Все изменилось тогда, когда редкие погожие дни северного лета смел плотный вязкий туман, налетевший со стороны моря. Впервые люди забили тревогу первого августа – в день, который положил начало цепочке страшных событий, что раздавили и уничтожили пять семей, в том числе и семью Баррелл. Отец превратился в старика за несколько дней. В те дни страх, подозрительность и недоверие распространились по городу словно ядовитый газ, а траур, казалось, поселился в каждом доме. Мэг Поинт целиком погрузился в скорбь и уныние, а мир Сирши разрушился в одночасье, похоронив под обломками все ее надежды и мечты.
Иэн, конечно, был рядом и поддерживал ее как мог, но девушка не могла отделаться от чувства, что трагедия играет ему на руку, и он не гнушается разыгрывать эту карту против нее. Тогда никто прямо не говорил о том, что после случившегося Сирше необходимо остаться в Мэг Поинт, ведь это подразумевалось само собой, но мерзкое чувство, что сама судьба ощерилась на нее в злорадной усмешке, не покидало ее. На протяжении почти целого месяца Сирша ежедневно изводила себя самоедством, разрываясь в чувствах: она не могла оставить отца, который только что пережил худшее, что может выпасть на долю родителя, но и не желала ставить жирный крест на своем будущем. И если бы не мама, неизвестно, как именно повернулась бы ее жизнь. За неделю до начала сентября Нелли Баррелл постучалась в комнату Сирши и, не говоря ни слова, протянула дочери конверт, в котором та нашла два авиабилета: из Мэг Поинт до Джуно, и дальше до Нью-Йорка. Увидев содержимое конверта, Сирша долго и тихо плакала, путаясь в мыслях и противоречивых чувствах благодарности, скорби и стыда. О да, так стыдно, как в тот вечер, ей не было никогда в жизни. Но пережив его, девушка внутренне преобразилась и рядом с чувством стыда присоседилось еще одно, которое жестким панцирем скрыло ее переживания от внешнего и собственного осуждения. Это было чувство долга перед самой собой.
Почти десять лет разделяли сегодня и тот день, когда юная веснушчатая Сирша, раскрасневшаяся от волнения, поцеловала маму, закинула небольшой чемодан в багажный отдел автобуса и в последний раз провожала взглядом столь нелюбимые окрестности родного города. Это был первый и самый важный этап в ее новой жизни, и с тех пор каждый ее шаг был по направлению вперед. И теперь, стоя обнаженная перед запотевшим зеркалом в ванной комнате и слушая журчание воды, она, словно загипнотизированная, увидела в отражении ту неопытную, но полную больших надежд девочку семнадцати лет, и поняла, что не может ее подвести. Нельзя делать шаг назад, поэтому необходимо ментально отключится и после стереть вынужденное путешествие у себя из памяти, как плохое и скучное кино.
Налив себе бокал красного вина, Сирша погрузилась в теплую воду и вдруг услышала, как щелкнул замок входной двери. Пришел Раст.
Вечер сразу стал немного лучше.
Эпизод второй: Иэн. Август 2018.
Иэн проснулся в девятом часу вечера. Во рту было сухо, голова трещала, футболка пропиталась потом. В темной комнате стояла гулкая тишина, казавшаяся протяжным эхом прерванного сна. Лежа на спине и учащенно дыша, Иэн спрятал лицо в ладонях и попытался вспомнить, что же ему снилось, если он проснулся, не помня себя от страха. Беспорядочные образы еще кувыркались у него в голове, но он никак не мог восстановить цельную картину. Иэн чувствовал, что видел что-то важное, но после резкого пробуждения от сна остались одни разрозненные обрывки. Самолет, полный мертвецов, длинные светлые волосы, которые он пропускал сквозь пальцы, невыносимый запах бекона и чувство падения в глубокий темный колодец…
Психолог Иэна говорил о том, что очень важно запоминать и анализировать свои сны, и даже предложил парню вести дневник сновидений, но Иэну не нужна была ничья помощь, чтобы понять, откуда в его голове берется вся эта дрянь. Как правило это была бесконечная череда кривых уродливых лиц, шепчущих неразбериху, и черная, как мазут, кровь, в которой испачканы его руки. Мозгоправ считал, что кошмары – это побочные эффекты препаратов, прописанных Иэну от кататонических приступов, но психологу было неизвестно, что никаких лекарств парень в последние годы не принимал. Вместо аптеки у Иэна был дилер, который снабжал его тем, что действительно помогало, а не тем, что выписали ему самоуверенные врачи-идиоты.
