Последний Страж

– Ты убил ее в первую ночь. Сам ведь сказал.

– Да, но сейчас я уже не думаю, что то была Госпожа. Мне кажется странным, что мой господин женился на нечисти… Да и ты по какой-то причине все еще тут.

– Твой господин сам та еще нечисть, – сухо ответила она. – Но раз уходить отсюда не собираешься, то и мне жить не мешай.

– Я сделаю все возможное. И первым будет починка окон, – улыбнулся Страж

– Э, нет. Сначала ты откопаешь то, что зарыл в моем саду. Затем прогонишь тех мерзавцев с болот. И если после этого останешься цел, то я подумаю насчет окон.

– Скажи, как я могу к тебе обращаться по имени?

– В том аду, что мы оказались, имена значения не имеют.

Стражу показалось, что в глубине холодных серых глаз блеснули озорные огоньки, хотя при этом женщина совершенно не пыталась смягчить голос. Но даже так он почувствовал надежду. «Кажется, у меня появился новый дом», – подумал он.

***

– Эй, аккуратнее! – раздался певучий голос Линь за спиной Стража. – Если ты хочешь отпугнуть болотников огнем, надо позаботиться о том, чтобы не спалить весь лес.

– С чего ты взяла, что я хочу поступить именно так? – удивился Страж.

Он откопал Линь в саду несколько недель назад, и с тех пор эта немертвая постоянно следовала за ним. А если быть точнее – следовала за ним повсюду и неустанно болтала обо всем на свете, изрядно раздражая. С другой стороны, она была намного приветливее настоящей хозяйки дома, которую, к слову, Страж не видел с тех пор, как получил задание. И хотя он попытался узнать у Линь, где та пропадает, немертвая лишь развела руками и впервые не нашлась с ответом. Но затем не удержалась и добавила:

– Она никогда не рассказывает о своих планах, только дает поручения. А учитывая то, что последние две недели я провела в земле, то тем более ничего не могу знать! – Иногда голос Линь немного поскрипывал, напоминая ненастроенный музыкальный инструмент. – Но я уверена, она не будет против, если я присмотрю за тобой и немного помогу. В конце концов, от этих болотников у многих мороз по коже.

– У тебя-то откуда может быть мороз по коже? – усмехнулся Страж.

– Вообще-то, это грубо! То, что я неживая, не делает меня бесчувственной! – Было слышно, как она фыркает. – К тому же, если со мной что-то случится, то Госпожа тебе устроит! Я видела такое уже несколько раз!

И Линь пустилась в рассказ о том, как однажды один нерадивый Страж пытался ошпарить ее кипятком. Он уже практически сумел окунуть ее прекрасное лицо в чан, как вдруг Госпожа появилась из ниоткуда, ударила его чем-то тяжелым по голове и самого сварила в том чану.

– Суп тогда получился просто объедение! Впрочем, у нашей Госпожи к этому талант – может приготовить отличное блюдо из совершенно непригодных ингредиентов. И любой яд нейтрализовать! – радостно закончила она.

– Разве Госпожа может калечить своих Стражей?

– Конечно! Я вообще не знаю, чего не может сделать хозяйка на своих землях!

– Ну, разве что изгнать болотников, – ухмыльнулся Страж.

– Это другое, – уверенно парировала Линь. – Ты сам их разбудил, сам должен и прогнать. Иначе они от тебя не отстанут, пока не изведут.

– Странно, тебя я сам закопал, но ты все еще тут! – не удержался Страж.

– Потому что кто-то же должен за тобой присматривать! – решительно выдала Линь.

«Но хотя бы не обдала меня ледяным молчанием», – подумал Страж и остановился. Сейчас он предпринимал очередную вылазку к болоту по поручению «Прогнать неживых паршивцев». Все дело было в том, что болотники портили клумбы Госпожи и мешали всем спать – так объясняла причину, по которой ему дали это задание, Линь. Тем не менее, стоило самой Госпоже один раз с ними столкнуться в саду, как нарушители порядка сами внезапно исчезли на несколько дней, пока Страж случайно не поранился, рубя заросли кустов. Как пояснила Линь, болотники обожают человечину и, коль уж учуяли однажды запах крови, то так и будут охотиться за тем, кто ее пролил.

– Конечно же, если бы Госпожа захотела, она бы еще в первую ночь поставила их на место! Но, боюсь, она не считает тебя чем-то значимым, вот и поручила это дело тебе.

