Цикл «Следствие ведет Кларина Риц». 3 книги в 1

Еще через полчаса с нижних улиц раздался новый взрыв. Кларина вздрогнула от грохота, сотрясшего, казалось, весь город. На головы патрульным вместе с каплями дождя посыпалась штукатурка, а Риц спросила у напарника:

– Что это?

Следом за этим взрывом последовали и другие, еще и еще, с разных концов Мюста.

– Контур. Наверное, – последовал хмурый ответ.

– Столько чудовищ разом? – ужаснулась Кларина.

Вместо ответа, Шульц нажал на свой жетон-артефакт и связался с участком.

– Эй, Торли, что там у вас?

– Горожане. Они обезумели и рвутся на болота. Никто не хочет выполнять указ и сидеть в городе.

– Принято. Поняла теперь? – он посмотрел на притихшую Клару. – Скоро будем скучать по тварям с болот. Сейчас нам тут такое устроят!

Словно в ответ на его слова, народ начал просачиваться на площадь подобно тараканам, которых подманили манком. Они приходили по двое, трое, пятеро.

Риц следила за тем, как они шли, и старалась казаться равнодушной. Покажи свой страх толпе, и тебя ждет верная смерть. Так их учили в академии. Она покосилась на Шульца. Он успел вызвать подкрепление, а в остальном стоял, как скала. Непоколебимый и непробиваемый. С виду абсолютно равнодушный перед лицом раздраженных горожан.

Скоро на небольшой площади не осталось свободного места, а полицейские оказались прижаты к дверям мэрии. Обстановка быстро накалилась и теперь походила на хаос. Мюст взбунтовался!

– Вы с ума посходили?! – брызгая слюной, орал в лицо Кларине, краснолицый и остроносый магик в остроконечной шляпе. – Они цветут раз в три года! Мы не можем ждать!

– Мы пойдем по миру! – кричал другой. – Мы разорены!

Она морщилась, стискивала зубы, но терпела. Хотелось послать их к чертям, но вместо этого она шипела в ответ так вежливо, как только могла:

– Потише! Успокойтесь.

– Это она! – послышалось из толпы подло и совсем неожиданно для Клары. – Это она виновата! Она приехала, и монстры полезли, словно им поджарили хвосты!

Кричал сипло, но с большим энтузиазмом в безумных глазах полубеззубый старичок, которому точно не надо было на болота хотя бы по причине почтенного возраста.

– Да! – поддержали с другой стороны. – Такого никогда не было! Года не прошло, а тут повалили пучками!

– Что-то здесь нечисто!

Клара чуть не подавилась и даже нечаянно выплюнула конфетку, которую рассасывала в тщетной надежде успокоить нервы. Сперва она потеряла дар речи, а потом покраснела и надулась так, словно вот-вот лопнет. Внутри закипело! Волной к глотке подкатило желание рявкнуть в ответ, чтобы не мололи чушь, чтобы заткнулись и валили отсюда, пока кости целы. Конечно, «такое» уже бывало! Она-то знала об этом из книги в архиве. И в том, что сама ни при чем – тоже была уверена.

Ей было плевать, что она почти одна, а напротив стоит целая толпа. Хотелось треснуть старика и других в лоб, а потом поддать пинка под зад, чтобы закатился в свое болото, такое же мерзкое, как он.

И ей было невдомек, отчего ее так зацепили слова глупых мюстовчан, и куда делся ее холодный профессионализм, который должен служить опорой в таких ситуациях. Его не было, а опорой выступил Шульц, который отчего-то зло зыркнул на нее и неласково пихнул локтем, чтобы заранее заткнулась и не вздумала вступать в перебранку. Ему-то численный перевес был очевиден.

– Поспокойнее, граждане, – подчеркнуто спокойно сказал он, невзначай дотронувшись до своего жетона, который одновременно служил защитным артефактом в фоновом режиме, а также мог создавать мощную силовую волну. Но только у магика с пробудившимся даром, поэтому на Кларе он не работал и имел исключительно символическое значение. – Помните, что перед вами представители правопорядка и любое их оскорбление неизбежно приведет к последствиям.

Клара отступила на полшага и порадовалась холодному дождю, что продолжал поливать, как из ушата. Вода остужала ее шальную голову и возвращала способность мыслить здраво.

