Угадай убийство

– Их тысячи, похожи друг на друга, как можно все упомнить! – возмущался Андрей, люто ненавидевший такой тур.

Правда, для Светы всегда казался сложным тур другой, где по детской фотографии звезды, нужно было угадать, кто это. Или хотя бы в какой группе она выступала. Учитывая, насколько звезды изменили себя нелепыми пластическими операциями, установить связь между естественным детским улыбающимся личиком и современным кукольным лицом с кучей подтяжек и надутыми губами было весьма сложно.

– Запретил бы все пластические операции, – процедил Андрей, глядя на новый образ молодой певицы. – Куда она так себе губы надула? Она ими работает что ли?

– Свобода самовыражения, – возразил Сергей.

Князев смерил его недовольным взглядом. Света лишь улыбнулась.

Князев и Романов часто конфликтовали между собой. Оба совершенно разные, с разными взглядами на жизнь, людей., да и саму музыку. Поначалу, Андрей даже не взлюбил Сергея.

– Чем он тебе не нравится? – спросила наедине у Князева Света, когда Сергей отошел в туалет.

– Странный он, – буркнул Андрей. – Слишком слащавый… женственный что ли. Как будто…

И он замолчал, отведя глаза. Света фыркнула.

Да, у Сергея было что-то женственное. В манерности речи, в жестах. Даже не женственное, а чересчур мягкое. Плавное. Не было мужской резкости и твердости, как у того же Андрея. Хотя, как ни странно, из них двоих именно Сергей служил в армии. И не где-то, а на далёкой и холодной Новой Земле, испытав все перепады температур и настоящий холод.

Мягкость и женственность стали спусковым крючком для таящегося недовольства Андрея. Хотя никто, кроме Романова, не разбирался так хорошо в современной музыке.

Несмотря на кажущиеся различия, они все же были идеальной командой. Света, Андрей и Сергей. Иногда к ним присоединялась Наташа, подруга Сергея. Она хорошо ориентировалась в музыке последних лет, особенно хип-хопе, и на зубок знала множество иностранных исполнителей, которые для остальных троих постоянных участников сливались в однообразную кашу голосов.

– Как можно отличить Myagi от Эндшпиля? – спросил у нее как-то Андрей, когда они ждали объявления результатов тура. – Для меня они совершенно на одно лицо и голос!

Наташа отхлебнула темного пива, застенчиво пожала плечами и безапелляционно заявила.

– Я и сама их путаю иногда.

– Точно также можно спутать Черникову и Салтыкову, или Салтыкову и певицу Диану, группы Вирус и Краски, – возразил Сергей.

– Я Диану не спутаю, – тут же парировала Света. – У Ирины Нельсон довольно характерный тембр, даже в первых песнях.

Сегодня темой игры были микс из песен трех десятилетий.

Большой зал караоке-бара, арендованный организаторами под игру вплоть до открытия самого ночного караоке, был плотно забит пребывающими участниками. Запыхавшаяся Света сдала одежду и, с помощью веселых и молодых менеджеров, направилась к столу их команды. Там уже ждали Сергей с Андреем. Напряженные. Впрочем, как и всегда, когда они оказывались только вдвоем. Стоило прийти Свете, как оба расслабились. Команда командой, а общий язык двое совершенно разных по температуру и образу жизни парней так и не нашли. Одно время Светка боялась, что Князев покинет команду, и они останутся вдвоем с Романовым. Но другой команды у Андрея не было, а играть хотелось иногда чуть ли не до безумия – и надо признать не ему одному – поэтому вскоре он смирился с образом и поведением Сергея.

– Привет, – сказала Савельева, тяжело опустившись на диванчик.

Мужчины смерили ее любопытными взглядами.

– У тебя все нормально? – спросил Сергей. – На тебе лица нет.

– И про игру чуть не забыла, – добавил Андрей.

Света вяло посмотрела на лежавшее перед ней барное меню. Может ли она позволить себе заказать хотя бы кофе? Сейчас с деньгами будет туго, пока она не найдет новую работу. Игра долгая, и хотя с утра аппетита почти не была, придя сюда и наблюдая разнообразную палитру коктейлей, закусок и пицц на столах, она вдруг почувствовала голод.

– Она будто призрака увидела, – хмыкнул Андрей. – Давай рассказывай, что приключилось. Мы как никак команда. Кстати, – это он уже обратился к Сергею. – Наташа будет сегодня?

