Цикл «Следствие ведет Кларина Риц». 3 книги в 1

Все было чисто.

Внутри полыхало, нужно было выплеснуть это кипение хоть куда-то. Голубые искры словно сковырнули старую рану, и она снова заболела, заставляя рычать от злости и бессилия.

За окном давно сгустилась ночь, но Риц теперь было не до сна. Вопросы, вопросы. Они роились в голове и не давали ни минуты покоя. Так и не найдя ни одного ответа, девушка бросила обреченно в кошель и последнюю из находок. Надо же, теперь у нее было сразу три артефакта: яйцо, кинжал и кошель. Все почти как она мечтала.

***

Тихий, едва слышный стрекот разбудил ее в кромешной темноте.

Цирнк.

Цирнк.

А потом тишина. И снова цирнк, цирнк, но чуть громче и ближе. Будто усики какого-то насекомого терлись друг об друга. Будто жесткие лапки с крохотными коготками настырно перебирали, щупая воздух в ее поисках.

– Кларииинааа, – потянуло пронзительным шепотком.

На ладонях выступил пот, зрачки сузились до игольного ушка.

Отчего так темно? Ах да, она же задвинула шторы накануне.

Цирнк – ближе, цирнк – звонче, цирнк – кто-то едва ощутимым касанием дотронулся до ее похолодевшей руки.

Она отдернула руку, хотела встать и обнаружила, что лежит на полу. На удивительно гладком полу, какого никогда не было в ее старой кухне с щербатыми досками.

– Цирнк, – прозвучало совсем рядом с ухом, и Клара вздрогнула.

Снова касание. Долгое и изучающее. Легкое, но чужеродное и холодное. Незримыми волосками заскользило это касание по ее коже, распространяясь и оставляя несмываемые следы…

Руки, ноги, плечи, живот, лицо. Везде ползли тончайшие волоски. Они стягивали кожу, покрывая ее сетью переплетений, они оставляли зуд, они походили на черный мох, и их было никак не убрать.

***

Утро, а точнее, день застал ее на том же месте, спящей, сидя за столом. Добрым его точно было не назвать. Кто-то истошно, просто зверски молотил в дверь. Вероятнее всего, ногами. Но Кларина, словно пришибленная, смотрела на свои руки, ноги, трогала лицо, проверяя, есть ли там черный мох.

Кожа была гладкая, ни единого чужеродного волоска. Но ощущения у Риц остались жуткие. Будто она получила привет с болотной хижины, будто с той историей еще не все было кончено, и зараза к ней все-таки прилипла.

А вдруг это был не сон, а видение? И оно не про то, что было, а про то, что будет? Но видения – это видения, они совершенно не обязаны сбываться. Тем более у нее, безмагички. Все это туманы-дурманы. Наверное, лоскут белой дымки проскользнул в дом и навеял этот ужас со стрекотом в могильной темноте.

В дверь продолжали дубасить. Клара с трудом разогнулась из неудобной позы, и ее взгляд попал на часы. Они показывали почти полдень.

Черт побери, она же опоздала на стажировку!

Риц резко вскочила, ударилась ногами о столешницу и застонала, упав обратно. Вспомнила, что теперь она на подхвате у господина императорского посланника, а у Вунсона на нее зуб из-за попытки ограбления бывшего отчего дома, и застонала еще сильнее.

"Только бы это был не Рильхмайер! Только бы это был не Рильхмайер!" – молясь про себя, она доковыляла до двери и открыла. Прищурилась, как пещерный гуль при свете довольно-таки тусклого дня, и поняла, что боги услышали ее просьбу. У порога стоял посыльный.

– Я прихожу уже второй раз, – недовольно заявил он вместо положенного учтивого поклона и приветствия. – Господин граф не велел уходить, пока вы не откроете.

– И что же ему надо? – тоже не слишком почтительно поинтересовалась Кларина, все еще щурясь и морщась со сна.

Его отголоски еще отравляли ее существование, но уже не так сильно, как курьер, который, казалось, оскорбился в лучших чувствах. Он высокомерно поджал губы и вместо ответа протянул записку. Потом так же молча удалился.

Кларина тяжело вздохнула, вернулась в дом и развернула письмо. В нем ей ровным и официальным тоном предписывали явиться в резиденцию графа Годерика Ольхама фон Рильхмайера не откладывая.

