Башня Мудреца

Курт открыл глаза спустя два дня и, к удивлению, заметил, что раны на руках попросту исчезли: не осталось ни засохшей крови, ни царапин, словно их и не было. Он быстро осмотрелся вокруг, чтобы найти сестру. Она сидела возле водоема и медленно водила рукой по водяной глади. Через секунду внимание Курта привлекло то, что лежало в паре шагов от неё: обертки от батончиков, все четыре штуки. Он сразу кинулся ощупывать свои карманы.

«Пусто. Она съела всё сама, пока я спал?» – подумал Курт, глядя на сестру.

– Ты что, всё съела? – крикнул Курт, вскочив на ноги.

– Да. Я тебе сказала, что хочу есть. И раз ты не отдал мне, я забрала сама! – ответила сестра с таким тщеславием, словно общалась не с братом, а со своим личным рабом и прислугой.

– Дура! Что мне теперь есть? Что мы будем есть, если нас в ближайшее время не найдут?

– Это сугубо твои проблемы! Ты должен меня накормить и позаботиться обо мне! Так говорит мама! И я ей ещё расскажу, как ты со мной обошёлся!

Она произнесла это, даже не соизволив развернуться к брату, показывая своё равнодушие. Злость Курта накапливалась и готовилась вырваться. Он стиснул зубы и кулак. Казалось, он сам был готов сейчас сорваться. Он выругался и пошёл к водоему, чтобы умыться и напиться.

– Твои грязные тряпки, которыми ты меня обматывал, мне больше не нужны, я излечилась, – Фрида бросила рваные лоскуты пожертвованной футболки Курта ему под ноги, с таким движением, словно ей был противен сам факт прикосновения к ним.

Курт даже не остановился, понимая, что она снова пытается вывести его из себя. Он навис над водой, рассматривал своё отражение в тусклом свете и совершал дыхательные упражнения, чтобы немного успокоиться. «Она забрала и съела всю еду, выкинула мою одежду. Чем я так провинился, что мы оказались в этой ситуации вместе?» – немного успокоившись, подумал он и начал пить воду, чтобы хотя бы слегка утолить приступ жажды и голода. Он умыл лицо, встал и направился к выходу из грота. Сестра увидела, что он уходит, и тут же всполошилась.

– Курт, ты куда?

– Я ухожу из пещеры. Думаю, буря уже кончилась. Мне надо понять, где мы находимся, и найти людей.

– В смысле, уходишь? Я никуда не пойду! Мне и тут хорошо. Поэтому мы остаёмся здесь! – слова вылетали с такой же резкостью, как и раньше, с тоном требования, который присущ детям, родители которых удовлетворяли все их капризы, не зная слова «нет».

– Ты можешь оставаться здесь и продолжать делать то, что ты любишь – требовать от всех поклонения к самой себе. Но я хочу кушать, а поскольку ты всё съела, мне нужно найти СЕБЕ еду.

В эту секунду Курт уже заходил за поворот из грота. Сестра, не сразу поняв, что происходит, всё же обернулась и, осознав, что брат стремительно покинул пещеру, резко вскочила и побежала за уходящим в темноту братом. Она не рассчитывала на такой исход, и это было понятно. Всё время она получала то, что требовала, и брат зачастую делал то, что хотела она, под давлением родителей. Но сейчас их не было, следовательно, никто не мог на него надавить. Впервые за столько лет Курт ощутил положительную эмоцию, словно так и должно быть на самом деле. Он старший, и он решает, как делать, а не так, как хочет его младшая разбалованная сестра.

Он шёл быстрым шагом, и только когда начал подходить к выходу из пещеры, понял, что боль в колене исчезла без следа, словно её и не было. Но останавливаться он не стал – ему нужно было больше пространства, больше воздуха, где не было бы его сестры. Наконец, выйдя из пещеры, он начал осматриваться по сторонам. Буря, которая мешала в прошлые дни, исчезла, словно её и не было.

С выхода из пещеры открывался поистине захватывающий дух пейзаж. С одной стороны, на север и северо-запад, простирались горные цепи, видимо, на сотни километров – их было видно до линии горизонта. Эти горы образовывали нечто вроде естественного барьера от холодных северных территорий. Вершины этих гор были покрыты снегом. На некоторых участках виднелись глубокие ущелья и узкие проходы, делающие передвижение по региону крайне опасным. Некоторые из горных вершин достигали высоты, превышающей несколько тысяч метров.