Граждане тоже немного подостыли, хотя волны неприязни от них так и накатывали. Все же посыл от Шульца они уловили, а на открытое противостояние пока готовы не были. Надеялись, что Шульц, который увещевал их, говорил правду, и запрет долго не продлится.

А Клара пыталась отдышаться после перепалки, старалась стоять невозмутимо и независимо, но сердце так и прыгало в груди, заставляя дергаться в ответ на каждый громкий звук из толпы.

– Иди-ка ты домой, – улучив более-менее спокойную минутку, сказал ей напарник. – Я тебя отпускаю.

Кларина кивнула и потупилась.

– Хорошо, – сказала она таким слабым голосом, словно пыталась докричаться из задницы.

И ей даже спорить не хотелось, наверное, впервые в жизни, а только поскорее уйти отсюда. Девушка юркнула в дверь мэрии, чтобы покинуть ее со стороны черного входа. Она чувствовала себя беглянкой и все еще слышала увещевания Шульца, предлагавшего горожанам разойтись по домам.

Когда Риц вышла с другой стороны здания в узком проулке, страсти на площади не утихали, зато вокруг было пусто и безопасно. Она смахнула со лба капли дождя и содрогнулась от холода.

– Пусть к нам выйдет вице-мэр! – кричали на площади. – Мы требуем объяснений!

По коже ползли мурашки. Обида, досада и чувство ужасной несправедливости гремучими змеями сжимали сердце. Как они так могли? Ведь это же полнейшая глупость, чтобы она была виновата в чудовищном обострении Мюста. Она даже колдовать не умела, у нее и магии-то не было.

Она фыркнула, отдуваясь от промозглой сырости, холода и ядовитых мыслей. Хотя какой объективности она ждала от рассерженной толпы?

И откуда только это пошло? Из собрания обо всех убитых монстрах Риц знала, что интервалы между появлением тварей всегда разнились. Когда-то они были короче, когда-то длиннее. Да, такой цепочки из чудовищ, вероятно, раньше не случалось, но все происходит когда-нибудь в первый раз, если рядом живет своей жизнью аномалия. Все имеет причину, нужно только докопаться до нее. Но совершенно точно эта причина не Кларина Риц!

Дождь продолжал остервенело хлестать магиков на площади, камни домов в улочке, где шла Клара, и ее саму, кованые ограды и черепичные крыши выпуклых городских башен.

Кларина держалась мыслями о теплом камине и тазике свежезаваренного травяного чая с медом и лимоном, а ее плечи ужасно ныли от отяжелевшего плаща, по которому ручьями стекали струи воды.

Поначалу она была так поглощена плохим самочувствием и мыслями, что не заметила ничего необычного. Но потом ее поразила необычная тишина. Она осмотрелась в наступающих сумерках. Совершенно пустые улочки, что криво убегали в разные стороны, слепые окна, темные фонари на тротуарах.

Клара выдохнула и увидела облачко пара. Значит, температура упала еще, а ведь прежде в Мюсте не бывало сильных холодов, тем более летом. Влажно и промозгло – да. Но в целом довольно тепло, что и обеспечивало буйную болотную жизнь.

От падающих на мостовую капель тоже шел парок. Он становился гуще и превращался в дымку, а дымка становилась туманом. И это до жути что-то напоминало.

Клара ускорила шаг. Пустые улицы еще можно было объяснить: горожане либо напуганные сидели дома, либо выражали недовольство на площади перед мэрией. Но и холод, и туман в Мюсте одновременно? Это попахивало аномалией.

В дом Клара вошла, словно выпрыгнув из темноты и густых клубов на улице, так и не встретив ни одной живой души. Девушка нервно захлопнула за собой дверь и отскочила от нее, всматриваясь настороженным взглядом. На полу сразу стала собираться лужа дождевой воды.

Сердце в ожидании подвоха гулко стучало где-то у нее в горле. А в голове родилась глупая мысль, что она никому не расскажет, что последние шаги преодолела бегом. Клара попятилась от входа, все еще поливая пол дождевой водой, и натолкнулась на дощатый стол в том месте, где прихожая переходила в кухню.

В доме было почти темно. Обычно ей приходилось пользоваться свечами, в то время как другие освещали жилища при помощи накопительных или фоновых артефактов и никогда не шарили слепо рукой по столу, в ужасе не решаясь оторвать взгляд от двери, где странный туман начал просачиваться сквозь дверную щель…

Вот он – подвох, которого она боялась. Необъяснимое нечто, оно преследовало ее уже давно. На болоте – раз, другой, третий. Она все время отмахивалась, отвлекалась, убегала, находила выход. А теперь бежать было некуда.