У нее возникли странные чувства от этого послания. Дикая смесь раздражения и предвкушения заставляла ее нервничать. В ногах появилась противная слабость, и они почему-то перестали стоять спокойно, начав приплясывать, будто принадлежали коню с буйным нравом.

Клара прикусила губу и снова посмотрела на время. Что ж, она и так опоздала. Можно сильно не торопиться и привести себя в порядок. После полубессонной ночи с кошмарами видок у нее был тот еще.

Она почистила зубы, причесалась и сменила рубашку. Выпила воды, доела остатки сыра и зелени. И решила во что бы то ни стало начать нормально питаться на постоянной основе. Благо денег у нее теперь было столько, что впору слуг нанимать.

Затем девушка вышла из дома, дошла до первой бакалейной лавки и купила кофе. От ароматного напитка в голове сразу же прояснилось, и Клара почувствовала себя бодрой и уверенной в себе. А то негоже было являться пред его сиятельством с помятым видом. Мало ли что он подумает.

Ввиду высочайшего статуса, в качестве резиденции графу отвели поместье чуть ли не на самой вершине холма. Так что между вручением записки и появлением Клары на пороге роскошного особняка на улице Цветочной прошло часа полтора.

По дороге Клара отвлеклась от беспокойных мыслей о господине Годерике и о страшном сне и переключилась на свои находки, артефакты и магию, что впервые в жизни дала о себе знать. Это было так интересно, что хотелось все бросить, достать из кошеля железное яйцо и снова попытать счастье. В конце концов, ощущать магию было так приятно, что это чувство очень хотелось испытать снова.

Теперь Кларина больше не думала, что ей что-то показалось. И пыталась понять, как действовать, чтобы магия снова вернулась и больше не пропадала. В теории она знала, что происходит, когда у ребенка начинает пробуждаться магия. Редко бывало так, что она появлялась сразу и навсегда. Нет, она исчезала, чтобы потом вернуться. И так снова и снова.

Клара надеялась, что так будет и с ней. Но только бы не еще через двенадцать лет!

Девушка совершенно не заметила, как дошла до нужного адреса, вошла в ворота и чуть ли не нос к носу столкнулась с Рильхмайером, который отчего-то был сильно недоволен, а при виде ее скривился еще сильнее. При этом умудряясь оставаться невероятно привлекательным. Каштановые волосы падали красивыми волнами на крепкие плечи, брови выглядели так, будто только что имели дело с щеточкой, на всем лице не было ни одного лишнего волоска, идеальный нос, красивый рот и злющие синие глаза с пляшущими, словно бесенята, искрами. Облачен он был в, ставший уже привычным, роскошный сюртук. Чуточку другой, нежели в прошлый раз, но такой же дорогой и излюбленного благородного темно-серого цвета, словно в грозовых тучах.

– Вот и вы, – холодно заметил он и демонстративно посмотрел на часы. – Вижу, вы не торопились на службу.

Кларина покраснела, что бывало с ней довольно редко, но в присутствии этого господина – все чаще и чаще. Он был чертовски прав, чтоб его комары укусили за пятку!

– Прошу прощения, – насколько это было возможно, смирно извинилась она.

Но роль пай-девочки ей претила от природы, поэтому само собой получилось так, что извинения она снабдила прямым взглядом ему в глаза. Это не противоречило никакому правилу этикета, но он был доверенным лицом самого императора, графом, франтом и богачом, аристократом и темным магиком, наконец. Она была выскочкой и безмагичкой, простолюдинкой, стажеркой и просто никем по сравнению с ним.

Однако гордость и упрямство, которые сейчас, казалось, заменяли ей кровь в венах, а заодно и мозг в голове, не позволяли отвести взгляд.

Он с раздражением отвернулся и бросил ей:

– Следуйте за мной.

Клара едва сдержала вздох облегчения и желание вытереть потные ладони о штаны. Она пошла за ним к парадному входу, словно копья, бросая колкие взгляды ему в спину.

Но чем дальше они шли, тем больше Кларина смотрела в пол. Слишком уж хорош собой был этот черт с его крепкими плечами и движениями, исполненными уверенности, силы и скрытой грации, подметить которую мог только заинтересованный женский взгляд.

Они миновали прихожую и длинный холл, затем свернули в темный коридор и вышли к большой комнате с выходом в сад.