С другой стороны виднелись бескрайние дюны из песка. Они также тянулись на сотни километров. По одинокие сухие деревья указывали на то, что раньше здесь были оазисы. Прищурив глаза, Курту казалось, что на горизонте вдали он видит что-то, похожее на зелёные пальмы, однако он быстро отмёл это как мираж. Снизу, у подножия горы, в которой они находились, он увидел развалины, видимо, древнего города. «Может, мы в Египте? Но как мы тут оказались?» – сначала подумал Курт, но его умозаключение исчезло через пару секунд, как только он перевёл взгляд вправо от себя.

Оказалось, у основания горы находился проход в каньон через горы. Пустынные растения росли повсюду, придавая этому месту свою эстетику. У входа в каньон стояли две величественные статуи, искусно выдолбленные из камня, высотой порядка 150 метров. Казалось, что им не одна тысяча лет, но даже сейчас они выглядели как живые стражи, охраняющие вход в этот каньон, или же предупреждение для тех, кто пытается пройти в земли за каньоном. Курту с высоты горы казалось, что эти статуи наблюдают за ним, готовые в любую секунду выйти из своих каменных стен и растоптать всё, что окажется у них под ногами.

Но в большей степени Курта удивило и в то же время повергло в ужас увиденное в паре километров от этого каньона. В сторону горной гряды тянулось ранее невидимое и непонятное явление. Это были мощные потоки эфира, которые пронизывали весь регион. Ни на одном из континентов и в других регионах мира они не были столь сильными и видимыми. Считалось, что потоки возникают из-за взаимодействия подземных вод, минералов и энергии пустыни, создавая уникальные условия для их просачивания на поверхность. В некоторых местах магическая энергия была настолько сильна, что даже неподготовленный Курт мог её увидеть и почувствовать её воздействие. Она исходила из большой площади пустыни, сперва незаметными, а затем более видимыми нитями, которые запутывались в единый канат, тянущийся в одну из пещер. Он заметил, что эта пещера была расположена точно на таком же расстоянии от входа в каньон и на такой же высоте от основания горы, как и та, в которой они находились.

– Где это мы? – спросила Фрида, находясь за спиной брата.

– Я не знаю. Давай спустимся к поселению у основания горы, может, там разузнаем что-нибудь.

Спускаться вниз было намного легче, чем в прошлый раз. Песчаной бури не было, и им было видно, куда ступать. Через 30 минут они уже стояли на окраине заброшенного поселения в основании горы. Поселение представляло собой несколько десятков разрушенных одноэтажных зданий. В основе их был песчаник, который, видимо, добывался недалеко от этого места. В центре поселения находилась площадь, на которой, судя по всему, раньше проходили сборы граждан или даже торговля. В центре площади разрушенным полукругом виднелось то, что осталось от фонтана. Видимо, здесь жители брали воду, ибо других хоть сколько-то напоминающих колодец элементов строительства не было. К площади подходили четыре дороги, одна из которых вела к самому большому зданию, которое некогда служило жильем главы поселения.

– Как ты думаешь, тут есть что-то съедобное, а, Курт? – в очередной раз спросила Фрида, отряхивая от песка разбитую тарелку у фонтана.

– Тебе только бы поесть. Ясное дело, что это место уже давно заброшено, и ничего мы тут не найдем. – Курт сел спиной к затененной стене одного из зданий и рассматривал найденный в нем нож. На удивление, он весьма хорошо сохранился. Металл не был подвержен коррозии, да и само дерево, из которого была сделана рукоятка, не разрушилось и не сгнило. – Я даже представить себе не могу, где мы находимся и что делать дальше.

Сестра продолжала ходить по площади, шурша ногами и время от времени ударяя о стены найденную глиняную посуду. Спустя несколько минут Курт услышал, что кроме шума сестры он будто бы уловил ещё странные звуки. Он поднялся на ноги и направился в центр площади.

– Фрида, тише, – сказал он, пытаясь прислушаться, откуда исходит звук.

– Не затыкай меня. Я сама знаю, что мне делать.

– Заткнись. Я что-то слышу.

