Ночь на Лысой горе. Где забытые боги слышат

Вкусный запах вновь напомнил о себе, и она с аппетитом принялась за еду.

Горячая каша согрела грудь, помогая напряженному, как тетива телу расслабиться, и, как только последняя ложка ужина исчезла во рту, Ива горько расплакалась, роняя слезы в опустевшую посуду.

Страх накатил резко, заставляя её задрожать. Хотелось разодрать себе грудь, выпустить тех птиц, что переполошено бились о рёбра внутри неё.

Загнанным зверем заходила она от стены к стене, то сползая по ним на пол, то снова вскакивая.

В желании глотнуть немного свежего воздуха, она распахнула деревянные ставни и тут же вновь закрыла их, увидев там бесконечное полотно дремучего леса и горы, вспарывающие горизонт.

Она кричала в белую вышитую подушку, обнимала себя руками и даже не пыталась успокоиться. Это было бесполезно.

Спустя какое-то время истерика всё же сошла на нет, оставляя после себя головную боль и надорванное горло. Сил не осталось. Вымотанная волнениями, она тяжело рухнула на постель и вмиг уснула, даже не положив под голову подушку.

Она не видела снов. Она ни разу не проснулась от звуков, наполняющих древний замок. И только чей-то приятный голос, звучащий где-то вдалеке, повторял:

"– Иди по дороге за нитью своей судьбы,

Исполни, что выткано на полотне твоём.

Свернёшь, не вернёшься, забудешь себя, свой дом.

Сгоришь в нестерпимом жаре чужой борьбы."

Глава 4. Созвездие Сварога

Проснулась Ива, когда небо за окном горело алым пламенем. Вот только рассвет то был или закат, она не понимала.

Первые секунды пробуждения она даже не решалась поднять веки. Очень хотелось, чтобы всё произошедшее вчера оказалось просто сном, но пусть не видели глаза, слышали уши: гомон леса, шум бурлящей где-то внизу реки, чьи-то торопливые шаги, эхом отражающиеся в длинных коридорах.

Было дико страшно встречаться с новым миром при свете дня, но вчерашний срыв и крепкий сон вернули ей часть душевного равновесия. К тому же смутные воспоминания о чьём-то мелодичном голосе, что слышался ей во сне, дарили странное чувство защищённости.

Наконец она открыла глаза, надела очки и осмотрелась.

Князь оказался более гостеприимным, чем она думала. Её комната была светлой и просторной. Деревянную мебель и панели на стенах украшали изображения жар-птиц и цветов с пышными бутонами. Они же были вышиты и на подушках. Всё вокруг выглядело массивным, добротным, и, что самое важное, уютным.

Не спеша осматривая комнату, она обратила внимание на букет лаванды, что стоял на тумбочке у кровати, и тут заметила нечто странное.

Оно было тёмное, маленькое и немного лохматое.

Не двигаясь и почти не дыша, чтобы не спугнуть странное создание, она стала искоса рассматривать его.

Существо оказалось маленьким коренастым мужичком с волосами и бородой такими жёсткими и густыми, что напоминали помело. Одет он был в серую рубаху с вышивкой, коричневые штаны и ботинки поверх онучей15. Лапти, судя по всему, в этих местах были не в чести.

Лицо мужичка было расчерчено лучиками морщин и выражало крайнюю степень озадаченности. Девушка не знала, в чем дело, но была почти уверенна, что это каким-то образом связано с ней.

Тут домовой, в этом она не сомневалась, забавно почесал затылок, и она фыркнула, не успев сдержать смешок.

Человечек дёрнулся, вскинул голову и уставился на неё чёрными, как угольки, глазами.

– Здравствуйте. Не подскажете, где можно умыться? – вежливо обратилась она к нему, в попытке разбавить повисшее в комнате напряжение.

Домовой ещё раз дёрнулся, а после замер, будто желая слиться с окружением. И действительно спустя секунду он стал постепенно становиться всё призрачнее, растворяясь в сумеречных тенях.

– Подожди! Не бойся, я тебе не наврежу! – сама того не заметив, перешла она на "ты".

– Азъ не страшусъ16. – прозвучал ворчливый голос из темноты. Как и Вияр с Вольгой, он проговаривал слова медленно и чётко, видимо, чтобы она могла лучше их понять. Но, к радости Ивы, её мозг уже относительно неплохо справлялся с переводом. – Господарь повелѣлъ гостию не беспокоити и быти как можно непримѣтнѣе.

