, выйдем ближе к дороге.

Когда они дошли до остановки, Куратор, не говоря ни слова, на некоторое время поднял глаза на небо и улыбнулся. Затем он повернулся к Эктору:

– Сейчас мне передали, что группы поддержки девушки и парня тоже благодарят нас за помощь.

Потом Тнемил внезапно замолчал. Эктор открыл было рот, чтобы спросить, что они будут делать дальше, но шеф, подняв руку, прервал его намерение. При этом сам Куратор продолжал молчаливо смотреть вокруг. Эктор догадался, что он прослушивал ещё какое-то сообщение.

Секунд через десять Тнемил произнёс:

– Извини, Дежурный диспетчер Центрального поста давал вводные для следующей операции по твоей стажировке. Меняем дислокацию.

Вот так на протяжении нескольких месяцев Эктор проходил теоретическую и практическую подготовку под руководством Куратора Тнемила. Обычно занятия чередовались – полдня теории, полдня практики, но бывало и так, что – только теория или только практика. Обычно к концу дня у Эктора от перенапряжения болела голова, потому что каждый его день был как экзамен.

Как-то раз Куратор вместе с Эктором ехали на машине к месту выполнения очередного задания. В пути Тнемил рассказывал различные истории, а проще говоря – учил своего подчинённого с помощью примеров тому, как бывает на службе и как нужно действовать в той или иной ситуации.

Внезапно из правого ряда выскочил чёрный автомобиль, резко подрезав их машину. Куратор, умело проведя рулём манёвр на уклонение, сумел избежать столкновения. Пробормотав себе под нос какие-то непонятные слова, по всей видимости – ругательства, он проговорил:

– Вот чудак! Из-за таких вот и попадёшь в ДТП. А потом бы мы с тобой на квалификационной комиссии стояли и доказывали бы, что это не Куратор с сотрудником отдела не умеют водить машину, а какой-то мудак!

– А мы-то здесь при чём? Если что, то комиссия бы, наверное, увидела, как всё было, – предположил Эктор.

– Да понимаешь, какая штука… Участники комиссии сами были рядовыми сотрудниками Службы уже слишком давно. А сейчас им кажется, что всё в этом мире можно предусмотреть, хотя на самом деле это далеко не так. Это ещё ладно, если мы попадём в ДТП из-за такого гонщика. А представляешь, что произошло бы, если бы в машине находились живущие, и они не смогли бы вовремя среагировать? Внезапная смерть – и вперёд ногами. Так что неадекватным любителям скорости порой необходима профилактика. Поэтому в целях предупреждения подобных вещей нужно сообщать о таких случаях через Центральный пост в Управление взаимозачёта. Сообщим им.

Эктор подключился к внутренней связи Службы.

– Центральный пост! – начал он свой доклад. – Направляем сообщение для Управления взаимозачёта. При выполнении задания в пятнадцать тридцать семь наш автомобиль был подрезан машиной чёрного цвета.

– Назовите госномер, – ответил женский голос.

Тут в разговор вступил Куратор:

– Добрый день. Куратор Восьмого отдела Управления корректировки. Госномер не увидели. Чёрный автомобиль с рисунком пантеры на заднем стекле. Ну, думаю, что они и так там всё увидят и разберутся. Пусть уж и зачётники сами хоть что-нибудь сделают! – в сердцах добавил он.

– Информация принята, – спокойно отозвался женский голос Дежурного диспетчера Центрального поста, после чего связь отключилась.

– Разберутся. Если захотят, конечно. Одно слово – тугие! – улыбнулся Тнемил.

Дальше они двигались по объездной дороге.

Проехав ещё около десяти минут, Эктор с Куратором увидели, что скорость потока машин резко снизилась. Автомобили стали уходить вправо по многополосному шоссе.

– Та-а-ак! – протянул Куратор. – Видимо, слева ДТП. – И он начал тоже переходить на правую полосу.

Они медленно двигались по трассе. И через некоторое время наконец увидели причину образовавшейся пробки. Чёрный автомобиль с рисунком пантеры, который недавно их подрезал, стоял перед столбиком ограждения со смятым капотом, из-под которого струился то ли пар, то ли дым. Рядом суетились несколько человек, один из которых, видимо, был водителем.

Тнемил, рассматривая происшествие, произнёс:

– А ведь и тугие умеют работать оперативно, когда захотят. Хотя, конечно, я согласен: иногда хороший взаимозачёт – это тот, который приходит позже и неожиданно.

Объехав пробку, они, набрав скорость, двинулись дальше.

– А почему тугие? – спросил Эктор.

