Ночь на Лысой горе. Где забытые боги слышат

Спустя несколько минут, слегка восстановив душевное равновесие, она кое-как нашла в кустах очки, встала на трясущихся ногах и осмотрелась.

Перед ней раскинулась удивительной красоты ивовая роща. Десятки деревьев с серебристо-зелёными листьями спускали свои ветви до самой земли. А в глубине этого великолепия переливалось самоцветами озеро.

Это место явно было особенным, раз косолапый зверь не мог попасть сюда. Здесь чувствовалось волшебство, нежное и успокаивающее, как объятия матери.

Знакомое ей с самого детства.

С давних пор в моменты особо сильной тоски она всегда шла куда-нибудь к воде, находила ветлу и пряталась от мира за пологом её кроны. В такие моменты она особенно чувствовала, насколько подходящее прозвище ей дали.

Так же как это печально склонённое над водой дерево, она тоже стремилась к уединению. Уставшая от людей, от невзгод, там она вновь набиралась сил.

Вот и сейчас она была будто частью этой рощи. Не Иванной, но Ивой, стоящей среди сестёр, одной, но не одинокой. Будто сама судьба привела её сюда.

Она села у кромки воды, мгновенно поразившись мягкости травы под ногами, и всмотрелась в гладкое подрагивающее на лёгком ветру зеркало.

А оно с каждой секундой будто всё больше покрывалось рябью, становясь размытым и нечётким, и в итоге исчезло совсем. Исчезла и роща.

Теперь она сидела посреди старинной площади, в центре которой горел огромный костёр. Вот только топливом для него были не дрова, а книги, свитки, листы бересты, усыпанные письменами. В сердце же разбушевавшегося пламени возвышался, медленно пожираемый огнём, идол какого-то бога. Его недавно яркая краска чернела и трескалась, делая его неузнаваемым и жутким.

Вокруг же толпились люди. Одни безразлично наблюдали за действом, другие молча склоняли головы, третьи плакали или проклинали того единственного, кто смотрел на всё с одобрением.

На возвышенности чуть дальше, в окружении воинов, стоял мужчина, увенчанный драгоценным обручем. На лице его была не радость, но смутное облегчение и что-то ещё, сложное и неясное, что Ива уже не успела разобрать.

Картинка дрогнула и растворилась во вновь появившемся озере.

Кажется, теперь она знала, для чего попала сюда.

Видимо та, кто перенёс её в прошлое, желала, чтобы она сберегла древнюю веру от забвения. Чтобы не позволила памяти веков кануть в небытие.

Она взглянула на небо.

День всё ещё был в самом разгаре, а солнце наконец начало дарить достаточно тепла, чтобы прогреть спрятанный в тени деревьев берег. Земля была тёплой и мягкой.

Она поддалась соблазну и легла на траву. На сердце у неё было спокойно.

Понимание, для чего она здесь, тревожило, но дарило хоть какое-то чувство определённости. Она наконец убедилась, что её пребывание в этом времени и в этом мире имеет хоть какой-то смысл.

А об остальном она будет думать позже.

Так, разморённая, она задремала.

Ей снилось солнце. Оно ярко горело над ней, необычайно рыжее и жаркое.

Поначалу было хорошо и уютно, но это светило оказалось каким-то уж слишком настойчивым. Его лучи упорно пробирались красными отсветами под веки, лишая её ощущения блаженной темноты.

Поморщившись, Ива открыла глаза и с раздражением заметила, что сияние из её сна не только не исчезло, но будто бы стало ещё ярче.

Она взглянула на небо. Там по-прежнему висело бледное солнце навьего мира.

Источник же такого яркого света оказался куда ближе. Рядом с девушкой, склонившись и опершись руками о колени, кто-то стоял.

– Привет, – махнул рукой некто.

Она действительно хотела ответить, но сияние, идущее от незнакомца, путало мысли и стирало из памяти слова.

Видимо заметив её неудобства, тот встрепенулся и приглушил свою яркость.

Перед Ивой предстал юноша лет двадцати на вид.

Теперь исходящее от него свечение было мягким, идущим изнутри, тем, которое проникает не столько в глаза, сколько в сердце. Видимыми остались только лёгкие перламутровые переливы на загорелой коже.

Его золотисто-рыжие кудри горели вокруг лица пламенным нимбом, а искрящиеся голубизной весеннего неба глаза были куда более яркими и чистыми, чем у простого смертного.