Тот покачал головой.

– У нее какой-то там проект на работе, она не сможет прийти. Так что придется нам самим разбираться в богатом творчестве «Трех дней дождя» и Мукки, а также припоминать как звучат голоса Скриптонита и Словетского.

Князев закатил глаза. А Света с грустью подумала, что у всех есть работа. За исключением Романова, конечно, но и он ведь как никак работает над своим блогом. У нее теперь только дом и эти музыкальные игры, участие в которых из-за взноса она, похоже, тоже не сможет скоро позволить. Савельева еще не начинала рассылать резюме в другие банки и компании. Толком не знала, какая ситуация на рынке. Да и как скоро ее возьмут? Опыт у нее весьма ограничен, и кроме записи, что последние восемнадцать лет она верой и правдой проработала на одном месте в крупном банке, ничем похвастаться она не могла. Английский и тот почти не знает.

– Да, блин, Света, что с тобой такое? – вновь спросил Андрей.

У Савельевой неожиданно дрогнули губы, на глазах выступили слезы.

– О-па, – воскликнул Сергей. А Андрей округлил глаза.

Она все им рассказала. Начиная с унизительного увольнения и заканчивая тем, как трусливо не пошла на похороны Фаины Александровны. Да и сюда она особо не хотела идти, просто поняла, что оставаться одной дома невыносимо.

– Дела, – сказал Андрей, когда рассказ был закончен. – Получается, эту учительницу реально убили? Как в детективе?

– Следователь сразу сказал, что убили. Да и обстановка странная, ребята! Эта музыка, магнитофон, нарисованная улыбка, шутовской колпак. До сих пор жутко, стоит мне вспомнить.

Она поежилась.

– Давайте посмотрим с другой стороны, кому выгодно убивать эту старушку? – задал риторический вопрос Сергей. – Жила одна, мужа нет, сын отдельно. Больше не работала, так? Ее ограбили?

– Следов взлома не было, да и ничего не пропало.

– Ну вот. Смысл ее убивать, да еще таким способом.

– Значит, это ее сынок, – сказал Андрей, отхлебывая пиво. – Решил кокнуть маман, да и квартиру себе заграбастать. Ее можно сдавать. Сиди себе, не работай, только деньги за аренду получай.

– И много он бы наполучал? – Света с трудом представляла, можно ли на несколько десятков тысяч от сдачи квартиру в аренду достойно прожить в месяц? Тем более молодому человеку, каким был Алеша.

– Еще лучше продать. Миллионов там сколько выйдет? Сталинка же, да? Вполне себе нормально. Ни один год можно жить припеваючи. И потом, он же больной на голову этот Алешка. Кто его знает, что ему там взбрело.

– Алеша не мог убить, – помотала головой Света. – Он странный, не слишком бывает адекватен, и я его немного боюсь, но все равно не верю в то, что это сделал он.

– Если это и он ее убил, то убил бы просто, – сказал Сергей. – Мог вон даже с лестницы сбросить, типо она оступилась. И старушка кувырком полетела бы вниз, свернув себе шею. Зачем городить все это? Музыка? Нарисованная улыбка? Шутовской колпак?

– Он это хотел выдать за убийство какого-то психа, – пожал плечами Андрей. Хотя… он же сам так-то того.

Они помолчали.

– Не сходится, – вздохнул Сергей, помешивая сахар в латте. – Но ты, Света, будь осторожна. Пока не поздно, держись от него подальше. Мало ли.

– Вообще забей на все, – Андрей снова отхлебнул пива. – Ты тут ни при чем. Лучше работу ищи. Сейчас, говорят, много вакансий на рынке.

Очень надеюсь, подумала Света. Возьмут ли меня на работу? Или будут отказывать из-за возраста? Не имеют права, да, но прямо ведь об этом не скажут, да?

Она очень боялась дальнейшей неопределенности. Гораздо сильнее, чем полубезумного Алешу.

– Дорогие друзья, – раздался в динамиках бодрый голос ведущего. – Готовность номер один! Мы все собрались и начнем нашу игру через пять минут!

– Эх, хоть бы в десятку попасть, – мечтательно произнес Андрей, глядя на экран телевизора, где висел логотип музыкального клуба. – Подарок дадут!

– А у этой Фаины были еще какие-нибудь враги? – спросил Сергей, перекрикивая шум музыки из динамиков и гогота соседней компании за круглым столом.