– Что ж, уже поздно, я тебя заметила. И ты меня вовсе не потревожил. Вернись.

На секунду повисла тишина, заставившая Иву беспокойно завозиться, но вскоре домовой снова вышел на свет. Казалось, он даже стал больше. Если поначалу он выглядел крохой не выше её колен, то сейчас был ей где-то по пояс.

– Умыться можно там, – указал он на неприметную дверь около шкафа. – Владыка в библиотекѣ. Вкупѣ с матушкой Ягиней ищет путь, дабы вернуть тебя домой. Они поужинают позже. Ты будешь есть с ними, или принести трапезу сюда? – сказав это, он выразительно окинул девушку взглядом.

Да, вид у неё был тот ещё: грязная порванная одежда, лохматые волосы и явно опухшие от слез глаза. Белое постельное бельё тоже оказалась испачкано.

Ей стало стыдно.

– Я бы пошла в библиотеку, но для начала хотела бы привести себя в порядок.

– Горячая вода и мыло готовы. Новая одежда в шкахву. Как закончишь, просто позови меня по имени. Звать меня Чурило.

Он уже собрался исчезнуть, как опешившая на секунду Ива удивлённо воскликнула:

– Погоди! Мыло? Но разве оно было у людей этого времени?

– Мы не люди! – гордо отчеканил домовой дух, начиная растворяться в воздухе, а секундой позже уже из пустоты добавил чуть более снисходительно: – Да и люди не такие уж невежи.

"И правда не люди," – подумала она, окинув взглядом опустевшую комнату, а затем поспешила к указанной двери. Там, к её удивлению, оказалась выбитое прямо в скале углубление, спокойно бы вместившее и троих, наполненное ароматной горячей водой. На бортике каменной ванны стояло не только мыло. Самые различные баночки выстроились аккуратным рядом, так и зазывая ими воспользоваться.

Спустя некоторое время порозовевшая от пара, чистая и довольная Ива уже крутила в руках новый наряд.

Удивительно, но одежда, которую ей принесли, скорее походила на западную, чем на то, что, как ей казалось, должны были носить в древней Руси.

Белая льняная сорочка с длинным рукавом и верхнее шерстяное платье коричневого цвета оказались ей явно велики. Пришлось подпоясывать их плетённым кожаным ремнём, чтобы не волочились по полу. А вот красные тканевые сапожки сели на ногу как влитые.

В таком нелепом виде, нацепив на нос очки, которые только добавили странности образу, она и пошла вслед за пришедшим на её зов Чурилой.

Руки тут же начали подрагивать и потеть от волнения, но, по сравнению со вчера, сейчас она была в относительном порядке, так что ничто не мешало ей как следует осмотреться.

Шли они не спеша, будто домовой сам решил дать Иве возможность всё рассмотреть и запомнить дорогу.

Пытаясь мимоходом заглянуть в любую приоткрытую дверь, Ива с удивлением замечала турецкие ковры, китайские ширмы, греческие лежанки и самые разные на вид вещи со всего света. Всё это, как ни странно, вполне органично вписывалось в общую обстановку замка.

"Эклектика наше всё," – пожала она плечами.

Нашлись здесь и кованые жаровни, и драгоценные лампады причудливых форм, и даже изделия из стекла, по стилю похожие на египетские, но всё же больше всего вокруг было дерева. От стен из сруба и паркета на полу до мебели и украшений оно было повсюду.

И почти везде на нём красовалась искусная резьба, изображающая всё что угодно, от простых орнаментов до целых сюжетов. Но больше всего было волшебных существ: жар-птиц и русалок, медведей в венцах и драконов… Особенно драконов.

Когда они с Чурилой наконец подошли к библиотеке, на улице уже стемнело.

Дверь была приоткрыта.

В комнате, которая по всей видимости была ещё и кабинетом, громоздились на уходящих к высокому потолку полках всевозможные свитки, дощечки, рукописные книги и прочее, прочее, прочее. Пахло пылью, чернилами и древностью.

В центре комнаты на римских кушетках сидели двое: Вияр, чьи волосы оказались не чёрными, как ей показалось вначале, а цвета горького шоколада, и женщина лет тридцати пяти на вид. Невысокая, с пышными формами и роскошными темными косами, укрытыми пёстрым платком, она излучала непостижимую внутреннюю силу.

Оба они были сосредоточены и о чём-то негромко переговаривались.