Ива не представляла, что можно было так легко узнать того, кого даже никогда не видела.

– Я – Ярило! – с белоснежной улыбкой представилось сияющее чудо, подтверждая её догадки.

– Мы все тебя просто обыскались! Думали, ты уже либо у кого-то в желудке, либо на дне Смородины29 огненных рыб кормишь! Ты хоть знаешь, что у границ в последнее время кто-то мертвецов поднимает?! Бедняга Вияр места себе не находит! Кто же знал, что ты в роще Макоши отдыхаешь! Не каждый сюда дорогу найдёт. Ты бы хоть предупредила, что уходишь, да компанию себе взяла! Опасно же самой бродить! – скороговоркой проговорил он, а потом улыбнулся и продолжил уже чуть медленнее. – Ну, пойдём! Нечего ещё больше нервировать нашего угрюмого хозяина! Да и по делу мы пришли, так что хватит здесь лежать!

Он помог ей подняться и повёл прочь из рощи.

Ива была в растерянности. Какое дело могло быть к ней у бога весеннего солнца? Но вскоре память вернулась в ещё немного сонное сознание, и она вспомнила как слова Ягини, так и своё недавнее видение.

"А ведь и правда получается, что озеро мне послала сама Судьба…"

Размышляя о силе богов и степени вмешательства их в людские судьбы, она покорно следовала за Ярилой.

Тот же, соответствуя своему имени, был ярким, неугомонным и немного буйным. Он шёл широкими шагами, пробуждая природу одним своим присутствием, размахивал руками, бурно жестикулировал и говорил, говорил, говорил. Перепрыгивал с темы на тему, рассказывал всякую безделицу о лесе, погоде, своих последних приключениях и многом другом.

Ива не была против. С улыбкой она слушала юношу, который, не смотря на торопливую речь, делал каждый рассказ интересным и живым.

Он поведал ей про Сваргу30. О том, как живут ясуни и как живут люди. Про иностранных торговцев, приплывавших на кораблях и приходивших с караванами.

С удивлением она осознавала, что её родина в эти древние времена была местом, куда приезжали гости и из Китая, и из Рима…

– …И Бхараты31, – продолжал Ярило. – И если прийти на майскую ярмарку, то можно увидеть уйму всяких заморских диковинок и интересных людей! Но особенно в эти дни хороши девушки! – увлёкшись, он мечтательно вздохнул, будто прямо сейчас был там. – Стайки красавиц порхают от прилавка к прилавку! А как на них чужеземцы смотрят! Вот-вот слюной удавятся! Ха-ха! А вот шиш им! Правильно люди говорят, на чужой каравай рта не разевай!..

Так, за неуёмней болтовнёй Ярилы они незаметно дошли до ворот замка.

Ива с ужасом смотрела на толпу, что собралась перед ними. Казалось, там был весь княжеский двор: дружинники, что, как она знала, обычно располагались в городке неподалёку, знакомые русалки, Яга и Баюн, домовые, дворовые и даже банники, которые не любили её за то, что та наотрез отказалась париться в их баньке.

Но все эти существа тут же вылетели из мыслей Ивы, стоило ей взглянуть на князя.

На лице Вияра не было злости, не было ничего. Тем более жутко было ей смотреть на эту маску застывшего спокойствия, от которой во все стороны распространялся холод арктических ледников.

Будто парализованная хищным взглядом, она скорее догадывалась, чем слышала, как Ярило объяснял, где и как нашёл пропажу. С юмором, пытаясь сгладить острые углы, он, тем не менее, не мог растопить холод глаз, от которых её начала бить нервная дрожь.

Она знала, что он ей не навредит, но инстинкт кричал, что скажи она хоть слово, и он сорвётся.

"В конце концов, Ива, за что боролась, на то и напоролась! Хотела, чтобы о тебе думали и беспокоились, получай желаемое!" – корила себя она.

Не рассчитав последствий, поддалась минутному капризу, а теперь эти самые последствия настигли её и грозились завалить, будто лавина, начавшаяся после громкого крика в горах весной.

Очевидно, заметив состояние девушки, Ягиня тотчас быстрым шагом подошла к ней, хватая за локоть и уводя в замок. Вияру, в чьих глазах сверкнула молнией ярость, она безапелляционно заявила:

– Даже не начинай! Всё, что хочешь сказать, скажешь потом, когда остынешь.