– Какие у учительницы на пенсии могут быть враги? – пожала плечами Светка. – Разве только кому-то в школе тройки да двойки ставила, но это же когда было? Думаешь, убийца решил отомстить спустя много лет?

– А вдруг он затаил обиду? – предположил Андрей. – Вынашивал месть со дня окончания школы и вот совершил задуманное? Да нет, бред, наверное.

– Зачем включать песню? – спросила у парней Света. – Что убийца хотел сказать этой песней? Записав на кассету десятки раз один трек, а напоследок записал песню Цыгановой? Они никак не связаны. А это не просто так.

– Меня больше смущает шутовской колпак, – хмыкнул Романов.

– Для убийцы связаны, – развел руками Андрей. – Да ладно тебе, Свет, это явно псих-сынок. Начитался или насмотрелся триллеров про убийц и решил маманьку пришить. Как пить дать, он.

Музыка стала громче, послышалась барабанная дробь. Началась игра, и разговоры за их столом умолкли.

– Дорогие друзья! Добрый вечер! Клуб «Декаданс», компания «Угадайте песню» приветствует вас на очередном музыкально-интеллектуальном квизе!

Ведущий бодро выкрикивал в микрофон приветствия в адрес организаторов и собравшихся.

– Меня зовут Арсений Титов, сегодня я ваш ведущий на целый вечер. От и до! Ура!

– Арсений ведет сегодня, – сказала Света, пытаясь разглядеть из-за нагромождения игровых зон со столами сцену, где на фоне гигантского экрана выступал ведущий шоу.

– Он тебе нравится? – подтолкнул Савельеву в локоток Сергей. И широко улыбнулся.

Около сцены крутился Арсений, одетый в белый спортивный костюм. Он был невысокого роста, с гладко зачесанными назад светлыми волосами, и сейчас на каждый столик буквально стрелял своей обаятельной улыбкой. Девушки, особенно после бокалов вина и мартини, чуть ли таяли от восторга.

– Наоборот, – сказала Света. – Он странный. Вроде улыбается, бодрый такой, веселый, а глаза очень грустные и лицо всегда какое-то напряженное. Будто он чем-то недоволен. Обратите внимание, он когда говорит, то один, а когда на него никто не смотрит, лицо совершенно другое. Словно маски меняет.

– Он же практически как актер, вот и играет роли, – пожал плечами Романов. – Хоть бы сегодня не было тура с угадайкой из нарезки кадров клипов!

– Да мало ли, что там у человека может случится, – махнул рукой Андрей. – Света, ты все в детективов играешь. Маша Шевцова, блин. Давайте, собрались и играем.

Начался первый тур – разминка. Все трое довольно с легкостью вписывали на бланки ответов играющие песни. Егор Крид, Сергей Лазарев, Григорий Лепс, группы Танцы Минус и Отпетые мошенники.

После подведения итогов, начались довольно долгие оглашения результатов. Наконец, «Скрип КОлеСА» удостоился приза в номинации «Самые дружные».

– Я же чувствовал, что мы сегодня хоть чуть-чуть, но победим! – гордо сказал Андрей, когда они шли к сцене за презентом в виде виниловой пластинки и бутылки шампанского.

– Чуть-чуть – не считается, – хмыкнул Сергей, вспомнив одну из старых песен Наташи Королевой.

После они вышли на улицу и еще какое-то время поговорили, стараясь больше не вспоминать убитую учительницу.

– Свет, ты это, – сказал Андрей, слегка приобнимая ее на прощание. – Будут проблемы с этим твоим психом – звони. Номер знаешь.

– Ага, – кивнула Света. – Обязательно.

Сама же грустно подумала – еще успеть бы позвонить. Что, если Алеша подкараулит ее прямо в подъезде и схватит за руки? Тут не до телефонов будет.

Они поблагодарили друг друга за яркую игру, Андрей вяло пожал руку Сергея, пряча глаза, и все разошлись в разные стороны. Музыкальный вечер пролетел незаметно.

Глава 6

Любовь и смерть

Долгие века ищем мы любовь по свету,

А за нами пыль да воронье.

В небе облака, на кресте рука

Впереди любовь и кровь8.

Света в гордом одиночестве шла домой. Соседняя с клубом и цирком ледовая арена переливаясь разными огнями, заливая окрестные улицы неоновым свечением. Там еще шла хоккейная игра, и вокруг всюду дежурили полицейские патрули.