Ива вежливо постучала по косяку, прерывая беседу и входя в неярко освещённое помещение.

Стоило женщине, до этого имевшей спокойный и даже слегка расслабленный вид, поднять не неё взгляд, лицо её тут же вспыхнуло целым фейерверком эмоций.

Девушка успела заметить на нём удивление, волнение и даже нотки страха, прежде чем её цепко схватили поразительно сильные женские руки и принялись крутить из стороны в сторону.

– Мара Великая! Милое дитя, что с тобой случилось?! Тебя держали в неволе? Морили голодом? Ты потеряла мужа?! Ребёнка?! Что же произошло, деточка, что ты такая худая?! Кожа да кости! А волосы-то! Волосы!!! У тебя есть родители?! Неужели они позволили довести свою дочь до такого?!

Десятки вопросов сыпались на её голову как из рога изобилия, не давая вставить и слова. Поэтому, спустя пару тщетных попыток заговорить, она просто расслабилась в ожидании момента, когда поток восклицаний иссякнет.

Когда же незнакомка замолчала, выговорившись, и отошла, Ива напряженно спросила:

– А что вас, собственно, не устраивает? Я не бежала из плена, не была рабыней. Я вообще-то не худее большинства девушек моего времени. У меня есть родители, и они очень меня любят. И с чего вы взяли, что я вообще была замужем? И тем более овдовела?

Этот вопрос действительно волновал её, ведь к двадцати семи годам её самые долгие отношения длились всего-то пару месяцев. И не сказать, что парни были плохими, или она ветренной, но… что-то всегда шло наперекосяк.

– Но как же? – растерянно выдохнула женщина. – Твои волосы…

– А что с ними?

– Они даже до плеч не достают и… седые! Так коротко девушки стригутся либо овдовев, либо если их взяли силой! Но об этом я даже думать не хочу!

Ива содрогнулась, представив, и тут же резко замотала головой.

– Ничего такого! Это просто краска для волос. В наше время многие ей пользуются. И стригутся коротко тоже. Ну и… остальное тоже у нас считается… нормальным. Другие времена, другие нравы, как-то так.

– Ох, да что же такое случится в мире, что все устои и традиции, которые мы издревле берегли, исчезнут?!

– Много чего, – уклончиво ответила она. – К тому же не совсем исчезли, скорее забылись и стали просто историей.

Женщина, всплеснув руками и прижав их к груди, драматично рухнула на ближайшую софу.

– Пресвятые Предки! Как можно?!.. – на мгновение она замолчала, глубоко вдохнула, а уже через пару секунд волнения в её голосе как не бывало. – Ну да ладно, обсудим это потом. А пока садись, в ногах правды нет. Поговорим о том, как ты здесь оказалась. Это очень поможет нам, – мотнула она головой в сторону молча наблюдающего за ними Вияра, – найти способ тебе попасть домой.

Мужчина кивнул.

– Ягиня отлично разбирается как в магии Нави, так и Прави. Чем больше ты ей расскажешь, тем лучше.

– Зови меня Яга, если хочешь, деточка.

Ива, всё ещё слегка ошарашенная, села на предложенное место между новой знакомой и князем, прочистила вдруг пересохшее горло, переплела пальцы и начала рассказ:

– Это произошло на Лысой Горе. Я пошла туда по многим причинам, о которых нет смысла рассказывать. Местом, куда я больше всего хотела попасть, было капище богов…

Она во всех подробностях, которые помнила, рассказала о том, как пришла в святилище, как поддавшись странному порыву, загадала желание, как ушла, смущённая отчаяньем, вырвавшимся из самых глубин души, и как бежала, испугавшись чьего-то хриплого воя.

– …А потом я врезалась в Вольгу. Вот, в принципе, и всё.

У слушающих её мужчины и женщины лица застыли в задумчивости.

Вияр будто ушёл в себя, а вот Ягиня сначала пробормотала что-то беззвучно, потом покивала своим мыслям, и вновь обратилась к девушке:

– Ты точно просила помощи именно у Макоши?

– Да. Она там единственная богиня. Да и я назвала её имя. Как-то само собой вышло.

– Это всё усложняет.

Глаза как Ивы, так и Вияра устремились на неё.

– Будто бы могло быть иначе, – тяжело вздохнул он. – В чем проблема?