"Да он и так холоднее некуда!" – нервно подумала Ива.

– Сначала напоим её чаем с мятой. Всё остальное потом.

Глава 8. Пророчество

В полумраке библиотеки собралось пятеро: гостья из будущего, дракон, бог солнца, ведьма и кот.

Все они напряжённо молчали, пока Чурило ставил перед ними чашки с травяным чаем и мягкие плюшки.

Быстро справившись с делом, он удалился, оставив после себя гнетущую тишину. Даже Ярило, до этого болтавший без умолку, чувствовал неловкость и не издавал ни звука.

Долго ли длилось бы это безмолвие, если бы Ягиня, устало выдохнув, не произнесла:

– Как мы и думали, Иве придётся задержаться здесь на время.

Все головы тут же повернулись к ней.

– Конкретнее, – то ли попросил, то ли приказал сквозь зубы Вияр.

– Пусть лучше Ярило объяснит. Только, пожалуйста, давай кратко и по сути, – обратилась Яга к юноше.

Тот поморщился, но женщину послушал.

– В общем, когда матушка вернулась после встречи с вами, она попросила меня наведаться в Правь и узнать, что же всё-таки произошло. Я пошёл сразу к Макоши, и рассказал ей всё. Как матушка и думала, это по её воле Ива оказалась в Нави, – он посмотрел ей в глаза. – Ты попросила её показать тебе твоё место, провести по пути, который приведёт к твоему предназначению. Она выполнила просьбу. Именно здесь ты должна быть, чтобы сбылось предначертанное.

Ива кивнула. Её догадки подтверждались.

– Сейчас ты в начале своего пути, и чтобы твоё желание сбылось, тебе нужно пройти его до конца. В конечном счёте, есть несколько вещей, которые ты должна сделать здесь, и как только всё будет исполнено, ты тут же вернёшься домой, в то же самое место и время, из которого исчезла. А до этого момента Макошь советует тебе не тревожиться о возвращении, жить и поступать так, как подсказывает тебе твоё сердце.

На последних словах Ива издала нервный смешок.

Она уже много раз успела пожалеть, что тогда вообще пошла на гору.

"Черт с ним, с предназначением! Я нормально жила и без него!"

Прося у Макоши помощи, она рассчитывала максимум на новое знакомство или смену работы, а в итоге оказалась в чуждом ей мире, потерянная и одинокая.

Многие годы в истории под названием "Жизнь" она ощущала себя второстепенным персонажем, и была недовольна этим, а теперь, когда её буквально вытолкнули в самый центр нового сюжета, поняла, насколько страшно и тошно, когда из тебя пытаются сделать Героя.

Глаза её нашли Вияра.

Брови сдвинуты к переносице, челюсть стиснута. Радости от её присутствия не было и нет.

Долго ли он будет терпеть её?

Будто в подтверждение её мыслей, он произнёс:

– И никаких сроков? Сколько это будет продолжаться? Месяц? Год? Мара, и почему ясуням так нравится вмешиваться в чужие жизни? – голос его был приглушенным и хриплым, будто из лёгких выбили весь воздух, но с каждым словом он становился всё более ядовитым. – Предназначение? Путь? Если она так нужна им, лучше бы перенесли её в Ирийский сад32 или Сваргу!

– Замолчи! – стукнула кулаком о стол Ягиня. – Не говори того, о чем пожалеешь! Ты забыл, что завещано Родом, Змием и Марой?! Судьбу определяет не Макошь, она только направляет по предначертанному пути! Ни один ясунь или дасунь не вправе менять жизни людей по своей прихоти! – женщина вздохнула. – А насчёт Ивы ты ошибаешься. Она нужна не только ясуням, но и всем нам.

– О чем ты? – после слов Ягини он взял себя в руки и заметно успокоился. К тому же казалось, что эта вспышка гнева ослабила напряжение, сковывающее его до сих пор. Лицо мужчины, как и всё тело, больше не было похоже на застывшую глыбу льда. Поза его стала более вальяжной, а голос вернулся к привычному глубокому тембру.

– Много лет назад Макошь даровала мне пророчество. Тогда я не знала, о ком и о чем оно, и когда придёт время ему исполниться. Пока не увидела Иву. Вот та его часть, которую я сейчас могу открыть:

"Сварожий день сменит сварожья ночь.

Дракона гостьей станет людская дочь.