Отняв руки от лица, Иэн в потемках нашарил початую бутылку пива, одним глотком осушил ее и закашлялся, пролив остаток на грудь. Утерев губы, он повернулся на бок, намереваясь снова заснуть, и краем глаза взглянул на будильник.
– Твою мать!
Его смена начинается через полчаса. Он опять опоздает на работу.
Выскочив из-под одеяла, Иэн снял мокрую, серую от грязи футболку, наспех умылся и оделся в первое, что попалось под руку. Принимать душ и чистить зубы времени не было. Накинув куртку и избегая смотреть на себя в зеркало, он захлопнул дверь, сбежал по лестнице и прыгнул в старый пикап «Форд Рейнджер», криво припаркованный у тротуара.
Густой туман, опустившийся на город в начале августа, по-прежнему висел в воздухе плотной дымкой, и различить что-либо на расстоянии пятидесяти ярдов теперь было практически невозможно. Влажный воздух пах рыбой и гнилью и неприятно забирался под одежду. Мерцающие вдали огни автомобильных габаритов едва пробивались сквозь молочную пелену и оставляли за собой след, как от трассирующих снарядов. Превышать скорость в условиях настолько плохой видимости было крайне безрассудно, но Иэна сейчас это не особенно беспокоило. Открыв перчаточный ящик, он принялся выгребать оттуда хлам прямо на пассажирское сидение в поисках заначки. Джоинт забился в углубление ящика, и Иэн, ругаясь сквозь зубы, пытался подцепить его грязным ногтем, при этом стараясь не повредив сигарету. Наконец косяк поддался, Иэн завел двигатель, и, раскурив джоинт на ходу, помчался по направлению к офису. В портовом районе, где парень снимал свой клоповник, машин было совсем немного, так что Иэн относительно мало рисковал, проскакивая на красный сигнал светофора. Ближе к центру, где траффик стал поплотнее, он сбавил газ, сверился с часами и немного расслабился: на смену он все же не опоздает. Затянувшись как следует, Иэн затушил джоинт и положил окурок обратно в перчаточный ящик. После ночной смены ему совершенно точно понадобится еще пара затяжек.
Подъезжая к двухэтажному офисному зданию компании «Шорсайд Петролеум», Иэн почувствовал голод и вспомнил, что со вчерашнего дня ничего не ел. Тем более, что вчерашний ужин был всего лишь закуской к выпивке. Парень припарковался у входа, достал из бумажника смятую пятидолларовую купюру и, шмыгнув носом, вылез из машины. Предъявив на входе пропуск, Иэн разделся, скинул в коридоре ботинки, обнажая дырки в носках на больших пальцах, и подошел к автомату. Пока Иэн прикидывал, взять ли ему бутерброд с тунцом или с индейкой, к нему приблизился полный мужчина пятидесяти лет. Добродушное лицо, опрятная борода и большая залысина, тщетно прикрытая оставшимися на боках прядями – так выглядел его коллега по операторскому пульту.
– Как дела, Демме? – прохладным тоном осведомился он, прихлебнув кофе. Он почти всегда обращался к Иэну по фамилии.
– Как сам, Сисэл? – Иэн кивнул коллеге.
– Тяжелый был день?