Годерик ни разу не обернулся и будто забыл о ней. Но вспомнил, когда настал момент пропустить ее в дверь перед собой. Граф не был бы графом, если бы не следовал правилам поведения в обществе, где было положено пропускать дам вперед и галантно придерживать для них дверь. В итоге Рильхмайер дернул дверь так, будто пытался оторвать ее, а Клару пропустил вперед с таким видом, будто сделал одолжение жабе.

Кларина понимала, это расплата за ее выходки и решила не обращать внимания. Может, успокоится и отойдет, хотя бы к концу дня. Все-таки им еще работать вместе. Но глубоко внутри она почувствовала что-то отдаленно похожее на удовлетворение. Когда получалось вывести его из равновесия, он словно терял свою власть над ней и превращался в самого обычного магика, какие каждый день ходили мимо и не производили никакого впечатления.

Они вошли в светлую и просторную комнату, похожую на кабинет и гостиную одновременно. Одну стену почти полностью занимали высокие окна с белыми рамами и раздвижные стеклянные двери. За ними виднелась небольшая веранда, садовые дорожки, цветы и деревья. С противоположной стороны располагались полки с книгами, перед которыми стоял большой рабочий стол, а ближе к окнам находился изящный чайный столик с двумя изогнутыми креслами. Гарнитур был сделан из светлого дерева, украшен резьбой и позолотой, а сиденья кресел были обтянуты расшитым шелком. Чуть в стороне, ближе к стеклянным дверям на полу стоял большой сундук. Он совершенно не вписывался в окружающую изысканную обстановку, был черный, массивный, обшитый стальными полосами. В таком точно хранили не золото и драгоценности.

Хотя зачем графу возить с собой сокровища в командировку? Конечно, в сундуке лежало что-то, связанное с делом Мюста.

Все это Риц подметила, пройдя от входной двери почти до выхода в сад. Здесь она остановилась и повернулась к Рильхмайеру лицом. Чуть замерла и задержала дыхание, разглядывая его и одновременно пытаясь усмирить порхающее чувство в животе.

– Могу я узнать, – нарочно не обращая внимание на его недовольство, спросила она, – зачем вы взяли меня на службу?

– Нет, – буркнул он совсем невежливо и прошел к рабочему столу из цельного дерева. – На вопросы нет времени, вы и так опоздали, мисс Риц. К тому же, когда я брал вас, еще был не в курсе о ваших подвигах.

Мисс Риц скривилась. Понятное дело, все это отговорки. Магику, облеченному такой властью, ничего не стоило снять с поста даже Вунсона, не то что какую-то там стажерку, попавшуюся по глупости на месте преступления.

И тут Кларина поняла, в ноздри ей бьет какая-то невозможно дикая вонь, настолько гадкая, что ее совершенно не ожидаешь встретить в таком оплоте аристократии и честолюбия.

– Чем здесь так жутко воняет? – спросила она, позабыв обо всем и уткнув нос в сгиб локтя.

– Ах, это, – он, кажется, немного смутился. – Не обращайте внимания, привыкнете.

Он небрежно махнул рукой на сундук и пояснил как ни в чем не бывало:

– Вчера на болоте я убил гальванума в простонародье именуемого жруном. Вот пока не решил, что с ним делать, и как он сможет быть полезен в нашем деле. Поэтому пока оставил здесь, в сундуке.

– Вы что сделали? – внезапно осипшим голосом переспросила Клара. – Убили еще раз? Или еще одного?

– В первый раз вышла осечка. Возможно, его вы и видели у себя под окнами. А теперь все железно. Расскажите-ка мне лучше о вашем с Люренцем расследовании убийства Аржанта Зельвейера.

Вместо ответа, она в несколько размашистых шагов достигла сундука и откинула крышку. Оттуда ее чуть не сбила с ног новая волна густой вони, от которой заслезились глаза. Крышку тут же захлопнул Рильхмайер, но увидела она достаточно. Те же зубы на туловище, те же змеиные отростки. Один глаз лопнул, но второй смотрел из сундука как новенький и светился.

Клара перевела ошалевший взгляд на графа. Оказалось, что слышать о возможном убийстве твари и видеть результат, две совершенно разные вещи.

– Вы его убили? – поразительно спокойно, и игнорируя очевидный факт, переспросила она и отступила на шаг. – Один?

– Да, я же сказал, – раздраженно ответил он и посоветовал, – не стоит лазить по сундукам в этом доме!