Свет небесного бога будет в её глазах,

Знаков вязь чужих будет скрыта в её руках.

Память мира сберечь будет власть тем рукам дана,

Ту, что люди утратят на многие времена.

Станет деве учителем ведьма и старый волхв,

Себе доброго друга найдёт она средь цветов…"

Дрожь охватила тело Ивы, а губы сжались добела.

"Всё сходится…"

Она должна была сделать то, чего боялась больше всего: вмешаться в историю, которая давно уже была написана.

Что случится с её миром там, в будущем, если здесь и сейчас она ошибётся?

"Поступай, как подсказывает сердце? Ага, как же! А если оно подсказывает бежать отсюда и прятаться под одеялом, пока всё не закончится?!"

Она хмыкнула.

– Ты понимаешь, о чем я? – тут же спросила Яга.

Когда Ива заговорила, голос её дрожал:

– О невозможном. Макошь хочет, чтобы я изменила будущее, – она встала. – Извините, мне нужно немного времени всё обдумать.

На этих словах она молча вышла, бледная как призрак, оставляя всех в недоумении провожать её взглядом.

Только спустя долгое время безмолвие было нарушено тихим голосом, серьёзным и встревоженным, из которого исчезли все лениво-мурчащие нотки.

– Что же за будущее нас ждёт?

Она сидела на прогретом за день камне в полуразрушенном саду, который нашла, изучая замок.

Здесь было тихо и безлюдно, а вид на деревья и цветы, что росли до обрыва, не ограждённого даже символическим забором, завораживал.

Внизу шумела река. Сейчас Ива знала, что это была Смородина, отделяющая мир Нави от явного, человеческого, но её это ничуть не тревожило. Пока её кипящие воды были достаточно далеко, их грохот приносил только умиротворение. За этим она сюда и пришла.

Смутное будущее, обещанное богиней Судьбы, манило, но ещё больше пугало.

Всё вокруг было захватывающе интересно и в итоге могло оказаться лучшим приключением в её жизни. Один говорящий кот стоил того, чтобы задержаться здесь, ещё и без риска пропасть из родного времени на долгие месяцы. С другой стороны, она была здесь чужой, а на её плечи внезапно взвалили едва ли не миссию по спасению мира.

"Какое право я имею менять то, что для меня уже сбывшееся прошлое? – говорила она себе. – Язычество уже сменилось христианством, деревянные идолы уже давно догорели. Да, не для тех, кто здесь и сейчас, но для меня! Макошь хочет предотвратить это? И по какому пути тогда пойдёт история? Не исчезну ли я сама, если хоть что-то пойдёт не так?!"

Мысли её кружились хороводом, по очереди возникая в голове, а потом вновь повторяясь по кругу. За размышлениями она не заметила мягких шагов, которые остановились рядом с ней, и поэтому вздрогнула, когда чья-то рука коснулась её плеча.

Это оказалась Ягиня.

– Расстроена?

– Не особо. Растеряна и напугана, это да. А так… Я догадывалась, что так будет, – губы девушки растянулись в печальной улыбке. – Радует хотя бы то, что дома меня не потеряют. Что друзья и родители не будут меня искать месяцами. Да и здесь мне нравится. Замок красивый. Да, собственно, как и весь этот мир, полный волшебства. Занятий мне хватает, хотя иногда и бывает до ужаса тоскливо и одиноко. Но та судьба, которую мне пророчит Макошь… её сложно принять.

Её взгляд устремился вдаль, где на фоне синего неба темнели пики гор.

– Будущее сложно. Там, в моём времени, в моем мире, почти не осталось места ни древним знаниям, ни богам. Многое забыто, многое искажено. А все вы, ясуни и дасуни, превратились в миф, в персонажей детских сказок. Кто стал героем, кто – злодеем… Всё изменили! Саму суть всего вот этого!

Она обвела рукой замок и саму Ягиню.

– Ты вот, например, из прекрасной женщины превратилась в уродливую старуху с костяной ногой! И началось всё это так давно, что изменить уже ничего нельзя! Хотя некоторые и пытаются… Скажи, Яга, что могу сделать я, простой человек, чтобы предотвратить ваше забвение?! А если от моего вмешательства всё станет только хуже?! Если я вернусь, и ужаснусь тому миру, что пришёл на смену моему?!

Женщина вздохнула и присела рядом.