На этот раз сестра перестала шуметь и медленно подошла к брату. Они слышали легкий шелест песка, который приближался к ним со стороны бывшего дома главы поселения. Это не было похоже на ту песчаную бурю, которая была три дня назад, но всё нутро детей говорило, что им стоит бежать. Обернувшись к дому, они увидели вздымающиеся три пылевых следа, которые обходили строение. Ещё секунда, и дети застыли от ужаса.

Перед ними возникли три огромных чудовища, размеры которых превышали человеческий рост вдвое. Дети стояли лицом к лицу с огромными пустынными скорпионами.

Скорпионы, сверкая блестящими хитиновыми панцирями, медленно приближались, издавая жуткий скрипящий звук, заставляя детей прикрыть уши ладонями и присесть от испуга. Их клешни, похожие на огромные ножницы, угрожающе щелкали, а хвосты с ядовитыми жалами вздымались вверх, готовые нанести смертельный удар.

– Бежим! – Курт схватил сестру за руку и дернул её, пытаясь убежать от стремительно приближающихся монстров.

Короткие ноги детей не позволяли развить достаточную скорость и скрыться от преследователей. Одному из скорпионов достаточно было одного резкого рывка, чтобы преодолеть расстояние между ними и оказаться впереди ребят, перекрывая им путь к отступлению. Подскользнувшись от резкого торможения, они упали как раз перед мордой скорпиона. Взгляд существа был направлен на них, словно торжествуя в предвкушении своего обеда, а ротовые жвалы судорожно трещали, готовясь схватить беззащитных жертв.

В эту же секунду в землю между детьми и существом воткнулось полутораметровое копьё, заставив существо отпрыгнуть на пару метров назад. Обернувшись в сторону, Курт и Фрида увидели закутанную в ткани невысокую худощавую женщину; её голова и лицо были закрыты куфией, но то, что это была женщина, было понятно по её глазам.

Рядом с ней на крыше одного из разрушенных зданий появился высокий мускулистый воин. Он вытянул руку в сторону существа, и за доли секунды нити бело-красного свечения стянулись от предплечья к ладони. Из неё вырвалась яркая вспышка света. Световой шар, наполненный магической энергией, устремился вперёд, направляясь прямо в ближайшего скорпиона. Удар пришёлся точно в цель, заставив существо отступить назад, но не причинив ему серьёзного вреда. Скорпион зарычал, извиваясь, и поднял жало, готовясь атаковать.

Ещё одна женщина с длинными чёрными волосами, собранными в косу, выскочила с другой стороны улицы и сделала шаг вперёд, размахивая саблей. Её оружие светилось мягким золотым светом, который распространялся не только на саблю, но, словно, исходил из обеих её рук. Она накинулась на ноги второго скорпиона, и каждый удар по нему сопровождался всплеском магии. Ловко уклоняясь от клешней и ядовитого хвоста, она наносила точные удары по уязвимым местам его панциря. Один из ударов достиг цели, пробив хитиновую оболочку на месте стыка задней лапы с туловищем, вызвав струйку ядовитой крови.

Рядом с ней возник молодой человек с коротко остриженными волосами. Соединив ладони своих рук, он начал проводить круговые движения, словно закручивая спираль. Нити белого эфира концентрировались на его ладонях. Когда эфир сконцентрировался в достаточном количестве, он выпрямил руки в сторону пошатнувшегося скорпиона, вызывая мощный порыв ударной волны в сторону чудовища. Существо, потеряв равновесие, упало на бок, издавая пронизывающий писк, и врезалось в стену здания. Воспользовавшись моментом, они бросились вперёд, вонзив саблю в брюхо монстра. Издавая звуки и барахтаясь в облаке пыли, существо пыталось освободиться, но воины удерживали своё положение, продолжая наносить удары.

Женщина-воин с копьём продолжала сражаться с первым скорпионом. Ударом хвоста он предпринял попытку сбить её с ног, но она вовремя подставила копьё, используя его как защиту. Не выдержав давления, копьё треснуло пополам, и женщина улетела в стену здания. Казалось, от такого удара любой человек должен был как минимум поломать себе кости. Однако, когда пыль начала рассеиваться, она вышла из неё совершенно невредимой. В этот момент её окутывали нити эфира песчаного оттенка, которые тянулись от пожилого мужчины с седой бородой. Он стоял немного позади, контролируя ход боя, и направлял исходящую от себя энергию на других воинов, усиливая их атаки и создавая своего рода барьеры, защищающие бойцов от ядовитых жал и клешней.