– Раз её привела сюда Макошь, значит, на то есть причины. Я расскажу всё Велесу, попробуем придумать что-то, но, скорее всего, без позволения Пряхи мы ничего не сможем сделать. Кажется, девочке придётся стать твоей гостьей на какое-то время.

– Почему ты так думаешь?

– Я почти уверена, что ты, милая, – обратилась она к Иве. Взгляд её выражал сочувствие, но в то же время воодушевление, – часть пророчества, что когда-то давно послала мне Хозяйка Судеб. Чтобы точно убедиться, позволь мне посмотреть в твои глаза внимательнее.

Дождавшись кивка, Яга взяла в руки одну из лампад, мягко горевших оранжевым светом, и подошла к ней. Короткий пас руки над светильником, и оттуда вылетел крохотный огонёк, тут же становясь ярче и белее, отражаясь двумя маленькими солнцами от линз очков, которые девушка поторопилась снять.

Долгие секунды женщина так и сяк поворачивала лицо гостьи, внимательно всматриваясь в глаза, в которых от яркого света уже плясали тёмные пятна.

– Да. Теперь я уверена, что она та самая. В её левом глазу созвездие Сварога.

Ива удивлённо хлопнула ресницами.

"Его здесь так называют?"

Когда-то давно, ещё во времена учёбы в школе, она встречалась с парнем, увлекающимся астрономией. Тогда-то она и узнала, что карие родинки на её бледно-зелёной радужке по расположению очень напоминали созвездие Большого Пса.

– Да, необычно! – согласился подошедший Вияр, тоже вглядываясь в её лицо.

"О, нет! – тут же подумала ошарашенная Ива. – Из нас двоих необычные глаза точно не у меня!"

Под покровом коротких, но густых ресниц князя горел янтарь, мерцая и переливаясь. Опасный и будто живой, он манил и затягивал её, как древесная смола зазевавшуюся муху, не давая отвести взгляд.

Она всматривалась в эту бездну до тех пор, пока Вияр не отвернулся, обращаясь к Ягине:

– И в чем суть этого пророчества?

Он знал, Макошь никогда ничего не делала просто так, не помогала по доброте душевной всем, кто к ней обратится. Не злая и не добрая, она чётко следовала законам Рода-праотца и Земли-праматери17. Бесстрастно она ткала полотна чужих судеб и вмешивалась в них только в случае крайней нужды. Да и знанием грядущего она одаривала не часто. Даже свою любимую ученицу и названную дочь.

Видимо, предчувствие его не подводило, что-то действительно приближалось. Что-то неправильное и очень опасное.

– Я не вправе рассказывать всё, по крайней мере пока. Да и пусть лучше всё вершится волею Судьбы. Сейчас я отправлюсь домой, посоветуюсь с мужем, заодно попрошу Ярилу18 навестить Макошь. А вы ждите моего возвращения и постарайтесь поладить. Всё же не известно, как долго вам придётся под одной крышей жить. И да, Вияр, корми нашу гостью хорошо, а то ещё немного, и она станет похожа на дядю Кощея19.

На этом женщина развернулась, и очень быстро для её невысокого роста зашагала прочь, уверенно петляя запутанными коридорами замка. А в библиотеке тем временем воцарилась тишина.

Глава 5. Сказка – ложь

Первой молчание прервала Ива.

– Вы с ней, кажется, довольно близки. Кто она тебе, если не секрет?

– Моя сестра. Она была той, кто вырастила и воспитала меня.

Девушка с таким жадным любопытством взглянула на Вияра, что его бровь невольно вопросительно выгнулась. Заметив это, она тут же стушевалась и, вскинув руки, поспешила оправдаться:

– Прости! В моем времени мало известно о том, что было до принятия христианства. Каждая крупица знаний для меня как драгоценный камень. Если вдруг буду слишком назойливой или ошибусь в чем-то, просто скажи мне.

Он снисходительно хмыкнул.

– Мне тоже стоит принести извинения. Я был с тобой груб, хотя не знал твоих обстоятельств. Я всё ещё не рад твоему пребыванию в моем замке. Надеюсь, ты вскоре вернёшься домой. Но впредь я постараюсь держать себя в руках. Хотя предупреждаю, я не самый радушный хозяин.

– Без проблем, – пожала Ива плечами. – Я понимаю, что свалилась тебе как снег на голову. Спасибо, что впустил под свою крышу.

– Рад, что с этим разобрались. Ещё вопросы?

– Масса! Могу прямо все задавать?! – в её глазах вспыхнуло любопытство.