– Вот как? А кого она вообще считает значимым, кроме себя и Господина?

– Что ты сейчас сказал? – Линь, казалось, вот-вот потеряет сознание от возмущения. – Она, вообще-то, дорожит мной!

– Именно поэтому вы постоянно порознь? И да… Сколько дней ты там пролежала в земле, пока я тебя не откопал?

– Это не имеет значения! Госпожа очень занята. Когда у нее выдается свободное время, мы всегда проводим его вместе и… – Линь резко замолчала.

Страж не заметил, как блеснули бледно-голубые глаза его неживой спутницы, но почувствовал, что их окружили.

Болотники смотрели на них со всех сторон, раскрыв рты. В их мутных глазах горело пламя голода. Они довольно быстро сомкнули вокруг жертв кольцо, но приближаться дальше не торопились, оценивая возможную опасность.

– Чего же ты ждешь, бестолковый? – В голосе Линь звучала паника – Разжигай уже огонь!

– А как же аккуратность в лесу? – Он не мог удержаться от подколки.

Он все еще не совсем понимал, что испытывает к своей новой знакомой с ее детской наивностью, но не мог не съязвить в отместку непроницаемо холодной Госпоже. И, как это уже неоднократно происходило, Линь проигнорировала его выпад – вместо этого сама поспешно подожгла первый факел.

Болотники учуяли в ней немертвую и начали вытеснять из круга. Линь попыталась передать факел Стражу, но безуспешно: чем ближе к ним были болотники, тем гуще становился и туман вокруг. Страж запалил свой факел, но, похоже, даже с ним он не представлял угрозы нечисти. «И что теперь ты с этим будешь делать? – мелькнула мысль в его голове. – Как ни крути, но от Линь мало толку, она сама их боится, словно вторую смерть… Поэтому эти черти либо тебя схватят сами, либо подождут, пока туман вновь парализует тебя. Или пока ты не оступишься и не начнешь тонуть в болоте». Он вздохнул. Что ж, видимо, крысам в особняке придется ждать косточек какого-то другого Стража…

«Но почему в тот раз она помогла мне? – подумал он, все же подпалив пару сунувшихся совсем нагло болотников. – Раньше она всячески отталкивала меня, прогоняла из дома, игнорировала. Зачем же тогда спасла меня?»

Холодные руки схватили его за ноги, предплечья, туловище – сначала одна пара, потом ещё и еще, – сильнее запахло болотной гнилью. Из-за тумана Страж не понимал, где находится Линь, не слышал ее голоса, но все еще мог отбиваться, несмотря на то, что надышался разлитым в воздухе ядом. И тут он кое-что вспомнил.

– Помоги мне! – прокричал он что есть мочи. – Прошу, передай ей, что мне нужна помощь!

Он не был уверен, что это подействует. Как и не был уверен в том, что его хоть кто-то услышал. Но вот в тумане мелькнул огонек – сначала далеко, секунду спустя чуть ближе, ближе… Болотники уже повалили его на топкую землю, стоявшие рядом особи зашипели на не менее голодных сородичей, пытающихся прорваться сквозь них к его телу. Кровавый пир должен был вот-вот начаться…

– Прочь! – прозвучало в воздухе вместе со свистом хлыста.

Кажется, часть болотников схлынула, решив больше не претендовать на свежую человечину. Еще какая-то завыла от боли.

– Я же сказала: «Прочь»! – Удары хлыстом снова посыпались на нечисть.

Туман таял от света ее фонаря, а сама она уже стояла совсем рядом со Стражем. Он видел, как болотники оскалились на Госпожу, но та ударила ближайшего к ним своим сапогом, затем воздух рассек хлыст, нечисть завизжала и рассыпалась в разные стороны.

– Подымайся уже, – равнодушно произнесла Госпожа.

– Я не могу.

– С чего бы?

– Их туман… Я снова отравлен.

Она посмотрела на него сверху вниз, не скрывая издевки.

– Серьезно? – спросила она и, не дав ему ничего ответить, тут же с размаху ударила сапогом под ребра.

Боль пронзила все его тело, но вместе с тем Страж понял, что может шевелиться. Как только сбившееся от боли дыхание восстановилось, он поднялся и последовал за Госпожой. Она же отыскала замершую от страха Линь и, аккуратно погладив ее по щеке, произнесла:

– Все хорошо. Пойдем-ка домой, хватит по лесу шастать. Тем более, уже чай готов.