Савельева, понимая, что игра вот-вот закончится, также как и у них, и оттуда хлынут во все стороны потоки возбужденных болельщиков, ускорила шаг. На старых улицах, застроенных еще купеческими домами, сейчас было тихо. Света прошла «опасный» участок дороги, заслышав где-то крики первых выходящих зрителей, и теперь медленно шла по узкой улице мимо старинной усадьбы, где теперь располагалась одна из городских библиотек. Хоть и заканчивался март, снег уже почти сошел. Выпавший днем снег к вечеру полностью растаял. Она решила не дожидаться троллейбуса и пройти чуть дальше, подышав свежим воздухом. Домой не хотелось. Там было одиноко.

И потом, не исключено, что не нарвется в сумерках на Алешу.

Она шла по улице и внезапно поразилась, как тихо вокруг. Шумный город с шумной ареной и людьми остался будто позади. А она идет одна, просто наслаждаясь этим вечером, старыми улицами, которые через каких-то пятнадцать минут заполонят бредущие болельщики.

Света широко вдохнула полной грудью воздух и чуть улыбнулась. На улице, в окружении чужих домов, редких прохожих и какофонии городских шумов можно на мгновение забыть обо всем и просто идти, куда глаза глядят. Не думая ни о чем.

Но благостную тишину нарушили звуки играющей где-то песни. Очень знакомой.

Только сначала Света увидела молодого человека. Он сидел, несмотря на довольно прохладный вечер, на ступеньках лесенки, ведущей с возвышения дороги к закрытому сейчас магазину стройматериалов, прислонившись к фонарном столбу. Одет довольно легко – спортивные штаны в каких-то разводах, толстовка и накинутый коричневый пиджак. Все вместе это выглядело довольно несуразно. Пиджак словно кто-то из жалости ему бросил на плечи. Нет ни перчаток, ни шапки, ни даже теплой куртки. Рядом стояла банка из-под пива, явно пустая.

Света остановилась, не зная как поступить. Парень крепко спал, явно пьяный. И лицо его выглядело невыразимо грустным. Так и выглядит усталость от жизни. Вот только если он посидит здесь еще полчаса, то замерзнет насмерть. Разбудят ли его многочисленные зрители хоккейного матча? Про себя Света уже давно сделала грустные вывды о тотальном равнодушии горожан. Большинство людей пройдут мимо и не поинтересуются – жив человек или нет? Нужна ли ему помощь? Спишут на то, что тот пьян. А вдруг это сердечный приступ? Или инсульт?

– Эй, – сказала она, стараясь не подходить ближе.

Она не любила запах, которым пахнут алкоголики. Не любила запах выпивших компаний, от которых несло перегаром и похотью. И как никто знала, какими вспышками агрессии могут тебя наградить пьяные люди. Алеша еще покажется вполне мирным человеком.

– Эй, – повторила она и тут снова услышала музыку. Она играла тихо, раздаваясь совсем рядом.

Света замерла. По спине пробежали неприятные мурашки, а ноги едва не подкосились. Где-то совсем рядом играла не просто музыка. Это не была случайная песенка или мелодия из окон соседнего офиса, или громогласные биты из редко проезжавших машин.

Это играла «Любовь и смерть» Вики Цыгановой. Ни больше, ни меньше.

Савельевой сначала даже показалось, что все это кажется. Но нет, мелодия была узнаваема. Слова тоже.

Любовь и смерть, добро и зло,

Что свято что грешно, познать нам суждено

Господи, неужели это происходит здесь и сейчас, да еще со мной!

– Ты спишь? – крикнула она парню. Тот не отзывался.

Она оглянулась. Никого. Машин нет, прохожих тоже. Город буквально вымер. Далеко на соседней улице виднелись блики мигалок патрульной машины.

А выбрать нам дано – одно.

Она посмотрела вокруг молодого человека, желая найти источника звука, и как только разглядела поставленный за столбом в кустах небольшой магнитофон, откуда и слышалась музыка Цыгановой, то попросту закричала. Трясущимися руками достала телефон, боясь его выронить. Разблокировала, дернулась, и естественно выронила. Смартфон гулко ударился об асфальт, подпрыгнул, избавившись от заднего корпуса и остался лежать у пыльного поребрика. Практически в паре десятков сантиметров от ноги мертвого парня. Света уже не сомневалась, что молодой человек мертв.