Со свечой ничего не вышло, она свалилась на пол, но так тихо, будто исчезла в полете или приземлилась в мягкую траву на болотной кочке, а не на деревянные доски старого дома.

Впрочем, свет Кларине был нужен, чтобы разрушить всю нереальность происходящего, а не кромешную тьму. Непроглядного мрака в доме не было – туман светился. Болотно-зеленым, холодноватым свечением, от которого волосы вставали дыбом, а в горле появлялся спазм.

Плащ мокрой грудой упал на пол, а Кларина, обогнув стол, еще на несколько шагов отошла от двери.

Сейчас она уже не думала о причинно-следственных связях. Найти ответы, опираясь на привычную логику, она оказалась бессильна. Объяснить поведение тумана, ползущего в ее сторону внутри дома, было невозможно. Поэтому Клара постаралась сосредоточиться на поисках выхода. Второй этаж тоже не сулил спасения – такой настырный туман проберется и туда.

Что будет, если он коснется ее?

И в этот момент, словно отвечая на вопрос, в до жути тихом доме понесся шепоток:

– Кларинааа!

Если до сих пор Клара старалась сохранить остатки здравого смысла, то теперь с ним было мастерски покончено.

– Кларинааа!

Она рванула вверх по старой скрипучей лестнице. Споткнулась, упала! Испугалась, что сейчас ее схватят за ногу и дернут обратно вниз, судорожно засучила конечностями, наконец-то смогла оттолкнуться от ступеньки и выскочила из лестничного пролета, будто спущенная пружина.

Воздух в легкие вливался со свистом, паника полностью стерла все мысли из головы, взгляд остекленел.

– Кларинааа!

Она пискнула в ужасе и метнулась в спальню. Комната с видом на болото была залита изумрудным сиянием. Откуда-то издалека доносилось журчание воды. Из-под оконной рамы, словно сухой лед, лился поток тумана. Он стелился по полу и занял уже половину комнаты.

Клара остолбенела. Душу сковали полная беспомощность и страх. Даже вздохнуть было сложно.

Она зажмурилась, села на корточки максимально далеко от щупалец тумана, ползущих от окна и от двери, и обняла колени руками. Хотелось плакать, но спазм все еще не отпускал горло. Последним проблеском сознания стало желание коснуться полицейского значка в надежде на чудо. Она протянула руку, и в этот момент до ее ноги добрался туманный сполох.

***

Она сидела одна в комнате на втором этаже их с отцом дома. Было очень тихо, впрочем, как и всегда в домике на окраине города.

Клара привыкла бывать здесь одна. Констебль Риц часто пропадал на службе, а ее мама давно умерла. Другие родственники у семьи, конечно, имелись. Но жили далеко, а по материнской линии еще и не желали знаться. Ведь дочь богатого лорда фон Этенхауфица – Матильда, однажды посмела ослушаться отца и сбежать с каким-то проходимцем, бедняком и простолюдином, чтобы совершить мезальянс. История это была давняя, местами безумная, а местами красивая, но не очень долгая.

Брак в целом получился удачный. Спустя какое-то время у Клауса и Матильды родилась девочка. Она унаследовала утонченную красоту матери и ее умение всегда поступать правильно, даже если последствия будут катастрофические. От отца она взяла упрямство, интуицию и прагматичный ум.

Через четыре года после рождения дочери Матильда подхватила болотную лихорадку и слегла. Ничего не помогало, молодая и полная жизни магичка сгорела буквально за один день.

Потом на базаре шептались, что то было родительское проклятие, не иначе. Ведь как еще объяснить, что не помогли ни магия, ни лечебные зелья?

Маленькая Клара, которая в один из дней пошла на рынок вместе с отцом, слушала эти скорбно-любопытные и недостаточно тихие обсуждения с поникшей головой и боялась посмотреть в глаза окружающим людям. С тех пор папа больше не брал ее с собой и оставлял с доброй соседкой.

Сейчас Клара уже подросла, ей было десять лет, и она не боялась смотреть в глаза сплетникам, сама ходила на базар и точно не нуждалась в няне. Она носила каре до середины шеи, а юбкам предпочитала удобные брюки. Одиночество отнюдь не тяготило ее. Оно освобождало мысли, расслабляло и даже улучшало настроение, делая ее добрее и мягче.