Линь, тут же оживившись, радостно закивала. Так они и вернулись к особняку: впереди освещавший дорогу фонарь, затем – две женщины и замыкающий шествие Страж. Когда они миновали опушку и вышли в сад, он подумал, что сегодня и правда произошло две странных вещи: во-первых, Госпожа пришла на зов о помощи, а во-вторых, оказалось, что иногда она умеет говорить ласково.

***

После того, как Страж выполнил часть заданий Госпожи, ему стало намного уютнее жить в ее доме. Казалось, в доме стало теплее, а может быть, дело было в том, что все стекла в окнах сами по себе вдруг оказались целы и невредимы, когда они вернулись с болот. В комнате, в которой он обитал с самой первой ночи и которую даже стал про себя называть своей, чудесным образом возникла кровать. Что же касается крыс, то и они бесследно исчезли, хоть он и не знал, как именно это произошло, и больше не скрипели половицами по ночам.

День сменял день, а он не знал, что ему делать дальше – Госпожа не появлялась, зато Линь то не давала ему прохода со своими историями, то тоже таинственно исчезала. Впрочем, на все это он точно не жаловался, поскольку благодаря Линь узнал о многих обычаях Восточных земель, откуда она была родом. Единственное, чего он не смог понять – все ли немертвые как будто бесконечно воспроизводят воспоминания о своем прошлом или они замирают в их памяти после смерти, а спросить так и не решался.

Одним утром его разбудили непонятные звуки, доносящиеся снаружи. Страж выглянул на крыльцо и увидел на тропинке рядом с домом странную картину: к дому подкатила полностью набитая овощами и зеленью повозка, запряженная пугалом, а управляла им какая-то старая карга.

Не успел Страж как следует разглядеть гостей, как мимо пронеслась Линь, радостно приветствуя старуху. Она что-то восторженно кричала про крендельки и сетовала, что тетушка давно их не навещала. Страж невольно попятился вглубь дома, но замер, ощутив спиной присутствие хозяйки. Ему не надо было оборачиваться, чтобы знать, с каким выражением лица она сейчас смотрит на него.

– Не стой на проходе, – как всегда холодно произнесла она. – И давай уже выходи.

– Не то чтобы я хотел… – начал он, но все равно повиновался.

– А кто, по-твоему, должен таскать припасы в погреб? – фыркнула хозяйка и направилась к телеге, обойдя его.

Когда они подошли, старая карга расплылась в притворной улыбке, а Страж заметил, что она еще и одноглаза. Рядом с ней грызла кренделек довольная Линь.

– Тетушка Тилли, а нет ли у тебя случайно дамских пальчиков? Я бы очень хотела угостить ими нашего нового Стража!

– Конечно же есть, сладенькая! – слегка в нос проговорила тетушка Тилли и протянула ему кулек.

– Спасибо, но… – хотел было отказаться Страж, но Линь вцепилась в кулек и радостно запрыгала на месте.

– Как чудесно! Спасибо-спасибо-спасибо!

Затем Линь взглянула на Добрую Госпожу и заулыбалась еще шире. И хотя хозяйка остановилась чуть позади Стража и он не видел ее лица, что-то подсказывало ему, что она сейчас выглядит гораздо добрее и приветливее, чем когда была там, с ним в доме. Он снова подумал о том, что эти две женщины вполне могли бы быть одним целым, иначе как объяснить, что они дополняли друг друга как две половинки? Из потока мыслей его вырвал спокойный голос хозяйки:

– Тетушка Тилли, благодарю за овощи. Мне как раз надо было восполнить запасы.

– Моя дорогая, я всегда знаю, когда мне надо появиться! – Карга подмигнула единственным глазом. – Но я привезла еще и кое-что мясное, если пожелаешь, посмотри.

– Правда? Вам удалось это раздобыть? – Судя по тону, Госпожа была приятно удивлена и заинтересована.

– Да-да! Именно то, что ты просила в прошлый раз.

– И что же я должна в обмен на ваши труды?

– Моя хорошая, это подарок… Если только у тебя случайно не осталось старой метелки для моего дядюшки Джека…

Стражу не понравился тон старой карги, оттолкнуло показное дружелюбие. К тому же, хоть она и говорила с хозяйкой, ее единственный глаз очень внимательно изучал его, как будто бы ей хотелось запомнить каждую мелочь в его облике. Госпожа, похоже, о чем-то крепко задумалась.