– Ты права. Прошлое и будущее – сложные вещи. Каждый наш поступок может повлиять на грядущее. В своё время я тоже задавалась подобными вопросами. Тогда я только начала видеть будущее. В основном это были страшные вещи. И если я пыталась что-то изменить, это либо не срабатывало, либо становилось ещё хуже. Я была разбита.

Ива взглянула на неё, выискивая следы былой боли, но их не было, и она вновь перевела взгляд вдаль, вслушиваясь в глубокий голос.

– Такой меня и нашла Макошь. Стала учить, чтобы мой дар не стал проклятием. И однажды она сказала: "Не пытайся исправить то, что ведомо, старайся повлиять на то, что неведомо." Тогда я поняла, от судьбы не убежать. Мы можем только извлекать уроки, делать выводы и пытаться изменить то, что пока ещё скрыто от наших глаз. Если ты знаешь, что чаша разобьётся, не лови её, подготовь заранее метлу. Подумай об этом. Может так тебе будет проще.

– Подумаю, спасибо, – искренне ответила Ива. От этих слов действительно стало спокойнее. А ещё от них что-то шевельнулось в сознании, какая-то мысль, которую, правда, она не успела поймать, потому что Яга вдруг спросила:

– А Вияр?

– А что с ним? – она недоуменно вскинула брови.

– Ты сказала, что тебе нравится мир, замок. Но что насчёт хозяина? Все-таки тебе придётся жить у него довольно долгое время.

– Ах, ты об этом! Сложно сказать. Красивый, умный. Определённо может быть душкой, если захочет. А в остальном… Я бы могла сказать больше, не избегай он меня. Нравится ли? Да! Я же не слепая! Не смотря на его ко мне отношение, чувства он пробуждает самые однозначные! Только что в этом толку?!

Она снова взглянула на Ягиню, и заметила на её лице удивление и изрядную долю лукавства.

– Необычная ты девочка, Ива! Может причина в том, откуда ты пришла, а может сама по себе такая, но ты совсем не похожа на наших девиц! Иначе выглядишь, иначе говоришь, даже думаешь по-другому, – она замолчала на секунду. – Я считаю, ты бы подошла Вияру куда больше них.

Та рассмеялась.

– Ха-ха-ха! Не стоит, Яга! Я ему не пара. Мы обе это знаем. Я просто человек, что в один прекрасный или не очень день исчезнет отсюда, будто меня здесь и не было. Смысл нам двоим сближаться? К тому же ты сама в первую встречу дала понять – я не эталон местной красоты. Ни густой косы, ни румянца на щеках, разве что почти незаметные веснушки, ни пышных форм, как у тебя, например. Но я нравлюсь себе такой, какая есть, и меняться под местные стандарты не хочу.

– Никто и не просит меняться! Отличаться, не значит быть хуже. Ты нужна нам именно потому, что другая! В общем, послушай старую…

На этих словах Ива фыркнула: эту женщину в расцвете сил язык не поворачивался назвать старой.

– Не фыркай! Мне больше лет, чем тебе за все жизни! Послушай ведьму, что практически вырастила Вияра. Я знаю подчас то, чего не знает о себе он сам. Например, разговоры, что ходят о нём среди юных девиц Нави и Прави.

– Да уж успела услышать, – проворчала девушка. – Русалки обсуждают его с завидной периодичностью.

– Вот же чихвостки33 две! Но их пересуды мало чем отличаются от того, что болтают остальные. И если верить им, даже раз с ним стоит того, чтобы попытаться его соблазнить. Особенно в твоём случае.

Намёк в голосе Ягини был настолько явным, что Ива залилась краской.

– Откуда ты знаешь?

– Опыт. За все годы, что живу на этой земле, я повидала многое.

Что-то во взгляде ведуньи будоражило. Будто та видела не просто потерянную девочку, а нечто большее. То, кем Ива ещё не являлась, но могла стать.

Наступила тишина.

Десятки невысказанных вопросов и ещё больше ответов повисли в прохладном вечернем воздухе. Тех, для которых время ещё не пришло, а может и не придёт никогда.

Ива же опять сомневалась, опять боялась того, что ещё не произошло. Она всегда была такой, да и измениться не пыталась. До сих пор.

Что-то мягкое и тяжёлое вдруг опустилось к ней на колени, и как по волшебству, все тревоги в один момент исчезли.