Но только не сейчас.

Сейчас все было по-другому. От одиночества тянуло пустотой. Холодом. Страхом. Словно она заглядывала в бездонный колодец, наполненный тьмой, кричала в него, но, кроме собственного искаженного эха, ничего не слышала.

На улице давно стемнело и дул промозглый ветер со стороны топей. Их дом располагался прямо на границе болот, поэтому половина строения стояла на сваях, уходивших глубоко в темную воду. Отец привязывал к ним лодку. Собственно, из-за лодки они и выбрали этот дом. Клаус, будучи старшим помощником инспектора, часто патрулировал и мог сорваться по срочному делу даже среди ночи.

Ветер раскачивал лодку, и она все время стукалась о толстую и твердую, словно окаменевшую, деревянную сваю. Звук получался гулкий и глухой, словно стучали из могилы.

Сейчас отец тоже был на болоте, но не в патруле. Он уплыл вместе с тем, другим магиком. Темным и злым. Со змеиным перстнем на руке.

Клара его боялась! Сжималась вся в его присутствии, не могла толком выдержать взгляд, тряслась и заикалась. Потом злилась на себя, но стоило ему появиться, как ее сдувало в другую комнату, словно ветром.

Он приходил уже трижды и беседовал о чем-то с отцом на кухне. Как Клара ни старалась подслушать, ничего не могла разобрать в том невразумительном бормотании, что до нее доносилось. Дело явно было в магии, ведь обычно ее чуткий, словно у лисицы, слух не подводил.

– Ложись спать, – сказал ей отец на прощание. – Не жди меня, я буду поздно.

– Папа, – она хотела сказать, чтобы он не вздумал плыть с этим жутким незнакомцем, но только глухо сглотнула и не смогла выдавить ни слова, потому что он стоял здесь и вперился в нее своим до жути мертвенным взглядом, от которого кишки в животе будто завязывались в сотни узелков и лопались от натуги.

С тех пор прошло уже два часа. Луна успела подняться и совершить часть пути по черному небосклону.

Конечно, Клара не спала. Она пыталась лежать, потом сидеть, потом принялась мерить шагами комнату. "Папа, где ты? – шептали ее губы. – Вернись!" Это было самое долгое и страшное ожидание в ее жизни, потому что где-то в глубине души она уже знала, что отец больше не вернется. Никогда.

Огромным безумием было выйти за порог, забраться в лодку и отвязать ее. Но девочка не могла поступить иначе…

***

Жуткий, леденящий кровь в жилах, визгливый вой внезапно рассек тишину съемного дома Клары на миллион осколков. Она дернулась, потеряла равновесие и обязательно свалилась бы на пол, если бы и так на нем не сидела. Стены закружились вокруг, вместо тумана комнату заливало холодное и чистое лунное сияние.

Вой внезапно оборвался, но тут же ему на смену пришел сильнейший удар, от которого лопнули стекла в комнате, а со стен посыпалась краска. Клара едва успела прикрыть глаза. Стряхивая с волос осколки, она вскочила и на нетвердых ногах бросилась к окну.

Со сдавленным звуком воздух покинул ее легкие, а ногти слабо корябнули по оконной раме. В каких-то пятидесяти шагах от дома по колено в болотной жиже стоял монстр. В центре туловища у него обнаружились щелки глаз, из которых шел красно-розовый жгучий свет, а три пасти на туловище жадно раскрывались в поисках пищи. Змееобразные отростки на месте лап и головы были раскинуты и извивались. Это был жрун. Щупальца были довольно широкие, как и объемное брюхо с тремя раскрытыми в ожидании добычи пастями. Вся конструкция стояла на двух других отростках.

Клара вспомнила о защитном контуре, и слабое чувство облегчения позволило ей сделать более глубокий вдох, разжать пальцы и отступить от окна, чтобы не маячить на виду у чудовища.

Жрун пришел к Мюсту и был остановлен буквально в лоб колдовством столичного графа. А вообще, разве Рильхмайер не убил его? Риц нахмурилась, но никак не могла вспомнить точно, что про это говорил сам граф. В любом случае, если бы не он, притопала бы тварь прямо к её порогу.

Тварь снова заорала, и воздух перед ней внезапно вспыхнул раздражающе белым светом. От звукового удара, кажется, вздрогнул весь Мюст. Скорее всего, так и было, ведь сейчас город был неразделим со своей защитой.