– Мне кажется, у меня есть кое-что для Джека, – наконец ровным голосом произнесла она. – Пусть мой Страж перетащит овощи и принесет метлу.

Старая карга довольно заулыбалась и закивала. Хозяйка выбрала необходимые ей овощи, а когда все это было сложено в огромный мешок, Страж взвалил себе на плечи. Когда он развернулся в сторону дома, Госпожа отдала ему приказ:

– Когда отнесешь запасы в погреб, возвращайся с метлой, стоящей около него, – и чуть помедлив, добавила: – Линь, будь добра, проследи за ним.

Страж тащил на своих плечах тяжеленный мешок и слушал, как Линь нараспев нахваливает дамские пальчики тетушки Тилли. Кажется, путь до погреба предстоял бесконечный.

Кое-как преодолев столь сложный маршрут и опустив свою ношу в прохладный погреб, о существовании которого Страж только что узнал, он шагнул к стоящей рядом со входом метелке.

– Нет, ты что! Эту нельзя ни в коем случае! – Удивительным образом Линь говорила громко и вместе с тем так, чтобы с другой стороны дома никто не услышал или хотя бы не понял, в чем проблема. – Как хорошо, что Госпожа попросила меня за тобой присмотреть! Возьми вот эту, правильную!

И она указала на выход, точнее, на виднеющееся в проёме одно из садовых деревьев, которое подпирала какая-то трухлявая палка.

– Но она сама сказала про ту, что около погреба, – напомнил Страж.

– Именно поэтому тебе ее и надо взять. Иначе сам подумай, как Госпожа может разозлиться, если ты неправильно выполнишь ее приказ!

– Что, снова ударит своим сапогом?

– Покромсает на мелкие кусочки, как еще одного нерадивого Стража, но сначала этой же палкой по бокам отходит!

– Я смотрю, она вообще всегда готова нанести своему Стражу всевозможные тяжкие увечья.

– Только в том случае, если он не будет ее слушаться!

Страж решил не испытывать судьбу и взял трухлявую палку. Сильнее угроз Линь его пугала возможность вновь спать в холодной комнате с бегающими повсюду крысами – не хотелось бы, чтобы хозяйка применила к нему эту меру наказания. Когда он вернулся к повозке, то сразу понял, что что-то изменилось – пусть старая карга все так же притворно улыбалась, но вот Госпожа была мрачнее тучи.

– Почему так долго? – Она сказала это так, будто была готова воткнуть в него сотню острых иголок, хотя Страж подозревал, что дело не только в этом.

– Это все из-за меня! – выпалила бегущая следом Линь. – Я запнулась и упала… И подавилась… Ему пришлось меня спасать!

Звучало это очень наивно и неловко, так что Страж едва сдержал улыбку. Госпожа же спросила привычным ровным голосом:

– Вот, значит, как?

– Да! Я такая неловкая, милые дамы, сами знаете! Помните, как я тогда зацепилась платьем за шкаф на твоем дне рождения и чуть не выпала в окно, если бы Э… – И тут Линь сама неожиданно замолкла.

– Что ж, хорошо, что тебе помогли.

– Моя голубка, как замечательно, что ты не пострадала! – слащаво заметила тетушка Тилли. – В общем, будете это брать?

Ее единственный глаз пытливо уставился на Госпожу. Та, помедлив, еще раз заглянула в мешок и лишь потом произнесла:

– Да, это как раз то, что мне нужно.

Она подала знак рукой Стражу, и тот протянул… метелку. Он был крайне удивлен, как незаметно изменился предмет, который он нес в руках. Но разве то была единственная странность, что произошла с ним за последнее время? Ведь не менее удивительным оказалось и то, что пугало допрыгало к нему и, благодарно кивнув, забрало метлу. Через мгновение оно примерило ее на себя и обзавелось роскошной бородой из прутьев.

– О, как чудесно получилось, дядюшка Джек! – радостно провозгласила Линь.

– О, да, моя хорошая! – скрипуче засмеялась карга.

– Определенно, – подытожила Госпожа, беря в руки мешок.

На этом странные гости попрощались с обитателями дома и снова отправились в путь. Линь искренне пожелала им хорошей дороги, а Госпожа молча кивнула на прощание. Страж заметил, что, когда дело касалось Линь, и Госпожа, и тетушка Тилли проявляют искреннюю заинтересованность в ее судьбе и сочувствие, однако в их отношениях друг с другом явно чувствовалось напряжение.