Пришёл покой, а мысли вдруг стали кристально чистыми и выстроились в стройные ряды, словно игрушечные солдатики. Стало смешно, от того, насколько всё, в общем-то, было просто.

"Мне же вообще не нужно менять прошлое! Я должна направить будущее по нужному мне пути! – она зарылась пальцами в пушистый мех. – Идея-то хорошая, но… Как это сделать вообще? Да ещё и чтобы на тысячу лет вперёд всё просчитать! Да уж, задачка…

А Вияр? Зачем я вообще переживаю, подхожу ли ему? Он взрослый мужчина и способен сам всё для себя решить. А мне терять нечего!"

"Разве что сердце," – донёсся голос откуда-то из глубины её души.

На одной чаше весов лежало всё то, что было у неё сейчас: обыденная жизнь и вечное ожидание чего-то особенного, а на другой то самое особенное, пусть и кратковременное.

Её путь лежал перед ней, осталось только решиться сделать первый шаг.

Ива вскинула голову вверх, к потемневшему небу, на котором начали появляться первые звёзды. Она глубоко вздохнула и резко, в порыве внезапного чувства благодарности, обняла огромный шерстяной шар, что успел задремать на её коленях.

Баюн на это возмущённо зашипел и с видом оскорблённого достоинства принялся выворачиваться из девичьих рук. Но когда её тонкие пальцы начали перебирать шерсть на загривке, сменил гнев на милость и вновь впал в полудрёму.

Ива же повернулась к ведьме, что всё ещё была рядом.

– Что бы ни ждало меня впереди, я со всем справлюсь! – решительно отчеканила она, убеждая то ли Ягиню, то ли себя саму. – И я буду рада твоей помощи.

Та только кивнула, словно и не сомневалась в её выборе. Она встала и оценивающе, будто рентгеном, осмотрела девушку с ног до головы.

– С завтрашнего дня ты моя ученица! Возьмусь за тебя так, что сама себя после моего научения не узнаешь!

Вид её был полон такой боевой решимости, что Ива и не подумала спорить.

Следующее утро для неё началось отвратительно рано.

Сова по натуре, она ненавидела просыпаться раньше, чем прокричат все возможные петухи. Хотелось поспать ещё хотя бы часа три, но стоящая у постели Ягиня, держащая в руках поднос со странным варевом, делала это невозможным.

– Просыпайся, спящая царевна! С сего дня вставать будешь поутру, а не когда придётся! Я поселилась в замке, и останусь минимум на пару месяцев. Всё это время я буду следить за тобой, как коршун за цыплёнком. Так что лучше слушайся меня! – вот уж кто был настоящим жаворонком. Из ведьмы энергия так и плескалась через край.

– Вставай! – не унималась она. – Рано утром не встанешь – целый день прогуляешь!

И побежала вереница дней, наполненных учёбой, учёбой и ещё раз учёбой.

Ягиня учила её готовить лекарства и косметику, снадобья и зелья, настойки и мази. Никуда не делись и занятия травничеством. Какие растения как правильно собирать и сушить. Как из одной и той же ягоды сделать и яд, и противоядие.

Каждый день Ива возвращалась к себе в комнату уставшая и измотанная, тут же засыпая, чтобы рано утром снова подняться по команде требовательной и строгой наставницы.

С другими обитателями замка она встречалась редко и вскользь. Дольше пары минут она могла поговорить разве что с домовыми, когда просила у них ингредиенты к снадобьям, котелки, плошки и прочую утварь.

Учиться было сложнее, чем в университете, всё приходилось запоминать на ходу, без учебников и конспектов.

Но было интересно.

Иногда, когда становилось совсем тяжко, она вспоминала слова, сказанные Ягой в начале её обучения:

"– Травы – самая скучная, но важная часть. Дальше я научу тебя слышать шёпот растений, чувствовать дыхание природы. А когда не смогу я, тебя будет учить Вольга. У него наука другая, но не менее важная.

Ты уже довольно долго для смертной живёшь в Нави, и неизвестно, сколько ещё пробудешь. Это не подходящее место для простых людей, и чтобы выдержать его, ты должна стать чем-то большим, чем человеком.

Мы вложим в тебя всё, что сможем. А там уж тебе решать, как всем этим распорядиться и кем в итоге стать."

Ива слушала, внимала и училась.

Её желание хотя бы прикоснуться к магии сбылось в куда большем объёме чем она могла когда-либо надеяться. И упускать эту возможность она не хотела.