– Да не то что бы… Все в порядке.
– Ты работать-то сможешь?
Иэн почувствовал раздражение.
– А когда это я не мог работать?
Сисэл карикатурно сдвинул брови и деланно задумался:
– Хм, дай подумать… Например, в прошлую среду, когда ты заснул посреди смены?
– Подумаешь, прикорнул на пару минут, – отмахнулся Иэн. – Никто ж не умер.
– Смешно. Ты бы принял душ, Демме. От тебя воняет, как от козла. А нам с тобой целую ночь сидеть вообще-то.
Сисэл поджал губы и отошел к рабочему месту. Иэн украдкой понюхал у себя подмышкой и отправился в туалет. Сняв рубашку, он наскоро сполоснул торс прямо у раковины, расплескав воду по полу, прополоскал рот и направился к столу, над которым в два ряда висело десять мониторов. Залогинившись под своей учетной записью, Иэн открыл онлайн-журнал и отметил время прибытия на дежурство. Сисэл разговаривал с кем-то по телефону и не обратил внимания на коллегу.
Несмотря на весьма прохладное к себе отношение, Иэну нравился Сисэл. Это был простой работяга, который почти всю жизнь прожил на севере и вкалывал в поте лица, чтобы обеспечить семье достойную жизнь. До сорока пяти лет он работал на буровой вышке, но потом врачи нашли у него какое-то пустяковое заболевание, из-за которого его перевели в офис на должность старшего координатора по наклонно-направленному бурению. Оклад его не претерпел никаких изменений, и Сисэл мог только порадоваться, что, приближаясь к пенсионному возрасту, он может больше времени проводить с семьей. Пару раз, когда Иэн являлся на смену в нетрезвом состоянии или под кайфом, Сисэл отправлял его домой и записывал пропуск как больничный, хоть Иэн его об этом не просил. Делал он это всегда презрительно поджав губы и не стесняясь в выражениях, но зато спасал парня от потери работы. Иэн был благодарен ему, но не понимал, почему незнакомый человек проявляет к нему столько терпимости. До «Шорсайд Петролеум» Иэн сменил с дюжину работ и ото всюду его выгоняли за алкоголизм и наркотики с соответствующими характеристиками. Если бы не протекция его отца, который имел хорошие связи в нефтедобывающей компании, и не оставшиеся со школьных времен навыки в технических науках, Иэн до сих пор бы перебивался подработками на рыболовных судах, в порту или мелким технарем по прокладке сетевых кабелей. Ни одна компания не взяла бы к себе на работу человека с таким послужным списком и медицинским диагнозом, и отцу стоило больших усилий пристроить Иэна на должность младшего помощника координатора.
Мобильный телефон Сисэла зазвонил.
– Да, дорогая. Да. Уже в офисе. До сих пор? А ты звонила родителям Паркера? Погоди, погоди, помедленней, пожалуйста. Я знаю, что он был у него в пятницу, я его и отвез, помнишь? Так, ладно, успокойся. Я сейчас приеду.
Иэн краем уха слушал диалог коллеги с женой, и отметил возрастающее беспокойство в голосе Сисэла. Повернувшись в кресле, Иэн внимательно посмотрел на него – на добродушном лице озадаченное выражение, широкий лоб разрезала глубокая морщина. Он хотел было спросить, все ли в порядке, но Сисэл первым обратился к нему:
– Вот что, приятель, я много раз выручал твою задницу, и сегодняшний день тоже считается. Теперь твоя очередь прикрыть меня. Не заставляй меня пожалеть о том, что я тебя спасал.
Иэн медленно кивнул, прикидывая, стоит ли поинтересоваться, что случилось, раз Сисэл оставляет ночное дежурство на такого неблагонадежного сотрудника, и решил, что стоит.
– Что-то случилось?
– Младший до сих пор не вернулся домой, – мрачно ответил Сисэл, обуваясь. – Айра распереживалась.