Когда повозка исчезла из виду, хозяйка развернулась и хотела было пойти, таща мешок, но Страж остановил ее:

– Тебе помочь?

Она с недоверием и удивлением посмотрела на него, но затем произнесла:

– Будь добр.

И, вручив ему свою ношу, быстрыми шагами направилась к дому. Страж же слегка помешкал, но потом направился следом.

Глава 2

Он не сразу заметил это, когда вошел внутрь, но затем крайне удивился, что на входе его встретило тепло – в доме явно горел огонь. Страж двинулся в сторону источника света с мешком в руках и, оказавшись около входа на кухню, задержался, прежде чем переступить порог. Ему казалось странным, что Госпожа впервые при нем развела огонь внизу. Наверняка она обычно пользовалась камином в собственных покоях, но ему нельзя было даже думать о том, чтобы подняться выше первого этажа. Таково было одно из правил его пребывания в доме – не ходить там, где обитает Госпожа, без ее приказа, и тогда она его не накажет. Справедливости ради, Страж ни разу не нарушил это правило, и взамен она обеспечила ему вполне сносные условия для жизни.

Он все еще медлил и не переступал порог кухни, поэтому смог услышать обрывки разговора Госпожи и Линь:

– Я же говорила, он совершенно точно смертный. Мы ведь проверили это! – как обычно звонко трещала Линь.

– Я знаю, но смертные не могут так долго здесь существовать, даже с едой из своего мира. Тем более, сама видишь – он околевает, как и я.

– Да, но он не похож ни на кого из нас, и болотники явно пришли на его смертную кровь!

– Я думаю, надо понаблюдать еще… Возможно, он не готов.

– Прошу, давай попробуем, мне кажется, все должно получиться!

Хотя Госпожа говорила привычно холодно, Страж был готов поклясться, что сегодня она находится в хорошем настроении. Сначала он не знал, как это различать, но затем понял, что от настроения Госпожи меняется обстановка во всем доме. Если она в скверном расположении духа, что бывало нередко, дом выглядит как рассыпающийся ветхий сарай, но если что-то пришлось ей по душе и подняло настроение, то и ее жилище кажется более обжитым и уютным. Решив, что не стоит злить хозяйку, Страж затащил мешок на кухню. Стоило ему с шумом войти, как женщины прекратили шептаться, Линь замахала ему руками, указывая место, куда следует положить ношу, сама же, как ни в чем не бывало, начала рассказывать какую-то забавную историю из их с хозяйкой прошлого.

«Удивительно, что даже если хозяйка не смотрит в мою сторону и не обращается ко мне, то все вокруг все равно говорит, как поступить, чтобы она осталась довольна, – заметил Страж про себя. – Или чтобы не разозлить ее еще сильнее». Он посмотрел на Госпожу. Ее светлые волосы снова были собраны в наспех заплетенную косицу, падающую на одно плечо, в правой руке блестел нож, которым она кромсала овощи так, будто бы они нанесли ей кровную обиду. Что ж, в одном Линь была точно права – если бы хозяйка решила расправиться со Стражем с помощью ножа, то шансов на спасение у него точно бы не было. Он готов поклясться, что брал этот нож в руки несколько раз, как и несколько других, не менее тупых и даже местами ржавых, но так и не смог его заточить. Однако в руках хозяйки нож был совершенен в своей остроте и опасности. «Впрочем, чему я удивляюсь? В этом доме все подчинено ее воле, поэтому не будет мне помогать», – вздохнул он.

Линь он в расчет не брал, потому что ей было совершенно не важно, с кем поддерживать беседу. К тому же, он и раньше подозревал, что она следит за ним, чтобы рассказывать обо всем, происходящим с ним, хозяйке. И хотя до этого Страж был уверен, что Госпоже нет до него никакого дела, случайно подслушанный обрывок разговора его удивил.

Страж немного потоптался у камина, а затем уже собирался было уйти, но тут Линь протянула ему дамский пальчик и принялась слезно уговаривать его попробовать. Страж повертел в руках деликатес с острым темным когтем, надеясь выкинуть его, как только покинет кухню, но Линь настаивала на том, чтобы он попробовал его сейчас же и запил чаем, дескать, так вкуснее.

– Только будь осторожен, они иногда царапаются, – не отрываясь от своего занятия, сообщила хозяйка.