Женщина кивнула старцу и, не переводя дух, прыгнула на скорпиона. Прыжок выдался не человечески высоким; казалось, она без усилия подпрыгнула на три метра, оказавшись у него на спине, и начала наносить удары кинжалом, который также усиливала с помощью своих нитей энергии.

Песок становился всё горячее, с его поверхности начала испаряться кровь раненых скорпионов, пот стекал по лицам воинов. Но они продолжали сражаться, используя каждую возможность, чтобы нанести решающий удар. Наконец, второй скорпион упал, его тело сотрясалось в предсмертных судорогах. Раненый третий скорпион, увидев, что оказался в меньшинстве, повинуясь своим инстинктам, быстро развернулся и убежал прочь из посёлка.

Воины опустили свои сабли, тяжело дыша. Победа была за ними. Несколько ранений, истощённые запасы эфира и жара пустыни сделали своё дело. Они вместе сели в тени одного из зданий, пристально всматриваясь в двух детей, сидящих на противоположной стороне дороги.

– Джахар, нам нельзя упустить третьего скорпиона. Проследи за ним, он, скорее всего, приведёт нас к гнезду, – сказал пожилой человек, не отрывая взгляда от детей. Молодой воин немедленно встал и ушёл в сторону выхода из посёлка.

– Нужно было следовать плану и дожидаться их в засаде, а не спасать этих мелких детёнышей харкасов, – произнесла женщина с копьём. В её словах звучала агрессия, смешанная с ненавистью. Она держала в руках своё сломанное копьё, понимая, что починить его не получится. Она выругалась без слов и кинула сломанный держатель в сторону, оставив в руках острый наконечник. – Мне его вручил отец на первую охоту! Как я могу теперь вернуться в оазис с этим?

– Харкасы не заходили в эти земли уже тысячи лет, Зейнаб, не говоря уже о детях. И вы сами знаете, что дальше северной косы они пройти не могут. Умирают, не доходя до региона Тальдара. Эти дети не те, кем кажутся.

Старик, поглаживая свою бороду, пристально изучал неподвижных детей. Воины, обработав раны и взяв в руки ножи, начали разрезать туши скорпионов на части. Самый крупный воин, как ребята поняли, звали Рашид, отправился в сторону последней улицы деревни. Он вернулся спустя пару минут, но уже не один.

Сперва Фрида и Курт, увидев, с кем возвращался Рашид, испугались и попытались скрыться, но старик сказал им, что им нечего бояться. Рашид вел за собой пятерых таких же скорпионов, с которыми они сражались всего десять минут назад. Однако эти скорпионы отличались. Во-первых, они были лишены ядовитого жала, но на хвостах у них были одеты нечто вроде острых металлических набалдашников с острием. На скорпионах виднелись кожаные поводья с стременами и седлом спереди у головы существа, а сзади было оборудовано грузовое приспособление. На трёх скорпионах находились пустые деревянные клетки, словно они готовились кого-то в них посадить.

Рашид подвел скорпионов к центральной площади и привязал их у разных домов. Скорпионы казались спокойными и легко повиновались его приказам. В это время женщина по имени Самира подошла к Курту и Фриде и протянула им бурдюк с водой.

– Выпейте, я думаю, вы хотите пить, – сказала она. Фрида схватила бурдюк, словно не пила несколько дней, а Курт благодарно кивнул головой. Женщина присела к ним на песок и пристально смотрела на детей. – Вы не жители пустыни и не похожи на харкасов. Откуда вы здесь, в забытых землях? Где ваши родители?

Следующие несколько минут Курт рассказал всю историю, что с ними приключилась, со всеми деталями. К этому моменту интерес возник у всей группы воинов, в особенности у старика по имени Фарук, который, видимо, был их предводителем. Он, в свою очередь, кратко объяснил, почему они понимают друг друга, и начал рассказывать про эфир, но понял, что дети, получив и так сокрушительную информацию о том, что они попали в другой мир, не смогут воспринять больше.