Она опустилась на колени, подползя к телефону и проверила дисплей. Работает, хоть по середине и появилась трещина от удара.

Подобрав корпус и отойдя на расстояние, Савельева стала набирать номер Князева. Руки так и тряслись. Цыганова продолжала петь. Потом песня закончилась. Андрей, как назло, почему-то не отвечал.

Секундная тишина, и трек заиграл вновь.

Долгие века ищем мы любовь по свету,

А за нами пыль да воронье

В небе облака, на кресте рука

Впереди любовь и кровь

– Света, ты? – удивленно спросил Князев, сняв наконец трубку. – Что, ты уже дошла до дома и там этот псих тебя караулит?

– Нет, я тут… Боже, Андрей, я нашла труп.

В трубке повисла тишина. Он видно не поверил.

– Чего? Ты… шутишь?

– Какие, на хрен, шутки, – закричала Света. – Я стою рядом с убитым парнем!

Андрей опять помолчал, а потом осторожно спросил:

– Подожди, а что там за музыка играет? Это на улице?

– Это на улице! Из магнитофона. Прямо рядом с телом!

Он замолчал.

– Алло! Ты слышишь?

– Да тут я, тут. Ты ведь сейчас не шутишь?

– Андрей! – уже просто заорала Света. – Какие шутки! Я рядом с трупом какого-то парня, стоит магнитофон, по кругу играет та самая песня, которую я слышала в квартире Фаины! Какие, к хренам собачьим, шутки!

Он откашлялся.

– Так, ты это самое… спокойнее. Все хорошо, я…

– Какое хорошо! Что ты несешь!

– Света, успокойся, мать твою! – теперь кричал Андрей. – Проверь – пульс есть у этого пацана? Может просто человеку плохо стало. Или он пьяный?

Света вновь посмотрела на банку пива. Андрей мог быть прав, и она действительно преувеличивает. С парнем все в порядке. Разве только застудится в такую погоду. Но откуда здесь этот магнитофон с той самой песней?!

– На какой руке щупать пульс? – растерянно произнесла Света, приближаясь к молодому человек.

– То есть, как на какой? Да какая разница! Любую возьми.

Света осторожно прикоснулась к руке незнакомца и тут же отдернула ее.

– Ай!

– Что, нет пульса? – послышался голос Андрея.

– Рука холодная!

Тут Андрей сматерился.

– Савельева, ты в своем уме? Сыщица хренова. На улице холод, а он уже тут хрен знает сколько сидит! Естественно он холодный и замерзший! Пульс давай щупай.

– А если…

– Щупай, блин, пульс! – заорал Князев так, что Светка вздрогнула и повиновалась, забыв и об опасности и об брезгливости.

– Похоже нет… Я… я не чувствую.

В этот момент парень соскользнул головой со столба и повалился на тротуар, замер на мгновение в позе эмбриона и перевернулся на правый бок.

Тут Света все и увидела.

Серая толстовка задралась, обнажив рану на животе. Да и на ступеньках, где только что сидел человек, осталось красное пятно.

Сомнений не было – перед не мертвец.

– Андрей, – всхлипнул Света. – Он мертв. Тут кровь.

Она не сразу увидела, что из живота торчит острый кусок… виниловой пластинки.

Но это было не все. В правой руке у мертвого была зажата фотография. Когда он упал, пальцы так и не разжались. Понять, кто или что изображено на снимке было нельзя.

Князев помолчал и спросил.

– Где ты? Улица? Адрес?

– Чапаева, возле библиотеки городской. Андрей что же это, как мне…

– Не бухти! Я сейчас приеду, а ты… Ты звони в полицию. Я в метро и через двадцать минут буду у тебя.

Света испуганно озиралась. На смену тишине пришли отдаленные крики выходящих с ледовой арены болельщиков. Скоро здесь будут толпы народа. Савельева отступила к стене запертого магазина. Заглянула через панорамное окно внутри. Где-то в отдалении горел свет, то ли в подсобке, то ли в офисных помещениях.

Света забарабанила в стекло. Она помнила наказ Андрея, что надо звонить в полицию, но боялась оставаться возле мертвого тела одна больше минуты.

Внутри никто не отзывался. Видимо свет был дежурным, создававшим впечатлением, что в пустом магазине кто-то есть. А может кто-то и был – просто ей не хотели открывать. Мало ли, кто там поздно вечером ломится в окна.