– Но как? Почему не смогли в первый раз, а во второй все получилось?

– Как, как! – каркнул он. – Как обычно. А теперь сядьте, выпейте воды и ответьте на мой вопрос.

Он ее усадил в одно из кресел и даже подал напиться. Клару отпустило. Она подняла на графа немного дикий взгляд и через мгновение поведала все, что они с Кинсом сумели узнать. И о длани болот, и о странном шепчущем госте мэра, и о следах на доме миссис Нориц, идентичных тем, что Кларина видела на стенах болотной хижины. О полном истощении магии Аржанта она также упомянула, а вот о его поручении сходить в таверну, где видели монстра, умолчала. Сама боялась поверить, что это может быть важно.

– Вы думаете, будут еще чудовища? – спросила она, не в силах оторвать взгляд от сундука. – Или теперь все кончено?

– Ничего не кончено, – хмуро ответил он. – Все только начинается.

***

Через два часа Клара сидела в саду и копалась в бумагах, выданных Рильхмайером. Она уже пришла в себя после увиденного и услышанного, хотя больше ничего толком не узнала. Только то, что защитный контур в ближайшее время не будет снят, а золотые лотосы так и отцветут, никому не принеся прибыли. В городе будут беспорядки и столкновения.

Но сейчас ей было не до этого. Перед Кларой лежали протоколы преступлений, совершенных в Мюсте в самые разные годы от момента его основания. Она и сама не знала точно, что искала. Что-то необычное, о чем сразу же следовало сообщить графу.

Занятие это было скучное и муторное, но безальтернативное. Чтобы отказаться, надо было пройти через гостиную с вонючим сундуком, найти графа и убедить его дать ей любую другую работу. Что было абсолютно безнадежно.

До чего же он странный тип! Сначала чуть не погиб, спасая остатки полицейского отряда, а потом шутя убил тварь, с которой сначала не смог справиться.

Темный магик. Может, все дело в этом? Или в его дорогих артефактах, которых у него, наверное, немало. Взял нужный, и все получилось. Риц завидовала. Ей бы такую силу. Чтобы без темного начала, и чтобы все монстры на болоте сразу выходили с поднятыми лапами.

Образ бесстрашного героя, в одиночку спасающего город, никак не вязался с тем впечатлением, что произвел на нее Годерик. В конце концов, он же темный. А значит, в каждом его поступке, пусть даже самом хорошем, следовало искать скрытый мотив.

В саду, куда она сбежала из провонявшей комнаты с жутким сундуком, было не так уж плохо. Больше света и чистого воздуха, неба, зелени и цветов. Здесь казалось, что она вовсе не в мрачноватом городе на болоте. Усадьба на вершине холма возвышалась над испарениями и туманами, здесь было больше солнечных лучей и простора.

Похолодало, хотя до конца дня было еще далеко, и солнце висело высоко над горизонтом.

Кларина обхватила руками плечи и встала, чтобы размяться и разогнать кровь. Под ногами подозрительно хрустнуло. Она глянула вниз и присвистнула. Тонкий ледок сковывал травинки по всему саду. Он же покрывал кусты, деревья и бутоны цветов, укрыв их тонкой, прозрачной пленкой и сделав похожими на огромные леденцы.

Надвигалось что-то тревожное. Кларина чувствовала, нечто неслось к ней вместе с усиливающимся ветром, что-то мощное и неумолимое, как ледяная стрела. Она сделала шаг назад, но натолкнулась на плетеное кресло, на котором сидела, потеряла равновесие и чуть не упала.

Внезапная сила выдернула ее из западни, едва не оторвав предплечье. В руку вцепилась мертвой хваткой рука темного магика, а в глаза впился его безжалостный взгляд.

– В дом. Живо!

Он почти отшвырнул ее к раздвижным дверям в гостиную, а сам выставил вперед руку и уперся ногой так, словно сдерживал неимоверный натиск. И Клара видела, как его нога начинает скользить назад…

Почти на четвереньках вбежала она в комнату, а за ней, скользя на ледяном полу, въехал и Годерик. Он сделал неуловимый жест и двери быстро съехались. Они оба молчали и пытались отдышаться, глядя на то, как на стекле расцветают четкие морозные узоры.

Глава 12

– В городе люди, – Кларина первая нарушила тишину.