Пока Фарук рассказывал детям о том, как они промышляют охотой на пустынных существ, Самира, Зейнаб и Рашид уже закончили разчленять поверженных тварей и даже начали высушивать на солнце некоторые их части. Время было уже около полудня, и охотники решили сделать небольшой перерыв на обед. Вурчащие животы детей вызвали небольшой хохот у старика, который тут же пригласил их разделить трапезу с ними. Как только они закончили принимать пищу, Фарук сказал:

– Меня очень заинтересовало то место, где вы находились, когда проснулись. По вашему описанию это «легкие горы». Так мы называем туннель, где проходит эфир, дыхание нашей земли. – Он указал на магические нити, которые шли через гору с одной стороны входа в каньон. – Когда вернется Джихар и мы выполним свое задание, я бы хотел, чтобы вы нас туда провели. Я должен убедиться в своем предположении.

Дети одобрительно кивнули ему и продолжили умаливать кучки мяса. Когда они только сели, им сказали, что это мясо скорпионов, что вызвало у них резкое недоверие и желание отказаться от еды. Но голод порой творит интересные вещи. Кривляясь, дети, откусив первый кусочек, поняли, что не так страшен монстр, как его рисуют, и сейчас уже умаливали мясо за обе щеки, становясь похожими на пустынных хомяков.

Через час с лишним со стороны разрушенного дома главы появилась быстро движущаяся фигура Джихара, который передвигался необычно быстро и легко. Он использовал эфир на ногах, тем самым уменьшая свое вес и силу трения с поверхностью, что давало ему нечто вроде усиления скорости.

– Фарук! Я нашел гнездо! Мы нашли его очень вовремя. Там самка, и, как я могу судить, у нас есть один максимум два дня. А из взрослых там только раненый пустынник. Нам так не везло несколько лет!

Все резко воодушевились и начали улыбаться. Не тратя время, безмолвно они начали собирать вещи, вяленое мясо и части поверженных скорпионов, которые могли унести с собой. Фарук подошел к Фриде с Куртом и сказал:

– Собирайтесь, поедите с нами. Нам пора на охоту. Сегодня мы нанесем удар по гнезду пустынных скорпионов и заберем новорожденных скорпионов себе для обучения.

Глава 4

28 день месяца ярких цветов 2045 года, континент Катрай, регион Нараш

На утро следующего дня группа охотников, прихватив с собой Курта и Фриду, верхом на скорпионах уже двигалась к назначенному месту, о котором рассказал Джихар. Дорога пешком через раскаленный песок заняла бы не один день, а скорпионы двигались довольно быстро, хотя и не так, как их дикие сородичи. Вначале детям было страшно садиться на эти создания, а ехать на них оказалось настоящей задачей.

Скорпион, передвигаясь, то и дело двигал свое тело из стороны в сторону, и поскольку дети не умели менять центр тяжести, они постоянно падали на песок, вызывая смех охотников.

– В нашем оазисе дети с трех лет уже уверенно могут сидеть в седле без чьей-либо помощи. Может, их стоит привязать, как ты думаешь, Фарук? – смеясь, сказала Самира. Она ехала с Фридой, которая то и дело пыталась съехать и выдать какую-то колкость. Крепости воли и самообладанию всадницы можно было бы поучиться. Другой на ее месте уже бы оставил невыносимого ребенка в пустыне на произвол судьбы и потеху падальщиков. Но лидер приказал взять их с собой.

Она снова остановила скорпиона и, дождавшись подбежавшую Фриду, подала ей руку, закинув на заднее сидение. Не отпуская ее руку, добавила:

– Если ты еще раз упадешь и задержишь нас, я скормлю тебя своему скорпиону.

Легким движением руки она дернула одну из частей поводья, и, подчиняясь команде, скорпион вытянул вперед огромные клешни и демонстративно ими клацнул. Звук раздался металлический, поскольку на клешнях находились специальные заостренные металлические пластины. Клешни скорпионов и так могли с легкостью раздавить любого человека, а подобные улучшения превращали их в настоящие машины смерти. Фрида схватилась обеими руками за сидение так сильно, что ее и так белые костяшки стали еще бледнее.

Курт ехал на скорпионе Фарука, поглядывая на сестру и то и дело поправляя сползающий на глаза куфию. Дети переоделись из своих старых вещей в то, что им дали охотники. Ткань была очень мягкой: ночью она согревала их от холода, а сейчас под палящим солнцем не давала им нагреваться. «Только в этой одежде вы сможете здесь выжить», – такие слова сказала им вчера вечером Зайнаб. Бледная кожа детей, еще вчера за полдня под палящим солнцем сильно покрасневшая, заставила их не отказываться от опытных предложений охотников. Хотя, в отличие от Курта, сестра еще несколько часов жаловалась, что ей неудобно в этих вещах.