Дрожащими руками все же получилось набрать 112. Дожидаясь ответа оператора, она постепенно собиралась с мыслями.

Кто-то оставил мертвое тело здесь. Кто-то включил магнитофон, поставил кассету с песней Цыгановой. Кто-то знал, что на арене сегодня игра, которая закончится в районе половине десятого. Плюс-минус. И что уже через десять минут по этой улице пойдут толпы людей. Совсем рядом дежурит полиция, взяв территорию арены в плотное кольцо на случай попыток терактов или провокаций. И этот кто-то все равно оставляет тело. Судя по крови, парень был убит здесь. Рискованно. И тем не менее, убийца знал, что делает.

Света вновь оглядела место преступления. Мертвец так и лежал посреди тротуара с закрытыми глазами. Одиноко стояла банка из-под пива. Последнего пива в его жизни.

Вновь заиграл трек Цыгановой.

Любовь и смерть, добро и зло,

Что свято что грешно, познать нам суждено

Эта песня теперь точно будет ей снится.

Света огляделась. Ни одной камеры. Старая улица, старые дома, немногочисленные магазины. Неподалеку стрела строительного крана – строится очередной комплекс премиум-класса в ужасающе шумной близости от арены.

Оператор наконец ответил:

– Оператор 112, что у вас случилось?

Голос был спокойным и невозмутимым.

– Здравствуйте, тут молодой человек… он мертв. То есть его убили.

– Убили?

– Кровь всюду. Он упал… Пульса нет. И тут музыка…

– Музыка?

– Вика Цыганова. «Любовь и смерть». Господи, да пришлите вы сюда наряд.

– Вы издеваетесь?

После минутного пререкательства, оператор все же сообщил, что вызов передан наряду полиции. Света оглядела улицу и приметила, что в принципе убийца мог приехать и на машине. Вытащить тело, оставить магнитофон и уехать. Так было бы проще и безопаснее.

Но что если убийца до сих пор тут?

От этой мысли Светка вздрогнула. Что если она пришла практически сразу? И неизвестный убийца был здесь и сейчас ее видит?

Савельева испуганно оглянулась. Нет, она была одна на улице, хотя почему-то чувство, что за ней кто-то наблюдает, не проходило.

Наверное, нервы. Просто нервы!

Рядом лежало тело парня. Света Савельева от ужаса закрыла глаза. Еще в понедельник она шла на работу. Еще в понедельник жизнь не казалась такой ужасной. А сейчас она стоит перед вторым трупом, который повстречался ей на этой неделе, снова слышит странную музыку, записанную на старый магнитофон, и ждет полиции.

Савельева повернулась к окну магазина. Свет, видневшийся внутри в отдалении – погас.

Глава 7

Красавчик

Тебя девчонки целовали на причмок

За очень вкусные с орехами конфеты,

Они, красивые, глядели в потолок

Дрожа от зависти, что было так заметно.9

Некогда тихая улица, остававшаяся такой иногда и в самый разгар будних дней, теперь была на удивление шумна и многолюдна. Дорогу перекрыли, сделав лишь исключение для троллейбусов, которым технически негде было объезжать. Правда в столь поздний час они уже практически не ездили, а те редкие, которые проезжали мимо, спеша в парк, полицейские подгоняли едва не пинками – водители притормаживали, а из окон разве что не высовывались любопытные пассажиры. На противоположной стороне улицы, которую оставили открытой для пешеходов, в том числе для запоздалых болельщиков с ледовой арены, собралась толпа любопытных зевак, внимательно наблюдавших за работой следователей и экспертов, что-то периодически снимая на камеру.

– Любопытные дебилы, – процедил Андрей в их сторону.

Он буквально в последнюю минуту успел прорваться к ней, после чего тротуар полностью закрыли от пешеходов, и сейчас они вдвоем так и стояли рядом с входом в строительный магазин.

Вдоль тротуара выстроились скорая, несколько полицейских машин, и буквально подъехавший в последние минуты темный фургон следственного комитета.

Фотографию осторожно извлекли и поместили в пакет для улик. Света хоть и стояла в отдалении, но все же смогла разглядеть. На снимке была изображена очень молодая девушка с длинными черными волосами. Густая челка практически закрывала глаза.

Свету тщательно допросил полицейский. Андрей стоял рядом, никуда не отходя и удостоился от того нескольких злобных взглядов.