Поняв, что не сможет отказаться от не самого приятного на вид угощения, Страж сел за стол и потянулся к чашке, которую для него наполнила Линь. Его рука оказалась рядом с вазочкой, где лежали остальные дамские пальчики. Они подозрительно зашевелились и правда начали нападать на его руку, стараясь впиться когтями. От неожиданности Страж расплескал чай, и капли, что упали на угощение, снова превратили его в безобидное печенье. Он стряхнул тех, кто не отцепился сразу, в кружку и не раздумывая утопил в остатках чая.

– Эй! Кто так поступает с едой?! – осудила Линь – Хорошо, хоть не все испортил! Тетушка Тилли очень редко их нам привозит… А это, между прочим, деликатес!

– Не думал, что эта ползучая гадость такая редкость. Прости.

– К тому же, тебя предупредили! – не унималась Линь – Кто учил тебя портить еду?

Страж не успел ничего возразить ей, поскольку вдруг услышал за спиной холодное хозяйкино:

– Помоги.

Он обернулся и увидел, что она указывает на здоровенный горшок. Страж водрузил его на огонь, а когда обернулся, заметил, что в теплом свечении печи хозяйка выглядит немного иначе: из-за упавших теней ее взгляд как будто слегка смягчился, а едва различимые черты лица казались даже приятными. И слова благодарности, которые она произнесла, звучали более участливо… Страж глянул в сторону Линь и отметил, что и она изменилась: кожа слегка порозовела, каштановые волосы отливали живым блеском, и только бледно-голубые глаза напоминали ему огромные стеклянные бусины.

– Если у вас больше нет распоряжений, то я пойду.

– Ты можешь остаться здесь, пока я готовлю.

Страж сел на скамейку в углу, откинулся к стене и уставился на огонь. По телу впервые за долгое время разлились приятные тепло и спокойствие. Иногда он поглядывал на обитательниц дома, но, как и предполагал, хозяйка сидела к нему спиной, не давая никакой возможности рассмотреть себя, и не меняла положения.

– Ты помнишь, какой сегодня день, Линь? – спросила Госпожа.

– Я… Да, конечно! Разве такое можно забыть? – Линь выглядела немного растерянной, но вовсе не от теплоты в голосе собеседницы.

– Хорошо. Я решила, что мы можем попробовать. Если, конечно, ты готова.

Страж заметил, что Линь замерла перед ответом, очень внимательно вгляделась в лицо Госпожи и лишь затем воскликнула:

– Готова. Да, я точно готова! – Ее голос от волнения немного скрипел, хотя внешне немертвая старалась быть спокойной. Страж с недоумением наблюдал за этой сценой.

– Тогда собирайся, а я принесу украшения.

Линь быстро подскочила и выбежала из кухни. Однако в ее стремительных движениях сквозили страх и неуверенность. Хозяйка же, подождав, когда они останутся вдвоем, обратилась к Стражу:

– Сегодня ты будешь сопровождать Линь в Восточные земли. Ты не должен спускать с нее глаз. Веди себя так, будто служишь ей как мне. – Она медленно направилась к выходу из кухни и около двери вновь посмотрела Стражу в глаза. – Знай, если с ней что-то случится или что-то пойдет не так…

– Ты спустишь с меня шкуру тем самым ножом, что резала овощи, – закончил за нее Страж.

– Да. – Ее губы слегка дрогнули в улыбке. – Но сейчас, будь добр, приведи себя в порядок.

Страж непонимающе посмотрел на Госпожу, но заметил, как она кивнула в сторону висящей на стене кастрюли. Подойдя к ней, Страж вгляделся в блестящее дно как в зеркало и впервые за последнее время увидел себя. Пригладил растрепанные медные волосы без особых надежд, поскольку до длины, когда их можно собрать в хвост, они еще не доросли. Посмотрел на щетину, захватившую щеки, перевел взгляд на глаза, зеленоватые с коричневыми прожилками, и довольно улыбнулся сам себе – все-таки впервые за столько дней увидел живого человека… Затем он заметил рядом с собой табурет с принадлежностями для бритья. Удивленный, он проверил бритву и, убедившись, что она острая, задумчиво вгляделся в отражение. Немного поборовшись с собой, Страж начал освобождать щеки от излишней растительности, оставив лишь тонкую линию по краю. Вновь посмотрел на себя и вздохнул: кажется, он уже давно забыл, как выглядит на самом деле. Сейчас же на него смотрел худощавый мужчина средних лет. Правда, этот мужчина довольно улыбался.