Она стояла посреди гостиной и не двигалась, совершенно не представляя, что делать. Граф все еще находился к ней спиной, он смотрел на заиндевевшую дверь, и о его чувствах можно было только догадываться по напряженной спине и сжатым кулакам.

Наконец он повернулся и взглянул на нее бегло, словно не заметил. Беспокойство на его лице проглядывало даже сквозь маску чопорности и выражения собственного превосходства над всем окружающим миром. Кларине тут же захотелось поправить ему физиономию, чтобы ходил с лицом попроще. Особенно когда вокруг начинает твориться совсем несусветная дичь.

– Не стоит беспокоиться, – заявил он сердито. – Город оберегает защитный контур. Но он больше рассчитан на работу в плоскости, поэтому, чем выше, тем его действие слабее. Едва ли на нижних улицах ощутили что-то сильнее небольшого похолодания. Основной урон пришелся на верхние кварталы, где все дома имеют защитные чары, как этот.

Клара с ужасом посмотрела на заиндевевший сад, яркими красками которого она любовалась совсем недавно.

– Но что это?

– Аномалия, – был краткий ответ.

Она поперхнулась, вспомнив, как было холодно, когда на нее набросился взбесившийся туман. Возможно, и ее видение ни что иное, как аномалия?

– Та самая, что регулярно снабжает Мюст чудовищами?

– Та же. Или другая.

Он наконец-то перестал изображать истукана и прошел вглубь комнаты, где было намного теплее, чем около выхода в сад.

Клара следила за ним обеспокоенным взглядом и поворачивалась вслед, все так же стоя на месте.

– Что вы имеете в виду? Их что, много?

Он присел в одно из двух вычурных кресел около столика, на котором откуда ни возьмись оказалась толстенная папка с записями. Темный магик устроился поудобнее и указал ей на второе такое же сидение.

Она повиновалась, но сидела как на иголках в ожидании пояснений. Он молчал, задумавшись о чем-то своем и явив миру безукоризненный профиль с удивительно длинными ресницами.

Клара прикусила губу и заставила себя думать о деле. Черт бы его побрал.

– Поклянитесь никому не разглашать то, что я вам расскажу.

Она подалась вперед и произнесла:

– Клянусь.

– Видите ли, пока это государственная тайна. Информация, распространение которой тормозится на всех уровнях. Но вы все равно по уши вляпались в это дело, Кларина. К тому же я сам взял вас в помощницы.

Клара вся обратилась во внимание. И не только потому, что ей собирались открыть некую страшную тайну. Его голос оказывал на нее влияние далекой чистой песни, что влекла и завораживала, заставляя следовать за собой. Новости о конце мира, об увольнении, о чем угодно можно было выслушать, млея от удовольствия, лишь бы их произносили этим прекрасным глубоким баритоном, без тени фальши и сомнения.

– Кларина? – раздраженно окликнул ее Рильхмайер, видя, что она совершенно улетела в облака. – Вы меня слушаете?

О да, она слушала. Ничего не понимала, но слушала с огромным старанием, потому что магия его голоса любые слова превращала в любовные грезы и признания.

Но его окрик возымел эффект оплеухи, от которой Клара дернулась и пришла в себя, моментально покраснев до корней волос. Это было уже слишком.

– Слушаю, господин граф, – испуганно ответила она и опустила взгляд, не в силах поднять его от стыда.

Что же он с ней делает? Неужели специально околдовывает? Она знала, что магия голоса – излюбленный метод совращения у темных.

– Еще раз, – он нетерпеливо пристукнул кулаком по резному подлокотнику. – Уже не первое десятилетие в Лире происходят различные аномалии, объяснения которым нет. Холод, как сейчас, искривления во времени и пространстве, сломанные заклятия, которые раньше никогда не подводили, мутации у животных и магиков. Много всякой жути. Сначала это были единичные случаи, которые и до императора-то не доходили. Но потом мы стали вести досье.

Он указал на толстенную папку и помрачнел еще больше.

– Можете ознакомиться на досуге.

Клара кивнула. Она немного пришла в себя и слушала, затаив дыхание. Быть посвященной в государственную тайну? Дайте две!

– Сейчас мы фиксируем две-три аномалии в месяц, – продолжил граф серьезно. – Хотя раньше имели две-три в год. И количество продолжает расти.