Клару отбросило от окна и немного протащило по полу. Да что же это такое? Она потрясла головой и больше не рискнула подходить к окну. Крепко держась за перила, она спустилась на первый этаж. Следовало убраться подальше ото всей этой чертовщины, которую она словно притягивала.

Кларина выскочила из домика, на ходу натягивая сырой плащ, и прямо у порога столкнулась с высокой, темной фигурой в расшитом камзоле. В нос ударил изысканный аромат парфюма

– Торопитесь куда-то? – спросил граф Рильхмайер приятным баритоном и загадочно усмехнулся.

Глава 10

Девушка остановилась так резко, словно врезалась в невидимую стену. Сглотнула. Вспомнила все, что недавно видела, включая странные видения и то ли старого, то ли нового жруна за околицей, и решила, что тушеваться сейчас не время.

– Надеюсь, вы пришли по душу той твари, что должны были уничтожить еще позавчера. А вместо этого она орёт, как безумная, у меня под окнами и светит красными фонарями глаз со своего жирного туловища? Ах да, три ее зубастые пасти были готовы сожрать меня!

– Что за вздор вы несете?

Граф Рильхмайер так быстро растерял всю свою загадочную невозмутимость, что Кларе стало смешно. Но от того, чтобы прыснуть, она сдержалась и вместо этого сказала:

– Я видела монстра из окна. Буквально только что. Он так орал, что стекла посыпались из рам. Можете убедиться сами и заодно избавить город от очередного кровавого чудовища. Разве вы его не убили?

– Я этого не говорил, – сердито заявил императорский посланник и, бесцеремонно отодвинув ее с пути, будто к себе домой, зашел в дверь.

– Знаете, что! – возмущенно начала Кларина, ринувшись за ним следом. – То, что я спасла вас, не дает вам право врываться ко мне, когда заблагорассудится!

Рильхмайер резко повернулся к ней и уставился колючим взглядом. Его молчание сбивало с толку, а вот сам он уже вернул самообладание.

– Мисс Риц, вы только что сами предложили мне убедиться, что в вашей комнате разбиты стекла. Что ж, пройдемте!

Клара открыла рот, чтобы возразить, но он был прав, черт бы его побрал!

Он с таким напором двинулся через прихожую к лестнице, словно намеревался встретиться с тварью прямо там. Но в двух шагах от первой ступеньки он все же остановился и задумчиво глянул на Кларину.

– Вы уверены, что чудовище вам не привиделось? Здесь бывают дурные туманы. Навевают всякое.

– Я монстра в видениях не видела, – запнувшись, ответила девушка и даже ни разу не солгала.

Он пожал плечами и стал подниматься на второй этаж, где Клара хотела предъявить осколки и жруна, поджидающего за окном. Но твари там не оказалось, а только лёгкий туман, такой же издевательский, как и взгляд Рильхмайера.

– И где же он?

– Посмотрите на окна. И неужели вы не слышали его вопли?

Он неопределенно усмехнулся и пошевелил осколок, торчащий из рамы. Одно изящное движение рукой, и куски стекла плавно поднялись с пола и встали на место. Через мгновение на окнах не осталось ни одной трещинки.

– Это болота, Кларина. Множество представителей местной фауны способны сожрать вас за пару укусов. И большинство из них орет пренеприятно. А ту тварь, что собиралась прыгнуть к вам в лодку, я уничтожил. По крайней мере, я так думал.

– Спасибо, – зачарованно поблагодарила Риц, оглядывая восстановленные стекла.

Так стало намного уютнее, а от того, как он произнес ее имя, еще лучше.

Однако Рильхмайер уже растерял интерес к ее спальне и направился обратно к лестнице. Он говорил на ходу:

– То, что вы описываете – невозможно. Мой контур не просто защищает город! – магик спускался по лестнице и все больше распалялся, словно утверждения Клары как-то задевали его. – Ни одна тварь не осмелится приблизиться сюда, тем более настолько! Поверьте! Ему было бы так больно, что он бы сдох ещё на подступах. А стоять впритык и еще что-то вопить, да так, чтобы стекла трескались, это полный бред!

Из всей тирады Клара совершенно точно уяснила только одну вещь: он полный придурок!

Была ведь ещё аномалия с её странностями. Да, ее источник находился далеко, и раньше большого влияния на город она не оказывала. Но совершенно точно с тех пор что-то изменилось, из-за чего монстры резко поумнели и стали вылезать пачками.