– Заигрался с приятелем, наверное, – ровным голосом ответил Иэн. Но в горле у него почему-то вдруг стало сухо.
– Его приятель, Паркер, у которого он ночевал вчера, тоже сегодня не пришел домой. Ладно, – Сисэл выпрямился и серьезно поглядел на парня. – Следи за давлением в основном насосе, это главное. И не забывай менять параметры телеметрии в соответствии с расчетным планом. Выпей кофе, и не вздумай заснуть. Когда я найду этих оболтусов и всыплю им, то вернусь.
Иэн заверил коллегу в том, что не сомкнет глаз до прихода утренней смены и искренне пожелал удачи в поисках. Он не солгал – до самого утра парень следил за приборными показателями телеметрии, удаленно управлял работой основного насоса и исправно вносил показатели в журнал. Делал он это чисто механически, в то время как мысли его занимало совсем другое.
Когда-то давно с подобной новости в городе началась цепь событий, которые навсегда изменили жизнь Иэна и некоторых других жителей Мэг Поинт. Большинство из них вскоре покинули промозглый портовый город, а Иэн на год отправился в психиатрическую больницу города Анкоридж. Те события десятилетней давности тоже происходили в небывало туманный августовский месяц.
Длинный шрам на левом предплечье противно зачесался, Иэн поскреб кожу через одежду и, сделав глубокий вдох, постарался себя успокоить. Ничего страшного, просто мальчик треплет нервы родителям. Сколько сыну Сисэла сейчас? Где-то лет одиннадцать. Сисэл как-то приводил его на работу, и Иэну он очень понравился. В отличие от остальных детей, которые проводили свое время, уткнувшись в экраны смартфонов, Ноа живо интересовался работой операторов и жизнью офиса. Облазил все помещение, приставал к сотрудникам, задавая не по-детски серьезные вопросы о процессе добычи нефти. Иэн тоже объяснил ему пару штук, которые мальчик с живым интересом выслушал, игнорируя неприятный коктейль из запахов пота, табака и алкоголя, исходившего от Иэна. Такой запросто мог потерять счет времени с другом где-нибудь в заброшенных помещениях у бухты. Очнется, прибежит домой, и Сисэл наверняка даже не отлупит его – сам знает, какой непоседа его сынишка. Да и вообразить добродушного дородного коллегу с ремнем в одной руке и сыном в другой было как-то комично.
Однако в данный момент Иэну было не до смеха. Сисэл все не появлялся, хоть и обещал приехать после того, как найдет Ноа. Минул час, два, начало светать, и вскоре в коридоре офиса появились первые заспанные лица утренних сменщиков. Поздоровавшись с Иэном, они устроились за рабочими столами и дружно принялись пить кофе. Иэн кивками приветствовал коллег и закрыл сессию на рабочем компьютере – его смена закончилась. Демме накинул засаленную куртку и подошел к мужчине за соседним столом, инженеру сопровождения по имени Гаррет. Тот невидящими глазами уставился в монитор, похоже, досматривая утренний сон.
– Сисэла не видел? – как бы невзначай спросил Иэн.
– Не-а, – сонно отреагировал Гаррет, выковыривая комочки из уголков глаз. – Он не с тобой сегодня дежурил ночью?
– Со мной, – поспешно соврал Иэн. – Просто под утро отлучился.
– При-при-при-едет, – не в силах подавить чудовищный зевок, ответил Гаррет. – А ты чего еще здесь? Иди отсыпайся.
– Да, – согласился Иэн и поспешил к выходу.
Утром туман казался еще плотнее. Накрапывал мерзкий дождик, капли как назло стекали за шиворот, и Иэн, прикрыв голову вчерашним выпуском «Аляска Стар», поспешил к машине. В пикапе было страшно холодно, парень одеревеневшими пальцами повернул ключ стартера и поспешно включил обогрев. Достав из ящика окурок, Демме судорожно прикурил и вынул из кармана телефон. Набрав номер Сисэла, он почти сразу же услышал голос своего коллеги.