– Почему? Ну, это, видимо, производное от «тугодумы», – объяснил Куратор. – Один из принципов их работы следующий: жизненный взаимозачёт не всегда приходит быстро, но он всегда неотвратим.

Эктор замолчал. Он вспомнил свою прошлую жизнь. Теперь ему показалось, что некоторые события в ней также происходили в результате работы Управления взаимозачёта.

– Ты что замолчал? – поинтересовался Тнемил, мельком посмотрев на Эктора. – Наверное, пытаешься понять, имел ли ты в своей жизни дело с сотрудниками Управлением взаимозачёта? Можешь не пытаться. Точно имел. Все живущие регулярно сталкиваются с ними на самых разных жизненных дорогах.

Во все дни своей стажировки Эктор получал такой большой объём информации, что к вечеру он просто валился с ног.

Однажды, когда они с Куратором перемещались по городу в образе живущих, и их автомобиль остановился на светофоре, Тнемил, посмотрев направо, обменялся кивками с водителем соседней машины, в которой тоже ехали двое ничем не примечательных мужчин.

После того как Куратор рванул на зелёный, Эктор спросил:

– А это кто такие?

– Сотрудники СВК – Службы внутреннего контроля.

– А чем они занимаются? – спросил Эктор.

– Они следят за тем, чтобы сотрудники Службы надлежащим образом выполняли свои обязательства и не нарушали основных её принципов. Иногда они проверяют работу своих коллег в целях профилактики. Так что всегда помни: любые твои действия могут отследить! Также в определённых случаях эсвэкашники обеспечивают наше прикрытие – при необходимости. Скажем так, СВК – это наша служба безопасности и контроля.

– А что, среди прошедших отбор бывают и сотрудники с отрицательными качествами? – поинтересовался Эктор.

– Конечно. А ты что думал, тут ангелы, что ли, собрались?! Нет, ну понятно, что есть отбор, и исключительно плохой человек сюда попасть, конечно, не может, но вот сотрудники с потаёнными тёмными мыслями встречаются. К примеру, бывает так, что наш коллега изначально был хорошим, а потом на чём-нибудь сломался.

– В смысле – «сломался»?

– В смысле – не смог удержаться от нарушения принципов Службы ради собственных благ. Или – желая помочь своим близким или просто знакомым из прошлой жизни вопреки интересам Службы. Иногда такие сотрудники начинают участвовать в серых сделках.

– В серых сделках? – переспросил Эктор.

– Это сделки, при которых ожидающие за свой счёт заказывают у небешников, то есть у небесных мошенников, такие действия, каковые влекут за собой негативные последствия для других ожидающих, живущих или сотрудников. При этом взамен такие ожидающие могут получить какие-либо незаконные блага для себя, своих родственников или иных лиц. А с учётом полномочий сотрудников подобные махинации проворачиваются порой незаметно для их коллег.

– А это как? – продолжал свои активные расспросы Эктор.

– Ты посмотри, как заинтересовался! – улыбнулся Куратор. – Ну как-как? Сотрудники могут корректировать события или что-либо совершать, затирая за собой следы своего присутствия. Понятно, что зачастую всё это нужно для Службы, однако же кто-то этим злоупотребляет. Вот как раз такими случаями и занимается СВК – выявляет, вычисляет и вытуривает нерадивых со службы. Раньше у нас контриков недолюбливали, потому что они везде совали свой нос – контролировали, просили дополнительные отчёты и прочее. И тогда много-много тысяч лет назад было принято решение о том, что все сотрудники различных Управлений будут какое-то время проходить службу в СВК. И после этого каждый увидел, чем они там занимаются и с чем сталкиваются. И результат был налицо – отношение к ним резко изменилось.

– И что, Вы тоже служили в СВК? – вкрадчиво поинтересовался Эктор.

– Служил, – ответил Куратор, – почти полгода. Периодически всех туда направляют. Для меня это был хороший опыт. Парадокс заключается в том, – продолжил он, – что иногда служба в СВК – это наказание.

– В смысле? – с недоумением спросил Эктор.

– Ну, бывает так, что сотрудник злоупотребляет своими полномочиями, но не очень сильно, и это выявляется на ранней стадии, когда он ещё не успел конкретно напортачить. Тогда в виде наказания его направляют под надзором на службу в СВК, где он видит те ситуации, когда подобные действия других сотрудников приводят к плачевным результатам. Чаще всего после такого наказания наш коллега осознаёт, что поступать так больше не стоит, и в дальнейшем уже не допускает подобных нарушений принципов Службы.