Что это было? Риц не знала. Но они могли измениться достаточно, чтобы вовсе не увидеть преграды в защитном контуре. Просто повезло, что жрун не смог пробиться.

Да что угодно ещё могло пойти не так! Это же Мюст и Услимские топи!

Но Клара заранее оставила попытки что-то доказать напыщенному столичному франту, который явно считал себя умнее всех, и перевела тему:

– А вы что здесь делали?

Она сложила руки на груди. К этому времени они уже спустились на первый этаж и теперь стояли в холле, где еще совсем недавно злой туман гнался за ней. Кларина поежилась, желая скорее убраться отсюда. Туда, где есть кто-то с запасом магических сил для тепла и света.

И да, этим кем-то должен быть не граф Годерик Рильхмайер.

– А почему вы сидите в потемках? – не очень своевременно удивился ее гость и, словно прочитав ее мысли, щелкнул пальцами. Светильники на стенах тут же мягко замерцали, осветив комнату.

– Вы не ответили.

– Как и вы.

Она нахмурилась и сложила руки на груди еще плотнее. Похоже, он играл с ней. Что ж, ее правдивая история была способна навеять самую смертную скуку и погасить искру любого интереса.

– У меня нет магии. От рождения. Совсем. Никак и никогда не было. Не пробудилась в детстве. Причина неизвестна.

Монотонным голосом она постаралась заранее ответить на все возможные вопросы, чтобы сократить время этого неприятного разговора.

Он хмыкнул, тоже сложил руки на груди и прислонился к стене. Опустил взгляд буквально на мгновение, будто крутил в голове какую-то интересную мысль. А потом вгляделся в нее еще пристальнее, чем раньше.

– В вас есть что-то странное, Клара, – внезапно признался он. – Я не могу вас прочесть, словно стоит мощная защита. Всех могу, даже Вунсона, вашего шефа, а вас нет. Это странно и настораживает. Поэтому я и пришел. В вас есть нечто, что не дает мне покоя.

Ей показалось, что причина какая-то странная. Но то ли он не договорил, то ли солгал, понять было сложно.

– И… что вы от меня хотите?

Он вздохнул и нахмурился, а Клара стушевалась. Мало того, что он опять назвал ее по имени, так еще и честно поделился мыслями.

"Так! Стоп! – тут же одернула она себя. – Он же темный. Все это наваждение, а он лишь играет со мной".

Она отвернулась и прошла в кухню, чтобы налить стакан воды. Пока пила его залпом, думала, что делать.

– Хотела бы я сама знать больше. Но у меня нет ответов, – холодно произнесла она. – Вам лучше уйти, господин Рильхмайейр. Уже довольно-таки поздно.

Было скорее рано, чем поздно, но темный магик не стал спорить, лишь поджал недовольно губы и снова задержал на ней взгляд дольше положенного. Через пару мгновений его уже не было в маленьком домике на окраине Мюста. А Клара грустно смотрела на зажженные светильники и так больше никуда и не пошла, решив, что на сегодня приключений уже не будет.

***

На следующий день она при помощи зачарованного листка сказалась больной и не пошла на службу. Там то ли обрадовались, что обуза сама отвалилась, то ли сдержанно посочувствовали, но настаивать на выходе "безмагички" на стажировку никто не стал.

Кларина же почти не соврала. Она действительно чувствовала себя препаршиво после бессонной ночи с видениями, монстрами и темными магиками. Голова гудела так, будто она переела варенья из веселых грибов, как на третьем курсе, когда соседке по комнате бабушка передала гостинец по доброте душевной.

Похоже, что местные туманы и правда бывали ядовитыми. В таком случае дело могло заключаться не в магии и злом умысле, а в стечении обстоятельств, ведь дурманы могли просто пробудить забытое. Это означало, что во всем произошедшем могло быть рациональное зерно. И вот его-то Кларина собиралась отыскать.

Была она виновата в разгуле болотных монстров или нет, но что-то явно происходило. И это что-то было связано с ней. Ведь не просто же так жрун вчера пришел именно под ее окошки? Покойный мэр помер на болоте аккурат после того, как она не пошла выполнять его поручение в таверну “Косой глаз”, а смертельно опасный и заразный болотный мох, который просто обязан был превратить ее в зомби и заразить половину города, взял и отвалился с руки. Что там еще было?