– Да!
– Это Иэн. Ноа нашелся?
– Нет. Мы в полицейском участке, – последовал ответ. – Пишем заявление о пропаже.
Сердце Иэна ухнуло куда-то вниз.
– Мы организуем поисковую группу. Ты присоединишься? – голос Сисэла заметно дрожал, хоть он и старался держать себя в руках и не поддаваться панике.
– Конечно.
– У моего дома через час.
– Подожди! – Иэну кое-что пришло на ум. – Пропал только Ноа?
– Ноа и его друг Паркер Гросс. Его родители тоже здесь.
– Понял.
Иэн повесил трубку, докурил джоинт, но после употребления наркотика никакого облегчения и чувства приятной расслабленности не наступило, хотя начинка из марихуаны была забористой. Разум оставался чистым, а внутри зрела тревога.
«Нужно немедленно позвонить родителям».
Выбив из пачки «Мальборо» сигарету, Иэн снова закурил и, нервно затягиваясь, набрал номер отца. В отличие от Сисэла, ответа Демме-старшего пришлось дожидаться долго. В конце концов заспанный голос на том конце провода буркнул «Алло».
– Отец, извини, что разбудил. Надо поговорить.
В трубке послышалась какая-то возня, и вскоре Фостер Демме проворчал очень недовольным голосом:
– Ты в курсе, который час?
– Конечно, я в курсе, – ершисто ответил Иэн. – Я только со смены.
– Поздравляю, – холодно отозвался отец. – Как тебя еще только не выперли оттуда, диву даюсь. Что тебе нужно?
– Виктор дома?
Иэн буквально почувствовал, как лицо отца наливается кровью после его вопроса.
– Ты опять принимаешься за свое? – медленно произнес он.
– Ничего я не «за свое»! – резко сказал Иэн. – Просто мне нужно знать, как он.
– Твое-то какое дело, сынок?
– Он мне брат все-таки, вот какое! Просто скажи, что он в порядке и ночует дома.
Отец глубоко вздохнул и, судя по звуку, начал подниматься на второй этаж, где находилась комната брата. Когда-то они делили ее с Иэном вдвоем. Виктору Демме едва исполнилось семнадцать лет, месяц назад он с отличием закончил филиал высшей школы «Хай Скул Уайт» и совсем скоро должен был переехать в Сан-Франциско для учебы в колледже. Когда-то давно, десять лет назад, кое-кто другой также жил в трепетном ожидании скорого отъезда из захолустной дыры под названием Мэг Поинт. Секундное воспоминание кольнуло Иэна, но он усилием воли отправил его обратно в темный подвал своей памяти. Главное сейчас – Виктор. Ему осталось провести на севере каких-то две-три недели, и после он навсегда покинет это место. Не ему расплачиваться за ошибки других.
По телефону Иэн услышал, как отец стучит костяшками пальцев по двери.
– Виктор?
– Какого хрена, пап?!
Услышав голос брата, Иэн испытал громадное облегчение.
– Запираться надо, сын!
– А ты в следующий раз попробуй не заходить сразу же после стука, а?
Отец закрыл за собой дверь и обратился к Иэну. Тон его снова приобрел металлический оттенок:
– Все с твоим братом нормально.
– Да, я слышал. Спасибо, папа, – искренне поблагодарил Иэн.
– Да иди ты к черту со своими благодарностями, – раздражённо ответил Демме-старший, топая по лестнице вниз. – Объяснишь, с чего суматоха?
Сигарета, зажатая между указательным и средним пальцем, потухла. Иэн щелчком отправил окурок в щель между стеклом и рамой автомобильной двери, и неопределенно ответил:
– Потом объясню. Можно приехать к вам на выходные?
– Лучше не надо. Мама опять расстроится.