– И что это значит? – Кларина прикусила губу. Понятное же дело, что ничего хорошего.

– Мы ищем ответ. Сейчас в императорской канцелярии склонны видеть один корень проблемы у всех ЭТИХ аномалий, – он хлопнул рукой по папке, – и тех, что происходили в Мюсте сотни лет.

А это уже был интересный и неожиданный поворот, и Клара откинулась в кресле.

Вошел слуга, который на подносе принес кофе в серебряном кофейнике и толстые бутерброды с мясом и овощами, щедро залитыми коричневым соусом с остро-пряным ароматом. У Клары моментально наполнился рот слюной.

– Прошу, – пригласил ее жестом к трапезе Годерик, и в этот момент она почти простила ему все прегрешения.

Бутерброд был божественный, а кофе после него пришелся очень кстати. Он хорошо прочистил голову и помог мыслить здраво. Хотя в данный момент было ясно только то, что ничего не понятно.

Кларина тормозила себя как могла, но все равно расправилась с обедом слишком быстро. Ели молча. Граф был погружен в свои думы, а Клара была слишком занята тем, чтобы не сесть в лужу еще глубже.

– В саду остались досье, в которых вы поручили мне разобраться, – поблагодарив, заметила она. – Вероятно, мне придется часть из них взять домой.

Рильхмайер отвлекся от раздумий и от кофе, задержал на ней взгляд и неожиданно заявил:

– Уверен, вам лучше остаться здесь. На улице мороз, и к ночи он не спадет, я знаю. Безопаснее будет остаться, а сэкономленное на дорогу время потратите на досье и изучение аномалий. Вы должны быть в курсе того, с чем имеете дело. К тому же вы все равно сегодня сильно опоздали. Вот и отработаете.

Все благодушие Кларины, навеянное вкусным угощением, как болотная жаба слизала. Какой же вредный этот темный магик! И вообще, точно безопаснее? С чего бы?

– А за делами в сад сходит мой слуга, как только оденется потеплее. Ни в чем себе не отказывайте, мисс Риц, и будьте как дома!

Последние слова он произнес уже с откровенной издевкой и вставая с кресла, а затем направился к выходу и был таков. Кларина, которая так и не придумала, что ответить и как отказаться от сомнительного предложения, яростно проводила его глазами.

Потом вскочила, подошла к дверям в злополучный сад и дернула их в стороны со всей силы. Ее обдало ледяным ветром, ресницы покрылись инеем, а дыхание застряло в горле.

Так же быстро Клара сдвинула двери обратно и покорно прошла к креслу и столику, где еще стоял горячий кофейник. И, попивая вторую чашку, она успокоилась, а затем улыбнулась. Быть как дома? Это она могла! Клара закинула ноги в сапогах на резной столик, который, вероятно, стоил больше, чем ее годовое жалованье, и взяла на колени толстую папку с описанием аномалий.

***

Остаток дня Риц провела просто великолепно, наслаждалась комфортом и роскошной обстановкой, "копала" в предоставленных документах в удовольствие и еще очень вкусно ела. Восполняла растраченные за последние дни ресурсы и основательно опустошила кладовую господина Рильхмайера. И ни капельки не стыдилась такого поведения, ведь всего-то выполняла указ руководства ни в чем себе не отказывать.

Отдельным удовольствием было то, что сам граф самоустранился, не маячил в поле зрения, не напрягал самодовольным видом и колкими замечаниями. И не отвлекал ни голосом, ни взглядом, ни фигурой и ничем другим до самого вечера.

Досье с аномалиями чем-то напоминало книгу чудовищ из библиотеки. Такое же сборище безумных происшествий, порой жутких и необъяснимых, словно их выдумал один и тот же сошедший с ума магик.

Потерявшиеся дети в лесу, вышедшие к родным через пять дней, а постаревшие на двести лет. Оплывающие безликой массой строения, камни, телеги, любые предметы, находящиеся в определенном радиусе. Сошедшие с ума животные, коровы, вздумавшие, что они рыбы, и утонувшие потом. Взбесившаяся магия, обычное заклинание света, приведшее к пожару, от которого сгорела четверть города. Резкие и сильные колебания температуры, от которых замерзали реки или запекались заживо животные и магики.

Да много всего. Целая папка, толщиной с палец. Началось лет 30 назад, точнее, тогда начали отслеживать. Поэтому наверняка список был неполным.