– Скажите, нам еще долго ехать? – наконец начал разговор Курт.

– Еще около двух часов. Но если твоя сестра перестанет то и дело сваливаться с седла, мы сможем и быстрее, – задорный смех раздался по всему каравану охотников, которые шли в строгую линию.

– Я заметил, что ваш скорпион самый медленный. У него столько ран, оторвана одна нога. Так почему мы едем во главе отряда? – спросил Курт.

– Да, мой верный спутник. Ему уже почти 30 лет. Мы с ним прошли не одну битву как с чудовищами пустынь, так и с другими людьми. Но скорость отряда зависит от скорости самого слабого из его членов, – он похлопал скорпиона по голове впереди седла. – Если все пойдет как следует, одного из молодых скорпионов я возьму себе, и следующие три года он будет ходить за мной повсюду, привыкая к моему эфиру.

– А можете рассказать побольше об этом вашем «Эфире»? – Курт немного посмотрел за плечо Фарука, пытаясь разглядеть его лицо.

– Однако дивно говорить о нем. И боюсь, что не смогу все рассказать достаточно точно, ибо для нас использовать эфир – как дышать во сне, – сказал Фарук, почесывая бороду и разворачиваясь к странному мальчику. – Но да ладно, постараюсь объяснить. Начнем с того, что эфир – это то, что окружает нас вокруг. Это невидимые, как воздух, частицы, которые пропитывают все вокруг. Они являются частицами каждого живого существа. Но в отличие от человека, они не могут использовать его. Лишь мы, творцы Всевышнего, способны концентрировать эфир, от чего он становится видимым. Подобные явления вы уже видели у дыхания горы.

Фарук отпустил правой рукой поводья и демонстративно показал ее Курту. От плеча к кисти у него начали тянуться нежные нити эфира. Они были мягкими, нежными и умиротворяющими. После этого он направил руку к скорпиону и прикоснулся к его панцирю. Эфир начал равномерно расходиться по существу, что вызвало у него ускорение движения.

– Ему вовсе не больно. Я направил эфир в него, чтобы увеличить его силу. Только я могу это делать, и только к своему спутнику. За годы он привык к моему эфиру и считает нас своими соплеменниками…

– Поэтому вы хотите выловить молодых скорпионов? – прервал его Курт.

– Да, совершенно верно. Если в первые семь дней жизни мы начнем вливать им свой эфир, они станут нашими спутниками. А без них в пустыне выжить крайне тяжело. У каждого в нашем мире есть эфир, и каждый может им пользоваться. В этом и мой интерес к вам, поскольку вы не можете творить техники и заклинания. Хотя заклинания я не видел очень давно, еще с тех лет, когда был ребенком.

– А чем отличается техника от заклинаний? – спросил Курт, пытаясь уловить суть.

– Техникой обладают все люди, живущие на континентах. Ты мог наблюдать их во время сражения. Она усиливает способности каждого человека, повышает выносливость, защищает от ударов, наделяет оружие силой. Причем для каждого народа свойственен свой цвет эфира. У нас это золотистый, красный и белый цвета. Для жителей Эльдоры – зеленый и его оттенки. А для жителей Хуркатора – синий, голубой и… черный, – после этого он сплюнул слюну через левое плечо.

– За этот цвет эфира даже не спрашивай, маленький воин. Его произношение уже само по себе оскверняет человека, – сказал Рашид, ехавший позади. Его широкие плечи и уверенная посадка в седле говорили о принадлежности к высокому роду. Но что он делает среди охотников, оставалось загадкой.

– Заклинание стоит на другом уровне. За последние сто лет в Катрае был лишь один человек, способный творить заклинания. Они в десятки и сотни раз мощнее техник, способны не только усиливать себя, оружие и товарищей, но и наделять магической силой эфир других объектов, подчиняя их своей воле. К примеру, те две статуи воинов у входа в коньен. Более двух тысяч лет назад была великая война между континентами, и когда армия Хуркатора напала на наши земли, основной удар пришелся на тот самый разрушенный город. Дабы не дать противостоящим войскам пройти дальше вглубь Катрая, один из защитников использовал очень мощное заклинание.