– Задавай, но не жди ответа на каждый.

– Как скажешь. Итак. Вий20 существует?

– Да.

– Он твой отец?

– С чего ты взяла?

– Ну, это логично, разве нет? Ты брат Ягини, а по некоторым легендам она – дочь Вия? Или всё не так?

– Легенды не врут. Он действительно её отец. Мне он дядя. Мой отец – его брат, Горын21.

– Горын… – понимание пришло к Иве не сразу. – То есть ты – Вияр Горынович?!

Шок, восхищение или ужас, в этот момент она совершенно не понимала, что ей чувствовать.

– Да, – он озадачено нахмурил брови.

– Я имею ввиду "тот самый" Горыныч?!

Кавычки из пальцев вызвали у её собеседника ещё большее непонимание.

– Поясни.

– Эм, видишь ли, у нас море сказок, в которых Горыныч – один из главных персонажей. Он… – она запнулась и закусила губу.

– Продолжай.

Ива же не была уверена, что стоит. Наученная фильмами про путешествия во времени, она боялась того, к чему могут привести её необдуманные слова. Стоило ли ей говорить или молчать? Не нарушит ли она каких-то правил? Может ли она стать бабочкой, вызвавшей бурю?

"С другой стороны, меня сюда перенесла богиня, которая явно о будущем знает больше моего. Да и Ягиня сказала, что я часть какого-то там пророчества…"

Другой вопрос был ещё и в том, как мужчина отреагирует на её слова. Возможно, посмеётся над сказочным двойником, а может и впадёт в ярость от образа вечно проигрывающего злодея.

Сама же Ива ни на секунду не могла представить Вияра трёхглавым монструозным драконом. Да, по-странному красивый, но вполне обычный мужчина. Разве что глаза его не были похожи на человеческие. Слишком яркие, будто излучающие изнутри едва заметное сияние.

И переменчивые.

Была ли то игра света, или их особенность, но они то и дело меняли оттенок. Темнели до цвета жжёного сахара, когда он хмурился, светлели, становясь медовыми, когда в них мелькало любопытство.

Спустя долгую паузу, когда он уже почти потерял терпение, она вздохнула и всё же продолжила.

– Горыныч – дракон, который часто противостоит богатырям, царевичам, другим героям… В общем, он почти всегда злодей. Не думаю, что тебе приятно будет такое слушать. Да и сюжет в сказках почти всегда один и тот же: с ним борются – его побеждают. Давай лучше о чем-нибудь другом поговорим. С Ягиней и Вием всё понятно, с Горыном относительно тоже, а другие родственники есть? Что насчёт матери?

– А вот это тебя уже не касается, – голос его вмиг похолодел.

– Оу… Эм… – она отпрянула, но тут же шутливо-примирительно спросила: – Лезу не в своё дело, да?

– Именно, – ледяные нотки стали только отчётливее, и она поёжилась.

– Прости. Я просто хотела как-то…

– Нет, – прервал её Вияр не повышая голоса, но низкий рокот, прозвучавший в единственном слове, пробрал до костей, заставляя всё её естество завопить об опасности.

Она замолчала, впервые по-настоящему испугавшись его.

Библиотека наполнилась оглушающим безмолвием, в котором почти слышались раскаты грома, и витал запах едва не разразившейся бури. Он сидел, прикрыв глаза, а она даже дышать старалась как можно незаметнее.

Внезапно в сгустившейся тишине раздался звук, которого не ожидал никто из них.

О себе напомнил не видевший еды почти сутки желудок девушки. Его на самом деле не особо громкое урчание прозвучало оглушительнее слоновьего рёва.

Ива покраснела до корней волос, желая сию же секунду провалиться сквозь землю. Снова повисло молчание, но на этот раз уже наполненное её чувством неловкости.

Зато гнева Горыныча как не бывало. Теперь в его глазах можно было заметить едва различимые искры веселья.

Он встал, и молча поманил гостью за собой.

Они шли по коридорам под негромкий аккомпанемент её желудка, пока не добрались до небольшой столовой, рассчитанной на пару-тройку человек.

Круглый стол был уже накрыт и ломился от разных яств. Но даже когда они сели за него, она, не смотря на голод, всё ещё не решалась приступить к еде и то и дело мельком поглядывая на Вияра.

Заметив её метания, он оторвался от превосходного на вид супа в хлебной корке и тяжело вздохнул.