– Ладно, – Иэн тяжело вздохнул. – Скажи Виктору, я хочу поговорить.
– Ты знаешь, что он ответит, Иэн.
– Мне плевать, просто передай ему.
Прежде чем отец ответил, Иэн сбросил звонок. На него напал утренний кашель курильщика. Во рту появился привкус железа. Парень опустил боковое стекло, сплюнул кровью и, включив первую передачу, выехал со стоянки.
Почему-то не чувствуя никакого облегчения от того, что брат сейчас находился дома с родителями, Иэн помедлил на перекрестке, пребывая в несколько сбитом с толку состоянии. Через час он должен быть у Сисэла, как и обещал, но чем убить время? Поехать домой? Или за выпивкой? Сзади раздался протяжный гудок, симпатичный «Шевроле» перестроился на другой ряд и обогнал ржавый «Форд» Иэна.
– Козел! – Донеслось до ушей парня.
Демме равнодушно проводил машину выставленным средним пальцем и решительно повернул в сторону полицейского участка. Какой смысл сейчас бесцельно шататься по городу? Пить тоже нельзя, по крайней мере до тех пор, пока ситуация с мальчиками не разрешится. Немного приободрившись осознанием того, что взял себя в руки и не дал тяге к выпивке пересилить здравый смысл, Иэн уверенно крутил руль, пока не доехал до центрального окружного полицейского участка Мэг Поинт на площади Джефферсона. В этом двухэтажном здании, примыкающем к жилому многоквартирному дому, Иэн оказывался регулярно, чаще всего в наручниках. Однако сейчас он, бросив пикап через улицу от служебной автостоянки, направлялся туда самостоятельно.
В лобби за дежурной стойкой сидел чернокожий седой мужчина в выглаженной форменной рубашке, очках на веревочке и читал свежий выпуск «Аляска Стар». Взглянув поверх очков на вошедшего Иэна, он загнул край газеты указательным пальцем и ворчливо поинтересовался:
– Дом, милый дом, Демме?
– Где Сисэл Скоджин? – спросил Иэн, не здороваясь.
– Скоджины и Гроссы у лейтенанта Мэйси. Тебе туда нельзя, – покачал головой дежурный. – Они сейчас дают показания. С ними психолог.
– Ясно, – Иэн нервно постучал по стойке пальцами. – Машины уже разослали?
– Разослали. Две в портовый район, две в центр, одну на девятое шоссе и еще три на северные окраины. Пока ничего. Пришел участвовать в поисках?
Иэн кивнул и присел на один из пластиковых стульев, стоявших в ряд у входа в участок. Сидение оказалось неудобным и холодным, Иэн сместился на самый краешек и закурил.
– Эй! – сурово прикрикнул на него дежурный. – Сколько раз тебе повторять, в здании курить запрещено!
– Почитай мне нотации еще, Морган Фриман, – беззлобно ответил Иэн.
– Я серьезно, Демме! Давненько ты не проводил ночь за решеткой, я смотрю. Обнаглел совсем. Выметайся на улицу немедленно!
– Ладно, не рви сердце, Хоуи. Выйду, – примирительно сказал Иэн и толкнул прозрачную дверь.
Курить на улице было зябко, так что Иэн сделал пару затяжек, выкинул окурок за ближайший куст и собрался было вернуться в лобби участка, как вдруг вдали послышались сирены полицейской машины. Иэн обернулся, и сердце его забилось чаще. Увидев краем глаза, что старый коп Ховард машет ему через стеклянную дверь, Иэн стремительно ломанулся обратно.
– Их нашли, – отвечая на немой вопрос, сказал дежурный. – С ними все в порядке. Диспетчер только что сообщил.