– Не бойся, я не наврежу тебе. Я не злодей, что бы ни говорили твои сказки. Но некоторые темы я не буду обсуждать. Никогда. Тем более с едва знакомой человеческой девчонкой.

Она закусила губу и кивнула, медленно выдыхая.

– И не приписывай мне заслуг всех тех, кого называют Горынычами. Так могут назвать любого дракона, живущего в горах. А теперь прекрати нервничать и ешь.

– А ты правда дракон? – её тихий чуть охрипший от волнения голос сквозил неуёмным любопытством. – Крылья, когти, все дела?

– Да. И если ты будешь снова лезть не в своё дело, то увидишь их воочию.

– А…

– Ешь, девчонка. Не зли меня опять. Или моя драконья форма будет последним, что ты увидишь в жизни.

Делать было нечего, и Ива перенесла своё любопытство на стоящие на столе кулинарные изыски. А там было на что посмотреть: запечённые перепела, пироги с грибами и рыбой. Овощей было мало, но их успешно заменяло обилие фруктов, ягод и орехов.

Наедаться она не решилась, ограничившись лёгким перекусом, и принялась наблюдать за князем.

В отличие от неё он был целиком сосредоточен на еде, и либо не замечал её пристального внимания, либо успешно его игнорировал.

Положение его тела, жесты, наклон головы – всё это было по странному выверено, лаконично. Будто он знал, чувствовал, как двинуться, чтобы сделать именно то, что ему было нужно. Никакой неловкости, ничего лишнего. Разве что капелька звериной плавности.

"Скорее дикий кот, чем дракон."

Она фыркнула своим мыслям, мотнула головой, и снова осторожно заговорила, как только Вияр отложил столовые приборы.

– Ты сказал, твой отец – брат Вия. Но вроде как Ягиня назвала своим дядей Кощея? Он и твой дядя тоже?

Он кивнул.

– Ох, ясно, – воздух застрял где-то в её груди. – А дедушка с бабушкой?

Вияр задумался.

– Об этом тебе лучше спросить Ягу. Она ещё успела застать их. Я – нет. Знаю только, что Змий22, мой дед, давно ушёл из Триединого Мира23. Его жена Мара24 всё ещё здесь, но увидеть её почти невозможно. Хотя может вскоре и она уйдёт.

– Имеешь ввиду, умрёт?

– Нет. Ясуни и дасуни25 не умирают. Мы уходим к Праначалу26 нас породившему, и снова становимся его частью. А что дальше, это уже только ушедшие знают.

На несколько минут они оба замолчали. Может, думали о жизни и смерти, может о чем-то ещё.

Не желая останавливать диалог на такой внезапно тревожной ноте, Ива вновь прервала тишину:

– А почему тебя зовут Вияр? Первый раз слышу такое имя.

Очередной вздох мужчины в этот раз звучал не раздражённо или зло, а устало и с ноткой какой-то тоски.

– У потомков Рода принято, – терпеливо начал он, – что при рождении ребёнка должны присутствовать хотя бы по одному свидетелю от отца и матери. Обычно устраивается праздник, но моё рождение проходило в тайне. При нём были только дядя Вий и друг моей матери, Ярило. Второе имя даётся по заслугам или характеру, а первое по обстоятельствам рождения. Погода, день недели. А я назван в честь них.

"Значит, его мать была "светлой"? Может от неё у него это сияние в глазах?" – подумала она, вслух же сказала:

– Я читала, что второе имя даётся на совершеннолетие…

– Хочешь спросить, почему у меня его нет?

– Да.

– Так я пошёл против воли отца. Мы с ним не ладили.

Было в фигуре этого гордого князя что-то такое, что заставило сердце Ивы на миг сжаться. Старая рана, обросшая огрубевшей кожей.

Пристально вглядевшись в глаза Вияра будто в стремлении увидеть там саму его душу, она серьёзно произнесла:

– Если мне придётся остаться здесь надолго, и если однажды я стану тебе достаточно близка, чтобы довериться, то прошу, расскажи мне о своих родителях. Мне кажется, тебе самому от этого станет легче.

На краткий миг в обрамлённой янтарём темноте его зрачков промелькнуло нечто, что она не видела ни в одних глазах до этого. Но вот понять, что это, не смогла. Так же быстро как вспыхнуло, оно стремительно погасло, уступая место спокойствию и, совсем немного, благодарности.

– Хорошо, – тихо, но чётко прозвучало слово, поставившее точку в этом разговоре.