Тут же из кабинета лейтенанта Мэйси выбежал Сисэл, его жена Айра и чета Гросс. Не попадая рукой в рукав куртки, Сисэл пробежал мимо Иэна, вылетел на улицу и завертел головой, ища взглядом машину со своим сыном. Жена и Гроссы устремились за ним. Иэн остался в лобби и внезапно почувствовал себя совершенно опустошенным. Разнервничался на пустом месте: пацаны просто убежали играть в свои детские игры, никакая опасность им не грозила. Понятное дело, родители ребят переживали, на то они и родители, но он-то, идиот, куда полез? Перед глазами у Иэна проплыло лицо Виктора. Брат его ненавидел, и любое упоминание о старшем вызывало в нем гнев. Иэн только подлил масла в огонь, позвонив отцу. Конечно же, папа расскажет Виктору о том, что старший брат спрашивал о нем, и Иэн легко мог догадаться, какую реакцию это у него вызовет. С другой стороны, не все ли равно? Он давно привык к тому, как семья к нему относится. Главное, мальчики нашлись, а значит его наихудшие опасения не подтвердились. Ну и славно.
Патрульная машина заехала на автостоянку перед полицейским участком, и Сисэл бросился к ней. Иэн буркнул что-то на прощание Ховарду, вышел из здания и побрел в сторону своего пикапа, краем глаза наблюдая за воссоединением семей. Сисэл крепко обнял Ноа, Паркер Гросс потонул в объятиях своей матери.
– Ноа, засранец ты мелкий, – причитал коллега Иэна, – ты своего старика протащил через ад! Чем ты думал, сынок? Где вас носило всю ночь?
Рядом мать Паркера вперемешку с поцелуями спрашивала своего сына примерно о том же.
– До инфаркта решили довести родителей? – гремел отец Гросса, гладя сына по белобрысой макушке. – Думаю, хорошая порка им не помешает, так ведь, Сисэл?
Иэн сбавил шаг, остановился и пригляделся к мальчикам. Ребята не отвечали на объятия своих родителей, не плакали и, казалось, вообще никак не реагировали на происходящее, разве что изредка переглядывались друг с другом. Лица обоих были бледны. У Ноа тряслась нижняя губа, Паркер хмурил белесые брови и смотрел куда-то мимо родителей. Иэн свернул и как бы невзначай подошел к вылезшему из машины молодому полицейскому, вставшему поодаль от всех и не желающему вмешиваться в радостный момент. Судя по широкой улыбке, трупер был страшно собой доволен.
– Эй, офицер, огонька не будет?
– Не курю, – отрезал патрульный.
– Ну и ладно. – Иэн достал из кармана зажигалку, прикурил и встал рядом с копом. Тот покосился на Демме:
– Не тебя ли я арестовывал три месяца назад за драку в баре?
Иэн выпустил дым через нос и неопределенно покачал головой.
– Где нашел ребят?
– Шли вдоль девятого на пересечении с Монтего. Тебе-то какое дело?
– Это там, где начинается лесной массив?
– Ну.
– Бежали или просто шли?
– Шли, держась за руки, – раздраженно ответил патрульный. – Еще будут вопросы?
– Значит, держались за руки, – задумчиво пробормотал Иэн, и тучка набежала на его лицо. – Ладно, друг, спасибо. Бывай.
– Веди себя прилично, парень, – назидательно крикнул коп вдогонку, но Демме не обратил внимания на его слова.
Семья Скоджинов наконец закончила обниматься и направилась обратно в участок. Гроссы последовали за ними чтобы отозвать уже поданные заявления о пропаже. Иэн догнал Сисэла, держащего Ноа за руку, и неуверенно улыбнулся:
– Ну вот, я же говорил, что парень найдется.
Сисэл смерил Иэна удивленным взглядом, как будто впервые в жизни его увидел, и кивнул:
– Да. Спасибо, что приехал, Демме. Я ценю это.
– Чепуха, – махнул рукой Иэн и деланно веселым тоном обратился к Ноа. – Что, парень, вдоволь нагулялся? Дал ты своим родителям просраться, дружок! Теперь в лес ни ногой?
